Текст книги "Самый сексуальный вампир (ЛП)"
Автор книги: Керрелин Спаркс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
– Я подниму, – Грегори поднял ее, затем застыл, повернув голову в ее сторону.
Она ахнула. Ее шаль соскользнула с плеч, а грудь практически выпала! Она резко встала и прижала руку к груди. О Боже, она показала ему то еще зрелище.
И почему он так медленно выпрямлялся? Он что, разглядывал ее ноги? Он продолжал выпрямляться, его взгляд медленно поднимался вверх по ее платью к вырезу. Ее лицо вспыхнуло. Господи, она знала, что не должна была надевать это платье.
Она прочистила горло.
– Моя сумочка?
Он перевел взгляд на ее лицо, потом на свою руку, как будто с удивлением обнаружив там клатч.
– Вот.
Она взяла ее.
– Спасибо.
С горящими щеками она поспешила к машине и села на длинное боковое сиденье рядом с Мэдисон.
Джош и Грегори забрались внутрь. Когда они отъезжали, она услышала возмущенный крик папарацци.
Должно быть, он освободился от контроля разума Грегори. Она настороженно взглянула на него. Как часто он играл с головами людей? Ее взгляд переместился на блестящий хромированный потолок лимузина. Она видела отражение своего бледного лица, но не его.
Задрожав, она обернула свой платок плотно вокруг плеч.
– Привет, Снейк, – поздоровался Грегори с огромным вышибалой у простой черной двери в конце темного переулка.
Вышибала хмыкнул и прищурил свои маленькие глазки. Грегори предположил, что его зовут Снейк, так как у него была татуировка змеи, которая ползла вверх от шеи к лысине, но он никогда не спрашивал. Снейк не был разговорчивым парнем.
Вышибала принюхался и скривил губы.
– Смертные.
Грегори кивнул.
– Они – мои гости на этот вечер.
Снейк хмыкнул.
– Ты знаешь правила, – он открыл дверь и впустил их.
– Какие правила? – спросил Джош, входя вместе с Грегори.
– Ничего особенного, – солгал Грегори. Не было ничего необычного в том, что вампир приводил в клуб смертного парня или девушку, но, когда их отношения заканчивались, вампир должен был стереть память смертного.
– Какие правила? – снова спросил Джош, осматривая комнату.
Грегори вздохнул. Ему придется что-то придумать.
– Мы не должны позволять смертным пить кровь. От этого им становится плохо.
Джош кивнул, видимо, поверив в эту историю. Когда девушки вошли, он остался рядом с ними. Чарльз двинулся к центру пустого танцпола, затем повернулся, осматривая комнату.
Это был прямоугольный зал, просто оформленный, с деревянным танцполом посередине, по бокам которого стояли маленькие круглые столики и деревянные стулья. У правой стены за пультом стоял диджей. Вдоль левой стены тянулся длинный бар, и в этот ранний вечер дежурил только один бармен. Около двух дюжин вампиров сидели за круглыми столами, тихо болтая и потягивая кровь из бокалов. В дальнем конце комнаты несколько пар сидели, прижавшись друг к другу, в креслах в форме полумесяца, обитых красным бархатом.
Играла медленная музыка, но никто не танцевал. Толпа была меньше, чем обычно, и более подавлена. Вампиры, вероятно, не хотели веселиться, не во время вампирского апокалипсиса, висящего над их головами.
– И это все? – Мэдисон нахмурилась, оглядываясь. – Все выглядит так нормально. Даже люди выглядят нормально.
А чего она ожидала? Голую римскую оргию?
– Сейчас только половина десятого, – объяснил Грегори. – Обычно здесь спокойно до трех, пока большинство вампиров не уйдут с работы, и толпа с Западного побережья не начнет телепортироваться, – он не хотел признавать, насколько волновались вампиры.
Мэдисон вздохнула.
– Музыка немного тихая.
Грегори кивнул.
– У нас чувствительный слух. Если музыка слишком громкая, она может быть болезненна для нас.
– Мне это нравится, – Эбигейл взглянула на сестру. – Мы сможем слышать друг друга.
Она избегала смотреть на него. Отлично. Он должен был сделать девочек счастливыми, но Мэдисон была разочарована, а Эбигейл испугалась. Он едва ли мог винить ее. Сначала он напугал ее, применив вампирский контроль сознания к папарацци. Затем он смутил ее, заглядываясь на ее сладкое тело. И, наконец, он напугал ее по дороге. Он не отражался в хромированном потолке лимузина, но мог видеть отражение в нем, и он увидел, как она содрогнулась и от ужаса съежилась.
– Я поговорю с диджеем, – предложил Грегори. – Финеас, почему бы тебе не сопроводить дам в кабинку?
– Конечно. Дамы? – Финеас повел их через танцпол к кабинке, обитой красным бархатом, за ними следовали сотрудники Секретной службы.
– Привет, Грегори! – две вампирши помахали ему из-за столика рядом с диджеем.
Он помахал в ответ. Они выглядели знакомыми. Наверное, он уже танцевал с ними раньше. Блондинкой была Пруденс? Прунелла? Он назвал ее Пру.
– Привет, дамы. Вы сегодня прекрасно выглядите, – сказал он, направляясь к диджею.
Они хихикнули.
– Привет, Грегори! – диджей пожал ему руку.
– Как насчет настоящей музыки? – спросил Грегори, кладя на стойку пятидесятидолларовую купюру. – И немного света. Целое шоу.
– Все будет, чувак, – диджей нажал несколько кнопок.
Огни потускнели, сверкающий диско-шар начал вращаться, а красные и синие лазерные лучи заметались по комнате. Комнату наполнила стремительная, грохочущая техно-музыка.
Две вампирши вскочили на ноги и захлопали в ладоши. Они бросились к Грегори и схватили его за руки.
– Отлично, Грегори! – сказал Пру с британским акцентом. – Будь хорошим парнем и потанцуй с нами.
– Si, – сказала другая с испанским акцентом. – Ты такой горячий! – ее голос звучал так, словно кашляла мокротой.
– Мне очень жаль, но я на той вечеринке, – он кивнул в сторону кабинки, которую выбрал Финеас, и заметил, что Эбигейл наблюдает за ним. Черт. Десять минут назад она не хотела смотреть на него, но теперь она смотрела на него, как ястреб.
– Но это же несправедливо, – возразила Пру. – С этими двумя девушками трое мужчин, а у нас их нет.
– И мы хотим тебя, потому что ты такой горячий!
– Извините, – он высвободился из их хватки. – В другой раз, ладно?
Пру выпятила нижнюю губу.
– То же самое ты говорил и в прошлый раз.
Правда? Он прошел через танцпол к бару.
– Привет, Грегори! – две вампирши, сидящие у бара, улыбнулись ему.
– Привет, леди, – он улыбнулся в ответ и повернулся к бармену. Пока он заказывал выпивку, две девушки приблизились к нему.
– Хочешь еще выпить с нами? – спросила одна из них. – В прошлый раз нам было так весело.
Когда это было? Он не мог вспомнить. Восемнадцать лет пролетело с тех пор, как он стал вампиром. Что, если его мать права? Что, если он принимает вечность как должное и тратит свое время впустую? Он годами развлекался. С таким количеством женщин. Он даже не мог вспомнить имена этих девушек.
Он всегда говорил себе, что делает вампиршам одолжение, развлекая их. Но разве они не заслуживают настоящего друга, который мог бы запомнить их имена?
Такого рода вещи никогда не беспокоили его раньше, так что изменилось сейчас? Он бросил взгляд на кабинку и обнаружил, что Эбигейл все еще наблюдает за ним. Дерьмо. Вот в чем была проблема. Она изучала его, как новый вид. И он не был уверен, что ему понравилось то, что она узнала о нем.
– Простите, в другой раз, – он схватил два мартини и направился к кабинке.
Он поставил напитки перед дамами.
– У них здесь всего несколько напитков для смертных. Это яблочный мартини.
– Замечательно! – Мэдисон сделала глоток и улыбнулась. – Это восхитительно! И мне нравится свет и музыка. Спасибо.
– Не хочешь потанцевать? – спросил Финеас.
– О, да! – Мэдисон вскочила и вышла на танцпол вместе с Финеасом.
Пру и ее подруга присоединились к ним, а затем еще дюжина вампиров двинулись на пол. Мэдисон рассмеялась и обернулась, явно обрадованная тем, что ее окружают мигающие огни и танцующие вампиры.
Грегори вздохнул с облегчением. По крайней мере, одна из девушек теперь была счастлива.
Он повернулся к Эбигейл, которая вертела в руках ножку бокала с мартини.
– Не хочешь потанцевать?
Она покачала головой.
– Нет, спасибо.
– Тебе нравится твой напиток? Я могу принести тебе что-нибудь безалкогольное, если хочешь.
Она взглянула на него с застенчивой улыбкой.
– Диетическую колу было бы неплохо. Спасибо.
– Сейчас принесу, – он зашагал обратно к бару, но тут появились еще вампиры, и ему пришлось ждать в очереди.
Он оглянулся на Эбигейл, сидевшую в одиночестве в кабинке. С ней все должно быть в порядке. Если вампир попытается к ней приставать, один из парней из Секретной службы, стоявший рядом, остановит его.
Она снова накинула шаль на плечи, чтобы скрыть грудь. Ее идеальную, сочную грудь.
Он сжал кулаки. Не думай о ее груди. Или о ее ногах. Или о ее красивых глазах. Он не мог позволить, чтобы его глаза покраснели. Это может напугать ее до чертиков.
– Грегори! – одна из девушек у стойки вцепилась ему в руку. – Ты вернулся за нами!
– Я просто беру напитки, – он отдернул руку, а затем взглянул на Эбигейл. Какого черта? Пру и ее подруга скользнули в кабинку рядом с Эбигейл.
Финеас был занят танцами с Мэдисон, поэтому не заметил. Мужчина из Секретной службы Джош разговаривал по мобильному телефону, возможно, отчитываясь перед президентом. Чарльз внимательно наблюдал за происходящим, но не двинулся с места.
Почему он должен не пустить их? – подумал Грегори. Что плохого может случиться, если Эбигейл поговорит с вампиршами? Разве не это было целью сегодняшней прогулки? Чтобы дать Эбигейл ощутить вкус мира вампиров?
К сожалению, он подозревал, что вкус будет кислым.
Глава 11
– Ну, привет. Я Прунелла Калпеппер, но все зовут меня Пру.
Эбигейл обернулась и увидела двух девушек в соседней кабинке. Одна была прелестной блондинкой, другая – красивой брюнеткой. Обе улыбались, сверкая своими острыми клыками. Вампирши. И если она не ошибалась, это были самые две девушки, которые липли к Грегори у пульта диджея.
– Я Констанция Мария Хортенсия, – сказала брюнетка, подчеркнув "Х" так, что Эбигейл отодвинулась, чтобы не быть оплеванной.
– Кто... – карие глаза Констанции расширились. – Санта Мария, ты человек.
Пру наклонилась над кабиной и принюхалась.
– Ей Богу, ты права! Их всегда можно учуять.
Какого черта? Эбигейл взглянула на Грегори. Он стоял в очереди у бара, но смотрел на нее с беспокойством. Чарльз стоял в десяти футах от нее и тоже наблюдал.
Констанция фыркнула и перебросила свои длинные черные волосы через плечо.
– Не могу поверить, что Грегори опустился так низко.
– Совершенно верно, – согласилась Пру. – Он никогда раньше не встречался со смертными. Что он нашел в этой девчонке?
– Может быть, она вкусная.
Пру снова принюхалась и покачала головой.
– Нулевая группа. Ужасно распространенная, разве ты не знаешь.
Эбигейл прочистила горло.
– Прошу прощения?
Пру поморщилась.
– Извини, крошка, но это просто не имеет никакого смысла. Зачем Грегори встречаться со смертной, когда у него так много вампирш, жаждущих встречаться с ним?
– Сотни вампирш, – уточнила Констанция. – Говорят, он превосходен в постели.
Эбигейл откинулась на спинку дивана. Грегори был... плейбоем?
– Я бы переспала с ним через секунду, – добавила Констанция.
– Любая разумная женщина так бы и сделала, – пробормотала Пру. – Увы, я все еще жду своей очереди.
Констанция ахнула.
– Я думала, ты уже это сделала! Я видела, как ты целовалась с ним на танцпол две недели назад.
Пру мечтательно улыбнулась.
– Ей Богу, этот мужчина умеет целоваться. Я так не целовалась с 1762 года.
Эбигейл моргнула.
– Ты так долго была вампиром?
Пру покачала головой.
– Тогда я была смертной, понимаешь? Я работала в таверне в Дувре, когда лихой молодой разбойник притянул меня к себе на колени и поцеловал так, что у меня подогнулись пальцы на ногах. Потом он спросил, не стану ли я его любовницей.
Констанция улыбнулась.
– И ты сказала «да»?
– Конечно. Так поступила бы любая разумная женщина.
– А что случилось потом? – спросила Констанция.
– Я стала его помощницей, – продолжала Пру. – Я переоделась в бриджи до колен и спрятала волосы под треуголку. Мы грабили кареты по ночам и весело проводили время.
Эбигейл придвинулась ближе, полностью заинтригованная. Это было похоже на разговор с живой исторической личностью.
– Вы говорили: «Кошелек или жизнь!»?
Пру кивнула.
– Конечно. Все было просто замечательно, пока мы не остановили карету, которая принадлежала вампиру. Он набросился на моего бедного разбойника и кормился им, пока тот не сдох.
Эбигейл сглотнула. Она перевела взгляд на Грегори. Он когда-нибудь так нападал на людей? Конечно, нет. Прошлой ночью он заявил, что он и его друзья морально против того, чтобы причинять вред смертным. И они сражались с плохими вампирами, чтобы защитить смертных.
– Так что же с тобой случилось? – спросила Констанция.
Пру улыбнулась.
– Вампир был богатым и красивым виконтом. Когда он узнал, что я красивая молодая женщина, он предложил мне вечную жизнь нежити, если я соглашусь стать его любовницей. Я сказала, что да, конечно. Так поступила бы любая разумная женщина.
– Конечно, – согласилась Констанция.
Эбигейл поморщилась, подумав, оставила ли Пру своего мертвого бывшего любовника на обочине дороги.
– Он научил меня правильному английскому, понимаешь? – глаза Пру сузились. – Мы были счастливы годами, пока он не бросил меня и не женился на леди Памеле.
– Вот сука, – прошипела Констанция.
Пру пожала плечами.
– Все в прошлом и с этим покончено. Дело в том, что за эти годы я знала немало хороших целующихся, но ни один из них не сравнится с Грегори. Ей Богу, этот мужчина умеет целоваться.
Эбигейл снова перевела взгляд на него. О, Боже. Теперь на нем висели еще две девушки.
Она мысленно встряхнулась. Ей нужно было преодолеть влечение к нему. Он вампир и плейбой. И он обладал странными экстрасенсорными способностями. Три главных момента, с которыми она никак не могла примириться. Печальная правда заключалась в том, что он был невозможен. Совершенно, непоправимо невозможен для нее.
Тяжесть поселилась в ее груди, и она на мгновение закрыла глаза. Это не должно быть так больно. Она познакомилась с ним только вчера вечером.
Но она никогда раньше не встречала никого, похожего на него. На физическом уровне он заставлял ее сердце биться быстрее, колени слабеть, а уровень дофамина взлетать до небес. Интеллектуально он очаровал ее. Как она могла сопротивляться, когда ее разум и тело тянулись к нему?
– Так почему же ты не переспала с ним? – спросила Констанция.
– Я хотела. Я пригласила его к себе, но... – Пру помедлила, ее глаза заблестели. – Ты никогда не догадаешься, что он мне сказал.
Констанца наклонилась к ней.
– Что?
Эбигейл придвинулась ближе, чтобы убедиться, что слышит.
– Он сказал, что солнце взойдет через тридцать минут, а этого времени недостаточно. Такая красавица, как я, заслуживала целой ночи, где мне могли поклоняться и доставлять удовольствие, сколько душе угодно, – Пру приложила руку к груди. – Это была самая романтичная вещь, которую мне когда-либо говорили.
Сердце Эбигейл сжалось. Вау. Он говорил, как один из героев книг ее матери. Если он когда-нибудь заговорит с ней так, она, вероятно, растает у его ног.
– Ох, он такой горячий, – Констанция обернулась к Эбигейл. – Тебе так повезло, человек. Ты должна переспать с ним сегодня вечером.
– Так поступила бы любая разумная женщина, – добавила Пру. – И еще рано, так что можешь позволить ему ублажать тебя всю ночь напролет.
Она с трудом сглотнула. Всю ночь напролет.
– Я... на самом деле я с ним не встречаюсь.
Пру села с обнадеживающей улыбкой.
– Значит, ты не будешь возражать, если я заберу его?
Эбигейл взглянула на него. Он направился к ним, держа по бокалу в каждой руке, а его взгляд сосредоточился на ней. Ее сердце бешено заколотилось. Ты должна сопротивляться. Он был совершенно, непоправимо невозможен для нее.
Но ведь она может притворяться, не так ли? Хотя бы на одну ночь она могла притвориться, что такой красивый, сексуальный мужчина, как Грегори, предпочел ее всем остальным.
– Нет, – прошептала она. – Он со мной.
Пру усмехнулась.
– Ты хочешь его для себя?
Эбигейл искоса взглянула на нее.
– Любая разумная женщина так бы и сделала.
Глаза Пру сузились от гнева.
– Как ты собираешься его удержать? Ты всего лишь смертная.
– Si, – согласилась Констанция. – Ты даже не можешь заниматься сексом, левитируя.
– Прощу прощения? – спросила Эбигейл.
– Понимаешь, – Констанция показала вверх. – На потолке.
У Эбигейл отвисла челюсть, когда она вспомнила, как Грегори плавает под потолком Овального кабинета. Левитационный секс? Возможно ли такое?
Пру покачала головой и цокнула языком.
– Ты никогда не делала этого на потолке, не так ли? Неужели ты думаешь, что такой неопытный человек, как ты, сможет удовлетворить Грегори?
Мужчина, о котором шла речь, поставил напитками на стол и нахмурился, глядя на двух вампирш.
– Если вы позволите, я хотел бы остаться наедине со своей парой.
Дамы выскочили из своей кабинки и бросились к нему.
– Я все еще жду тебя, Грегори, – прошептала Пру.
– Я тоже, – Констанция провела пальцами по его руке.
Моя пара, подумала Эбигейл. Он назвал ее своей парой. Конечно, он мог сказать это только для того, чтобы избавиться от вампирш, но ее сердце проигнорировало эту мысль и бешено заколотилось.
Женщины ухмыльнулись Эбигейл, затем перекинули свои волосы за плечи и снова направились на танцпол.
Грегори поставил перед ней бокал и сел, но не напротив, а прямо рядом. Она чуть-чуть отодвинулась в сторону. Надеюсь, он не заметит.
– Ты меня боишься? – прошептал он.
Он заметил.
Она покачала головой, а затем отпила диетической колы. Боится – не то слово. Нервирует. Тревожит. Но странно привлекает. Любопытно. Секс на потолке? И она была немного... обижена, если быть честной. Ей не нравилась мысленная картина, как он целует Пру на танцполе. Прунеллу Калпеппер, которая могла оставить мертвого любовника на обочине дороги и сбежать с его убийцей. Грегори заслуживал лучшего.
– Ты выглядишь расстроенной, – он пристально посмотрел на нее. – Эти женщины говорили что-то, чтобы тебя беспокоит?
– Нет-нет, я в порядке, – ее взгляд опустился к его губам, и слова Пру насмехались над ней. Ей Богу, этот мужчина умеет целоваться. Она немного отодвинулась от кабинки.
– Твой отец хотел, чтобы мы поближе познакомились. Ты можешь рассказать мне, что за проект он задумал?
– Я бы предпочла пока не говорить, – она отпила еще содовой. Как она могла путешествовать с этим мужчиной? Он был таким... соблазнительным. Слишком опасным. Слишком чертовски сексуальным.
Он подвинулся чуть ближе.
– У тебя есть ко мне какие-нибудь вопросы?
– Да. А... – неужели ты действительно всю ночь поклоняешься женщине и доставляешь ей удовольствие? На потолке? Она мысленно встряхнулась. Были более важные вопросы, которые ей нужно было решить. – Что происходит с тобой в течение дня?
– Я сплю.
– И это... все?
Уголок его рта приподнялся.
– Я не храплю.
Она отвела взгляд от власти ямочки на его щеке.
– Что у тебя за экстрасенсорные способности?
Он откинулся на спинку кресла, затем придвинул бокал.
– Ты собираешься доложить ЦРУ обо всем, что я скажу?
– Я не собираюсь причинять вам неприятностей, мистер Холстейн, но мне нужно знать, безопасно ли мне быть с вами.
– Я бы никогда не причинил вам вреда, – он помолчал, а затем добавил с усмешкой:
– Мисс Такер.
Неужели он насмехается над ней за то, что она старается держаться на расстоянии?
– Если ты честно ответишь на мои вопросы, я не стану повторять то, что ты мне скажешь.
Он кивнул.
– По рукам.
– Это ты заставил того человека сломать камеру?
– В то время это казалось лучшим выходом. Я не хотел, чтобы моя фотография попала в газету, – он взглянул на нее. – И я подумал, что тебе не нужна огласка.
Это правда. Но она не собиралась благодарить его.
– Значит, ты признаешь, что можешь управлять нашим разумом.
Его губы сжались.
– Мы имеем право защищать себя. Как, по-твоему, нам удалось сохранить наше существование в тайне?
Она фыркнула.
– Вы никогда не были тайной. На протяжении веков о вашем роде ходили страшные истории.
– Это просто означает, что мы недостаточно заморочили вам мозги. Мы позволили слишком многим воспоминаниям остаться нетронутыми.
Она поморщилась.
– Ты можешь стереть память смертного?
Он поерзал на мягкой обивке кабинки, повернувшись к ней лицом.
– Вампиры веками питались человеческой кровью. Обычная процедура состояла в том, чтобы накормиться, а затем стереть память. Это сохраняло вампира в безопасности и защищало смертного от любых плохих воспоминаний.
– Как заботливо с вашей стороны, – сухо сказала она.
Он приподнял бровь.
– Ты не думаешь, что вампиры имеют право выживать или защищать себя?
– У вас нет права играть с нашими мыслями.
Его губы скривился.
– А как насчет ваших тел?
Она усмехнулась и медленно подвинулась.
– Ты заставил собаку Мэдисон уснуть?
– Самозащита, мисс Такер. Она собиралась отгрызть мне ногу.
– Ты можешь сделать то же самое с человеком?
– Я мог бы, – он придвинулся ближе. – Если ты захочешь отгрызть мою ногу.
Ее лицо залилось румянцем.
– Я не грызу людей. Это твоя специальность.
Его губы дрогнул.
– Я тоже не грызу людей, мисс Такер. Я молодой вампир. Я питаюсь из бутылок.
– Ты никогда никого не кусал?
– Я никогда не кусал смертных. И я никогда не кусался ради еды, так что можешь расслабиться. Ты в полной безопасности.
Вместо того, чтобы успокоиться, она быстро проанализировала его ответ.
– Значит, ты кусал вампиров... по другим причинам?
Он удивился, потом поправил галстук.
– Ты умная девочка, не так ли?
– Значит, я права? Ты кусал вампиров?
– Только женщин, – он отвернулся и нахмурился. – В правильной ситуации это может быть приятно.
Дрожь жара пронзила ее.
– Какой же?
– Тебе придется довериться мне, – он взглянул на нее, и его глаза стали ярко-зелеными. – Если только ты не хочешь демонстрации?
– Нет, – она отодвинулась подальше в кабинку.
Его челюсть дернулась, когда он потянулся за своим напитком.
– Я не монстр, мисс Такер. Я не причиню тебе вреда.
Она внутренне поморщилась. Если бы только она могла думать о нем как о монстре. Это помогло бы ей подавить странное влечение, которое она испытывала к нему. Мог ли он на самом деле сделать укус приятным?
Она смотрела, как он пьет красную жидкость, покрытую розоватой пеной. Когда он облизнул пену с губ, ее сердцебиение ускорилось. Ей Богу, этот мужчина умеет целоваться. Она мысленно дала себе пощечину. Не думай об этом!
– Что... что ты пьешь?
– Это называется Блеер. Наполовину синтетическая кровь, наполовину пиво. Это один из самых популярных напитков в вампирской кухне Фьюжн.
У нее отвисла челюсть. Вампирская кухня Фьюжн? Она посмотрела на пенный напиток, затем снова на Грегори.
– Ты что, шутишь? – она потянулась к стакану.
– Эбигейл, – он схватил стакан и накрыл ее руку своей. – Не пей это. Тебе может стать плохо.
– Я просто хочу понюхать, – она подняла взгляд.
Он наклонился к ней, его лицо было так близко к ее лицу.
– Хорошо.
Она глубоко вдохнула, затем закрыла глаза, сосредоточившись на других своих чувствах. Дрожжевой запах пива и металлический запах крови. И тепло его руки на ее.
Она открыла глаза и обнаружила, что он изучает ее лицо. Ее сердцебиение бешено ускорилось. Она поставила стакан и убрала руку.
– Значит, тебе нужна кровь, чтобы оставаться живым? Ты ведь жив, не так ли?
Он кивнул.
– В данный момент – да. Мое сердце бьется так же, как и твое, – его губы изогнулись, а на щеках появились ямочки. – Но не так быстро.
Ее лицо потеплело. Он действительно мог слышать ее сердцебиение. Она указала на Джоша, который стоял через две кабинки и тихо разговаривал по мобильному телефону.
– Ты слышишь его?
Грегори наклонил голову, сосредоточившись на Джоше.
– Спаркл все еще на танцполе, – он вопросительно посмотрел на нее.
– У всех нас есть кодовые имена. Мэдисон – это Спаркл.
Он улыбнулся.
– Оно ей подходит, – он наклонился к Эбигейл, его глаза мерцали. – Какое твое кодовое имя?
Она пожала плечами.
– Не важно.
– Это паршивое кодовое имя.
– Это не мое...
Он усмехнулся.
– Дай угадаю. Твоя сестра – Спаркл, тогда ты... Бриллиант.
– Нет, – ее щеки запылали еще сильнее.
– Но ты исключительная.
К сожалению, ее лицо, вероятно, было исключительно красным.
– Ну, если ты отказываешься говорить, у меня есть другие способы выяснить это, – он взглянул на Джоша, который убрал свой мобильный телефон и теперь что-то бормотал Чарльзу в коммуникатор на своем запястье. – Сейлор? Кто это?
– Мой папа.
Брови Грегори поползли вверх.
– Он не хотел быть Адмиралом?
– Все наши имена начинаются на "С". И папе нравится быть Сейлор. Он – морской человек, и он думает, что это делает его скромным.
Грегори с сомнением посмотрел на нее.
– Понимаю. Он не всегда выглядит очень скромным. Но трудно выглядеть скромным, когда ты пытаешься показать большую уверенность и компетентность как лидер, – она провела пальцем по ободку бокала. – Он другой, когда с нами. Особенно когда он с мамой. Он так сильно ее любит. Когда ты смотришь, как кто-то, кого ты любишь, медленно умирает, и ты ничего не можешь сделать, чтобы остановить происходящее, это очень уничтожающе.
Ее рука замерла. Что, черт возьми, она делает? Открыться вампиру? Она взглянула на Грегори. Его глаза смотрели куда-то вдаль, взгляд был полон воспоминаний и боли.
Она отпила немного диетической колы. Он молчал, а она гадала, в какое печальное воспоминание он погрузился.
Она протянула руку, чтобы коснуться его, но передумала и опустила ее на стол.
– Извини, если я тебя огорчила. Я не хотела...
– Все в порядке, – он улыбнулся, но в его глазах все еще держалась печаль. – Мне очень жаль твою мать.
Она моргнула, когда слезы угрожали политься. Прошло много времени с тех пор, как она кому-то говорила про нее маму. Обычно она держала свои страхи и тревоги в себе. И когда она была с мамой, она всегда старалась быть веселой.
– Ее кодовое имя – Серенити.
– Это имя отлично ей подходит.
– Да, – Эбигейл сжала кулаки, решив держать свои эмоции под контролем.
Грегори положил свою руку поверх ее.
– Все будет хорошо.
Она замерла. Его рука была совершенно теплой и человеческой. И его прикосновение было легким и... нежным. Ее взгляд метнулся к Джошу, стоявшему в двух кабинках справа, а затем к Чарльзу, стоявшему в двух кабинках слева.
– Я...
– Извини, – Грегори поднял руку. – Я не хотел, чтобы ты чувствовала себя неловко.
Огорчать? Ее так и подмывало взять его за руку под столом. Она не ожидала от него такой доброты. Ему стало еще труднее сопротивляться.
– А ты хитрая, – он посмотрел на нее с подозрением. – Ты так и не сказала мне своего кодового имени, – он придвинулся ближе. – Это оно? Сники? [прим. sneaky – пер. как "хитрый"]
Она с улыбкой покачала головой. Это было больше, чем доброта. Он дразнил ее, пытаясь вывести из состояния грусти. И он нравился еще больше.
– Я знаю! Это Секрет, потому что ты живешь тайной жизнью.
Она снова покачала головой.
– В нем нет ничего особенного.
– Хм, – он внимательно изучил ее. – Сладость? Сахар? Спайси?
Она усмехнулась.
– Секси-котенок?
Она засмеялась.
– Ты сумасшедший?
– Это про меня.
Она покачала головой, не обращая внимания на жаркий румянец.
– Они основывались на моем... мозге.
– Ах, – он одарил ее невинным взглядом широко раскрытых глаз. – Симплтон?
– Что? – она шлепнула его по плечу. – Как ты смеешь?
Он рассмеялся.
– Я бы предпочел, чтобы ты нападала на меня, а не убегала. Мы уже пол кабинки по кругу обошли.
Она прижала ладонь к разгоряченному лицу.
– Прости.
– Все в порядке, – он наклонился ближе. – Значит, твое кодовое имя... Сайнтист? Супербрэйн? Смарт-пэнтс?
Она засмеялась.
– Я – Ученый.
[прим. Scholar – ученый, стипендиант]
– Ученый?
– Я тебя предупреждала. Это не очень интересно.
– О, не правда, – он потянул ее за локон, потом отпустил. – Я не могу представить ничего более захватывающего, чем... занятия наукой.
Она сглотнула. Он заигрывал с ней? Какая-то часть ее души воспрянула от радости, что такой красивый, обаятельный, таинственный мужчина может желать ее. Но другая часть предупреждала ее, что он недоступен для нее. Совершенно, непоправимо недоступен. Она не могла позволить себе влюбиться в вампира.
Кроме того, Пру и Констанция, вероятно, были правы. С чего бы ему интересоваться смертной, когда столько немертвых женщин хотят его? Она должна была казаться скучной по сравнению с вампиршами, которые могли заниматься сексом на потолке.
Ужасная мысль закралась ей в голову. Что, если он просто притворяется, что влюблен в нее по политическим причинам? Может быть, он очаровывает ее, чтобы снискать расположение ее отца. Плейбой – экспертом по очарованию женщин.
Она мысленно застонала. Глупо было принимать желаемое за действительное, полагая, что Грегори испытывает к ней влечение. Парни, которые обычно заинтересовываются ей, странные – долговязые ботаны в очках, полностью погруженные в науку. Она встречалась с некоторыми из них в колледже и аспирантуре. Эти отношения были... комфортными.
Но это были не те мужчины, о которых она мечтала. После многих лет прослушивания аудиокниг ее матери, она обнаружила, что хочет большего, чем комфорт. Ей хотелось тепла и страсти. Отчаянного желания. Она хотела тосковать по мужчине, который будет тосковать по ней. Она хотела мужчину, который верил бы, что ей следует поклоняться и доставлять удовольствие, сколько душе угодно. Всю ночь напролет.
Она боялась, что такие мужчины существуют только в фантастике.
Теперь она боялась, что они слишком реальны.
Она не могла позволить себе влюбиться в вампира. Или плейбоя. Вампир ожидал секса на потолке. Плейбой нашел бы ее сестру привлекательной. Только не ее.
Она вздохнула.
– Я знаю о тебе.
Его зеленые глаза расширились.
– Что ты знаешь?
– Ты – плейбой.
