Текст книги "Тайна Магдалины"

Автор книги: Кэтлин Макгоуэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)

Именно брат Марии заговорил первым. Лазарь был человеком, который всегда полностью контролировал свои эмоции, и только самые близкие ему люди почувствовали бы напряжение в его голосе, когда он обратился к первосвященнику:

– Ионафан Анна, моя сестра обручена с Иешуа по закону. Пророки предсказали, что он будет мессией для нашего народа. Я не вижу, как мы можем сбиться с пути, который Бог избрал для нас.

– Ты осмеливаешься говорить мне, что избрал Бог? – рявкнул Анна.

Стоя за дверью, Мария сжалась от страха. Лазарь был благочестивым человеком, и оскорбления первосвященника его задели.

– Мы верим, что Бог избрал другого человека. Праведного защитника закона, человека, который будет защищать все, что священно для нашего народа, не создавая политической угрозы римлянам.

Вот оно что. Правда была высказана, и все могли услышать ее. Праведный защитник закона. Таким способом Анна показал Исе, что они не будут терпеть его назарейские реформы, несмотря на его безупречное происхождение.

– И кто это? – спокойно спросил Иса.

– Иоанн.

– Креститель? – недоверчиво спросил Лазарь.

– Он – родственник Льва, – присоединился еще один резкий голос, который Мария не узнала. Возможно, это тот более молодой священник, Каиафа, зять Анны.

– Он не из рода Давидова, – голос Исы оставался спокойным.

– Нет. – Это был Анна. – Но его мать из рода священников, потомков Аарона, а отец из саддукеев. Люди думают, что он преемник пророка Илии. Этого будет достаточно, чтобы склонить людей последовать за ним, если он женится на подходящей невесте.

Они вернулись в исходную точку. Анна стремился обеспечить обручение Марии с избранным ими кандидатом на роль мессии. Она была предметом, который требовался всем им, чтобы узаконить любое царствование.

Следующий голос говорил зло и возмущенно. Мария никогда не встречала Иакова, младшего брата Исы, но догадалась, что это был он, когда услышала его крик. Голос звучал, как голос Исы, но без спокойного самоконтроля, который всегда отличал его старшего брата.

– Вы не можете просто взять и выбрать мессию, как товар на базаре. Мы все знаем, что Иешуа избран, чтобы вывести наш народ из рабства. Как вы осмеливаетесь найти замену только потому, что боитесь за свое собственное высокое положение!

Поднялся шум, мужчинам приходилось кричать друг другу. Мария попыталась разобрать голоса и слова, но она была слишком потрясена. Все могло измениться, предчувствие пронизывало ее до мозга ее тонких костей.

Дребезжащий командный голос Анны перекрыл остальные голоса:

– Лазарь, как опекун этой девушки, только ты можешь принять решение разорвать помолвку и обручить дочь Вениамина с кандидатом, которого мы выбрали. Сейчас все в твоих руках. Но могу напомнить тебе, что твой отец был фарисеем и верным слугой Храма. Я хорошо знал его. Он ждал бы от тебя правильного решения.

Через всю комнату Мария могла почувствовать тяжесть, которая легла на плечи Лазаря. Это правда, их отец посвятил себя Храму и служил закону до самой своей смерти. Ее мать была назареянка, но для этих мужчин это не имело значения. Лазарь поклялся отцу на его смертном одре, что будет защищать закон и сохранять положение колена Вениамина любой ценой. Перед ним стоял ужасный выбор.

– Вы хотите, чтобы моя сестра вышла замуж за Крестителя? – осторожно спросил Лазарь.

– Он праведный человек и пророк. И как только Иоанн будет помазан как мессия, твоя сестра приобретет такой же статус, как его жена, какой она имела бы с этим человеком, – ответил Анна.

– Иоанн – отшельник, аскет, – вмешался Иса. – У него нет ни желания, ни необходимости иметь жену. Он выбрал жизнь в уединении, потому что это больше приближает его к тому, чтобы слышать глас Божий. Вы хотите разрушить его одиночество и положить конец его добрым делам, заставив его вступить в брак со всеми обязанностями, которые налагает на него закон?

– Нет, – ответил Анна, – мы ни к чему не будем принуждать Иоанна. Он женится на девушке, чтобы подтвердить перед людьми свой статус мессии. После этого она будет жить в доме его родственника, и Иоанн сможет вернуться к своим проповедям. Она будет выполнять свои династические обязанности, как это необходимо по закону, и он тоже.

Мария слушала, молясь, как бы справиться с подкатывающейся тошнотой и не обнаружить себя. Она знала, что «династические обязанности по закону» означают рождение детей – от аскета Иоанна. Уже и так плохо, что эти люди пытаются лишить ее величайшего счастья, о котором она когда-либо мечтала, каким был ее брак с Исой. Но при всем этом они пытаются лишить Ису его места будущего царя.

И потом был еще сам Иоанн Креститель. Мария никогда не видела этого человека, который проповедовал на берегах реки Иордан, но в народе о нем ходили легенды. Он был старшим троюродным братом Исы, но они очень отличались по темпераменту. Иса почитал Иоанна, часто говорил о нем как о великом слуге Божьем, как о праведном и благочестивом человеке. Но Иса также видел ограниченность Иоанна. Он объяснил это Марии, когда она однажды спросила его о яростном проповеднике, который крестил водой. Иоанн отвергал женщин, язычников, увечных и все, что считал нечистым, а Иса верил, что слово Божие принадлежит всем людям, которые хотят слышать его. Это не послание для избранных, а благая весть для каждого. Эти различия и были причиной споров между Исой и Иоанном.

После смерти своих родителей Иоанн проводил большую часть времени на бесплодных берегах Мертвого моря. Там он сроднился с кумранскими ессеями, суровой сектой аскетов, у которых перенял многие из своих строгих обрядов. Кумранская секта жила в суровых условиях и презирала тех, кого они называли «толкователями скользкого». Они говорили об Учителе Праведности, который принесет покаяние и строжайшее соблюдение закона.

Иса тоже провел время среди ессеев и объяснял их взгляды Марии. Он уважал их преданность Богу и закону, хвалил за добрые дела и благотворительность. Иса считал многих ессеев своими близкими друзьями на всю жизнь и удалялся в полное уединение в Кумран для медитации. Но там, где Иоанн впитал в себя суровые ограничения ессеев, там Иса окончательно отвергал многие из их взглядов как суровые и нетерпимые.

Иса рассказал Марии о других подробностях жизни Иоанна, о странной диете, которую он перенял в Кумране, об акридах с медом, о его необычной одежде, сделанной из звериных шкур и грубой верблюжьей шерсти, которая вызывала зуд и колола кожу. Он объяснил, что его троюродный брат Креститель предпочел жизнь в пустыне, под открытым небом, где он чувствовал себя ближе к Богу. Это нельзя было назвать достойным существованием для женщины благородного происхождения или для ребенка. И явно не к этому Марию Магдалину готовили всю ее недолгую жизнь.

Неимоверная тяжесть свалилась на Лазаря. Пока мужчины снова спорили в соседней комнате, слезы катились по лицу Марии. Она больше не могла отличить один голос от другого. Какой из них принадлежит Лазарю и что он говорит? Ее брат любил и уважал Ису как человека и как потомка Давида, хотя он никогда не был увлечен реформами назарейского Пути. Лазарь был очень привержен традициям, его отец был фарисеем и оказывал сильную финансовую поддержку Храму в Иерусалиме.

Ионафан Анна вынуждал его сделать мучительный выбор: поддержи он Ису законного династического царя и исполнителя всех пророчеств, и Лазарь будет отвергнут Храмом. Намек на это содержался в словах первосвященника. Тогда у Лазаря не останется никакого реального выхода, кроме как присоединиться к назареям, разделив их реформистские убеждения, в которые он не верил.

Более умеренные люди, включая Лазаря, были довольны, пока Ису принимали и назареи, и священники Храма. Но тут начинался ужасный раскол, полное разделение двух партий, которое создало бы вражду между великими династическими семьями Израиля и породило жестокое соперничество. Простой народ встал бы перед мучительным выбором.

Но в этот момент Марию заботил только один-единственный выбор, который следовало сделать.

Решение Лазаря поддержать власть храмовых священников имело более далеко идущие последствия, чем просто разрушить девичьи мечты Марии и заставить ее вступить в нежеланный брак. Этот выбор мог навсегда изменить ход истории на последующие тысячелетия.

Той ночью Иса пришел к соглашению с Лазарем: он обязан принести эти новости Марии. Лазарь согласился, вероятно с большим облегчением, и Марию привели в отдельную комнату для встречи с человеком, считавшимся ее будущим мужем.

Когда Иса увидел ее дрожащее тело и заплаканное лицо, ему стало ясно, что она слышала большую часть разговора. И когда Мария увидела печаль в глазах Исы, она поняла, что ее судьба решена. Она бросилась в его объятия и плакала, пока у нее не осталось больше слез.

– Но почему? – спросила она его. – Почему ты согласился на это? Почему ты позволил им забрать у тебя царство, которое принадлежит тебе?

Иса погладил ее по голове, чтобы успокоить, и улыбнулся своей мягкой улыбкой.

– Возможно, мое царство не на этой земле, моя голубка.

Мария покачала головой; она не поняла. Иса увидел это и продолжил объяснять:

– Мария, моя работа – учить Пути, показывать людям, что Царство Божие не за горами, что у нас есть сила здесь и сейчас освободиться от всякого угнетения. Чтобы делать это, мне не нужна земная корона или царство. Мне нужно только охватить столько людей, сколько смогу, чтобы разделить с ними слово Пути Божьего.

Я всегда думал, что унаследую престол Давида, а ты будешь сидеть рядом со мной, но если этому не суждено случиться на земле, мы подчинимся этому как воле Божьей.

Мария думала над его словами, с трудом пытаясь быть смелой и принять их. Ее воспитывали как царевну; вот почему она получила имя Мария, титул, предназначенный для дочерей благородных семей в назарейской традиции. Ее также учили назарейские женщины во главе с матерью Исы. Великая Мария взяла на себя обучение маленькой Марии с самого раннего возраста, не только чтобы подготовить ее к жизни с Сыном Давида, но и чтобы преподать ей уроки их особого реформистского мировоззрения. Выйдя замуж за Ису, Мария надела бы такое же красное покрывало назарейских священниц, какое носит Великая Мария.

Но теперь этого не будет.

Мария не могла вынести потерю и снова начала плакать. Тут ее поразила еще одна ужасная мысль, и всхлипывания оборвались.

– Иса? – прошептала она, страшась задать вопрос.

– Да?

– На ком ты теперь женишься?

Иса посмотрел на нее с такой удивительной нежностью, что Мария подумала, что ее сердце разорвется. Он взял ее за руки и заговорил с ней спокойно, но твердо:

– Ты помнишь, что сказала моя мать, когда ты последний раз заходила в наш дом?

Мария кивнула, улыбаясь сквозь слезы.

– Я никогда не забуду это. Она сказала: «Бог создал тебя совершенной супругой для моего сына. Вы будете не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает».

Иса кивнул.

– Моя мать – мудрейшая из женщин и великая пророчица. Она увидела, что ты создана для меня Богом. Если Бог решил в замысле своем, что я не буду иметь тебя, то я не буду иметь никого другого.

Волна облегчения затопила ее. Среди всего прочего, мысль о другой женщине рядом с Исой была самой невыносимой. Потом суровая действительность еще раз поразила ее с ошеломляющей силой.

– Но… если я буду женой Иоанна… он никогда не позволит мне стать назарейской священницей.

Лицо Исы стало очень серьезным, когда он ответил:

– Да, Мария. Иоанн будет настаивать, чтобы ты строжайшим образом соблюдала закон. Он презирает реформы для нашего народа, и он может быть очень твердым с тобой и принуждать к покаянию. Но помни, что я говорил тебе и чему тебя также учила моя мать. Царство Божие – в сердце твоем, и ни один угнетатель – ни римляне, ни Иоанн – не могут забрать его у тебя.

Он взял Марию за подбородок и, глядя прямо в ее огромные зеленовато-карие глаза, сказал:

– Слушай внимательно, моя голубка. Мы должны идти по этой тропе с милосердием и делать то, что будет правильно для детей Израиля. Это означает, что я не могу сейчас выступить против Ионафана Анны и Храма. Я подчинюсь их решению, чтобы учение Пути могло продолжаться в мире и распространяться по земле, и соглашусь сделать две вещи. Я буду присутствовать на вашей свадьбе с Иоанном вместе со своей матерью и позволю Иоанну крестить меня. Так я покажу, что признаю его духовный авторитет.

Мария торжественно кивнула. Она пойдет по тропе, которая сейчас лежала перед ней; это была ее обязанность. Слова Исы, полные любви и силы, помогут ей пройти через это.

– Ты очень сильная для такой малышки, – сказал он мягко. – Я всегда видел в тебе эту силу. Однажды ты станешь великой царицей, вождем нашего народа.

Он остановился в дверях, чтобы еще один, последний раз взглянуть на нее, и, прежде чем уйти, высказал последнюю мысль. Он приложил руку к своему сердцу.

– Я всегда буду с тобой.

Иоанном Крестителем было не так легко манипулировать, как ожидали Ионафан Анна и его совет.

Когда они пришли к нему со своим предложением, Иоанн обвинил их в отсутствии справедливости и назвал их порождениями ехидниными. Он напомнил им, что уже есть мессия в лице его троюродного брата, пророк, избранный Богом, и он, Иоанн, не достоин занять это место. Священники возразили, ответив, что люди называют Иоанна великим пророком, преемником Илии.

Но Иоанн ответил:

– Я не один из них.

– Тогда скажи нам, кто ты такой, чтобы мы могли сказать народу Израиля, который последовал бы за тобой, как за пророком и царем.

Иоанн ответил в своей загадочной манере:

– Я глас вопиющего в пустыне.

Он прогнал фарисеев, но проницательный молодой священник Каиафа уловил смысл странного заявления Иоанна, «Я глас вопиющего в пустыне», как ссылку на пророка Исаию. Действительно ли при помощи такой запутанной фразы из писания Иоанн называет себя пророком? Проверяет ли он священников таким образом?

Посланцы священников вернулись на следующий день, и на этот раз они обратились к Иоанну с просьбой о крещении. Он настаивал на их покаянии во всех грехах, прежде чем обдумает это. Это раздражало священников, но они знали, что должны играть по правилам Иоанна или рискуют потерять его как ключевой элемент их стратегии. Если они примут крещение из рук Иоанна, это усилит их позиции среди масс населения, которые объявляли Иоанна пророком, что в точности соответствовало моменту.

Когда священники подтвердили свое покаяние, Иоанн погрузил их в Иордан, но напомнил им:

– Я крещу вас водою, но идет Сильнейший меня в глазах Господа.

В этот день священники оставались вместе с Иоанном и говорили ему о своем плане, пока толпа на речном берегу постепенно уменьшалась. Иоанн не хотел ничего из того, что ему предлагали. Среди прочих спорных вопросов, он наотрез отказывался брать жену и, уж конечно, не женщину, обрученную с его троюродным братом. Но совет приготовился к возражениям Иоанна и успел их подробно обсудить, благодаря его горячности в предыдущий день. Они говорили о Лазаре, праведном и благороднейшем человеке из дома Вениамина, и как этот добрый человек боится, что его благочестивая сестра, выйдя замуж, подпадет под влияние назареев.

Подобная откровенность заставила Иоанна дрогнуть. Это было его слабое место. Хотя он полагался на пророчества, говорившие, что Иешуа – избранный, у него росла озабоченность по поводу пути, по которому шел его троюродный брат вместе с назареями и их вопиющего неуважения к закону. Иоанн отпустил их и назвал обсуждение законченным.

Священники ушли, оставив решение Иоанна неизменным.

Позднее в этот же день Иса пришел на восточный берег реки Иордан, чтобы выполнить обещание, данное Анне. Большое количество сторонников сопровождало Ису, и эта встреча двух столь известных людей привлекла множество народа со всей реки. Иоанн жестом руки остановил Ису.

– Ты пришел ко мне за крещением? – спросил он. – Возможно, мне скорее надо креститься от тебя, ибо ты – избранный Богом.

Иса улыбнулся в ответ:

– Брат, оставь теперь. Ибо так надлежит нам исполнить всякую правду.

Иоанн кивнул, не показывая удивления или какого-то другого чувства в ответ на очевидное выражение признания со стороны Исы. Это был первый раз, когда они сошлись вместе после махинаций Ионафана Анны, и впервые им представилась возможность оценить друг друга. Креститель отвел Ису в сторону, подальше от ушей толпы, и заговорил с ним, осторожно подбирая слова, пытаясь выяснить планы на будущее своего троюродного брата.

– «Имеющий невесту есть жених».

Иса не проявил никакой реакции на слова Иоанна. Он просто кивком выразил свое согласие с этим соглашением.

Иоанн продолжал:

– А друг жениха, стоящий и внимающий ему, радостью радуется, слыша голос жениха. Сия-то радость моя исполнилась, в твоем бескорыстном даре праведности, если это правда, что даешь его свободно.

Иса снова кивком выразил свое согласие:

– Я выполню свой долг – буду другом жениха. Тебе должно расти, а мне умаляться, и быть по сему.

Это была своего рода словесная игра, обмен выпадами между двумя великими пророками, когда каждый из них выяснял, какую позицию занимает другой. Удовлетворенный тем, что его троюродный брат согласен мирно уступить свое положение, как и свою невесту, Иоанн повернулся к толпе, собравшейся на берегах Иордана. Он заявил людям, прежде чем призвать Ису выйти вперед:

– За мною идет Муж, Который стал впереди меня, потому что Он был прежде меня.

Как только прозвучали слова Иоанна, Иса погрузился в реку. Слова указывали на то, что если Иоанн готов занять место мессии, то Иса будет наследником его престола. «Он был прежде меня» – было ясным указанием, что Иоанн все же признает пророчества о рождении Исы. Эта фраза должна была защитить Иоанна в глазах умеренных людей, которые поддерживали Иоанна и боялись назарейских реформ, но все же почитали Ису как дитя пророчеств. Его первые слова, «За мною идет Муж», указывали на то, что Иоанн принимает на себя роль помазанника. Иоанна, проповедника из пустыни, в его одежде из шкур и с его крайне нетерпимым стилем, легко можно было недооценить. Но его действия и слова на берегах реки Иордан в тот день, показали, что он гораздо более умелый политик, чем многие себе представляли.

Когда Иса вышел из воды, толпа одобрительными возгласами приветствовала этих двух великих людей, родственных друг другу пророков, которых коснулся Господь. Но молчание воцарилось в долине, когда с небес появился одинокий белый голубь и грациозно пролетел над головой Исы, Льва Давидова. Это был момент, который останется в памяти людей в долине Иордана и за ее пределами до тех пор, пока стоит земля.

Каиафа вернулся к реке Иордан на следующий день вместе со своей свитой фарисеев. Он спланировал свою стратегию, внимательно наблюдая за Иоанном. Вчерашнее крещение Исы не послужило той цели, которую они с Анной задумали. Они верили, что, подчиняясь крещению, Иса публично признает власть Иоанна. Однако это событие послужило людям напоминанием о том, что беспокойный назарей был избранным по пророчеству. Сейчас фарисеям требовалось ослабить влияние идеи о том, что Иса – это Мессия. Единственным способом сделать это было как можно быстрее передать титул мессии кому-то другому, и единственным подходящим кандидатом являлся Иоанн.

Но Иоанна взволновал знак в виде голубя. Разве то, что эта птица появилась с небес сразу после крещения, не доказывает, что Иса – избранник Божий? Иоанн колебался, не вернуться ли, в конце концов, к поддержке позиции своего троюродного брата. Каиафа, который был великим учеником своего тестя, Анны, был готов к подобному варианту и нанес ответный удар.

– Твой троюродный брат – назарей – сегодня побывал у прокаженных, – сообщил он Иоанну.

Иоанн был ошеломлен. Трудно найти кого-то более нечистого, чем эти несчастные, отвергнутые Богом. И посещение его троюродным братом этих созданий после своего крещения не укладывалось в голове Крестителя.

– Вы уверены, что это правда? – спросил он.

Каиафа серьезно кивнул.

– Мне жаль сообщать, но он действительно был в таком нечистом месте этим утром. Мне сказали, что он проповедовал им грядущее Царствие Божие. Он даже позволил им прикасаться к нему.

Иоанн был удивлен, что Иса пал так низко и так скоро. Он хорошо знал, что назарей сильно повлияли на его троюродного брата. Разве его матерью не была Мария, глава этой группы? Но она – женщина, и следовательно, имеет мало значения кроме того, что оказала большое влияние на своего сына. Однако, если Иса окунулся в мир нечистот, когда еще и дня не прошло после его крещения, возможно, Бог отвернулся от него.

И еще надо подумать о девушке, об этой дочери Вениамина. Иоанн глубоко встревожился, что ее зовут Мария – назарейское имя, указывающее на воспитание в их непристойных традициях.

Но к пророчеству, относящемуся к самой девушке, следовало подходить со всей серьезностью ради спасения народа. Ее называли Дщерью Сиона, как сказано в книге пророка Михея. В этом отрывке упоминалась Мигдаль-Эдер, Башня Стада, пастушка, которая поведет людей: «А ты, башня стада, холм дщери Сиона! К тебе придет и возвратится прежнее владычество, царство – к дщерям Иерусалима».

Если Мария действительно та женщина, о которой говорит пророчество, то Иоанн обязан убедиться, что она стоит на прямом пути праведности. Каиафа заверил его, что девушка достаточно молода и, несомненно, достаточно набожна, чтобы получить воспитание, которое Иоанн считал подходящим с точки зрения самого традиционного подхода к закону. В самом деле, ее брат умолял их сделать это, пока не стало слишком поздно. Помолвка этой царевны из колена Вениамина с Исой была расстроена из-за его симпатии к назареям. Абсолютно допустимо с точки зрения закона. Разве первосвященник Ионафан Анна собственноручно не написал бумаги о расторжении помолвки?

Что более важно, Иса и его назарейские сторонники не протестовали против этого решения и обещали поддержать Иоанна в его положении помазанника. Иса даже согласился присутствовать на свадьбе. В этом предложении вовсе не было ничего ужасного. Если Иоанн женится на царевне из колена Вениамина и станет помазанником, число крещений, которые он проводит, увеличится десятикратно. Он сможет призвать гораздо больше грешников и показать им путь к покаянию. Он станет Учителем Праведности из пророчеств их предков.

Перед лицом возможности обратить гораздо большее число грешников и научить детей Израиля, как найти Божий путь к покаянию, Иоанн согласился жениться на девушке из колена Вениамина и занять свое место в истории своего народа.

Свадьба Марии из дома Вениамина и Иоанна Крестителя, потомка первосвященников из рода Аарона и Садока, состоялась на холме Кана в Галилее. На ней присутствовали знатные люди, назарей и фарисеи. Как и было обещано, пришел Иса со своей матерью, братьями и группой учеников.

Благочестивая мать Иоанна, Елисавета, была двоюродной сестрой Марии, матери Исы. Но и Елисавета, и ее муж, Захария, умерли за несколько лет до свадьбы их сына. Не было близких родственников, чтобы сделать необходимые приготовления к празднику, а сам Иоанн недостаточно разбирался в этом, да его и не волновали подобные вопросы. Когда Великая Мария заметила, что гости не обеспечены всем необходимым, она взяла на себя обязанности по подготовке к свадьбе как старшая по возрасту женщина из семьи Иоанна. Она пришла туда, где сидел ее собственный сын с несколькими своими сторонниками и сказала:

– У них не хватает вина для свадьбы.

Иса внимательно выслушал свою мать:

– Какое отношение это имеет ко мне? – спросил он ее. – Это не моя свадьба. Не годится мне вмешиваться.

Старшая Мария не согласилась с ним и сказала об этом своему сыну. Во-первых, она чувствовала себя обязанной убедиться, что свадьба будет достойной памяти Елисаветы. Но помимо этого, Мария была мудрой женщиной, которая знала людей и знала пророчества. Это будет подходящее время, чтобы напомнить собравшимся знатным людям и священникам об уникальном положении ее сына в их общине. Иса согласился с некоторой неохотой.

Призвав слуг, Мария приказала им:

– Что он ни попросит, сделайте без разговоров.

Слуги ожидали указаний Исы. После минутных раздумий он потребовал, чтобы они принесли шесть больших сосудов, каждый до краев наполненный водой. Слуги сделали это, поставив глиняные сосуды для воды перед ним. Он закрыл глаза и произнес молитву, проводя руками над каждым из сосудов. Когда он закончил, он приказал слугам зачерпнуть жидкость. Первая служанка так и сделала и налила жидкость в свою чашу. В глиняных сосудах больше не было воды. Каждый из них был наполнен дорогим сладким красным вином.

Иса приказал служанке отнести чашу вина Каиафе – распорядителю церемонии. Каиафа поднял чашу в приветствие Иоанну, жениху, и похвалил его за качество вина.

– Большинство людей сперва подают хорошее вино и приберегают плохое на конец, когда все напьются, – пошутил Каиафа. – А ты лучшее вино приберег напоследок.

Иоанн посмотрел на Каиафу с некоторым смущением. Ни он, ни священник не знали о том, что произошло. Единственным признаком, что случилось что-то необычное, было тихое шушуканье нескольких слуг в задней части дома и некоторых учеников-назареев. Но прошло совсем немного времени, и все в Галилее точно знали о произошедшем на свадьбе в Кане.

После свадьбы Иоанна и Марии никто не говорил о женихе и невесте. Действительно, династический брак затмило нечто более из ряда вон выходящее. Предметом обсуждения среди простого народа было чудесное превращение воды в вино. По этому поводу в этой северной области Галилеи имя Исы не сходило с уст. Он был их единственным мессией, несмотря на все уловки Храма.

Власть и популярность Иоанна распространялись к югу, с берегов Иордана около Иерихона, через Иерусалим и далее в пустынную местность вокруг Мертвого моря. Подогреваемое священниками из Храма, число сторонников Иоанна росло до тех пор, пока берега реки не переполнились людьми, умоляющими о крещении. Требование Иоанна, чтобы эти люди строжайшим образом соблюдали закон, увеличивало число жертвоприношений – и, следовательно, пополняло казну Храма. Все были довольны последствиями их соглашения.

Все, кроме Марии Магдалины, которая теперь была замужем за Крестителем.

К счастью, этого союза не желали ни жених, ни невеста. Иоанн хотел только остаться в пустыне и делать дело Божье. Он готов был следовать закону, который требовал от людей плодиться и размножаться и посещать свою жену в надлежащее время с целью произведения потомства. Но кроме этих периодов, особо продиктованных законом и традицией, он совсем не желал общества хоть какой-нибудь женщины.

Найти место, куда поселить Марию, оказалось первой заботой для только что женившегося Иоанна. Он не делал тайны из того, что не хочет ее видеть рядом с местом своего служения. Действительно, кумранские ессеи вообще не разрешали женщинам жить вместе с ними, но изгоняли их в отдельные постройки, потому что считали их по природе своей нечистыми. И мать Иоанна умерла, что представляло собой проблему. Если бы Елисавета была жива, Мария жила бы в доме своей свекрови.

Этот вопрос обсуждался Иоанном и Лазарем перед свадьбой, и Мария подсказала своему брату, чего бы ей хотелось. Лазарь настоял, чтобы его сестре было позволено продолжать жить с ним и Марфой в их семейных поместьях в Магдале и Вифании. Мария могла бы постоянно общаться с родными, а эти благочестивые люди присматривали бы за ней. И Вифания находилась достаточно близко от Иерихона, на тот редкий случай, когда Иоанну требовалось посетить свою жену.

Это было подходящее решение и довольно удобное для Иоанна, которого мало интересовала жизнь Марии вообще, кроме подтверждения, что она всегда ведет себя как благочестивая и готовая к покаянию женщина. Если эта девушка должна стать матерью его сына, она должна быть безупречной. Мария заверила Иоанна, что в его отсутствие она будет подчиняться своему брату, как делала это всегда. Она постаралась не показать свою радость, когда он разрешил ей остаться с Лазарем и Марфой.

Но радость Марии оказалась недолгой, когда Иоанн изложил остальные свои требования. Он не позволит Марии общаться с теми, кто исповедует учение назареев. Ей не разрешается посещать дом Великой Марии, наиболее уважаемой ею учительницы и подруги. И она никогда не появится в публичном месте, где говорит Иса. Иоанна раздражал тот факт, что некоторые из его собственных учеников покинули берега Иордана, чтобы последовать за его троюродным братом. Креститель бранил их за то, что они стали назареями и называл их отвратительным прозвищем «толкователи скользкого». Соперничество между совершенно разными служениями назарея-Исы и аскета-Крестителя постоянно нарастало. Иоанн не хотел, чтобы его опозорила собственная жена; ей никогда не будет позволено находиться среди назареев. Иоанн заставил Лазаря торжественно поклясться в этом.

Молодая, наивная и никогда не встречавшая ничего, кроме любви и одобрения, Мария хотела переубедить Иоанна, но впервые в жизни получила от своего мужа пощечину, когда попыталась возразить. Левая рука Иоанна отпечаталась на щеке Марии на весь оставшийся день как прочное подтверждение того, что она не должна спорить с ним по вопросам послушания. В тот же день Креститель покинул новобрачную в ее доме в Магдале, даже не попрощавшись.

Мария страшилась посещений Иоанна и радовалась, что они случались редко и через большие промежутки времени. Иоанн приходил в Вифанию, только когда находился поблизости по своим собственным делам, чаще всего при путешествии из святилища на берегу в Иерусалим. Формально он спрашивал о здоровье Марии и, когда это соответствовало закону, исполнял свои супружеские обязанности. Во время этих посещений Иоанн учил Марию закону и требовал от нее раскаяния, одновременно объявляя, что приблизилось Царство Божие.

Как царевна из дома Вениамина, Мария знала, что не подобает сравнивать своего мужа с кем-то другим, но она не могла удержаться от этого. Все дни и ночи ее были наполнены мыслями об Исе и его учении. Ее поражало, что и Иса, и Иоанн проповедовали во многом одно и то же – грядущее Царство Божие – потому что значение этого события сильно отличалось у этих двух пророков. По Иоанну, это было грозное послание, страшное предостережение об ужасе, ожидающем неправедных. По Исе, это была прекрасная возможность для всех людей, кто открыл свое сердце Господу.

Когда однажды Мария узнала, что Иса должен придти в Вифанию вместе со своей матерью и группой сторонников-назареев, она почувствовала, как радость возвращается в ее сердце впервые за много-много дней.