Текст книги "Джулс, охотник за головами (ЛП)"

Автор книги: Кэти Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

– Гм, тот, который дважды ездил в Афганистан и выглядит как профессиональный борец?

Кивнув, отец продолжает.

– Рэй владеет компанией по выпуску облигаций неподалеку от тюрьмы округа Чатем в Саванне. Он просил меня приехать на некоторое время, и так как у нас намечается большое семейное воссоединение, я, наконец, согласился. – Когда я бросила на папу взгляд «мне все равно», он вздохнул. – И есть еще кое-что.

Впервые я заметила в папиной руке папку из плотной бумаги.

– Я знаю, что ты твердо решила поступить в юридическую школу, а колледж стоит недешево. Пока мы с ребятами во Флориде, я думал, ты справишься с этим. – Он передал мне папку.

Открыв ее, я впилась взглядом в фотографию, лежавшую передо мной. На меня хмуро смотрел чисто выбритый мужчина со светлыми волосами и зелеными глазами. Он не был похож на обычного преступника под залог, за которым мы охотились. После того, как посмотрела на фотографию, я начала читать его статистику.

– Эммет Маршалл, сорок два года, арестован за незаконное присвоение средств у высокопоставленных инвесторов... – Я посмотрела на папу. – Что это значит?

– Он взял у кого-то деньги и не вернул их.

– Ага. – Я продолжала читать папку. – Маршалл сбежал до суда. Бывшая жена и сын-подросток проживают в Саванне, штат Джорджия. – Я ухмыльнулась. – Ты хочешь, чтобы я сама взялась за это дело?

– Не совсем.

Захлопнув папку, я фыркнула.

– Тогда какой смысл показывать мне это?

– Джулс, тебе всего шестнадцать...

– Но я могу это сделать.

Папа поднял руку, чтобы заставить меня замолчать.

– Я понимаю твои таланты и способности, Джулианна, но я также знаю, что ты не взрослая. Ты не можешь носить огнестрельное оружие или произвести арест. Но, – он сделал паузу, убирая с моего лица выбившиеся пряди волос, – ты можешь помочь мне привести этого парня.

Как бы мне не хотелось это признавать, я знала, что папа был прав.

– Так что же у тебя на уме?

– Я хочу, чтобы ты сделала всю работу по дому. Выясни все, что сможешь, о его связях, кто мог его прятать.

– И ты думаешь, что его бывшая жена получит что-то?

– Вряд ли. Линетт Маршалл разорвала все связи с Эмметом после развода три года назад. Общение с ним плохо сказывалось на ее имидже.

– Ее имидж? – переспросила я. Снова открыв папку, я поморщилась, когда поняла, что имел в виду папа. – Она светская львица, как и мама.

Папа кивнул.

– Но я хочу, чтобы ты сосредоточилась не на Линетт.

– Что ты имеешь в виду?

Папа прошуршал по бумагам в папке, прежде чем остановиться на фотографии темноволосого парня примерно моего возраста. Темноволосый Бог был бы более точным способом описать его. В военной школьной форме у него были точеные черты лица модели «AbercrombieandFitch»⁵. Его зеленые глаза озорно блестели. Указывая на фотографию, папа ответил:

– Он – твой объект.

Мои глаза изучали атрибуты мальчика.

– Джексон Эммет Маршалл, семнадцать лет, лучшие десять процентов его класса в бенедиктинской военной подготовительной школе....

– Весьма впечатляющий молодой человек, не правда ли? – спросил папа.

В последний раз взглянув на фотографию Джексона, я кивнула. Он был впечатляющим во многих отношениях.

– Значит, ты хочешь, чтобы я с ним познакомилась. Проследить за ним, попытаться заглянуть в записи его мобильных телефонов или различных мессенджеров?

Папа усмехнулся.

– Ты настоящий Шерлок Холмс, не так ли?

– Я была им весь день, – ответила я, возвращая папе улыбку.

– Ну, в Саванне ты будешь не совсем одна. Рэй обещал помочь тебе всем, чем сможет.

– Итак, если он поручитель, почему он не берется за это дело?

– Ну, скажем так, с военным прошлым Рэя он гораздо больше сосредоточен на том, чтобы убрать синих воротничков, особенно потенциально вооруженных и опасных.

– Серьезно?

– О да. Несмотря на высокую награду, Рэй считает ниже своего достоинства охотиться на такого парня, как Эммет.

Я отрицательно покачала головой.

– Это слишком смешно.

– Для тебя это просто Рэй. Он сказал, чтобы ты приехала к нему как можно скорее. Он работает над поиском каких-то зацепок.

– Звучит неплохо для меня.

– Тогда, как только ты соберешь информацию о Маршалле, передайте ее мне или Рэю. Где бы ни был Эммет, я его задержу.

– Хорошо.

Папа взял меня за подбородок, заставляя смотреть в его глубокие карие глаза.

– Джулс, я занимаюсь задержанием, поняла?

Я закатила глаза в сторону стропил.

– Да, да, я поняла.

– Хорошо, – ответил папа, захлопывая папку.

– Так мама знает настоящую причину моего приезда?

Папа покачал головой.

– Чем меньше она знает, тем лучше. – Проведя рукой по коротким темным волосам, он вздохнул. – Кроме того, я не хотел бы причинить ей такую боль.

Бутылка с водой выскользнула у меня из рук, и я прошипела:

– Ты не хочешь причинить ей боль? Той самой женщине, которая ушла от тебя и оставила на воспитание троих детей?

– Я и не ожидал, что ты поймешь.

– Как я могу?

Взяв мои руки в свои, папа посмотрел на меня умоляющими глазами.

– Джулс, я хочу, чтобы ты пообещала мне, что дашь Аннабель шанс и очень постараешься восстановить с ней отношения.

Я вырвала свои руки из его рук.

– Прекрати нести эту чушь про доктора Фила⁶. И почему это должна быть только я? Кольт и Реми – тоже ее дети.

Папа удивленно поднял брови.

– Судя по твоему языку и поведению, я думаю, что немного культуры и утонченности сотворили бы чудо.

– Ты не ответил на мой вопрос, – прорычал я.

– Хорошо, я сделаю это как, – он сделал кавычки пальцами, – «доктор Фил», как я могу. Девочка нуждается в матери в своей жизни, особенно девочка-подросток.

– И для этого у меня есть Большая Мама, – возразила я.

Закрыв глаза, папа, казалось, считал до десяти.

– Это не одно и то же. Часть проблем твоей матери проистекала из ее отношений с матерью. – Его взгляд немного смягчился. – Я не хочу, чтобы это случилось с тобой.

Я вздохнула и подняла руки в знак поражения.

– Ладно, ладно, я попробую. Как бы мне это ни было больно.

Папа наклонился и обнял меня. Его успокаивающий запах «Олд Спайс» и корицы вторгся в мои ноздри, и я крепче обняла его.

– Это не будет длиться вечно. Ты вернешься сюда раньше, чем успеешь оглянуться.

Я фыркнула в его сторону.

– Тебе легко говорить. Вы с ребятами будете ловить преступника за миллион долларов, пока меня будут запихивать в платья с оборками и заставят потягивать чай с мамиными дружками.

Папа засмеялся.

– Хм, мне бы хотелось на это посмотреть.

– Не рассчитывай на это, – проворчала я.

Глава 3

Колеса тележки с напитками визжали по проходу, как рваные акриловые гвозди, скребущие по доске. Боже, сколько бы ни стоил мой билет на самолет, вы бы подумали, что авиакомпания все же бы могла позволить себе какой-то долбанный «WD40»⁷. Этот звук действовал мне на нервы еще сильнее, когда я обнаружила, что за мной едет эта самая тележка.

Стюардесса наклонилась к моему сиденью и ухмыльнулась, обнажив два ряда идеально белых зубов.

– Привет. Что бы вы хотели выпить?

– Ничего, – пробормотала я.

Улыбка немного померкла. Это был не тот ответ, которого она ожидала. Я имею в виду, что она выглядела как обычный подросток, тот тип, который фигурирует в рекламе «Кока-Колы» или витаминной воды, впитывая солнце, наслаждаясь ледяным напитком безалкогольного вида. Так почему же я должна отказать ей?

Но чего она не знала, так это того, что выпивка никак не могла притупить боль в моей груди.

– Вы уверены? – настаивала стюардесса, изо всех сил стараясь сохранить на лице натянутую улыбку.

– Хм, да, я так думаю, – огрызнулась я, стараясь не дать своему внутреннему монологу вырваться наружу.

Если бы я это сделала, то сказала бы что-то вроде: «И я не хочу ни твоих чертовых арахисов, ни печенья, хорошо? Спроси меня еще раз, и я скажу тебе, куда их засунуть».

Реми пнул спинку моего сиденья. Я резко обернулась и уставилась на него, когда стюардесса с визгом отчалила, признавая свое поражение.

Так как папу и Кольта всегда укачивало, как только мы добрались до аэропорта, они выпили «Драмамин»⁸. Папа сидел рядом со мной, склонив голову набок, и слегка похрапывал. Позади нас, прижавшись головой к окну, спящий как убитый, Кольт.

– Тебе лучше радоваться, что папа в отключке, а то он бы точно надрал тебе задницу за то, как ты обошлась с цыпочкой-стюардессой, – сказал Реми.

Он перегнулся через спинку моего сиденья и уставился на меня сверху вниз. Я увернулась в сторону, прежде чем он успел промочить мне ухо.

– Хм, и сколько же нам лет? – огрызнулась я, откидывая его за голову на спинку сиденья. Кольт даже не пошевелился, когда Реми плюхнулся рядом с ним.

– Послушай, ты должна перестать вести себя так враждебно по отношению к ситуации в Саванне.

– Тебе легко говорить. Ты будешь жить на миллион долларов, а я останусь с мамой.

– На самом деле она не так уж плоха. Просто попробуй дать ей еще один шанс.

– Избавь меня от этого.

– Ладно, будь ребенком, – ответил Реми, откидываясь на спинку стула.

Послушав несколько минут, как храпит папа, я порылась в сумке в поисках айпода и книги. Включила музыку и попыталась затеряться в дрянном любовном романе. Вскоре по громкой связи раздался голос капитана.

– Леди и джентльмены, мы примерно в десяти минутах полета от аэропорта Саванны. Мы прибудем в ближайшее время, небо ясное и температуре восемьдесят семь градусов⁹.

Папа зевнул и потянулся на сиденье рядом со мной. Вытирая слюну с подбородка, он бросил на меня робкий взгляд.

– Я действительно был в отключке, да?

Я рассмеялась.

– Да, думаю, что тебя выдал храп.

У нас за спиной Кольт чуть дольше приходил в себя. Реми не помогал делу, донимая его до чертиков.

– Чувак, если ты не оставишь меня в покое... – Я слышала, как Кольт предупреждал.

После того, как самолет приземлился на взлетную полосу и остановился, мы схватили ручную кладь, а затем высадились. Когда мы добрались до последней проверки безопасности, папа спросил:

– Так ты будешь в порядке с этого момента?

– Хм, уже достаточно того, что вы, ребята, прилетели со мной на самолете вместо того, чтобы лететь прямым рейсом в Неаполь. Я думаю, что смогу забрать свои сумки и встретить маму снаружи.

– Тогда ладно. – Он наклонился и обнял меня. – Развлекайся и постарайся поладить со своей мамой.

– Я постараюсь.

– Увидимся через неделю или две. – Он крепко сжал меня.

Когда я отстранилась, то погрозила пальцем, как Большая Мама.

– Тебе лучше вернуться сюда как можно скорее.

– Я так и сделаю, – усмехнулся папа.

Затем я переключила свое внимание на мальчиков.

– Я горжусь вами, ребята.

– А разве мы стали бы делать что-нибудь еще? – усмехнулся Реми.

Кольт кивнул.

– И мы обещаем, что не будем слишком сильно тыкать его тебе в лицо, когда вернемся.

Я шлепнула его по руке.

– Постарайся, ладно? Для меня это чистая пытка.

– Я так и сделаю, – рассмеялся он. – А ты очень постараешься с мамой.

– Без комментариев.

Папа взглянул на часы.

– Ладно, давайте попрощаемся уже. Нам нужно успеть на самолет, и я уверен, что Аннабель ждет Джулс.

Мы все обнялись в последний раз, а потом папа и мальчики направились к своему терминалу. Я вздохнула и повернулась, чтобы следовать за толпой людей к багажной карусели. После ожидания, казавшейся небольшой вечностью, моя массивная сумка на колесиках появилась в поле зрения. Я схватила ее и поспешила к охране.

Когда я вышла из контрольно-пропускного пункта, мое сердце затрепетало в груди, а желудок скрутило в узел. Вдоль перегородки стояли семьи с табличками «Добро пожаловать домой». Некоторые замахали руками и завизжали, увидев своих родственников. Закусив губу, я окинула взглядом лица в толпе. Ни одно из них не выглядел знакомым.

Мамы там не было.

Слезы жгли мне глаза. Злясь на себя за то, что я плакса, и на маму за то, что она бездельница, я направилась к парковке. Когда я направилась к двойным дверям, солнце ослепило глаза. Я опустила темные очки с макушки головы. Это было просто здорово. Вынуждена против своей воли проводить время с мамой, а она даже не может дотащить свою задницу до аэропорта, чтобы забрать меня.

– Джулианна?

Я резко обернулась. И вот она – моя Дражайшая Мамочка во плоти. На ней был дизайнерский фиолетовый сарафан на тонких бретельках. У нее на голове была белая широкополая шляпа, а медово-русые волосы едва доставали до плеч. На вид ей едва перевалило за тридцать, хотя она уже приближалась к сорока.

Мы просто стояли и смотрели друг на друга. Это было не совсем то воссоединение, которое я себе представляла. Я была достаточно глупа, чтобы мечтать о том, как попаду в мамины объятия, где она скажет: «О, Джулианна, я была такой крайне и совершенно глупой. Как я могла оставить тебя и мальчиков? Я обещаю прямо здесь и сейчас загладить свою вину. Во-первых, я прямо сейчас возвращаюсь домой, чтобы стать женой и матерью».

И как всегда, мои фантазии не были даже отдаленно близки к истине.

Мама шагнула вперед с робкой улыбкой на лице.

– Мне так жаль, что меня не была внутри, чтобы встретиться с тобой. Меня задержали на вечеринке в саду.

Я пожала плечами.

– Все равно, Аннабель.

Лицо мамы немного вытянулось от формальности использования ее имени. Это было что-то, что я думала сделать в самолете, просто чтобы позлить ее.

Она оправилась от шока и сказала:

– О, хорошо, Эндрю здесь с машиной. – Она указала на черный «Линкольн-Таун», припаркованный у тротуара.

Интересно, как он умудрился просидеть там так долго, чтобы полицейский из аэропорта ничего ему не сказал? Думаю, деньги здесь говорят довольно громко.

По ее взмаху Эндрю выскочил из машины и подбежал к нам. Для шестидесятилетнего мужчины он был удивительно подвижен, и в его темных глазах всегда горел озорной огонек. Эндрю много лет работал на семью. После смерти бабушки и дедушки тетя Вивиан заставляла его заниматься мелкими делами по дому и возить ее с собой. Думаю, можно сказать, что он был ее «особым другом». Мне не хотелось думать о том, что у моей шестидесятилетней двоюродной бабушки были отношения типа «друзья с привилегиями».

– Ну, привет, – проревел он, откидывая назад кудрявый локон своих темные волосы с проседью.

– Привет, – ответила я.

Теплая улыбка расплылась по его лицу.

– Ты уже выросла. Когда я видел тебя в последний раз, ты была просто маленьким мальчишкой. Теперь ты красивая молодая женщина.

Вернув ему улыбку, я ответила:

– Спасибо.

Он взял мой багаж, словно тот весил не больше перышка, и направился к машине. Мама повернулась и пошла следом, так что я последовала за ней.

Скользя по кожаным сиденьям, я старалась не сидеть близко к маме. Я все еще была слишком зла на нее за то, что она пошла на чертову вечеринку в саду, когда должна была быть в аэропорту, чтобы встретиться со своей единственной дочерью.

Мама полезла в сумочку и достала пудреницу. Она начала поправлять макияж, который показался мне безупречным.

– Итак, – начала она, прерывая молчание, – как прошел полет?

– Все в порядке.

– С Реми и Кольтом все в порядке?

– С ними все в порядке.

– А Уильям и Джулия?

– С Большой Мамой и дедушкой все в порядке.

Из-за моей неохоты поддерживать беседу и чрезмерного употребления словосочетания «все в порядке», мама вздохнула и захлопнула пудреницу. Она сунула его обратно в сумочку.

– Тетя Вивиан и тетя Ленор очень рады твоему визиту.

– Я с нетерпением жду встречи с тетей Вивиан, – честно ответила я.

В конце концов, тетя Вивиан была настоящей сволочью. В последний раз, когда я была здесь, она только что развелась со своим четвертым мужем. На самом деле она была моей двоюродной бабушкой, так как они с бабушкой были сестрами. Тетя Ленор, с другой стороны, была старшей сестрой моей мамы... совершенно неприятный человек. Как будто очень неприятно.

– Вивиан настояла на том, чтобы в пятницу вечером устроить в честь тебя вечеринку.

Я нахмурилась.

– Вечеринку?

Мама кивнула.

– Просто небольшое мероприятие, чтобы познакомить тебя с обществом.

Слова «небольшое мероприятие» и «тетя Вивиан» не входили в одно и то же предложение.

– Она ведь не собирается устроить одну из этих вечеринок, правда? – Меньше всего на свете мне хотелось бы иметь дело с дебютантками.

До того, как мама ушла из дома, я не раз слышала, как она уничижительно произносила слово «дебютантка».

– Нет, нет, ничего подобного. Там будет много вечеринок в течение летнего сезона, люди должны знать кто ты и твоя семья.

– Звучит захватывающе.

Мама проигнорировала мой сарказм. Вместо этого она оглядела мой наряд от дыр в выцветших джинсах до потертых ковбойских сапог.

– Конечно, мы должны отвезти тебя по магазинам. – Прежде чем я успела отреагировать, она протянула руку и провела пальцами по моим волосам. – Нам не придется ничего делать с твоими волосами. Они великолепны. Но тебе определенно нужен уход за лицом, и какой-то новый макияж будет хорошей идеей.

Я дернулась назад.

– По-моему, я прекрасно выгляжу.

Мама прищурилась, глядя на меня.

– Не хочешь поговорить о той враждебности, которую ты испытываешь?

– Разве недостаточно того, что я провожу с тобой время против своей воли, так теперь еще ты оскорбляешь то, как я выгляжу? – Я фыркнула.

– Я вовсе не оскорбляла твой внешний вид, Джулианна. Я просто указывала, как тебе нужно будет одеваться и вести себя определенным образом, пока ты здесь.

– Да, это звучит как оскорбление для меня, не говоря уже о том, что я не собираюсь этого делать. Я не притворяюсь тем, кем не являюсь, – возразила я.

Наш момент воссоединения матери и дочери был прерван ударом Эндрю по тормозам. Перед ним пронеслась экскурсионная тележка. Борьба с ежедневным шквалом посетителей, бродящих вокруг, была частью жизни в историческом районе.

Когда «Линкольн» въехал на подъездную дорожку, я прижалась к окну, вбирая в себя все, что забыла о доме. На самом деле ничего не изменилось. Это был тот же кремовый цвет с темно-синими ставнями. Переднее крыльцо было широким и глубоким между белыми дорическими колоннами. Я думаю, вы бы назвали это особняком, а не домом. В нем было восемь спален и пять ванных комнат. Там был даже бальный зал.

Но все это было слишком причудливо для меня. Я предпочитала наше ранчо с его удобной мебелью всему изящному фарфору и антиквариату Перси-Хауса, как его называли.

Эндрю заглушил мотор, и я выскочила из машины. Когда начала хватать одну из своих сумок, он отмахнулся от меня.

– Нет, нет, я позабочусь об этом.

Я двинулась по тротуару сквозь шквал разноцветных цветов. Оторвав взгляд от радуги лепестков, я увидела тетю Вивиан, которая стояла на крыльце, прикрывая глаза от солнца. Когда на ее руку попал свет, отражение от сверкающих бриллиантов на пальцах могло кого-то ослепить. Наверное, она пришла с той же вечеринки в саду, на которой была мама, потому что была одета в темно-синий костюм и туфли на каблуках, а ее седые волосы были зачесаны назад блестящими гребнями.

– Джулианна! – воскликнула она, торопливо спускаясь по четырем ступенькам крыльца и выходя на дорожку. – Дай мне посмотреть на тебя, дитя! – Положив обе руки мне на плечи, она закружила меня, оценивая с головы до ног. – Хотя твоя одежда оставляет желать лучшего, ты, безусловно, точная копия своей мамы.

Комок чего-то похожего на опилки проник в мое горло. Мысль о том, что я хоть отдаленно похожа на свою мать, лишила меня дара речи.

Тетя Вивиан поджала красные губы, глядя на меня.

– Джулианна, когда кто-то делает тебе такой приятный комплимент, как я только что, принято говорить «спасибо». Я знаю, что твоя мать давно не была частью твоей семьи, но верю, что она научила тебя хорошим манерам. Не говоря уже о том, что твой отец – очень почтительный и любезный человек, несмотря на свою несчастную профессию.

– Спасибо вам большое, тетя Вивиан, за ваш прекрасный комплимент. Но, пожалуйста, не обижайтесь на «несчастную профессию» моего отца, потому что я сама являюсь ее частью, – отрезала я.

Она подмигнула мне, а затем посмотрела на мою мать.

– Ну, Аннабель, она не только похожа на твою сестру-близнеца, но и обладает твоим характером, – усмехнулась тетя Вивиан. – Я всегда говорила, что твоя мама должна была быть моей дочерью судя по тому, как она себя вела. Она была совсем не похожа на мою заносчивую сестру.

– О, Вивиан, право, – ответила мама.

– Расслабься, Аннабель. Мы обе знаем, какой была Люсинда, упокой Господь ее душу и все такое. – Тетя Вивиан снова повернулась ко мне. – Но твоя мама в свое время была настоящей злюкой.

– Да, мой отец говорил, что именно это он любил в ней больше всего.

При упоминании слов «любовь» и «мой папа» электричество в воздухе переменилось. Тетя Вивиан вытерла лицо кружевным носовым платком, а мама посмотрела на цветущие розовые кусты, благоухающие на дорожке перед домом. Тетя Вивиан прочистила горло.

– Полагаю, твоя мать рассказала тебе о вечеринке, которую мы устраиваем в пятницу вечером.

–Да.

Она усмехнулась.

– Хорошо. Я говорю тебе, что это будет один из лучших летних светских сезонов. Наши вечеринки известны своей грандиозностью, и с тобой здесь, нет причин, по которым эта вечеринка еще не будет самой грандиозной.

– Я не уверена, что недели хватит, чтобы подготовить Деб, тетя Вив.

Она махнула рукой.

– Я все это знаю. Кроме того, Дебс выходит только в определенное время, и существует сложный протокол для настоящего бала. Но, это будет грандиозная вечеринка, чтобы познакомить тебя с Саванной. Есть много подходящих молодых людей, с которыми ты захочешь встретиться. И конечно, твоя кузина Брин может многих представить.

При упоминании имени Брин я съежилась. Она была дочерью моей тети Ленор и большим снобом. Мы с ней никогда не ладили. Можно сказать, что мы почти ненавидели друг друга. В последний раз, когда мы были вместе, это закончилось криком. Теперь она училась в элитной школе-интернате за пределами штата и почти никогда не бывала дома, хотя если бы у меня была такая мама, как тетя Ленор, я бы сделала то же самое.

– Она здесь на лето?

– Время от времени. Она делит свое время между этим местом и домом своего отца на острове Джекилл. – Тетя Вивиан наклонилась и понизила голос. – Развод твоей тети Ленор закончился несколько месяцев назад, и она вернулась к нам.

Я мысленно застонала. Вдобавок к тому, что меня заставили воссоединиться с мамой, я должна была страдать от присутствия двух самых больших снобов на земле? Папа всерьез собирался задолжать мне за это.

– Ну же, дорогая, давай уйдем с солнца, пока мой макияж не потек.

Я последовала за ней вверх по ступенькам и через крыльцо. Тетя Ленор стояла за огромной дверью красного дерева.

– Привет, Джулианна, – сказала она.

Ее приветствие не могло быть менее восторженным, если бы она приветствовала рой саранчи в доме.

– Привет, тетя Ленор. Как ваши дела?

– Хорошо, спасибо.

– Я слышала, что Брин тоже приехала на лето, – сказал я, оглядываясь по сторонам.

– Да, но ее не будет дома до ужина. Ее дни полностью заполнены стажировкой, которую она проходит в журнале «Radiate». – Увидев мое непонимающее лицо, тетя Ленора раздраженно посмотрела на меня. – Он принадлежит тем же людям, которые выпускают «Vogue».

Она произнесла «Vogue» с таким же благоговением, как и в церкви. Поскольку моя единственная встреча с «Vogue» была песней Мадонны, я просто кивнула и улыбнулась, как будто это была самая удивительная вещь, которую я когда-либо слышала.

Мы неловко постояли немного, а потом тетя Вивиан повернулась к маме.

– Аннабель, почему бы тебе не показать Джулиане ее комнату,– сказала она.

Мама кивнула и жестом пригласила меня подняться по винтовой лестнице. Когда мои ботинки застучали по мрамору, мне показалось, что я поднимаюсь по парадной лестнице в Двенадцать Дубов в «Унесенные ветром».

Пока мы поднимались наверх, мама произнесла:

– Я подумала, что будет лучше, если мы поселим тебя в старой комнате твоих бабушки и дедушки.

Мама осторожно открыла дверь, и на меня обрушился поток солнечного света, льющийся из окон от пола до потолка.

– Ого, я совсем забыла про окна, – заметила я. Повернувшись, увидела замысловатую лепнину в виде короны и персиковые вышитые обои. – Это прекрасно.

Правда была в том, что это могло бы быть красиво, но это было слишком далеко от того, к чему я привыкла. Я могла бы также быть в пятизвездочном номере отеля.

– Надеюсь, это не слишком много для тебя, – сказала мама, понимающе глядя на меня. – Я знаю, к чему ты привыкла в Уэйко, и я подумала, что ты не пойдешь на все это. – Она указала на мраморный камин, персидские ковры и антикварную мебель. – Это не совсем Техас.

– Нет, это не так. Но я могу попытаться сделать это.

Мама помогла мне поднять мой огромный чемодан на кровать. Когда я расстегнула молнию на сумке, знакомый запах моющего средства Большой Мамы «Тайд» поднялся от одежды. Укол тоски по дому пронзил мою грудь. Отлично, меня не было дома меньше шести часов, а мне уже казалось, что прошло шесть месяцев. Как, черт побери, я смогу пробыть здесь еще какое-то время? И если у меня была такая реакция на стирку, что произойдет, когда я действительно поговорю с отцом или братьями по телефону? Тьфу.

– Почему бы нам не положить их в комод? – предложила мама, подбирая охапку моей одежды.

– Да, было бы не плохо. Я не думаю, что они помнутся, – ответила я, вытаскивая свою потертую, но любимую плюшевую игрушку Скуби Ду.

Мама засмеялась.

– О, я помню, когда ты это получила. – Она переложила одежду на сгиб руки и взяла Скуби. – Мы с твоим отцом взяли тебя и мальчиков на ярмарку в Уэйко. Натаниэль, вероятно, потратил двадцать долларов, пытаясь выиграть это для тебя в той глупой игре, где вы должны угадать, из какой цветной дыры выскочит крыса.

Я улыбнулась.

– Это я тоже помню.

Мама вернула мне Скуби, и я положила его на середину кружевных подушек на кровати.

Когда мы закончили распаковывать чемодан, я взяла свою косметичку и направилась в ванную. Я тихо присвистнула, когда открыла дверь. Я совсем забыла про ванные комнаты в центре города с розовыми и белыми мраморными полами, двойным мраморным туалетным столиком и скошенными стеклянными дверцами двойного душа.

– Красиво, не правда ли? – сказала Мама из спальни.

– О да, это что-то, – ответила я, сбрасывая косметику в один из ящиков туалетного столика.

Моя ванная комната дома была сделана в моем любимом цвете, фиолетовом, и в ней были пушистые коврики для ванной, в которые я любила зарываться пальцами ног, готовясь ко дню.

Мама подошла к двери ванной комнаты.

– Теперь, когда ты почти закончила распаковывать вещи, можешь расслабиться. Ужин ровно в пять.

Взглянув на часы, я понял, что уже четыре. Я молча кивнула.

– Ладно, конечно.

Я последовала за мамой из ванной. Она направилась к двери спальни. Ее рука зависла над дверной ручкой, прежде чем она повернулась ко мне.

– Джулианна, мне очень жаль, что так вышло. Мне не следовало опаздывать на встречу с тобой и все такое.

Я пожала плечами.

– Все в порядке.

– И что бы ни случилось в прошлом, я очень рада, что ты приехала погостить ко мне.

Ошеломленная, я наконец смогла пробормотать:

– Спасибо.

Когда дверь закрылась, я рухнула на кровать, вставила наушники и начала наигрывать знакомые мелодии на своем айподе. Измученная дневной поездкой на американских горках, я провалилась в глубокий сон.

Глава 4

Меня разбудил стук в дверь. Приглушенный мамин голос прорезал мою сонливость.

– Джулианна, уже почти пора ужинать. Освежись и спустись в столовую.

Я не знал точно, что она имела в виду под «освежиться», но ответила:

– Хорошо.

Вытащив свой зад из постели, я порылась в комоде и вытащила более красивые джинсы. Я умылась и причесалась, прежде чем надеть новые джинсы и спуститься вниз.

Остальные уже сидели за массивным обеденным столом на двадцать стульев. Над их головами сверкающая люстра освещала темную обшитую панелями комнату. Когда я скользнула на свое место, Элис, экономка (да, на самом деле была экономка/повар, которая готовила основные блюда) налила сладкий чай в мой винный бокал. Все остальные женщины Перси пили вино.

Сначала Элис принесла салат «Цезарь». За этим последовал ее фирменный суп из томатного супа. А когда принесли последнее блюдо, оно оказалось именно таким, как я и надеялась – настоящий южный обед из жареной курицы, макарон с сыром и жареной бамии.¹⁰

Я в шоке оторвала взгляд от тарелки.

– Это все мои любимые блюда.

Мама улыбнулась.

– Когда я спросила твоего отца, что ты любишь есть, я была рада, что некоторые из твоих любимых блюд не изменились с тех пор, как ты была маленькой.

Я почувствовала, как в горле у меня встал комок, но сумела быстро пробормотать «спасибо», прежде чем начать есть.

Маме и тете Ленор подали вареную курицу, а не жареную, а также тушеную морковь вместо макарон с сыром и бамией. Наверное, им приходилось следить за фигурой. Что касается меня, то я предпочла бы есть жареную курицу, макароны с сыром и быть жирной, чем есть курицу на пару с морковью. Но, скорее всего, я просто бегала бы утром до тех пор, пока не рухну, чтобы нейтрализовать все калории, которые я планировала потреблять. Я бегала ежедневно не только для того, чтобы сжигать калории, но и потому что одним из правил охоты за головами было оставаться в хорошей физической форме. Иногда нужно было буквально сбить беглеца, если он шел пешком.

Я как раз набрала полную ложку макарон с сыром, когда хлопнула входная дверь. Затем послышался отчетливый стук каблуков по деревянному полу. Я сглотнула, когда в дверях появилась Брин. Хотя я не видела ее уже года три-четыре, она всегда выглядела так, словно только что сошла с подиума модного показа. Она была всего на год старше меня, но мы отличались друг от друга, как день и ночь.

Брин была высокой и худой, с черными как смоль волосами, уложенными в боб до подбородка. Она излучала уверенность, и с ее внешностью и дизайнерской одеждой было легко понять почему. Когда она встретилась со мной взглядом, ее темные глаза сузились. Ничего себе, я не ожидала, что мы бросимся в объятия друг друга, как давно потерянные родственники, но взгляд вниз казался немного суровым.

Мама прочистила горло.

– Брин, ты ведь помнишь, что Джулианна собиралась остаться с нами?

Она перевела взгляд на маму.

– Да, я вспомнила. – Затем она повернулась ко мне и заставила себя улыбнуться. – Рада тебя видеть, Джулс.

– Я тоже рада тебя видеть.

Она опустилась на сиденье напротив меня. Увидев мою тарелку, она в ужасе отшатнулась.

– Это то, что Элис подает сегодня вечером?

Я схватила вилку, борясь с желанием швырнуть ее в нее.

– Нет, все эти жирные, высокоуглеводные, закупоривающие артерии блага только для меня. Твоя фигура в безопасности.

Тетя Вивиан превратила смешок в кашель.

– Брин, ты как раз вовремя, чтобы услышать все подробности вечеринки Джулианны. – Она промокнула уголки рта салфеткой. – Ты ведь будешь здесь в пятницу вечером, не так ли?