Текст книги "Пилюли для феи (СИ)"
Автор книги: Катерина Снежинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
– Моё... что?! – просипела тега, действительно, вставшая, как вкопанная.
Просто ноги вдруг стали такими тяжёлыми-тяжёлыми, не сдвинуть.
– Ваше увольнение, – абсолютно бесстрастно отозвался Росс. – Видите ли, я являюсь лишь совладельцем и управляющим «Следа». Второй владелец – Рон. Понятно, что его отстранить ни в моих силах. Это бы означало развал агентства. Да без него и не обойтись. Соответственно, остаётся только один вариант.
– А-а... без этого никак? – и ведь старалась же скопировать его равнодушный тон, но опять вышел писк несчастного котёнка.
– Это мы выясним по результатам беседы, – Алекс потянул её за локоть, – а здесь разговаривать не слишком удобно. Лучше, в моём кабинете.
К счастью, у фата хватило ума уйти. Как он это сделал, Курой даже не догадывалась. Возможно, воспользовался чёрным ходом. Правда, о его наличии теург ничего не знала. Но ведь она и не подозревала, что в здании вахтёр имеется, а его Алоа нашёл.
Да и главное, что красавчика не было, только букет остался лежать на столе управляющего.
– Вы не против? – спросил Алекс, явно собираясь отправить цветы в мусорную корзину. Каро в ответ только головой покачала – не против, мол. – Действительно, так будет лучше. У нас и без того раздражающих факторов хватает. Чай, кофе... коньяка? – на последнем слове альв почему-то поморщился.
Тега снова в ответ только головой мотнула, усаживаясь в своё кресло. И даже машинально блокнот на колени положила, будто и вправду что-то записывать собиралась. Просто мысль об увольнении казалась слишком большой и чересчур страшной. Привычные действия успокаивали.
– Итак, госпожа Каро, как профессионал вы меня полностью устраиваете, – Росс устроился за столом, сложив пальцы «шалашиком», глядя поверх них на девушку. Теург совсем не отказалась бы, стань этот взгляд чуть менее пристальным. – Но ваша... Скажем так, ваша избалованность и эмоциональная...
– Моя избалованность? – ахнула Курой.
Любых обвинений она ожидала, но только не такого!
– Именно, – кивнул управляющий. – Она и принципы Рона. Они привели нас к трудно разрешимой ситуации.
– Знаете, господин Росс, меня во многом можно обвинить...
– Я и не обвиняю, – невозмутимо перебил её альв. – Это не ваша вина, а следствие воспитания. Дети, выросшие в приютах, гораздо избалованнее – простите за слишком частое употребление этого слова – чем даже отпрыски аристократов. Пояснить?
– Да уж будьте добры, – процедила тега.
– Извольте. Сироты, безусловно, обделены. Ребёнку тяжело расти без искренней любви и семейного тепла. Это аксиома. Которую понимают и принимают все: чиновники, попечители, воспитатели. И сами дети. Вот отсюда и начинается вседозволенность и эмоциональный шантаж. Им все должны, просто обязаны уже потому, что они сироты.
– Да что вы можете знать о том, как в приюте расти?! – задохнулась от возмущения Каро.
– Так расскажите, – не стал спорить Росс. – Вас били?
– Конечно! И розгами, и линейкой! Нас наказывали...
– Это общераспространённая практика. Точно так же наказывают и маленьких альвов, поверьте мне, – тонко улыбнулся Алекс. – Может быть, морили голодом?
– Ну, конечно, лишали десерта, – уже не так уверенно отозвалась тега. – Иногда и обедов.
– И опять-таки, метод воспитания, применяемый всеми. Заставляли работать? Я не имею в виду уроки домоводства, в которых, думаю, вы не преуспели. Но, госпожа Каро, согласитесь, повинность заканчивалась уборкой постелей. Готовили еду, мыли полы, чинили одежду другие. Как они у вас назывались? Няни?
– Мы сами штопали. И помогали на столы накрывать.
– Это ответственно, – кивнул Росс. – Но, согласитесь, жили вы на всём готовом. И предположу, что ожидание, будто кто-то всё сделает за вас, а так же неумение справляться с обычными бытовыми трудностями, доставило немало хлопот. Насколько мне известно, тегов воспитывали в весьма комфортных условиях и давали хорошее образование. Ваш пансионат – это не работный дом[3] и даже не обычный приют. Где действительно морят голодом, бьют, заставляют трудиться на износ и тому подобное.
– Ну, знаете! Я не просила отправлять меня в такое Семерыми благословлённое место! Собственно, никто из нас не просил...
– А вот и эмоциональный шантаж, – развёл руками Алекс. – Вас насильно разлучили с родиной, обрекли на сиротскую долю. Поэтому все кругом обязаны сочувствовать, и принимать такой, какая есть. Сколько вам лет, госпожа Каро? Согласитесь, в таком возрасте ссылаться на отсутствие родителей уже несерьёзно. Очень многие сверстники к вашим годам не имеют родственников по вполне банальным причинам.
– Я никого не прошу!..
– Да не просите, не просите, не спорю, – снова покивал альв. – Просто не собираетесь нести ответственность за свои ошибки и действия. Приютский менталитет: за проступок накажут, но не сильно. Пожурят, отругают, стыдно станет. На этом всё. Вседозволенность и безответственность. В рамках, конечно, но... Абсолютный эгоизм. У большинства детей, воспитываемых в нормальных семьях, существует естественный ограничитель: мама расстроится, отец не станет гордиться, бабушка обидится. А о чьих чувствах думаете вы?
– Но я же не виновата, что меня такой вырастили! – огрызнулась Курой.
– Вы взрослая женщина, госпожа Каро. И нельзя не признать, многого сумевшая добиться самостоятельно. Поверьте, большинство ваших соотечественников, покинув приют, пошли по гораздо более лёгкому пути. Но это не значит, будто и дальше вы можете жить привычным для себя образом. То есть руководствоваться сплошными: «я могу», «я хочу», «я не хочу», «моя гордость...». Вернее, можете. Но не в этой конторе. Кроме того, что это мешает делу, Рон мой друг. И его чувствами я очень дорожу. Опять-таки, вынужден признать: он во многом виноват сам. Но данный факт не снимает ответственность и за ваши поступки.
Алекс откинулся на спинку кресла, помолчал.
– В общем, у нас только один выход. Вы начнёте думать о последствиях, прежде чем делать. И научитесь предугадывать, как то или иное ваше действие скажется на окружающих. Если позволите совет, то попытайтесь для начала встать на место Рона и взгляните на ситуацию его глазами. На этом, думаю, разговор можно закончить.
Каро послушно кивнула, поднялась, но в дверях всё же притормозила.
– Вы пока не уволите меня? – спросила-таки, поколебавшись. Альв её одарил таким выразительным взглядом, что тега поёжилась. – Господин Росс, я услышала всё сказанное и обещаю обдумать. Но этот вопрос действительно важен, вы же понимаете.
– Понимаю. Нет, пока продолжайте работать.
И отвернулся вместе с креслом, будто у него уже и сил не было даже просто на то, чтобы смотреть на теурга.
[1] Горка – посудный шкаф-витрина, застеклённая с трёх сторон. Нередко служила украшением столовых, т.к. позволяла рассмотреть дорогую посуду, принадлежащую хозяевам.
[2] Малокровие (анемия) – синдром, а не заболевание (как ошибочно полагали), низкое содержание гемоглобина в крови.
[3] Работный дом – пенитенциарные и/или благотворительные учреждения, направленные на изоляцию и/или принуждение/стимуляцию к труду нуждающихся, сирот, мелких преступников и нищих.
Глава тринадцатая
Глава тринадцатая
Глава тринадцатая
Спорить с мужчинами совершенно нецелесообразно, ведь они всегда не правы
Рыдать Каро перестала только во втором часу ночи, зато сразу, как отрезало. Правда дикая икота напала, и глаза хомячьими стали – две большие-большие подушки щёк и совсем уж крохотные щёлочки глаз. Красота неописуемая! Но в голове чистая хрустальная ясность. И никаких эмоций. В самый раз для того чтобы сесть и подумать.
Чем Курой, хмуро глянув на часы и для верности их шалью завесив, и занялась. Нет, не получалось у неё по совету Алекса встать на чьё-то там место. И представить, что другие чувствуют, о чём думают, не получалось тоже. Зато она умела анализировать. Ведь в этом и заключается основная работа теурга: собрать информацию и сделать выводы. А умение амулетами пользоваться глубоко вторично.
Девушка решительно уселась за стол, ещё более решительно подвинула стопку чистых листов, разлиновав их, как привыкла ещё со времён колледжа, когда задачки на идентификацию потоков и плетений решала.
Первый лист обзавёлся заголовком «Мастерс». Теург подумала, грызя кончик пера, густо замалевала фамилию оборотня, скромненько приписав сверху «Сволочь!» – и украсила виньеткой незабудок. Второй лист озаглавила просто «Господин Росс», без украшений и личностных характеристик. Медик тегу не интересовал – мотивы его в анализе не нуждались, и так понятно: гад он по природе своей. Поэтому третий листок в сторону отложила.
В первый столбик Каро тщательно и скрупулёзно выписала все поступки, которые ей казались необъяснимыми, малообъяснимыми, странными, ненормальными или просто обидными. А дальше, собственно, пошла сама работа. Теург, от усердия прикусив кончик языка, рисовала схемы, больше смахивающие на узорную вязь. Именно так её учили «читать» магическое плетение: каждая линия – поток, который необходимо идентифицировать, определить Источник, рассчитать уровень его силы, найти узлы, в которых он соприкасается с соседними течениями. И сообразить, что всё это вместе означает. То есть, какое именно «ба-бах» хотел получить шаманящий.
Только здесь вместо потоков были поступки, вместо истоков характер, вместо узлов факты. Поначалу задача мерещилась нерешаемой: много ли она знала о жизни Рона, а уж тем более господина Росса? Но чем дольше писала, тем больше удивлялась. Слова, оговорки, наблюдения липли друг к другу, словно сырой снег. И в результате крохотный снежок начал разрастаться в полноценный ком, вполне способный послужить фундаментом для снежной крепости.
Перо летало, вычерчивая узор схем, за окном светлело. А в душе росла холодная ярость и уверенность в собственной правоте.
***
В контору Курой позже всех пришла. Но вроде бы этот факт никого и не волновал. Нет, теурга явно ждали – Алекс, Рон и Яте сидели в кабинете, дверь которого стояла гостеприимно распахнутой. Даже поприветствовали тегу, хоть и не слаженно и как-то кисло.
– Господин Алекс, – Каро достала из сумочки исписанные листы, подхватила с кресла свой блокнот. – Я тут кое-что проанализировала и хотела бы озвучить свои выводы. Мне кажется, они могут быть полезными.
– Выводы касаются расследования? – без особого энтузиазма спросил альв.
– В том числе, – кивнула Курой. И быстро, пока никто не успел поинтересоваться, до чего ещё она там додумалась, добавила. – Я решила посмотреть на факты немного под другим углом. Мои умозаключения вполне способны показаться странными. Поэтому я прошу выслушать внимательно.
– Всё наше внимание принадлежит вам, – заверил тегу Росс. – Начинайте.
Легко сказать: «Начинайте»! Вроде бы и речь заранее заготовлена, и аргументы разложены, а всё равно непросто. Теург кивнула. Поёрзала, усаживаясь в кресле поудобнее, переложила свои листки.
– Итак, в чём суть самого дела? – начала-таки, сумела. – Две одинаковые смерти сестёр-фей, умерших перед самой свадьбой. К нам обращается третья, собирающаяся в скором времени выйти замуж за того же жениха. И точно так же как сестры, начавшая испытывать недомогание.
– Да ну? – изумился Яте.
– Помолчи, – негромко приказал Алекс, не дав Курой отстоять интересы самостоятельно. – Продолжайте, госпожа Каро.
– Спасибо, – поблагодарила вежливая теург, откашлявшись в кулак – мерзавец-тег сбил-таки с мысли. – В колледже нас учили, что сначала необходимо определить Источник, то есть, откуда потоки черпались. Рон говорил: ищи, кому выгодно. В общем, два принципа можно объединить в один: с чего всё началось. Но ни у кого есть мотив, а что побудило к преступлению, откуда этот мотив вообще взялся?
– Странный какой-то подход, – буркнул сгорбившийся оборотень, старательно разглядывающий собственные руки, сцепленные в замок между колен.
– Может, и странный, – согласилась тега, решив пока побыть покладистой. – Но позволяющий взглянуть на известные нам факты с новой стороны. Давайте на минутку забудем про катовасию с воскресшими призраками, опиумом и ветеранскими пенсиями, а пойдём сначала. Есть два трупа. Есть потенциальный труп, жених и отец. Вроде бы, никто другой в этой истории не замечен. Феи жили замкнуто, подруг-любовников не имели, завистников не завели. Значит, в их смерти заинтересован либо жених, либо отец, либо кто-то, желающих на них повлиять. Так?
– Ну, допустим, – скептически скривился Яте.
В общем-то, его согласие Каро интересовало меньше всего.
– Мотивы жениха оценить сложно, потому что мы практически ничего о нём не знаем. И судить можем исключительно с его же слов, – продолжила теург.
– Да неужели? – усомнился оборотень, по-прежнему головы не поднимая.
– Об отце у нас гораздо больше информации, – проигнорировав замечание, продолжила тега. – По словам клиентки, родился он в зажиточной семье. Но после смерти родителей старшая сестра лишила его наследства, заграбастав всё себе. Фату это, конечно, не понравилось, с сестрой он долгое время не общался. Но потом помирился, согласился на брак племянника и дочери. И даже сделал Алоа фактически приёмником, а то и наследником своего дела. И вот тут первая несостыковка фактов. Но о ней чуть позже.
Курой потянулась, взяла со стола Алекса графин с водой. И, не спрашивая разрешения, налила полный стакан, выпив его залпом. Длинные речи, как известно, жутко усиливают жажду. А испаряющаяся решительность, которую можно было телегами грузить, сушит горло ещё больше. Вычерченные на бумаге доводы выглядели убедительно. Высказанные же в слух казались бредом. И ни скептический взгляд тега, ни внимательный альва, ни демонстративное игнорирование оборотня положения не облегчали.
– Итак, господин Олэан, лишённый наследства и получивший стандартное домашнее образование, женится на полуфее-получеловечке, получая в придание крохотную закладную контору. Строгает жене трёх дочерей. Причём супруга умирает, производя на свет последнюю дочь... Кстати, не то, чтобы несоответствие, но такая настораживающая деталь. Вот, у меня записано, – Каро быстро перелистала страницы блокнота, находя нужную. – В первый свой визит заказчица сказала: «... мама умерла родами, но остались мы: Эния, Эрия и я». Может быть, это только у меня сложилось такое впечатление, но я была уверена, что они близнецы. Да феечки и похожи, достаточно вспомнить фотографию. Но в пансионате Олэан учились в разных классах. И, по словам доктора, отец их забрал, не дав младшим даже доучиться. То есть всё-таки не тройняшки, а, как минимум, погодки.
– И что? – хмыкнул Яте.
– Собственно, ничего, – соглашаясь, кивнула Каро. – Просто такой забавный факт. И ещё один, хронологический. Господин Олэан, бросив свою лавку – а бросив ли? – поступает на службу в армию. Когда это произошло? В пансионат девочек берут ну минимум с шести лет, никак не раньше. Служить и воспитывать детей невозможно. Так, когда он заключил контракт? Дождался, пока дочери подрастут? Не стал ждать? Тогда где они воспитывались, проводили каникулы? Своё детство заказчица изящно обошла молчанием.
– А зачем нам знать про их детство? – Мастерс поднял-таки голову, глянув на теурга. Но искоса, вскользь как-то.
– Вполне может быть, что ты прав и лишняя информация ни к чему, – опять не стала спорить Курой, – просто меня это настораживает. Но едем дальше. Итак, господин Олэан подписывает контракт с интендантской службой... Кстати, когда и почему он вышел в отставку? Но в армии он явно заводит полезные связи и принимает деятельное участие в финансовых махинациях. При этом лапа, прикрывающая его, очень волосата. Об этом и господин Росс не раз рассуждал. Да и история с Призраком подтверждает: мистификацию со смертью, которая не смерть, в одиночку не провернёшь. И, насколько я понимаю, просто исчезнуть тоже не просто.
– А что-нибудь новенькое мы сегодня узнаем? – скучливо поинтересовался у потолка Яте.
– Хорошо... – тега нервно почесала бровь. – Ладно, перехожу к фактам. Господин Олэан не слишком осторожен, а, значит, не очень-то умён. И не в меру тщеславен. Но подчиняется кому-то, кто периодически вправляет ему мозги. И кого фат, скорее всего, боится.
Минута молчания, повисшая в кабинете, омыла израненную душу теги лечебным бальзамом.
– Признаться, мне не слишком понятны ваши выводы, – барабаня пальцами по столу, подал голос Алекс. – То есть, не вижу повода с ними спорить, но откуда вы это взяли?
– Это, конечно, только мои умозаключения, – скромно потупилась Каро, – но, как мне кажется, вполне обоснованные. Вернувшись в столицу, Олэан приобретает квартиру, которая ему явно не по средствам. Устраивает в неё выставку дорогих вещиц с Островов... Кстати, сокровища-то всё-таки были – это подтвердила директриса пансионата. Обвешивает дочерей драгоценностями, хотя во всём остальном папа держит детей в чёрном теле. А сам лелеет весьма дорогостоящие привычки. То есть, всячески демонстрирует своё богатство, что в его положении не слишком умно. Потому что любой может заинтересоваться, откуда такие доходы. Кстати, плачевное состояние лавки тоже поступок глупый. Разумнее создать видимость её процветания.
– Про тщеславие и ум понятно, – согласно кивнул Росс. – А про вправление мозгов?
– Всё-таки его кто-то осаживает. После посещения директрисы диковины из дома исчезают. Лавка всё же остаётся. Документы он хранит дома под семью замками, – развела руками Каро. – И, вообще, скрытничает. Любовницу не заводит, пользуется услугами одной и той же девушки. Регулярно меняет прислугу.
– Зыбко и есть, что возразить, – ещё немного побарабанив для порядка, вынес вердикт альв. – Но, в целом, выглядит правдоподобно. Продолжайте.
– Кроме того, господин Олэан жесток – этому есть множество подтверждений. Как правило, такие личности ещё и злопамятны. Не так ли, Яте?
– Так, – холоднокровно подтвердил медик, намёка не заметив.
– И вот если всё это взять на веру, то начинаются нестыковки, – проложила слегка разочарованная Каро. – Жесток, злопамятен и тщеславен, но мирится с сестрой, оставившей его без гроша, и привечает племянника? Тщеславен, но согласен выдать дочерей за того же племянника? Не слишком осторожен и умён, жесток, но всё же побаивается кого-то. И при этом избивает – тщательно скрываемую, прошу заметить – любовницу-проститутку. Кстати, зачем? О каких деньгах речь шла? Девушка, кажется, понятие не имеет. Отказывается получать пенсию и даже устраивает публичные скандалы. До полусмерти избивает свою дочь и оставляет её в пустой квартире. Лично является к нам в агентство, чтобы забрать ту же дочь. Это уже не глупость, а идиотизм получается. А, насколько я понимаю, он всё же не дурак.
– Это всё? – поинтересовался альв.
– Нет, – тряхнула головой Каро. – Есть ещё вопросы и не состыковки, но не из сделанных мною выводов. Во-первых, зачем прикрывать смерть старшей дочери, выдумывая какие-то сердечные приступы? Многим известно – девушка давно больна. Врач в пансионате сказал, что она страдала малокровием, а перед тем, как отправиться домой, у неё были проблемы с едой.
– Опухоль, – перебил теурга эксперт. – Умерла она от внутренней опухоли. Тогда и набор лекарств вполне объясним.
– Ну вот, – развела руками Курой, – ничего приступного. Непонятно. Дальше, дело с господином Призраком. Столько усилий с мнимой смертью. Как я понимаю, это было сделано для того, чтобы Арнэ не связали с кем-то или чем-то не слишком благовидным. И вдруг, пусть и через много лет, он отирается рядом с фатом. Судя по всему, по самые уши замазанном в неблаговидном. Понимаю, что сейчас факты я несколько притянула за уши, но всё же. И ещё одно. Если те махинации на Островах и происходящее сейчас связаны, то почему Олэан, пусть не слишком осторожный и умный фат, но не идиот, не боится иметь дело с глубоко больным, а, значит, нестабильным оборотнем? Это же всё равно, что...
– Заряженный револьвер у виска держать, – мрачно буркнул Мастерс. – Оборотень не только нестабилен, но и крайне опасен. Подготовочка у него ого-го. Кстати, ещё один вопрос. Почему Яте против него выстоял?
Каро живенько развернулась к тегу, желая рассмотреть униженное и оскорблённое достоинство в деталях. Не довелось.
– Сам удивляюсь, – спокойно пожал плечами эксперт. – В смысле, он явно не собирался меня на стены намазывать.
– У вас что-то ещё, госпожа Каро?
Алекс ненавязчиво глянул на часы, будто спешил куда-то. Хотя день, вроде бы, только начался.
– Да! – а вот так вызывающе подбородок вздёргивать, может, и не стоило. Хотела решительность изобразить и как всегда перестаралась. – У меня ещё много.
– Продолжайте, – разрешил альв, либо тщательно пряча разочарование, либо не испытывая его вовсе.
– По второму кандидату в подозреваемые у меня тоже вопросов немало, – прикладывая огромные, прямо-таки титанические усилия для того чтобы не покраснеть, сообщила тега. – Но здесь именно вопросы, а не догадки и предположения. Потому что, как я уже сказала, информации у нас по нему нет. Но! Молодой, привлекательный и состоятельный фат... – на скрип костяшек можно внимания не обращать. Мало ли с чего оборотню вздумалось кулаки разминать? – ... соглашается взять в жёны кузину. В принципе, нечего странного. Кроме того, что кузина на четверть человек, а такое кровосмешение у фей не приветствуется. И за душой у неё кусок ни на что, кроме постройки фабрики, негодной земли. Допустим, эту самую фабрику создать для него жизненно необходимо. Допустим, тратиться на оплату участка он не желает. В принципе, правдоподобно. Если не брать в расчёт, что он молодой, привлекательный...
– Мы поняли! – рыкнул Мастерс.
– ... и состоятельный фат, – как ни в чём не бывало, договорила Каро. – То есть, при его данных Алоа способен найти более выгодную невесту. Тем более что он чхать хотел на происхождение будущей супруги. Но вместо этого зачем-то ждёт год после гибели первой невесты, а потом ещё год после второй. Участок не так уж и необходим? И ещё...
– Мы вас внимательно слушаем, – подбодрил запнувшуюся тегу альв.
– Да... – Курой снова откашлялась и заговорила, рассматривая портьеры за спиной Росса. – Его малообъяснимый интерес ко мне.
– Что ещё за самобичевание? – буркнул Рон.
– Никакого самобичевания. Голый анализ. Допускаю, что я могла бы заинтересовать его. Первое приглашение Алоа приятно провести вечер вполне оправдано. Даже второе выглядит достоверно. Но такая настойчивость и всё из-за желания провести ночь?
– Вы с ним обсуждали расследование? – инквизиторским тоном поинтересовался Алекс.
– Естественно нет, – отчеканила тега. – Если требуется, то я могу письменно изложить суть наших бесед. Но, поверьте, об агентстве ни разу речь не шла. Он не расспрашивал, не пытался свернуть на эту тему, ни на что не намекал. Я очень тщательно проанализировала разговоры, попытавшись вспомнить всё до мельчайших подробностей.
– Хорошо... – Росс помолчал, отбивая ногтями барабанную дробь. Думал, прикрыв рот ладонью. – Исходя из всего вышеизложенного, считаю, что первоначальный план действия мы сохраним. Не потому, что вопросы, поднятые госпожой Каро неактуальны. Как раз наоборот. Но пока у нас нет фактов, ответы получить невозможно. Поэтому я закончу дела с военными выплатами. Рон, на тебе по-прежнему Призрак. Всё-таки не плохо бы найти нашу заказчицу. Думаю, она у Арнэ. Олэан ни дома, ни в своей конторе не появлялся... В общем, землю рой. Яте, продолжай искать врача. Теперь информация, которой он может обладать, становится ещё ценнее. Госпожа Каро, если позволите, у меня будет к вам персональная просьба. Встретьтесь с господином фатом и попытайтесь выяснить его интерес. Понимаю, что выжать вряд ли что-то получится, но попробовать стоит. Повторюсь, это просьба.
– Ал! – рявкнул Рон.
– С удовольствием выполню вашу просьбу, – Курой кивнула в знак согласия. – По крайней мере, постараюсь это сделать. И не волнуйтесь, встречу я назначу в публичном месте, прибуду и уеду оттуда в кебе.
– Уверен, на вас можно положиться.
Альв то ли в ответ кивнул, то ли лёгкий поклон отвесил – не понять. Для душевного равновесия лучше считать: поблагодарил.
***
Каро дождалась, когда Рон с Яте выйдут из кабинета. Только потом встала сама и закрыла дверь, да ещё и сдвинула защёлку, запирая замок. Альв за её манипуляциями следи, но довольно равнодушно: брови не вздёргивал, вопросов не задавал, возмущаться не спешил.
– Мне бы хотелось закончить наш вчерашний разговор, – пояснила Курой.
– Я так и подумал, – согласился Алекс.
Честно говоря, сейчас управляющий нервировал тегу куда больше обычного. Сидит весь из себя значительный, облокотившись о кресло. Губ не видно – пальцами прикрыты. От того и кажется: чревовещает. И заколка в безупречном галстуке помаргивает эдак недобро. А вот глаз почти и не видно – два провала в череп. Альв, что с него взять! Даже вернувшаяся было уверенность в себе опять струсила, спряталась, поспешно подбирая оставшиеся снаружи хвосты.
– Насколько понимаю, вы подумали над моими словами? – не то подбодрил, не то поторопил теурга Росс.
– Скажем так: я их проанализировала, – Каро едва сдержалась, чтобы пальцами не хрустнуть.
Ей только трагического ломания рук не хватало.
– И к каким же выводам пришли?
– Если желаете, я их изложу. Но позвольте сначала рассказать о выводах, сделанных мной о поведении Ро... господина Мастерса.
– Мне их стоит знать? – альв продемонстрировал нечто, слабо смахивающее на удивление.
– Вы сможете подтвердить или опровергнуть их правильность, – твёрдо кивнула тега. – И тогда я решу, как поступать дальше.
– Извольте.
Алекс чуть приподнял ладонь, лежащую на подлокотнике. Вероятно, это был альвский вариант разведения руками. В последнее время Росс как-то подозрительно часто «давал лорда». Обычно управляющий вёл себя дружелюбнее и проще.
– Итак, – начала теург, споткнулась, глянув на «своё» кресло. Садиться в него не хотелось. Но и расхаживать по начальственному кабинету неуместно. Оставалось только стоять. – Итак, у господина Мастерса особое отношение к тегам. Да и вообще ко всем слабым, сирым и убогим. Насколько я понимаю, тем самым он искупает некую вину, корни которой кроются в том, что он сделал или делал на Островах. Кроме того, Рон не желает сколь-нибудь серьёзных отношений, так как боится ответственности и...
– Неверно, – негромко перебил Росс. – Это не страх ответственности, а боязнь потери, неумения защитить. Учтите в своих выводах, что Рон оборотень. И внесите поправки на их инстинкты: защита территории, собственности, потомства. Помимо этого, корни этого гораздо глубже. Вспомните: его воспитывала одна мать. То есть тут ещё и опасения из разряда: «Что случится с моей семьёй, если я погибну?».
– Х-хорошо, – у Каро снова в горле пересохло. – Учту. И продолжу, с вашего позволения. Потому что общей картины это не меняет. Когда вы наняли теурга – сирую, убогую, да ещё и тегу – Мастерс по своей привычке взял её под крылышко. А поскольку я всё-таки женщина, то стиль привычного поведения он менять не стал – привык флиртовать со всеми, кто в юбке, и со мной продолжил. Тут вы спорить не станете?
– Не стану, – кивнул Алекс. – Мне интересно, до чего же вы додумаетесь.
– А тут и думать нечего, – огрызнулась Каро, честно намеревавшаяся выдержать деловой тон до конца. – Заигрывание в купе с заботой как-то незаметно зашли за ту границу, которую принято называть отношениями. И Мастерс перепугался. Так как, вне зависимости от причин, этих самых отношений он не желает. Кстати, да! Ваша поправка здесь очень к месту! Ещё и защита «своего». Ведь по извращённой оборотнической логике я принадлежу ему.
– Вас это оскорбляет?
– А не должно? – Каро резко затормозила посередь кабинета, только тут сообразив, что начала-таки расхаживать из угла в угол.
– Многие бы женщине посчитали такое отношение счастьем. Впрочем, это ваше дело. Так какие же выводы?
– А выводы безумно просты! Необходимо объяснить ему: изводиться самому и изводить окружающих не имеет смысла. Никакие любови, которых он боится, здесь рядом не ночевали! Вы абсолютно справедливо заметили вчера, я на чувства неспособна. Значит, с этой стороны ничего не грозит. Остаётся всем успокоится и перестать психовать.
– И как всегда: крушение веры в лучшее, – буркнул Росс. – Парадоксы женской логики. Хорошо, что она вообще есть.
– Я не понимаю, о чём вы!
– Советую последить за речью. Долго высокий стиль вам поддерживать не удаётся. Сбиваетесь на уличный говор и такие же сравнения. Но ответа на вопрос я так и не получил. Перестать психовать – это, конечно, разумно. Но хотелось бы большей конкретики, что нам делать дальше.
– А вот это уже от вас зависит! – нагло заявила теург и даже позволила себе ехидную улыбочку.
Она до последнего не знала, пускать ли эти... аргументы в ход. Стыдно было, совестно. Да и страшно. Но Росс-таки успел допечь. В конце концов, любителю препарировать чужие души и чувства стоит самому испытать нечто подобное. Да и ничего страшнее увольнения Курой всё равно не грозило. А оно и так висело над головой палаческим топором. Лучше уж уйти, громко хлопнув дверью.
– И опять мы не нашли взаимопонимания, – холоднокровно подытожил Росс. – Это в любом случае от меня зависело. Но, как было сказано, хотелось от вас получить...
– Да бросьте! – отмахнулась вконец распоясавшаяся Каро. – Ничего вам от меня не нужно. Дела в конторе идут из рук вон. Даже клиентку умудрились потерять и понятия не имеем, где её искать. Лучший друг страдает по собственной глупости. Второй... Как Яте-то назвать? Ну, он к вам порой обращается «учитель», значит, пусть будет учеником. Так вот, ученик ввязался во что-то явно нехорошее – всё чаще стал приходить с избитой физиономией, а дубасят его всё сильнее. Призраки в прямом смысле слова всплывают. И вы снова думаете, что это дело связано с леди Ольгой. Сами понимаете – паранойя одолевает. Но и от мыслей отделаться не можете. Ах, да! Не знаю ничего конкретного, но проблемы на личном фронте так же наблюдаются. Слишком много пьёте в последнее время. Я не оборотень, но тоже запах учуять способна.
– Мне кажется, вы забываетесь, – тоном, способным остудить лаву, заметил альв. – Кроме того, ваше последнее предположение далеко от действительности.
– Промахнись я, вы бы не стали оправдываться.
– Откуда такая неожиданная прозорливость?
– Не прозорливость, а умение наблюдать и делать выводы из увиденного, – Курой и сама понимала, что её несёт. Наверное, стоило бы и остановиться. Хотя бы из соображений собственной безопасности. Но от небывалой лёгкости голова кружилась. – Может, я и не умею быстро соображать, на анализ время требуется. Но спокойно и методично сосчитать, сколько будет дважды два, способна.
