Текст книги "Техасская свадьба"
Автор книги: Кэтрин Крилл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
– Я не была в его объятиях. Но… в общем-то была, – поправилась она, и жаркая краска вины залила щеки. – Но я не… И вообще не смей мне угрожать, Рэнд Логан. Я не твоя собственность. Я взрослая, самостоятельная женщина и могу сама о себе позаботиться.
– Именно этим ты и занималась? – со злостью и насмешкой спросил он. Его кровь кипела при воспоминании об интимной сцене, которую он застал. Только статус представителя закона не позволил ему прикончить Тэйта Дженнера собственными руками. – Если бы я подумал, что ты стала жертвой по своему желанию, я бы высек тебя здесь же! Немедленно!
– Ты, наглый, надменный… – взорвалась Клэр, ее прекрасные зеленые глаза заискрились. Она подбоченились и вскинула голову. – Он влюблен в меня! Если бы я хотела, ну хоть капельку, принять его предложение выйти за него замуж, я бы не позволила тебе встать у нас на пути.
Едва эти слова слетели с губ Клэр, как Рэнд крепко схватил ее. Он прижал ее к себе, пожирая взглядом лицо.
– Клэр, раз и навсегда запомни: ты моя! Раз и навсегда.
Она подумала, что он собирается поцеловать ее и задержала дыхание, ожидая неизбежного. Но его губы так и не коснулись ее губ. Вместо этого Рэнд подхватил жену на руки и кинул в пруд.
Она истошно закричала, очутившись в воде, потом набрала воздуха и с трудом встала на ноги.
– Будь ты проклят, Рэнд Логан! – яростно зашипела она.
Длинные волосы растрепались, белая блузка и нижнее белье облепили ее грудь и стали почти прозрачными, мокрые отяжелевшие юбки опутали ноги. Но вместо ответа на ее дерзость Рэнд стал расстегивать рубашку. Клэр вытаращила глаза и почувствовала, как подпрыгнуло сердце.
– Что ты собираешься делать?
Он молчал.
С нарастающим отчаянием она наблюдала, как он отшвырнул рубашку в сторону, сел на плоский камень, снял сапоги и носки. Действовал он уверенно, не торопился, так же спокойно принялся расстегивать брюки.
– Нет! – выдохнула Клэр.
Подобрав тяжелые от воды юбки, она попыталась выбраться из пруда, но они тянули ее назад. Рэнд стащил брюки и вошел в воду. Он смотрел на нее так, что Клэр стало не по себе.
У нее перехватило дыхание, когда она увидела обнаженное красивое тело Рэнда. Глаза ее помимо желания скользнули вниз, и она невольно поняла, как несомненно его желание.
– В первый же день, когда я увидел тебя, я хотел искупаться вместе, – признался он все еще сердито. – Может, мне стоило тогда так и поступить.
– Что ты… Нас увидят. – Клэр отступила на середину пруда, вода вскипела вокруг ее бедер. Она поняла, что у Рэнда на уме вовсе не желание поплавать или искупаться. Эта догадка вогнала ее в краску. – Сейчас же день. Это неприлично.
– А мне это дело нравится. – Рэнд потянулся к ней, обхватил за талию и не так уж ласково привлек ее к себе.
Она глубоко вздохнула, когда ее грудь, облепленная мокрой тканью, прикоснулась к его жаркой твердой голой груди.
– Черт побери, Клэр! Ты – маленькая упрямая дикая кошка. – Голос его звучал тихо и завораживающе. Блестящие глаза перехватили ее взгляд. – У тебя больше мужества и силы духа, чем у любой женщины, которую я когда-либо знал. Но пора научиться и подчиняться. Только один из нас может быть главным. Явно, черт побери, это будешь не ты.
– Отпусти меня. – Она толкнула его, пытаясь освободиться. Но его руки заперли ее, как в клетке.
– Больше не будет никаких прогулок с Тэйтом Дженнером или с кем-то другим.
– Я стану делать то, что захочу, – с вызовом заявила она и тут же получила довольно сильный шлепок. Она сощурилась и сверкнула глазами. – Ну, ты…
– С этого момента, ты держишься подальше от всех Дженнеров. Ясно?
– Пошел ты к черту!
На этот раз он макнул ее в воду. Вынырнув, Клэр закашлялась, отплевываясь, и многозначительно посмотрела на Рэнда.
– Если тебе нужна сильная рука, так ты ее получишь.
– Ненавижу! – выходя из себя, прошипела она.
– Разве?
Он одарил ее медленной обезоруживающей улыбкой. Пульс Клэр бешено забился, но когда он прижался к ней губами, она застонала и помимо воли сама прижалась к нему.
Рэнд посмотрел на нее. Она пылала, задыхалась… Но все еще не могла подчиниться.
– Я хочу, чтобы ты пообещала мне: «Никогда не буду видеться с Дженнером», – потребовал он.
– Я не могу.
Он снова макнул ее в воду. Она вынырнула, отчаянно ругая красавца мучителя.
– Пообещай, Клэр.
– Как я могу обещать? – Она ослепла от воды, потоком лившейся по лицу, подняла руки, желая толкнуть его в грудь. – Уже год, как Тэйт мой хороший друг. А где ты был все это время? Шлялся по Техасу, Бог знает, чем занимался, когда я ломала голову, жив ты или мертв!
– Значит, ты думала обо мне? – самодовольно заметил он, чем совершенно вывел ее из себя.
– А что мне оставалось делать, если на каждом углу мне напоминали о моем «несчастном» положении? Мне плевать, что обо мне говорят в городе. Плевать, что люди болтают о тебе и судачат, какое меня ожидает будущее при таком прошлом. Но на что мнене наплевать, так это на то, в каком неопределенном положении я была эти шесть лет. Атеперь– нате вам – ты явился и все перевернул. И явился втот самый момент, когда я научилась прекраснообходиться без тебя…
– Черта с два!..
Глаза ее вспыхнулина его самонадеянную реплику. Клэруже собиралась с новой силой продолжить ругань, но его губы остановили ее. Не прерываяпоцелуя, он поднял ее на руки и понес к берегу. Рэнд аккуратно положил Клэр на травяной ковер. Когдаона ощутила спиной землю, то снова попыталась сопротивляться:
– Нет! Нет!
Яростно извиваясь, она перевернулась на живот и всталана четвереньки. Ему ничего не стоилопоймать Клэр иодной рукой прижать к себе, а другой, путаясь в подолах юбок, задрать их до пояса. Лицоее вспыхнуло, когда она почувствовала, как он стаскивает с нее мокрые кружевные панталоны.
– Рэнд! – вскрикнула она, потрясение ипротестующе.
– У вас красивая попка, миссис Логан, – сообщил он ей.
Ее глаза округлились, когда его губы коснулись белыхоголенных ягодиц.
– Перестань, – дрожащим голосом проговорила она, хотя понимала, что это бесполезно, что он все равно будет делать то, что хочет. А она испытает наслаждение от каждой вожделенной, хотя и порочной минуты…
Рука его оказалась у нее между ног, она закрыла глаза, а умелые пальцы гладили ее… Огонь желания заставил Клэр отбросить и смущение, истыд, когда он пристроился сзади. Его рука ласкала ее грудь сквозь тонкую, облепившую тело ткань. Клэр вскрикивала, стонала, дрожала от страсти. Губы его касались изгиба ее шеи, а она не могла усмирить свои руки, которые сами собой потянулись назад, к его золотым, зацелованным солнцем волосам.
Сладостная мука стала настолько сильной, что Клэр уже не владела собой. Он вошел в нее сзади. Ощутив в себе его пульсирующую плоть, она вскрикнула в экстазе. Инстинктивно прижавшись к нему спиной, она задвигала своими бедрами в такт его бедрам. Он же продолжал гладить ее грудь. Кульминация их страстного соития стала райским блаженством, насытившим и удовлетворившим их обоих. Они были созданы друг для друга.
Рэнд лежал на спине, голый, бесстыдный, во всей своей мужской красоте, а Клэр привалилась к нему. У нее не было ни сил, ни желания пошевелиться. Издали донесся стук молотка: она слабо улыбнулась, вспомнив слова Салли о том, что она вертит задом перед Рэндом и Тэйтом. Мало что смешного в случившемся, но, видит Бог, она не виновата…
– Ты пока еще не дала мне слово насчет Дженнера, – напомнил Рэнд, нарушая молчание, перебирая пальцами пуговицы на ее блузке.
– А какое это имеет значение? – Клэр протяжно вздох1гула и нахмурилась. – Как только закончишь дела, ты снова уедешь. – От этой мысли по ее лицу пробежала тень, и она постаралась отвлечься от острой боли, которая тут же пронзила ее сердце.
– Разве?
– Но, ты же, техасский рэйнджер. Мне трудно представить, что ты сможешь найти такую же работу в таком провинциальном городке, как Пармали.
– Все верно, но придется тебя удивить…
– С меня хватит сюрпризов. Большое спасибо. – Ее передернуло от его насмешек.
– Я тебя все равно не отпущу.
– А я никогда и ни за что не оставлю Глориету.
– Тогда я волей-неволей должен взять на себя хозяйство.
– Что? – Она вскинула голову и пристально посмотрела на Рэнда. – Ты это серьезно?
– Я так долго бродяжничаю, Клэр, – лицо Рэнда стало серьезным, – может, пора сдать свой значок?..
– Ты хочешь сказать, что готов бросить свою работу? – в замешательстве спросила она.
– Не то чтобы бросить, это не совсем так. Но можно перевести ее на другие рельсы. – Он улыбнулся, но тут же, снова стал серьезным. – Никогда не думал, что у меня появится шанс наконец устроиться так, чтобы быть вместе с тобой. Теперь он есть. Я был бы последним дураком, если бы рискнул снова тебя потерять.
– Но ты ведь не можешь остаться в Глориете? – возразила она, резко отодвинувшись от него. – Я не хочу, чтобы ты оставался на ранчо. Кроме того, Салли никогда не согласится работать на тебя. Мика тоже.
– Нет, ты хочешь, – уверенно заявил Рэнд. – Салли можно убедить. А с Микой мы уже нашли общий язык. Сэди и Хармони пускай живут с нами, сколько хотят.
– Это мое ранчо! И если ты посмеешь попытаться забрать его у меня…
– Я тебе уже сказал: мне не нужно ранчо. Но будь я проклят, если я буду по-прежнему спать в бараке после всего, что было между нами. – Рэнд сел с ней рядом и ласково, но твердо взял ее за руку. Он пристально смотрел ей прямо в глаза. – Только уж если ты сама захочешь переночевать со мной в бараке?..
Клэр не разделяла его веселья.
– Наш брак был ошибкой. – Теперь пришла ее очередь повторить это. – Я приложу все усилия, чтобы расторгнуть его.
– Только попробуй, – притворяясь хладнокровным, сказал Рэнд.
– Пошел ты к дьяволу.
– Я там уже был.
Она попыталась встать, но его рука потянула ее вниз, и, несмотря на сопротивление, он сумел снять с нее все, до последней нитки. Она не решилась кричать о помощи, оказавшись совершенно голой. Довольно унизительно предстать в таком виде и с мужчиной, по отношению к которому она изображает перед всеми полное презрение; Нравится или нет, но она должна признаться, что не в силах противостоять ему. Он, черт побери, действовал на нее так возбуждающе.
Он снова занялся с ней любовью, потом поднял и отнес в пруд. Клэр удивлялась игривости Рэнда: он нырял, плескался, тащил ее под воду, они плавали. Она делала вид, что пытается убежать от него, но он ее настигал, хватал за все, что попадало под руку, наказывая длинным мокрым сладким поцелуем…
Когда он, наконец, отпустил ее и разрешил вернуться домой, одежда ее почти высохла.
Избежав встречи с Сэди и Хармони, она прошла сразу к себе наверх. Увидев свое отражение в зеркале, она густо покраснела. Вина, смущение – настоящий вихрь противоречивых чувств поднялся у нее внутри. Ей было интересно, что же на самом деле имел в виду Рэнд, когда говорил, что может здесь остаться? Она не могла отогнать от себя мысли об этом.
Этот воскресный день казался ей незабываемым. Когда Клэр, наконец, забралась под одеяло, она заснула глубоко и спокойно, как никогда.
Глава 10
В последующие три дня жизнь вошла в обычное русло. Клэр почти не видела Рэнда. По ночам, лежа в своей постели, она втайне надеялась, что он проберется к ней. Но поскольку ее уединение не нарушалось, она бесилась, не понимая, то ли ей радоваться, то ли злиться. Было бы обидно поверить в то, что он так легко отстранился от нее. Клэр металась в своей постели. Ночами ей снились такие интимные сцены, о которых по утрам она не могла вспомнить без стона.
Клэр не жаловалась. Ни с кем на ранчо она не заговаривала о Рэнде. Даже Салли хранил молчание, не заикаясь о Логане, что было совершенно не похоже на него. Вспомнив, с какой убежденностью говорил Рэнд о том, что вспыльчивый старикан еще будет работать с ним, Клэр нахмурилась и в который раз попыталась перевести мысли на что-нибудь другое…
Во вторник она отправилась на пастбище с Хар-мони и Микой. Малышка привязалась к бывшему солдату, и он отвечал девочке любовью. Хармони сидела на лошади вместе с Микой, они говорили о птицах, о животных, о насекомых, которых в прериях было бесчисленное множество. Клэр оглядывала холмистые просторы, кое-где паслись коровы, издали похожие на темные пятна. За последние недели родилось немало телят, так что к осени стадо заметно увеличится.
«К осени», – мысленно повторила она. Будет ли здесь осенью Рэнд? Хватит ли у нее мужества найти юриста, отцовского друга в Далласе? Не может же она вечно откладывать это? Конечно, нет, если надеется обрести независимость. Конечно, нет, если надеется избавиться от искушения, которому подвергает ее голубоглазый негодяй, наделенный дьявольским очарованием. Если хочет жить, не думая о нем.
Вернувшись на ранчо, Сэди сняла с веревки просушенные солнцем простыни. Крышу ремонтировали дольше, чем рассчитывал Салли, и из-за этого Сэди пришлось отложить стирку на целый день. Она ничего не имела против, можно сказать, ей повезло. Оставшись наедине со своими мыслями, она смогла о многом подумать. Но о чем бы она ни думала, ее мысли сходились на одном человеке, высоком, светловолосом, с добрыми глазами, – на преподобном Томасе Мюллере.
Когда Сэди Бишоп, черноволосая хорошенькая вдовушка, думала о нем, в ее душе возникала странная смесь удовольствия и боли. Трудно не согласиться с тем, что он хорош собой и, конечно, он ей нравится. Но Боже праведный, возможно ли поверить, что ей, в прошлом салунному ангелу, могло даже во сне присниться будущее с человеком в сутане?
Нет, он ничего не говорил ей о своих намерениях и скорее всего интересуется ею как другом. Что ж, она не прочь подружиться с ним. Однако как женщина, которая не вчера родилась, Сэди понимала: она нравится преподобному. Сэди вспомнила, каким искренним теплом сияли зелено-голубые глаза Томаса, с каким обожанием смотрел он на нее в тот вечер в. церкви. Он был так добр, он настоящий джентльмен… Хотя в то же самое время он был мужчинойдо мозга костей.
– Ты дура, Сэди Бишоп, – заявила она себе с презрением.
Кинув последнюю простыню в корзину, она выпрямилась и подняла руку, чтобы убрать выбившиеся пряди длинных черных шелковых волос. Налетевший ветер задрал подол юбок и оголил изящные лодыжки.
– Не думаю, что это правда. Вы вовсе не дура.
Она вздрогнула от приятного знакомого голоса.
Глаза Сэди широко раскрылись, рука метнулась к шее, когда она повернулась и увидела в нескольких шагах от себя наблюдавшего за ней Томаса. Он был очень хорош в черном костюме и белой рубашке, солнце огнем горело в густых светлых волосах. Улыбка, с которой он смотрел на нее, была такой призывной, что она почувствовала, как сердце ее затрепетало.
– Преподобный! Как давно вас… – заговорила она, но тут же остановилась, и поспешно отвела взгляд.
– А вы часто говорите с собой, дорогая моя миссис Бищоп?
– Нет. – От смущения ее щеки запылали, она наклонилась за бельем, чтобы отнести в дом.
Он тотчас оказался рядом с ней, галантно взял корзину, не спуская глаз с Сэди.
– В этом нет ничего плохого, ну если, конечно, беседа с собой не переходит в длинные монологи.
– Тогда я не так уж безнадежна, – пробормотала она, а пульс ее стал бешеным от ощущения его близости. Она поспешила отойти от Томаса и спросила, улыбнувшись: – А что привело вас сюда? Вы знаете, ни Хармони, ни Клэр нет дома, но…
– Я приехал повидать вас. – Одной рукой Томас поднял корзину с бельем.
– О! – Сэди еще гуще покраснела и пошла к заднему входу в дом, но рука Томаса внезапно легла на ее руку.
– Вы не были в церкви в воскресенье.
– Да, не была… Мы не могли.
– Из-за того случая? – тихо спросил он.
– Нет, не совсем. – Сэди покачала головой, пытаясь не обращать внимания на то, как жжет кожу под его пальцами. Даже через ткань она ощущала тепло и силу прикосновения мужской руки, да простит ее Господь. – Вряд ли когда-нибудь я приду туда еще раз, – неожиданно для себя добавила она. – Дома полно работы, и потом, горожане не хотят меня видеть в храме.
– Пройдет время, они примут вас.
– Ах, если бы так. – Сэди печально посмотрела на Томаса. – Кое-что в жизни, преподобный, никогда не меняется.
– Томас, – поправил он. Поставив корзинку, он снова улыбнулся: – Пожалуйста, воспринимайте меня просто как мужчину, а не как священника.
– Я могла бы, – согласилась она, – но не стану.
Ласково, но твердо Сэди убрала его руку со своей и отступила на шаг.
– Понятно. Я вам не нравлюсь, да?
– Нет. Дело совсем не в этом, – выпалила она, и снова краска залила ее симпатичное большеглазое лицо. – Но ведь ничего не поделаешь, вы же священник. А я… А я женщина с прошлым.
– У каждого есть свое прошлое, – сказал Томас, не желая сдаваться.
– Но не такое, как мое.
– А я рад, что у вас есть прошлое. Иначе вы не стали бы такой, как сейчас. – Глаза его смотрели на нее с обожанием и изумлением, но он несколько официально произнес: – Конечно, мы знакомы недавно, я прекрасно понимаю, что вы вдова и не можете не испытывать преданность своему ушедшему мужу. Но, тем не менее, не позволите ли мне ухаживать за вами?
– Ухаживать за мной? – повторила Сэди как эхо, еще сильнее удивившись.
– Самым достойным образом, моя дорогая Сэди. – Он подошел к ней ближе, в голосе звучали нежность и откровенное желание, когда он сказал: – Я надеюсь, вы станете моей дорогой женщиной. Через несколько месяцев мы можем пожениться, и я торжественно клянусь, что малышка Хармони будет моей настоящей дочерью, даже если Бог одарит нас дюжиной детей.
– Но вы совершенно не знаете меня. – Голова Сэди закружилась, она подняла руку, чтобы поправить растрепанные ветром локоны. Потом отвела опаловый взгляд от его обожающих глаз.
– А разве не в этом состоит цель ухаживания?
– Да, но я… Боже мой, я ничего такого не ожидала…
– Да, без сомнения, вы шокированы моей поспешностью, – заметил он. – Но пожалуйста, простите меня за эгоистичность.
– Простить вас? – В ее взгляде, обращенном на него, было все, кроме упрека. – Вы ничего не сделали плохого. Да что вы, это я…
– Я не позволю вам говорить о себе плохо. – Голос его был нежный, любящий и властный. – Для меня вы средоточие всего самого хорошего, доброго, красивого, что есть на земле. Я никогда не думал, что за одну неделю может родиться такое сильное чувство. Но так случилось. Если бы вы мне оказали честь и позволили обожать вас, я бы стал самым счастливым мужчиной.
– Но я не могу, – задыхаясь, сказала она. Горячие слезы подступили к глазам, она снова покачала головой, отказываясь поддаться своим тайным желаниям. – Вы погубите себя.
– Не понимаю, – ответил Томас, слегка нахмурившись.
– Люди с трудом приняли меня даже как экономку Клэр. И уж никак не перенесут, если я стану женой священника.
– Я уверен, вы сможете завоевать их уважение. Когда мы поженимся, они увидят вас в ином свете.
– Как вы наивны! – воскликнула Сэди, но душа ее пела от радости.
– Может быть, с вашей помощью я и обрету мудрость, – заметил Томас, довольный той радостью, которую он увидел в ее прекрасных глазах. – Но кое-чему священнику нет надобности учиться.
Он обнял ее, она не сопротивлялась, оказавшись в его нежных объятиях. Свое чувство к Сэди преподобный Мюллер выразил очень понятно: он поцеловал ее теплым сладким поцелуем, от которого она покраснела и едва не потеряла сознание. Она засомневалась, что захочет долгого достойного ухаживания, какое он обещал…
– Но я… Я не представляю, как это быть женой священника, – запротестовала она.
– Для этого у нас впереди целая жизнь. – Он снова поцеловал ее.
– А Клэр? Как же она? – заволновалась Сэди, когда он нехотя отпустил ее. – Она так хорошо отнеслась к нам с Хармони. Я ей стольким обязана, мне никогда ей не отплатить.
– Она будет рада твоему счастью, – уверил ее Томас. – Он снова подхватил корзину, взял Сэди за руку и повел к дому. – Если ты, моя любовь, хочешь, чтобы мы держали пока в секрете наши отношения, пожалуйста, только скажи. Но не так долго, – настойчиво заявил он, и его бирюзовый взгляд засветился. – Я никогда не был склонен скрывать истинные чувства. Что является недостатком для человека в моем положении. Верно?
«Моя любовь». Эти слова вызвали боль в ее душе. Боже мой, может ли она позволить любить себя? Неужели ей простится все?
– Томас, а ты действительно уверен, что хочешь… – еще раз спросила Сэди, чувствуя себя недостойной того счастья, что свалилось на нее.
– Больше чем чего-то еще на свете.
Итак, все решено. Свою помолвку они скрепили поцелуем, глаза их светились теплом, когда чуть позднее в кухню вошли Хармони и Клэр. Клэр заметила торжественно-возбужденное состояние обоих, но промолчала. Хармони, как обычно, увидела больше, чем можно ожидать от шестилетнего ребенка.
В ту же самую ночь, когда все легли спать, Клэр накинула на себя капот и незаметно вышла из дома. Луна блестела серебром, окруженная яркими звездами на черном небе, все вокруг сверкало, легкий ветерок освежал ночь. Ферма погрузилась в тишину.
Клэр прошла через двор. Изумрудные глаза пристально всматривались в темнеющий барак. Она давно отказалась от поздних ночных прогулок из-за вероятности встречи с Рэндом, сама возможность которой уже пугала ее. Но сегодня она расхрабрилась. В конце концов, поклялась Клэр, она снова обретет покой и душевное равновесие, которых лишилась из-за очередного появления Рэнда Логана в ее жизни.
Недовольно вздохнув, она затянула потуже поясок, убрала с лица пряди волос. Рэнд.Уже больше трех дней он не подходит к ней. Ей бы только радоваться, упасть на колени и возблагодарить Бога за то, что ее муж, наконец, понял, каких бед натворил. Но почему она испытывает одно разочарование, безысходность и даже страх? Почему, черт побери, она не может не думать о его предложении остаться в Гло-риете? Не важно, серьезно он это говорил или нет.
Клэр снова вздохнула и зашагала дальше. Внезапно услышав голоса, она остановилась и замерла. Голоса мужские, тихие, они доносились от домика над ручьем.
– Кто же это? – прошептала она недоуменно.
Подобрав полы ночного одеяния, крадучись, Клэр пошла вперед. Босые ноги едва касались земли. Возле домика она остановилась и прислушалась. Глаза ее удивленно раскрылись, когда она вдруг узнала голоса.
– Но ты должен сдержать свое слово, – сказал Уилл Дженнер.
– Считай, что договорились, – твердо заверил Рэнд. – Я только не могу обещать, что все пойдет по плану.
– Я понимаю, – согласился собеседник с беспокойством в голосе.
– Иди домой, Дженнер. И больше никогда не приходи сюда.
– Ты думаешь, кто-нибудь что-то заподозрил?
– Работа научила меня всегда быть настороже, – насмешливо сказал Рэнд, а потом серьезно добавил: – Если тебе понадобится поговорить со мной, передай через шерифа.
– Я не уверен, что ему можно доверять.
– Я тоже.
– Черт побери, Паркер…
– Так ты идешь на эту сделку или нет? – резко спросил Рэнд.
– У меня не слишком-то большой выбор, так ведь? – сердито ответил Уилл.
Клэр боялась заглянуть за угол, но она поняла, что парень садится на лошадь. Она слышала легкий скрип седельной кожи, лязг металла в зубах взнузданной лошади.
– Ты скажи своим друзьям рэйнджерам, что договор аннулируется сразу же, как начнется стрельба.
– Тогда тебе лучше не оказаться в центре перестрелки.
Уилл ничего больше не сказал и уехал. Клэр затаила дыхание, замерев и прислушиваясь к удаляющемуся цокоту копыт.
«Договор аннулируется сразу, как только начнется стрельба».
«Что происходит? – думала она недоумевая. При мысли, что Рэнд в опасности, Клэр стало страшно: – Что за дела у него с братом Тэйта?»
Она крадучись повернулась и пошла к дому, но неожиданно чья-то рука зажала ей рот, она беззвучно вскрикнула. Ее грубо тащили в домик над ручьем.
– Не меня ли вы ищете, миссис Логан? – насмешливо спросил Рэнд. – Он разжал свои руки, закрыл дверь и стал зажигать лампу. Через несколько секунд темное прохладное помещение осветилось мягким золотистым светом.
Клэр с негодованием посмотрела на Рэнда. И хотя внутренний голос говорил ей, что надо бежать, она все же позволила любопытству взять верх над осторожностью.
– Что здесь делал Уилл Дженнер в такой поздний час? – строго спросила Клэр, плотнее заворачиваясь в капот. – Что за сделка между вами? Он знает что-нибудь о…
– Всему свое время, – резко оборвал ее Рэнд, уходя от ответа.
Он небрежно стащил шляпу и повесил на крюк у двери. Его красивое лицо было непроницаемым, взгляд тоже ничего не говорил. Рэнд медленно подошел к ней.
– Что ты хочешь сказать? Что значит «всему свое время»? – скрестив руки на груди, она гордо вскинула голову. – Ради Бога, Рэнд Логан, это моеранчо. И я имею право знать, что здесь происходит.
– Помалкивай насчет Уилла.
– Я буду, если ты объяснишь…
– Делай, что тебе говорят, Клэр. – Он опустил ладони на ее плечи и, нахмурившись, строго посмотрел на нее. – Он допустил ошибку, явившись сюда. Ты должна забыть, что когда-то видела его здесь.
– Он ведь знает что-то о грабителях, да? – спросила она, и в ее взгляде зажегся победный блеск.
– Да, – нехотя подтвердил Рэнд. – И его жизнь будет в опасности, если это станет известно.
– Ты на самом деле считаешь меня идиоткой? – спросила она, ощущая на себе его руки и не в силах освободиться от них. – Кроме того, я хочу не меньше твоего, чтобы грабителей поймали.
– Почему это?
– По той же самой причине, о которой я говорила. Как только они будут арестованы, ты сможешь продолжить свой путь.
– А я никуда не собираюсь. Во всяком случае, без тебя.
– Ты уедешь. – Голос Клэр дрогнул от переполнявших ее чувств. – Как уехал в тот раз.
– Да, черт побери, Клэр! Когда ты перестанешь мучить нас обоих? – Рявкнул он, и пальцы его так впились в плечо Клэр, что ей стало больно. Глаза его не мигая, смотрели ей в лицо. – Я здесь навсегда. И никуда отсюда не поеду, никогда больше не нарушу своего обещания. Я здесь, чтобы остаться.
Она хотела что-то ответить, но он не дал. Он прижал ее к себе, жаркими губами впился в нее, и, тихо застонав, она наклонилась к нему, сдаваясь. В последние три ночи, длинные и одинокие, она мечтала о нем. Воспоминания о его ласках не давали ей заснуть, ей мерещились его поцелуи, его опаляющие прикосновения и объятия, в ушах звучали слова любви, и ее сердце готово было улететь к нему. А теперь, когда она снова оказалась в его объятиях, она готова была признаться, что сама так же страстно хочет его обнять.
Его жажда была сильнее, чем ее. Его страстные поцелуи воспламеняли душу Клэр. Его руки прижимали ее к мускулистой груди, тело опаляло жаром. Рука Рэнда скользнула ей на грудь и замерла. Она вздохнула от удовольствия и закрыла глаза. Сердце колотилось, предвещая несказанную, желанную сладостную муку.
Он прижал ее спиной к стене, потом, нетерпеливо путаясь в подоле рубашки, стал искать интимное местечко. И нашел. Его пальцы гладили, ласкали его, от каждого прикосновения она распалялась все сильнее, огненные волны одна за другой накрывали ее. Она вцепилась ему в плечи, когда он одним рывком расстегнул все пуговицы на рубашке и стал целовать ее шею, потом опустился ниже. Он обнажил ее грудь, его язык с жадностью ласкал шелковую плоть, сосал, лизал, а она готова была умереть, не в силах вынести нестерпимую муку. Стоны и вздохи Клэр еще сильнее распаляли его желание.
Глаза ее широко раскрылись, когда она поняла, что он хочет взять ее стоя. Но, несмотря на шокирующее положение, незнакомое до сих пор, она была согласна. Она не сопротивлялась, когда он обхватил ее руками и слегка приподнял.
Он посадил ее на себя и погрузился в нее.
– Рэнд!
Она судорожно вздохнула, закрыла глаза, и волны страсти с дрожью пробежали по ней. Она обняла Рэнда за шею, когда он впился в нее губами. Спина ее ощутила твердую холодную кирпичную стену, когда он начал двигаться. Клэр отвечала с равной страстью.
Конец был похож на землетрясение. Клэр вскрикнула, ей показалось, что душа вырвалась из тела и вознеслась к небу. Рэнд прохрипел ее имя, заливая ее своим жарким семенем.
Как только неземное сумасшествие закончилось и они вернулись в реальность, он нехотя отодвинулся, наблюдая, как она поправляет одежду, застегивает ночную рубашку, завязывает поясок капота. Глаза его светились любовью.
– При таких темпах, миссис Логан, я постарею раньше времени, – усмехнулся он.
Она покраснела и отвела взгляд.
– Спина теперь будет болеть целую неделю, – проворчала она. Но не стала отрицать, что если на спине и появятся синяки, то не только по его вине, но и по ее собственной.
– Дай знать, если надо будет полечить ее. – Рэнд снял с крюка и надел шляпу. – Буду рад, когда мы сможем, наконец, перестать встречаться украдкой. Хотя я не жалуюсь на разнообразие.
– Так именно этим ты и занимался три последние ночи? – выпалила она с обидой в голосе. – Таскался по притонам Пармали?
– У тебя нет оснований ревновать, – улыбнулся Рэнд. – Беспутную жизнь я давно закончил.
– А я не ревную. – Клэр понимала, что говорит неправду. Видит Бог, абсолютную неправду.
– Я побывал в паре салунов, но по делу.
– Ну конечно.
– Если ты будешь ждать меня, моя озорница, я обещаю вешать шляпу только в Глориете. – Он снова усмехнулся, задул пламя в лампе и взялся за ручку двери.
– Ты ужасно гордишься собой, да? – спросила Клэр, глядя на его самодовольное лицо.
– Абсолютно. – Он снова обнял ее и прижал к себе, когда она собралась перешагнуть через порог. Глаза его ласково смотрели на нее в темноте, а голос был совершенно искренним. – Клэр, впервые за шесть лет я чувствую, что жизнь – это удовольствие, а не тяжелая обязанность.
– Это просто плотские ощущения. – Но в ее замечании не слышалось больше убежденности.
– Тебе еще многое предстоит узнать.
– И именно ты собираешься меня учить. – Она попыталась высвободиться, но он не отпустил.
– А ты очень способная ученица и хочешь учиться. Я это понял.
– Да ты…
– Ну да, я знаю. Я надменный, властный, самонадеянный сукин сын. – Его голос стал громче. – Но я люблю тебя больше жизни. Я ничего не могу с этим поделать.
Он наклонился к ней. От страстного нежного, чарующего поцелуя она почувствовала, как кровь жидким пламенем разлилась по венам.
Когда Рэнд отпустил ее, наконец, Клэр повернулась и быстро побежала через двор к дому. Она не могла сказать, что ее больше испугало: чувства Рэнда к ней или ее к нему. Но как бы там ни было, она поняла: наступил самый ответственный момент.
Дальнейшее промедление вызовет потом только сожаление. А меньше всего ей хотелось бы о чем-то жалеть.
Когда она ложилась в постель, в голове у нее зрел план. Она протяжно вздохнула.
– Пускай, скорее наступит завтра, – прошептала она.
Клэр поклялась себе выполнить этот план, хотя сердце невыносимо болело при мысли о том, на что она решилась.
