Текст книги "Сон"

Автор книги: Кейси Марс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

Она посмотрела на Джека, раздумывая, стоит ли говорить правду. Дженни не хотелось, чтобы Бреннен счел ее душевнобольной. Наконец она вздохнула. Какой смысл хитрить? Если это придется Джеку не по вкусу – что ж, так тому и быть…

– Да нет. Кажется, стало еще хуже. Может быть, потому, что сами сны изменились.

– Изменились? – переспросил Джек. – Как это?

– Сначала сны были по большей части бессвязные и довольно бессмысленные. Все они были страшные, но главным образом представляли собой непонятную смесь зловещих образов – кровь, темнота, цветные водовороты, неясные тени, очертаний которых я не могла разобрать. В общем, что-то в этом роде. Конечно, там были и звуки – какое-то пение, какие-то крики… Обычно я ощущала себя человеком, который спасается бегством и знает, что если его поймают, то убьют. Несколько раз мне снились комнаты, полные пауков.

Джека передернуло. Так отряхиваются вылезшие из воды большие собаки.

– Проклятие! От такого кто угодно всю ночь не уснет…

– А как сейчас? – поторопил ее Чарли.

– В последнее время я вижу людей. В принципе я вижу и слышу то же, что и прежде, но ощущение такое, словно все стало намного явственнее. Как в кино, когда проектор наконец наведут на резкость. Теперь с каждым новым сном картинка становится все более подробной.

– Значит, ваши сны являются отражением событий того вечера, когда убили вашего мужа, – подытожил Джек. Но Дженни покачала головой.

– Именно так всегда считали врачи, но теперь я сомневаюсь в их правоте. Сны не имеют ничего общего со смертью Билла. Более того, мне кажется, что действие в них происходит совсем в другое время.

– Что вы имеете в виду? – недоуменно спросил Чарли.

Дженни закусила губу, не зная, стоит ли продолжать.

– Если не хотите рассказывать, не надо, – мягко сказал Джек, и эта мягкость несказанно удивила молодую женщину.

Она посмотрела на его сильное лицо и заметила крошечные морщинки в уголках ярко-синих глаз.

– Просто не хочу, чтобы вы думали, будто я выжила из ума.

Бреннен улыбнулся, и те же тонкие морщинки появились у него на лбу.

– Можете не волноваться. Меня самого когда-то считали чокнутым.

– А кое-кто считает до сих пор! – проворчал Чарли.

Дженни улыбнулась. Ей нравился Чарли Дентон, но возмутительнее всего было то, что к Джеку Бреннену ее теперь тянуло гораздо сильнее, чем раньше. А скажите на милость, какая женщина устояла бы на ее месте против этих невероятно синих глаз, этих волнистых черных волос? Господи помилуй, у него даже ямочки на щеках были!

Неудивительно, что мужчина с таким лицом и таким телом показался ей невероятно притягательным. Если бы этого не случилось, она была бы кем угодно, но только не женщиной.

– Ну? – не унимался Чарли.

– Леди не хочет говорить об этом, – упрямо возразил Джек, и Дженни почувствовала себя признательной ему за заботу.

– Что ж, если нет, так и не надо. Просто все это чуток странновато… Чарли кивнул в сторону дивана. Дженни подняла рюмку, пересекла кают-компанию и села напротив. Джек последовал за ней, уселся рядом, откинувшись на спинку и вытянув перед собой длинные ноги.

Дженни подробно пересказала им свой последний сон, не забыв упомянуть о том, как старомодно была одета его героиня.

– Почти такие же платья носили в «Унесенных ветром», только это было без кринолина и не такое пышное. Оно было дорогое, сшитое из черного шелка в кремовую полоску и отделанное черным кружевом.

Она продолжала описывать поляну в джунглях, дикарей и кровавый языческий обряд, который они совершали.

– Похоже, это где-то в Африке, – вставил Чарли.

– Не могу представить себе, что такое место действительно существует. Вам не кажется, что это скорее символ, как-то связанный с моим потрясением? – Дженни не могла поверить, что говорит об этом. И с кем?

Что они знают о душевных травмах и психозах? Она и сама ничего не знала, пока не побывала на приеме у доктора Хэлперн. А эти мужчины разбирались только в кулачных драках, затонувших сокровищах да судовых моторах.

– Почему же? Такое место действительно может существовать, – возразил Чарли. – Наверное, вы видели его в кино или по телевизору. Скорее всего это воспоминание детства, которое произвело на вас большое впечатление. А тяжелое потрясение, вызванное убийством мужа, заставило это воспоминание всплыть в памяти.

– Вы же много читаете, правда? – добавил Джек. – Библиотекари обычно глотают уйму книг. Может, об этом было где-нибудь написано?

Дженни слегка подняла бровь. Уж слишком они проницательны! Не поторопилась ли она со своими оценками?

– А это неплохая идея, – сказала она, – надо ею воспользоваться. Похоже, тут есть над чем поломать голову. – Дженни встала, а следом тут же поднялся Джек. – Уже поздновато. Хочу поблагодарить вас за то, что пригласили меня к себе. Экскурсия доставила мне удовольствие, а вы оба были очень любезны.

По какой то неясной причине Джек нахмурился.

– Ну что ж, я тоже очень рад, что вы тогда не слишком пострадали.

– Пострадала бы куда сильнее, если бы не вы.

Он немного помолчал.

– Пойдемте, я провожу вас домой.

– Не стоит. Я могу и… – Она перехватила его мрачный взгляд и улыбнулась: – Я просто хотела сказать спасибо. Буду очень признательна.

Джек тоже улыбнулся:

– Сообразительная леди, правда, Чарли?

– Очень сообразительная, Джек. – Дентон одобрительно поглядел на Дженни. – Детка, приходите к нам еще, слышите? И непременно расскажете о ваших снах. Мне не терпится узнать, что будет дальше.

Она кивнула:

– Спасибо, Чарли!

Джек провожал ее домой, и Дженни знала, что он сделал бы это вопреки всем ее запретам. Рыцарские поступки были настолько в характере Джека Бреннена, что он совершал их не задумываясь.

– Чарли хорошо разбирается в психологии, – сказал Джек, когда они вышли на палубу, – он начал читать такие книжки много лет назад. У него были проблемы с сынишкой. Тогда-то он этим и заинтересовался.

– Держу пари, он разбирается во многом.

Джек улыбнулся:

– Скажите это ему. Он будет польщен.

К тому времени, когда они вышли на улццу, было уже совсем темно; солнце давно село, и лишь несколько звезд просвечивало сквозь туман и тонкий слой облаков у них над головой.

– Еще раз спасибо вам, капитан Бреннен, – сказала Дженни, когда они добрались до ее дверей, – за удивительно приятный вечер.

Джек смущенно откашлялся:

– Я подумал… мне пришло в голову… В субботу вечером в «Морском бризе» состоится турнир по пулу.[3]3
  Пул – разновидность американского бильярда.


[Закрыть] Если вам это интересно, то можно было бы пойти…

– Турнир по пулу? Это что-то вроде бильярда?

Он посмотрел на нее как на несмышленыша.

– Ничего общего. – И повернулся, чтобы уйти.

– Я никогда не видела, как играют в пул, – сказала ему в спину Дженни. – Интересно было бы посмотреть, что это такое. Вы тоже будете участвовать?

Он кивнул.

– А во сколько начало?

– Если вы серьезно, то я заеду за вами в половине седьмого.

– У вас есть машина? – Кажется, этот вопрос его позабавил. Извините… Просто я подумала, что…

Джек усмехнулся, отчего на его щеках вновь появились ямочки.

– И что же вы подумали? Что моряки ездят куда-нибудь не иначе как на парусных досках?

На ее щеках загорелся румянец.

– Да, что-то в этом роде…

– Вообще-то вы правы. Я люблю виндсерфинг. Но не только. Мне нравятся все виды спорта, а особенно те, которые связаны с моторами и скоростью.

Дженни поразмыслила над этим и ощутила желание убежать куда глаза глядят. «Ничего общего» было слишком мягко сказано. Она терпеть не могла подвижные виды спорта и даже в пинг-понг никогда не играла…

– Что мне надеть?

– То, что на вас сегодня, будет в самый раз. – Он бросил на бюст Дженни такой красноречивый взгляд, что девушка снова залилась краской. Какой-нибудь сексуальный топ мог бы сорвать состязания.

– Я… я боюсь, что у меня нет ничего такого… я имею в виду топ… Она улыбнулась. – Ну что ж, тогда до субботы?

Джек только кивнул, не отрывая пристального взгляда от ее губ. Дженни тревожно облизала их и готова была поклясться, что услышала его стон.

Бреннен повернулся и шагнул прочь:

– До субботы, Дженни Остин.

Дженни помахала ему вслед:

– До свидания, Джек Бреннен!

* * *

– Она тебе нравится, правда? – Чарли раскинулся в кресле, стоявшем напротив дивана.

Джек плеснул на донышко стакана своего любимого виски «Дикий индюк».

– Я бы не отказался залезть к ней в трусики.

– Ну что ж, сам признался. Она тебе нравится.

Джек сердито фыркнул:

– Слишком много возни!

– Держу пари, когда-нибудь ты с ней обвенчаешься.

– Что? С этим куском задницы?

Чарли фыркнул:

– Можешь называть Дженни Остин как угодно, но на задницу она не похожа. Фигурка у нее просто замечательная. А в мое время считали, что стыдливые скромницы с нежными голосками в постели становятся совсем другими.

– Ну что ж, поживем – увидим…

Чарли наклонился в кресле:

– Джек, ты с ней полегче. Сам знаешь, она не такая, как все.

– В том-то и дело. Так что если я посмотрю на нее еще хоть раз, можешь считать меня выжившим из ума.

– Валяй, валяй, Джек. Хотя бы ради разнообразия покажись на людях с умной женщиной, которая может связать два слова. Это будет забавно.

– Ага, она будет трепаться о поэзии и классической музыке, а что я буду ей отвечать?

– Слушай, не морочь мне голову! Оба мы знаем, что ты куда умнее, чем хочешь казаться.

Джек снова фыркнул и со стуком поставил на кухонный стол рядом с мойкой опустевший стакан.

– Я пошел спать.

– Когда ты снова увидишься с Бобом Гроллером? – спросил Чарли Бреннена напоследок.

– В четверг, но это ничего не изменит. – Джек вздохнул. – С деньгами чертовски туго. Долгосрочных контрактов у нас нет, взнос за корабль платить нечем, а прошлогодние обещания дать нам отсрочку оказались пустым звуком. Гроллер намекнул, что походатайствует перед правлением банка, чтобы оно удовлетворило нашу просьбу о займе, но я уже говорил тебе вчера, что на это надежды мало.

– Может быть, что-то изменится?..

– Да уж… – Он слышал от Чарли эти слова каждый день, и так продолжалось уже три месяца. Черт побери, Джек знал, что на успех нет никакой надежды. Естественно, Бреннен не собирался сидеть и ждать, пока придут кредиторы и отберут у него корабль. Он должен был что-нибудь сделать и поклялся, что сделает это «что-нибудь».

Но один Господь знал, что это такое…

Глава 5

В тот субботний вечер Дженни оделась как можно тщательнее. Она нарушила золотое правило и поспала днем, чтобы усталость не помешала ей получить удовольствие от посещения бара.

Она натянула тесно облегающие джинсы, предварительно еще дважды постирав и высушив их, а затем надела трикотажный топ, купленный в четверг по дороге с работы. Эта полоска ткани цвета морской волны четко обрисовывала ее нежный, высокий бюст.

Грудь у нее была не большая, но и не маленькая, хорошей формы, упругая, как у одной из моделей «Плейбоя», который она украдкой полистала в библиотеке. Она не могла поверить, что действительно надела на себя такую вызывающую вещь, но по какой-то странной причине знала, что поступает безошибочно.

Все равно Джек Бреннен уже видел ее грудь и явно одобрил. При этой мысли Дженни обдало жаром, который она приписала смущению, но в глубине души ей было известно, что причина здесь несколько другая.

Она все еще не могла поверить, что действительно пойдет с ним. Милли была единственной, кому она не побоялась заикнуться об этом. Говард бы обязательно рассмеялся ей в лицо. Вот почему во время вчерашнего обеда с Говардом она ни словом не обмолвилась о трех мужчинах на берегу и красавце, который спас ее.

Красавце, который пригласил ее в пивной бар, где он будет играть в бильярд!

О Боже, должно быть, она снова впадает в детство!.. Довольно странно для двадцати восьми лет. Никогда она не позволяла себе ничего подобного. А, будь что будет! Она твердо вознамерилась сделать это. Не мешает иногда и повеселиться – хотя бы для разнообразия.

Другие женщины позволяют себе и не такое, а она чем хуже?

Когда Джек ровно в шесть тридцать постучал в дверь, она, обзывая себя последней дурой, нервно расхаживала по ковру. Ладони у нее покрылись испариной.

– Глазам своим не верю. Неужели вы готовы? – Вот первые слова, которые сорвались у него с языка. При виде стоявшего в дверях широкоплечего мужчины в поношенных джинсах, низко сидевших на узких бедрах, она затаила дыхание. Только потом Дженни обратила внимание на выражение его лица и слегка хрипловатый голос.

– Похоже, это не вызывает у вас особого восторга?

И правда, вид у него был недовольный, почти сердитый и ничуть не менее взволнованный, чем у нее самой.

Он пожал плечами и вошел в гостиную.

– Большинство женщин обожают заставлять мужчин ждать. Наверное, из желания, чтобы их ценили.

– Ох!.. – Может, так и надо было сделать? Опыта в этих делах у нее было явно недостаточно.

– Лично я, – сказал Джек, окидывая ее долгим и весьма откровенным взглядом, – предпочитаю женщин смелых, страстных и всегда готовых…

Кровь снова прилила к ее щекам, и в душу закралось первое сомнение, правильно ли она поступила, приняв приглашение. Казалось, у Бреннена это тоже не вызывало особой радости.

– Поехали, а то опоздаем. – Он шагнул к дверям, но вдруг остановился и обернулся. – У вас есть шарф?

– Шарф?

– Ага. Я опустил крышу.

Вот оно что! Машина у него с откидным верхом. Ей следовало догадаться. Она быстро поднялась по лестнице и вернулась с полосатым шелковым шарфом от «Гермеса», подаренным ей Миллисент Уинслоу на двадцативосьмилетие. Никакого другого шарфа у нее не было. Она накинула его на голову и завязала под подбородком.

– Если вы готовы, то я тоже.

Джек ничего не ответил, но посмотрел на нее все тем же дерзким взглядом. Это полностью соответствовало его характеру типичного мачо.[4]4
  Мачо (исп. «самец») – презрительная кличка мужчин, используемая феминистками.


[Закрыть] Однако до сих пор он никогда так не глядел на нее, и это заставляло Дженни нервничать еще больше. Джек схватил ее за руку и потянул к двери. Дженни взяла со стоявшего в прихожей дубового столика кожаную сумочку, заперла входную дверь и вместе с Джеком пошла к машине. На тротуаре она резко остановилась.

– Ох, Джек, это… прекрасно!.. – В самом деле, это был самый шикарный, самый роскошный автомобиль, который она когда-либо видела.

Мрачное лицо Джека на мгновение прояснилось:

– Должен признаться, эта маленькая красотка – моя вторая радость и гордость после «Мародера».

– Что это за марка?

– «67 шелби 500 КР мустанг». А если бы вы знали, как она ездит! – Джек обошел машину, открыл дверь и помог Дженни забраться внутрь. Затем он возвратился, сел на место водителя и достал темные очки. Надев их, Джек искоса взглянул на свою спутницу и усмехнулся:

– Держись, малышка, сейчас я продемонстрирую, что она умеет…

За все двадцать восемь лет никто ни разу не назвал ее малышкой. Она должна была бы возмутиться: оскорбление женского пола, равноправие женщин и все такое прочее… Однако вместо этого внутри разлилось незнакомое тепло. Господи помилуй, этот парень вел себя как пещерный человек. Неужели ей нравится такое обращение?

Джек включил зажигание, и мотор взревел. Одновременно заработало радио. Из четырех необычайно мощных стереоколонок полилась музыка пятидесятых годов. Он сделал звук потише, но не выключил радио совсем. Впрочем, разницы не было никакой: все заглушал рев мотора. Дженни задохнулась, когда Бреннен протянул руку, чтобы застегнуть на ней ремень безопасности. Казалось, электрическая искра выскочила из того места на груди, которого случайно коснулась его рука. Он щелкнул замком, а затем пристегнулся сам.

– Почему-то я была уверена, что такие люди, как вы, не пристегиваются, – сказала Дженни, пытаясь скрыть свое смущение.

Джек только усмехнулся:

– Мне дорого пришлось заплатить за этот урок. Десять лет назад я вылетел через лобовое стекло одной из таких красоток. Черт побери, чуть на тот свет не отправился!

Только теперь увидев тонкий шрам на его виске, Дженни с трудом проглотила комок в горле. Джек посмотрел на нее сверху вниз, нажал на газ, и машина рванулась вперед так бешено, что тут же запахло паленой резиной, а пальцы Дженни судорожно впились в черное кожаное сиденье.

Они мчались по прибрежному шоссе. Дженни полдороги проехала с закрытыми глазами, а Джек прибавлял скорость, затем тормозил, сворачивал то вправо, то влево, обгоняя очередную машину, а затем снова давил на газ. У торгового центра в районе Месы он переключил скорость и перестроился в левый ряд. Сделав молниеносный U-образный поворот, он взлетел на холм, со страшной скоростью спустился с него и погнал автомобиль той же дорогой, по которой они только что проехали.

Миновав ее дом и еще несколько кварталов, он наконец затормозил и припарковался на стоянке у бара «Морской бриз». Все это время из колонок доносился голос Элвиса Пресли, распевавшего «Голубые замшевые туфли».

Дженни не вымолвила ни слова, но разжимать вцепившиеся в кресло пальцы ей пришлось с трудом.

– Ну, что вы о ней думаете? – спросил Джек, открывая дверцу и отрываясь от руля.

Дженни облизала нижнюю губу, на которой еще оставались отпечатки ее зубов.

– Да уж… ездит она хорошо… – Дрожащими руками она развязала шарф и распустила волосы, которые тут же завились мягкими светло-русыми кольцами.

Джек посмотрел на нее как-то странно, но ничего не сказал, обошел машину и открыл дверцу. Как только Дженни поставила ноги на асфальт и попыталась подняться, она поняла, что у нее дрожат колени. Женщина закачалась, но туг сильная рука обхватила ее за талию.

– И это все, что вы можете сказать? Что она хорошо ездит?

– Вы… кажется, вы очень умелый водитель…

Глаза Джека впились в ее лицо. Дженни подозревала, что оно белее мела. Ноги все еще дрожали, а сердце в груди колотилось как сумасшедшее.

Почувствовав эту дрожь, Бреннен крепко прижал Дженни к себе и тихонько выругался:

– Проклятие, я напугал вас до смерти! Вы бы сказали мне что-нибудь.

Она ухитрилась выдавить улыбку:

– Все в порядке. Наверное, я просто не привыкла к такой быстрой езде.

Джек посмотрел на нее пристально, еще раз чертыхнулся, протяжно вздохнул, покачал головой и запустил пятерню в черные волосы, волнистые пряди которых падали на шею.

– Извините меня, Дженни! Я сделал гадость, и, по правде говоря, сделал ее нарочно.

У нее окаменела спина. Дженни не могла поверить его словам.

– Нарочно? Вы имеете в виду эту бешеную гонку до холма и обратно? Вы нарочно пытались напугать меня?

Бреннен кивнул. На его лице отражалось раскаяние.

– Но зачем? Зачем вы это сделали?

Он вздохнул:

– Наверное, пытался доказать что-то. Думал, что стоит прокатить вас с ветерком – а я всегда так езжу, когда один, – и вы станете визжать, словно ошпаренная кошка. Был уверен, что вы обольете меня керосином и заставите отвезти домой.

У Дженни сжалось сердце.

– Понимаю… – Она отвернулась и обвела глазами автостоянку, пытаясь скрыть обиду. Джек убрал руку, и Дженни поняла, что ей не хватает тепла этой руки. – Если вы пожалели, что пригласили меня… если вы не хотели, чтобы я шла с вами…

– Это… не совсем точно.

– Все в порядке, Джек, – тихо сказала она. Странная, острая боль разлилась в груди. – Мне не следовало соглашаться. Вы только пытались быть любезным, а я…

– Черт побери, я вовсе не пытался быть любезным! Я никогда не любезничаю с женщинами. – Он с силой провел рукой по волосам. – По правде говоря, я хочу от женщины только одного – поскорее лечь с ней в постель. А вы, Дженни, совсем не такая. Любой дурак увидит это за версту. Что вам делать с таким парнем, как я?

– Значит, вы пригласили меня, чтобы лечь со мной в постель? – В голосе ее звучало неподдельное изумление. Она оставалась все той же простодушной Дженни, не имевшей ничего общего с голыми девицами из «Плейбоя». Она не могла представить себе, что ее могли куда-то пригласить, чтобы потом заняться сексом.

– Черт возьми, а вы что думали? – На этот раз смутился Джек. Его оливково-смуглые щеки залил румянец. – Послушай, малышка, ты дьявольски привлекательная женщина, хотя и библиотекарша. У тебя потрясающая грудь и аппетитный тугой зад, а я, разрази меня гром, отнюдь не евнух.

Скажи это кто-нибудь другой, возможно, она была бы оскорблена. Да нет, наверняка была бы. А так… Она ощутила себя женственной. Сексуальной.

– Отнюдь, Джек. – Она с трудом сдерживала улыбку.

Секунду Джек помолчал, а затем снова заглянул ей в лицо.

– Я настоящий ублюдок, Дженни! Такая девушка, как вы, должна была совсем свихнуться, чтобы куда-нибудь пойти со мной.

– Наверное, поэтому вы и пригласили меня…

– Что вы имеете в виду?

– Вы думаете, что я уже выжила из ума. – У нее начали подергиваться губы.

Джек заметил это, и у него самого уголки рта поднялись вверх. Наконец он широко улыбнулся:

– О Господи, как бы я хотел, чтобы вы нравились мне чуть поменьше!

Дженни чуть не прыснула.

– Вы мне тоже нравитесь, Джек Бреннен.

– Лучше не надо. Такой женщине, как вы, я не могу дать ничего, кроме головной боли.

– Как будто я этого не знаю…

Черты Джека смягчились, и он стал еще красивее.

– Вы все еще хотите посмотреть этот турнир?

– А вы все еще хотите, чтобы я пошла на него?

– Вы знаете, чего я хочу, но турнир есть турнир.

Внутри у нее все похолодело, как во время падения с крыши, а затем этот холодок сменился вспышкой нестерпимого жара. Она никогда не встречала столь притягательного мужчину и не могла представить себе, что значит оказаться в постели с человеком вроде Джека. Не могла представить, хотя грезы о Бреннене преследовали ее по ночам ничуть не меньше, чем кошмарные сны.

– Если мы идем в бар, то надо поторопиться. – Джек взял Дженни под руку, и ее снова обдало жаром. Его длинные смуглые пальцы были твердыми и мозолистыми, а прикосновение курчавых черных волос на руках – возбуждающе сексуальным.

Ты играешь с огнем, Дженни Остин! Подтверждая справедливость этой мысли, ее соски под топом напряглись и набухли. Молясь, чтобы Джек ничего не заметил, Дженни приказала им убраться на место. Тем временем Бреннен подвел ее к располагавшемуся неподалеку дому и остановился у двойных стеклянных дверей.

– В следующий раз вы скажете мне, если я начну пугать вас. О'кей?

– Л-ладно… – Кажется, он хотел не то успокоить ее, не то попросить прощения, но до Дженни дошло только одно: слова «в следующий раз». Это означало, что он собирается снова увидеться с ней. О Боже, как можно даже думать об этом? Она насилу пережила первые двадцать минут «этого раза»…

А потом он заявил, что собирался переспать с ней.

Джек перехватил тревожный взгляд Дженни и сжал ее руку.

– Я говорил, что вы потрясающе выглядите?

– Нет, но… спасибо. – Дженни снова вспыхнула.

Джек обожал вгонять ее в краску. В эти минуты щеки у нее становились ярко-розовыми. Он вел себя как последний осел, пытаясь напугать ее и заставить прервать свидание, потому что у него самого не хватало на это духу.

Бреннен озадаченно улыбнулся, подумав о том, была ли когда-нибудь Дженни в таком месте, как пивной бар. Едва ли она испытает там большее потрясение, чем в его автомобиле. В общем, как бы все ни обернулось, вечер предстоял интересный. Он толкнул тяжелую стеклянную дверь.

Тускло освещенное помещение пропахло табачным дымом. Он глубоко вдохнул и машинально погладил непочатую пачку сигарет, которую сунул в карман рубашки. В ближайшие две недели он научится оставлять ее дома.

– Я думаю, вам не доводилось бывать здесь раньше? – спросил он Дженни, которая только покачала головой в ответ. – Так я и знал.

Для этого не требовалось особой сообразительности. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: бар «Морской бриз» сильно отличался от модных, фешенебельных заведений, недостатка в которых Санта-Бар-бара не испытывала. Тут не было ничего шикарного, ничего стильного.

Ни кресел индивидуального дизайна, ни дорогих картин на стенах, ни тихой музыки, ни с тщательной продуманностью расположенных светильников. Только музыкальный автомат в углу, наяривавший старые мелодии, пластмассовые столики, «капитанские» кресла с низкими спинками и стойка бара с десятью высокими табуретами. Позади стояли два больших бильярдных стола, еще один находился в смежной комнате. Над каждым из них висели узкие пластиковые лампы «Будвейзер Бир», ярко освещавшие большое помещение. Вдоль стены стоял ряд отживших свой век киев, большей частью искривленных и никуда не годных.

Единственным украшением бара была яркая неоновая реклама пива марок «Буд», «Курс» и «Миллер» да еще пожелтевшие фотографии владельца бара, грузного лысого ирландца по имени Пикси Мэрфи, и его бесчисленных приятелей, среди которых были и матросы, и докеры, и рыбаки, и просто местные завсегдатаи, чаще всего жившие на своих суденышках, стоявших в гавани.

– Эй, Джек! – Пит Уильяме помахал ему рукой и двинулся навстречу. – Ты пришел как раз вовремя. – Увидев Дженни, Пит остановился, и его лохматые рыжие брови взлетели вверх.

– Привет, Пит! Ты помнишь Дженни?

– Еще бы!.. Привет, Дженни.

– Привет, Пит, – застенчиво ответила она.

Уильяме улыбнулся и перевел взгляд на Джека:

– Как тебе удалось уговорить прийти сюда такую приличную девушку?

– Это было нелегко, – проворчал Бреннен, раздосадованный тем, как Пит смотрел на Дженни. Он взял ее за руку и повел к стойке бара, заметив, что другие мужчины начали перешептываться, а кое-кто довольно громко захихикал. Следовало бы догадаться, что эти парни не дадут ему спуску. Обычно он появлялся здесь с пышногрудыми блондинками.

– Белого вина, о'кей? – спросил он, заказывая себе пиво.

– Хорошо, – ответила Дженни.

Бреннен обхватил ее за талию и подсадил на высокий табурет. Даже этого мимолетного прикосновения хватило, чтобы к чреслам прилила кровь. Проклятие! Он никогда не чувствовал ничего подобного и понял, что не солгал ни полслова, когда говорил ей о постели.

Что ж, он предостерег ее! Его проклятая совесть была чиста. Отныне он играл с Дженни Остин в открытую. Насколько Джек знал, она могла постоять за себя.

– Когда-то в юности я видела соревнования по бильярду, – сказала Дженни, – тогда чемпионами были какие-то «Толстяки».

– «Миннесотские толстяки». Пойдемте-ка. – Он снял Дженни с табурета и окликнул бармена Бадди Дэйтона. Тот порылся в черном кожаном футляре, вынул оттуда личный кий Джека и передал его из рук в руки. – Соперник еще не готов. Есть время показать вам, как это делается, – несколько покровительственно продолжил Джек.

Чуть позже он понял, что наделал. Это случилось тогда, когда Джек свинтил две половинки кия с перламутровой рукояткой и дал ей полюбоваться этим произведением искусства. Дженни наклонилась, опершись локтями о зеленое сукно, и вот тут-то все и началось.

О Иисусе, что за крепкая маленькая попка… Носить при этом джинсы в обтяжку – самый настоящий разврат. Какие там ночные кошмары? Кошмары будут у него! Теперь добрые три недели ему будут сниться эротические сны с участием Дженни Остин, нагнувшейся над столом с зеленым сукном…

– Встань сюда, Джек, – подлил масла в огонь Пит, – покажи леди, как нужно бить.

Дженни оглянулась на Уильямса. После поездки на машине ее светло-русые волосы продолжали виться крупными мягкими кольцами. Эта прическа нравилась Джеку куда больше, чем прежняя. Она не была такой скромной и официальной.

– Джек, я все правильно делаю? – спросила Дженни.

Бреннен знал, что не должен этого делать, но искушение было слишком велико. Он подошел сзади, склонился над женщиной и принял ту же позу, что и она. Зад Дженни оказался как раз на уровне его мгновенно затвердевших чре-сел. Джек закрыл глаза, радуясь, что выбрал местечко потемнее. Может, в тени никто ничего не увидит…

– Вот так, – сказал он, раздвигая ее длинные, тонкие пальцы, чтобы освободить место для кия. Затем Джек придал деревянной трости нужный угол. Когда будете готовы, слегка отведите кий назад и бейте. Только цельтесь поточнее и не торопитесь.

– Начинать? – еле выдавила из себя задохнувшаяся Дженни.

– Начинайте, – низко и хрипло ответил он. Дженни вдруг напряглась, рука задрожала так сильно, что едва не выронила кий. – Спокойнее, малышка, – тихо сказал Джек, начиная испытывать наслаждение. Иисусе, он не будет счастлив, пока не овладеет ею именно в такой позе…

– Д-джек, я не…

В тот момент, когда она ударила по шару, Бреннен крепко прижался к ее ягодицам. Трость скользнула по столу, чуть не прорвав сукно; шар подпрыгнул раз, другой, а затем взвился в воздух, с треском врезался в музыкальный автомат и наконец упал на пол.

– Эй, ребята! – завопил Пит. – Вы что, озверели?

К этому моменту оба отпрянули в тень. Джек был все еще возбужден, а Дженни выглядела изрядно смущенной.

– Я… извините… Наверное, мне никогда не удастся научиться играть в пул.

Джек провел пальцем по ее щеке.

– Не знаю, не знаю. Может быть, через пару уроков…

Дженни с трудом проглотила комок в горле, и Бреннен заметил это.

– Я не… я не… Я так не думаю.

Джек только улыбнулся. Правда, улыбка эта тут же исчезла, когда он увидел, что к ним приближается Вивиан Сэндберг.

– Кажется, ты что-то сказал, профи? – Вивиан смотрела на него, как кот на сметану. Черт, если бы она сделала это в тот вечер, он не ушел бы от нее до самого утра…

– Хэлло, Вив!

– Я вижу, ты привел подружку. Приходишь со своим самоваром, да, Джек?

В баре, стоявшем на самом берегу, всегда было полно женщин. Большинство из них бывали здесь постоянно. Джек успел переспать почти со всеми и утратил к ним интерес. Ко всем, кроме Вив. А у той было на что посмотреть: длинные светлые волосы и великолепная пышная, высокая грудь. Он пытался уломать ее больше месяца – с тех самых пор, как увидел в баре и угостил бокалом вина.

До сих пор ему не везло. Пожалуй, немного конкуренции будет только на пользу…

– Это Дженни Остин. Дженни, познакомьтесь, это Вивиан Сэндберг.

– Хэлло, – сказала Дженни.

Вивиан смерила соперницу взглядом, и ее полные губы поджались.

– И давно вы дружите с Джеком? – спросила Вив. На ней были желтые брюки в обтяжку и просторный черный топ, который не доходил до талии, оставляя неприкрытой изрядную часть живота. Она была похожа на белую кошку и так же вкрадчива и грациозна. В любое другое время Джек с удовольствием приволокнулся бы за ней. Впрочем, как и каждый в этом баре.

Однако сегодня, как ни странно, она не вызывала в нем никакого интереса.

– Мы с Джеком просто знакомы, – ответила Дженни.

– Будьте осторожны, – посоветовала Вив. – Бреннен еще тот жеребец. Он запустит руку к вам в джинсы прежде, чем вы успеете сказать «мама».

Дженни покраснела как рак.

– Ну хватит, Вив! Оставь ее в покое, – вмешался озадаченный Джек.

Слегка подкрашенная карандашом белесая бровь взлетела вверх.

– В чем дело, Джек? Ты никогда не вмешивался, если какой-нибудь из здешних ублюдков не даваА мне проходу.

– Просто я знал, что ты можешь постоять за себя.

– Ну, если ты так думал, то был совершенно прав. – Она смерила Дженни ледяным взглядом. – Рада была познакомиться с вами. Счастливо, Джек! Как-нибудь увидимся. – С этими словами Вивиан величаво удалилась.