Текст книги "Самый сексуальный вампир (ЛП)"

Автор книги: Керрелин Спаркс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава 15

Эбигейл споткнулась, когда волна головокружения накрыла ее.

Грегори поймал ее за плечи.

– С тобой все в порядке?

– Я... – она потерла лоб. – Думаю, да, – с какой стати ей вдруг стало плохо? Она никогда не падала в обморок. Поправка, она упала в обморок две ночи назад, когда увидела парящего под потолком Грегори. С того момента, как она встретила его, ее жизнь изменилась.

– Когда ты в последний раз ела? – спросил он, все еще крепко держа ее.

– Я... – она порылась в своем затуманенном сознании. – Я не уверена, – где она? О, верно, Роматек. Она только что стала свидетельницей семейной драмы и обнаружила, что Шон Уилан – вампир.

И еще кое-что... но она никак не могла понять, что именно. Это было все равно что пытаться вспомнить имя человека, когда оно вертится на кончике языка. Каким-то образом она знала, что это важно, но оно проскользнуло и исчезло.

Она посмотрела на Грегори, который внимательно наблюдал за ней. Его лоб был озабоченно нахмурен. Его глаза... Странно, он выглядел расстроенным. И его рот, в нем было что-то знакомое.

Ее губы покалывало, и она облизнула их.

Он втянул в себя воздух, и его хватка на ее руках усилилась.

– Мисс Такер, с вами все в порядке? – спросил Чарльз.

Она взглянула на человека из Секретной службы, который потирал затылок и хмурился.

– Да, я...

– Пойдемте в столовую, – перебил ее Грегори. – Нас ждет шеф-повар. Он будет ужасно разочарован, если вы, ребята, не останетесь поесть.

– О, это очень мило с вашей стороны, – Эбигейл позволила ему проводить ее по коридору. Она подавила желание прикоснуться к губам. Почему ей казалось, что ее поцеловали?

Чарльз последовал за ними.

По обеим сторонам коридора располагались окна, а снаружи был хорошо освещен сад. Слева она заметила баскетбольную площадку.

– Прекрасное место, – пробормотала она. – Мне бы хотелось увидеть одну из лабораторий.

– Конечно, – тихо сказал Грегори.

– Вы действительно производите здесь синтетическую кровь?

– Да, – он кивнул. – Мы упаковываем синтетическую кровь, предназначенную для смертных, в пластиковые пакеты. Мы делаем это круглосуточно. По ночам, когда приезжают сотрудники-вампиры, они разливают синтетическую кровь и блюда кухни Фьюжн для вампирского населения.

– А смертные, которые здесь работают, знают о вампирах? – ее взгляд снова скользнул к его губам.

На его лице появилось страдальческое выражение.

– Большинство из них понятия не имеют, – он открыл двойные двери и провел ее в кафетерий.

Это была типичная столовая для служащих – прямоугольные столы и пластиковые стулья, но ей нравился вид на баскетбольную площадку и сад.

– Здесь никого нет.

– Большая часть ночной смены – вампиры, поэтому они здесь не едят, – объяснил Грегори. – Располагайся поудобнее. Я принесу тебе поесть, – он отошел на кухню.

Она села там, откуда открывался вид на сад. Вдалеке она увидела беседку, над которой росла цветущая виноградная лоза. Очень красиво и романтично. Если бы у нее хватило смелости, она бы попросила экскурсию. Только она и Грегори. И, может быть, он поцелует ее.

Она покачала головой. Почему она вдруг так помешалась на поцелуях? Это смешно, потому что у нее так много важных вещей, о которых нужно беспокоиться. Как ее мать. Поездка в Китай. Но прошлой ночью она заснула, вспоминая ощущение его рук и губ на своей коже. Он был так близок к тому, чтобы поцеловать ее, когда они снимали рекламу. И она хотела этого.

Она коснулась губ. Поцелуй вампира. Какая глупость!

Чарльз наклонился и прошептал ей на ухо:

– У тебя на мгновение закружилась голова?

Она опустила руку.

– Да.

– У меня тоже. Что-то не так, – он выпрямился и, нахмурившись, оглядел комнату.

Это было определенно странно. На нее это не похоже – чувствовать головокружение и слабость. Она ужинала с Мэдисон в семь. Она взглянула на часы. Десять сорок семь? Она пробыла в Роматек сорок семь минут?

– Привет! – раздался за ее спиной женский голос.

Эбигейл повернулась на стуле и увидела женщину, входящую в кафетерий. Возможно, ей около шестидесяти? Эбигейл оценила ее возраст по седым прядям в темных волосах и тонким морщинкам на лице, но она все еще была красивой женщиной. И очень счастливой, потому что она широко улыбалась. На ней были дорогие черные туфли-лодочки и стильный костюм, напомнивший Эбигейл, как одевалась ее мать во время предвыборной кампании.

– Как дела? – она направилась прямо к Эбигейл. – Очень рада с тобой познакомиться.

Чарльз поднял руку, чтобы остановить ее.

– Удостоверение личности, пожалуйста.

Женщина остановилась.

– Я не взяла с собой сумочку, – она раздраженно уперла руки в бока. – Неужели, молодой человек, я похожа на террориста? – ее глаза весело блеснули, когда она оглядела его. – С другой стороны, я могла бы настоять, чтобы вы тщательно меня обыскали.

Чарльз сглотнул.

– В этом нет необходимости.

Эбигейл улыбнулась, поднимаясь на ноги. Кем бы ни была эта женщина, она ей нравилась.

– Мама! – Грегори шел к ним, неся поднос. – Что ты здесь делаешь?

– Это какой-то новый способ поприветствовать меня? – она строго посмотрела на него. – Я пришла, чтобы встретиться с твой парой, конечно.

– Она не на свидании, – процедил сквозь зубы Грегори, ставя поднос на стол.

Улыбка Эбигейл стала еще шире. Эмоции, отразившиеся на лице Грегори, были бесценны. Шок, ужас, потом принятие.

– Что это? – его мать осмотрела две тарелки на подносе.

– Ризотто из омаров и спаржи, – пробормотал он, ставя тарелки на стол. – По одной на каждого из моих гостей. Не припомню, чтобы я тебя приглашал.

– Ах, как чудесно пахнет! – воскликнула его мать. – Я возьму одну. Спасибо.

– Мама, – пробормотал он. – Это деловая встреча.

– Я буду рада, если вы останетесь, – сказала Эбигейл. Было слишком весело наблюдать, как Грегори извивается.

– Ну разве ты не прелесть? – она протянула руку. – Я – Радинка Холстейн. Пожалуйста, зови меня Радинка.

– Я Эбигейл Такер.

– Не жми ее... – Грегори застонал, когда Эбигейл пожала руку его матери.

Радинка обхватила ее руку обеими руками и крепко сжала. Затем она отпустила ее с широкой улыбкой.

– Да, наконец-то! Она та...

– Нет! – крикнул Грегори и поморщился. – Извини, – он наклонился к матери. – Выдаешь желаемое за действительное, вот и все.

Она фыркнула.

– Я никогда не ошибаюсь в таких вещах.

Руки Грегори сжались, затем расслабились.

– Садись, мама. Съешь немного ризотто, – он схватил завернутые в салфетку кухонные принадлежности и со стуком положил их на стол. Затем он поставил перед ней тарелку с ризотто.

Эбигейл села напротив его мамы, и Грегори протянул ей салфетку и другое ризотто.

– Честно предупреждаю, – прошептал он. – Она заговорит о детях меньше, чем через пять секунд, – он выпрямился. – Так как же ты узнала, что я сегодня здесь, мама?

Она развернула салфетку.

– Роман, Ангус и Эмма только что телепортировались в школу и привели с собой Шанну, ее сестру и мать. Мать хотела познакомиться с внуками, – она улыбнулась Эбигейл. – А ты знаешь, что вампиры способны иметь детей?

Грегори застонал.

Губы Эбигейл дрогнули. Она вспомнила, как Грегори упомянул об этом в ночном клубе, но ей было любопытно узнать больше.

– Очень интересно.

– Так что же привело тебя сюда, мама? – спросил Грегори.

– Все очень просто, – она встряхнула салфетку и положила ее на колени. – Эмма сказала, что ты здесь на свидании, поэтому я попросила ее телепортировать меня сюда, чтобы я могла встретиться с ней.

– Это не свидание, – пробормотал Грегори. – Она дочь президента.

– Я знаю, – она посмотрела на Эбигейл, ее глаза блестели. – Она – все, на что я когда-либо надеялась. И намного красивее. Тебе не кажется, что она хорошенькая, Грегори?

– Мама...

– Сейчас не время стесняться. Ты должен сказать ей, что ты чувствуешь.

Эбигейл прикрыла рот рукой, чтобы скрыть усмешку. Большой сильный вампир не мог контролировать свою мать. Она взглянула на него и увидела, что он сердито смотрит на нее.

– Она прекрасна, – прошептал он.

Ее сердце дрогнуло. Воспоминания о прошлой ночи закружились в ее голове. Он признался, что хочет ее. Его глаза горели красным от желания.

Ее взгляд снова остановился на его широких чувственных губах. Господи, она была одержима ртом этого мужчины. Она могла думать только о том, чтобы поцеловать его.

– А теперь оставь нас на минутку, – Радинка махнула рукой в сторону Чарльза. – Разве тебе не нужно принести джентльмену поесть? И нам нужно что-нибудь выпить.

Грегори хмыкнул и направился на кухню.

– Как поживает твоя мама, дорогая? – спросила Радинка. – Я всегда восхищалась ею. Кажется, она обладает огромной внутренней силой.

Эбигейл с трудом сглотнула.

– Да, она такая. Спасибо, – она теребила салфетку. Почему-то ей казалось, что Грегори не понимает, как отчаянно она хочет помочь матери. – Я пытаюсь найти для нее лекарство.

– Это очень достойно с твоей стороны, – Радинка попробовала ризотто. – Отлично. Мой сын хорошо с тобой обращается?

– Да, – Эбигейл почувствовала, как румянец заливает ее лицо, когда она вспомнила губы и пальцы Грегори, ласкающие ее шею.

Она смотрела, как он приближается к ним с подносом. Он поставил перед ними стаканы с ледяной водой и подал Чарльзу тарелку ризотто.

Он повернулся к ним, нахмурившись.

– Это только первое блюдо. Шеф-повар готовит чилийского морского окуня. И он выбрал для тебя вино.

– Замечательно! Спасибо, – Радинка улыбнулась ему, затем Эбигейл. – Разве он не милый?

Эбигейл усмехнулась. Сватовство Радинки были далеко не утонченным.

– Могу я спросить, почему ты так стараешься держаться подальше от глаз общественности? – спросила Радинка.

Ее улыбка погасла.

Грегори поднял брови, явно ожидая ее ответа.

– Мне всегда было не по себе от такого внимания, – пробормотала она.

Он скрестил руки на груди.

– И?

– А когда я поступила в колледж, то хотела, чтобы меня оставили в покое, чтобы я могла сосредоточиться на учебе. Все мои статьи были опубликованы под девичьей фамилией моей матери – Мэй.

– Эбигейл Мэй? – спросил Грегори.

Она кивнула.

– Я защитил докторскую диссертацию по разработанной мной формуле, которая вводит человека в стазис. Я намеревалась использовать ее для жертв несчастных случаев, чтобы сохранять их в стабильном состоянии, пока они не доберутся до операционной. Или, если бы моей маме вдруг стало хуже, мы могли бы использовать ее, чтобы также сохранить в стабильном состоянии.

– Как интересно, – сказала Радинка.

Эбигейл вздохнула.

– Военные хотели разрабатывать его как оружие, способное погрузить противника в стазис. Я пошла на это, потому что думала, что это лучше, чем убивать врага. Поэтому я позволила им работать с формулой, и они предоставили мне бесплатное использование своих лабораторий и ресурсов для моих собственных исследований. Это секретная военная база, поэтому я не могу позволить, чтобы за мной следили журналисты.

– Ты посвятила большую часть своей жизни помощи матери, – заключила Радинка.

– Да, – Эбигейл взглянула на Грегори. – Я сделаю все, что потребуется.

Он поправил галстук.

– Я посмотрю, сможет ли Роман встретиться с тобой сейчас, – он бросился к двойным дверям и оставил их распахнутыми.

Конечно же, он поспешил уйти. Эбигейл взяла вилку и ткнула ею в ризотто.

Радинка фыркнула.

– Он забыл принести нам вино.

Эбигейл пожала плечами.

– Я не уверена, что он понимает, как важна для меня моя мать.

– Может, он и не хочет этого признавать, но понимает, – Радинка вздохнула. – Видишь ли, мой муж умер от рака костей. Грегори только начал получать степень магистра в Йеле, когда мы получили эту новость. Он бросил учебу, вернулся домой и все свободное время проводил с отцом. Он знал, что его ждет, но все равно был опустошен смертью Генриха. Мы оба были опустошены.

– Мне очень жаль, – сказала Эбигейл. Так вот в какое печальное воспоминание отправился Грегори, когда она рассказала ему о болезни матери. Он действительно понимал, через что она проходит.

В глазах Радинки блеснули слезы.

– Это было трудное время. Столько печали. И столько долгов. Грегори жил дома и работал на двух работах, чтобы помочь расплатиться. Я устроилась сюда офис-менеджером к Роману Драганести. Как только долг был погашен, Грегори закончил магистратуру в Нью-Йоркском университете. Он такой хороший человек. Такой верный и трудолюбивый. Надеюсь, ты не держишь на него зла за то, что он вампир.

Эбигейл не знала, что сказать.

– Ну, я...

Радинка потянулась через стол, чтобы сжать ее руку.

– Пожалуйста, не думай о нем плохо. Это все моя вина.

– Твоя вина? В чем?

Радинка откинулась на спинку стула и шмыгнула носом.

– После нескольких месяцев работы в ночную смену я начала кое-что понимать. Роман – блестящий ученый, но немного рассеянный, когда участвует в проекте. Он оставлял в своем кабинете полупустые бутылки с кровью. А так как я выросла в старой стране, Чехословакии, то знала все старые сказки о вампирах. Вскоре я все поняла.

– Ты ему сказала? – спросила Эбигейл.

Радинка кивнула.

– И я поклялась хранить тайну. Мне нужна была эта работа. А Роман нуждался во мне. Все шло хорошо, пока Грегори не вбил себе в голову, что мне небезопасно работать и ездить на работу по ночам. Он хотел, чтобы я работала днем, но, конечно, это было невозможно. Мы спорили об этом.

Она вздохнула.

– Я вышла из себя и сказала Грегори, что работаю на вампиров. Можешь себе представить его реакцию.

Эбигейл сделала глоток воды.

– И что же он сделал?

– Сначала он боялся, что я сошла с ума. Потом, когда он начал подозревать, что это правда, он забеспокоился о моей безопасности. Он приехал сюда, чтобы встретиться с Романом. И вот тогда это случилось, – по лицу Радинки скатилась слеза. – Мой бедный сын. Он просто пытался защитить меня.

Эбигейл наклонилась вперед.

– Что случилось?

– На него напали на парковке. Позже мы узнали, что это был Казимир, предводитель Недовольных. Он напал на Грегори и разорвал его шею. Выпил его до дна и оставил умирать.

Эбигейл с трудом сглотнула. Бедный Грегори.

– Тогда у нас не было всех этих камер слежения. Охранник нашел его, когда совершал обход, – Радинка вытерла слезу с лица. – Я уже потеряла мужа. Я не могла потерять и сына. Я умоляла Романа преобразить его. И он это сделал.

Эбигейл глубоко вздохнула и медленно выдохнула. Она не могла обвинять Радинку. Она тоже будет в отчаянии, пытаясь спасти любимого.

– Должно быть, для Грегори это стало большим потрясением.

– Да, я полагаю, что так оно и было, – Радинка промокнула глаза салфеткой. – Но он старался этого не показывать. Он так старался вписаться. Роман предложил ему работу, и он очень усердно работал. Знаешь ли, теперь он вице-президент по маркетингу.

Эбигейл улыбнулась. Радинка явно гордилась им.

– Сколько ему было лет, когда он преобразился?

– Двадцать девять, – Радинка съела немного ризотто. – Но это было в 1993 году. Ему давно пора перестать играть с этими глупыми вампиршами. Ему нужно остепениться с красивой смертной девушкой. Я не буду жить вечно, знаешь ли, и я хочу немного побыть со своими внуками.

– Не сомневаюсь, – Эбигейл попробовала ризотто. Оно было превосходным. Она взглянула на Чарльза, который убрал свою тарелку. – На кухне есть еще еда, – сказала она. – И немного вина. Не мог бы ты принести?

Он нахмурился, оглядел Радинку и поспешил на кухню.

Радинка фыркнула.

– Неужели он действительно думает, что я причиню тебе вред? Моей будущей невестке?

У Эбигейл отвисла челюсть.

– Я... я думаю, вы неправильно поняли мои отношения с вашим сыном. Мы не встречаемся.

Радинка пожала плечами.

– Всему свое время, – она указала вилкой на Эбигейл. – Но я не становлюсь моложе, поэтому не жди слишком долго.

– Но я...

– По крайней мере, двух внуков, – продолжила Радинка.

Эбигейл засунула сжатые кулаки в карманы плаща и почувствовала, как что-то ударилось о костяшки ее пальцев. Она заглянула в карман и нашла шарик. Откуда он тут взялся? Она вытащила его, чтобы рассмотреть.

Радинка усмехнулась.

– Грегори дал тебе один из своих стрессболов?

Эбигейл сжала его. Неужели? Когда?

Глава 16

Грегори нашел Романа в его кабинете, наслаждающимся Блеером с Ангусом.

– Я... – он провел рукой по волосам.

– Выкладывай, парень. Я не становлюсь моложе, – Ангус откинулся на спинку стула и сделал большой глоток из бутылки.

Роман поставил бутылку на стол.

– Ты хочешь, чтобы я поговорил с мисс Такер?

– Через некоторое время, – Грегори рывком развязал узел галстука. – Я... я сделал что-то ужасное.

Двое мужчин некоторое время молча смотрели на него.

– Насколько ужасное? – наконец спросил Роман.

Ангус сел.

– Ты переспал с девушкой?

– Нет! – возмущенно фыркнул Грегори. – Что навело тебя на эту мысль?

Двое мужчин снова уставились на него.

Он переступил с ноги на ногу.

– Я понимаю, что у меня есть некоторая репутации, но я не...

– Мы не слепые, парень, – пробормотал Ангус. – Мы можем сказать, что она тебе нравится.

– Можете? – когда они продолжили смотреть на него, он с трудом сглотнул. – Хорошо, это правда.

– Ты спал с ней? – спросил Роман.

– Нет! Я нахожу ее привлекательной, – он поморщился. – Я стер ее память. Около пятнадцати минут. И парню из Секретной службы тоже.

Роман и Ангус обменялись встревоженными взглядом.

– Они подозревают? – спросил Ангус.

– Я так не думаю, – Грегори застонал, когда провел рукой по волосам. – Если она когда-нибудь узнает, то будет очень зла.

– Не без оснований, – Роман нахмурился.

– Я знаю, что это плохо, но другого выхода я не видел. Мы были в лаборатории Лазло, и он случайно проговорился, что мы исцеляемся автоматически в нашем смертельном сне.

Роман поморщился, а Ангус пробормотал проклятие.

– Я пытался скрыть это, но она очень умная, вы же знаете. И следующее, что я помню, она попросила образцы тканей и крови, и я объяснил, почему не могу, но она не отступала. Она даже пригрозила, что заставит отца разорвать соглашение с нами, если я не дам ей немного крови.

Роман покачал головой.

– Мы не можем позволить им узнать, что наша кровь исцеляет.

– Правительство определенно скажет, что нас не существует, – проворчал Ангус. – А потом они тайно придут за нами и осушат до последней капли.

– Они станут врагами, а не союзниками, – заключил Роман.

Ангус сделал глоток Блеера.

– Я знаю, тебе это не нравится, парень, но ты поступил правильно.

Грегори вздохнул. Он все еще чувствовал себя виноватым.

– Ты знаешь что-нибудь еще о миссии, которую она хочет выполнить? – спросил Роман.

– Она сказала Лазло, что ищет какие-то растения в китайской провинции Юньнань.

Глаза Романа расширились.

– Там, где я нашел...

– Да, я знаю, для препарата Незасыпайка, – прервал его Грегори. – Лазло рассказал ей об этом. Конечно, сейчас она этого не помнит.

Роман кивнул.

– Я не удивлен, что она хочет туда поехать. Это место очень многообразно. Более двух тысяч растений являются эндемиками этого района.

– И я могу понять, почему ее отец хочет, чтобы поездка оставалась тайной, – сказал Ангус, поднимаясь на ноги. – Я составлю несколько планов. Зайди сегодня вечером в офис Службы безопасности, – он вышел из кабинета с бутылкой Блеера в руке.

– Где она сейчас? – спросил Роман.

– В столовой, ест блюда от шефа, – ответил Грегори. – Я отведу ее в свой офис примерно через десять минут. Вы можете встретиться с ней там.

– Хорошо, – Роман отхлебнул немного Блеера. – Ты очень хорошо справляешься, Грегори.

Он сжал кулаки.

– Если она когда-нибудь узнает...

– Мы позаботимся, чтобы она этого не узнала.

– Я чувствую себя полной задницей, особенно когда пытаюсь убедить ее, что мне можно доверять.

– Ты заслуживаешь доверия. Тысячи вампиров доверяют тебе свою безопасность.

Грегори вздохнул.

– Полагаю, потребности многих перевешивают потребности одной.

Даже если он влюбился в эту одну.

Он направился обратно в столовую. Роман и Ангус подтвердили, что он поступил правильно, но он все еще чувствовал себя виноватым. Она не помнила, что ходила в лабораторию, но он подозревал, что на каком-то подсознательном уровне она помнила поцелуй. Она все время смотрела на его рот.

Значит ли это, что она хочет поцеловать его? Неужели ему так повезло? Прошлой ночью он признался, что его влечет к ней, но он все еще не знал, что она чувствует к нему.

Он знал, как она относится к контролю сознания. Ее слова вернулись, мучая его. Если бы кто-то запудрил мне мозги, я бы тоже хотела его убить.

Он засунул руку в карман, чтобы сжать свой стрессбол, но тот был пуст. О, верно. Он подарил его ей.

Он резко остановился.

Дерьмо. Он поправил галстук. Если стрессбол вызовет какие-либо проблемы, он продолжит свой путь до конца.

Вернувшись в кафетерий, он увидел, что шеф-повар занял место за столом с дамами, и все они ели и пили вино, в то время как Чарльз сидел за другим столом, ел и смотрел.

Шеф-повар бросил на него раздраженный взгляд.

– Вы не сказали мне, что я буду готовить для дочери президента, – сказал он с французским акцентом. – Я бы сделал еще много блюд.

Эбигейл улыбнулась и коснулась своего живота.

– Я и так объелась. Я больше не могу есть. И все было потрясающе. Спасибо.

– Да, – согласилась Радинка. – Это было великолепно. Спасибо.

Шеф-повар склонил голову.

– Всегда пожалуйста. И если вам когда-нибудь понадобится приглашенный шеф-повар в Белом доме, вы вспомните меня, не так ли? – когда Эбигейл кивнула, он хлопнул в ладоши и усмехнулся. – Merveilleux!

– Нам сейчас нужно пойти в мой офис, – сказал Грегори Эбигейл. – Роман встретит тебя там.

– Идите без меня, – Радинка встала и обняла Эбигейл. – Увидимся позже, дорогая, – она снова села и налила себе еще вин. – У меня не часто бывает свободный вечер.

Когда они шли к кабинету Грегори, Чарльз следовал примерно в десяти футах позади. Грегори оглянулся на него, гадая, как бы ему избавиться от их тени. Контроль над разумом был бы самым простым решением, но он не хотел, чтобы Абигейл видела это.

Она наклонилась и прошептала:

– Боюсь, твоя мама думает, что мы встречаемся.

– И это все? – он искоса взглянул на нее. – Странно, что она не выбрала имена для всех пятерых наших детей.

– Пятерых? Она упомянула только о двух, – Эбигейл покраснела.

Грегори усмехнулся.

– Не позволяй ей добраться до тебя. Она уже много лет пытается женить меня.

– Ты... никогда не испытывали искушения?

Он покачал головой.

– Я хотел быть свободным. Никаких забот, никакой ответственности.

– Никаких долгов?

Он бросил на нее быстрый взгляд.

– Она рассказала тебе об этом?

Она кивнула.

– И про твоего отца. Мне очень жаль.

Острый укол воспоминания пронзил его, но он мысленно отогнал старую боль.

– Мне больше не нужно беспокоиться на этот счет. Вампиры могут жить веками.

– Вот почему ты встречаешься с вампиршами? Потому что они более... постоянны?

Он усмехнулся.

– В вампиршах нет ничего постоянного. Они – кучка бабочек, порхающих туда-сюда. У них так много времени, что оно перестает иметь для них какую-либо ценность.

– Значит, ты не хочешь ничего постоянного?

Нет, он хотел избежать влюбленности. Слишком больно терять того, кого любишь. Гораздо безопаснее просто дарить и получать удовольствие. Он взглянул на Эбигейл.

– К чему все эти вопросы?

Ее щеки залились ярким румянцем.

– Я просто пытаюсь узнать тебя лучше. Так я смогу тебе доверять.

Доверять мне? Вампиру-плейбою, который запудрил ей мозги?

– У меня репутация бабника, – он сердито посмотрел на нее. – И я это заслужил. Я провел свои первые несколько лет в качестве вампира, делая немертвых женщин счастливыми.

Она нахмурилась и некоторое время молчала.

– Ты выходил из долгого периода горя и финансовых трудностей. Теперь я понимаю, почему тебе захотелось повеселиться. Твоя мать сказала, что ты очень старалась вписаться.

Он пожал плечами.

– О, черт возьми. Ты вице-президент по маркетингу, – она остановилась и уставилась на него. – Ты сам себя рекламировал.

Он вздрогнул. Самая нелепая вещь, которую можно сказать. Он открыл было рот, чтобы возразить, но остановился.

Это правда. Он всегда старался быть обаятельным и успешным, жил вечеринками. Грегори, общительный. Но через несколько лет он устал от этой игры. Он задавался вопросом, почему секс не был таким приятным, каким должен быть.

Потому что в нем не было души. Он притворялся тем, кем не был.

Он с трудом сглотнул.

– Однажды ночью я проснулась нежитью. Я не мог вернуться. Я никогда не смогу снова стать смертным, – годы спустя Роман придумал, как превратиться обратно в человека, но было уже слишком поздно. – Я просто хотел вписаться.

Она кивнула.

– Значит, ты старался угодить всем.

Он поморщился и отвернулся. Дерьмо. Все эти годы он считал себя крутым, но был неуверенным в себе идиотом. Он был похож на школьника, пытающегося проникнуть в закрытую группировку.

Пришло время повзрослеть. Выяснить, кто он на самом деле и чего на самом деле хочет.

Он взглянул на Эбигейл, и его захлестнула волна собственничества. Он хотел ее. Он хотел ее красоты. Ее мозг. Ее храбрость. Ее проницательность. Ее доброту.

Ее любовь.

Ему хотелось обнять ее и поцеловать. Но он не мог этого сделать, не сейчас, когда Чарльз стоял в десяти футах от них и свирепо смотрел на него.

– Мой офис там, – он поспешил по коридору.

– Я нашел его! – выкрикнул Лазло из коридора. – У меня есть растение, которое ты хотела, – он бросился к ним.

Эбигейл остановилась с растерянным выражением на лице.

Грегори шагнул вперед.

– Лазло, – он бросил на него многозначительный взгляд. – По-моему, ты не знаком с мисс Такер, – он повернулся к ней, улыбаясь. – Эбигейл, это Лазло Весто, один из наших химиков в Роматек.

– Рада познакомиться, – она пожала ему руку. – Я бы с удовольствием посмотрела вашу лабораторию, если это возможно.

– Ах да, конечно, – Лазло теребил пуговицу на своем халате.

Грегори похлопал его по спине.

– Вчера вечером я как раз говорил Лазло, что ты хочешь поехать в Китай. Вот мы и подумали, что тебе может понравиться это растение.

– Да, – Лазло вручил ей пластиковый контейнер. – Это редкое растение из провинции Юньнань.

Она ахнула.

– Именно туда я и хочу попасть, – она взяла контейнер. – Спасибо, Лазло.

– Рад помочь, – он оторвал пуговицу. – Думаю, мне пора, – он поспешил обратно по коридору в свою лабораторию.

– С ним все в порядке? – спросила Эбигейл.

– Конечно, – Грегори открыл дверь в свой кабинет. – Он просто немного стесняется.

Чарльз бросился вперед, чтобы первым войти в кабинет. Он повернулся, огляделся и жестом пригласил Эбигейл войти.

– Это очень... – она замолчала, когда Чарльз отскочил от шкафа, который только что открыл.

– Пожалуйста, выйди из комнаты, – тихо сказал он, вытаскивая из кармана сотовый телефон. – Я звоню в полицию.

– Что? – спросил Грегори.

Чарльз с отвращением посмотрел на него.

– В твоем шкафу женское тело.

Грегори засмеялся.

– Ты имеешь в виду СДИВВУ? Она не живая.

Эбигейл ахнула.

– Я хочу сказать, что она никогда не была живой! – Грегори направился к шкафу.

Чарльз схватил его за руку.

– Ты не можешь туда войти. Это место преступления.

– Не говори глупостей, – он включил свет в шкафу. – Видишь? Это кукла.

– Кукла? – Эбигейл придвинулась ближе. – В красном бикини?

Чарльз поднял руку, чтобы остановить ее.

– Отойди. Я займусь расследованием, – он прошел в шкаф.

– Да ладно тебе, – прорычал Грегори. – Это просто глупая кукла.

Чарльз наклонился, чтобы осмотреть СДИВВУ.

– Похоже на секс-игрушку, – он бросил еще один полный отвращения взгляд на Грегори. – Ленту на шее можно использовать для имитации удушения.

Эбигейл напряглась. На ее лице промелькнул ужас, и она выбежала из комнаты.

– Эбби! – Грегори последовал за ней. – Это не то, что ты думаешь.

Она повернулась к нему лицом.

– А что я должна думать? Что ты душил секс-игрушку в натуральную величину в своем шкафу?

– Нет! СДИВВА – это соска для искусственного вскармливания вампиров. Мы с Лазло придумали ее. Он вставил несколько трубок, чтобы имитировать вены, и насос на батарейках, чтобы заставить синтетическую кровь течь по ним. Но это не сработало. Ее кожа слишком жесткая для укусов.

– Ты ее укусил?

– Нет! Не я. Это был Роман.

– Разговор обо мне? – Роман неторопливо направлялся к ним по коридору.

Грегори поморщился. Теперь он выставил своего босса извращенцем.

– Они нашли СДИВВУ в шкафу.

Роман усмехнулся.

– Не позволяйте СДИВВE расстраивать вас, мисс Такер. Она была неудачным экспериментом, проведенным несколько лет назад.

– О, – она искоса взглянула на Грегори. – И все же она все еще в твоем шкафу.

– Я собирался подарить ее Коннору на его пятисотлетие. Как подарок-розыгрыш. Вот почему у нее на шее лента. Но Коннор только что женился, и... не думаю, что его новая жена оценит это.

Роман рассмеялся.

– Нет, определенно нет.

Чарльз вошел в холл, неся СДИВВУ.

– Это безвредно. Извините за беспокойство, мисс Такер.

Грегори схватил куклу и перекинул ее через руку.

– Видишь отверстие, которое мы прорезали в ее спине, чтобы вставить кровеносную систему? – он отодрал резиновую кожу, чтобы показать ей.

– Интересно, – пробормотала она.

– Мы думали, что СДИВВА может быть полезна для вампиров, которые все еще любят кусать, – объяснил Роман. – Я знаю, это может показаться немного странным, но наша конечная цель – защитить смертных и уберечь их от нападения.

– Понятно, – она кивнула. – Она – подставная жертва.

– Именно, – Грегори выпрямил куклу. Когда Эбигейл нахмурилась, он понял, что его рука лежит на груди СДИВВЫ. Он быстро опустил ее до талии.

– Хотите посмотреть, как мы производим синтетическую кровь? – спросил Роман Эбигейл. – Я с удовольствием проведу для вас экскурсию и отвечу на любые вопросы.

– Это было бы замечательно, – она улыбнулась. – Спасибо.

Роман похлопал Грегори по спине.

– Похоже, тебе не помешал бы перерыв.

– Я в порядке.

Просто одна катастрофа за другой. Снова появляется Лазло, затем СДИВВА. И то, как Эбигейл видела его насквозь, открыв ему глаза. Он продавал себя, чтобы дружить со всеми вампирами. Правда заключалась в том, что не было никакого способа угодить всем. Он должен просто быть самим собой и беспокоиться только о людях, которые ему действительно небезразличны.

Как Эбигейл.

– Может, тебе это пригодится? – она вытащила из кармана стрессбол. – Не знаю, как я его получила, но твоя мать сказала, что он принадлежит тебе.

Он сглотнул.

– Я сунул его тебе в карман, когда ты не видела. Можешь оставить его себе. У меня много таких.

– Хорошо, – она сунула его обратно в карман, очевидно, принимая объяснение.

– Можешь оставить растение в моем кабинете, если хочешь, – предложил Грегори, и она протянула ему пластиковый контейнер.

– Увидимся минут через двадцать, – сказал ему Роман, уходя вместе с Эбигейл, а Чарльз следовал за ними.

Грегори вернулся в свой кабинет, поставил растение на стол, затем бросил СДИВВУ в шкаф и закрыл дверь. Не в силах расслабиться, он схватил стрессбол и зашагал по комнате. Когда это не помогло, он достал из мини-холодильника бутылку синтетической крови и залпом выпил половину.