Текст книги "Небесный скиталец"

Автор книги: Кеннет Оппель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

– Они это оценят. И где эта рыба?

– В саквояже. – Понятно, откуда этот запах. – Я завернула ее в листья, как смогла. Сейчас она, наверно, уже достаточно завоняла. Кошка вмиг учует ее.

– Вы собираетесь приманить ее на открытое место рыбой?

Она кивнула.

– А сами будете сидеть рядом с камерой наготове?

– На этот раз я не буду использовать вспышку, она ее пугает. Мы сделаем – фотографии и бегом побежим обратно на корабль.

У нее все спланировано заранее, в этом ей не откажешь.

– По-моему, звучит разумно, – согласился Брюс.

– Мне это не нравится, – сказал я. – А если она нас увидит? Она может стать опасной.

Кейт, казалось, была поражена.

– Она? Да она же убегала от нас, помните?

– Это дикий зверь.

– Она совершенно смирная, разве не видно? И пугливая.

– Надо было тогда принести для нее просто блюдечко молока.

Кейт уставилась на меня:

– Я хотела бы закончить с этим, если вы не против, мистер Круз. Нас ведь ждут на корабле.

– Простите, что задерживаю вас, – огрызнулся я и увидел, что ее глаза смеются надо мной.

– Полчасика, и все, – пообещала она.

Я кивнул.

– Надо слезать отсюда и поискать место для съемки.

Глава пятнадцатая
ОБЛАЧНАЯ КОШКА

Рыба воняла. А выложенная посреди небольшой полянки прямо на полуденном солнцепеке, наверняка должна была заблагоухать еще сильнее. Скоро ее учует все живое вокруг, есть у него нюх или нет.

– Она ничего не заподозрит? – спросил я. – Вот тебе на, дохлая рыбина посреди леса.

– Не думаю, что она станет слишком долго размышлять, – отозвалась Кейт.

От Брюса тоже пахло. Именно он извлекал рыбу из саквояжа, разворачивал и выкладывал на землю. Он обтер руки о траву. Но запах был стойким и прилип к нему.

Вокруг полянки густо росли деревья и уйма папоротников. В них мы и спрятались, скрючившись в три погибели. Кейт нашла между листьев узкий просвет, просунула в него камеру и вперилась в видоискатель.

– Так нормально, – сказала она. – Получится хороший снимок. Если она придет за рыбой, я ее подловлю.

Мы ждали, устроившись неподалеку от дерева, на котором было гнездо облачной кошки. Наверняка ей не потребуется много времени, чтобы учуять рыбу. Я и то чувствовал ее запах – а может, Брюса. Хоть бы он немножко отодвинулся. Как велела Кейт, мы перестали разговаривать. Одна половина меня хотела, чтобы облачная кошка поторопилась и вылезла; другая половина боялась, что она это сделает. Я не был так уж уверен, как Кейт, что у нее нежная и кроткая душа. С чего бы ей быть дружелюбнее орла или пантеры?

День становился все жарче. Даже здесь, в тени деревьев и папоротников, я весь обливался потом. Воздух был такой влажный, что в нем почти не оставалось кислорода. Сердце мое тяжело ухало. Я откинулся к древесному стволу, прикрыл глаза и слушал. Слушал хор птиц и насекомых. Слушал шум ветра в верхушках деревьев. На мгновение мне показалось, что я даже слышу гул океана, но это, наверное, было мое воображение. А потом, как ни странно, мне послышался гул пропеллеров. Я открыл глаза. Звук уже исчез. Он был очень слабый.

– Ты слышал? – шепнул я Брюсу. – Похоже на звук пропеллеров.

Он поднял глаза к небу, прислушался и покачал головой.

– Нет.

– Ш-ш-ш, – прошипела Кейт.

Хрустнула ветка. Зашуршали листья.

Облачная кошка пришла.

Кейт подняла руку.

Очень медленно я повернул голову, чтобы видеть сквозь заросли. На дальней стороне полянки деревья стояли сплошной стеной. И вдруг кошка появилась на нижней ветке во всей своей красе. Я моргнул. Она, наверно, спрыгнула сверху. Я в первый раз видел ее от носа до кончика хвоста, во весь рост, и она была действительно красивая, лоснящаяся, царственная, изящная, с серебристо-серым мехом, мягким на вид. Я почти чувствовал, какой он на ощупь. Она была немногим больше метра в длину и похожа на принцессу в меховой мантии, накинутой на плечи. Со сложенными крыльями она не выглядела такой уж большой и напоминала какую-то странную кошку. Глаза ее были крапчато-зелёными. Я мог бы любоваться ею без конца.

Она живо пробежала по ветке до самого кончика, и тот даже не согнулся, такая она была легкая. Она ловко соскочила на поляну, приземлившись в нескольких метрах от рыбины, и замерла, прижавшись к земле, потом придвинулась конечностями ближе.

Она не была приспособлена к ходьбе, это я мог точно сказать. Ее передними ногами были крылья, и она передвигалась, смешно сгорбившись, дергая плечами, уткнувшись в землю носом и подняв зад. Она немножко напоминала кошку, подкрадывающуюся к птице и изготовившуюся к прыжку. Но здесь, на земле, не осталось ничего от ее женственной грации, когда она порхала от дерева к дереву. Лапы ее не созданы были для ходьбы, хоть и стали сильными от лесной жизни. Мне тошно было видеть, как она ходит. Она горбилась, спотыкалась, словно ощущение земли под ногами было ей отвратительно. Мне хотелось помочь ей. Я знаю, что чувствуешь, когда твои крылья подрезаны.

Она подошла еще ближе к середине поляны, где на солнцепеке исходила зловонием рыба. До этого мы видели ее только издалека, полускрытую за листьями и ветками и быстро движущуюся. Облачная кошка сделала еще шаг и остановилась. Я видел, как подергиваются ее уши. Она прислушивалась. Вдруг она слышит наше дыхание, похрустывание наших костей, хоть мы и старались не шевелиться? Кошка, заметил я, ни разу не повернулась к нам спиной. Она подошла к рыбе с дальней от нас стороны, голова ее все время была обращена к нам. Видеть нас она наверняка не могла. Не впервые я усомнился, было ли разумно подбираться так близко к ее логову. Мне случалось видеть, как вороны нападают на людей, случайно приблизившихся к дереву с гнездом. Но там были птенцы, и родители защищали их. Этой облачной кошке защищать некого – кроме себя.

Потом в три коротких крадущихся шажка она оказалась возле рыбы. Кривыми когтями передних лап она прижала к земле сразу оба конца рыбины – и голову, и хвост. Пасть ее открылась, мы увидели ее клыки – и вдруг все изменилось.

Мы видели ее зубы, и это больше не была спокойная, осторожная киска.

Мы слышали ее влажное булькающее рычание, с которым она впилась в добычу, и она вдруг предстала исполненной силы и угрозы. Я видел зубы того скелета, но их невозможно было представить в деле, как сейчас, когда ее массивные челюсти вгрызались в рыбу. Теперь, когда она была совсем близко, я чувствовал ее запах, противную, напоминающую курятник вонь меха, пота, рыбы, тухлого мяса и экскрементов. Я сглотнул, но во рту так пересохло, что я едва не подавился. Я скользнул взглядом по Брюсу. Его трясло. Лицо Кейт сильно побледнело. Руки ее, державшие камеру, тоже дрожали.

Мы сделали страшную ошибку.

Оно было не более чем в четырех метрах от нас, и меня охватил дикий страх. Я видел сломанный хребет лежащей на земле рыбины, полуоторванную голову и мертвый глаз, дергавшиеся при каждом рывке челюстей существа.

Оно пожирало рыбу. Оно может сожрать нас.

Тут не до снимков. Единственное, о чем нужно думать, – как выбраться отсюда живыми.

Кошка покончила с рыбиной и подняла глаза. Ноздри ее раздувались. Я взглянул на ладони Брюса, почти видя поднимающееся от них, подобно пару, пахнущее тухлой рыбой облачко.

Кейт припала к видоискателю. Палец ее лежал на спуске. Я потянулся остановить ее, но опоздал.

Затвор сработал с легким щелчком.

Это был несильный, отчетливый металлический звук, но он был совершенно чужеродным в лесу и прозвучал подобно грому. Голова облачной кошки вскинулась, будто ее дернули за веревочку. Взгляд ее уперся в папоротники. Это было единственное, что разделяло нас, – несколько сантиметров мягкой, колышущейся зелени.

Стало очень, очень тихо.

Я услышал низкое, опасное, влажное рычание и, не отводя глаз от морды облачной кошки, замер, скрючившись, мечтая улететь из собственной шкуры. Это действительно не кошачья морда. Она намного умнее и осмысленнее.

Она нас не увидит, она нас не почует, она нас не услышит.

Брюс побежал.

Он сделал это так внезапно, что не было никакой возможности удержать его.

– Бежим! – заорал он.

Он вилял и ломился сквозь папоротники, пригибаясь, в надежде, что его будет не видно. Я заметил, как уши облачной кошки дернулись и зашевелились, подбородок приподнялся. Она припала задом к земле и прыгнула. Мы с Кейт прижались к земле, я вскинул руку, защищаясь от удара, но мы кошку не интересовали; наверно, она нас даже не видела. Ее жертвой был Брюс. Кошка пролетела над нами, взмахнув крыльями. Она приземлилась на толстой ветке прямо над нами. За то короткое мгновение, что она цеплялась за нее, я успел разглядеть, как когти ее впиваются в кору, успел почувствовать едкий запах ее шкуры, и дыхания, и складывающихся и машущих крыльев. Она опять раздула ноздри, фыркнула и устремилась за Брюсом, перелетая с дерева на дерево. Тот несся сломя голову, но ему было не обогнать кошку. Я видел, как она ухватилась за ветку прямо над ним и потом спрыгнула вниз, на него. Издав жуткий вопль, существо сгребло Брюса лапами. Он упал.

Я отчаянно озирался вокруг, ища камень, хоть какое-нибудь другое орудие, но ничего не находил. Я наткнулся взглядом на бинокль Кейт, и в памяти вдруг всплыли слова, написанные ее дедом, – «при виде моей подзорной трубы они сразу же бросаются врассыпную». Я схватил бинокль и кинулся туда.

– Оставайтесь тут! – прокричал я Кейт.

Брюс перевернулся на спину и брыкался, пытаясь отбиться от облачной кошки. Та визжала, ощерясь и пытаясь достать его. Брюс кричал, я тоже. Я подхватил камень и швырнул в кошку. Он ударил ее в бок, и существо неловко повернулось. Брюс отполз в сторону, и краем глаза я увидел, что его порванные штаны в крови. Я стоял в считаных метрах от кошки, широко раскинув руки, размахивая биноклем, будто мечом, и ругаясь так, что позавидовали бы завсегдатаи тасманийских кабаков. Облачная кошка застыла, следя за раскачивающимся биноклем.

– Пошла вон! Прочь отсюда! – вопил я, размахивая руками, стараясь казаться больше и шуметь погромче, чтобы отпугнуть ее.

Но она не убегала. Она стояла все там же, глядя на меня; ее мех сверкал на солнце.

Брюс медленно отполз назад и встал, покачиваясь.

– Беги, Брюс! – заорал я. – Пошел!

Он побежал. Он был ранен, но бежать все-таки мог. Кошка теперь уставилась на меня. Бинокль не так испугал ее, как я надеялся. Тварь фыркала, шипела и припадала к земле, и я каждый раз вздрагивал, ожидая броска. Я попятился, не отводя от нее глаз, размахивая биноклем. Облачная кошка осталась стоять. Я сделал еще шаг.

– Кейт! – крикнул я, не оборачиваясь.

– Здесь, – отозвалась она.

– Медленно вставайте.

– Я уже стою.

Я надеялся, что с Брюсом все в порядке и он уже далеко. Что у него хватит ума бежать, не останавливаясь, до самого корабля. У него есть компас. И у Кейт есть – мой. Мы не потеряемся.

– Не делайте резких движений, – проговорил я, продолжая пятиться. Я почувствовал ледяные пальцы Кейт на своей руке. Облачная кошка, горбясь и издавая странные рыкающие звуки, все еще оставалась в поле нашего зрения.

– Бросьте камеру.

– Но…

– Бросайте. – Мои глаза не отрывались от кошки. – Вам придется бежать.

– Да.

– Медленно пятьтесь вместе со мной. Постараемся легко и непринужденно скрыться в лесу.

Мы сделали два шага, и я оступился. Я тяжело шлепнулся на задницу, и бинокль вылетел из руки и исчез в густой траве. Когда я опять поднял глаза, снежная кошка исчезла. Потом я увидел над головой, в ветках, туманную вспышку, и она скакала прямо к нам, взмахивая когтистыми крыльями, разевая пасть и вопя.

Я схватил Кейт за руку, и мы побежали, натыкаясь на деревья. Далеко нам не уйти. Она нагонит нас меньше чем за минуту, и нам придется встретиться лицом к лицу, опять пытаясь как-то отпугнуть ее. Мы больше и тяжелее, но она сильнее и быстрее. И ее зубы!

Я рискнул оглянуться и увидел, как она перелетает с дерева на дерево, словно огонь во время лесного пожара.

Мне хотелось кричать. Кейт уже визжала. Я увидел, что ветки над головой становятся более редкими, а дальше виднеется что-то похожее на просвет. Я потянул Кейт за руку в ту сторону. Это наш шанс. Кошка любит деревья. На них она чувствует себя в безопасности. Если только мы сумеем выбраться из леса, мы будем спасены.

Глава шестнадцатая
СПАСЕНИЕ

Мы вылетели из леса и оказались на поле с высокой травой. Прежде чем я успел посмотреть, не гонится ли за нами облачная кошка, что-то заслонило солнце, и я услышал могучее гудение. Я обернулся и увидел брюхо воздушного корабля, летящего так низко, что до нас донеслись воздушные волны от его винтов и запах выхлопных газов из его двигателей. Огромная тень корабля плыла по полю. На самой опушке леса, на дереве, я разглядел силуэт облачной кошки, припавшей к ветке. Она следила за кораблем, следила за нами.

Я повернулся лицом к кораблю. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, потому что сначала я подумал, что это «Аврора». Но как это может быть? Этот корабль был намного, пожалуй на две трети, меньше нее. Он собирался сесть на этом поле, разворачиваясь носом к ветру. Спасены – кто-то искал нас и вот нашел! Корабль быстро сбросил скорость, и команда посыпалась вниз из люков, хватаясь за канаты и спеша привязать его. В центре поля торчала высокая причальная башня, и на верхушке ее двое закрепили носовые лини, и корабль слегка повернулся вокруг нее. Теперь я понял.

Я потянул Кейт за руку, пытаясь утащить ее обратно под деревья. Я узнал этот корабль – оболочка цвета ночи, полное отсутствие опознавательных знаков на руле и корпусе – и знал, кто находится на нем.

– Что вы делаете? – возмутилась Кейт, пытаясь вырваться. – Мы спасены! Эй! Эй! – кричала она и размахивала руками.

– Заткнитесь! – зашипел я. – Это пираты!

Но было поздно. Один из команды обернулся в нашу сторону. Нас заметили. Теперь пришла очередь Кейт пытаться утащить меня, но я стоял как скала, крепко держа ее за руку.

– Мэтт! Пошли! Бежим!

– Продолжайте махать, – велел я, и поднял руку, и тоже принялся махать пиратам. – Эге-гей! – вопил я. – Эй!

– Что вы делаете? – всхлипнула Кейт.

Я продолжал махать.

– Если мы побежим, они поймут: мы знаем, что они пираты. Это будет означать, что, возможно, мы хотим предупредить друзей. Они погонятся за нами и найдут наш корабль, и всем нам тогда конец. Понятно?

– Да, – тихо ответила она.

– Бежать в любом случае некуда, – добавил я. – Кошка все еще на дереве.

Я видел, что она бросила туда взгляд; не уверен, что эта тварь все еще была там. Неважно.

Мы потрусили к пиратскому кораблю, все еще размахивая руками.

– История такая, – на ходу сочинял я. – Мы летели на Гавайи на маленьком корабле из Ван-Демьен-Лэнд. Попали в ужасный тайфун и затонули. Я юнга. Вы пассажирка. Выжили только мы двое. Все другие пропали, в том числе ваша мать. Нас вынесло на этот остров. Улыбайтесь. Мы думаем, что спасены славными добрыми людьми.

– Но вдруг они вспомнят, что мы с «Авроры»?

– Нет. – Я рассчитывал, что у них не было ни времени, ни желания разглядывать нас; их интересовало совсем другое.

Если удастся соврать, если удастся заставить их поверить, что мы жертвы кораблекрушения, тогда, может, у нас появится шанс. Во время бегства через лес мы достаточно испачкались, лица потные и перепуганные, одежда в беспорядке и изорвана. Какая удача, что я не в корабельной форме и что Кейт решила надеть этот наряд вместо летнего платья! Нормальная одежда в бурном море должна была бы утянуть ее на дно, и вся наша история выглядела бы фарсом. Но можно поверить в то, что она смогла плыть в этих шароварах. Благодарение Богу, что у нас нет при себе ни бинокля, ни камеры. Теперь только я боялся, чтобы Брюс не выбежал из леса следом за нами и не испортил все дело.

Мой ремень.

– Бегите вперед, – приказал я Кейт. – Заслоните меня от них.

Я сделал вид, что споткнулся, упал в высокую траву, и, оказавшись на земле, выдернул ремень из брюк и отбросил его. На его пряжке была эмблема линии Лунарди.

Я поднялся и снова побежал. Мы уже были на самом взлетном поле, где трава была скошена. Пираты, увидел я, положили вокруг причальной мачты рельсы, чтобы корабль, нос которого был привязан, мог поворачиваться по ветру – корма катилась по рельсам на специальной тележке. Для этого потребовалось немало потрудиться, и сделано все было на славу. Расположение самого поля было идеальным, чтобы спрятать корабль, – его со всех сторон окружали горы и леса. Это затрудняло подлет и посадку, но их корабль был маленький и верткий, как тигровая акула. Я помнил, как он крался к нам по ночному небу.

– Слава богу! – вскричал я, когда мы оказались рядом с пиратами. – Мы уже боялись, что нас никогда не найдут! Вы из Воздушной Гвардии?

Все глаза были обращены на нас, и оставалось только молиться, чтобы нас не узнали.

– Кто это такие, дьявол их побери? – пробормотал один другому.

Это было нечто – бежать навстречу толпе пиратов, пытаясь выглядеть при этом счастливыми, будто дети, разворачивающие рождественские подарки. На многих пиратах были лишь короткие штаны и нижние рубахи, их мускулистые тела лоснились от пота. Лица их заросли щетиной.

– Откуда вы двое тут взялись? – спросил один из них, выступая вперед.

Это был тот самый, которого Спирглас называл мистером Крумлином, и я пришел к выводу, что он, должно быть, старший помощник, если только у пиратов есть такие звания. Он был огромный, как гризли, голые плечи и руки до неприличия обильно заросли волосами, что было совсем лишним в таком пекле.

Мы остановились перед ним. Начиная свой рассказ, я задыхался и был рад этому, потому что так им труднее было почувствовать, как я нервничаю из-за своего вранья. И пока я говорил, в голове у меня начали роиться другие мысли. Что хорошего может из всего этого получиться? Эти негодяи убили нашего офицера и с легкой совестью обрекли нас на смерть в волнах, после того как их корабль располосовал наш от носа до кормы. Какие у нас шансы уйти от них живыми? Может, стоило попытать счастья в лесу, вместе с облачной кошкой: мы бежали бы, пока хватит дыхания. Но я оставил все эти сомнения при себе и продолжал твердить о штормах, кораблекрушениях и чудесных спасениях.

– Пусть лучше капитан их послушает, – решил Крумлин.

Но ему не понадобилось звать его, потому что по трапу собственной персоной уже сходил Викрам Спирглас, выглядевший, должен признать, настоящим франтом, и, размашисто шагая, направлялся к нам, точно повелитель всех четырех стихий. Он был красивый мужчина и мог бы показаться кому-нибудь просто замечательным и добрым, но я мог видеть в нем только убийцу, который приставил пистолет к голове мистера Федерстоуна и спустил курок.

– Говорят, потерпели крушение во время тайфуна, – сказал капитану Крумлин.

– О боже! – воскликнул Спирглас, ну просто само участие.

И я повторил нашу историю для него.

– Вы ведь из Воздушной Гвардии, правда? – спросил я его, пытаясь показаться полным придурком.

Спирглас благожелательно улыбнулся. От этой улыбки у меня по телу мурашки побежали.

– Ну конечно, милый мальчик. Я капитан Энглси. Большая удача, что вам посчастливилось быть выброшенными именно на этот остров, где у нас большая база. По существу, почти что наш дом. Вам обоим на самом деле очень повезло.

И каждую секунду я думал: он притворяется. Он знает.

– Мистер Крумлин, – сказал он своему помощнику, – отведите их в поселок и устройте с удобствами. Я скоро буду, только прослежу за постановкой корабля в док.

Поселок, могу себе представить.

– Вы голодны? – спросил Спирглас. – Бедняги, вы, наверно, совсем изголодались.

– Мы нашли банановые пальмы, – тихо ответила Кейт.

– Очень хорошо. Умные детишки. Но вам, наверно, хочется нормальной пищи. Я лично созрел для доброго обеда. Сегодня у нас будет пир, и я хочу послушать о ваших приключениях.

Спирглас торопливо ушел следить за постановкой корабля на якорь. Команда его уже проворно занималась погрузкой, разгрузкой, заправкой, осмотром наружной оболочки. Такую картину можно наблюдать в любом порту мира, но сейчас она не успокаивала меня. Из люков грузовых отсеков и по сходням сгружали металлические бочки с топливом Аруба, ящики с продовольствием, визжащих поросят и опять какие-то немаркированные ящики, в которых, без сомнения, лежало награбленное добро.

Крумлин улыбнулся нам, но улыбка была больше похожа на гримасу. Он не обладал актерским талантом Спиргласа.

– Тогда пошли, – сказал он.

И пока Кейт и я шли за ним, в голове у меня родился план. «Аврора» еще не готова улететь. Но к утру, может, к полудню она будет полностью заправлена гидрием. Мы должны тянуть время, если убедимся, что пираты считают нас единственными спасшимися жертвами некоего кораблекрушения. Они не будут слишком подозрительны к двум благодарным и доверчивым детям. А завтра, рано утром, пока все они будут спать, мы используем этот шанс. Пересечем остров и предупредим наших. Когда пираты заметят наше отсутствие, у них не будет времени обыскивать целый остров, а мы к этому моменту уже окажемся в воздухе.

Крумлин повел нас к краю взлетного поля и дальше по хорошо ухоженной дороге в лес. Из всех островов Тихого океана мы имели несчастье свалиться именно на тот, на котором устроил свою секретную базу Викрам Спирглас. И это не было временным пристанищем. Едва она показалась за деревьями, я сразу увидел, что поселок – и впрямь подходящее название. Большой дом из бамбука, окруженный со всех сторон просторной верандой, с множеством настоящих окон и высокой крышей из пальмовых листьев, а вокруг больше дюжины бамбуковых домиков и хижин поменьше. В загонах копошились цыплята и хрюкали свиньи, а вокруг толклось куда больше народу, чем могло бы уместиться на одном корабле. Я ошеломленно увидел, что здесь есть и женщины. Одетые в сари, саронги и тому подобные просторные одеяния, с драгоценными украшениями на руках, на шеях и в ушах, они бежали навстречу своим мужьям пиратам, и те обнимали их, целовали, кружили в воздухе. Некоторые женщины несли на руках младенцев, а дети постарше крутились у них под ногами.

Это место действительно было их домом. Пиратам, должно быть, потребовались годы, чтобы обустроить его. Они постарались срубить как можно меньше деревьев, и даже пролетев у них почти над головами, их поселение было бы трудно заметить. За поселком лес редел, и я увидел, что мы находимся на большом мысу, возвышающемся над наветренным берегом острова.

Поселение, укрытое среди деревьев, похоже, не слишком пострадало от тайфуна. Мужчины чинили крыши из пальмовых листьев. Одна хижина сильно покосилась, и по всему поселку были разбросаны ветки. За исключением этого, место казалось ухоженным и чистым. Несомненно, у них есть наземная команда, остающаяся дома, пока остальные занимаются грабежом. Спирглас создал здесь для себя маленькое королевство. От этой мысли мне стало совсем тошно, я понимал, как пираты должны беречь тайну этого места. Каковы шансы, что нам удастся бежать, даже если они сочтут нас безобидными детишками?

Сейчас мой план казался безнадежным. Надо было бежать, когда предоставлялась возможность. Я думал о раненом Брюсе, который, хромая, пробирается через джунгли. О нашем корабле, не готовом еще взлететь. И был близок к отчаянию, как никогда в жизни. Но взглянул на Кейт и взял себя в руки. Это был мой план, она выполняет его, и я должен сделать все, что смогу.

Крумлин повел нас в главный дом, мы поднялись по ступенькам на веранду, занавешенную противомоскитной сеткой, – все очень цивилизованно. Мы сели за большой стол, и Крумлин сказал, что здесь мы можем подождать капитана. Это сопровождалось изрядным хрюканьем и довольными постанываниями, пока он стаскивал огромные черные башмаки и ставил их на бамбуковый пол. У него были самые большие и самые волосатые пальцы на ногах, какие я когда-либо видел, и при одном взгляде на них мне становилось плохо. Он мог бы раздавить кокос одним большим пальцем ноги. Я удивлялся: неужто какой-нибудь воздушный корабль в состоянии поднять такую тушу?

Послеполуденный бриз дул с моря и освежал нас. Мне ужасно хотелось поговорить с Кейт, но у нас не было возможности: этот увалень Крумлин торчал здесь, массируя свои ступни. Заглянув через дверной проем в дом, я увидел большой зал, явно служивший столовой, уставленный столами и стульями. Потом я увидел кое-что на стене и изумленно замер.

– На что это ты там уставился, а? – подозрительно спросил Крумлин, оборачиваясь, чтобы проследить за моим взглядом. Он хохотнул. – Ах, это. Держу пари, ты таких никогда не видел.

Кейт теперь тоже увидела это, и я кинул на нее взгляд, призывая к молчанию.

Там была голова облачной кошки, водруженная на стену в качестве трофея. Вытянутые крылья были прибиты с двух сторон.

– Что это? – заставил я себя спросить.

– Уродцы, вот что это такое. Встречаются только в этих краях. Пролетают над островом дважды в году. Этого я сам подстрелил, прямо в воздухе. Они шустрые. Чертовски трудно попасть, я вам скажу. Мы все ходим поохотиться на них, если время есть. Славная забава. За все эти годы мы завалили четверых не то пятерых.

Я представил себе Крумлина, прижавшегося щекой к винтовке, и понял вдруг, почему облачные кошки боялись трубы Бенджамина Моллоя. Когда он поднимал ее к глазам, они думали, что это ружье.

– Мне вообще кажется, что это не по-спортивному, – заявила Кейт. – Они не делали вам ничего плохого.

Крумлин разразился громоподобным смехом:

– Как бы не так, юная мисс. Один из них обитает здесь, на острове. Он повадился временами пробираться в поселок. Давил кур и живьем пожирал поросят. Однажды он и на меня поохотился. Смотрите! – Крумлин закатал штанину и показал длинные красные шрамы в форме полумесяцев, покрывавшие волосатую икру. – Он любопытный, как кошка, и такой же живучий. Уж и не знаю, сколько раз мы в него стреляли. Однако крылатый дьявол усвоил урок; держится теперь подальше от поселения.

– О, как повезло, что мы не столкнулись с ним, – подхватил я, глядя на Кейт. Я боялся, она скажет еще что-нибудь, но она лишь буркнула что-то и выглядела при этом очень неважно. Я размышлял, действительно ли облачные кошки такие злобные, или это пираты научили их нападать на людей. Я не мог не думать о Брюсе и его израненной ноге и надеялся, что с ним все в порядке и что он уже подходит к «Авроре».

Новые и новые мужчины и женщины заполняли дом, звучали радостные возгласы, звякали кружки, и, похоже, сегодняшней ночью все намерены были напиться, что устраивало меня как нельзя лучше. Будет намного легче ускользнуть от мертвецки пьяных пиратов. И вот Спирглас неспешно вошел в поселок под приветственные возгласы толпы.

– Леди и джентльмены, Воздушная Гвардия успешно выполнила еще одно задание, – торжественно произнес он под аплодисменты. – И посмотрите, мы еще нашли этих двух потерпевших кораблекрушение детей, у которых хватило мужества добраться до берега, после того как их корабль затонул.

Он взлетел вверх по ступеням к нам, будто давно ждал этой счастливой встречи.

– Ну вот, – сказал он, усаживаясь. – Мистер Крумлин, вы предложили им чего-нибудь освежающего?

Крумлин скроил недоуменную гримасу.

– Где были мои манеры? – пробормотал он. – Что вам подать?

– Думаю, свежий сок манго, – сказал Спирглас. – Чтобы смочить пересохшие языки, – добавил он, и мне показалось, что Крумлин скрыл усмешку.

– Хорошо, сэр, – ответил он и ушел в дом.

– Теперь расскажите мне все, – предложил Спирглас.

– Мы уже потеряли надежду, правда? – обратился я к Кейт. – И вот прямо здесь, на острове, база Воздушной Гвардии!

Спирглас улыбнулся, но только одними губами; глаза его оставались холодными и внимательными, и я понимал, что мои таланты рассказчика будут подвергнуты суровой проверке.

– А что это было за судно? – спросил он.

– «Пегас», сэр. Двадцать пять метров в длину, спаренные двигатели, класс G. Использовался в основном для перевозки грузов и для чартерных рейсов. Восемь человек экипажа, капитан Блэкрок, и всего два пассажира. Мы вышли из Ван-Демьен-Лэнд за двое суток до тайфуна и направлялись на северо-восток, в Гонолулу.

Я не знал, насколько внимательно пираты отслеживают воздушное судоходство над Океанией. Знал только, что у них должен быть доступ к полетным листам каждого судна в радиусе не меньше тысячи километров, иначе как бы они смогли так точно выходить на свою жертву. Но маленькому кораблику легче проскользнуть незамеченным. Это не должно было вызвать подозрений; по крайней мере, я на это надеялся. Мой ответ, казалось, удовлетворил его.

– И вы говорите, тайфун сбил вас?

Рассказывая, я глядел на него, ловя каждое движение его лица, каждый взмах ресниц, замечая и нахмурившиеся брови, и скривившийся рот. По поводу тайфуна вопросов быть не могло – он пронесся на самом деле и представлял собой серьезную угрозу для любого маленького суденышка, попавшего в его объятия.

– Ветер, наверно, повредил один из винтов. У нас возникли проблемы с мотором, сэр, и мы стали терять высоту. Мы выровнялись в тридцати метрах от воды, но все бы обошлось, если бы не волна. Это была одна из тех непредсказуемых волн, сэр, стена воды, взявшаяся ниоткуда и движущаяся против ветра, и она докатилась до нас и захлестнула своим гребнем. Сорвала двигатели и стабилизатор, и мы кувырком полетели вниз.

– Боже мой! – воскликнул Спирглас, весь воплощенное изумление и симпатия. – Как в худших ночных кошмарах любого пилота. Я удивляюсь, что хоть кому-то удалось спастись. Вы успели подать сигнал бедствия?

– Я не был на мостике, сэр, я не знаю. Но сомневаюсь. Все случилось так быстро.

Я понимал, что он хочет узнать. Если мы послали сигнал и он был услышан, сейчас полным ходом могут идти поиски. И они могут слишком приблизиться к его островному королевству. Я не хотел, чтобы он подумал, будто мы несем для него опасность.

Крумлин вернулся и поставил перед нами две кружки с манговым соком. Для Спиргласа он принес хрустальный бокал с рубиново-красным вином. Я принялся пить, поскольку действительно меня мучила жажда. Напиток был сладкий, но холодный и освежающий, и я в один присест выпил кружку почти до дна и оторвался от нее, тяжело дыша.

– Да ты просто весь высох, – сказал Спирглас. – Бедняга.

Он не узнал нас, в этом я был теперь твердо уверен. Я следил за ним, когда он глядел на меня, и не заметил на его физиономии ни малейшего намека. Для меня это было великое облегчение, потому что, если бы он нас вспомнил, все было бы кончено мгновенно.

– Ты уверен, что спаслись только вы двое? – спросил Спирглас.

– Не знаю, – ответил я. – Нас так страшно швыряло, и все случилось просто в один миг.

При любом обмане надо самому наполовину верить в то, о чем говоришь, чтобы сыграть правдоподобно. Все, что мне пришлось сделать, – это вспомнить свои страхи, когда «Аврора» вот-вот должна была упасть в море.