Текст книги "Видение луны (СИ)"

Автор книги: Катарина Глен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Стойте. Эти хаори…

Серые. Как у Тайшо.

Нет!

Эма уклонилась от удара. Рукав врага был порван, но символ цветка сливы отмечал ее бывший клан.

Духи, что…?

Она отскочила, уклоняясь от сильного взмаха, бросилась влево от двух других врагов. Эма опустила вакидзаси, ударила по его открытому правому плечу. Он с рычанием отпрянул.

Она охнула. Проклятье, она уже потратила слишком много сил.

Марико бросилась от тех, которые они одолели, ее нагината пронзила бок налетчика, высвободила оружие и напала на следующего. Хацуки и Наруэ вскоре присоединились, и они вместе быстро разобрались с оставшимися людьми. Они падали по одному.

Тайшо.

Она даже не подумала… Конечно, это было логично, но видеть их участие в атаке…

– Эма! Ты в порядке?

– Да, – она стряхнула кровь с меча. – Ты?

– Да. Напали на нас из засады…

Жуткий вопль разорвал воздух, пронзая ее разум. Что-то полетело по воздуху к ней из-за зданий вокруг.

Что это было?

Эма бросилась в сторону, повернулась, что-то упало на землю со стуком, проехало и врезалось в разбитую телегу.

Рука. Целая рука, отрубленная у плеча, ладонь еще сжимала меч.

Ее мутило, рот наполнил едкий вкус рвоты. У них не было шансов против этого! Она видела и раньше оторванные части тел, кровь, но дикое насилие испытывало ее решимость. Рука была оторвана от тела и выброшена, как мусор.

Холод сжал ее сердце, сдавил сильнее, чем раньше.

Это явно была их работа. Она ощущала их близко.

– Я иду, – она указала на другой переулок. – Ты справишься?

Хацуки кивнула, глядя на отрубленную руку перед ними.

– Не смей умирать, – она выругалась и махнула рукой. – Ты знаешь, о чем я. Мы идем, – она кивнула и побежала с отрядом по дороге.

Эма прошла в длинный узкий переулок, следовала за притяжением, которое будто вело ее ноги.

– Цуки, идет еще больше! – далекий крик ударил ее по сердцу, но ей нужно было идти. Хацуки и ее воительницы были крепкими, как мужчины. Эма ощущала свои пределы, ложная надежда на быстрое восстановление разваливалась с отчаянием. Ей нужно было снова увидеть ши-но-кагэ. Ей нужно было понять, почему они делали это, почему она их чувствовала. И, может…

Она застыла в конце переулка, посмотрела на маленькую площадь, кровавые тела и разрушения пугали ее.

И в центре огромная тень нависала над ползущим мужчиной, кровь лилась из разорванного плеча. Кто-то закричал ругательства на существо, пытаясь увести его от раненого.

Хаганэ!

Лицо было в крови, рукава – изорваны, открывая окровавленную плоть.

Тень игнорировала его, провела длинными когтями по спине мужчины. Брызги крови окропили землю вокруг его тела. Мужчина рухнул, содрогаясь. Существо окутало его на миг, а потом встало…

…и бросилось к Хаганэ.

14

Сердце гремело в груди, Эма побежала из переулка к тени. Существо замедлилось и попятилось от ее появления.

– Эма!

Грудь Хаганэ вздымалась, он смотрел большими глазами, сжимая в руке меч. Ее взгляд скользнул мимо смеси тел в синем и коричневом. Сколько уже отдали души из-за голода Смерти? Духи, почему это происходило? И она не успела это остановить.

Нет. Она подавила страх, подняла голову, чтобы снова встретиться с ши-но-кагэ. Промедление означало смерть, и если она выжила раз, то…

Она шагнула к жуткой огромной тени, была еще ближе к черной пустоте, беззвездному ночному небу. Бесконечные, как в ее снах, маленькие тени преградили путь, поймали ее, удерживали ее…

Чужие чувства пронзили ледяными щупальцами ее грудь, усталость с гневом и яростью. Эма уперлась ногами и стояла, вес меча в руке утешал. Это чувство… этот утомленный гнев вокруг ее сердца… Не ее, но знакомый.

Если она ощущала эмоции тени, тень ощущала ее?

Она шагнула ближе. Кто-то снова позвал ее по имени. Тень замерла, стала выше, потом выпрямилась и завизжала.

Шаги стучали по земле. Хаганэ затормозил рядом с ней, закинул меч на свое плечо.

– Хаганэ, – тихо сказала она, – тебе нужно уходить отсюда.

– Какой из меня мужчина, если я оставлю тебя биться с этой штукой одну?

– Ты ранен.

– Как и ты, – он улыбнулся, хоть на лице и волосах была кровь. – Есть идеи?

– Их не убить нашим оружием. Потому тебе нужно идти, – а потом она ощутила что-то еще. Едва заметное за гневом. Тоска…

Ледяной холод пробежал по ее спине. Черные тени полетели по земле, слились, устремившись за них. Она повернулась, пошатнулась, испуганно охнув.

– Хаганэ!

Они бросились в стороны, вторая тень обрушилась между ними, жаля холодом. Тень повернулась и бросилась к Хаганэ. Он повернул мускулистое тело, направил меч сквозь щупальце тени. Существо закричало, но от злости, а не боли.

Ее сердце гремело от ярких эмоций. Почему она знала, что ощущала тень?

– Эй! Сюда, ходячий кошмар! Ты бьешься со мной! – Хаганэ бросился вправо, уводя их от нее.

– Нет…!

Он подмигнул, отскочил от самой большой тени. А потом бросился, направив все тело в удар.

Удар рассек только воздух.

Хаганэ остановился и повернулся к тени. Вторая приближалась. Меньшие тени поднимались, окружая его. Грудь вздымалась, он метался между ними.

Нет, он не умрет из-за нее!

Она побежала за ним, бросилась сквозь вторую тень, зубы стучали от холода. Большая тень поднялась, потянулась длинной рукой, быстро опустила ее.

– Осторожно! – она бросилась, но тень была слишком быстрой, а Эма была далеко.

Треск от контакта ударил ее по ушам. Стон боли Хаганэ пронзил ее сердце, он покатился по брусчатке, врезался в стену здания. Дерево трещало от столкновения, его голова покачнулась, глаза закрылись.

Он не двигался.

Нет….

Тени слились в одну, закричав, и напали на Хаганэ. Черная пасть открылась, тьма приближалась к нему. Она окутает его и поглотит его душу. Он будет потерян навеки, как другие.

Она бежала изо всех сил, кричала от агонии, терзающей тело. Эма бросилась перед ним, встала между Хаганэ и тенью.

– Хватит! – закричала она, хоть это было безумно. Словно эти существа станут ее слушать.

Но тень замедлила наступление. Она… слышала Эму?

А потом она оказалась в воздухе, лед опалил живот, она рухнула на спину. Пыль и тень мешали видеть. Но она ощущала гадкое гнилое дыхание тени, нависшей над ней, коготь прижимал ее к земле. Она толкала коготь. Почему он был твёрдым? Он не сдвигался, край давил на ее рану. Эма скривилась, глаза слезились. Гадкий воздух дул на нее, и ее мутило. Она стонала, толкала, пыталась вырваться, но без толку. Желчь поднялась в горле. Тень давила сильнее, прижимала ее, пронзая холодом. Она не могла дышать. Ее тело дрожало, и даже кровь стала остывать. Сердце гремело в ушах, заглушая все, кроме ее грядущей смерти.

Тень медлила. Хотела, чтобы она страдала.

Стойте… нет. Она не пыталась причинить ей боль? Не намеренно.

Что…?

Тень смотрела на нее, черное тело закрывало солнце и небо, опустилось, чтобы укутать ее.

Проклятье!

Эма боролась с когтем, пока тень поглощала ее. Тень смерти. Она хотела убить, поглотить ее душу. В этот раз она не сбежит. Это был конец.

– Эма…?

Рё? Она точно была при смерти. Слышала голоса из прошлого…

Она вдохнула холодный воздух, замораживающий легкие, жалящий внутри.

Так ощущалась смерть? Может, она происходила так быстро, что душа не успевала понять. Это были ее последние мысли?

Любопытство. Неохота. Тьма.

Она теряла себя…

Точки света появились вдали, незнакомый гул, смех ребенка и какофония голосов, которые говорили одновременно, а потом утихли. Бесконечная тихая пустота. Ничего.

И все дрожало – она дрожала – и любопытство сменилось страхом и гневом. Тьма поднялась, и внезапный свет неба ослепил ее. Она… была еще жива?

Черное пятно пронеслось над ее головой, раздался визг боли. Черная жидкость вылетела из тени, дымясь, залила землю вокруг нее с жуткими шлепками. Жидкость стала кристаллами и испарилась, оставив черный пепел на ее теле. Давление пропало, коготь исчез. Эма откатилась, встала на корточки рядом с Хаганэ, сжала меч дрожащей рукой. Она повернулась.

Назэ.

Эма резко вдохнула. Он стоял перед тенью, лицо было в черной жидкости, глаза яростно пылали, голубые радужки были ярче, чем когда-либо. Он пугал даже сильнее, чем когда она встретила его в ту ночь в Айзен-мачи.

Он выглядел как демон.

Тень ударила. Назэ двигался без усилий, удивительно быстро, легко избегал атак ши-но-кагэ. Его длинные черные волосы вырвались из шнурка, он повернулся, опустился на колени и прижал ладонь к земле.

Ши-но-кагэ с последним воплем растаяла, словно ее засосало в землю. Темная вуаль на небе растаяла, и полуденное солнце озарило резню, оставленную тенями.

Тишина.

Эма повернулась к Хаганэ. Его грудь медленно вздымалась и опадала. Она коснулась его лица в крови. Живой, слава духам. Она скользнула взглядом по телам, солдатам Рен, жителям и врагам из Фракции. Это было на улице. Сколько людей погибло в городе?

Эма прижалась к стене и встала, держась за живот, кровь текла сквозь пальцы. Отголоски любопытства и колебания тени мерцали под ее кожей.

И Назэ….

Она повернулась к нему, потрясенная его спокойными движениями, пока он шел к ней. Его гнев рассеялся с тенями, волосы были распущены, и он был не таким, каким она его знала. И серые глаза, как в тот день…

– У тебя кровь течет.

Это было не так важно после всего этого.

– Где ты был? Как ты их остановил? Почему ты не… этих людей можно было спасти…

– Были другие. Я не могу быть всюду сразу.

Она опешила.

– Другие? Их было больше?

– Мацукара, это мое бремя.

– Бремя? – Эма стиснула зубы и посмотрела на него, щурясь. – Это был ты в онсене, да? Ты остановил тень. Ты знаешь, как их остановить!

– Все не так просто.

Эма взглянула на Хаганэ, тот начинал шевелиться у их ног.

– Я ощущала их, – прошептала она Назэ, придвинувшись ближе. Резкий запах крови бил по ее ноздрям. – И я слышала что-то, звуки, голоса… Я знаю, есть нечто большее. Тень могла меня убить, но не стала. Почему? – он отвел взгляд, и она протянула руку, хотела встряхнуть его, заставить стереть ее вопросы. Он сжал ее запястье, пальцы были ледяными на ее коже. – Назэ, я не сдамся.

– Мацукара, – его голос стал серьезным. – Я знаю.

Он отпустил ее, отвел взгляд. Она ждала, что он прикажет ей остановиться, но было лишь смирение.

Такой мужчина, как Назэ, не мог так легко сдаться.

Хаганэ застонал с земли.

– Ох, моя голова…

Эма села на колени рядом с ним, кривясь, помогла ему сесть. Прижав ладонь ко лбу, он открыл глаз, щурясь от солнца, а потом посмотрел на нее с кривой улыбкой.

– Слава духам. Красивая богиня, с которой я проведу вечность!

Назэ фыркнул, но Эма невольно рассмеялась.

– Ты жив, Хаганэ. Потрепан, но жив.

– Даже лучше.

– Чем ты думал, погнавшись за тенью? Я чуть тебя не потеряла!

Он отклонил голову с улыбкой.

– Я знал. Я знал, что ты в меня влюбишься.

– Ты хочешь, чтобы я добавила тебе синяков?

– Эй, Эма, не стесняйся своих чувств.

Она шлепнула его по плечу достаточно сильно, чтобы донести намек. Он скривился, но улыбка осталась.

– К сожалению, удар по голове тебя не исправил.

Хаганэ посмотрел на Назэ, сдвинув брови.

– Что значит, к сожалению? И что за черная гадость на тебе? – Эма помогла ему встать, оба кривились и шатались.

– Черная гадость, – процедил он так, словно слово было на другом языке, – причина, по которой ты еще жив.

Хаганэ напрягся рядом с ней, окинул взглядом улицу. Он выругался под нос.

– Они появились без предупреждения. Как те мерзавцы из Фракции прошли так далеко в город? И тени… – он провел окровавленной ладонью по волосам, пачкая их еще сильнее. – Я… мало помню, – он посмотрел на Назэ. – Я останусь. Сосчитаю мертвых.

– Ты и Мацукара ранены. Вы вернетесь в поместье, ты доложишь командиру.

– Но…

– Я прослежу за всем тут.

– Акито…

– Если тебе нужна мотивация, считай, что ты отвечаешь за Мацукару.

Он пошел прочь, один из отрядов вошел на улицу. Назэ стал отдавать приказы, и люди принялись проверять мертвые тела на улице. Он замер на миг, один, словно был далеко отсюда. А потом поднял голову, поймал ее взгляд и отвернулся.

Эма сжала кулаки. Он верил, что был в ответе за тени? Никто не был в ответе. Почему он винил себя в таком?

Если только он не был единственным, кто мог их остановить.

– Я потерял их, – шептал Хаганэ, голос был тихим, без веселья. Он держался за плечо, шевелил им, кривясь. – Я не должен быть жив, раз они мертвы.

– Хаганэ, – Эма сжала его руку, чтобы он не упал. Она узнала его взгляд, беспомощность из-за потери команды, давящую вину выживания, когда его люди не смогли выжить. – Твои поступки – и их – защитили людей.

– Не всех. Мы были недостаточно быстрыми, – он выругался, вышел на улицу. – Мы не смогли ничего сделать, когда тени появились.

– Ты сделал все, что мог. Те тени… вне нашего контроля, – трещина в его веселом поведении пугала. Она видела его надежду. Но теперь его лицо было встревоженным, он близко к сердцу принял события дня. – Идем, – сказала она, сжав его теплую ладонь. – Мы не в состоянии сделать тут что-то еще.

Он кивнул со слабой улыбкой.

– Справишься?

– Конечно, – она не хотела обременять его своей порванной раной. Но после пары шагов она застыла, держась за живот. Все кружилось, мир крутился. Ладони поймали ее, не дав упасть.

– Эма? Эма!

Хаганэ звал ее снова и снова, но она не могла ответить, не могла дотянуться до него…

15

Хаганэ бежал в замок, потрепанное тело возмущалось с каждым шагом. Его мышцы ревели, но он шел дальше, нес бледную неподвижную Эму. Боль не имела значения. Она нуждалась в нем.

«Ты отвечаешь за Мацукару».

Он взглянул на нее. Тама рассказал ему о бое с тенью у онсена, но другим делом было видеть, как тень вытягивала жизнь из его людей. Он ощутил холод, смотрел в ту бесконечную черную ночь, зная, что его нашла смерть. Но она снова сразилась с этим, зная, на что они были способны. Зная, что их не остановить.

Как они остановили тень? Хаганэ не мог прогнать из головы Акито в крови и черной саже. Эма тоже была такой. И он не упустил странное напряжение между ними.

Голова гудела, но он шел по улицам с легкостью, ведь знал их. Он вскоре ответит на вопросы – как налетчики проникли в город, и почему тени были будто на их стороне.

Она была такой бледной. Пот покрывал лицо, дыхание было тяжелым.

– Я тебя держу, Эма. Не сдавайся.

Его имя ее голосом было бальзамом на его израненную душу, отвлекло его от ужаса смерти его людей. Она утешила словами, разделила понимание, но не могла стереть с его сердца вину. Если бы он был сильнее, быстрее…

Он подвел их.

Он не мог подвести и ее.

Хаганэ ворвался в ворота, стал звать Арину, поспешил в комнату Эмы. Он осторожно опустил ее, плюхнулся на пол рядом с ней. Проведя ладонью по растрепанным волосам, он вытер пот и кровь об уже испорченную одежду. Вдруг все порезы и синяки стали ощущаться сильнее. Он сжал кулаки, глаза слезились от боли. Но ему было все равно, пока он не узнает, что она в порядке.

– Ах, вот так вид.

Сенмей стоял на пороге, в тревоге приподняв брови. Хаганэ напрягся, посмотрел мимо него.

– Где Арина? – перед тем, как Хаганэ убежал с Эмой, Акито остановил его и запретил попадаться Сенмею. Приказ был странным, но это был приказ.

– Она сейчас будет. До этого я могу осмотреть ее…

– Сенмей, без обид, но мне приказано, чтобы Эму осмотрела Арина.

Что-то темное мелькнуло на лице Сенмея. Его улыбка стала шире.

– Ах, но чей приказ? Если не от моего брата, боюсь, они не важны. Саитама доверил мне заботу о ней, и меня не переубедить.

– Акито…

– …не наш лорд-командир, или ты это забыл? Ну же, капитан Хакури. Мы знали друг друга достаточно долго, и ты знаешь о моих способностях, – он коснулся головы Эмы, потом груди.

Конечно, он знал. Почему он был настроен против Сенмея? У Акито обычно для всего была причина, но тут Хаганэ не понимал. Но он не хотел навлекать на себя гнев.

– Прости. Я не могу тебе позволить это сделать.

Улыбка пропала.

– Конечно. Я ценю твою верность долгу, – Сенмей поджал губы, коснулся пальцем подбородка. – Может, я тогда заварю тебе чай?

Ему нужно было выпить сакэ. Но напиваться сейчас не стоило. Позже. Он напьется, когда все будет улажено. Когда он будет готов принять вес событий этого дня.

– Да. Спасибо, Сенмей.

Он склонил голову.

– Конечно. Она не сразу проснется. Я пришлю чай с Ариной, а сам проверю остальных. И, прошу, – он склонил голову, – позволь помочь и с твоими ранами, – Сенмей вышел из комнаты, быстро поклонившись.

Он ушел, Хаганэ прислонился к стене, скрестив руки. Он смотрел, как она спала, не замечая мир. Медленное ровное дыхание вылетало из ее приоткрытого рта. Она была бледной, румянец боли пропал с ее щек. Ее волосы отчасти выбились, лежали под ней, и она напоминала духа или богиню. О, он помнил обрывки, Эма стояла над ним, как небесный страж, тень упала на них, и мир почернел…

Он не думал, что их отношения начнутся – или закончатся – с его смерти.

Арина принесла чай, пошумела над ним, потом проверила Эму.

– Ох, ее рана открылась, – она порылась в мешочке и замерла. – Не хватает пары предметов. Хаганэ, я вернусь через минутку.

Хаганэ отклонил голову к стене, устроился с чаем. Он был готов лишиться жизни ради клана Рен. Тама и его семья дали ему шанс, дом годы назад, и он понимал, что отплатит однажды за доброту. Налетчики были помехой, с которой они могли справиться, но ши-но-кагэ…

Как он мог исполнить обещание Таме против непобедимого врага.

Его тяжелые веки опустились. Усталость давила на него. Он рано встал утром после всего… а потом… все это…

Тело Эмы расплывалось перед ним. Он закрыл глаза, чтобы голова не кружилась.

Так устал. Он мог закрыть глаза… на минутку…

* * *

Ладони шарили по ее телу.

Эма извивалась, уклоняясь от прикосновений. Холод ласкал ее руки. Теплые твердые ладони сжали ее бедра. Уверенные ладони, запах дыма. Назэ? Нет, это не мог быть…

Ощущение пропало, сменилось тошнотворным запахом гари, решительной ладонью на ее животе. Она охнула от давления, рана пульсировала в такт с биением ее сердца. Эма хотела открыть глаза, но видела только еще больше тьмы.

Кто-то говорил.

Это был… Сенмей?

Она пыталась говорить, звать. Грудь сдавило. Дышать было тяжело.

Двигайся.

Дрожащее тело не слушалось.

Почему… где она была? Что…?

Дернувшись от ощущения падения, Эма проснулась.

В комнате с гобеленом с цветущей вишней.

Тяжелое дыхание вызвало дрожь на спине. Она повернулась, Хаганэ спал на татами. Он похрапывал, его одежда все еще была в дырах и крови от атаки.

Он чуть не умер. Если не она, нет, если бы не Назэ…

Эма прижала ладони ко лбу, запустила пальцы в мокрые от пота волосы. Она поежилась, вспомнив, как ее окутали тени, и лед покалывал кожу. Словно тень была как-то с ней связана, хотела, чтобы она… что-то ощутила.

А потом Назэ прогнал тень. А потом он был в черных пятнах, глаза потеряли цвет. Как до этого. Почему он скрывал все это от нее?

Эма коснулась живота. Бинтов не было. Она взглянула на еще спящего Хаганэ, приоткрыла юкату. Длинный красно-черный шрам. Но закрытый. Разве рана не открылась, когда она билась с ши-но-кагэ? Жуткое ощущение, когда рана порвалась, боль сотрясала ее. Кровь…

Кто-то постучал в дверь.

– Эмамори? – прошептал женский голос. – Хацуки?

Она поправила юкату.

– Я тут.

Дверь чуть сдвинулась, а потом открылась до конца. Хацуки поспешила войти, плюхнулась рядом с ней и крепко обняла. Эма скривилась, а потом расслабилась в объятиях девушки.

– Прости, я просто… – она отодвинулась, прижав ладони к плечам Эмы. – Я говорила с Акито. Он все рассказал – что ты защищала моего брата, – она взглянула на Хаганэ. – Это на него похоже. Но он жив, когда я думала, что потеряла его. Половина его отряда… – Хацуки прикусила губу.

– Знаю. Прости, что не прибыла раньше, – она могла предотвратить те смерти? А Назэ? Он сказал, что другие тени задержали его. Это было на самом деле?

Хацуки покачала головой, опустила руки.

– Ты сделала больше, чем должна была. И даже после того, как капитан Тоджиро был груб с тобой той ночью, ты рискнула собой, чтобы помочь. И против тех ужасных теней… духи, ши-но-кагэ, настоящие!

Эма кивнула.

– Это невероятно, да? Все должны уже знать, ведь тени бьют по городу. Они уже не просто истории испуганных жителей. И как это связано с Фракцией…?

– Точно! Но, кхм, я знаю, что ты восстанавливаешь силы. Я… – она отодвинулась и поклонилась, голова коснулась пола. – Спасибо, что спасла Хаганэ. Я никогда не забуду то, что ты сделала для него.

Щеки пылали, Эма соединила ладони на коленях.

– Хацуки, все хорошо. Ты не обязана меня благодарить.

Она встала.

– Хаганэ никогда не ошибается, если заботится о ком-то. Потому я знала…

– Эй, Цуки, ты можешь притихнуть? Ты беспокоишь моего ангела-хранителя.

Ангел-хранитель? О, духи. Эма прижала ладонь ко лбу, Хацуки встала.

– Хаганэ Хакури, если бы ты умер, я бы тебя никогда не простила!

– Но я не умер, – он усмехнулся. – У тебя остался привлекательный старший брат, которым могут любоваться твои подружки.

Она застонала, подошла к нему и схватила его за грязную одежду.

– Посмотри на себя. Ты ужасно выглядишь! Не говори, что тебе не помогли Арина или Сенмей, – Хацуки села на корточки и раздвинула его юкату, открывая грудь. – Ах, кто-то тебя немного подчистил, но…

– Эй, Цуки! – он отбил е руку. – Может, мне стоило умереть, чтобы спастись от твоих замечаний.

Ее лицо стало красным, она посмотрела на брата, щурясь.

– Из уважения к Эмамори я не отвечу на это. Но приведи себя в порядок, ладно? Как ты кого-то очаруешь, когда ты в крови?

– Мое очарование зависит не только от внешности. Хотя, может, мне стоит поработать над обликом после боя.

Хацуки сжала кулаки, замерла, а потом опустилась и обвила его руками. Хаганэ издал удивленный звук, а потом обнял ее в ответ.

– Все хорошо, Цуки. Я тут. Мы оба тут.

– Я з-знаю.

Эма отвела взгляд, хоть так давая им побыть одним. Слезы выступили, она вспомнила часы после сложной миссии в руках Рё, они делились радостью, что снова выжили.

Они много раз так делали.

Но у Хаганэ и Хацуки была глубокая связь брата и сестры, Эма не знала такую. Этот нежный момент воссоединения семьи, когда потеря была так близко, вырезался глубоко в ее груди. Ее сердце болело от потери связи, которой у нее не было, напоминания о связях, которые у нее были.

Хацуки встала, шмыгнув, посмотрела на них по очереди.

– Веди себя прилично, Хаганэ, или я тебя отчитаю. Ясно? Эмамори, если что-то нужно, проси, ладно? О, и если он начнет лезть к тебе…

– Цуки!

Со звуком между всхлипом и смешком она помахала и вышла из комнаты.

– Кошмар, – он посмотрел на себя. – Я даже не слышал, как Хацуки вошла. Я помню, как принес тебя сюда, – он прижал ладонь ко лбу. – Ты в порядке?

– Да, – она вспомнила фрагменты тревожных снов и поежилась. – Ты знаешь, кто снял мои бинты?

– Я… Сенмей был тут пару минут, но он пошел за Ариной. Она принесла чай и ушла за инструментами. Это я помню. Думаю, она… – он поднял голову. – Я отключился.

– Это понятно после того боя, – Хацуки говорила правду насчет внешности брата. Его раны обработали? – Ты в порядке? Тебя там серьезно потрепало.

– Угу. О, продолжай. Можешь переживать за меня.

Эма закатила глаза.

– Послушай сестру и позаботься о себе, ладно?

Он провел ладонью по спутанным волосам.

– Я выгляжу так плохо?

– Кошмар – это преуменьшение, – грязь и кровь напоминали, как он бился с тенями, она еще не видела в нем такую ярость. Он был веселым, и было просто забыть, что он был опытным бойцом.

– Но я все еще очаровываю тебя.

– Это сложно отрицать, – признала она. Хаганэ был редким светом, который согревал, даже когда его не было рядом. – Спасибо, что остался со мной. Теперь я в порядке.

Он с улыбкой встал на дрожащих ногах.

– Ты точно в порядке?

– Правда. Я ожидала, что мне будет хуже.

– Я вернусь позже и проверю, если ты не против.

Она увидела тревогу в его глазах, и Эма не думала, что это было из-за нее. После миссии всегда все было запутано. Он потерял людей. Он мог потерять сестру. Конечно, он хотел укрепить связи с живыми. Она испытывала это с Рё в прошлом, с ее старым отрядом. Хотя она не знала тех, кто погиб тут, она понимала эту потерю.

Она подавила воспоминания и кивнула.

– Да. Я буду рада.

Его улыбка стала шире, он прошел к двери, его земляной запах щекотал ее нос, когда он миновал ее.

– Знаешь, Хацуки была права. Я никогда не ошибаюсь.

Он кивнул ей и ушел в коридор, закрыл за собой дверь.

16

Следующие три дня слились. Правда о ши-но-кагэ раскрылась, и напряжение в городе и поместье усилилось. Эма несколько раз видела Саитаму, и по нему это било сильнее всего.

Она держалась замкнуто все время, отчасти из-за просьбы Сенмея отдыхать. Его мягкая, но чересчур резвая опека все еще тревожила ее, но он принял ее слова и держался на расстоянии.

Арина приносила ей еду, ее присутствие успокаивало. Она рассказывала истории о клане, личные воспоминания о детстве Саитамы и Сенмея.

Хаганэ сдержал слово, проверял ее, даже Хацуки и Тесуке заходили пару раз. Им, наверное, хотелось отвлечься, как и ей, но она была благодарна. Они потеряли важных людей пару дней назад. Раны еще какое-то время будут свежими. И хоть их визиты развлекали, Эма помнила, что все еще была тут чужой. Их потери были только их делом.

Может, если бы она поняла раньше, пошла в город раньше…

Нет. Она знала, что нельзя было поддаваться этим «а если». Даже если бы она добралась до теней раньше, она не знала, как их остановить.

Знал только Назэ.

Эма пригладила волосы. Не было смысла спрашивать, пока он не захочет отвечать ей. Его бремя, его тайна… Он не хотел, чтобы она знала то, что знал он. Но она уже знала часть его тайны. Что он собирался с этим делать?

Эма встала, сняла промокшие от пота хакама и косодэ, чтобы они высохли. Она проверила рану, уже без бинтов. Черная метка осталась вокруг красного воспаленного шрама, словно кожа была навеки выкрашена.

Она с дрожью надела бледно-зеленую юкату с узором из желтых листьев гинкго, наряд принес Хаганэ. Она обычно не стала бы такое носить, даже летом, но ткань хорошо продувалась, и это было приятно в жаркой влажности.

И Хаганэ позвал ее на ужин к ним этой ночью. Он хотел ее там видеть. Почему нет? Фракция и тени подступали, и Эма снова увидела, какой непредсказуемой была жизнь – и как быстро ее могли оборвать.

По пути к общему залу, где она впервые встретила офицеров, Эма замерла на миг у пруда кои. Саитама погрустнел, услышав о пруде. Стал мягче, явно из-за воспоминаний о матери. Странно, что они оба потеряли родителей. Но он получил роль лидера, а она – поддержку клана.

Она вошла в здание и пересеклась с Саитамой, шагающим по коридору. Он замер, увидев ее.

– Мацукара, – он продолжил идти, чтобы перехватить ее. – Ты в порядке? – спросил он сухо.

Даже его поза была настороженной. Напряженной. Это не удивляло. Она кивнула.

– Тебе хватает забот, помимо меня. Я не буду задерживать. Прости, – Эма пошла мимо него, но он нежно коснулся ее руки.

– Спасибо, – сказал он неожиданно искренне, – за помощь нам.

– Это были пустяки. Правда.

– Нет, Мацукара. Не пустяки, – он опустил ладонь, держался на расстоянии от нее. – Я кое-что хочу с тобой обсудить. Завтра, – Саитама взглянул в сторону общего зала. – Я разрешил им свободно выпивать этой ночью, если они хотят. И тебе можно.

– Хаганэ это упоминал, – пока она была с Тайшо, у них были похожие собрания после миссии. Эма участвовала в веселье, стирала адреналин или отвлекалась от горя. Это требовалось, чтобы вернуть хоть немного нормальности, напомнить, что жизнь продолжалась. Смерть была тем, что им нужно было принимать.

Он рассмеялся, звук удивил ее.

– Проследишь за ним? Ему нужно много, чтобы напиться, но он решительно хочет этого добиться.

– Конечно, я присмотрю за ним.

– Эй, Тама! – Хаганэ выглянул в коридор. – Ты уже закончил с Эмой?

– Хаганэ… – в его голосе было предупреждение, хотя он не злился.

– И, кстати, – он вышел в коридор с бутылкой сакэ, – я знаю, что у нас есть кое-что получше этого. Где ты это прячешь?

Саитама сжал переносицу.

– Сколько раз повторять. Есть только это. Если это тебе не нравится, можешь пить амазакэ, – легкое сладкое вино, где почти не было алкоголя, означало, что солдаты не погибнут, отвлекшись на выпивку. – Уверен, у нас еще осталось немного.

– Э? Не оскорбляй меня. Идем, Эма, – он протянул руку. – Побудешь со мной?

Взглянув на Саитаму, который кивнул, она сжала ладонь Хаганэ. Но, когда она повернулась пожелать Саитаме спокойной ночи, он уже уходил по коридору.

– Тама не присоединяется к нам, как раньше, ведь он теперь командир, – он нежно притянул ее ближе. – Я знал, что зеленый тебе подойдет. Ты явно обычно носишь не такое, но тебе нравится?

– Да. Спасибо, Хаганэ, – у нее обычно не было много одежды. Почти все было скромной формой для миссий и тренировок. А это было почти роскошью, хоть это и была простая юката.

Он склонил голову с улыбкой, потянул ее в комнату, уже почти полную. Мужчины и женщины собрались группами, пили и ели. Она заметила Хацуки и ее отряд. Они кивнули, пока Хаганэ вел ее в дальний угол, где говорили Тесуке и несколько других, кого она не знала.

Назэ не было, но это не удивляло. Она не видела и Сенмея среди мужчин.

– Тебе нужно догонять, – Хаганэ рассмеялся, когда они сели вместе. Он опустил бутылку между ними.

– Она теперь пьет с нами? – Окуро нахмурился, глядя на них, сидя в паре футов в стороне. – Или это попытка заманить ее в постель?

– Я не заманиваю. Я очаровываю, – Хаганэ улыбнулся ему. – И Эма может к нам присоединяться, если хочет. Ее никто не вынуждает.

– Ни капли, – она посмотрела в глаза хмурого юного капитана.

Он фыркнул.

– Она не задержалась тут?

– О, перестань, Око, – сказал Хаганэ рядом с ней. – Ты злишься, потому что она храбрее тебя.

– В тысячный раз прошу, не зови меня Око, – он прищурился. – И моим долгом было следить за воротами. Разве я мог бросить пост?

– Эй, вы двое, – прорычал Тоджиро, его лицо стало румяным из-за выпивки. – Продолжайте не уважать мертвых, посмотрим, как быстро вы станете одними из них.

– Точно, капитан, – Окуро кивнул с довольной ухмылкой, а потом осушил чашку.

– А ты, – старший капитан указал на Эму, щурясь, а потом слабо кивнул. – Твои старания… признаны.

Эма посмотрела на капитана Тоджиро и Хаганэ, глаза обоих были широкими. Даже Окуро удивила похвала. Но Тоджиро уже стал говорить с мужчиной рядом с ним.

Никто больше не стал комментировать ее присутствие, и кроме пары вопросов о бое с тенью, ее не трогали.

Через час комната стала пустеть. Тоджиро и Окуро ушли, как и несколько других солдат. Хацуки и Марико задержались, первая успела пошутить над братом за его попытки очарования. Но Эма видела тепло в ее глазах, когда она смотрела на Хаганэ, помнила их слова. Хацуки переживала за брата, а он – за нее.