Текст книги "Сгореть дотла (ЛП)"

Автор книги: Кей Си Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Сегодняшний день был… чем-то особенным, это точно. Учитывая внезапную потребность Райана помочь в разгар моей семейной драмы, мне нужно вздремнуть.

Оттолкнувшись от двери, я бросаю рюкзак на пол рядом с кроватью и плюхаюсь на одеяло, погружаясь всем телом в матрас.

Я даже не знаю, что и думать на счет Райана прямо сейчас. Если мне казалось более чем странным, что прошлой ночью я мирно и крепко спала в доме парня, то еще более ошеломляющим то, что он купил, а затем заставляет меня взять сотовый телефон.

– Разберись с этим нахуй, Бетани, потому что однажды они причинят тебе такую сильную боль, что тебе придется звать на помощь, потому что это дойдет до вопроса жизни и смерти, мать твою. Ты действительно хочешь рисковать этим? Своей жизнью?

Его слова до сих пор звучат у меня в голове. Это суровая правда, но все же правда.

У меня вообще не было возражений, когда он это сказал, ни единого, вот почему сотовый телефон сейчас лежит у меня в сумке. Он все еще в коробке, но он там, у меня, как и хотел Райан.

К счастью, пока что мой рюкзак в безопасности. Они никогда не спрашивают, что там, и не обыскивают его, поскольку следят за тем, чтобы у меня не было социальной жизни по всем их правилам. Будем надеяться, что это не изменится.

После того, как он прорычал мне эти слова, в его голосе звучал гнев, я заметила, что это не причинило мне никакого огорчения, поскольку я чувствовала, что это было направлено не на меня, а больше… для меня? После своего последнего заявления он ни разу не взглянул на меня и не заговорил со мной, а когда прозвенел звонок, он вскочил на ноги и в мгновение ока вышел из класса.

Мне неловко, что он вдруг почувствовал необходимость покупать вещи, чтобы защитить меня, как будто от этого зависит мое выживание. Это не его битва, и я понятия не имею, почему он хочет ввязаться в нее. Никто другой никогда этого не делал.

На это должна быть причина. Чего он хочет от меня? Чего он хочет взамен?

Люди всегда хотят чего-то взамен, тем более что никто не дарит подарки по доброте душевной, по крайней мере, мне. Я поняла, что ничто никогда не дается бесплатно, но хуже всего то, что я не знаю, какую цену мне придется заплатить. Это один прискорбный урок, который мне пришлось усвоить, живя в этом доме.

Провожу рукой по лицу, продолжая лежать поперек кровати, когда наклоняю голову, чтобы посмотреть на свой рюкзак. Кладу его на матрас, неохотно расстегиваю молнию и вытаскиваю сотовый телефон.

Никто не сможет о нем узнать, особенно мои родители, и я не хочу, чтобы Хантер знал, потому что это только навлечет на него опасность.

Однажды у меня уже был телефон, но его быстро конфисковали, когда поняли, что я могу связываться с другими людьми, включая власти – как будто они все равно меня послушают. Вся причина, по которой его забрали, заключалась в том, что я позвонила в кабинет врача, чтобы спросить, как помочь вылечить то, что по ощущениям было похоже на вывих плеча. Через несколько часов меня снова избили, потому что врач был одним из друзей моего отца.

Это больше не повторится. Мне больше не тринадцать и я не глупая.

Я уже лучше разбираюсь в том, как действуют мои родители. По крайней мере, мой отец уехал на несколько дней, поскольку он намного навязчивее моей матери. Она будет слишком занята, балуя себя или трахаясь с городским адвокатом. Она думает, что никто не знает, но она не такая скрытная, как ей кажется. Однако я не хочу быть втянутой в эту драму, особенно когда мой отец тоже валяет дурака. Может быть, они знают, я понятия не имею, но я не собираюсь вмешиваться.

Сев спиной к двери, чтобы закрыть телефон от посторонних глаз на случай, если кто-нибудь войдет, я достаю сотовый из коробки и верчу его в руке. Это новейший белый iPhone, который, как я знаю, является лучшим в линейке.

Включив телефон, я наблюдаю, как меняется экран загрузки, и мне почти приятно снова иметь телефон, мой, о котором никто не знает. Это освобождает, и это заставляет мои эмоции сходить с ума внутри меня со смесью страха и нервозности, счастья и возбуждения.

Я действительно должна сказать ему спасибо, когда увижу его в следующий раз. Мне кажется невежливым брать у него телефон при таких неловких обстоятельствах. Когда-нибудь я верну ему долг.

Снова эти слова.

Я улыбаюсь, когда вижу на главном экране поле подсолнухов, все такое милое и манящее, как будто я могу потеряться в этом волшебстве, а не в жестокой реальности, которая меня окружает.

Телефон звонит, пугая меня, и я спешу перевести его в режим тишины, прежде чем увижу, из-за чего был шум. Текстовое сообщение ждет открытия, и я нетерпеливо нажимаю на него.

Райан: Вот мой номер на случай, если тебе когда-нибудь понадобится кому-нибудь позвонить или написать. Не забудь про ключ. Я познал опасность, Бетти, и я вижу ее вокруг тебя. Я именно это и имел в виду, когда говорил "ИСПОЛЬЗУЙ ЕГО".

Райан: Черт. Автозамена.

Райан: Я имел в виду Бетти.

Райан: Ради всего святого. Я имел в виду Бетти.

Райан: Знаешь что? С этого момента ты Бетти. Смирись с этим.

Взрыв смеха срывается с моих губ, когда я читаю его слова, и в груди у меня теплеет, когда я прикрываю рот, пытаясь приглушить веселье.

Он действительно сумасшедший, и, несмотря на то, что я ничего о нем не знаю, я не могу не чувствовать себя в безопасности, когда нахожусь рядом с ним. Я не знаю почему, но мне нужно успокоиться, потому что я зашла так далеко, не потеряв себя из-за парня, и я не могу сделать этого сейчас.

Неважно, насколько он горяч.

Темный, горячий и загадочный эти факторы никогда не являются хорошим сочетанием.

Десять

РАЙАН

Я захлопываю за собой дверь, прежде чем целенаправленными шагами вхожу в пляжный домик только для того, чтобы плюхнуться на диван. Сейчас субботнее утро, и после вчерашней поездки в ратушу, когда я обнаружил, что она закрылась рано, я попытался сегодня осмотреть здание снаружи. Возможно, я нашел бы точку входа, но я оставил все свое оборудование, чтобы проникнуть в здание здесь.

С моей стороны было бы подозрительно, если бы меня снова увидели возле ратуши сегодня, и я не могу обыскать ее должным образом, когда пытаюсь поддерживать приличный вид в школе в течение недели, так что с этим придется подождать до следующих выходных.

Черт. Это жонглирование.

Я навел справки о том, кто такая Брэнди, еще раз проверил список вариантов от парня-наркомана, и, поскольку мне действительно не нужны сплетни на детской площадке, я решил пока поместить это в конец списка последующих действий – что оставляет офисы в "Старшей школе Эшвилл". Мне нужно придумать способ проникнуть туда либо со своим оборудованием, когда никого нет рядом, либо по приглашению, даже просто для того, чтобы ознакомиться с планировкой с первого раза, чтобы не попасться.

Большинство студентов, которых я видел входящими в офис на этой неделе, были вызваны на встречу с директором, так что мне придется немного нарушить правила. Это привело бы меня туда, чтобы взглянуть на планировку главного офиса. Если нет, я могу позвать Бенджи на помощь, но сначала я попытаюсь проявить себя, а просить о помощи – это не лучший способ сделать это.

Но это все равно оставляет меня сегодня совершенно без дела.

Мои мысли мгновенно возвращаются к Бетани, и я закатываю глаза, разочарованно проводя рукой по лицу.

Я не видел ее, разве что мимоходом в школьных коридорах, с тех пор как дал ей ключ от этого дома и телефон. Она прислала мне текстовое сообщение со словами благодарности, но в остальном она хранила радиомолчание, и у нас не было совместных занятий, а это именно то, что мне было нужно.

Она действовала мне на нервы и отвлекала меня от того, зачем я здесь – выполнить свое задание, – но теперь, когда я сижу здесь один, без Бенджи и других моих друзей в Вирджинии, рядом нет никого, кто мог бы занять меня. И как бы сильно она меня ни раздражала, я не хотел придушить ее за то, что она была в моем окружении, а это всегда положительный знак.

К черту это. Мне больше нечего делать, и, кроме того, ей нужно, чтобы я проверил, как она. Она вернулась в тот дом уже несколько дней назад, и я бы никогда не простил себе, если бы что-то случилось, зная, что это небезопасно для нее.

Доставая телефон из кармана, я быстро открываю приложение для обмена сообщениями и нажимаю "Бетти". Гребаная автозамена заставила меня дать ей еще и чертово прозвище, и это, вероятно, половина причины, по которой я старался избегать ее. Это то дерьмо, которым я не занимаюсь. Если Бенджи когда-нибудь узнает, что я дал кому-то прозвище, особенно женщине, он, скорее всего, умрет от смеха и скажет, что это ложь.

Я: Привет.

Отстойно. Но это не обычная болтовня, которой я занимаюсь, так что я смирился.

Когда я не получаю мгновенного ответа, я съеживаюсь от жалости к себе, думая, что, может быть, мне стоит просто вернуться к своей доске для серфинга, но я уже занимался серфингом этим утром, а выходить одному, когда на воде так много людей, всегда заставляет меня чувствовать себя неловко по какой-то причине.

Мой телефон вибрирует в моей руке, и когда я опускаю взгляд и вижу ее имя, высвечивающееся на экране, я ухмыляюсь.

Бетти: Привет.

Я: Все в порядке?

Бетти: Да.

Кажется, что ей требуется целая вечность, чтобы ответить, но тот факт, что она в состоянии ответить, означает, что с ней все в порядке и рядом нет человека, вызывающие у нее проблемы.

Я: Что ты делаешь сегодня?

Моя нога подпрыгивает, пока я жду ее ответа, и когда он приходит, я удивляюсь, что на этот раз слышу больше, чем одно слово.

Бетти: Я прячусь. Мой отец сегодня возвращается из деловой поездки со своими друзьями, а это значит, что сегодня вечером состоится большой ужин. Так что до тех пор, пока мне не нужно будет собираться в пять вечера, я буду отсиживаться.

Что-то, блядь, набухает у меня в груди от абсолютной честности в ее сообщении, и я почти чувствую себя виноватым, как будто я внушаю ей фальшивое чувство безопасности. Но это не фальшь, мои защитные инстинкты обостряются рядом с ней, как это было, когда я впервые встретил Бенджи, но я не буду рядом с ней вечно. Это только временно.

Тот факт, что она прячется, также заставляет меня нахмуриться. Звучит почти так, будто она избегает неприятностей, но ее отца еще нет дома. Проблема в ее маме? Или они оба?

Черт. Почему я хочу выяснить это и выпотрошить их ржавыми гребаными инструментами?

Мне нужно отвлечься, и, по-видимому, ей тоже.

Я: Ты не хочешь выйти из дома и чем-нибудь заняться до тех пор?

Бетти: Я имею в виду, я могла бы. Хантер проводит выходные со своими друзьями, так что все зависит от того, чем ты хочешь заняться.

Кто. Блять. Такой. Этот. Хантер?

И почему, черт возьми, я сейчас так зол? Моя челюсть напряжена, я стискиваю зубы и не могу остановить свои пальцы, летающие по экрану.

Я: Кто, черт возьми, такой Хантер?

Я выжидающе притопываю ногой, когда волнение начинает охватывать мое тело, и мне приходится встать, медленно расхаживая перед диваном и наблюдать за тремя маленькими точками на экране. Если у нее есть гребаный парень, то почему, черт возьми, он не вмешается и не позаботится о ней?

Как это чертовски нелепо.

Бетти: Мой брат.

О Боже, слава богу. Теперь я выгляжу как придурок.

Бетти: А что?

Проведя рукой по лицу, я смотрю в окно патио на океан, чтобы унять гнев, который только что зародился во мне. Я понятия не имею, почему это, черт возьми, имело значение, просто… имело.

Я быстро отвечаю, пытаясь сменить тему.

Я: Не обращай внимания. Ты в деле или нет?

Бетти: Ты все еще не сказал, чем мы будем заниматься, так что я не соглашусь, если это что-то скучное.

Я хмуро смотрю на телефон, качая головой из-за того, что ей всегда каким-то образом удается меня задеть.

Я: Ничто из того, что я делаю, не бывает скучным. НИКОГДА.

Я: Я видел брошюру о верховой езде на Горе-Джеймс. Мы могли бы это сделать.

Это, наверное, звучит до смешного неубедительно, но я действительно не увлекаюсь боулингом и подобным дерьмом. Для меня слишком много людей вовлечено в это дело или находится поблизости. Кроме того, мне нравится бывать на свежем воздухе, это успокаивает.

Бетти: Э-э…

Бетти: Я не умею кататься верхом.

Я: Ты когда-нибудь делала это раньше?

Я ненавижу сидеть здесь, отчаянно ожидая ее ответа, но ничего не могу с собой поделать. Отдавая мяч на ее площадку, я чувствую, что теряю контроль. Я просто хочу потребовать, чтобы она сделала это, и сделать так, чтобы это произошло.

Бетти: Однажды, и у меня были большие неприятности, потому что…

Бетти: Неважно почему, я просто попала в большую беду, и это было добавлено в список моих правил и ограничений.

У нее есть гребаный список правил и ограничений? Назовите меня любопытным, но мне очень интересно знать, почему он у нее все еще есть в ее возрасте. Мне нужна каждая частичка информации, которую я могу получить, потому что, если мне нужно будет убить этих ублюдков, я это сделаю.

Я: Скажи мне почему, Бетти.

Бетти: Это что-то совершенно нелепое, честно, так что не беспокойся об этом.

Я: Ты либо говоришь мне, почему тебе нельзя покататься верхом, либо показываешь мне список, решать тебе.

Я кладу телефон на кофейный столик и иду на кухню, доставая бутылку воды из холодильника, чтобы не пялиться на телефон, ожидая ее ответа. Когда я обнаруживаю, что ее сообщения все еще открыты на моем экране, я в шоке роняю бутылку на пол, не обращая внимания на воду, которая разбрызгивается у моих ног.

Бетти: Если я покажу тебе список правил, ты увидишь, что это и все другие аспекты моей жизни ограничены, так что это будет жестким отказом.

Бетти: Я не могу ездить верхом, потому что должна беречь свою девственную плеву.

Защитить ее девственную плеву?

Защитить. Ее. Блять. Девственную плеву?

Почему? Что? Что, собственно, за хуйня?

Я правильно это читаю?

Гнев разливается по моим венам, пока я пытаюсь осознать тот факт, что это было добавлено в список правил. Это не Бетани выбрала такую защиту, кто-то вынуждает ее к этому.

Взрослый. Родитель. Один из ее гребаных родителей.

Почему? Почему это так важно для них?

Почему они защищают ее девственную плеву? Ее девственность?

Сделав глубокий вдох, я пытаюсь подавить все свои вопросы, потому что знаю, что если я выплесну на нее все это сразу, она убежит, и часть моей души, связанная с моей собственной детской травмой, хочет крепко обнять ее и защитить.

Я: Тогда никаких прогулок верхом.

Я: Мы могли бы заняться серфингом?

Я смотрю на свои слова и на то, каким спокойным я кажусь, когда на самом деле я близок к тому, чтобы сжечь весь этот чертов город дотла. Академия Физерстоуна вынудила меня приехать сюда выполнить задание, которого я не хотел, а затем я приехал в Найт-Крик, чтобы найти Бетани Эшвилл, кроткую, хорошенькую светловолосую голубоглазую девушку, которая является полной оболочкой самой себя, потому что она слишком напугана, чтобы быть кем-то иным, кроме того, какой они ожидают ее видеть.

Бетти: Я никогда раньше не занималась серфингом. Мне что-нибудь нужно? Потому что у меня буквально ничего нет.

Я смотрю на воду, волнение наполняет мои вены, когда я отвлекаюсь от дерьмового шторма, которым является жизнь Бетани.

Я: Я достану все, что нам потребуется.

Бетти: Хорошо. Но мне действительно нужно вернуться к четырем.

Я: Я верну тебя к половине четвертого. Приезжай в пляжный домик.

Бетти: Уже иду, босс.

В этом есть толика язвительности, которая мне не может не понравиться. Как мне заставить проявить ее для меня побольше?

БЕТАНИ

Я смотрю на себя в зеркало, стоя в помещении, которое теперь считается моей комнатой в пляжном домике Райана, и рассматриваю черный гидрокостюм до колен, который на мне надет. Когда я приехала сюда после того, как ускользнула от мамы и сказала ей, что иду в библиотеку, Райан заехал на подъездную дорожку в то же самое время, и я наблюдала, как он снял ценники с этого совершенно нового гидрокостюма, прежде чем вручить его мне.

Я хотела поспорить, сказать ему, что не могу принять это, но он буквально перекинул его через мое плечо и убежал, сказав мне пойти переодеться с десятиминутным обратным отсчетом, и, как хорошая девочка, я сделала именно так, как он просил, потому что, по общему признанию, я тоже взволнована.

Я была на взводе с того момента, как он впервые прислал мне сообщение. Не знаю почему, но это заставило меня занервничать, а потом, когда я объяснила ситуацию с верховой ездой, я не была уверена, как он отреагирует, поэтому, когда он не коснулся этого, я чуть не умерла от облегчения. Если бы он действительно знал все правила, которые я должна соблюдать, я уверена, что защита моей девственной плевы отказом от верховой езды показалась бы сущим пустяком.

Костюм сидит на мне идеально, и сиреневая строчка по краю тоже до смешного красивая. Как, черт возьми, он узнал мой точный размер? Это безумие.

Собирая волосы в пучок на макушке, я еще раз стряхиваю невидимые ворсинки с гидрокостюма, прежде чем открыть дверь.

Я вздрагиваю, когда нахожу Райана, прислонившегося к дверному косяку и ожидающего меня в своем собственном гидрокостюме такого же цвета, только вместо него синяя прострочка. Я пытаюсь не выдать себя взглядом, но не могу удержаться и оглядываю его с головы до ног. Он так отличается от других парней в школе. Для нашего возраста он гораздо более суровый, и его голубые глаза, кажется, тоже рассказывают историю боли.

Гидрокостюм идеально облегает его, его руки и грудная клетка выпирают под материалом, и я в восторге.

Это похоже на то, что он зол на весь мир, у него огромная проблема на плечах, и он вполне доволен тем, что ведет себя как мудак.

– Пойдем, – говорит он, когда я наконец встречаюсь с ним взглядом, и я пытаюсь не покраснеть, беспокоясь, что он заметил, как я разглядываю его, но он не говорит ни слова.

Следуя его примеру, я оставляю свои вещи на кровати и спускаюсь по лестнице. Странно, насколько знакомым кажется это место. Я здесь всего второй раз, но я никогда не хожу по домам других людей без родителей, и все же я по-прежнему чувствую себя непринужденно.

Он не заходит в дом, вместо этого направляется прямо к дверям во внутренний дворик и выходит на террасу, где его ждет доска для серфинга.

Скрестив руки на груди, он выжидающе переводит взгляд с меня на доску для серфинга, затем на море. Я прочищаю горло, чувствуя, как меня обжигает солнце, затем поднимаю руку, чтобы видеть его без яркого света в глазах.

– Ты уверен, что у тебя хватит на это терпения? – Спрашиваю я, приподнимая бровь и подозрительно наблюдая за ним, и он поворачивается, чтобы посмотреть на меня в замешательстве.

– У меня огромное терпение, – быстро отвечает он, нахмурившись, и я пытаюсь прикрыть улыбку рукой, но выражение его лица говорит мне, что он это заметил.

– Конечно, это так. Ты же знаешь, что я никогда раньше не подходил к доске для серфинга, верно? Мне почти пришлось позвать тебя, чтобы попросить помочь с этим чертовым гидрокостюмом, потому что я не знала, как его надеть, – признаюсь я, и его глаза вспыхивают, заставляя мои щеки сделать то же самое. Я хочу, чтобы пол разверзся и поглотил меня целиком.

Я и так не умею обращаться со словами, особенно с парнями, которые не совсем плохо относятся ко мне – или, я бы сказала, к мужчинам. Райан Картер определенно не мальчик.

– Тебе следовало позвать меня, – говорит он, прежде чем повернуться и схватить бело-синюю доску. Я не отвечаю, спускаясь за ним по ступенькам, и он ведет меня к кромке воды.

Я не могу удержаться и заглядываю под лестницу, мое обычное укрытие днем выглядит совсем по-другому. Знание того, что мне не придется ночевать там, если мои родители снова выгонят меня, наполняет меня какой-то надеждой на мир, даже если на самом деле это не моих рук дело.

Пляж здесь немного простирается, но он меньше и тише, чем Пляж-Фримонт, что мне нравится, потому что все школьники, скорее всего, будут там, а не здесь.

Горстка людей уже стоит на досках для серфинга в воде, а пара семей разбрелась по песку, строя замки из песка и отдыхая на солнышке. Это почти кажется… нормальным, что мне нечасто удается почувствовать. Если я когда-нибудь выхожу куда-нибудь на выходные, и это не по работе, то я действительно иду в библиотеку, вот почему сегодня это тоже было так правдоподобно. Моя мать даже бровью не повела, когда я сказала, что ухожу.

Кладя доску на песок, Райан достает из ниоткуда что-то похожее на кусок мела и проводит горизонтальную линию посередине доски, затем еще одну чуть выше.

– Итак, это центр доски, здесь ты держишь равновесие, когда будешь стоять, а вот здесь ты держишь упор, хорошо? – спрашивает он, оглядываясь на меня, когда я киваю, пытаясь вникнуть в то, что он говорит, когда я подхожу ближе к нему.

– Да.

– Линия выше – это то место, где должна быть линия твоих глаз, чтобы у тебя было идеальное место для гребли, что поможет тебе сберечь энергию. Ложись на доску так, чтобы линии выровнялись, – инструктирует он, и я покусываю нижнюю губу, нервно поглядывая на доску.

Он отходит в сторону, позволяя мне занять позицию, как он сказал, и после небольшого шарканья по твердой поверхности, я думаю, что все сделала правильно. Я поднимаю на него взгляд, но его глаза не прикованы к моему лицу, они сосредоточены дальше по доске. Я наклоняю голову, чтобы увидеть, что привлекает его внимание, но совершенно упускаю это из виду.

– Я все правильно делаю? – Спрашиваю я, но он быстро качает головой и кивает в знак подтверждения.

– Идеально, – бормочет он, прочищая горло, прежде чем присесть на корточки рядом со мной. – Это идеальное место для гребли, но отсюда мы должны попрактиковаться в скольжении на коленях, чтобы твое тело оставалось оцентрованно на доске, чтобы обеспечить тебе естественный баланс и ты оставалась на ногах, готовая к волне, – объясняет он, прежде чем лечь рядом со мной в той же позе на песок.

Я наблюдаю, как в мгновение ока он из моего положения превращается в стоящего на ногах, согнув колени и вытянув руки для равновесия, как настоящий профессионал. Я просто таращусь на него, как идиотка. Когда он смотрит на меня сверху вниз и видит мое лицо, он улыбается, прежде чем снова лечь рядом со мной.

– Выпендрежник.

– Не волнуйся, Бетти, я научу тебя делать это так же круто, как и я, – дразнит он, его ухмылка превращается в самодовольную ухмылку, когда он продолжает. – Тебе нужно будет держать руки на средней линии, чтобы ты могла скользить вверх по доске в положение стоя. Я хочу, чтобы ты повторяла движения вместе со мной, когда я скажу, и на этот раз я буду делать их медленнее рядом с тобой.

– Хорошо, – бормочу я в ответ, когда он смотрит на меня в поисках подтверждения. Я прокручиваю в голове его движение, пытаясь понять, куда должны двигаться мои конечности.

Звук волн, спокойно набегающих на берег, заставляет меня расслабиться, поэтому я не беспокоюсь о том, кто может за мной наблюдать и не выставлю ли я себя дурой. На самом деле кажется, что это будет очень весело.

– Итак, руки посередине, затем оторви грудь от доски, – говорит он, сам выполняя движение, которое я копирую. – Тогда ты подтягиваешь правое колено к груди и ставишь ступни в центр доски.

Я с благоговением смотрю, как он снова проделывает это движение, но на этот раз медленнее, и не торопясь копирую его. Не глядя на него, я практикую это несколько раз самостоятельно, прежде чем, наконец, смотрю в его сторону. Он одобрительно кивает, что наполняет меня намеком на гордость, но я все еще слишком нервничаю, чтобы наслаждаться этим.

– Превосходно. Очевидно, что вода добавит дополнительный элемент ко всему этому, когда мы выйдем на нее, но пока твоя стойка отличная. Когда ты лежишь на доске, следи за тем, чтобы колени и ступни были вместе. В противном случае ты потеряешь равновесие, из-за чего хвост задерется, а нос уйдет под воду, а этого никто не хочет, – объясняет он так буднично, что я просто киваю в знак согласия, как будто это имеет для меня абсолютный смысл.

Сойдя с доски, я оглядываюсь и вижу, что другие люди на пляже занимаются своими делами, пока прохладное зимнее солнце пытается согреть нас. Когда я снова смотрю на Райана, я обнаруживаю доску у него под мышкой, когда он поворачивается в сторону моря.

Он не останавливается там, где вода плещется у береговой линии, вместо этого тащится прямо в воду, пока она не доходит ему до колен, прежде чем поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Он не говорит ни слова и не жестикулирует, чтобы я последовала за ним, он просто выжидающе смотрит на меня, и я закатываю глаза, прежде чем последовать за ним. Вода не такая холодная, как я ожидала, но все равно от нее у меня по спине пробегают мурашки, что почему-то заставляет меня улыбнуться.

Теперь, когда он знает, что я следую за ним, он продолжает углубляться в океан, и когда кажется, что вода ему по пояс, он останавливается и ждет, когда я присоединюсь к нему.

– Ты готова? – спрашивает он, и я пожимаю плечами, потому что, честно говоря, понятия не имею.

Он передвигает доску между нами и кивает на нее, заставляя мои брови сморщиться в замешательстве. – Тогда продолжай.

– Вот так просто? – Спрашиваю я, немного ошарашенная, когда напрягаюсь, и он усмехается.

– Вот так просто.

Упираясь руками в доску, я пытаюсь приподняться, но это превращается в скольжение, когда я пытаюсь занять нужное положение, в то время как Райан терпеливо стоит рядом со мной.

Пока не падай духом. Пока не падай духом.

– Теперь подплыви к побелке и почувствовать доску на воде, – говорит Райан, отходя от доски и направляясь в ту сторону, куда он показывал несколько минут назад.

Делая, как он говорит, я беру все в руки, чтобы следовать за ним, лежа на доске, сведя ноги и колени вместе, как он упоминал ранее. Я направляюсь в том направлении, куда он указал, поскольку понятия не имею, что такое побелка, но предполагаю, что именно там начинают разбиваться волны, создавая маленькие белые пузырьки в воде.

Это странное чувство – качаться на волнах, и когда я оказываюсь рядом с ним, он помогает развернуть меня лицом к пляжу.

– Используй силу и инерцию волн, чтобы нести себя вперед, а затем поднимайся как можно более быстрым движением, которое я показал тебе ранее, – инструктирует он, хватаясь за доску рядом с моей рукой, чтобы удержать меня на месте, пока я киваю в знак понимания, чувствуя, как близко он находится. Дрожь пробегает у меня по спине.

– Разве ты тоже не собираешься встать на доску? – Спрашиваю я, чувствуя себя неловко из-за того, что ему приходится тренировать меня без остановки.

Он улыбается и качает головой. – Нет, это весело. Кроме того, мы здесь просто тренируемся. Мы все еще можем зайти дальше в воду, но сегодня ты не готова сделать это самостоятельно.

Я ничего не говорю в ответ, но мысль о том, что я буду учится и выйду на воду в другой раз, наполняет меня чувством надежды и цели, которых у меня на самом деле никогда не было. Я не могу по-настоящему полагаться на это или на него в том, что касается моей жизни, особенно прямо сейчас. Мне нужно быть начеку со своими родителями. Сегодня просто небольшой перерыв в общей картине, где я могу попытаться немного повеселиться… даже если это всего на несколько часов.

– Тогда давай двигаться дальше, – говорю я, улыбаясь ему, позволяя себе насладиться этим моментом, и он выглядит довольным моим ответом.

– Всегда оглядывайся через плечо на волны позади себя, это поможет тебе понять, когда прекратить грести и встать, – советует он, продолжая показывать мне, что делать. – Когда я крикну "сейчас", ты встанешь на ноги в середине доски, хорошо?

– Хорошо…, – отвечаю я. Волнение нарастает во мне, когда я оглядываюсь через плечо, наблюдая за волнами и готовясь к его крику.

– Сейчас! – кричит он, и я быстро пытаюсь подняться на ноги, но из-за колыхания воды подо мной процесс и близко не такой быстрый и простой, как на песке, и я мгновенно теряю равновесие, падая прямо в воду.

Погрузившись под воду, я на мгновение от удивления опускаюсь на дно, прежде чем опустить ноги на песок океана и, вынырнув на поверхность, сделать глубокий вдох.

Когда я смахиваю воду с лица и убираю мокрые волосы с глаз, я вижу Райана, стоящего передо мной с таким искаженным лицом, что я понятия не имею, в чем дело.

– Ты напугала меня, когда ушла под воду, – ворчит он, потирая грудь, даже не осознавая, что делает это, но улыбка, искривившая его губы, говорит мне, что он подумал, что это забавно, что я упала.

Не зная, как вести себя с ним подобным образом, я делаю единственное, что умею, – двигаюсь дальше.

– Давай еще раз, – говорю я, позволяя улыбке естественным образом расплыться на моем лице.

Он улыбается в ответ, кивая в знак согласия, игриво плеснув немного воды мне в лицо, и я надуваю губы, отказываясь опускаться до его уровня и делать то же самое в ответ.

Время идет, а я продолжаю пытаться встать на доску, и как только мне это удается несколько раз, позволяя волнам подносить меня ближе к берегу, Райан уносит меня немного дальше.

Трудно объяснить, что это со мной делает. Ощущение кружащегося ветра и воды под моими прикосновениями волнует. Высокая похвала и волнение на лице Райана только усиливают мою радость.

Мы продолжаем, пока мое тело не устает, и я наблюдаю, как Райан тоже делает несколько попыток, показывая мне, как это делается на самом деле. Сидя на доске, свесив ноги по бокам, я вздрагиваю, когда Райан забирается на нее и садится лицом ко мне, его колени касаются моих, когда он убирает свои каштановые волосы с лица.

Мое сердце громыхает в груди, когда я расслабляюсь под послеполуденным солнцем и осознаю, что мы на самом деле сделали сегодня.

– Это было весело, – замечает Райан, его глаза ищут мои, и я улыбаюсь в ответ, не в силах расслабить щеки от того, насколько я была счастлива.

– Согласна, – признаю я, пытаясь пригладить растрепавшиеся мокрые волосы, прилипающие к лицу. – Я понятия не имела, во что ввязываюсь, но это было потрясающе.

Я встречаюсь с ним взглядом и обнаруживаю, что в моем мозгу происходит короткое замыкание, когда он наклоняется вперед и убирает прядь волос с моего лица и за ухо. Он оставляет после себя мурашки, и я дрожу от его прикосновения. Мои губы слегка приоткрываются, когда он смотрит мне прямо в глаза, и я чувствую, как моя душа пробуждается, желая, чтобы он увидел какую-то часть меня.

У меня пересыхает во рту, когда он обхватывает мою щеку ладонями, его мозолистые пальцы грубо касаются моей кожи, а глаза следят за его движениями.

– Который сейчас час? – Шепчу я, мой рот и мозг полностью разрушают момент, когда он смотрит на водонепроницаемые часы на своем запястье и чертыхается.