Текст книги "Пилюли для феи (СИ)"

Автор книги: Катерина Снежинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

– Так всё же, это Эрия или Эния? – спросил оборотень, заботливо придерживая для теги чашку с чаем.

Ну вот как такого не... не ценить? Случались и у Мастерса проблески понимания. Например, сейчас отвлёк всех. А то смотрят сочувственно, будто на больную. Всего-то и болезни, что едва в роман с преступником – или всё же не преступником? – чуть не вляпалась. Подумаешь!

Зато чай тёплый, крепкий и с лимоном.

– А об этом, господин Мастерс, нам остаётся только догадываться, – буркнул инспектор, снова вытягивая ноги забывшись. Болели они, наверное. Недаром же говорят, что сыщика, как волка, только нижние конечности кормят. – Она утверждает, что Эния. А доказать обратное не в наших силах. Даже со всеми чудесами господина Яте.

Последнее было сказано не без здоровой дозы желчи. В чудеса медицинской криминалистики полицейские верить ещё не научились. Но тег то ли в слишком благодушном настроении пребывал. То ли, наоборот, собственные раны его заботили гораздо больше, но выпад Гиккори он проигнорировал.

– Может, вы, наконец, расскажете, как всё получилось? – напомнил о своём существовании альв. – Дадите полную картину?

– А почему бы и не дать? – порция хорошего коньяка явно добавила следователю отзывчивости. – Потому что картинка и впрямь получается занятная, хоть и запутанная. Я бы назвал это дело: « О женском коварстве и глупости». Прошу прощения, госпожа Курой, конкретных дам имел в виду. И вы в их число не входите.

– Вполне возможно, что в своих оценках вы и точны, – сладенько пропела Каро. – Но глупости или нет, а блестящие мужские умы – я, конечно, всех здесь присутствующих господ имею в виду – долго ничего понять не могли. И вряд ли поняли бы.

– Снимаю шляпу перед справедливостью ваших слов, – несколько натянуто ответил Гиккори.

– Вы её уже сняли, в приёмной, – напомнила тега.

– Так что там по делу? – деликатно кашлянув, поинтересовался Алекс.

Что не говори, а портить моменты триумфа альв умел в совершенстве.

***

– Ну что ж, господа, – полицейский сделал ещё один солидный глоток и даже галстук поправил – подготовился к торжественному моменту. – История эта, как я понимаю, началась на Островах. А именно с контрабандного вывоза конфискованных ценностей тегов.

– Как таковой конфискации не проводилось, – постукивая пальцами по папке, на столе лежащей, заметил Росс.

– Не проводилось, – согласился следователь. – Считаете, что термин «наворованные ценности» звучит лучше? Извольте. Только как словами не играй, а не было никаких вывезенных сокровищ. И ни я, ни вы другого никогда в жизни не докажите. Честно признаюсь: даже пытаться опровергать это не собираюсь. Потому как не желаю в расцвете лет получить удар или вот тоже какую-нибудь скрытую сердечную болезнь.

– Вы не совсем правы, инспектор, – тонко улыбнулся альв. – Награбленное всё же было. И именно награбленное конкретно господином Олэаном.

– Верно, – кивнул Гиккори. – Сам награбил, сам и вывез. Не иначе, как в карманах. А, может, проглотил. Для нашего дела эти факты незначительны. Однако, вернувшись в Элизий, зажил фат на широкую ногу. И родные дочери в его планы не вписывались совершенно. Господин был занят удовлетворением собственных страстей. И на детей деньги тратить не планировал.

– Не совсем так, – Каро подняла руку, как школьница, испрашивающая разрешения уточнить ответ однокашника. – Для Олэана очень важно... В смысле, было очень важно... Короче, это не важно, – Мастерс, по-прежнему сидящий на подлокотнике, сунул руку под плед, ненавязчиво погладив тегу по спине. От неожиданности теург едва не заорала. Но убедившись, что никто ничего не заметил, откинулась назад, прижимая ладонь оборотня к спинке кресла. Чего уж говорить: так она чувствовала себя гораздо увереннее. – Я имела в виду, что фат очень тщательно соблюдал видимость приличий. Дочерей он действительно держал в чёрном теле. Но выводя их на публику, наряжал, как кукол: драгоценности там, платья.

– Ценное уточнение, – инспектор отсалютовал Каро полупустым бокалом. – Всё так и было. И одну из феечек... Давайте всё же считать, что наша преступница – это средняя сестра, Эрия. Хоть не запутаемся. И, скорее всего так оно и есть, что бы там не утверждала сейчас госпожа Олэан. Значит, прелестную Эрию подобное положение дел не устраивало. Богатством ей хотелось владеть единолично. Причём, по всему выходит: планы она начала строить ещё в пансионе.

– Милая малышка, – фыркнул Рон.

– Не то слово, – отозвался Гиккори. – Думаю – заметьте, я только думаю. В этом деле вообще слишком много допущений, не смотря на все наши старания. Итак, я думаю, что всю квартиру в поисках сокровищ феечка осмотрела очень тщательно. Наверняка не сама, а с помощью своей глупышки-сестры. Если б отец застал младшенькую за рытьём в шкафах и ящиках, отругать бы отругал, но вряд ли заподозрил в чём-то нехорошем.

– Разорванная наволочка, которую директриса видела, – вставила  Каро.

– Ну, это совсем уж голословное допущение, – отмахнулся инспектор. – Хотя именно она на мысль меня и навела. Но это неважно. Так или иначе, а квартиру Эрия обследовала досконально. Ей, наверное, на это не один год понадобился. Ведь домой девочки попадали только на каникулы. Такое упорство о многом говорит. Но упорство или нет, а сокровища фея не нашла. И начала думать, где папенька мог их спрятать.

– Чего тут думать? – проворчал Яте, забившийся в угол дивана. – На пустыре. На участке, который после жены остался.

– Верно, – следователь и ему отсалютовал бокалом, не поскупился. – Но пустырь большой, да и попасть туда барышне не так просто. А тут ещё и отец начал заговаривать о женитьбе племянника на старшей сестре. И о куске земли в качестве приданого. Боюсь, у малышки голова едва не лопнула, когда она пыталась отцовские планы просчитать: отдаст он кусок, на котором драгоценности спрятаны, или себе оставит? И зачем ему вообще участок отдавать? Даже если клад зарыт не на той территории, что после свадьбы господину Иельону отойдёт, опасно племянника так близко к сокровищу подпускать. В общем, есть над чем подумать.

– А вот мне эти вопросы и в голову не пришли, – покаялась Каро.

Правда, ладонь оборотня, между лопатками теги уютно пристроившаяся, досаду быстро прогнала.

– Ну а вот Эрии пришли, – Гиккори протянул пустой стакан Алексу. Альв делать вид, будто не понял намёка, не стал – щедро налил коньяка. – И пока суть да дело, то есть, пока не придумался ответ, как до клада добраться, Эрия решила сестрёнку извести. Чтоб, значит, время потянуть. И вот тут опять наши домыслы, потому что заключённая признаёт только одно: Элию отравила – и на этом точка. Как, где, почему – не говорит. Но от самого факта ей отвертеться сложно. Кстати, госпожа Курой, вашему совету я последовал, дочку семейного врача Олэанов допросил. Между прочим, милейшая дриада... Что-то не так?

– Всё в порядке, – процедил Яте, неловко столкнувший чашку со столика, рядом с диваном стоявшего.

К счастью, посуда пустой оказалась и даже не разбилась. А вот тегу в словах полицейского что-то очень не понравилось.

– Просто эта девушка охотно согласилась нам помочь, – не слишком уверенно попытался оправдаться следователь. – И на гипноз согласилась. Причём работал с ней собственный отец. Этикетки на склянках с лекарствами она вспомнила и фамилию аптекаря тоже. С ним уже поговорили. Мэтр подтвердил: фея с рецептом на пилюли приходила не раз – в течение года регулярно появлялась, потом пропала. Осталось им только очную ставку устроить. Но, думаю, девушку фармацевт опознает.

– То есть всё-таки врач, а не аптекарь? – уточнила Каро. – А где она рецепт взяла?

– А у милейшего доктора из пансионата, – видимо, коньяк обладал непревзойдённым успокоительным действием – про то, что ему тега следует опасаться, Гиккори явно забыл. – Как и по каким мотивам он решил феечке помочь, ещё предстоит выяснить. Старикашка твердит о том, будто Эрия покалеченную собачку лечила, вот врач и решил доброй душе поспособствовать: сначала обезболивающее прописал, а потом яд, чтоб не мучилась животинка. Но, думается, не обошлось тут без шантажа...

– Ну да, – протянула Курой, – энергия юных тел.

– А может, той энергией и поделилась! – хмыкнул следователь.

– Господин Гиккори... – кашлянул Росс.

– Что? Ах, да... Прошу прощения, – инспектор смутился, подобрался. И бокал в сторону отставил. – Сестру, и так здоровьем не блещущую, наша прелестная Эрия потихоньку травить начала. Мышьяк плюс опиум – очень забавное сочетание. Отравление мышьяком вызывает боли и серьёзные недомогания. Только одурманенная маком девушка ни на что не жаловалась. А на вялость её никто внимания и не обращал. Старшая Олэан и так здоровьем не отличалась. Может, конечно, доктор пансионатский что-то и приметил. Но к тому времени, думается, он уже догадался, зачем феечке рецепт понадобился. И молчал, понятно. Только, видимо, папаша Олэан что-то такое заподозрил. Потому и забрал дочерей из пансионата. Наверное, решил старшую подлечить, а среднюю на короткий поводок посадить.

– Подождите, а откуда тогда у неё в спальне лекарства оказались? – снова встряла теург.

– Заботливый отец комнату Элии нечасто посещал. Только следил, чтобы средняя дочь туда не заходила. Но служанкам же никто не мешал за несчастной ухаживать.

– Или жениху, – тихо-тихо добавила Каро.

– Или жениху, – кивнул сыщик, старательно глаза отводя.

– По крайней мере, теперь понятно, откуда больное сердце взялось, – жизнерадостность оборотня сейчас казалась не слишком уместной. Но такой... поддерживающей, что ли? – Олэану тоже не с руки признавать, что его собственный дитёнок – убийца.

– Верно, – Гиккори, видимо, и сам того не заметив, снова схватился за бокал. Правда, пить его не стал – в руках крутил. – А Эрии пришло в голову, что если она останется единственной наследницей, да выйдет замуж за Алоа, то весь участок достанется ей. Поэтому через год она фокус повторила, отправив в Подземье младшую сестру. И выдав её за себя.

– Погодите! – теург аж в кресле подпрыгнула. – Вот тут не сходится! Зачем ей младшую за себя выдавать? Ну, отравила бы – и дело с концом. Земля-то и так ей целиком переходит. И что, Олэан ей так всё с рук спокойно спустил? Ну, убила и убила, мол: с кем не бывает? Ему-то не страшно было рядом с такой жить? Да и если сокровища действительно там спрятаны, то неужели фат надел племяннику бы отдал?

– Проще всего ответить на ваш второй вопрос, – развёл руками следователь. – Почему он дочери всё с рук спустил? И что Олэан сделать мог? Полиции её отдать? Тем более что смерть старшей феечки прикрыл, то есть тоже в преступлении замазан. Нет, наверняка какие-то меры предосторожности он принял. А, может, не верил, будто родное чадо его угробит. По поводу сокровищ Эрия сказала, что за пустырём присматривали. И решись фат вывезти клад, за ним бы проследили.

– Кто присматривал?

– Подследственная уверяет, что случайно нанятые молодчики, – опять на тегу странно покосившись, ответил Гиккори. – Ну а о замене собой сестры фея поясняет что-то не слишком внятное. Собственно о том, кто конкретно из сестёр умер, а кто жить остался, сообщили только вам. Ну, ещё и мать с сыном Иельон уверяют: были убеждены, будто умерла младшая дочь. А больше этим вопросом никто и не интересовался. Феи – дети воздуха. После смерти они прах по ветру рассеивают. Так что у девочек Олэан даже памятника на кладбище нет. И соответствующей памятной надписи тоже.

– Ладно, Седьмой с ними! Старшие и младшие – не важно, – махнул свободной рукой Рон, едва не выплеснув остатки чая. – Что там дальше?

– А дальше, господин Мастерс, у милейшей феи кончилось терпение, – наставительно поднял палец Гиккори. – Участок – это, конечно, хорошо. Но деве-то не земля, а сокровища нужны были. И в один, далеко не прекрасный день, прелестная Эрия столкнулась с господином Призраком. Тот, по старой памяти, наведался к её папаше. Денег, вероятно, хотел выпросить – свои-то кончились. А, может, тоже шантажировать собирался. Но Олэан его выставил – это подтверждают консьерж и дворник. Как и встречу феи с оборотнем. И красотка решила таким удобным знакомством воспользоваться. В общем, наняла она вашего бывшего сослуживца и вместе они папеньку выкрали на вопрос порасспросить, где он богатства спрятал. Дальше тоже только моё предположение. Но, думается, господин Призрак то ли перестарался, то ли под дурманом силы не рассчитал, только Олэана он попросту прибил. А нежной дочери пришлось в экстренном порядке проблемы решать. То есть срочно отыскивать клад. Вечно же она не могла исчезновение отца скрывать. Уж лучше прибрать всё к рукам до того, как труп найдут. Ну или, по крайней мере, искать начнут. И госпожа Эрия отправилась в агентство «След».

– Она хотела, чтобы мы связали смерть её сестёр с драгоценностями и нашли спрятанное, – кивнул Алекс.

– Именно. Конечно, план ещё тот. Но я же не зря говорил про женскую глупость. Да и времени на составление чего-то более толкового у неё не было, – опять развёл руками Гиккори.

– Ну а любовницу своего отца она решила тряхануть для порядка, – мрачно добавил Мастерс. – Вдруг, чего-то знает?

– Погодите, – Каро обеими ладонями потёрла лицо. – Зачем избили проститутку – понятно. Зачем перед Яте явление Олэана разыграли – то же. Но как можно спутать громадного оборотня или феечку с фатом?

– Шляпу пониже, накладную бороду на морду, подушку под пальто – вот тебе и господин Олэан, – недовольно проворчал битый тег.

– Да я не про то! – отмахнулась Каро. – А размеры? Оборотень громадный, фея маленькая. То есть, ещё кто-то третий был?

– Видимо, был, – нехотя ответил Гиккори, болтая остатки коньяка в бокале. – Только кто?

– Действительно, кто? – проворчал Рон.

– Господин Алоа признаётся только в одном: невеста его уговорила заманить госпожу Каро на пустырь и невзначай обратить её внимание на фарфоровый осколок. То есть намекнуть, что клад спрятан именно там. Для чего это понадобилось Эрии, Иельон не спрашивал. Да и просьба ему показалась вполне невинной.

– Зачем же он этот осколок в пальто подложил? – ошарашенно брякнула тега.

– Вопрос не ко мне, – кривовато усмехнулся полицейский. – Этот Алоа мне дураком не показался. Возможно, понял, что у невесты ни демона не получится, а спорить с ней не хотел. Вроде бы выполнил просьбу, а вроде и нет. Как-то так.

– Остался только один вопрос, – Яте мрачно зыркнул на Гиккори из-под чёлки, – сокровища-то где?

– Да там же, где всё это время и были, – ответил, почему-то, Алекс. – В банке хранятся – в личном сейфе или ячейке. Да ни в одной.

– Я бы сказал, ни в одном десятке сейфов, – хмуро буркнул инспектор. – Олэану-то не самая большая доля принадлежала.

– А дочь, получается, не догадывалась, что драгоценности просто в банке? – голос Каро неожиданно в хрип поехал.

– Ну-у, – усмешка Гиккори стала ещё кривее, – маленький ключ спрятать проще, чем пустырь.

– И закопанный в Сером городе клад – это романтичнее, – неизвестно к чему добавил Яте.

***

И Каро, и Мастерс всю дорогу молчали – до самого дома теурга. Не о чем говорить, да и не хотелось. Но тишина не мешала. Уж такая она особенная была: не слишком радостная, с горьковатым привкусом. Может, даже с удивлением: как же такое на свете-то случается? Но одна на двоих – понятная обоими, разделённая пополам.

Тега мечтала это ощущение до дома донести, спрятаться за дверью – от несправедливости и глупости, но спрятаться тоже вместе. Не получилось.

Знакомый экипаж, стоявший у подъезда, оборотень первым заметил. И придержал Курой за локоть, заставив остановиться. Каро глянула на Мастерса, на ландо, опять на Рона. Положила руку поверх его ладони.

– Я сама, – сказала с решительностью, которой совсем не чувствовала. Подумала и добавила, – Можно?

Сыщик помедлил, но всё-таки кивнул. Отпустил локоть девушки, остался на месте стоять. Даже глубже в тень подвинулся. Курой ещё разок оглянулась на него и пошла к темнеющему размытым пятном экипажу. Свет единственного фонаря освещал только мокрую крышу, да  нахохлившегося, словно взъерошенная ворона кучера – всё остальное будто таяло в темноте.

Дверца, деликатно скрипнув, открылась.

– Я тебя ждал, – сообщил фат негромко, спрыгнув на мостовую.

Будто это действительно нуждалось в пояснениях.

– Тебя уже выпустили? – удивилась без всякого удивления Каро.

– А почему меня должны задерживать? – едва заметно пожал плечами Алоа. – Полиции нечего предъявить, кроме сокрытия преступления. Но ещё нужно доказать, что я о нём вообще знал.

Курой шагнула вперёд, пытаясь заглянуть под тень от полей цилиндра. Но фат голову нагнул, прячась.  Ничего не видно, кроме провалов глазниц, кончика носа и гладко выбритого подбородка.

– Алоа, скажи, а кто Эрию избил? Призрак? – тихо-тихо спросила тега. – Неужели она не побоялась? После того, что оборотень с её отцом сотворил?

Фат промолчал. Только поднял руку, стирая подушечкой пальца каплю дождя со щеки теурга.

– А откуда она узнала про мышьяк и опиум? – не унималась Каро. – Вряд ли в это входит в программу обучения благородных девиц.

Красавчик молчал – глазищи страшновато поблёскивали в тени от шляпы. Как у зверя в засаде.

– Про ценность вещей, которые хранились у её отца, она тоже на уроках истории узнала? – совсем уж тихо поинтересовалась девушка. – Откуда у юной феечки мысли про клад взялись? Папа-то вполне успешный делец: лавка, фабрика. Денег хватает.

Алоа и на это ничего не ответил.

– Ты действительно верил, будто Олэан сокровища закопал?

Молчание.

– Скажи, хотя бы, это что было? Месть? Или ты действительно сокровища заполучить думал? Или... хотел семью свою спасти? Чтобы дядя больше не тиранил?

– Каро, не читай романы. В них правды не пишут, – наконец-то он хоть что-то сказал.

– Это не ответ! – мотнула головой теург.

– А другого я не приготовил. Примешь вместо него подарок?

Курой усмехнулась, головой покачала отказываясь. Но на фата это впечатления не произвело. Он повернулся к карете, доставая что-то с сиденья, и сунул свёрток теге в руки. Сам запрыгнул в экипаж, захлопнул за собой дверцу, крикнув кучеру: «Трогай!».

Каро смотрела вслед удаляющейся карете, которая то пропадала во мраке, то появлялась в свете фонарей. Тёмные орхидеи в её руках – те самые, цветущие только весной, да ещё и не всегда – пахли горьковато, пряно, тревожаще.

– Не плач.

Мастерс подошёл абсолютно бесшумно, но теург даже не вздрогнула.

– Я и не плачу. Я учусь.

– Чему?

– Реальности.

Бросить цветы на брусчатку духу всё-таки не хватило. Да и не хотелось Каро их бросать – орхидеи ни в чём не виноваты. Тега присела на корточки, не замечая, что край юбки в лужу угодил. Осторожно положила букет на край тротуара, провела ладонью по мясистым, но бархатистым, как дорогая бумага, лепесткам. Выпрямилась, обернувшись к оборотню.

Мастерс стоял, набычившись, втиснув кулаки в карманы куртки. Следил за теургом исподлобья.

– И что это значит? Всё, конец?

– Не-а, – усмехнулась Каро чему-то своему, сунув руку под локоть Рона. – Это только начало, детка!

И заглянула снизу вверх в лицо Мастерса, чтобы он уж точно разглядел: теги тоже могут научиться злодейски бровями шевелить. Конечно, если предварительно хорошенечко потренируются.