Текст книги "Тайна Магдалины"

Автор книги: Кэтлин Макгоуэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 29 страниц)

Глава 3

Маклин, Виргиния

Март 2005 года

Маклин, штат Виргиния – место, полное контрастов, где странным образом смешиваются политика и скучная жизнь обывателей. Сразу за Кольцевой дорогой, всего в нескольких минутах езды от штаб-квартиры ЦРУ, находится Тайсонс-Корнер, один из самых больших и престижных торговых центров в Америке. Жители пригорода не считают Маклин духовным центром. По крайней мере, большинство из них.

Морин Паскаль ни в коей мере не волновали священные материи, пока она ехала во взятом напрокат «Форде» по длинной подъездной дорожке отеля «Ритц-Карлтон» в Маклине. Расписание на завтрашнее утро было составлено: рано утром встреча за завтраком с Восточной Лигой женщин-писательниц, затем выступление и раздача автографов в гигантском книготорговом отделе Тайсонс-Корнер. Это даст Морин возможность оставить большую часть субботнего дня для себя. Отлично. Она отправится на разведку, как она всегда делала, когда оказывалась в новом городе. Неважно, насколько провинциальным было это место; если Морин никогда там прежде не бывала, оно таило в себе очарование. Она никогда не упускала случая найти свою изюминку, особую черту, характерную для каждого места, которое посещала, что делало его уникальным в ее воспоминаниях. Завтра она найдет жемчужину Маклина.

Зарегистрироваться в отеле оказалось парой пустяков; издатель обо всем договорился, и Морин оставалось только подписать бланк и забрать ключ. Потом подняться вверх на лифте и войти в прекрасно обставленную комнату, где она удовлетворила свою страсть к порядку, немедленно распаковав вещи и оценив, насколько успела помяться ее одежда.

Морин любила роскошные отели и вела себя как ребенок, когда останавливалась в подобных местах. Она тщательно исследовала все удобства, изучала содержимое мини-бара, проверяла качество пушистого махрового халата, висящего за дверью ванной комнаты и смеялась над наличием параллельного телефона рядом с туалетом.

Морин клялась, что никогда не устанет наслаждаться этими маленькими привилегиями. Возможно, годы, когда она еле-еле сводила концы с концами, питаясь лапшой «Топ рамен», печеньем «Поп тартс» и бутербродами с арахисовым маслом, в то время как исследования поглощали все, что оставалось от ее сбережений, сослужили ей хорошую службу. Те первые испытания помогали ей ценить мелкие радости, которые начинала дарить ей жизнь.

Она оглядела просторную комнату и почувствовала укол сожаления – несмотря на весь ее недавний успех, никто не мог разделить с ней радость. Она была одна, всегда была одна и, возможно, всегда будет…

Морин выкинула из головы жалость к себе так же стремительно, как она появилась, и, чтобы отбросить подобные тревожные мысли, обратилась к самому лучшему из развлечений. Одно из самых привлекательных мест для шопинга в Америке ждало ее прямо за дверью. Подхватив сумочку, Морин еще раз проверила, взяла ли кредитные карточки, и отправилась подтверждать славу знаменитого Тайсонс-Корнер.

Восточная Лига женщин-писательниц устраивала завтрак в конференц-зале «Ритц-Карлтона» в Маклине. Морин надела форму для публичных выступлений – консервативный костюм от известного дизайнера, туфли на высоких каблуках и капелька «Шанель» № 5. Придя в зал ровно в девять утра, она вежливо отказалась от еды и попросила чашку крепкого ирландского чая для завтрака. Морин предпочитала не есть перед пресс-конференциями.

Этим утром Морин нервничала меньше, чем обычно, потому что вести встречу должна была ее сторонница, очаровательная женщина по имени Дженна Розенберг, с которой она тесно общалась на протяжении нескольких недель, готовясь к мероприятию. Прежде всего, Дженна была поклонницей работ Морин и могла цитировать целые куски из них. Уже одно это покорило Морин. Вдобавок участники мероприятия сидели за маленькими столиками, поставленными так близко друг к другу, что Морин не нужен был микрофон.

Дженна начала пресс-конференцию с очевидного, но важного вопроса:

– Что вдохновило вас на создание этой книги?

Морин отставила в сторону чашку и ответила:

– Однажды я прочитала, что первые британские исторические тексты были переведены сектой монахов, которые не верили, будто у женщин есть душа. Они чувствовали, что все зло в мире исходит от женщин. Эти монахи были первыми, кто исказил легенды о Короле Артуре. Гвиневра из могучей королевы-воительницы превратилась в хитрую прелюбодейку. Фея Моргана стала злобной сестрой Артура, которая соблазнила его и склонила к инцесту, а не духовным лидером целой нации, какой она была в самых ранних версиях легенды. Осознание этого потрясло меня и заставило задать вопрос: а портреты других женщин в истории? Не были ли они написаны с такой же предвзятостью? Очевидно, подобный подход распространяется на всю историю. Я начала размышлять о многих женщинах, и отсюда начались мои исследования.

С разрешения Дженны гостьи за столиками по очереди задали несколько вопросов. После небольшого обсуждения феминистской литературы и проблем равноправия в издательском деле пришел вопрос от молодой женщины с маленьким золотым крестиком поверх шелковой блузки.

– Тем из нас, кто вырос в традиционной среде, глава о Марии Магдалине дала очень много. Вы рисуете образ женщины, которая сильно отличается от кающейся проститутки, падшей женщины. Но я все же не уверена, что могу это принять.

Морин понимающе кивнула, прежде чем ответить:

– Даже Ватикан признает, что Мария Магдалина не была проституткой и эту ложь больше не следует преподавать в воскресной школе. Прошло больше тридцати лет с тех пор, как Ватикан официально провозгласил, что Мария не является грешницей из Евангелия от Луки. В эпоху раннего Средневековья папа Григорий Великий придумал эту историю ради своих собственных целей. Но общественное мнение, сложившееся за две тысячи лет, так просто не изменишь. Признание Ватиканом своей ошибки в шестидесятых подействовало не больше, чем опровержение, напечатанное на последней странице газеты. По существу, Мария Магдалина становится крестной матерью всех оболганных женщин, первой знаменитой женщиной, намеренно оклеветанной историческими писателями. Она была ближайшей спутницей Христа, возможно, одним из его апостолов. И все же Магдалина почти полностью вычеркнута из Евангелий.

Вмешалась Дженна, явно заинтересовавшись предметом разговора:

– Но сейчас есть много предположений по поводу Марии Магдалины. Некоторые считают, что у нее могли быть близкие отношения с Христом.

Женщина с крестиком вздрогнула, но Дженна продолжала:

– В своей книге вы не касаетесь этих вопросов, и сейчас я хотела бы узнать ваше мнение по данному поводу.

– Я не касаюсь этих вопросов, потому что не думаю, что существуют свидетельства, подтверждающие подобные заявления – много красочных и, вероятно, увлекательных домыслов, но никаких доказательств. Мнения богословов по этому вопросу разделились. Нет ничего определенного, чтобы я, как уважающий себя журналист, могла подтвердить этот факт и подписаться под этим. Однако я могла бы рискнуть и сказать, что существуют подлинные документы, которые намекают на возможные близкие отношения между Иисусом и Марией Магдалиной. Евангелие, обнаруженное в Египте в 1945 году, говорит, что «спутница Спасителя – Мария Магдалина. Господь любил Марию более всех учеников, и он часто лобзал ее уста». Конечно, эти Евангелия сомнительны с точки зрения официальной Церкви. Думаю, к этому надо подходить очень осторожно, так что я писала только о том, в чем была уверена. А я уверена, что Мария Магдалина была не проституткой, а одним из ближайших соратников Иисуса. Возможно, даже самым важным из них, поскольку именно ее воскресший Господь избрал, чтобы благословить своим явлением. Но я не желаю спекулировать на тему ее роли в его жизни. Это было бы безответственно.

Морин отвечала на вопрос, осторожно подбирая слова, как она обычно поступала в таких случаях. Но она всегда размышляла над тем, что, возможно, Магдалина была опорочена из-за слишком большой близости к учителю, тем самым возбуждая зависть в учениках-мужчинах, которые позднее пытались дискредитировать ее. Святой Петр относился к Марии Магдалине с откровенным презрением и ругал ее, если опираться на те документы второго века, которые были обнаружены в Египте. И более поздние сочинения Святого Павла, по-видимому, методично исключали любые упоминания о роли женщин в жизни Христа.

Морин посвятила значительную часть своего исследования развенчанию доктрины Павла. Павел, преследователь христиан, превратившийся в апостола, своими наблюдениями придал христианской мысли четкую форму, несмотря на свою философскую и физическую удаленность как от Иисуса и его ближайших сторонников, избранных самим Спасителем, так и от его семьи. Он получил свое знание учения Иисуса не из первых рук. Такой женоненавистник и политически ангажированный «ученик» едва ли был Способен увековечить память Марии Магдалины как самой преданной последовательницы Иисуса.

Морин была полна решимости отомстить за Марию, представить ее как прообраз первой оклеветанной женщины в истории, прародительницы всех неверно понятых женщин. Ее история по сути, если не по форме, повторяла историю жизни других женщин, которых Морин выбрала, чтобы взять под свою защиту в книге. Но для Морин было жизненно важно, чтобы главы, посвященные Марии Магдалине, как можно ближе держались в русле доказуемой, с академической точки зрения, теории. Любой намек на необоснованные гипотезы по поводу отношений Марии Магдалины с Иисусом свел бы на нет все ее исследование и подорвал бы доверие к ней. Она слишком щепетильно относилась к жизни и работе, чтобы так рисковать. Вопреки своим инстинктам, Морин отказалась от всех альтернативных теорий, касающихся Марии Магдалины, сделав выбор в пользу самых бесспорных фактов.

Вскоре после принятия такого решения видения приобрели серьезный характер.

Ее правую руку ужасно свело судорогой, а лицо, казалось, вот-вот треснет от не сходившей с него улыбки, но Морин продолжала работать. На ее выступление в книжном магазине было отведено два часа, которые должны были включать в себя двадцатиминутный перерыв. Она сидела здесь уже третий час, безо всякого перерыва, и была полна решимости продолжать подписывать книги до тех пор, пока последний покупатель не уйдет довольный. Морин никогда не отвергла бы потенциального читателя. Она никогда не отвернется от читающей публики, которая превратила ее мечту в реальность.

Она с удовлетворением видела, что сегодня в толпе довольно много мужчин. Предмет ее книги предполагал преимущественно женскую аудиторию, но она надеялась, что удастся привлечь каждого, кто наделен открытым разумом и толикой здравого смысла. Хотя ее первоочередной целью являлось восстановление справедливости в отношении знаменитых женщин, ставших жертвами историков-мужчин, ее исследование показало, что мотивы, лежащие в глубине такого избирательного подхода к истории, были, по большей части, политическим и религиозными. Пол играл здесь второстепенную роль.

Она уже объясняла это в недавнем телевизионном выступлении, ссылаясь на Марию-Антуанетту, как, возможно, наиболее яркий пример подобной социально-политической теории, потому что преобладающее число рассказов о Французской революции написали революционеры. Хотя находившуюся в заключении королеву обвиняли во всех преступлениях французской монархии, на самом деле, она не совершила ничего, чтобы способствовать возникновению подобных легенд. В действительности Мария-Антуанетта всего лишь переняла обычаи французской аристократии, когда приехала из Австрии в качестве невесты будущего Людовика XVI. Хотя она была дочерью великой Марии-Терезии, эта австрийская императрица не принадлежала к тем, кто верит в королевскую исключительность и потворствует своим прихотям. Напротив, она была очень скромна и бережлива для женщины в ее положении, воспитывая своих многочисленных дочерей, включая маленькую Антуанетту, в большой строгости. Юной принцессе пришлось пересилить себя, чтобы как можно быстрее приспособиться к французским традициям.

Версальский дворец, великий памятник французской расточительности, был построен за десятки лет до рождения Марии-Антуанетты, и все же стал основным памятником ее легендарной алчности. Знаменитый ответ на фразу «Крестьяне голодают – у них нет хлеба», на самом деле, принадлежал королевской фаворитке, женщине, умершей задолго до приезда юной австриячки во Францию. И все же до сих пор «Пусть едят пирожные» цитируется как толчок к революции. При помощи этой цитаты находится оправдание для террора и всей той резни и насилия, которые последовали за взятием Бастилии.

А обреченная на трагическую смерть Мария-Антуанетта никогда не произносила эту проклятую фразу.

Морин чувствовала особую симпатию к злополучной королеве Франции. Ненавидимая как иностранка с первого дня своего прибытия во Францию, Мария-Антуанетта стала жертвой злобной и сознательно направленной ксенофобии. Националистическое французское дворянство восемнадцатого века приписывало любые негативные политические и общественные обстоятельства влиянию королевы – уроженки Австрии. Морин была потрясена этим распространенным отношением во время своего первого визита во Францию; в Версале экскурсоводы все еще рассказывали об обезглавленной королеве с немалой долей яда, игнорируя исторические свидетельства, снимающие с Марии-Антуанетты бремя вины за многие отвратительные поступки, приписываемые ей. И все это – несмотря на тот факт, что бедную женщину зверски убили двести лет назад.

Первая поездка в Версаль дала Морин толчок в ее исследовании. Она прочитала множество книг, от самых академичных описаний Франции восемнадцатого века до красочных исторических романов, предлагавших свой взгляд на королеву. Общая картина не слишком разительно отличалась от общепринятой карикатуры; королева была пустой, потакающей своим прихотям и не очень умной женщиной. Морин отвергла этот портрет. А что насчет Марии-Антуанетты как матери – скорбящей женщины, оплакивающей смерть дочери, умершей в младенчестве, а позднее и потерю обожаемого сына? Была еще Мария-жена, пешка на пресловутой политической шахматной доске, предмет торговли, четырнадцатилетняя девочка, выданная замуж за незнакомого человека в чужую страну и впоследствии отвергнутая его семьей, а затем его подданными. Наконец, Мария – козел отпущения, женщина, которая ждала в своем заключении, пока люди, которых она любила больше всего, умирали в мучениях из-за нее. Ближайшую подругу Марии, принцессу Ламбаль, буквально разорвала на куски толпа; части ее тела насадили на пики и выставили напоказ перед окном камеры Марии.

Морин решила нарисовать полный симпатии, хотя и вполне реалистичный портрет одной из наиболее презираемых властительниц в истории. Результат оказался успешным, раздел, посвященный Марии-Антуанетте, привлек огромное внимание и породил множество споров.

Но несмотря на все разногласия по поводу Марии-Антуанетты, она всегда будет второй после Марии Магдалины.

Именно сверхъестественную привлекательность образа Марии Магдалины Морин сейчас обсуждала с оживленной блондинкой, стоящей перед ней.

– Вы знали, что Маклин считается священным местом для последователей Марии Магдалины? – внезапно спросила женщина.

Морин открыла рот, чтобы что-то сказать, и закрыла его снова, прежде чем проговорить, запинаясь:

– Нет, я не знала об этом. – И снова тот электрический импульс, который поражал ее всякий раз, когда на горизонте появлялась что-то странное. Она предчувствовала его появление даже здесь, под огнями американского торгового центра. Глубоко вздохнув, Морин собрала в кулак все свое самообладание. – Ладно, сдаюсь. Каким же образом Маклин, штат Виргиния, связан с Марией Магдалиной?

Женщина протянула Морин визитную карточку.

– Не знаю, будет ли у вас здесь свободное время, но если будет, пожалуйста, заходите ко мне. – На визитной карточке значилось: «Книжный магазин «Священный свет», Рейчел Мартел, владелица».

– Ничего похожего на это, конечно, – сказала женщина (должно быть, та самая Рейчел, как предположила Морин), показывая на огромный книжный магазин, где они разговаривали. – Но думаю, у нас есть несколько книг, которые вам могут показаться очень интересными. Написаны местными авторами и опубликованы здесь. Они про Марию. Нашу Марию.

Морин снова вздохнула, удостоверилась, что женщину действительно зовут Рейчел Мартел, а потом спросила, как добраться до «Священного света».

Слева от Морин послышалось вежливое покашливание, и, подняв глаза, она увидела, что менеджер магазина выразительно жестикулирует, показывая на выстроившуюся очередь. Морин бросила на него взгляд и снова обратилась к Рейчел:

– Вы случайно не будете там сегодня вечером? Это единственное свободное время, которым я располагаю.

– Непременно буду. И мой магазин всего в нескольких милях от главной дороги. Маклин не такой уж большой. Нас легко найти. Позвоните перед тем как поехать, и я вам подробнее расскажу, как добраться. Спасибо за автограф. Надеюсь увидеть вас позже.

Морин проводила взглядом уходящую женщину и подняла глаза на менеджера.

– Думаю, мне нужен перерыв, – мягко сказала она.

Париж, Первый округ

«Погребок мушкетеров»

Март 2005 года

Каменный подвал без окон в старинном здании, сколько помнится, всегда был известен как «Погребок мушкетеров». Его близость к Лувру в те дни, когда знаменитый музей был резиденцией французских королей, придавала ему стратегическую важность, не утраченную и в нынешние времена. Это укромное место было названо в честь людей, прославленных Александром Дюма в своем самом знаменитом сочинении. Изображая в своем романе этих сорвиголов, Дюма опирался на историю реальных людей. Именно тут встречались помощники королевы после того, как ужасный кардинал Ришелье вынудил их уйти в подполье. В действительности, мушкетеры клялись защищать не французского короля Людовика XIII, а скорее его королеву. Анна Австрийская происходила из гораздо более древнего и царственного рода, чем ее супруг.

Дюма несомненно перевернулся бы в могиле, если бы узнал, что священное место попало во вражеские руки. Теперь подвал стал местом встречи другого тайного братства. Занимавшая сейчас подвал организация не только была старше мушкетеров на 1500 лет, но и противостояла их миссии, принеся клятву на крови.

Озаряемые светом двух дюжин свечей, на стенах плясали тени, превращая группу облаченных в мантии людей в расплывчатые силуэты. Они стояли вокруг потертого прямоугольного стола, на их лицах отражалась игра света и тьмы. Хотя в полумраке нельзя было различить их черты, на каждом из них выделялась особая эмблема их Гильдии – кроваво-красный шнур, туго затянутый вокруг шеи.

Затихающие голоса говорили на различных языках: английском, французском, итальянском. Наступила полная тишина, когда их предводитель занял свое место во главе стола. Перед ним, сверкая в свете свечи, на золотом филигранном блюде покоился отполированный до блеска человеческий череп. Рядом с черепом стоял потир, украшенный золотыми спиралями и инкрустированный драгоценными камнями, похожими на камни на блюде. По другую сторону от черепа на столе лежало деревянное распятие ручной работы, перевернутое лицом вниз.

Предводитель благоговейно коснулся черепа, прежде чем поднять золотой потир, наполненный густой красной жидкостью. Он говорил на английском языке с оксфордским произношением.

– Кровь Учителя Праведности.

Он медленно выпил из потира, прежде чем передать его брату, стоящему слева от него. Тот с поклоном принял чашу, произнес девиз на своем родном французском языке и сделал глоток. Каждый член Гильдии повторил этот ритуал, произнося фразу на своем родном языке, пока потир не вернулся во главу стола.

Предводитель осторожно поставил чашу перед собой. Потом поднял блюдо и почтительно поцеловал череп в лоб. Как и с потиром, он передал череп стоящему слева, и его действия повторил каждый член братства. Эта часть ритуала совершалась в абсолютном молчании, как будто была слишком священна, чтобы принижать ее словами.

Череп совершил полный круг и вернулся к предводителю. Тот поднял блюдо высоко в воздух, прежде чем поставить его обратно на стол с поклоном и словами: «Первый. Единственный».

Предводитель минуту помедлил, потом взял деревянное распятие. Перевернув его так, чтобы образ распятого смотрел на него, он поднял крест до уровня глаз – и злобно плюнул в лицо Иисусу Христу.

Сара-Фамарь часто приходит и читает мои воспоминания по мере того, как я их пишу. Она напомнила мне, что я еще не объяснила по поводу Петра и того, что известно как его отречение.

Есть те, кто резко осуждает его и называет его Отрекшимся Петром – но это несправедливо. Ибо те, кто выносит приговор, не могут знать, что Петр лишь исполнил желания Исы. Некоторые из последователей говорят ныне, будто Петр исполнил пророчество, данное Исой. Якобы Иса сказал Петру: «Отречешься от Меня» и Петр ответствовал: «Не отрекусь от Тебя».

Сие есть правда. Иса велел Петру отречься от Него. Но это было не пророчество. Это был приказ. Иса знал: если случится худшее, то нужно ему, чтобы из всех его верных учеников именно Петр остался невредим. Благодаря решимости Петра учение Исы будет распространяться по миру, как всегда мечтал Иса. И потому Иса сказал ему: «Отречешься от Меня», но Петр, терзаемый мукой, ответил: «Не отрекусь от Тебя».

Но Иса продолжил: «Должно тебе отречься от Меня, дабы остался ты в живых и учение Пути сохранилось бы».

Вот истина об «отречении» Петра. Не было никогда отречения, ибо следовал он приказам учителя своего. В том я уверена, ибо была там и свидетельствовала тому.

Аркское Евангелие от Марии Магдалины,

Книга Учеников