Текст книги "История, любовь и шоколад (СИ)"

Автор книги: Катя Корж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

Глава 31

Девушка спускалась по лестнице медленнее остальных, лениво вслушиваясь в разговор о какой-то новинке в мире аниме, про которую рассказывала Яна. Рядом что-то в ответ ей говорила Нюша, Саша молча спускался по лестнице, обвиваю за талию свою девушку. На последнем Вика больше всего заострила внимание и тихо выдохнула, но чуть не вскрикнула, когда её кто-то резко схватил за запястье и затолкал под лестницу первого этажа, где никто не ходил, кроме уборщицы по вечерам.

– О, ужас!

– Я надеялся на более ласковое прозвище, – прошептал парень и поправил волосы Цветаевой, которые упали на лоб.

– Ты что, фильмов пересмотрел? Тут же пыльно… И что мы тут делаем?

– Разговариваем, а что? – возмутился Виктор и опёрся ладонью о стену рядом с лицом Вики, вызывая у той учащённое сердцебиение. – Почему на первый урок не пришла?

– У Алины проблемы были, я хотела её поддержать морально, – Цветаева отвечала сухо, не отрывая взгляд от мужских тёмных глаз.

– Вы начали хорошо общаться? – удивился репетитор.

– Думаю, на пути к этому. Между нами очень много недопониманий и обид, я хочу у неё кое-что спросить. Ты об этом хотел поговорить?

– Нет. Правда считаешь мой новый трек коммерческим?

– Виктор… – Вика шумно выдохнула и коснулась затылком холодной стены позади, – почему тебя волнует моё мнение? В парке мы друг друга отлично поняли, я считаю. Только я надеюсь, с помощью этой песни ты не хотел мне показать, как мне далеко до тебя.

– Это тут совсем не причём, – теперь мужские руки скрестились на груди, а брови съехали к переносице.

– Тогда зачем моя фотография, думал, я не узнаю себя же? Значит, мне тебя фотографировать нельзя, а тебе можно, да еще и на всеобщее обозрение выставлять? Это не очень-то честно, Виктор. И еще, если ты хочешь вызвать в себе или в ком-то еще чувство страдания ради своего же вдохновения, меня не используй. Это низко, неприятно и очень больно.

Вика сделала в шаг в сторону, мечта выбраться из-под пыльной лестницы, которая скрывала их двоих ото всех. Никто не знал, как всё-таки близко мировая звезда ко всем, и какой же он низкий человек.

Эта мысль вызвала ярость у Вики, и не давала появиться слезам. А ведь ей было больно, а руки захотелось вымыть, словно они были грязными.

Но уйти она так и не смогла, потому что её запястье перехватили.

– Значит, ты считаешь, что я воспользовался тобой ради музы? Ты сама себя слышишь, Вика?

– А ты сам видишь, что ты творишь, Виктор? – парировала девушка и выдернула руку.

– Вижу, даже отлично, – процедил он сквозь зубы. – И вижу твоё поведение. Если ты не знала, слова могут обижать, девочка.

– Это тебе стоило сказать себе в парке. И да, Виктор, у действий точно такой же эффект, они тоже могут обижать и причинять боль.

Обернувшись лишь на мгновение, Вика сделала шаг и вновь вышла к своим друзьям, которые стали её искать.

– Эй, цветочек, что ты там делала?

– Искала смысл жизни, – буркнула она в ответ и пошла в след за рыжеволосой.

– Под лестницей? – усмехнулся рядом идущий парень.

Виктору на мгновение показалось, что он его заметил. И прижавшись к стене, он стал переводить дыхание. Этот разговор стал для него одним из самых сложных, но благодаря ему он понял, что правильно поступил, не сказав правды.

– Да, и ты попробуй как-нибудь, надо же с чего-то начинать… – невозмутимо продолжала Вика, а после пропала из вида.

***

Выйдя из кабинета, девушка ничего перед собой не видела. В голове всё еще крутилось задание, в правильности которого она не была уверена. Ноги были ватными, спина онемела, два часа в одном положении для девушки не прошли бесследно, всё резко стало болеть.

Она села на ближайшую скамейку и смотрела, как учителя забирают учеников, как вторые делятся своими впечатлениями с первыми. Все проходили мимо, звуки слились в непонятный бессвязный поток. И когда от него уже начала болеть голова, девушка подошла к гардеробщице с номерком.

– Где ваш сопровождающий учитель? – спросила тучная женщина через ограждение.

– Кто? Зачем?

– Мы не имеем права отдавать куртки без сопровождения учителя, – женщина не стала выслушивать возражения девушки и быстро вернула ей номерок, чтобы продолжить обслуживать других учеников, который оказались рядом со старшими.

С гудящей головой и чувством отчаяния Цветаева села на прежнее место и достала из кармана телефон. Но она даже не смогла зайти в телефонную книжку, не то, что бы позвонить Виктору. С того самого дня обида не прошла, желание поговорить или увидеться снова так и не появилось.

Встав вновь, девушка прошлась до буфета и вернулась со стаканчиком чая к гардеробу.

– А если меня некому забрать? Это долго ждать придётся…

– Ничего, я сегодня тут до закрытия школы. Еще комиссия придёт для проверки ваших работ.

Вика тихо выругалась и снова села, согревая руки о чай и думая о своём.

Она даже думать не хотела о еще одной встрече с репетитором, теперь, скорее, уже бывшим. Но вопрос, как попасть домой, был всё еще открыт.

– Земля вызывает Вику, – пальцы стали щелкать перед глазами девушки, и только тогда она подняла глаза.

– Виктор?! Привет.

– Привет… – в тон поздоровался с ней парень и прошёлся взглядом по ней сверху вниз. – Чего здесь всё еще сидишь?

– Без учителя куртки не выдают, – достав номерок, она стала вертеть его в пальцах.

Парень ловко его выхватил и подошёл к гардеробщице, а после вернулся уже в руках с пальто.

– У тебя на телефоне деньги закончились? Позвонить не могла?

– Могла, – Вика случайно коснулась мужских пальцев и почувствовала, как дыхание остановилось. – Я просто задумалась над одним заданием.

– На полтора часа? Вика, олимпиада давно закончилась.

– А что ты тут делаешь?

– Я в комиссии вместо деда… Буду проверять вашу писанину. Как задания?

Вика чувствовала, что вопросы парень задаёт скорее машинально, нежели с интересом, потому и сама решила многословно не отвечать. Её всё еще не покидало ужасное чувство обиды в груди при виде Виктора.

– Нормально, только одно наугад сделала. Ты будешь проверять и мою работу?

– Они зашифрованы, а еще я в комиссии скорее, чтобы проследить, как бы не подделывали результаты. Сомневаюсь, что моего деда там любили из-за его честности.

– Не думаю я, что там так всё плохо… – Вика пыталась завязать в узел пояс, но руки поему-то стали дрожать. И притянув за его края девушку к себе, парень ловко с этим делом справился, затянув его покрепче.

– Там всё еще хуже, Вика.

– Витя… – Цветаева всё же решилась кое-что сказать, что совсем не хотела. Но чувство обиды в груди было ничем по сравнению с тем взглядом, которым теперь он на неё смотрел.

– Виктор, лучше так. Не люблю свое укороченное имя.

– Хорошо. Виктор, всё, что я тогда сказала под лестницей, было из-за обиды. Неправильно было злиться на тебя, из-за того, что я тебе не нравлюсь, как девушка, но и ты поступил неправильно. Мне всё еще неприятно, но извинюсь я. Не хочу, чтобы те слова постоянно крутились в моей голове, как это происходит сейчас, хочу, чтобы мы остались хорошими знакомыми, когда наши пути разойдутся. Пока…

Она боялась услышать ответ, потому ноги и понесли девушку быстрее к выходу, чтобы только не услышать приятный мужской голос вновь.

Вика решила не идти сразу к Элле, а пообедать у себя, чувствуя, как живот скручивается в тугой узел от голода и нервов. Еще в подъезде в нос девушки ударил запах свежего борща, заставивший быстрее открыть дверь.

Аккуратно раздевшись, девушка прошла на кухню, где за плитой стояла Алина, помешивающая что-то в кастрюле.

– Ты дома? – спросили они друг у друга одновременно.

– Родители в магазин для дедушки и бабушки угнали, борщ хочешь?

– Твой? – подозрительно скривилась девушка и посмотрела в содержимое тарелки, которую ей протянула сестра.

– Он не отравлен.

– Слабо верится, – пропела девушка и принюхалась. Пахло всё так же вкусно.

Живот заурчал, с головой выдав голод Вики.

– Ты не ушла гулять со своей компанией?

Нарезав хлеб и себе и сестре, Вика накрыла стол и стала ждать Алину, которая вскоре присоединилась.

– Не хочу их видеть пока что, и слышать, как они меня жалеют и какая я несчастная.

Вика видела перед собой прежнюю Алину, уверенную в своём успехе. Даже в школе еще долго не утихало то, что девушка практически выиграла конкурс, и в конечном итоге всё же проиграла.

– Я видела ваши видео, ты выигрывала, – честно признала Цветаева.

– Связи иногда решают, – голос Лебедевой стал тише и грустнее, а глаза заблестели.

– А разве не аудитория зрителей решала?

– Вика, ты иногда такая наивная! – Алина вспылила и вышла из кухни.

«Не стоило начинать этот разговор…»

Доев в тишине, девушка помыла посуду и направилась в собственную комнату. Проходя по коридору мимо двери Алины, которая оказалась слегка приоткрытой, девушка заглянула в комнату к сестре.

– Не надо было говорить на эту тему.

Алина, что сидела на кровати поджав ноги и смотрела в окно, пожала плечами и вновь отвернулась.

– Чай будешь? Там в холодильнике еще эклеры есть.

– Неси, – тихо буркнула Алина, и вскоре они обе устроились на пушистом ковре с подносом и двумя чашками.

– Как прошла олимпиада?

– Не знаю, – Вика глянула на телефон, на котором отразилось время, а после посмотрела в карие глаза кузины. – Надеюсь, что хорошо, потому что учёбу я забросила в последнее время.

– А мне хрен забросишь. Как минимум всё, что связано с нашим практикантиком. Каждый урок он меня вызывает! Вот что я ему сделала?!

«Ему точно ничего…» – Вика улыбнулась собственной мысли.

– Раньше мы так не сидели, – задумчиво протянула Алина, а после укусила эклер. – Ты вроде не такая уж и гадюка оказалась.

– Спасибо. Возможно, потому что кто-то натравил на меня своих подруг в предыдущей школе? – в сердцах спросила девушка.

Алина отставила чашку и вытерла руки, а после внимательно посмотрела на Вику.

– Я не знала, что она так с тобой поступит, Вика. Просто я как-то поделилась с ней о том, что ты меня раздражаешь, и она предложила тебя проучить, тогда эта мысль показалась мне нормальной.

– Нормальной? – в шоке переспросила Вика.

– Я не знала, что она начнёт тебя избивать со своей шайкой, честно! Я чувствовала себя тогда очень плохо, и до сих пор чувствую за это вину.

– А как тебе то, что из-за неё уволили учительницу? – стараясь сохранить спокойствие, спросила Цветаева у той, что стала отводить взгляд.

– Я не знала этого. Если тебе станет легче, с ней я больше не общаюсь, и никто из нашей компании. Все отвернулись от неё, когда я рассказала про тебя. На меня накричали, назвали «очень хорошей» подругой, мягко говоря, и послали. Я думала, общаться прекратят со мной, но у ребят оказались свои мозги, несмотря на то, что она богатенькая.

– Ого, этого уже я не знала.

– Ну, если так посмотреть, мы мало что знаем друг о друге. Не то, чтобы я горю желанием это исправить…

– Проще оставить всё как есть, чтобы было меньше вопросов?

– Особенно у родителей, те яро потом начнут выступать за то, чтобы мы с тобой сдружились, и я через тебя перебралась в Москву.

– Если бы ты мне нравилась, такое можно было бы организовать.

– Хорошо, что мы схожи в наших мыслях, – Алина поняла чашку с чаем, как бокал, провозглашая тост: – За выгодную ненависть друг к другу.

– Ага, – Вика поднесла свою чашку в ответ – и в комнате раздался лязг фарфора. – И что ты думаешь делать теперь, когда с конкурсом не получилось? – продолжила Вика.

От мысли, что двоюродная сестра останется здесь с родителями, у неё пробежался холодный пот. На мгновение она представила, сколько скандалов придётся вытерпеть её двоюродной сестре и упрёков, из-за который их хрупкий мир точно рухнет.

– Как ты и сказала, будут другие конкурсы. И пусть у меня нет связи со звёздами, зато у меня есть фантазия и энергия, что-нибудь придумаю…

– Опять будущее без планов? – усмехнулась Вика.

– А какой толк в твоём плане, Вика? Ты думала над тем, что ты будешь делать, если у тебя не получится с олимпиадой?

– Не хочу об этом думать, я уверена в своих силах.

Алина помотала головой и коротко улыбнулась.

Вскоре приехали тётя с дядей, которым девушки стали помогать раскладывать продукты. Вика до самого вечера чувствовала ужасное волнение в груди, и только тогда, когда она собралась зайти к Элле, чтобы поделиться чем-то важным, телефон в заднем кармане завибрировал.

– Да? – с волнением спросила она, чувствуя, как во рту пересыхает.

– Ты набрала шестьдесят шесть балов из шестидесяти семи, всё-таки интуиция это не твоё, Вика, – усмехнулся парень на том конце провода.

– А…Это хорошо и плохо? – от волнения девушка села на кровать, сжимая свободную руку.

– Ты вторая по количеству баллов, конечно, это отлично. Ты умничка, я в тебе не сомневался.

– То есть я прохожу? – еще раз уточнила девушка.

– Да, да, и еще раз да, ты справилась.

Вика так обрадовалась, и так была этим шокирована одновременно, что несколько раз встала и вновь села на кровать, продолжая то сжимать, то разжимать пальцы, совсем забыв про какие-либо обиды.

– И пока ты не откинула коньки от счастья, я тоже хочу тебе кое-что сказать. Ты не обязана любить моё творчество, можешь хоть ненавидеть все мои песни и считать их плодом бездарности, это не должно отражаться на наших межличностных отношениях как ученика и репетитора, как и чувства. Так что я тоже прошу прощения у тебя.

– Виктор, я сейчас так рада, что слабо понимаю, о чём ты говоришь.

– Повторять я не буду, – судя по голосу, парень улыбался, губы Вики тоже растянулись в улыбке.

– Но почему ты звонишь так поздно?

– Мы проверяли работы несколько часов, и теперь у меня двоится в глазах, а еще на меня давили все эти тётки из гимназии одной, про которых дед предупреждал. Ты бы видела, как они там рисовали баллы.

– То есть они жульничали?

– Смирись с реальностью, крошка, – усмехнулся Виктор.

– Как же так? – эта новость огорчила намного сильнее, перекрыв даже всю радость от победы.

– Пока ты не стала себя накручивать, я советую тебе подумать, почему я досидел до самого закрытия школы, с учётом, что завтра она не работает, а в понедельник вывесят графу с результатами.

– Ммм, возможно, ты… Что-то еще сделал?

– В верном направлении думаешь, – усмехнулся парень.

– Ты написал правильные результаты в ведомости?

– Именно! – голос репетитора и правда казался уставшим. – Всё время сидел там и думал о тебе и о том, что есть такие же, кто так усердно учится и старается, а потом приходят такие дамочки и всё подминают под себя. Разозлило меня это…

– Виктор, спасибо большое! – вновь прошептала в трубку девушка, чувствуя, как всё внутри наполняется теплом. – Как же я тебя люблю!

Последнее вырвалось случайно, на эмоциях, которые девушка совсем не контролировала. От стыда она укусила запястье, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет.

– Я…я…Не в том смысле.

– Всё нормально, Вика.

– Да…Всё нормально. Тогда до понедельника? – решила быстрее завершить разговор она.

– Да, конечно. Спокойной ночи?

– Спокойной… – прошептала девушка в трубку и сбросила дрожащими руками

Вика вновь упала на кровать, на этот раз прижимая к груди телефон. Всё внутри трепетало, а перед глазами как будто взрывались фейерверки.

«Кажется, я впервые в жизни так счастлива!» – подумала девушка, слишком быстро и мельком, боясь спугнуть удачу.

Глава 32

Новая неделя принесла Вике испытания уже с самого начала. Окрылённая собственной победой на олимпиаде и примирением с Алиной и Виктором, Вика совершенно забыла про человека, который так отчаянно старался стать частью жизни Цветаевой.

– Что это? – спросила Вика у соседа по парте перед началом первого урока, которым была Всемирная история.

– Шоколадка, новая, решил, что тебе понравится. Папа привёз из Латвии, там…

– Никита, – прошептала Вика имя соседа по парте, чувствуя, как смущение начинает набирать обороты.

«Я совсем забыла про твои чувства…»

– Я ничего не чувствую, – напрямую сказала девушка, слегка резко, из-за чего привлекла внимание еще нескольких одноклассников.

– Так вот сразу? – немного обиженно переспросил парень.

– Я не хочу тратить твоё время и давать тебе ложную надежду, извини. Я знаю, зачем ты меня постоянно ими угощаешь, но я считаю, не честно с моей стороны тебе об этом не сказать.

– Я понял, – Никита придвинул шоколадку к Вике ближе. – Это последняя, возьми.

– Спасибо, – закусив губу, девушка закинула её в сумку и села на место, потому что ровно в этот момент прозвенел звонок.

Через пару минут она пожалела, что не сделала этого где-то в другом месте, потому что к концу урока весь класс был в курсе разбитого сердца одного из учеников одиннадцатого А.

– Прости, я не хотела, – прошептала Вика, когда заметила румянец на щеках парня.

– Всё в порядке, – с наигранным спокойствием ответил парень и слегка улыбнулся.

Сжав ручку крепче, Вика заполнила свой бланк с ответами и подписала ФИО одноклассника. Забрав его пустой бланк, она стала его тоже заполнять, подделывая почерк на более неаккуратный и неровный, схожий на тот, которым писал парень.

С окончанием урока, Вика сдала работы и вышла из класса, еще раз обернувшись. Ей хотелось снова взглянуть на Виктора, который с более неряшливым видом пришёл в школу на этот раз в белой толстовке и чёрных штанах, в которых еще больше походил на школьного хулигана-старшеклассника. Но парень что-то записывал в журнал, даже не обращая внимания на выходящую толпу. Внутри Вики что-то сжалось, напоминая о своём существовании.

На физкультуре Вика вышла из спортивного зала, отметившись на уроке. Она стала гулять по коридорам, чувствуя неприятный осадок за поступок утром, а ком непонятной тоски рос внутри, несмотря на то, что Цветаева его старалась игнорировать.

– Мне нужно было сказать тебе всё раньше, как же так… – она корила себя.

Оказалось, что разбивать чьё-то сердце оказалось намного больнее или тяжелее, чем вытерпеть разбитое своё. Ей было обиднее за Никиту, чем за себя саму. С другой стороны, поделись она с подругами случившимся, те бы сразу посоветовали обратить внимание на Никиту. Но Вика устала себя обманывать. Она уже была влюблена, пусть и не взаимно. Только она так никому об этом и не рассказала, храня это в себе, как самый страшный секрет.

Остановившись возле окна, Вика заглянула в него, наблюдая, как тает снег. В последние дни вновь стало теплеть, несмотря на начало декабря, и весь выпавший снег до этого начал оставлять после себя большие и глубокие лужи.

Грязь. Слякоть.

С такой погодой настроение, хочешь не хочешь, начнёт портиться.

Но обернувшись и увидев, как навстречу идёт тот самый парень-хулиган с торчащими в разные стороны чёрными волосами, Вика забыла про всякую тоску, затаив дыхание.

– Виктор… – прошептала она одними губами, понимая, что спрятаться от учителя не успеет.

– Прогуливаем, мелочь пузатая?

Парень коротко улыбнулся и остановился в метре напротив девушки.

– У меня же больничный, последнее занятие, к сожалению, – она слегка погрустнела.

– Не дружишь со спортом?

– Мягко сказано, – губы почему-то мгновенно пересохли, а язык стал прилипать к нёбу.

– Ого, по твоей фигуре не скажешь… – в ответ на искреннее удивление, девушке захотелось съязвить.

– Водичка с лимоном по утрам, не слышал?

– Я слышал, как ты парня сегодня утром отшила. Ах-ах, маленькая разбивательница сердец, не стыдно тебе?

– Стыдно, – прошептала девушка. – Но есть у кого поучится, раз уж на то пошло.

Хорошее настроение вновь улетучилось. Она сделала шаг назад от парня, чья кофта пахнула кондиционером и приятным одеколоном, который навевал мужественностью, и никак не вязался с образом школьного хулигана.

– Тебя за такой вид не ругают на работе?

Виктор пожал плечами и осмотрел свою толстовку. Только сейчас Вика заметила, что слова, написанные на ней слегка несвязанные.

– Что тут написано?

Виктор с ухмылкой приподнял нижний край толстовки и соединил с верхним, получив ясный посыл в направлении на английском.

– Вот же дурачок! – Вика вдруг взъерошила и без того беспорядочные волосы, почувствовав, как ей это нравится.

Она не сразу выпустила свои пальцы из длинных прядей, продолжая их перебирать.

Взгляды их встретились, и на этот раз дышать перестали оба. Вика услышала слабый грудной стон, а после её руку резко убрали из своей головы, чтобы переплести с её пальцами мужские, обхватить второй рукой за талию и притянуть к себе.

В эту минуту никто из них не думал о посторонних, которые могли оказаться в коридоре. Вика смотрела в тёмные глаза, чувствуя, как сердце вот-вот остановится.

– Почему ты, Вика? – спросил парень скорее у себя, нежели чем у девушки, и коснулся своим лбом её лба.

Цветаева робко положила свою руку на мужскую грудь, чтобы отстраниться, но силу так и не приложила, чувствуя, как под пальцами в унисон с её сердцем бьётся сердце парня.

– Виктор, – прошептала она и подняла свой взгляд на парня. Веки того были закрыты, челюсти плотно сжаты, как и губы в прямую линию. Выглядело так, словно он злился, но на самом деле он боролся.

– Прости меня, – прошептал он в губы девушке а после их поцеловал.

Не так скоро, как в больнице, на этот раз чувственно, пробуя на вкус и боясь, что девушка испугается.

Вика выпутала свою вторую руку из горячих пальцев Виктора и обвила мужскую шею двумя руками, принявшись еще более охотно целовать его, пробуждая в нём не только невинные желания.

Первым отстранился парень, внимательно глядя в блестящие и чётко сфокусированные на нём шоколадного цвета глаза.

– Какая же ты удивительная, Вика.

В ответ ему была улыбка и слегка румяные щёки.

– Прости, я не удержалась.

– Не извиняйся, это я должен просить прощения. Мы не должны этого делать, оба будем жалеть, ты это должна понимать.

– Но как быть с моим желанием тебя касаться и… Целовать?

– Я не знаю, – тихо и вновь в губы прошептал Виктор, – мне самому интересно. Но в отличие от тебя я уже взрослый, должен себя контролировать, а вместо этого веду себя как влюблённый мальчишка. Ох, кого ты из меня делаешь, Вика? Будь ты чуточку старше, поцелуем бы не отделалась, – погладив девушку по голове, он мягко улыбнулся и отстранился, получив в ответ искреннее непонимание.

Сердце девушки безудержно отбивало непонятный ритм в груди, которая полностью была наполнена непонятными бабочками…

– В парке ты говорил совсем другое, – Вика опустила голову, пряча в волосах красные щёки.

– И буду говорить до последнего дня, Вика.

– Вместе с тем продолжая целовать, – усмехнулась она. – Хороший расклад, особенно для такого эгоиста, как ты.

– Вика! – крикнул парень, когда девушка резко развернулась и убежала.

Она больше не хотела видеть того, кто даже в самом себе разобраться не может, не то, что в чужих чувствах. За ужином Вика словила на себе заинтересованный взгляд двоюродной сестры, которая сразу же отводила его, стоило их глазам встретиться.

Закончив и с едой и с посудой, Вика направилась в свою комнату, готовясь к следующему школьному дню. Доделав домашнюю работу, в которой она утопала от пучин воспоминаний и странной боли в груди, она потянулась и взялась за телефон, который забыла подзарядить. На него сразу же пришло с десяток сообщений, половина из которых были от Эллы, которая жаловалась, что про неё забыли.

Настрочив ей пару успокоительных сообщений, Вика упала на кровать, всё же поддавшись воспоминаниям. Ей нужно было всё проанализировать, понять, разобраться, а не бежать, как этот делал Виктор. Ей стоило разобраться за двоих.

«– Почему она так часто к нам заходит? – спросила Вика у парня, когда они прощались втихаря от Зои Анатольевны, которая никак не оставляла их двоих в покое во время занятий, и уж слишком часто заходила в их комнату, то забрать грязные вещи, которые через десять минут она обратно приносила, так как «ошибалась» и они оказывались чистыми, то заносила порезанные фрукты. Вот последнее Вику совсем не раздражало, но она практически не могла нормально сосредоточиться на сложных заданиях и вообще на заданиях, стараясь не смотреть в сторону репетитора.

– Не знаю, у пожилых людей свой маразм, не парься– как-то хмуро ответил парень…»

Этот фрагмент всплыл в памяти совершенно случайно, словно на что-то наталкивая.

«Что если Зоя Анатольевна подумала, что мы встречаемся? Тогда это бы запросто объяснило такое ярое неодобрение в её глазах, которое читалось, когда она смотрела на них двоих. С таким бы и Элла на нас смотрела…»

Девушка задумалась. Она поняла, что дело вовсе не в возрасте Эллы или Зои Анатольевны, а в возрасте и разнице статусов её самой и репетитора. И если к этой мысли пришла она только что, то Виктор зал об этом изначально, и всё равно…

Время близилось к полуночи, и тогда Вика решила уже лечь спать, отправив «нам нужно погворить» человеку, который практически не выходил из мыслей.

Выключив у себя свет, девушка легла под одеяло, и прикрыла глаза. Комнату сразу окутала тишина: тётя и дядя давно легли спать, Алина вела себя подозрительно тихо. Последняя так же немного беспокоила Вику, но подумав об этом еще немного, мысли окутала пустота, а после девушка провалилась в сон.

Алина долго смотрела на мигающие фонарики, что висели на её окне. Она уже больше пяти раз сосчитала их полное количество, еще больше раз зашла в телефон, проверить сообщения, посмотреть что-то из новых постов. Но из головы так и не выходило то, что произошло этим утром.

Отпросившись в туалет, Алина вышла из спортивного зала посреди урока, решив немного погулять по школе и скоротать пару минут, наслаждаясь тишиной коридоров, а не свистом скользящих по крашенным доскам кроссовок. Возле одной из стен Лебедева заметила парня, причём отлично знакомого.

– Никита, ты не на уроке? – удивилась она.

Прокрутив кое-какие воспоминания, Алина поняла, что парень так и не приходил на занятие. Никита ей не ответил, он на что-то смотрел в оцепенении, а после полез в карман, достав оттуда телефон.

– Что ты…

Алина подошла к Никите и из-за плеча увидела свою двоюродную сестру, которая, обвив мужскую шею, смело целовала молодого практиканта.

Глядя на них, девушка на мгновение выпала из реальности, её поглотило чувство, словно её не существует. Глядя на поцелуй этих двоих, девушка поняла, как необычно они смотрятся и как хорошо друг другу подходят. Лебедева вспомнила своего молодого человека, который никогда так нежно не держал её за спину, никогда так внимательно не вглядывался в глаза во время разговора и не чувствовала себя настолько нужной, как это читалось в глазах Цветаевой.

Алина вдруг заморгала слишком часто и вернулась в реальность, в которой одноклассник продолжал снимать тихий разговор молодого учителя и ученицы.

–Что ты делаешь, Никита? – довольно грубо поинтересовалась девушка, не узнавая собственный голос.

«Дура, Вика!»

– Что они делают? – с нотками обиды и шока спросил парень, обернувшись к однокласснице.

– Это их дело, и явно не твоё, – ловким движением, девушка выхватила телефон из пальцев парня.

«Какая же ты невнимательная, Цветаева!»

Чувство злости и невероятной ярости заполнило грудь девушки, которая почистила все фотографии и видео, сделанные Никитой за это время.

– Не вздумай мстить, Никита. Прими её чувства и её решение, а лучше переключись на кого-нибудь другого. И да, если скажешь кому-то, – она подняла телефон высоко над землёй, – я уничтожу всё, что тебе дорого, у меня отличные связи, несмотря на твою маму учительницу.

«Больше я не допущу, чтобы за моей спиной тебе кто-то навредил, Вика…»

– Ладно-ладно, я понял, успокойся, истеричка, – вырвав телефон, парень стал проверять его.

– Ты всё удалила?! Ты отформатировала весь телефон?!

– Скинула до заводских настроек, если точнее, – улыбнулась Алина, чувствуя, как внутри всё ликует. – Это тебе за подглядывание. Кара божья.

Она облокотилась спиной о стену, скрестив руки на груди, и дала знать, чтобы парень покинул этот коридор. Проследив, что Никита действительно ушёл, больше не достав телефон, а Вика с Виктором разошлись, девушка вернулась в спортивный зал.

«Тебе крупно повезло, Цветаева, но надолго ли это везение с тобой?» – с этой мыслью Алина уснула ближе к рассвету.