Текст книги "Ткачи снов (ЛП)"

Автор книги: Каролин Валь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц)

– Канаель!

Крик друга вернул его назад в реальность. Прежде чем открыть глаза, он бросил ещё последний взгляд на бледное лицо Солнечного Смеха и ахнул. Кончики его пальцев чесались, как после укуса насекомого, а на спине распространилось болезненное жжение. В тоже время, глубоко в душе, он почувствовал эмоциональное удовлетворение, какого ещё никогда не испытывал. Чем дольше он находился в реальности, тем сильнее его пронизывала безмерная, незнакомая сила.

– Канаель? Что случилось? Ты вдруг начал двигаться, изо рта вырывались звуки ... Я не знал ... Мне не стоило тебя будить?

Его взгляд упал на Дава, стоящего в нескольких сантиметрах от кровати. Он уставился на него с непонятным выражением на лице.

– Твои глаза, – прошептал Дав. Ещё прежде, чем он мог подвергнуть сомнению слова друга, Канаель осознал, что сделал.

– Исчезни, – крикнул он своему другу, который в недоумении смотрел на него. – Немедленно! – энергично добавил Канаель. По его телу пронесся адреналин, он почувствовал в себе чужую силу.

– Я убежден, что в любую минуту в этой комнате может появиться Туманный Мастер. Будет лучше, если ты уйдешь!

– Что случилось? -спросил Дав, сделав несколько шагов в сторону двери.

– Расскажу позже. Уходи!

По тому, с какой настоятельностью в голосе говорил Канаель, Дав понял, что он говорит серьезно. Кивнув, он удалился из комнаты.

Канаель провел рукой по волосам. Он не должен был проникать в этот сон! Наверняка, в любой момент появится Туманный Мастер, чтобы допросить его. И все-таки, мысль о том, чтобы узнать что-нибудь о Песне Небес и ее намерениях, была слишком заманчива. Однако он ошибся, никто к нему не пришел. Канаель беспокойно ходил по комнате взад-вперед, нервно скрестив руки за спиной и пытаясь понять, что только что произошло.

В глубине души он уже знал ответ. Лишь когда раздалась барабанная дробь на площади богов, созывающая на утреннюю молитву, дверь его комнаты открылась. Бросив взгляд через плечо, Канаель увидел побледневшего Туманного Мастера, вошедшего в комнату.

– Значит, Вы вспомнили.

Он долго смотрел на него своими мудрыми глазами, как будто прикидывая, как много Канаель знает в действительности.

– И Вы не пришли к нам. Мне уже сообщали, что по ночам Вы крадетесь по коридорам. Я надеялся, что это происходит по другой причине!

В словах его фаллаха проскальзывал упрек. На несколько секунд между ними воцарилось молчание.

– Почему Вы ничего не сказали?

– Как дела у Солнечного Смеха?

Взгляд Туманного Мастера вспыхнул, и Канаель почувствовал, как сжалось сердце.

– Почему Вы мне ничего не сказали, я мог бы Вам помочь,– тихо повторил фаллах, проведя рукой по лицу, как будто хотел прогнать усталость.

– Вы меня обманули.

Туманный Мастер сощурился.

– Вы мне не доверяете.

– А с какой стати я должен это делать?

В голосе Канаеля закрались возмущение и упрямство.

– Потому что я спас Вашу чертову жизнь, неужели Вы этого не понимаете? Как Вы думаете, почему Ваша мать сделала меня Вашим фаллахом? Я единственный, кому Вы можете доверять!

– Тогда почему Вы меня обманывали? – спросил Канаель дрожащим от накопившегося гнева голосом.

– Я всего лишь заставил Вас забыть, ограничил Ваши силы...

– Лжец! Все, что я узнал о Потерянном народе, я узнал из книг из катакомб. Война между людьми и потомками Потерянного народа, перешедшая в эпоху Тьмы... История о Ткачихе Снов и ее судьбе на острове Мий...

В глазах Туманного Мастера что-то вспыхнуло. К удивлению Канаеля, он сорвал с плеч мантию и дрожащими руками расстегнул рубашку.

– Когда-нибудь я пожалею об этом поступке, но единственное, о чем я думаю – это Ваше благополучие. Придет время, и Вы поймете почему,– сказал он дрожащим от напряжения голосом. Сняв рубашку, он повернулся к нему спиной.

У Канаеля перехватило дыхание.

– Ради Сува...

По спине Туманного Мастера тянулись черные линии. Полосы, то толще, то тоньше, искривляясь, покрывали всю спину. Канаель сделал шаг назад и понял, что они изображают: Крылья. Два огромных крыла, соединяющихся в одной точке на позвоночнике.

– Я тоже потомок Потерянного народа, Канаель,– сказал Туманный Мастер, застегнул рубашку и снова повернулся к нему. Из-за морщин вокруг рта и глаз, он вдруг стал выглядеть ужасно старым и ранимым. – Мы прячемся, потому что наша жизнь в опасности. Войны прошлого ослепили людей и пропитали их действия ненавистью. Наша задача защитить Удину, потому что ее судьба связана с судьбой людей. Даже если они об этом и не знают.

– Что Вы имеете в виду?

– Удина ткет человеческие сны, опутывая магической паутиной четыре царства... Если она когда-нибудь проснется, натянутая паутина снов разорвется, и весь мир погрузится в хаос. Ваша мать сделала меня Вашим доверенным лицом, потому что после любовного романа она забеременела, и боялась, что ребенок тоже может оказаться потомком полубогов...

Канаель оцепенел. В нем царило какое-то необъяснимое спокойствие.

– Любовный роман? С кем? Я... не сын... не наследник престола? – спросил он.

Туманный Мастер молчал, и его молчание говорило больше любых слов.

Несколько мгновений Канаель смотрел на него через всю комнату, затем вышел из оцепенения и распахнул дверь, ведущую в широкий коридор с колоннами. Оба телохранителя, выставленных для его защиты возле двери, почти незаметно вздрогнули.

– Пришлите сюда мою мать. Немедленно!

Он с грохотом захлопнул дверь и повернулся к Туманному Мастеру.

– Кто мой отец?

– Это должна рассказать Вам Пеала.

– Меня что, окружают одни лгуны?

– Мы лгали, чтобы защитить Вас. Защитить пост, к которому Вас готовили почти двадцать лет, разве Вы не понимаете? На карту поставлено гораздо больше, чем отец, вырастивший ребенка от другого!

Слова фаллаха застали его врасплох, он вздрогнул, услышав, каким резким был голос Туманного Мастера. Магия, которую он почерпнул из сна Солнечного Смеха, громко рокотала в нем.

С каждым вздохом он все отчетливее чувствовал знаки на спине, и не понимал, как мог все эти годы не замечать, что происходит. Как раз в этот момент послышался нерешительный стук в дверь. Одним прыжком Канаель оказался возле двери и энергично открыл ее. Перед ним стояла мать. Величественная и полная теплоты. Тем не менее, Канаеля не покидало ощущение, что он смотрит на постороннюю женщину.

Она заметила выражение его лица, и в ее взгляде что-то изменилось, когда она попросила своих спутников подождать за дверью.

– Что случилось? – нерешительно спросила, взглянув на Туманного Мастера, который стоял на некотором расстоянии, облокотившись на комод.

И нахмурилась.

– Что ...? – Потом посмотрела на него пытливо, и её глаза расширились от изумления, когда она медленно обошла вокруг. – Ради Сува ... твои глаза! – Она мотала головой всё быстрее, сцепив свои тонки руки так, что побелели костяшки, и Канаель услышал, как она громко вдохнула.

– Я думала, что этот хаос закончился, но, оказывается, ошиблась. Ради богов, посмотри на свои глаза! – Сделав два шага, она подошла к нему, схватила за руку и потащила к зеркалу, которое занимало всю стену. Он испугался. Его зрачки были величиной с булавочную головку, а обычно такая зелёная радужная оболочка переливалась четырьмя цветами богов.

Он вырвался, повернулся к ней и спросил:

– Кто мой отец?

Пеала отшатнулась, как будто обожглась.

В её глазах блестели слёзы, внушительная причёска, сплетённая из кос, растрепалась, и несколько прядей упали на узкое лицо. Он чувствовал себя совершенно разбитым, но сила, которую он почерпнул из сна Солнечного Смеха, пульсировала в крови.

– Ты поэтому меня позвал? – Она опустила взгляд, став скорее тенью самой себя.

– Я... я была молода, сокровище мое. И одинока. Твой отец, твой родной отец был приезжим торговцем, красивым и таинственным. Я встретила его внизу, на рыночной площади, сo мной были служанки, а охрану я отправила назад. Он посмотрел на меня, только посмотрел. Пронзительно и собственнически. – Задрожав, она набрала в лёгкие воздуха. – Я тут же подпала по его очарование и тайно встретилась с ним в талвенской части дворцового сада. Его звали Анес. Но нашу любовную связь предали, и его убили ещё в ту же ночь. Ты Поглотитель снов, Канаель, потому что ты сын Поглотителя снов.

Пеала замолчала, избегая смотреть ему в глаза, и покраснела от стыда. Туманный мастер предложил ей руку, и она с благодарностью облокотилась на него, в то время как всё её тело дрожало. Ложь всей её жизни была разоблачена, а предательство по поводу личности Канаеля сильно его расстроило.

Его словно парализовало.

– Я убил Солнечный Смех, не так ли? Так же, как убил Лариаса.

Никто из них не дал ему ответа, но он прочитал правду в глазах Туманного Мастера. Ему было сложно удержаться на ногах, поэтому он опёрся о стену и прижал гудящий лоб к холодному камню. Он услышал, как шуршит одежда, потом почувствовал руку на своём плече.

– Нет ... нет, Канаель ... – Его мать расстроенно замолчала, когда он поднял голову и уставился на неё.

– Что такое? Что? – прорычал он. – Я ведь прав, не так ли? Я проник в её сон, и убил её!

Пеала протянула к нему руку, но он отпрянул. Казалось, она не понимает, о чём он говорит. Видимо, новость ещё не распространилась по дворцу.

– Я не понимал этого, я недооценил свои способности ... Я не знал, что ...

Потрясённо он замолчал, когда осознал правду.

– Я чудовище!

– Успокойся, Канаель, пожалуйста!

– Я должен успокоиться? Ты выпустила в этот мир проклятое существо! Я представляю угрозу для других. Угрозу для моего собственного народа! Как ты могла, я просто не понимаю, как ты могла жить в течение стольких лет с этим знанием! Сын Потерянного народа, существо, на чей совести бесчисленное количество жизней. – Его сердце колотилась о рёбра. – Солнечный Смех, Лариас. Сколько людей ещё должно было умереть, прежде чем ты сказала бы мне правду?

– Я прошу тебя, ты должен успокоиться! – умоляла его мать.

Внезапно весь гнев его покинул, и он полностью успокоился. Сосуды на комоде, кувшин с водой на столе рядом с кроватью, а также ловец снов над ней, задрожали. Это было очень легко. Получилось само по себе. Он чувствовал энергию своего тела, но также избыточную силу, не принадлежащую ему, и с помощью неё он обследовал комнату.

– Что ...?

– Замолчи.

Рассержено он сощурился и прислушался к слабому эху смеха девушки.

Глубоко внутри Солнечный Смех прикоснулась к нему всеми фибрами своих снов и оставила жгучее чувство могущества. Его сердце билось в унисон с её смехом. За веками защипало, когда он понял, что она никогда больше не засмеётся. Он похитил её жизнь, и получил взамен магию её сна. Её не стало. Просто не стало. Навсегда. С закрытыми глазами Канаель подумал, что различает очертания предметов в комнате. Он заскользил к ним вместе с энергией умершей, туман розового цвета. Тонкие лини, тянущие свои руки к живому миру.

– Что ты делаешь?

– Ваше Высочество, Вы не должны ...

– Я сказал, замолчите!

Раздалось жужжание, после чего крик Пеалы. Канаель открыл глаза и посмотрел на нее. На лицеПеалы читался ужас. Прямо перед ней парил его боевой посох.

С этим посохом он тренировался на арене вместе с другими молодыми парнями, учил вместе с Давом древний боевой танец предков, и, весь в пыли и поту, уклонялся от яростных ударов своих противников. Теперь дубинка парила в воздухе и вибрировала от напряжения.

Сила Солнечного Смеха ощущалась инородным телом внутри него. Кусочек энергии мягко отделился и обхватил посох. Магия Поглотителя снов. По его затылку стекал пот, его трясло от напряжения. Канаель смутно вспомнил проезжих торговцев в цветных костюмах, показывающих фокусы, которыми он, будучи ребенком, так восторгался. Теперь он понял, как человек с накрашенным белым цветом лицом, подбрасывая в воздух шары, создавал из них картины. Он был Поглотителем снов.

– Видишь это, мама?

Пеала кивнула.

– И вот это ты произвела на свет: существо с человеческими чертами, питающееся снами и черпающее из них силы.

Его взгляд скользнул к рукам.

– Это не тело сына повелителя, а сына Поглотителя снов. Ты обманывала не только меня, но и все царство.

Он взглянул на бледного, как смерть Туманного Мастера, который стоял и молча смотрел на него.

– Также как и Вы.

– Канаель, я...

– Я убийца! И это твоя вина,– прервал он ее.

Затем схватил посох, все еще висящий в воздухе. Связь с энергией Солнечного Смеха прервалась, следы сна исчезли. Канаелю показалось, что вокруг дерева мелькали мелкие блестящие частички, но должно быть, он ошибся.

6.
Отъезд

Ордин, Зимнее царство.

– Уходишь, не попрощавшись?

Навия остановилась, опустила руку, которой собиралась открыть стойло Нолы, и повернулась к Дану, разочарованно смотрящего на нее. Его лицо свидетельствовало о бессонной ночи, однако взгляд вонзился в ее сердце, как стрела.

– Прости, – прошептала она, и собралась снова отвернуться, но его следующие слова заставили ее замереть.

– Я на твоем месте тоже бы не нашел в себе сил проститься. Поэтому я и пришел. Чтобы освободить тебя от этого бремени и сказать, что ты поступаешь правильно.

Она осторожно подняла голову и встретилась с его теплым взглядом.

– Ты серьезно?

Он кивнул.

– И ты понимаешь, почему я должна уйти?

– Ты бы все равно не успокоилась. Я знаю тебя, Навия. Даже лучше, чем тебе, может быть, хотелось бы.

– Ордин, клан...

Он сделал широкий жест рукой, указав на стоящие вокруг хижины, которые были ее домом и одновременно казались чужими.

– ... все это было бы для тебя тюрьмой. А я твоим стражником.

Он улыбнулся.

– Иди сюда.

Он осторожно обнял ее, а она склонила голову ему на грудь, в то время как он нерешительно поглаживал ее волосы.

– Ты не одна, Навия, не забывай об этом. С тобой боги, твой отец будет оберегать тебя. А я буду за тебя молиться.

– Я знаю.

Он слегка коснулся теплыми губами ее лба, затем отпустил и сделал шаг назад, чтобы лучше рассмотреть ее.

– Я буду ждать тебя.

Мягко, но решительно она покачала головой.

– Не жди. Это было бы ошибкой. Я не знаю, вернусь ли когда-нибудь

Он был ее близнецом, ее вторым Я. Тем не менее, она не посвящала его в свою тайну. Тогда бы он смотрел на нее другими глазами, и такого взгляда она бы не выдержала. Как бы он отреагировал, узнав, что она Странница, потомок богов?

При этом она никогда не странствовала, потому что отец не считал нужным научить ее этому. Он считал, что находится в безопасности.

– Тебе помочь? – голос Дана прервал ее мысли.

– Спасибо, но я сама справлюсь. Так даже лучше. Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности, из-за того, что ты встретился со мной.

– Моя мама поймет.

Улыбнувшись, она отвернулась, зашла в хлев и поприветствовала Нолу, которая, в свою очередь, потерлась мордой о ее плечо. Надев тяжелую сбрую, она вывела ее наружу. Потом она в последний раз вернулась в хижину, взяла те немногие пожитки, которые возьмёт с собой в путешествие, и уложила их под сиденье. При этом кожаный переплёт выскользнул из её онемевших пальцев и упал в снег.

Быстро она наклонилась вперёд и подняла, но Даниан всё же заметил его.

– Что это у тебя?

Испуганно Навия прижала дневник отца сильнее к телу, как будто таким образом могла спрятать от его взглядов.

– Ничего.

– Память об отце?

– Да. Он принадлежал ему.

– Дневник, о котором ты рассказывала?

Она кивнула со стоическим выражением лица, и он понял.

– Куда ты направишься? – поменял он тему разговора.

К Мерлоку О’Ша, старому учителю моего отца. Имя, которое встретилось ей уже несколько раз в записях. Мудрец Мерлок. Старый, седой мужчина, за неприметным внешним видом которого, притаилось настоящее могущество: силы Потерянного народа.

– Этого я ещё не знаю, – соврала она. Правда горечью жгла её горло, и она чувствовала себя ужасно. Но у неё не оставалось другого выбора.

– Ты ещё не знаешь, или не можешь рассказать мне?

Вместо того чтобы ответить, она положила дневник под толстое одеяло на дафке, и в последний раз повернулась к Даниану. С ничего не выражающим лицом он смотрел на неё вниз, вокруг рта образовалась жёсткая складка.

– Я присмотрю за твоей хижиной, пока ты не вернёшься, – в конце концов, сказал он, и Навия знала, что он имел в виду гораздо большее. Но она не даст ему никаких надежд.

– Спасибо. За всё. Не знаю, что бы я делала без тебя. Ты знаешь, что значишь для меня. Без тебя я никогда не пережила бы школу и тренировку.

– О чём ты говоришь? Ты спасла меня от некоторых синяков, и за это кое-какие заработала сама, – ответил он, и его глаза озарил озорной свет, который так хорошо был ей знаком.

– Мне будет тебя не хватать. – Сказать эти слова было тяжелее, чем хотела себе признаться, но она, наконец, высказала их.

– Мне тебя тоже.

Она вязла его за руку, коротко её пожала, а затем быстро снова выпустила, почти так, будто обожглась. Когда она отвернулась, по щекам бежали слёзы, и она не осмеливалась бросить взгляд через плечо. Вместо этого она засунула руки в перчатки из кожи храноса, чтобы защитить их от резкого холода. При таких температурах легко можно потерять один или два пальца. В Гальмене Навия иногда встречала нищих с замёрзшими до черноты конечностями. Они не могли позволить себе купить греющую, дорогую кожу храноса. Это было не особо приятное зрелище.

Решительно она вскарабкалась на сани и защёлкала языком, после чего Нола направилась вперёд. Она знала, что Даниан ждёт её последнего взгляда, но упрямо смотрела прямо перед собой, навсегда оставляя позади свою прежнюю жизнь.

7.
Исчезнувшая

Лакос, Летнее царство

Рука Канаеля дрожала, когда он отразил удар Дава. Лёгкие горели, и он нырнул под широкую дубинку-урцу, опёрся на одно колено и снова стремительно поднялся вверх, вновь вставая в позицию. В этот раз они были почти что одни. Только двое его телохранителей стояли в стороне рядом с каменной аркой, ведущей в один из множества внутренних двориков и Туманный Мастер наблюдал за ними из тени дворовой площади. Его похожее на птицу лицо явно показывало неодобрение. Но Канаеля озадачило другое выражение. Гнев. Недоверие.

Следующий удар он парировал неохотно, и Дав нахмурился.

– Что случилось? Ты кажешься таким рассеянным.

– Туманный Мастер наблюдает за нами. У меня такое чувство, будто он знает, что ты замешан во всём этом деле. А это мне совсем не нравится.

– Даже если он знает, у него было предостаточно шансов допросить меня. А он ещё ничего не предпринял. Не бери в голову. – Он кивнул. – Хочешь, сделаем перерыв?

Решительно Канаель обхватил ручку дубинки и покачал головой. Нужно взять себя в руки.

– Нет. Давай доведём тренировку до конца.

– Хорошо. Твоя атака.

Не теряя времени, Канаель сменил позу, встал на колени и напряг мускулы, направив кончик дубинки на своего учителя по борьбе. Дав отошёл, сделав два шага назад, ногами подняв пыль и песок. Поверх переносицы у него образовалась вертикальная линия, взгляд был сосредоточен.

Внутренний двор наполнился звуками глухих ударов, кроме их учащенного дыхания и скрипящего под ногами песка вокруг больше ничего не было слышно. С каждым ударом Канаель чувствовал щекотание магии в крови, легкое покалывание на спине, именно там где проходили крылья. Как он мог все эти годы не видеть их? Ответ лежал на поверхности: Он никогда не одевался один. Туманный Мастер постоянно был рядом, окружив его как хищная птица, собственноручно выбирая ему друзей, спутников и учителей, и не давая никакой передышки.

Следующего удара Канаель не ожидал. Он двигался слишком медленно, погруженный в свои мысли, но успел заметить испуганное лицо своего друга еще до того, как притупленная нижняя сторона дубинки со всей силы ударила его в живот. Застонав, он бросил взгляд на Туманного Мастера, который наблюдал за всем происходящим. Канаель попытался удержаться на ногах, но недооценил силу удара. Боль волной распространилась по всему телу. Тихо застонав, он упал на колени и в этот же момент осознал, что Даву пришел конец.

– Прости,– прошептал он и поднял глаза. Долю секунды его друг в таком отчаянии смотрел на него, что у него сдавило горло, затем Дав бросился на пол, вытянул руки и отпустил дубинку. Смиренно коснувшись лбом и носом песчаной земли, он не отваживался поднять головы.

Канаель услышал тяжелые сапоги своих телохранителей еще до того, как их тела отбросили на него тень. Туманный Мастер тоже подошел, всем своим видом показывая презрение, которое он испытывал к другу Канаеля. С тихим стоном Канаель поднялся на ноги и оперся о свою дубинку. Боль в области желудка стихала очень медленно.

– Вставай,– приказал Туманный Мастер, глядя на Дава холодным взглядом. Он дал телохранителям знак.

– Уведите его в тюрьму. Я доложу о случившемся правителю.

Он посмотрел на Канаеля.

– А ты будешь сопровождать меня.

– Он ничего не сделал!

– Он ранил Вас, хотя знает, что нельзя причинять вред сыну правителя, даже на тренировке. Это подвергается наказанию. И он его получит.

Канаель прикусил внутреннюю сторону губы, чтобы не закричать от злости. Но он был бессилен что-либо сделать. У Туманного Мастера есть свидетели, и закон тоже на его стороне. Опустив плечи, он наблюдал, как стражники грубо схватили Дава за руки, и повели в сторону тюрьмы. Лицо Дава не выражало никаких эмоций, он пытался не смотреть на Канаеля.

Лишь его глаза выражали настоящие чувства, увидев которые, Канаель попытался проглотить подступивший к горлу комок.

Это моя ошибка, а наказан будет мой друг...

– Ваш отец находится в Солнечном зале и ведет прием. Мы посетим его там. После чего он сам решит, что делать с Вашим учителем.

Молча он следовал за своим фаллахом через площадь, зашёл вместе в длинный, выложенный мрамором коридор, который уже всегда своей широтой вызывал в нём ощущение, будто он сидит в очаровательной тюрьме. Несколько одетых в фиолетовый цвет слуг бросились на пол. Со стоическим выражением лица он прошёл мимо, даже если в нём бушевала буря. Он знал, что нельзя показывать свои чувства.

Перед Солнечным залом стояло четыре охранника с длинными копьями, но не один из них не двинулся с места, когда Туманный Мастер прошёл мимо и открыл большую двойную дверь. Удлинённая, с одного конца округлённая комната, там, где стоял Летний трон, уже всегда была самой впечатляющей из пяти залов дворца Ацтеа, а запах прикреплённых к широким аркам окон цветочных композиций, вызывал образ весны.

Белые, мраморные колонны казалось достигают неба, а в конце зала, под куполам, на стену повесили гобелен, доходящий до самого потолка, на котором был изображён герб семьи Де’Ар. Красный цвет фона прямо-таки резал глаза, а башни дворца, обрамлённые круглыми полумесяцами, имели тот же светло-коричневый цвет, что и пол.

Взгляд Канаеля перескочил на отца, сидящего на серебряном троне и озабоченно слушающего тощую женщину со спутанными волосами. Когда тот заметил, что они зашли, его густые, чёрные брови сошлись на переносице, из-за чего он стал выглядеть обескураженно. Он сказал несколько слов женщине, которая поклонилась в знак благодарности и, пятясь, направилась к большой, двойной двери, рядом с которой стояли они. Лунный Охранник, один из множества присутствующих слуг сопровождал её. Она поклонилась Туманному Мастеру и ему, прежде чем исчезнуть за дверью.

Дерион Де’Ар поднялся и быстрым движением руки указал им подойти поближе. Канаель медлил, и получил незаметный толчок от Туманного Мастера.

– Что-то случилось?

Туманный Мастер опустился на пол и коснулся его лбом, в то время как он сам остался стоять, слегка кивнув отцу в знак уважения. Спустя несколько мгновений фаллах поднялся и сложил руки.

– Ваше Высочество, произошел инцидент на тренировке.

– Что произошло?

– Дав И’Лев ранил Вашего сына.

– Это правда? – спросил отец и напрямую посмотрел на него. Его взгляд был прямо-таки пронизывающим, Канаель чувствовал себя рядом с ним как всегда: страшно маленьким. Кроме того, он впервые увидел отца с тех пор, как узнал, что не является его родным сыном. Ему было ужасно стыдно за то, что он не сказал правду. Но она усложнила бы все ещё больше.

В конце концов, он кивнул и опустил взгляд.

– Да, отец. Но это произошло случайно. Я был невнимателен. Удар был не сильным, всего лишь нижн...

Дерион Де’Ар грубо его прервал:

– Он ударил тебя? – Его голос прогремел над ним. Лёгкий шелест одежды и шарканье ног слуг внезапно утихли.

– Да, ударил. Я отвлёкся.

– И где же были твои мысли? Не важно, что происходит, ты должен всегда быть внимательным. Любое мгновение может стать последним для тебя. Ради Сува, ты в постоянной опасности, твоя жизнь висит на волоске, а ты не используешь лучшую тренировку в королевстве, потому что витаешь где-то в облаках?

Он издал негодующее рычание.

– Где сейчас Дав?

– В тюрьме, Ваше Высочество,– вставил Туманный Мастер.

– Хорошо. Десяти ударов плетью будет достаточно.

У Канаеля застыла кровь в жилах. Десять ударов плетью! После них Дав не сможет несколько дней ходить и несколько недель тренировать его! А он нужен ему сейчас больше, чем когда-либо прежде ...

– Я сам это сделаю.

Отец удивленно посмотрел на него.

– Ты хочешь сам привести наказание в исполнение?

Канаель почувствовал со стороны взгляд Туманного Мастера, однако смотрел упрямо вперёд.

– Да, я это сделаю.

Это единственная возможность уберечь друга от более сильной боли. С тихим вздохом его отец облокотился на спинку трона. Его взгляд скользнул по нему не дольше, чем одно мгновение, потом он посмотрел на Туманного Мастера.

– Отведи Дава на площадь Несчастий и всё приготовь.

Словно оглушённый, Канаель последовал за Туманным Мастером в коридор. Его мысли как будто стёрли. Молча они прошли через двустворчатую дверь, перед которой стояли гвардейцы.

– Я пошлю за ним. Идите вперёд. – Канаель почти не слышал, что говорит Туманный Мастер, но чувствовал присутствие своих телохранителей как пылающие оковы на коже и поспешил пройти вдоль пустого коридора.

Яркий свет солнца ослепил его, когда он вышел на площадь Несчастий, и жара охватила его словно кокон. Круглый двор лежал наполовину в тени восточного крыла замка, скрытый от любопытных глаз, спрятанный от людей Лакоса. Канаель ненавидел это место. Слишком много мужчин и женщин потеряли здесь свой голос, после того, как их обвинили в том, что они Заклинатели душ, и пели, чтобы очаровать людей. А сегодня ему придётся наказать друга за свою собственную небрежность.

Канаель вздрогнул и повернулся, когда позади него открылась дверь. Четыре тяжело вооружённых охранника провели Дава мимо него к узкой, деревянной скамье, стоящей посреди площади. Они уже сняли с его плеч рубашку, и Канаель видел пот, образовавшийся на его поцелованной солнцем спине.

Верёвка, которой были связаны руки Дава, была очень сильно затянута и глубоко врезалась в кожу. Это зрелище вызвало у Канаеля тошноту, и он поклялся, как можно быстрее закончить страдания своего друга. Один из охранников отделился от группы и направился к нему. Только когда он дошёл до него, Канаель заметил плётку в его руках.

– Ваше Высочество, – сказал он тихо и склонил голову. – Мне дали задание инструктировать Вас. Вам нужно размахнуться и как только вытяните руку вперёд, остановить движение чуть выше вашей груди.

Больше всего Канаелю хотелось кричать, но его лицо оставалось непроницаемым.

– Спасибо. – Охранник сунул ему в руку плётку, и Канаель наблюдал за тем, как Туманный Мастер и его отец вышли на площадь.

– Дав И’Лев, – объявил Туманный Мастер. – Вы ранили своего господина и таким образом нарушили закон Верности. За это вас накажут десятью ударами плети.

Дав смотрел в землю и молчал. Тёмно-русые волосы свисали прядями на лицо. Канаель с трудом сглотнул. Двое охранника схватили его друга и поставили на колени.

– Прости,– прошептал Канаель. Молча прося прощения у богов, он взялся покрепче за кожаную ручку черной плети, пытаясь игнорировать учащенное биение сердца.

С его губ сорвался тихий стон. Канаель медлил, встретился взглядом с отцом, который незаметно кивнул ему. Затем он размахнулся и нанес удар. Крик Дава, наполненный страданием и болью, пронесся по всей площади, оставив кровавый след не только на коже Дава, но и на душе Канаеля.

– Где он?

Канаель громко хлопнул дверью, войдя в комнату Туманного Мастера. В широком помещении было множество окон, а у их ног, ярко освещенный, лежал Лакос. Ему снова бросилось в глаза, насколько заставлена комната его слуги, но, несмотря на это, в ней царил порядок. Он посмотрел на Туманного Мастера, сидевшего за столом, спрятавшись за стопками книг, которые, казалось, доставали до потолка. Он с удивлением оторвал взгляд от своих бумаг.

– Доброе утро, Ваше Высочество. Как вижу, Вы уже проснулись. Что я могу для Вас сделать?

Канаель сжал кулаки, так что побелели костяшки и сделал шаг к своему фаллаху, который даже глазом не моргнул. События прошедшего дня наложили на него отпечаток, весь вчерашний день он не мог найти Дава. Лишь с наступлением утра, когда розовая пелена окутала небо, Канаель понял, что к чему. Только одному человеку было выгодно, чтобы Дав исчез, и только у одного человека были силы и средства, чтобы устроить все это за его спиной.

– Где Дав?

Он встал прямо перед столом, горя желанием одним движением руки смести все на пол.

Туманный Мастер тянул с ответом. Канаель с мрачным видом наблюдал за тем, как он не спеша отложил перо, после чего взглянул на него.

– Я выгнал его.

– Я так и знал!

Канаель с трудом сдерживал себя.

– Почему Вы это сделали?

– Он слишком много знал. Вы рассказали ему о вещах, которые его никоим образом не касаются. Вчерашнее маленькое происшествие предоставило мне прекрасную возможность по веской причине отправить его прочь.

– Он мой лучший друг, и я доверяю ему,– крикнул Канаель, еле сдерживая гнев.

Со спокойным выражением лица Туманный Мастер отложил длинное, черное перо в сторону и уверенно посмотрел ему в глаза.

– Именно это и доставляет мне больше хлопот, чем нужно,– тихо сказал он. – У меня есть дела поважнее, чем следить за вашими друзьями. Он совал свой нос в дела, которые его не касаются. Если бы он не пользовался таким большим почетом и уважением, мы бы сделали с ним и кое-что другое. А так, мы просто попросили его покинуть царство.

Вне себя от ярости, Канаель наклонился к Туманному Мастеру и оперся руками о длинный, деревянный стол.

– Если Вы намекаете на хронику Потерянного народа, то могу сообщить Вам, что Дав наводил справки по моему приказу!

– Откуда Вам известно о хронике? – резко спросил Туманный Мастер.

– Это так важно?

– Вы не должны никому слепо доверять. Сколько раз мне еще говорить Вам об этом? Вы подвергаете опасности себя и всех при дворе.

– Слепо доверять так, как Вам.