Текст книги "Сгореть дотла (ЛП)"

Автор книги: Кей Си Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Восемнадцать

РАЙАН

– Братан, я чувствую, что у тебя достаточно информации, чтобы спокойно продержаться до конца года, – заявляет Бенджи по телефону, и я вздыхаю, объяснив, с какими выводами я столкнулся.

Он не понимает этого, я знаю, что он не понимает, но это потому, что он не слышал всей истории и того, насколько я глубоко погряз. На самом деле я ему ничего не говорил и не собираюсь. Это не моя история, но он должен читать между строк.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, Бенджи, я просто… Здесь много чего происходит, и мне нужно, чтобы ты провел кое-какое расследование. Да, это не наше дело, и мы обычно не общаемся со студентами, которые занимаются секс-торговлей, но мне действительно нужно больше информации, – объясняю я, продолжая расхаживать снаружи по террасе с видом на океан и садящееся вдали солнце.

Физерстоун – это сеть для всего преступного мира. Исследуется каждая щель, даже те части, с которыми мы не хотим иметь ничего общего. Нам нужно что-то, вообще что угодно, просто больше информации в любой форме.

– Итак, ты хочешь, чтобы я поговорил со студентами, с которыми мы никогда раньше не разговаривали, чтобы выяснить, знают ли они о сексуальной торговле в каких городах? Найт-Крик, Калифорния?

Я закатываю глаза, глядя на него, хотя он меня не видит. – Да, или, более конкретно, секс-торговля, в которой участвует Бернард Эшвилл, это важная часть, – подтверждаю я, убирая волосы с лица и ожидая его ответа.

– Подожди, это из-за какой-то девушки? – спрашивает он, заставая меня врасплох, и теперь моя очередь делать паузу. Я поворачиваюсь, прислоняюсь к перилам и смотрю на воду, шум волн успокаивает меня достаточно, чтобы сформулировать ответ, который меня устраивает.

Мы обычно не разговариваем по-настоящему, если только это не потому, что я чертовски пьян или что-то в этом роде. Он единственный человек, который знает, с какими трудностями я сталкивался в системе, когда рос, так что время от времени мой язык развязывается.

– Честно, Бен… Да, да, это так.

Удивительно, но эти слова не давят мне на язык, как я ожидал. Это почти освежает – произносить их вслух, не боясь, что она услышит и ее это спугнет.

– Райан Картер, ты проявил чувства? – Его голос легкий, но, слава Богу, без снисхождения или осуждения. В противном случае, я бы точно поймал его в следующий раз, когда мы будем спарринговать вместе. – Позвони мне по видеосвязи. Мне нужно снова увидеть твое лицо, когда ты произносишь эти слова, – добавляет он, и я качаю головой.

– Отвали, Бенджи. Она просто… Я просто… Я, блядь, не знаю. Она в опасности, и я пообещал, что буду защищать ее. Ты знаешь, я должен сдержать это обещание. – Я не уверен, пытаюсь ли я убедить себя или его, но в любом случае, мои слова правдивы.

– Ты никогда никому не помогал, – бормочет он, медленно осознавая, насколько я на самом деле облажался из-за этой девушки, когда я поворачиваюсь и направляюсь обратно в дом, закрывая за собой дверь во внутренний дворик.

– Ну, это своего рода дерьмо следующего уровня, Бенджи. Черт, мне действительно нужно, чтобы ты по-расспрашивал, но ты также прав. Этого может быть достаточно, чтобы я выполнил задание, так что я собираюсь позвонить туда и узнать. Может быть, они пришлют силовиков, чтобы, по крайней мере, помочь мне защитить ее, – признаюсь я, переключая его на громкую связь и надеваю футболку.

– Она знает, частью чего ты являешься? – Его торжественный тон застает меня врасплох. Мне почти кажется, что он заботится о ней, потому что она небезразлична мне, и именно поэтому он мой лучший друг.

Но реальность этого слишком безумна, чтобы в нее вникать. – Нет, я ей ничего не говорил. Она не знает о Физерстоуне, о том, чему меня учили или кем я учусь быть, ничего. И все это сейчас не имеет значения, ее безопасность превыше всего, – отвечаю я, ненавидя слова, вертящиеся у меня на языке.

Она мне так много рассказала, открыла самые темные стороны себя, а я ей ничего. Ни хрена. Но раньше в этом не было необходимости, а теперь я обнаруживаю, что падаю перед ней на колени без всякого предупреждения. Она доверяет мне. Как я могу пошатнуть ее веру в меня, поделившись своей предысторией?

Я даже думать об этом не хочу.

– Ладно, чувак. Если ты уверен, но эта девушка, должно быть, какая-то особенная, раз ты так запутался. Надеюсь, умолчание о твоем дерьме не обернется против тебя. Я позвоню, если что-нибудь получится.

Звонок резко обрывается, оставляя меня пялиться на пустой экран и проклинать его. Лучше бы он, блядь, не сглазил меня. Это не то, что мне нужно.

Ублюдок.

Я смотрю на время. Мне нужно скоро выдвигаться к "У Пита", если я хочу ненадолго увидеть Бетани до окончания ее смены, но у меня достаточно времени, чтобы позвонить в офис в Физерстоун. Я сам не смог пролить на это никакого света с тех пор, как Бетани рассказала мне о своей суровой реальности три дня назад. Даже при том, что я делаю все, что в моих силах, этого просто недостаточно.

Ей пришлось вернуться в тот дом в воскресенье, вопреки моему здравому смыслу, но она отказывается оставлять Хантера там одного, и сколько бы я ни предлагал им обоим переехать и остаться здесь со мной, она все равно по-настоящему не верит мне, когда я говорю, что никуда не собираюсь.

Я понимаю. Я тоже не до конца понимаю, что я имел в виду. Я знаю, что причиню ей боль, но между нами все изменилось, я это чувствую.

Мне нужно вернуться в академию и выполнить обязательства, которые я должен там сделать, но она – мой единственный приоритет прямо сейчас, и я сделаю все возможное, чтобы обеспечить ее безопасность.

У меня есть деньги из моего наследства, которое я получил, когда мне исполнилось восемнадцать, и я могу устроить ее там, где она захочет – со мной или без меня.

У меня внутри все сжимается, когда я слушаю телефонный звонок на громкой связи, когда осознание того, насколько я влип на самом деле с ней, медленно охватывает меня. Я не знаю, что я чувствую к этой девушке, но я знаю, что это все или ничего. После того, как она раскрылась, показала мне свои эмоциональные, кровоточащие раны и рассказала, что сделала с ней ее собственная семья, я поклялся провести остаток своей жизни, защищая ее, даже если она никогда не увидит, как я это делаю.

Я стал одержим ею.

Это почти неловко. Вокруг нее витает сладкий цветочный аромат, и когда я вижу одну из ее редких, естественных улыбок, это растопляет мое ледяное сердце.

– Алло? Алло! – кричит кто-то в трубку, и я хватаю ее со столешницы, натягивая кроссовки.

– Привет, это Райан Картер. Мне нужно поговорить с Барбетт Дитрихсон, – требую я главу Академии Физерстоун по поводу задания, даже если она гребаная сука.

– Могу я спросить, в чем дело? – отвечает секретарша, и я делаю глубокий вдох, чтобы не разозлиться из-за необходимости объясняться.

– Это по поводу моего задания, – прямо заявляю я, хватаю ключи и направляюсь к двери, когда слышу, как она стучит по клавиатуре.

– Я только что проверила ваше задание, мистер Картер, и от вас требуется проникнуть в Найт-Крик, Калифорния, и доложить о результатах. Это просто ожидается в форме отчета по истечении вашего срока, – отвечает она очень буднично, и я скриплю зубами, захлопывая кое-чью безопасность, и нам нужно немедленно заняться этим, если кто-то еще этим не занят. Мне нужны имена тех, кто управляет подобным бизнесом в Физерстоуне, чтобы направить их в нужное русло, – рычу я в трубку, желая отодвинуть их подальше от Бет, но она просто вздыхает в ответ, когда я иду по пляжу к «у Пита».

– Суть вашего задания не в этом, мистер Картер. Нам просто нужно, чтобы вы проникли в город и посмотрели, соблюдают ли они правила Физерстоуна.

Эта женщина, блядь, не слушает ни слова из того, что я сказал? Тот, кто мне дорог, в опасности. Лучший способ остановить эту опасность – в самом источнике, тогда я сам смогу трахнуть ее отца.

– Ты не…

– Мне очень жаль, мистер Картер, но мы больше не можем вам помочь, – заявляет она, прежде чем закончить разговор.

Что за гребаный гремлин.

Я киплю от их полного игнорирования ситуации. Если бы это действительно было моей областью знаний, я бы гораздо лучше разбирался в вещах, но вместо этого они намеренно меня облапошили. Интуиция подсказывает мне, что для этого есть причина, но я не могу зацикливаться на этом прямо сейчас.

До сих пор я никогда не сомневался в своей роли в жизни. Это жизнь, которую предложила мне моя родословная, но действительно ли я, черт возьми, хочу ее, когда они не заботятся о своих собственных людях?

Мы воспитаны в повиновении кодексу Физерстоуна, слепо следуем иму и соответственно управляем преступным миром, но в тот момент, когда я попрошу что-то взамен? Ничего.

Пошли они нахуй.

Я останавливаюсь на краю парковки "У Пита", запускаю пальцы в волосы, пока меня охватывает гнев. Клянусь Богом, некоторые люди чертовски некомпетентны. Я просто хочу выколоть им глаза гребаным ножом.

Я не могу прийти туда с таким раздраженным видом. Она поймет, что что-то не так, а я ничего не смогу ей объяснить. Достав телефон, я набираю сообщение для Бенджи, прежде чем снова положить его в карман.

Я: Абсолютно, блядь, бесполезно. Если у тебя найдется минутка, не мог бы ты разобраться с гребаной секретаршей? Я даже не уверен, шучу ли я, но мне нужно, чтобы ты попытался ради меня, потому что эти ублюдки не заботятся о своих собственных людях.

Делая еще один глубокий вдох, я разминаю шею и направляюсь к двери Пита, желая, чтобы моя ярость утихла, когда кто-то выкрикивает мое имя.

– Прошу прощения. Райан Картер, правильно?

Я оглядываюсь через плечо и вижу женщину, стоящую рядом с затемненным внедорожником. Одетая с ног до головы в черный приталенный костюм, она до мозга костей выглядит деловой женщиной, даже в черных очках-авиаторах, учитывая, что на улице почти темно.

– Кто спрашивает? – Я парирую, поворачиваясь к ней лицом, пытаясь понять, с кем имею дело. Мой разум мгновенно переходит в оборону.

– Я наблюдала за тобой некоторое время, мистер Картер. Немного поздновато избегать подтверждения того, кто ты такой. Я просто была вежлива, – заявляет она, делая шаг ко мне. Я не вижу, чтобы кто-нибудь стоял за ней, но мое тело напрягается от предвкушения.

– Тогда чем я могу тебе помочь? – Спрашиваю я, сбитый с толку тем, что кто-то действительно наблюдал за мной в течение некоторого времени, а я этого не осознавал. Я хочу засыпать ее вопросами и потребовать, чтобы она все мне объяснила, но вместо этого я сохраняю спокойствие, сжимая и разжимая руки в ожидании, когда она заговорит.

– Ты знаешь, почему умерли твои родители, Райан? – спрашивает она, застав меня врасплох. Я чуть не давлюсь собственным языком, когда мои брови хмурятся в замешательстве.

– Какое, черт возьми, это имеет отношение ко всему? Я тебя знаю? – парирую я, гнев наполняет мои вены при упоминании моих родителей. Она качает головой, и меня пробирает озноб.

– Они погибли, потому что отказались стоять в стороне и позволить пострадать невинным людям, потому что некоторые были слишком властолюбивы, чтобы перестать причинять боль другим. Мы живем в сложном мире, Райан, но в нем все еще есть добро и зло, ты согласен?

Мои ладони потеют, а сердце бешено колотится в груди. Мне никогда ничего не говорили о смерти моих родителей, совсем ничего, а тут эта женщина загадочно говорит о том, почему они умерли. Под сложным миром она имеет в виду…

– Кто ты? – спросил я.

– Я скажу тебе, кто я, но сначала ответь на мой вопрос.

Она останавливается прямо передо мной, медленно снимает очки с лица и зацепляет их за воротник блузки. Она ждет, пока я отвечу на ее вопрос, и я неохотно киваю, чтобы она продолжала спрашивать, прежде чем оглянуться, чтобы убедиться, что Бетани нас не видит.

– Если невинную девушку с все еще девственной плевой выставляют на аукцион, и ты знаешь, что она не в безопасности, что ты сделаешь? – небрежно спрашивает она, и я скалю на нее зубы, чувствуя, как во мне закипает гнев.

– Хватит говорить гребаными загадками. Если ты что-то знаешь, выкладывай это к чертовой матери, но не стой здесь и не говори о щекотливой ситуации, которой ты, блядь, манипулируешь, как будто она ничего не стоит. Как будто ее жизнь не важна, – рычу я, каким-то образом удерживаясь от того, чтобы не схватить ее. К моему удивлению, мое возмущение только заставляет ее улыбнуться шире.

– Райан, меня зовут Мария Стил, – спокойно говорит она, и мне требуется мгновение, чтобы в голове у меня что-то щелкнуло. Мария Стил, как член "Кольца", элитной части организации Физерстоуна, которая управляет всем в подпольном мире и контролирует его?

Какого блядь она здесь делает?

– Почему ты здесь? – Спрашиваю я, умудряясь фильтровать свои слова, зная, какой властью она обладает, но если она навредит Бетани, тогда у меня не будет другого выбора, кроме как заявить о своих правах.

– Потому что я верила в твоих родителей. Они погибли вместе с моим мужем Райаном. Я наблюдала и ждала, выжидая удобного момента, пока не увидела человека, стоящего передо мной. Должна признать, я почти прошла мимо тебя и твоего взгляда на жизнь, пока ты не приехал сюда, пока не встретил ее, – объясняет она с понимающей усмешкой, но меня пронзает страх от того, что она знает о Бетани.

Я не дурак, я знаю, что, черт возьми, позволил себе загнать себя прямо в ловушку, когда встретил Бетани. Она стала моим слабым местом, и теперь я ничего не могу с этим поделать.

– Ты все еще не говоришь, чего хочешь от меня, – напоминаю я ей, нервно потирая затылок, и она закатывает глаза.

– Ты такой же нетерпеливый, какой всегда была твоя мать, – замечает она, и мои глаза немного расширяются от удивления. Я впервые слышу эти слова, когда кто-то сравнивает меня с одним из моих родителей, и я должен признать, это поражает меня прямо в грудь. – Я думаю, у меня есть работа, которую я могу тебе доверить, та, которая полностью вытянет тебя из Физерстоуна, но при этом заставит использовать твой набор навыков. Взамен я помогу тебе с ситуацией с Эшвиллами.

Почему ее слова звучат так привлекательно после того, как они только что трахнули меня по телефону? Я бы сделал все, чтобы обезопасить Бетани, даже если для этого придется отказаться от всего, что я когда-либо знал.

Я снова оглядываюсь через плечо, замечая саму девушку через стекло, когда она подает на стол пару порций газировки, и мое сердце замирает в груди.

– Откуда мне знать, что я могу тебе доверять? – Спрашиваю я, снова поворачиваясь к ней лицом, и она мягко улыбается мне.

– Моя семья была в центре сплетен Физерстоуна последние четыре года. Ты помнишь почему? – спрашивает она, и я ломаю голову, пытаясь сообразить.

Осознание захлестывает меня. Я вспоминаю слухи о том, что ее сын и внучка погибли в перестрелке в их доме. Многие всегда считали, что их убийства были делом рук Физерстоуна, кто-то убрал их в надежде получить больше власти, но по сей день ничего не было подтверждено.

– Помню, – отвечаю я, но она приподнимает бровь, ожидая, что я продолжу. – Убили членов твоей семьи.

– Кого именно? – подсказывает она, и я кладу руки на бедра, пристально глядя на нее сверху вниз.

– Твоего сына и внучку, – отвечаю я со вздохом, ненавидя, как бесчувственно это звучит. Я знаю, каково это – быть на другой стороне.

– Превосходно, – бормочет она, лезет в карман и достает телефон, который поворачивает в мою сторону, на мгновение коснувшись экрана. – Ты можешь доверять мне, потому что я тоже готова доверять тебе, – заявляет она с теплой улыбкой на лице. – Это моя внучка Луна. По-твоему, она выглядит мертвой?

Я потрясенно смотрю на нее, удивленный тем, что сплетни не так правдивы, как кажется, и вообще это очень похоже на дело рук Физерстоун.

Чем дольше меня там не было, тем больше я сомневаюсь в жизни, которой жил, и теперь передо мной стоит женщина, предлагающая мне выход, который в долгосрочной перспективе защитит и Бетани.

– Скажи мне, чего ты хочешь, и я это сделаю.

Девятнадцать

БЕТАНИ

Я так устала, что могла бы вздремнуть на любом столе здесь, "У Пита". Даже если бы кто-то все еще ел свою еду, это не имело бы значения. Я физически и умственно истощена, темные мешки у меня под глазами говорят об этом всем.

Я пообещала Райану, что буду находиться в состоянии повышенной готовности и начеку, пока буду дома. Он планирует проникнуть в дом, в четверг, чтобы установить камеры наблюдения и подслушивающие устройства, когда моих родителей обоих не будет дома, и я не собираюсь его останавливать.

Я нахожусь в постоянном страхе, иду против приказов моих родителей, их команд и правил, но их никогда не было рядом, чтобы уберечь меня. Мне нужно защитить Хантера и себя, и я сделаю все возможное, чтобы вытащить нас живыми. Но прямо сейчас мне нужно сосредоточиться на том, чтобы быть счастливой официанткой для своих клиентов.

Заворачивая столовые приборы как можно быстрее, я наблюдаю, как Линда усаживает парня рядом со мной. Я даю ему несколько минут, чтобы просмотреть меню. Почти половина девятого, и немного тише, чем обычно для буднего вечера, но я благодарна за это.

Каждый пенни, который Линда и Пит платят мне за работу здесь, идет непосредственно моему отцу, за исключением чаевых, поскольку он о них понятия не имеет. Он думает, что они включены в мою общую зарплату, потому что мне восемнадцать, поэтому я копила каждую монету, как могла, с тех пор, как начала. Я собираюсь положить их в свой рюкзак, чтобы в следующий раз, когда меня выгонят на ночь, я могла спрятать деньги в своей комнате у Райана.

Обычно я надрываю задницу за все чаевые, которые могу получить, что всегда помогает, когда много работы, но сегодня я просто хочу спать, к черту деньги.

Нацепив улыбку официантки, я покидаю столовый пункт и достаю блокнот и карандаш из кармана фартука, подходя к новому посетителю у окна.

Я подхожу сзади и поворачиваюсь к нему лицом, когда подхожу к столу. Что-то в нем мгновенно выводит меня из себя, отчего по рукам пробегают мурашки. Его гладкие светлые волосы зачесаны назад, его пронзительные зеленые глаза напоминают мне змеиные, а большой коричневый костюм, который на нем надет, слишком велик для его комплекции. Что-то в нем определенно не так.

Я никогда раньше не видела его ни здесь, ни вообще в городе, если уж на то пошло, а поскольку единственные незнакомые люди, с которыми я сталкиваюсь в последнее время, как-то связаны с моим отцом, мне сразу же хочется отступить.

Его взгляд скользит по мне, пока я прочищаю горло, заставляя себя расслабиться. Я не могу думать о худшем каждый раз, когда кто-то или что-то мне незнакомо.

– Привет, добро пожаловать в "У Пита". Что я могу вам предложить сегодня?

Мой голос звучит слишком бодро, но для этого парня это ничего не значит. Он понятия не имеет, пока я неловко переминаюсь с ноги на ногу.

Он некоторое время не отвечает, продолжая оглядывать меня с головы до ног, и у меня появляется неприятное ощущение в животе, пока он, наконец, не заговаривает.

– Я возьму черный кофе, и лосось. – Его голос грубоват, резковат по краям, но я сосредотачиваюсь на заказе, кивая и записывая его.

– Отлично, ваша еда будет подана как можно быстрее, – говорю я ему, прежде чем отойти от стола, чтобы сделать заказ для него и приготовить напиток.

В моей зоне занят только один столик, и они все еще едят, поэтому я пока не беспокою их, позволяя себе сосредоточиться на мистере Слизняке.

Я смотрю на часы, и мой взгляд устремляется через окно на парковку, пока я пытаюсь мельком увидеть Райана, но его еще нет. Он сказал, что будет здесь примерно в это же время, и мысль о встрече с ним, естественно, поднимает мне настроение.

Я полностью одержима им. У меня и раньше были увлечения, я любила парней издалека, когда была моложе, но Райан Картер? Он просто нечто совершенно другое.

Я позволяю себе расслабиться, пока автоматически выполняю заказ, и в то же время могу как следует подумать о нем. В нем есть тьма, часть его души, с которой я чувствую связь, точно так же, как он делает это со мной. Он не рассказывал мне о своем прошлом, за исключением того, что его родители скончались, и как бы сильно я ни хотела узнать больше, я не буду давить на него. Я вывалила на него все свое сумасшедшее дерьмо, а он не сбежал, и если он говорит, что останется здесь подольше, то я не собираюсь делать ничего, что оттолкнет его, даже если для этого придется оставаться в неведении.

Мои глаза закрываются, когда я представляю его в своем воображении. Я полностью очарована им в шортах или гидрокостюме. Когда я вижу его таким, он всегда выглядит счастливым. Блеск в его голубых глазах и естественная улыбка, озаряющая его лицо, делает его трогательным.

Я миллион раз говорила себе перестать хотеть от него большего, но это неизбежно. Я хочу снова почувствовать прикосновение его губ к своим, я хочу почувствовать его прикосновение к своей коже, и я хочу, чтобы он стер все, что кто-либо когда-либо делал со мной, эмоционально и физически.

Это сложная задача, но он выполняет ее так легко, даже не пытаясь. Меня не может не тянуть к нему.

В книгах я читала разные примеры того, как испытываешь чувство "как мотылек на пламя", и обычно оно описывает, как парня тянет к девушке, но в моем случае с Райаном? Все как раз наоборот. Даже если он не хочет меня или не чувствует того же, я просто рада, что он есть в моей жизни, будь то другом или кем-то… большим.

Качая головой я возвращаюсь к настоящему, я заканчиваю готовить кофе для клиента и направляюсь в его сторону. Я настолько погружена в мысли о Райане, что даже не осознаю, что этот неряшливый парень сидит в первой кабинке, где я впервые встретила Райана, когда он был полным придурком по отношению ко мне.

Сейчас он все еще осел, но в нем есть и более мягкая жилка, которая делает терпимой его грубую, напористую сторону.

Молча подходя к столу, я с улыбкой ставлю на него черный кофе. – Вот, пожалуйста, ваш лосось будет готов в скором времени, – вежливо говорю я, не глядя ему в глаза, потому что от него у меня мурашки по коже. Когда я собираюсь уйти, чья-то рука крепко сжимает мое запястье.

Мое сердцебиение учащается, когда я замираю на месте, ненавидя себя за то, что дрожу от его прикосновений. Стиснув зубы, я оглядываюсь через плечо и вижу, что он сидит совершенно неподвижно на своем месте, его хватка частично вытягивает мою руку над столом. Он облизывает губы, оглядывая меня с головы до ног – снова, – и я съеживаюсь.

– Пожалуйста, уберите руку, – говорю я так спокойно, как только могу, мой голос срывается, поскольку он полностью игнорирует меня. – Извините, – кричу я громче, не заботясь о том, что кто-то может меня услышать, и он, наконец, поднимает на меня взгляд. – Убери руку. Сейчас же, – повторяю я на этот раз тверже, поскольку гнев и раздражение захлестывают меня, но он ухмыляется, как будто я только что рассказала анекдот.

– Мисс Бетани Эшвилл, правильно?

Мои глаза расширяются, когда он произносит мое имя, и я проглатываю комок в горле, отказываясь отвечать, но в этом нет необходимости, он и так знает, кто я. Вопрос в том, как и почему.

– Отпусти, – требую я, пытаясь вырвать свое запястье из его хватки, желая увеличить расстояние между нами, насколько это возможно, вместо того, чтобы допрашивать его, но его хватка на моем запястье только усиливается. Жаль, что я не могу дотянуться до вилки, я бы воткнула ее этому ублюдку в руку.

Я сжимаю свободную руку, прижатую к боку, заставляя себя сохранять спокойствие, но это трудно после последних двух недель, когда ситуации, подобные этой, становятся только хуже.

– Не волнуйся, Бетани. Я здесь только для того, чтобы ознакомиться с товаром и посмотреть, что предлагается перед настоящим аукционом. Пока что ты в безопасности, – усмехается он, и мое сердце бешено колотится в груди, а желудок сводит от его слов.

– Ублюдок, если ты не уберешь свою руку от моей официантки, я сломаю твой маленький член и засуну его тебе в задницу.

Голос Линды гремит вокруг нас, и я вздыхаю с облегчением, хотя знаю, что теперь мы привлекли внимание всех в закусочной.

К моему удивлению, мистер Слизняк действительно отпускает мое запястье, и я быстро отстраняюсь от него, чтобы убедиться, что он не сможет снова схватить меня без предупреждения.

Отводя от него взгляд, я смотрю на Линду, которая стоит справа от меня, крепко уперев руки в бедра, с сердитым выражением лица и рычанием, готовым сорваться с ее губ.

– Как я только что сказал вашей официантке, я не доставлю никаких проблем. Сегодня, – говорит он с фальшивой улыбкой, и желчь обжигает мне горло, когда смущение разливается по венам. После этого у Линды наверняка возникнут вопросы, а у меня действительно нет ответов, которых она хочет, потому что я сама себя по-настоящему не понимаю.

– Что, черт возьми, происходит?

Райан.

Глядя мимо Линды, я вижу, что он стремительно приближается к нам, прежде чем остановиться между мной и мистером Слизняком, загораживая мне вид этого придурка.

– Этот ублюдок поднял руку на нашу девочку без разрешения, – добавляет Линда, и я изумленно смотрю на нее, поскольку она поощряет гнев Райана. Кажется, у него на лбу вот-вот выскочит вена, настолько он зол. Я изо всех сил пытаюсь разрядить ситуацию, не желая создавать еще больше проблем для тех, кто меня окружает, кому это действительно небезразлично, но я понятия не имею, что делать.

Молниеносно Райан хватает парня за горло и ударяет его головой о мягкое сиденье позади его головы, и с моих губ срывается тихий вскрик.

– Я заставлю тебя пожалеть о том дне, когда ты родился, – рычит Райан парню в лицо, и я поворачиваюсь к Линде за помощью, но она только кивает вместе с ним.

Я в отчаянии широко развожу руками. Я чувствую, что все в закусочной смотрят на нас, но я просто не могу повернуться к ним лицом. Я не могу.

– Пожалуйста, мы можем просто вытащить этого парня отсюда? – Умоляю я, и мой голос, к счастью, прорывается сквозь облако гнева Райана, когда он без слов поднимает парня на ноги за горло и толкает к двери.

Я застываю на месте, пока парень хихикает, как будто реакция Райана забавная, и я с ужасом думаю о том, что Райан собирается там сделать, особенно после того, как он отреагировал, когда Чед открыл рот, а он даже не прикоснулся ко мне. Я снова обращаю умоляющий взгляд к Линде, отчаянно пытаясь заставить ее вмешаться. Вместо этого она кивает мне, чтобы я следовала за Райаном, но прежде чем я двигаюсь, ее слова проникают в мой мозг.

– Я знаю, что с тобой происходит многое, о чем я понятия не имею, Бетани, и я понимаю, что ты, возможно, не считаешь нас подходящими собеседниками для себя, но этому парню не все равно. Он действительно заботится о тебе, доверься ему, но, пожалуйста, помни, что мы с Питом всегда будем рядом с тобой, когда бы ты в нас ни нуждалась. А теперь убирайся отсюда на ночь, дальше я сама.

Мою кожу покалывает от эмоций, которые я слышу в ее голосе, когда я киваю в знак признательности, не в силах подобрать слов, чтобы выразить свою благодарность.

Быстро стягивая фартук, я бросаюсь за барную стойку, чтобы схватить свой рюкзак, прежде чем выбегаю за дверь и обнаруживаю, что Райан бьет неряшливого парня по лицу, и, похоже, это не первый раз, когда он бьет его. Парень весь в крови. Она забрызгала его лицо, шею и весь костюм, но он все еще ухмыляется, как маньяк. Слава Богу, другие посетители этого места толком не видят.

– Райан, остановись! – Кричу я, но он не слышит меня, потому что снова заносит кулак и снова бьет им мужчину по лицу. – Райан, – кричу я, и он смотрит на меня через плечо, прежде чем опустить парня на задницу.

– Что, черт возьми, этот парень тебе сказал? – рычит он, но его гнев направлен не на меня. Я откидываю волосы с лица, когда он приближается, с нетерпением ожидая моего ответа, и вздыхаю.

– Он сказал, что проверяет товар перед аукционом, – шепчу я. Реальность этих слов проникает в мою душу и ранит мое сердце, когда лицо Райана полностью превращается в выражение настоящей ярости. Я в панике протягиваю руку, чтобы коснуться его рук. Его глаза совершенно черные из-за расширенной радужки, челюсть напряжена, а вены на лбу выступают.

– Отпусти меня, Бетани. Прямо сейчас я ничего не контролирую, – выпаливает он, но не двигается, поэтому я подхожу ближе.

– Это не так, Райан. У тебя действительно есть контроль, и мне нужно, чтобы ты держался за него. Ради меня. Пожалуйста. – Мой голос становится тише, когда комок встает у меня в горле, и он зажмуривает глаза. Я чувствую что теряю его.

– Я не могу позволить им причинить тебе боль. Ни одному из них не удастся причинить тебе боль, как они пытались сделать в прошлом. Ты меня слышишь? Я не позволю этого, – хрипит он, хватая меня за бедра и прижимая к себе. Я смотрю на него, разинув рот, не в силах ответить. – Ты мне доверяешь?

– Да, – отвечаю я без паузы, и мои ладони потеют от того, насколько серьезно я это говорю на самом деле. Впервые с тех пор, как я себя помню, я по-настоящему кому-то доверяю, и от одной этой мысли мое сердце бьется еще быстрее.

– Тогда мне нужно, чтобы ты поехала домой.

– Но…

– Пожалуйста, Бетани. Я думаю, ты знаешь, что внутри я гребаное чудовище. Только не для тебя. Я знаю, ты ничего не знаешь о моем прошлом, и я обещаю тебе, что когда-нибудь объясню, но сегодня не тот день. – Он вздыхает, прижимаясь своим лбом к моему, и мои глаза на мгновение закрываются, прежде чем я киваю в ответ.

– Хорошо, – шепчу я, целуя уголок его рта, и он поднимает окровавленную руку, чтобы обхватить мою щеку, прежде чем отступить.

– Иди домой, Бетани, – повторяет он, и я киваю, нервно покусывая губу и оглядывая почти пустую парковку в поисках мистера Слизняка. К моему крайнему удивлению, он лежит на земле и улыбается небу, как будто ему на все наплевать. – Иди, – настаивает Райан, и я обнаруживаю, что меня трясет от адреналина, когда начинаю пробираться между припаркованными машинами к своему дому, пытаясь все осмыслить, когда слышу, как Райан снова зовет меня по имени.

Я оглядываюсь через плечо и вижу, что он стоит над парнем, не сводя с меня глаз. – Напиши мне, когда доберешься, хорошо? – спрашивает он, его голос спокойнее, чем напряженная поза, и я киваю в знак согласия, прежде чем развернуться на каблуках и убежать.

Я бегу всю дорогу домой, не сбавляя ни шага.

Наконец-то Бог послал мне ангела-хранителя в виде мрачного, загадочного парня, который, кажется, счастлив, разрушить мир, чтобы я была в безопасности. Я не знаю, до какой степени он готов зайти, но мое сердце как будто уже знает, что это отвратительное подобие мужчины не доживет до утра, и я не чувствую ни капли грусти по этому поводу.