Текст книги "Короли Падали (ЛП)"

Автор книги: Кери Лэйк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Брэндон выбирается с полки, где он оставался спрятанным, и Кадмус кивает ему.

Валдис снова щелкает пальцами, и рычание собак, как и прежде, прекращается.

– Рад видеть тебя, брат, – говорит Кадмус, протягивая руку к Валдису.

– Хотел бы я сказать то же самое. Валдис притягивает его к себе, похлопывает по спине, когда двое мужчин обнимаются, но когда он отстраняется, его глаза темнее, чем раньше, и полны ярости. Он бьет Кадмуса кулаком в лицо, отбрасывая его на шаг назад.

– О чем, черт возьми, ты думал, приводя ее сюда?

Посмеиваясь, вытирая кровь с губы, Кадмус качает головой.

– Не веди себя так, будто ты понятия не имеешь, насколько она чертовски убедительна. Ничто не могло удержать ее вдали от этого места. От тебя.

Валдис переводит взгляд на меня и обратно на Кадмуса.

– Вы дураки, что возвращаетесь сюда. Вы хоть представляете, что проходит через эти залы? Что скрывается в тени?

Кадмус кивает в сторону собак, стоящих позади Валдиса.

– Похоже, ты подружился с несколькими.

– Это не имеет значения, – говорю я категорично, прерывая их двоих.

– Все так, как сказал Кадмус. Ничто не удержало бы меня от тебя. И сейчас мы здесь.

– Как? Мы искали выход повсюду. Каждый коридор. Каждая дверь. Каждая точка входа запечатана.

– Кто это «мы?»

– Аттикус. Он еще один Альфа, которого отправили в палаты. Валдис оглядывает комнату.

– Зажегся свет, и мы подумали, что что-то не так. Что это место вот-вот взорвется, или что-то в этом роде.

– Как…. Как вы выжили?

– Один из офицеров Легиона, который сопровождал нас вниз. Когда сработала сигнализация, он отпустил нас. Просто ребенок.

– Как его звали? Спрашивает Брэндон сзади, его голос полон любопытства.

– Эверетт.

– И он жив? Ты знаешь, жив ли он? Настойчивость в голосе Брендона говорит мне, что это его брат спас Валдиса.

Валдис опускает взгляд, сдвинув брови.

– Мы нашли его около месяца назад. Он упал в шахту лифта и сломал шею.

Потирая руки взад-вперед по черепу, Брэндон хнычет и приседает к земле.

Я подхожу к нему и опускаюсь на колени рядом с ним, обнимая его, пока он рыдает в моих объятиях.

– Мне так жаль, Брэндон.

– Значит, это было быстро? В его приглушенном голосе слышится нотка боли, от которой вибрируют мышцы.

– Он умер мгновенно?

– Я бы предположил. Насколько я мог видеть, мутации его не затронули.

Поднимая голову, Брэндон шмыгает носом.

– Хорошо. Тогда милосердная смерть.

– Он был твоим братом. После молчаливого кивка Брэндона Валдис опускает взгляд.

– Я благодарен ему за то, что он сделал.

– Нам нужно убираться отсюда. Кадмус убирает руку, чтобы показать красный цветок у себя на животе, и, похоже, он смирился с раной, поскольку не потрудился снова прикрыть ее.

– В баках высокое давление. Кенни думает, что они вот-вот взорвутся.

– Да, мы должны встретиться с остальными у главного входа. Он собирается вскрыть двери.

Нахмурившись, Валдис качает головой.

– Открыть двери? И выпустить все эти твари отсюда?

– Я забираю тебя отсюда. Это все, что для меня имеет значение. Поднимаясь на ноги, я поворачиваюсь к нему.

– Независимо от последствий. А теперь, поехали.

– Я не оставлю Аттикуса.

– Тогда, давайте заберем его и уберемся отсюда.

– Что там происходит внизу? В голосе Кенни слышится больше напряжения, чем раньше.

– Прямо сейчас у меня опасно высокие показатели. Вам нужно привести свои задницы в порядок.

– Сначала нам нужно сделать небольшой крюк, – отвечает Кадмус.

– Мы были неправы. В конце концов, этот упрямый придурок жив.

– Что бы вы ни задумали, вам лучше сделать это побыстрее. Эти резервуары находятся по другую сторону стены, где вы находитесь, и в них около двухсот литров. Если они взорвутся, то вытеснят кислород на этом этаже. Вы все умрете от удушья.

ГЛАВА 26

РЕН

Дышится немного легче, чем раньше, я наблюдаю, как Шесть падает из вентиляционного отверстия на потолке на лабораторный стол, где стекло хрустит под его ботинками.

Он протягивает руку, чтобы помочь Джеду пройти, двое решили, что он должен пройти первым, и оба еще раз обыскивают комнату, прежде чем выйти через дверь. Еще один осмотр коридора не показывает никаких признаков мутаций нигде, во всяком случае, таких, которые я могу разглядеть сквозь зеленую дымку камеры. Эти двое пробираются в противоположный конец коридора, и когда они толкают дверь лестничного колодца, они возвращаются на путь на первый этаж, откуда они вошли в этот ад.

Хотя они вне непосредственной опасности, я далеко не радуюсь возвращению. Я не буду чувствовать себя в полной безопасности, пока снова не окажусь под звездами на пути к восточному побережью, рядом с моим Шестым.

– Как он это сделал? Спрашивает Грегор. Закинув ноги на стол, он откидывается на спинку стула рядом со мной.

– Джозеф. Как он умер?

Прошло много времени с тех пор, как я думала о нем иначе, чем о папе. Я забыла, что он был коллегой всех этих людей, этих прародителей этого места.

– Самоубийство.

Он кивает, уставившись в свой бокал. – Не могу сказать, что я не думал об этом раньше.

– Его укусили. Иначе, я сомневаюсь, что он стал бы рассматривать такую вещь.

– Мы все думали о таком. Он отпивает янтарную жидкость, судя по запаху, виски. Папа пил ее время от времени.

– Несколько десятилетий в этом мире, и ты жаждешь следующего.

На экране передо мной Шесть и Джед достигают первого этажа, где они столкнулись с котом. Шестой дышит легко, меньшее дрожание камеры говорит мне, что его шаги более небрежны и спокойны.

И все же я не позволю себе поддаться иллюзии, что они в безопасности, по крайней мере, до тех пор, пока он снова не будет рядом со мной.

– Туннели… они простираются за Калико в другом направлении?

– Да.

– К чему?

Фыркая, Грегор достает из кармана сигару, отрезая у нее кончик, прежде чем сунуть в рот. Он прикуривает и делает несколько затяжек, не утруждая себя зрительным контактом, когда говорит:

– Я все думал, когда ты собираешься спросить меня об этом.

По моему позвоночнику пробегает покалывание, когда я наблюдаю, как он смотрит в противоположную сторону комнаты.

– Вы задаете очень конфиденциальный вопрос.

– Ну, учитывая, что мы послали довольно большую группу в те туннели, включая отца моего ребенка, возможно, вы сможете просветить меня.

Еще одна затяжка его сигары, и он выпускает перья в воздух, уставившись в потолок, кажется, куда угодно, только не на меня.

– Вы знакомы с испытательным полигоном Дагуэй?

Я качаю головой и пожимаю плечами.

– Смутно. Возможно, в моем прочтении, но предположим, что нет.

– До Драги это был строго засекреченный военный объект, расположенный недалеко от Солт-Лейк-Сити. Место испытаний биологического и химического оружия.

– Ты имеешь в виду оружие? Например, использование болезней в качестве оружия?

– Да, именно. Из-за ряда попыток проникновения на объект исследовательская лаборатория была перенесена в пустыню Мохаве. Есть какие-нибудь предположения относительно того, почему?

– Вы сказали, что здесь впервые наткнулись на Драгу, верно?

– Правильно. Во время раскопок мы наткнулись на то, что, оглядываясь назад, нам следовало оставить в покое.

– Что?

– Сеть туннелей, которые простираются на сотни футов под поверхностью. Запутанные маленькие пещеры, которые, кажется, существовали на протяжении веков. Для их изучения была отправлена команда, в которую входили археологи, палеонтологи, биологи… одни из самых блестящих умов нашего времени. Когда от них не было никаких известий, мы послали за ними другую команду, а когда они не всплыли, мы отправили несколько наших лучших военных на поиски и спасение. Больше никого из них не видели и о них ничего не слышали.

– Пещеры находятся на другом конце туннеля.

– Вход, да.

– И вы когда-нибудь выяснили, куда они отправились? Что с ними случилось?

– Нет. После третьей экспедиции вход был запечатан. Улики стерты, как будто их никогда не существовало. Его брови сошлись вместе, и он на мгновение задумался.

– Что интересно, так это то, что каждый человек, отправленный с тех пор вниз, сообщал по рации о том, что видел женщин или детей, бегущих по туннелям. Конечно, они тоже исчезают, оставляя после себя несколько жутких аудиозаписей. На самом деле, я не знаю никого, кто действительно вернулся из тех туннелей. Когда-то там внизу работали камеры, но с тех пор они перестали функционировать.

При его словах я возвращаю свое внимание к экрану, где Джед и Шесть вышли из исследовательской лаборатории и проходят через разбитую дверь, через которую они впервые вошли. В тот момент, когда они переступают порог, они сбрасывают с себя защитные костюмы, бросая их в кучу у входа. Шестоц прикрепляет камеру, которую он носил на голове, к ремню безопасности на груди.

– Вы бы не послали Джеда туда, если бы думали, что это правда, – говорю я.

– Ты забываешь. У меня не было выбора в этом вопросе. Мое прощание этим утром сопровождалось пониманием того, что я, возможно, больше его не увижу.

– Почему ты не сказал мне этого раньше? Почему сейчас?

– Как я уже сказал, ты никогда не спрашивала. И имело бы это значение? Он переводит свое внимание на экран.

– Когда кто-то хочет чего-то достаточно сильно, все остальное становится неуместным.

– Ну, в моем прощании не было такого же понимания. Так что, я думаю, это делает твое жуткое маленькое предупреждение неуместным и для меня тоже.

ГЛАВА 27

КАЛИ

Валдис смотрит на наши сцепленные руки, пока ведет меня по коридору, следуя за собаками впереди нас. Он подносит наши руки к своим губам, как делал несколько раз по пути, как будто периодически проверяет, не исчезаю ли я в какой-нибудь галлюцинации, которой, как он думал, я была раньше.

– У меня кровь закипает от того, что он привел тебя в это место. Но я не могу отрицать, я снова чувствую себя живым, просто видя тебя.

– Кадмус настоял, чтобы я осталась позади. Я бросаю взгляд через плечо туда, где Альфа замыкает группу, его глаза устремлены на нас с Валдисом, когда мы ведем их по коридору.

– Я отказалась.

– Все еще упрямая. Его щека дергается, как будто он хочет улыбнуться, но не делает этого.

– Оставайся рядом со мной в этом месте, – говорит он, и трепет скручивается у меня в животе, когда защитник Валдис, которого я помню, проступает сквозь его исключительно грубую внешность.

– Я не хочу, чтобы ты теряла меня из виду.

– Я не пытаюсь снова исчезнуть из поля твоего зрения. Улыбаясь, я киваю в сторону собак.

– Как ты их приручил?

Треск эхом разносится по коридору позади нас, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть летящие в коридор обломки. Стекло разлетается вдребезги, и дверь слетает с петель. Стена, окружающая ее раму, крошится от удара. Второй взрыв немедленно следует за первым, создавая столб пыли в другом конце коридора.

– Резервуары! Натягивая рубашку на лицо в тщетной попытке блокировать вылетающие газы и осколки, я позволяю Валдису тащить меня по коридору, где он врезается в одну из соседних комнат.

Группа следует за нами, пока мы не оказываемся в ловушке внутри чего-то вроде большой смотровой комнаты со стальными столешницами, инструментами хирургического вида, которые я помню по своим многочисленным посещениям операционной, и перевернутыми и сломанными каталками.

Шагая к задней части, Валдис распахивает большую стальную дверь, за которой у стены сидит мужчина, сложенный как Альфа, с привязанным к ноге окровавленным куском ткани. Заостренный конец метлы, который выглядит как вырезанное копье, остается направленным на нас, хороший признак того, что мы напугали его, пока он не испускает дух и не опускает свое оружие.

– Что, черт возьми, это был за шум? – спрашивает незнакомец грубым голосом, морщась, когда он приподнимается, как будто собирается встать.

– И где вы нашли свежие бобы?

Я предполагаю, что свежие бобы относятся к нам.

– Это место разносит в пух и прах. Это мои друзья. Мы убираемся отсюда к чертовой матери.

Комната маленькая и заполнена одеялами и банками с едой. Бутылки со стерильной водой, предположительно той, что они собрали в лабораториях, лежат выброшенными, а некоторые сложены стопками.

Обхватывая себя руками, я вздрагиваю от внезапного озноба.

– Что это за место?

– Полагаю, это место, где хранят тела. Почти уверен, что это морг. Валдис приседает, позволяя своему другу обнять его, и тот поднимает его на ноги.

Альфа вздрагивает, но не стонет и не протестует при этом движении, как будто ему приходилось делать это уже несколько раз. Его взгляд падает на меня, как только он выпрямляется, и если бы я уже не привыкла к любопытному взгляду Альфы, тяжесть и интенсивность его взгляда могли бы заставить меня замкнуться в себе.

Отводя свой собственный взгляд, я снова замечаю его окровавленную повязку и торчащую шишку, которая, ради моего желудка, надеюсь, не кость.

– Что случилось?

– Поставки закончились. Мутации загнали нас в угол в одной из комнат и напали. Оторвали приличный кусок его ноги, которая медленно заживала. Собаки сдерживали их, пока мы убегали, но мы потеряли одного.

– Теперь двоих, – говорит Кадмус.

– Это было до того, как я узнал, что они твои питомцы.

– Они сохранили нам жизнь, а мы, в свою очередь, следим за тем, чтобы их кормили. До сих пор они были верны и защищали меня, но я не настолько глуп, чтобы думать, что мы не будем следующими в меню, когда закончится еда.

– Итак… Когда ты в последний раз кормил их? – Спрашивает Брэндон, выжимая рубашку и глядя на одну из собак, которая облизывает свои зубы, глядя на него в ответ.

– Этим утром. Нашли несколько туш на шестом этаже.

– Вы знаете, что на первом этаже есть буфет, – добавляю я, оглядывая все инструменты, которые они собрали в небольшом помещении – пилы и скальпели, которыми они вооружились.

– Мы избегали первого этажа. Слышали кое-какую хрень через вентиляцию этого места. Видели то, чего не должны были видеть.

– Например, что?

Обменявшись быстрым взглядом с Кадмусом, Валдис хмурится и качает головой.

– Вещи, которых там просто не может быть.

– Что ж, вам чертовски не повезло, потому что именно там находится главный вход, и именно туда мы направляемся. Кадмус поднимает с пола банку фасоли, морщится, прежде чем бросить ее обратно в кучу.

Я не думаю, что кто-нибудь из нас скучает по нашему ежедневному приему пищи – разбавленному супу с фасолью.

– Ребята, с вами все в порядке? Голос Кенни прерывается по рации.

– Да, – отвечает Кадмус, оглядывая комнату.

– Мы в каком-то подобии морга в конце коридора. Как, черт возьми, нам выбраться отсюда, не задохнувшись до смерти?

– В той комнате есть лифт с кухонным лифтом. Похоже, резервуары пробило через потолок на верхние уровни, так что вы должны быть аккуратны, чтобы спуститься на нем на второй этаж. Оказавшись там, спуститесь по лестнице на первый этаж. Я работаю над кодом, чтобы открыть вход.

– Работаешь над кодом? Спрашиваю я, нахмурившись.

– Да, значит, на самом деле не было способа открыть их, как только они были запечатаны. Это как бы противоречит цели запечатывания дверей, понимаешь?

Тяжело вздыхая, я качаю головой, смиряясь с одной бедой за раз.

– Ладно, к лифту с кухонным лифтом. Поехали.

– Одна вещь. Лифт может вместить только двоих, максимум. Вам, ребята, придется подниматься по двое за раз.

Кадмус проводит рукой по лицу и стонет.

– Ради всего святого, еще какую-нибудь катастрофу вы можете обрушить на нас? Как насчет приближающейся орды?

– Эм… Что ж, похоже, взрыв вызвал некоторую активность. Я улавливаю движение на этажах выше и ниже, так что будьте осторожны и тише.

– Хорошо, по двое за раз. Кадмус как насчет того, чтобы вы с Брэндоном сначала осмотрели его? Я бросаю взгляд на новичка, висящего на Валдисе, его телосложение такое же массивное, как у остальных. Эти двое никак не подойдут друг другу.

– Мы отправим его к ним, и тогда мы двое уйдем последними?

– Вам нужно поторопиться. Трудно сказать, как быстро эти газы распространятся по всему коридору. Слова Кенни усиливают стресс на моих и без того истрепанных нервах.

Я ни за что не позволю удушью разлучить меня с Валдисом, после того, через что мы прошли.

Через вращающуюся дверь, которая отделяет морг от какого-то склада в задней части помещения, мы находим большой, коммерческого размера кухонный лифт, похожий на тот, который я видела в хирургическом отделении, используемый для перевозки медицинских тележек из аптеки. Хотя Кадмус и Брэндон должны подойти, я была права насчет двух Альф сразу.

Первые двое запрыгивают внутрь, и мне приходится подавить смешок от того, как тесно они выглядят, когда их ноги переплетены друг с другом.

– Только дотронься до моей гребаной ноги, и я сломаю тебе пальцы, – говорит Кадмус, когда я закрываю за ними дверь. Я нажимаю кнопку второго этажа и смотрю, как лифт опускается под нами, все ниже и ниже, пока не останавливается. После короткой паузы он снова приходит в движение, поднимаясь снизу, и снова останавливается передо мной.

Валдис помогает своему другу забраться внутрь, не прилагая особых усилий.

Похоже, этому человеку не нравится, когда с ним нянчатся, судя по тому, как он отталкивает руку другого Альфы.

– Я в порядке.

– Я пошлю с тобой одну из собак. На всякий случай. Валдис насвистывает и ведет одно из отвратительно выглядящих животных в лифт, где оно устраивается по другую сторону от мужчины. Послушные. Как будто они все это время только и делали, что тренировали их. Я снова отправляю лифт обратно на второй этаж и жду.

– Если мы выберемся отсюда живыми, у тебя будут неприятности. Приподняв бровь, он смотрит на меня сверху вниз и облизывает губы.

Прикусываю собственную губу, но не могу скрыть улыбку, жаждущую вырваться на свободу.

– Как же так?

– Два месяца – это долгий срок для мужчины, чтобы мечтать о своей женщине.

– Для меня это тоже была целая жизнь.

Стук эхом разносится по комнате, и я перевожу свое внимание на дверь. Две оставшиеся собаки вибрируют от рычания, и они крадутся вперед, как будто чувствуют что-то приближающееся.

Беспокойство скручивается у меня в животе, когда я наблюдаю, как лифт останавливается, затем поднимается обратно на наш этаж, но когда от грохота мое сердце подскакивает к горлу, я оглядываюсь назад, туда, где Валдис уже двинулся в направлении звука. Лай собак только усиливает настойчивость, бьющуюся в моих мышцах.

– Нет! Я тянусь к его руке, качая головой.

– Он почти здесь!

Валдис не сводит глаз с двери, пятясь к лифту. При щелкающем звуке собаки проскакивают через вращающуюся дверь. Один из них визжит, его страдание отражается от стен морга.

Я оборачиваюсь, чтобы увидеть, что лифт прибыл.

– Давай! Поехали! Забираясь внутрь, я наблюдаю, как Валдис медленно возвращается ко мне.

Вторая собака визжит.

Как только он забирается в лифт рядом со мной, Валдис свистит собакам, пока я нажимаю кнопку.

Вместо животных к нам приближается мутация, как раз в тот момент, когда лифт начинает свой спуск, и она взмахивает когтем, который полосует Валдиса по руке. Верхняя часть лифта опускается до уровня пола, отделяя коготь от его тела, и последовавший за этим душераздирающий визг прокатывается по моему позвоночнику. Глухой удар обрушивается на потолок лифта. Когти царапают сталь. Его верх прогибается, вероятно, от веса, и лифт подпрыгивает, как будто мутация пытается найти путь внутрь.

Когда лифт останавливается на втором этаже, Кадмус бросается к нам, собака с лаем и рычанием следует за ним по пятам. Лифт снова подпрыгивает, его вес опускает кабину чуть ниже уровня пола, прежде чем мы успеваем выбраться.

Кадмус стаскивает мутанта с крыши, и Валдис протискивает свое массивное тело в щель между полом и верхом машины. Выбравшись, он протягивает руку, чтобы помочь мне выбраться, и все, о чем я могу думать, это о том, что кабель лопается и разрывает мое тело пополам.

В тот момент, когда я выхожу из машины, он бросается в драку, сдерживая мутацию, пока Кадмус не отрывает ее голову от тела. Собака отрывает руку, дергающаяся конечность свисает из окровавленной собачьей пасти.

Выдыхая, Кадмус качает головой.

– Я не помню, чтобы эти ублюдки были такими резвыми.

– У них заканчивается еда. Они впадают в отчаяние. Ты выбрал дерьмовое время для этого спасения, – говорит Валдис с веселым видом, в котором, я знаю, есть и доля серьезности.

При звуке шумного столкновения все снова обращают свое внимание на кухонный лифт позади меня.

Еще одна мутация упала на крышу лифта и цепляется когтями за воздух, пытаясь перевернуться на живот. Когда холодная хватка моей руки дергает меня вперед, придавая ей немного силы, крик вырывается из моей груди. Он притягивает меня ближе, и, повинуясь инстинкту, я протягиваю руку, чтобы нажать кнопку возврата на верхние этажи над нами, но ожог проходит вверх по моей руке, где его коготь царапает мою кожу.

– Ах, черт!

Валдис прыгает между мной и чудовищем, разрывая его хватку на моей руке, и лифт начинает подниматься, как раз в тот момент, когда существу удается встать на ноги, но оно исчезает в шахте, скрытое из виду.

Рука прижимается к моей ране, я вздрагиваю, и Валдис берет мою руку в свои ладони, осматривая царапину.

– Я в порядке. Это просто поцарапало меня.

– Похоже, нужно наложить швы.

– Ну, прямо сейчас мы этим не занимаемся.

Он отрывает кусок своей рубашки, забрызганный кровью, и туго оборачивает его вокруг моей руки.

– Я помню, что однажды уже должен был это делать.

– И я помню поцелуй, который последовал. Улыбаясь, я жду, когда он закончит завязывать узел, и он берет меня пальцем за подбородок.

Прижавшись губами к моим, он крадет возможность поцеловать меня снова, и если бы не зрители, я бы продлила этот поцелуй так долго, как только смогла, не переводя дыхания.

– Я рад видеть, что ты не стал лучше в некоторых вещах, – говорит Кадмус сзади.

– Все еще дерьмово целуешься с женщиной.

Валдис с усилием выдыхает через нос, и когда он отстраняется, его челюсти напряжены.

– Я вижу, ты все еще придурок. Уголки его губ приподнимаются в улыбке, когда он поворачивается, чтобы помочь своему другу подняться на ноги, где тот и сидит, привалившись к стене.

– Ты тренировался с этим, верно? Кадмус указывает на Аттикуса и подмигивает.

– Держу пари, он выглядел симпатично все эти месяцы.

Аттикус бросает на него взгляд, который говорит, что если бы он не был ранен, Кадмус, вероятно, получил бы квадратный фут в задницу.

– Эй, ты там? Голос Кенни официально стал моим наименее любимым звуком, предзнаменованием плохих новостей, и мрачный тон его голоса действует мне на нервы.

– Да, – отвечает Кадмус.

– Что теперь?

– Я не могу открыть вход. Нет способа переопределеть систему. Она застряла из-за ошибки, и, вероятно, на исправление уйдут часы.

– Ты, блядь, издеваешься надо мной прямо сейчас? Убирая рацию от лица, Кадмус выглядит так, словно собирается швырнуть эту чертову штуковину, когда потирает рукой череп.

– Итак, какой у нас план, чувак?

Наступает пауза, за которой из динамика доносится пыхтение Кенни, усиливающее мое и без того закипающее беспокойство.

– Мы должны вернуться тем же путем, каким пришли. Через туннели.

Моя грудь сжимается, и я делаю шаг к нему, качая головой.

– Эти мутации в туннелях. Ты с ума сошел?

– Если у вас нет идеи получше, это единственный способ выбраться отсюда. Даже в разгар катастрофы горечь давит на тон Кенни.

– Однако мы понятия не имеем, сколько их там, внизу. Единственная мысль, проносящаяся в моей голове, – это та, которая пришла мне в голову, когда я болталась в хватке Кадмуса в вентиляционной шахте, когда он оттаскивал меня от их цепких когтей, – что я была благодарна, что мне больше не придется видеть эти проклятые туннели.

– По крайней мере, здесь мы можем видеть их на камеру! Там, внизу, мы могли бы оказаться в ловушке против сотен. И они более жестокие, чем те, что здесь.

– Мы прошли через это однажды. Мы можем сделать это снова. Кадмус протягивает руку, словно желая утешить меня, но переводит взгляд на Валдиса и опускает руку. Не сводя с меня глаз, он вместо этого подносит рацию к лицу.

– Рис и остальные. Где они?

– Сейчас в туннелях, – отвечает Кенни.

– Я сказал им сидеть тихо. Что мы в пути.

Губы сжаты в жесткую линию, Кадмус потирает рукой подбородок, тревога прокрадывается в выражение его лица.

– Ты видишь туннели?

– Нет. Все, что у меня есть, это их связь по рации.

Морщась, как будто новость только что пронзила его слух, Кадмус опускает рацию, его плечи поникли.

– Хорошо. Итак, мы встретимся в комнате с образцами, откуда пришли?

– Да, но будь осторожен. Те безликие твари, которых мы заперли? Похоже, они вырвались наружу. Еще одно из ужасных предчувствий Кенни.

– Чертовски блестяще. Кадмус пристегивает рацию к поясу и дергает головой.

– Давайте убираться отсюда, пока этот ублюдок не сказал нам, что что-то еще не так.