Текст книги "Видение луны (СИ)"

Автор книги: Катарина Глен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Если хочешь.

– Хочу. Это беспокоило меня с того дня, как ты попала к нам. Почему капитан Хакури и вице-командир Назэ не помогли моему брату? Они – его близкие друзья, но это ты – незнакомка – защитила его. Ах, прости! – он помахал рукой, словно прогонял слова. – Я не должен плохо говорить о членах своего клана. Но я переживал, особенно, из-за нашего вице-командира. Ты должна немного знать о его прошлых поступках, – он шагнул ближе. – Порой, – он понизил голос, – я боюсь того, что он хочет обрушить на нас.

Эма напряглась, отклонилась, сохраняя расстояние между ними.

– О чем ты? Чего ты боишься?

– Конечно, – продолжил он, словно не слышал ее, – Тама не слушает, когда разговор заходит о вице-командире Назэ, несмотря на его мутное прошлое. И он отсутствовал в прошлом году, когда наши родители… – он сжал губы, качая головой, вздохнул с болью. – Ворчу о прошлом, которое не изменить. Порой я хочу лишь понимать брата лучше. Почему он доверяет тому мальчишке? – Сенмей посмотрел на нее, подняв руку. – Ради клана и моего брата, если ты увидишь что-то, хоть малейший намек, что он принесет нам беду, пожалуйста, я прошу лишь…

– Сенмей.

Холодный и низкий голос Назэ рассек комнату, как нож.

11

Эма попятилась от Сенмея, все внутри сжалось от предупреждения мужчины и появления Назэ в этот миг. Лицо Сенмея тут же стало безмятежным. Он улыбнулся, ладони скрылись в рукавах, он чуть поклонился.

– Вице-командир. Приятно, как всегда. Я тебе нужен?

Назэ посмотрел на них по очереди, на его безразличном лице появилась капля гнева.

– Лейтенант Мацукара, ты хотела поговорить со мной. Идем.

Духи, он ответил на ее просьбу. Но появиться в такой миг, перебив предупреждение Сенмея, его мольбу…

Неодобрительно поджав губы, Сенмей встал между ней и Назэ.

– Грубо врываться без приглашения, хотя тебе негде было учиться манерам.

– Хуже только врать.

– Врать? – Сенмей фыркнул. – Возмутительное обвинение. Ты знаешь куда больше меня.

– Да. Я знаю, когда кто-то говорит неправду.

– Ах, вице-командир. Тебе бы смотреть в зеркало, когда говоришь такое.

Назэ склонил голову, взгляд ожесточился.

– Замолчи, или я тебя утихомирю.

Что это было? Он защищал Саитаму, но, похоже, не уважал его брата.

– Спасибо за еду, Сенмей. Я пойду.

– Конечно. Продолжим разговор в другой раз, – улыбка Сенмея не задела его глаза в этот раз. Присутствие Назэ испортило ему настроение.

Она пересекла комнату, прошла мимо Назэ, задев его. Дрожь пробежала по ее руке от контакта. Но она не замерла, даже когда услышала его шаги на половицах за собой.

– Лейтенант.

– Ты знаешь, что я уже не офицер, Назэ, – буркнула она поверх плеча. – Можно и убрать формальности.

– Мацукара, стой.

– Только если хорошо попросишь.

Молчание. Потом:

– Прошу, подожди минуту.

Эма замедлилась и повернулась к нему.

– Вот так, – она скрестила руки. – Это было так трудно?

Теплый ветерок летал по веранде, шевелил его длинные черные волосы, пока он смотрел на нее, хмурясь.

– Мацукара… – было странно слышать от него такое обращение, почти робкое. Он сглотнул, шагнул ближе и понизил голос. – Не оставайся больше наедине с Сенмеем.

– Но с тобой наедине быть можно? – она не винила его в предупреждении. – Между вами двумя что-то произошло?

– Тасо сказал, ты меня искала, – сказал он, игнорируя ее вопрос. – Назови причину.

– Ах, теперь ты хочешь говорить, – она скрестила руки. – Интересно, почему?

– Я знаю, что ты не стала бы тратить мое время по пустякам.

– Не стала бы, – особенно с этим его недовольным взглядом. – Кое-что случилось. Я даже не знаю… – она склонилась. – У тебя есть причина сомневаться в чьей-то верности тут?

Он помрачнел, губы чуть приоткрылись. Миг колебаний. Ответ без слов.

Она вспомнила предупреждение Сенмея. Но, несмотря на загадочную и опасную ауру Назэ, она не ощущала тревогу с ним, как было с Сенмеем. Что бы между ними ни было, это что-то означало.

И Назэ не было среди заговорщиков – она хорошо знала его голос. Он не казался ей тем, кто стал бы хитрить. И Эма завела его в пустую комнату и рассказала все: о тенях в саду, деталях разговора и изменившемся сне с серебряными глазами и его отсутствием. Назэ молчал, пока она не закончила.

– Ты кому-то еще об этом рассказывала?

– Не. Я думала…

– Что только я тебе поверю.

– Да, – сказала она, он отошел. – Ты не удивлен из-за того, что я рассказала.

– Было бы глупо верить, что все тут верны командиру, – он повернулся. – Я проверю этот вопрос.

Она поклонилась, удивленная его желанием принять ее слова всерьез.

– Спасибо, что выслушал, – она выпрямилась, он хмуро смотрел на нее, на его лице было ошеломление. Это отличалось от его обычной строгости, и она невольно улыбнулась.

– Если ты соврала…

– У меня нет причины врать. И я думала, ты такое ощущаешь.

– Да.

– Хорошо. Тогда ты понимаешь мои тревоги…

– Не стоит переживать. Беспокойся о своем здоровье.

– И о том, как быть подальше от брата Саитамы? – спросила она.

– Его одержимость ши-но-кагэ меня тревожит.

– Его одержимость? А ты? Ты знаешь о тенях больше всех.

– Я знаю достаточно, чтобы видеть, что его намерения опасны.

– Опасны? – может, если те горы книг и бумаг упадут на спящего, это будет опасно. Но она не видела вреда в интересе Сенмея, даже если это граничило с одержимостью. – Если ты так переживаешь, почему не помогаешь ему? Ты ему не доверяешь?

– Я никому не доверяю.

– Даже своему командиру?

Глаза Назэ расширились от этого.

– Не лезь к Сенмею. И не говори о тенях. Ни с кем.

– Или что? Что ты пытаешься скрыть? Почему ты не…

Боль обожгла живот. Она охнула, отшатнулась к стене. Звезды плясали перед глазами, рана пульсировала под ладонью. Высокий вой заполнил ее уши.

Половицы скрипнули. Пара ног в сандалиях. Черное кимоно. Эма поднялась взглядом по худощавой фигуре Назэ, мимо мечей на его поясе, черный шарф свободно висел на его шее, лицо было как из камня. Но глаза были наполнены решимостью, от которой ее пальцы дрожали, желудок делал сальто. Холодный пот стекал по ее шее.

Она надавила на него, и теперь он избавится от нее раз и навсегда.

Он смотрел на ее живот, вытянул руку. Эма напряглась, подвинулась. Она не могла позволить ему…

– Не шевелись, – сказал он, его тон был слишком мягким для того, что он собирался сделать. – Прошу.

Рана снова вспыхнула, и она охнула. Он шагнул ближе, опустил ладонь поверх ее. Холодные искры покалывали на ее коже. Она поежилась, сердце гремело в груди. Он это слышал? Он был так близко, но недостаточно. Она хотела… ей было нужно…

Нет. О, духи, нет.

Она точно сходила с ума.

Это явно был эффект того проклятого лекарства. Другого повода не было…

Он скривил губы, стиснул зубы, его глаза закрылись.

– Назэ? – прошептала она и охнула, дернулась вперед в его хватке. Зажмурившись, она прижалась лбом к его плечу, прикусив губу от боли. Запах дыма от его кимоно наполнил ее нос, удерживал ее на земле. Он держал ее, пока ее сотрясали волны агонии. Ее сердце, казалось, могло взорваться, хотя она не знала, было дело в боли или его неожиданной помощи.

А потом боль утихла до слабого пульсирования. Она прислонилась к стене. Его хватка осталась, нежная, но твердая. Близко, словно…

– Сама стоять сможешь? – прогудел голос Назэ ей на ухо, теплая дрожь проникла сквозь его обычный контроль. Его тело дрожало под ее ладонями.

Что он сделал? Она с раздражающей неохотой выбралась из его рук, отодвинулась, переживая из-за чувств, сотрясающих ее.

– Да, – выдавила она, поймала его взгляд, и он развернулся и вышел из комнаты. Его глаза казались тусклее, почти серыми.

Эма коснулась ладонью лба, мокрого от пота. Ее сердце еще колотилось, без его прикосновения она ощущала неожиданную пустоту. Словно часть нее унесли с ним.

Она вышла за ним, он смотрел на маленький двор.

– Ты… в порядке?

– Да, – но он не посмотрел на нее, сжимал перила.

Она кашлянула, встала рядом с ним на расстоянии. Прикосновение к нему вызывало приятные ощущения, и это не стоило повторять.

– Сенмей верит, что на мне метка смерти, что я выжила по какой-то причине, – он не ответил, Эма покачала головой. – Ты должен что-то знать. Хоть немного расскажи. Помоги понять…

– Тебе не понравится то, что ты увидишь, – его глаза снова сияли голубизной, посмотрели в ее глаза. – Лучше все оставить так.

– Как можно так говорить? Не нужно делать выводы за меня. Тут что-то происходит с этими не убиваемыми тенями и безумными снами, – его лицо осталось каменным. Духи, она хотела убрать эту маску. – Что за связь между нами, Назэ? Почему ты в моих снах? – но ее слова падали, он уходил без ответа. Его шаги стучали в такт с ее сердцем. – Назэ! – она бросилась вперед, но ее голова закружилась. Сжав перила, она зажмурилась, чтобы не упасть.

Он должен был знать, как его молчание злило, особенно после того, что он сделал мгновения назад. Метка могла быть связана со снами? Нет, они были у нее намного раньше, хотя теперь сны стали ярче. Это был знак, что ее смерть была близко, или что ее накажут за жизни, которые она забрала? И почему они с Назэ видели общие сны?

Она прислонилась к деревянной колонне, призрак его прикосновения остался на ее теле. Не было смысла бояться неизбежного. Смерть не была для них загадкой. И они не собирались сдаваться.

Эма прижала ладонь к животу, пока смотрела ему вслед.

Духи, чего тогда он боялся?

12

Еще письмо в столицу – его последнее.

Саитама завернул его, хмурясь от тщетности этой затеи. Император Ичиго уже не защищал Хинаэ, позволял сыну распалять огонь раздора между кланами.

Какие кланы еще сохранили силы? Как мог Ичиго ничего не предпринять за это время? Ничего не заявил, только издал указ оставаться верными двору императора – ему. Но он никак не помогал тем, кто был ему верен.

Императору вообще было дело до этого?

Кланы потеряли что-то между собой по пути, даже до принца Ичиё. Он схватил семена недоверия и использовал их для своих целей. Он не действовал в добрых целях, а под маской объединения страны достигал свои цели насилием. Были способы лучше. Отец часто говорил о своем видении страны.

Жаль, Саитама не слушал внимательнее, пока он был еще жив.

Саитама запечатал письмо, вышел в коридор и отнес его в кабинет курьера. Переписка замедлилась, ведь союзники пропадали. Сегодня ничего нового не пришло, было лишь его письмо – напоминание, что они были одни.

Желудок заурчал, он остановился у кухонь. Кивнув слугам, он схватил два свежих рисовых шарика.

Один себе.

И один Мацукаре.

Она была с ними уже неделю. Кроме странного отчета Акито о беспокоящем разговоре, который она услышала, который усилил его тревоги, он не получал других тревожных отчетов. Конечно, она была умелой убийцей, у нее был опыт шпионажа, как и говорил Тоджиро. Он не мог удивляться, что она «случайно» подслушала что-то. Но Акито объяснил, что она сразу же сообщила ему, значит, она подслушала нечаянно. Акито знал о его тревогах и не делился бы с ним ничем опасным так спокойно.

Значит, Акито верил ее искренности.

«Признание честности – еще не доверие».

Но это был шаг к доверию.

Гул цикад заглушал его шаги. Жар полудня перешел в ранний вечер, темнеющее небо не обещало облегчения. Ночь будет жаркой. Пот выступил на его шее и груди, он повернул к дальней части здания.

Она сидела у своей комнаты, одетая в бледно-голубую юкату, ее ноги свисали с края веранды. Он на миг не смог увидеть в женщине перед собой яростного воина, какой ее знал. Она подняла голову, когда он подошел, карие глаза встретили его взгляд, не дрогнув. Ее волосы растрепались, обрамляли лицо, щеки порозовели в свете фонаря. Она не была робкой, да? И почему она смотрела на него так, словно пропасть неуверенности между ними не имела значения?

Он сглотнул, подавляя предательские мысли, проникшие в разум. Даже если Черный Шип окажется его важным союзником, он не будет видеть ее как-то иначе.

Контроль. Если Акито мог, сможет и он.

– Командир.

Она хотела встать, но он поднял руку. Он спустился по лестнице в сад, а потом склонился к ней и протянул рисовый шарик.

Ее глаза чуть расширились, и он невольно ощутил укол удовольствия, что удивил ее жестом.

– Бери, – сказал он. – Мне одного хватит.

Она приняла еду с осторожной благодарностью, опустила руки с угощением на колени, слабо улыбнувшись.

– Чем обязана? Кроме онигири.

Он пожал плечами.

– Я просто проходил мимо, – ему было интересно, как шло ее выздоровление. Мацукара выглядела уже лучше. Ее лицо было не таким бледным. Даже ее глаза казались ярче. Саитама замечал, как она гуляла по поместью, почти не хромая. Доказывала умения Сенмея. Это было удивительно, учитывая ее жуткую рану.

Почти слишком удивительно.

– Ясно. Это все? Допроса не будет? – он заметил, как ее губы изогнулись, а тон был едким.

Смелая девица.

– Если только не хочешь в чем-то стоящем признаться.

– Не хочу, – она посмотрела на сад и вздохнула. – Тут красиво, кстати. И тот пруд с кои чудесен. Я такой еще не видела как часть поместья.

Грудь Саитамы сдавило от упоминания пруда – это было любимое место его матери в поместье.

– Это была уникальная часть земель несколько поколений.

Она кивнула.

– И все ухоженное, как и все поместье, – она попробовала онигири и тихо вздохнула, вызвав трепет в его теле. – Так вкусно. Спасибо, что подумал обо мне.

Он отклонился на край веранды лицом к саду.

– Как я и сказал, взял лишний.

– Конечно.

Они ели в тишине, и он неожиданно ощутил, что расслабился. Саитама посмотрел на ее ноги, покачивающиеся рядом с ним, укутанные в голубую юкату. Ее босые ноги выглядывали из-под края.

– Акито сообщил мне о разговоре, который ты слышала, – он говорил тихо, не зная, кто мог смотреть или слышать. Он не должен был ощущать себя так дома.

– Надеюсь, я ошибаюсь, но я не могла молчать, – она потерла ладони и провела ими по бедрам. – Но меньше обо мне. Я знаю, что не всем нравится мое присутствие. Но я знаю, как опасны тайны, как и ситуация, в которой вы оказались.

Саитама скрестил руки на груди, повернулся к ней.

– Спасибо, что учитываешь нас. Но почему ты пошла к Акито, а не ко мне? Содержимое нас встревожило.

Если она была удивлена, она не подала виду.

– Я понимаю, что ты спрашиваешь. Назэ и я… наша прошлая связь.

– Да, это тоже. Ты знаешь, что он бывает загадочным.

Смешок сорвался с ее губ.

– Прости. Да, это правда.

Он скрыл свою неожиданную улыбку, сохранял голос ровным.

– Продолжай.

– Назэ нашел меня в Нагеями-то. Нашел меня первым, – она слабо улыбнулась. – Он обнаружил, что Тайшо и Фракция уже тайно объединились год назад. Ноэ хотел его смерти от моей руки. Но Назэ не убрал угрозу, а дал мне шанс, раскрыв правду. А позже нас обманом завели в засаду, и он помог мне, она сделала паузу, – сцепив ладони на коленях. – Это казалось шансом отплатить ему за доверие.

– Ты в долгу перед ним.

Мацукара приподняла брови.

– Он не ожидает от меня ничего, если ты об этом.

– Возможно, – может, он переживал из-за того, чего не было. Ей было логично идти к человеку, которого она уже знала, особенно, раз он ей помог.

– Командир, мы можем развеять оставшиеся сомнения?

– В смысле?

Она склонилась и сжала пальцами край половиц, посмотрела на него, прищурившись.

– Настоящая причина, по которой ты хочешь, чтобы я оставалась тут.

– Думаешь, у меня есть скрытые мотивы?

– Твои слова.

Он фыркнул.

– Чем я заслужил такие обвинения?

Она помрачнела.

– Я уточню. Исследование твоего брата о ши-но-кагэ. Что он пытается достичь?

Его шею покалывало, словно холодные пальцы задели его кожу. Зачем Сенмей показал ей свою работу, хотя бы немного? Редкие знали правду о существовании теней. Его так очаровало ее участие в этом, что он не соображал? Он уже говорил Сенмею держаться на расстоянии, кроме ее лечения.

– Сенмей хочет добра. Он всегда хотел знаний больше всего. И чем сложнее их добыть, тем больше он их хочет, – Он всегда таким был. «Книги выше мечей», – часто говорил он.

– Потому ты настоял, чтобы я осталась? Чтобы утолить жажду брата до знаний? – она нахмурилась. – Я – диковинка для вас двоих? Вещица, которую можно пожалеть, а то и использовать? Прости, но мне этого хватило, – она поднялась на веранду и нависла над ним.

– Погоди, – он поднялся и встал лицом к ней. – Не в том дело, – что сделал Сенмей, что она так злилась?

Мацукара держалась на расстоянии.

– Да? Он показал мне свои исследования. И я видела пыл в его глазах. Он сказал, что выжила только я. Это что-то означало для него, – она скрестила руки. – Я понимаю, что он – твой брат. Но я должна слушать свои инстинкты, и с ним что-то не так.

Жар вспыхнул на его щеках.

– Он чуть не упал от усталости, чтобы спасти твою жизнь, и ты так говоришь о нем? Помни, ты говоришь о моей семье, – Сенмей не мог никому навредить. Он всю жизнь исцелял, гордился этим талантом, это была его цель в клане. – Ты не знаешь его, как не знаешь меня. И если ты так легко принимаешь доброту за угрозу, почему не уходишь? Ты уже можешь ходить. Никто тебя не остановит.

– Интересно, командир, что ты еще ни слова не сказал о ши-но-кагэ, хоть тень чуть не убила нас. При этом Сенмей почти отчаянно хочет поделиться со мной своей работой.

– Ладно. Я вижу, что тебя это беспокоит. Давай поговорим о том, как ты остановила тень, как выжила и почти вернулась в норму.

– Я ее не остановила. Я не знаю, почему она убежала, но иначе мы уже были бы мертвы, да?

– Ты напала на нее без колебаний, словно не боялась, – он пересек расстояние между ними. Был опасно близко. Он ощутил ее запах, приближаясь, словно ароматные цветы под летним небом. Он стиснул зубы от глупой мысли. – Ты хоть чего-то боишься?

Она разглядывала его лицо, ее карие глаза пронзали, и на щеках появился румянец, что его радовало, хоть и было неожиданным.

– Все чего-то боятся. Но я не боюсь смерти.

Кем она была? В одну секунду крепкая, в другую – уязвимая и женственная. Не изящный цветок, но и не сталь.

Потому он держался на расстоянии.

А теперь между ними почти не осталось места.

– Смело так подходить к убийце, – сказала она, в голосе гудело предупреждение. – Ты знаешь, что я могу с тобой сделать, верно?

– Расскажи мне.

– Еще шаг, и я все покажу.

– Вот как?

Она нахмурилась.

– Не недооценивай меня, командир. Я не просто так получила то прозвище.

Она была без оружия, но ее рот сыпал угрозами.

И он хотел больше.

Его сердце гремело в ушах, искушение попробовать ее кипело в его теле. Он посмотрел на ее губы, поднял взгляд и уловил удивление в ее глазах.

О чем он думал?

– Оставайся или уходи. Мне все равно. Но не попадайся мне.

Саитама повернулся и пошел прочь, ругая себя за то, что думал о таком. Он не имел права угрожать ей. И не стоило давать интересу управлять его действиями.

И она это увидела.

Когда Саитама добрался до своих покоев, стемнело, и луна озарила все нежным сиянием. Ее спокойное присутствие говорило с ним, как всегда, подавляло бурю эмоций внутри него. Что так влекло его в ней?

Нет, он знал. Он винил Сенмея в том, что он вложил идею, что она может стать союзницей. Даже если она боролась с Ноэ, зачем ей присоединяться к ним? Особенно после того, что ее клан сделал с ней.

Он провел рукой по волосам. Они пересеклись на миг, и этот миг пройдет, как цветение вишни весной. Они ничего не были друг другу должны, и потому он сдержит слово и позволит ей свободно уйти, когда она будет готова.

Но его грудь все еще была сдавлена.

Саитама посмотрел на луну с ее бесконечным спокойствием. Хоть видно было лишь половину, ее свет оставался мягким и чистым. Никто не мог ее предать или испортить этот свет своими ошибками.

Никто не мог коснуться луны.

13

С визита Саитамы Эма держалась своей комнаты, отказалась от лекарств Сенмея, и от этого рана ощущалась неприятно натянутой.

Оставайся или уходи.

Хоть его слова задевали глубже, чем она ожидала, она узнала их. Хуже, она поняла жалкую правду в них.

Всю жизнь у нее была ясная цель, роль, ожидания.

Теперь она была ветром в пустом поле без цели.

Духи, все было так плохо?

Как-то Эма столкнулась со схожим выбором. Остаться с Тайшо после того, как они раскрыли свои истинные краски, было бы простым путем. Она осталась бы с жизнью, которую когда-то считала правильной. Но она оставила все позади, не хотела, чтобы ее использовала Фракция. И из-за этих убеждений она страдала, не могла нанести хороший удар по Фракции.

Простым ответом было уйти. Эма ничего не была им должна, как и они ей. Саитама дал ей выбор, значит, как-то принимал ее, даже если условно. Но как она могла отвернуться от этих людей, зная, с чем они скоро столкнутся?

Может, она могла тут что-то изменить, где ее клан проиграл. Она и Саитама совпадали в их мнении насчет Фракции, и это было началом.

Саитама принимал возможное разрушение, но все еще держался за свои убеждения. Это делало его куда лучшим командиром, чем был ее прежний. А она когда-то равнялась на Тайшо.

А еще был вопрос ши-но-кагэ, о которых знали Назэ и Сенмей. Черная метка и ее быстрое выздоровление явно были связаны, как и сны с Назэ и всем остальным. Но что все это означало? И, что важнее, могли ли они найти способ остановить тени? Это звучало невозможно, но та тень пропала, не убив ее, и она выжила.

Кстати о движении, ей хотелось прогуляться, чтобы размять тело и прогнать мысли.

Эма встала и вышла наружу, глубоко вдыхала летний воздух, свежий и теплый, как фрагменты лучших дней. Облака покрыли почти все небо, защищали от жаркого солнца. Ее косодэ липло к груди, пот покрыл лоб, пока она обходила поместье по кругу. Те, с кем она пересекалась, почти не реагировали на нее, но она ощущала спиной их взгляды.

Пусть смотрят. Те, кому не нравилось ее присутствие, ругали ее почти без причин.

Тень мелькнула на земле. Эма застыла, тень свернулась, как ленивая дымка, замерла и снова стала плоской. Дрожь пробежала по спине Эмы, мурашки появились на руках.

Ши-но-кагэ?

Эма насторожилась, продолжила, но ничего не ощущала и не видела.

Странно.

Она прошла к тренировочной площадке, заметила сияющие клинки нагинат, движущиеся в унисон. Она вспомнила маму, как та управляла этим оружием по традиции, а не для боя. Но маме пришлось один раз использовать те навыки в бою…

Качая головой, чтобы заглушить старые мысли, она прошла ближе, смотрела, как тренировались Хацуки и ее отряд. Сестра Хаганэ была прирожденным лидером, ходила перед девушками и называла приемы. Их быстрые движения и почти идеальное исполнение показывали, что они долго работали вместе. Это напоминало ей о ее отряде. У каждого была своя роль, они работали командой, чтобы выполнить миссию.

Казалось, это было вечность назад.

– Эмамори!

Хацуки помахала и подбежала.

– Прости, надеюсь, ты не против, чтобы я тебя так звала. Я не очень хороша с формальностями.

– Не против, – она кивнула на девушек. – Они в отличной форме. Я давно не видела нагинату в действии.

Девушка улыбнулась.

– Мы как сестры. Особенно, Марико, Наруэ и я. Были вместе годами. Ах, точно. Ты же говорила, что твоя мама тренировалась?

Эма кивнула.

– Командир Тайшо не любил полагаться на женщин в армии, хотя у нас было несколько умелых, – и она была одним из нескольких исключений.

– Похоже, он был козлом.

Было такое.

– Думаю, он хотел как лучше для клана, – и тогда она не сомневалась в его решениях.

– А ты? Ты же Черный Шип.

Эма отвела взгляд, вспомнив тяжелые ранние годы.

– Я тренировалась сама, пока не смогла одолеть всех, кого они отправляли ко мне. Командир Тайшо что-то увидел во мне, – шанс, а не искреннее желание помочь, – и изменил мои тренировки.

Хацуки оперлась о нагинату, скрестив ноги.

– Слухи о тебе доходили даже сюда. Хоть Черного Шипа всегда считали мужчиной, – она рассмеялась и вздохнула. – Порой они серьёзно недооценивают нас, да?

Было приятно говорить о таком с другой женщиной. У нее не было подружек, кроме матери и нескольких друзей детства. Когда она взяла меч, она осталась одна. Конечно. У нее был Рё, но это было другим. Общение с Хацуки напоминало ей, как мало женской дружбы было в ее жизни.

– Это даже хорошо, – она усмехнулась. – Их можно застать врасплох, да?

– Ха! Точно, – она позвала отряд, закончивший упражнение, и дала им перерыв. – Я слышала от Хаганэ, ты как-то раз билась с Акито. Серьезно, лицом к лицу.

– Ах, да. Это немного сложно, но…

– Верю. Превзойти его – как поймать ветер, – она склонила голову. – Мы бились с ним в тренировках. Казалось бы, с этим у меня должно быть преимущество, – она постучала нагинатой по земле, – но его ловкость и умения недостижимы для нас. Повезло, что он на нашей стороне.

– Эй, Цуки!

Они повернулись. Один из юных офицеров с собрания шел к ним, его дружелюбные глаза окинули взглядом Эму, потом сосредоточились на Хацуки.

– Помнишь Тесуке? – спросила она у Эмы и улыбнулась мужчине. – Эй, я думала, у тебя сегодня патруль.

– Уже закончил. Хаганэ подхватил отряд. Добрый день, лейтенант, – он поклонился ей и выпрямился, улыбнулся Хацуки. – Ты идешь с нами ночью?

– Да, но только если в этот раз пойдет Таки. Марико была разочарована…

– Вот и нет! – закричала Марико.

– Она врет, – тихо сказала Хацуки. – Если Таки не пойдет, он от меня получит, ясно?

Тесуке поднял руки.

– Эй, не мучай его, ладно? Ему только этого не хватало.

– О? И что ты имеешь в виду, Харияма?

Он взглянул на Эме.

– Ты понимаешь, о чем я, да?

Эма покачала головой, смеясь.

– Прости, ты тут один.

Они игриво перепирались, и сердце Эмы болело от ностальгии. Те времена между миссиями и тренировками, когда она, Рё, Ота, Сабуро и другие ходили выпить, шутили и смеялись вместе. Она ощущала это между Хацуки и ее отрядом и Тесуке. Как давно у нее не было тех, кого она звала своей семьей, друзьями, а Рё…

– Может, командир Рен пустит тебя.

Эма отвлеклась от воспоминаний и пожала плечами.

– Возможно, – она не была готова давить, когда все между ними было неясным. – Я ценю предложение, но не буду мешать вам.

Они болтали еще немного, и Эма помахала им и пошла в свою комнату. Тренировка группы Хацуки вызвала старую тоску. Она скучала по своим мечам. В этом странном времени восстановления она почти смирилась с их отсутствием. Но если Саитама хотел принять ее поддержку, ему придется поверить ей немного сильнее.

Холод ударил ее по груди так резко, что она согнулась. Рана болела в ответ, вспыхивала, пуская мороз по ее телу.

Ши-но-кагэ. В этот раз она была уверена. Ощущения до этого меркли, по сравнению с этой силой, схватившей ее, зовущей ее…

Крики зазвучали снаружи, а за ними знакомый шум хаоса. Эма вышла, увидела десятки людей, бегущих во все стороны, солдаты хватались за оружие.

Она поспешила к вооружившимся солдатам, идущим к главным вратам. Капитан Окуро был там, отдавал приказы и управлял потоком людей в поместье. Раненого уже уносили внутрь.

– Вы тут не должны быть, лейтенант, – заявил он. – Или решили помочь друзьям из Фракции?

– Простите, что разочарую, но мы с вами на одной стороне.

Он цокнул языком.

– Разве? – он отвернулся, чтобы отдать приказы приближающемуся отряду. – Если хочешь помочь, не мешайся. Командиру Рену не хватало, чтобы ты бегала по городу.

– Да, капитан? – Саитама подошел, мрачно глядя на Окуро. – Думайте о своем долге. Там умирают люди.

Окуро фыркнул, но послушался.

Саитама повернулся к ней и протянул меч в ножнах, смотрел на нее темными глазами с высоты своего роста.

– Ну? Бери, – он сунул меч в ее руки. – Им нужна вся помощь, так что если ты туда идешь, вперед, – он пошел прочь, отдавая приказы солдатам.

Эма сжала меч, гладкая поверхность ножен была прохладной. Не ее, но намек был ясен.

– Ты его слышал. Отойди, капитан.

Окуро пожал плечами, словно ему было все равно.

– Я заранее извиняюсь, если ты думаешь, что я погибну. Это не случится.

– Наоборот, лейтенант. Мне твоя смерть не нужна, – он вскинул голову, отвернулся и отдал приказы еще одной группе людей.

Фракция была угрозой, но ши-но-кагэ пугали сильнее. Они были в городе, тянули ее к себе, зацепившись притяжением за ее грудь.

И она встретится с ними. Она, как воин, не станет прятаться, как черепаха в панцире, даже если это означало смерть.

Она пошла на зов среди хаоса.

* * *

Крики боли сотрясали воздух, признаки жестоких смертей.

Черная вуаль закрыла солнце, сделала день тусклым, как перед грозой. Улицы города были незнакомыми, но холод в ее теле она знала. Она шла по переулкам без названий, ее вело притяжение тени, пока она не наткнулась на первые признаки боя.

Разбитые прилавки и обломки усеивали улицу, кровь запятнала землю. Солдаты уносили раненых в безопасность, пока другие жители убегали в панике.

Стиснув зубы, Эма шла дальше, ноги стучали по узкой дороге, ведущей глубже в город. Ей уже было тяжело дышать. Хоть она быстро восстанавливалась, ее состояние все еще было нестабильным.

Поднялось больше криков, они были громче и отчаяннее. Где они были?

Эма завернула за угол и застыла.

– О, нет…

Неподвижные тела лежали на улице. Та же жуткая смесь красной и черной крови, как в Канаэ-мачи, залила тела. Запах горелого гнилого мяса и медной крови ударил по ней, вызывал тошноту, оттолкнул на шаг.

Эма оторвала взгляд, ее сердце сжалось от жуткой сцены. У них не было шансов.

– Цуки, осторожно!

Крик раздался близко. Эма устремилась к ближайшим воплям и звону оружия. Еще узкий переулок, и она попала на залитую кровью улицу среди звона стали.

Несколько мужчин в лохмотьях атаковали женщин с нагинатами. Дерганые движения отличались от плавных ответов противниц. Даже грязные и в дырах, синие хаори отмечали их как сторонников Фракции. Она заметила Хацуки в группе, она билась с налетчиками.

Эма приблизилась за ними и бросилась на ближайшего врага, ударила мечом по его спине. Он упал на колени с криком, Хацуки пронзила его клинком нагинаты. Вырвав оружие, Хацуки толкнула его на землю ногой, Эма отскочила. Он упал на землю, извиваясь, красная и черная кровь брызнула на землю.

Черное… так много черного…

Ее бок болел, рана пульсировала. Она точно откроет рану до конца боя. Но холод рос, звал ее…

– Эма! – крик Хацуки привел ее в чувство.

– Есть! – она подняла меч и остановила удар шатающегося нарушителя, отогнала его от отряда Хацуки. Тусклые глаза посмотрели на нее, н видя ее. Она поежилась, ударила мечом по его груди. Красно-черные брызги попали на ее лицо и руки.

Ноги шаркали по земле за ней. Эма повернулась, еще три врага выбежали на улицу и попытались поймать их. Она взглянула на отряд Хацуки, кривясь от боли в мышцах и животе. Они добивали последних нескольких врагов, которые отказывались падать.

Эма встретила атаки налетчиков. Затуманенные черные глаза. Раскрытые рты. Что было с этими людьми? Им дали какое-то вещество? Их удары были сильными, но без скорости и навыков. С ними будет просто…