Текст книги "Не упусти радугу"
Автор книги: Каролин Лэмпмен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
23
– Миссис Мерфи, глядите, сейчас побегут! Оттащив Леви со скакового круга, Кейт вытянула шею, чтобы получше рассмотреть лошадей на стартовой линии. Прогремел выстрел, и ежегодные скачки Дейтонов начались.
– Мне ничего не видно! – крикнул Коул и полез вперед. Кейт схватила его за руку и в последний момент вытащила чуть ли не из-под копыт. Когда лошади в плотном облаке пыли пронеслись мимо, она отпустила обоих мальчуганов и шагнула вперед, пытаясь разглядеть, кто первым подходит к финишу.
– Папина лошадь впереди всех! – подпрыгивая от нетерпения, пищала Касси. – Сейчас он победит!
– Кто победил? – прокричала Кейт, перегибаясь через головы детей.
– Отсюда не разглядишь… Побежали поближе!
И не успела Кейт их остановить, как все трое сорвались с места и ринулись напрямик на ту сторону скакового круга. Понимая, что в таком шуме, кричи не кричи, они все равно ее не услышат, она махнула рукой на детей и пошла искать Белл. Та оказалась на кухне. Когда Кейт вошла, она увлеченно беседовала с кухаркой.
– Вы, миссис Дейтон, наверное, сами хотите за всем проследить?
– Боже сохрани! – сказала Белл. – Я, конечно, обойду столы, когда они уже будут готовы, но я нисколько не сомневаюсь, что вы и без меня прекрасно справитесь. Если зачем-нибудь буду нужна – я на аукционе. За полчаса до окончания я пришлю сказать, чтобы начинали расставлять закуски.
Кухарка заверила ее, что все будет в полном порядке.
– Знаешь, от доброго слова люди совершенно меняются, – заметила Белл, когда они с Кейт вышли из кухни. – Как тебе удалось сбежать от детей?
– Они сами от меня сбежали. Последний раз я их видела, когда они сломя голову неслись через паддок выяснять, чья лошадь пришла первой.
– Ну и ладно. Если что, отцы за ними присмотрят. Ну что, пройдем вдоль столов – и на аукцион?
В огромной комнате, которая сейчас служила столовой, а к вечеру должна была превратиться в бальную залу, трудилась целая армия нанятой для этого случая прислуги. Пока Белл переходила от одного к другому, кого подправляя, кого похваливая, с лица ее не сходила улыбка. Многих, по-видимому, она прекрасно знала и то и дело останавливалась справиться о здоровье кого-нибудь из родни.
Убедившись, что все идет своим чередом, Белл через распахнутую французскую дверь вывела гостью из столовой.
– Жаль, что вы послезавтра уезжаете. С вами было так хорошо!
– Джонатан беспокоится, как бы зима нас не застала в пути.
– И почему этот Вайоминг так далеко? – вздохнула Белл. – Последний раз мы видели Джонатана с ребятами пять лет назад, когда они останавливались в Чикаго по пути на Запад. Кто знает, когда вы теперь к нам выберетесь?
– Джонатан переехал в Вайоминг пять лет назад? Я думала, он воевал.
– Верно, воевал – почти всю войну. Но после ранения в Геттисберге его демобилизовали, и почти за год до окончания войны он уже уехал на Запад. – Они вошли в толпу, заполнившую овальный паддок внутри скакового круга, и Кейт заметила, что по лицу ее спутницы пробежала тень. – Не знаю, что произошло в том сражении, но Джонатан с тех пор сильно изменился. Когда я спросила у него, что случилось, он ответил, что лучше мне этого не знать. – Она качнула головой. – Больше я не расспрашивала, но… он очень мучился. Как тогда, после…
– Миссис Мерфи! Тетя Белл! – Головы обеих женщин повернулись на крик Коула, бежавшего к ним со всех ног. – Папа купил нам лошадей!
– Ага, четвертушек! – подтвердил запыхавшийся Леви, который вместе с Касси тоже подбежал к ним. – Дядя Даниел говорит, что для выпаса скота они годятся даже больше чистокровок.
– Что это за четвертушки такие? – спросила Кейт.
– Ну, на четверть чистокровки. Они все равно как чистокровки, только пошире в кости, – пояснила Касси.
– Мою зовут Молния, а его – Гром! – объявил Леви. – Это будут самые лучшие лошади для работы на выпасе!
– Во всяком случае, так думает дядя Джонатан, – вставила Касси.
Коул метнул в ее сторону уничтожающий взгляд.
– Ты что же, думаешь, что мой папа ошибается?
– Нет, но… он же сам сказал, что это только пробный опыт?..
– Поживем – увидим, верно?
От этого низкого голоса сердце Кейт чуть не выпрыгнуло из груди. Хотя ясно было, что Джонатан должен находиться где-то здесь, все же она полагала, что он еще занят покупкой лошадей.
– Кстати, – обернулся он к детям, – почему бы вам не проследить за тем, чтобы ваших лошадей свели на конюшню и поставили куда надо? – Все трое обменялись взглядами и исчезли в толпе, после чего Джонатан целиком перенес свое внимание на дам. – Долго же вы сюда добирались! Я высматривал вас с того самого момента, когда эта ужасная троица выскочила после забега на паддок.
При взгляде на него у Кейт снова перехватило дыхание. Синие глаза, ямочки на щеках, загорелая грудь под распахнутым воротом рубахи – он все так же вызывающе красив, а она все так же не может к этому привыкнуть. Неужели он и правда ее высматривал? Под внимательным взглядом, вобравшим, кажется, всю ее, с головы до пят, она ощутила сладостную дрожь.
– Ты сегодня прелестно выглядишь, Кейт. Тебе идет этот голубой цвет.
– Спасибо, – застенчиво улыбнулась она, изо всех сил стараясь не краснеть.
– Тебе тут нравится?
– Да, очень. Прежде мне не приходилось бывать на скачках.
– А, Джонатан, вот вы где! – Настойчивый женский голос острой льдинкой врезался в радостные предвкушения Кейт.
В синих глазах мелькнула тень досады, но Кейт этого не видела. Она видела лишь высокую стройную блондинку, которая вынырнула из толпы и повисла у Джонатана на руке. Рядом с ее изящной фигурой, выгодно подчеркнутой модным кроем, Кейт, в своем голубеньком платье, вдруг почувствовала себя неинтересной простушкой.
– Доброе утро, Элизабет. Вижу, вы с моим зятем уже познакомились, – сказала Белл.
– Да, Даниел нас представил, – сообщила Элизабет и придвинулась еще ближе к Джонатану. – Я была очень удивлена! Ты не говорила мне, что у вас гости.
– Как же, не далее как две недели назад я приглашала тебя на обед, но ты ответила, что не любишь семейных сборищ, – напомнила Белл.
– Верно, обычно я их терпеть не могу. – Элизабет улыбнулась Джонатану. – Но откуда мне было знать, что твой зять окажется таким… интересным?
Кейт вдруг ясно поняла, что Белл с самого начала намеревалась познакомить Джонатана с этой красавицей блондинкой, и от этого опять почувствовала себя лишней. Впрочем, Белл тут же представила ее блондинке как свою подругу, которая приехала с Запада вместе с Джонатаном. Кейт заставила себя улыбнуться и произнесла на диво спокойным голосом:
– Очень приятно.
– Рада с вами познакомиться, мисс Мерфи, – сказала Элизабет. – А когда Джонатан уедет, вы еще останетесь в Чикаго?
У Кейт вдруг все вскипело внутри.
– Во-первых, не мисс, а миссис. А во-вторых, я тоже послезавтра уезжаю. Мистер Кентрелл, знаете ли, платит мне, чтобы я смотрела за его сыновьями. А теперь, если позволите, я хотела бы побывать на аукционе. – И, круто развернувшись, она шагнула прямо в толпу. Может, и не стоило так выходить из себя, но, во всяком случае, она ясно дала им всем понять, что не имеет никаких притязаний на неотразимого мистера Кентрелла и не намерена мешать его любовным похождениям в эти последние два дня в Чикаго!
Кейт пробралась в самую середину паддока, где происходили собственно торги. Тут ноздри ей защекотал запах конского пота вперемешку с пряным запахом палой листвы, над приглушенным гулом толпы поплыл гонг аукциониста, и вскоре Кейт, неожиданно для себя, увлеклась происходящим. И когда последняя лошадь была куплена и зрители потянулись к дому, где их ждал «легкий завтрак» Белл, она ощутила самое искреннее разочарование.
Кейт уже совсем собиралась улизнуть в свою спальню, когда ее остановил оживленный голос хозяйки.
– Наконец-то! А я тебя везде ищу! Кейт, ты не поможешь мне с завтраком? Конечно, неловко тебя об этом просить, но я просто не знаю, за что хвататься. – Взяв Кейт под руку, она потащила ее в сторону дома, болтая по дороге о каких-то неувязках на кухне, из-за которых все пошло вкривь и вкось. Кейт не поддалась на ее уловку.
– Не нужно, Белл, – сказала она.
– Очень даже нужно, – возразила Белл. – Я же вижу, что ты собираешься спрятаться от нас на весь день!
– Ну и что в этом такого ужасного?
– Как что?! – изумилась Белл. – А кто будет смотреть за Леви с Коулом? Думаешь, мы вдвоем с Джонатаном углядим за твоими сорванцами? – Она увлекла Кейт через боковую дверь в буфетную при кухне. – Здесь все, что может понадобиться для стола. Если ты проследишь, чтобы слуги вовремя меняли пустые тарелки на полные, ты очень мне поможешь. Кстати, она совсем не в его вкусе.
– Что?.. Кто?
– Элизабет. Ну да, я действительно сначала собиралась их познакомить – ведь, кроме нее, у меня почти нет незамужних подруг. Но, право, это была глупейшая затея. В этом Джонатану никогда не требовалась помощь. – Белл равнодушно повела плечом. – А впрочем, она сама скоро надоест ему до смерти.
– По его виду этого не скажешь.
– А по его виду вообще трудно что-либо сказать. Это его старая уловка, которая всегда очень меня умиляла. Помню, он еще усов не носил, а женщины уже кидались к его ногам. Боюсь, из-за этого он стал ужасным циником, зато научился отстранять своих поклонниц, не уязвляя их самолюбия: он уходит, а женщина думает при этом, что она сама его бросила. Вот увидишь, к вечеру Элизабет уже переметнется к кому-нибудь другому.
– Меня это совершенно не интересует! – надменно тряхнула головой Кейт.
– Вот это-то ему в тебе и нравится, – довольно улыбнулась Белл. – Он ведь привык из женщин веревки вить. Так и надо, держи его на известном расстоянии – и в конце концов он не устоит!
– Но я не… – Голос Кейт потонул в шуме наполняющегося зала, и Белл, не дожидаясь ответа, поспешила навстречу гостям.
Мало-помалу Кейт убедилась, что слова Белл во многом соответствуют истине. Действительно, Элизабет почти целый день вилась вокруг Джонатана плющом, а потом вдруг куда-то подевалась. Конечно, ее место тут же заняли по меньшей мере четверо других претенденток, но Кейт, которой все это уже надоело, отвернулась и пошла готовиться к балу.
Поскольку слуги сегодня и без того сбивались с ног, Кейт сама натаскала в ванну воды, хотя и догадывалась, что Белл бы удар хватил, узнай она об этом. Пришлось несколько раз подняться с ведрами по черной лестнице, зато физическое напряжение хоть чуть-чуть отвлек-то ее от волнений предстоящего бала.
Горячая ванна помогла ей восстановить душевное равновесие, и когда Элиза пришла помочь ей причесаться, Кейт встретила ее почти спокойно. Спустя три четверти часа она уже стояла перед зеркалом, изумленно разглядывая собственное отражение.
При свете лампы платье смотрелось еще лучше, чем днем. Кожа ее на фоне темно-бордового бархата казалась нежной, почти прозрачной, глаза светились загадочным зеленым светом. Темные блестящие локоны были подняты на затылок и, спадая оттуда, красиво рассыпались по плечам.
Кейт и сама себе нравилась, но Белл была просто в восторге.
– Да ты же красавица! – с порога вскричала она. – Дай только Джонатану тебя хорошенько разглядеть!
– Глупости, – вспыхнув, перебила Кейт. – Думаю, у вас сегодня будет столько красавиц, что меня он и не заметит.
– Ну, там видно будет, – туманно улыбнулась Белл. – Впрочем, пора идти. Даниел всегда начинает так нервничать, если ему приходится ждать, как он считает, лишнюю секунду. Да и у Джонатана терпения ни на грош.
Однако, когда Кейт и Белл появились в гостиной, мужчины спокойно обсуждали торги: Даниел развалился в уютном кресле, а Джонатан, облокотясь на камин, лениво вертел в руке бокал бренди. «Стоило ли волноваться?» – подумала Кейт.
Но в эту секунду Джонатан вдруг поднял глаза и в удивлении выпрямился. С порога на него смотрело то самое загадочно-обольстительное существо, так быстро промелькнувшее перед ним в тот вечер, когда он впервые увидел Кейт. При свете канделябров она показалась ему изысканной камеей, сделанной из плоти и крови. Очарованный видением в бордовом бархате с кружевом, он затаил дыхание…
Кейт полагала, что уже привыкла к красоте Джонатана, однако ей еще не доводилось видеть его при полном вечернем параде. Он был великолепен. Превосходно сшитая черная пара подчеркивала его рост и атлетическое сложение и выгодно оттеняла синеву сапфировых глаз. «Интересно, сколько женских сердец он сегодня разобьет?» – подумалось ей.
Ни Кейт, ни Джонатан не могли бы сказать, сколько они так стояли и безмолвно разглядывали друг друга. Оба очнулись, только когда дворецкий зашел сообщить хозяевам, что прибыл первый гость.
– Наш выход, – сказала Белл. Отобрав у Даниела бренди, она поставила бокал на стол и потянула мужа за руку. – Джонатан, пригласи, пожалуйста, Кейт в залу и, ради Бога, не смотри так грозно на моих гостей – у нас к такому не привыкли. – Подмигнув Кейт, она, под ручку с Даниелом, торжественно двинулась в залу.
– И как это ее до сих пор никто не придушил? – приятнейшим тоном произнес Джонатан, ставя бренди на камин. Прикидывая в уме, смог бы он обхватить пальцами ее тоненькую талию, галантно предложил Кейт руку. – По-моему, пора всерьез об этом подумать.
24
– Пожалуйста, – сказал собеседник Кейт, вкладывая в ее руку бокал, и сел рядом.
– Благодарю вас. – Кейт улыбалась ему и одновременно пыталась вспомнить, как его зовут. Вообще-то Белл знакомила их, но на балу оказалось так много приятных молодых людей, что их имена и лица как-то смешались. Впрочем, это было не так уж важно: как выяснилось, для того, чтобы танцевать с ними или вести милую беседу, совсем не обязательно было знать, кто они такие. И сейчас, в то время как она улыбалась и изредка кивала своему собеседнику, мысли ее блуждали.
Ее первый бал удался как нельзя лучше. Элегантные пары кружились под звуки оркестра, над ними сверкали хрустальные канделябры, и все это великолепие множилось десятками роскошных зеркал на стенах. Кейт была уверена, что даже причудливое украшение закусочного стола – ледяная фигурка бегущей лошади – запомнится ей на всю жизнь.
К удивлению Кейт, скучать ей совсем не приходилось. Сперва она подозревала, что виновница ее успеха – Белл, но вскоре поняла, что та лишь по долгу хозяйки знакомила своих гостей между собой, не более. Внимание стольких кавалеров было в новинку Кейт, и она наслаждалась новыми ощущениями.
Время от времени она поднимала голову и всматривалась в толпу, всякий раз убеждая себя, что делает это из простого любопытства, а не из желания увидеть Джонатана. Впрочем, последнее было не так уж трудно: благодаря росту его достаточно легко было отыскать глазами даже и без стайки хорошеньких поклонниц, неизменно окружавших его в перерывах между танцами.
– Что-нибудь не так? – Молодой человек кивнул на бокал в ее руке. – Вы совсем не пьете шампанское!
– Ах… – «Кажется, он заметил, что я не слушаю», – смущенно подумала Кейт, но тут же улыбнулась. – Просто меня так заинтересовало то, что вы говорите… – Голос ее замер как бы от избытка чувств, она отпила глоток шампанского и чуть не поперхнулась из-за непривычного вкуса.
Он кинул на нее благодарный взгляд.
– Женщины редко относятся с таким интересом к моему увлечению. А что именно вам в нем нравится?
Кейт, не зная, что ему ответить, в смятении осушила свой бокал.
– Знаете, мне что-то хочется пить. Вас не затруднит?.. – Она вручила ему опустевший бокал.
– О, конечно, конечно! – Молодой человек уже собрался идти на поиски шампанского, но тут мимо проследовал лакей с подносом. – Прекрасно! Еще бокал шампанского сюда!
Лакей подал ей полный бокал, поклонился и пошел дальше, при этом у Кейт вдруг возникло необъяснимое желание дать ему хорошего пинка.
– Так что вы хотели сказать?
Хлебнув еще шампанского, Кейт с удивлением обнаружила, что начинает постепенно привыкать к новому вкусу, а маленькие щекочущие пузырьки ей даже определенно нравятся. К сожалению, ее поклонник все еще ждал ответа.
– Честно говоря…
– По-моему, следующий танец мой, – раздался знакомый басок где-то совсем рядом.
Кейт готова была броситься Джонатану на шею. Если только возможно вовремя вклиниться в чужой разговор, то сейчас как раз было самое время.
– Да. – Кейт допила шампанское, поставила бокал на столик и, любезно улыбнувшись своему собеседнику, встала. – Надеюсь, вы меня извините?
– Разумеется! У нас будет еще возможность закончить сегодня этот разговор.
Кейт благосклонно кивнула в ответ и удалилась под руку с Джонатаном.
– Что за разговор? – спросил Джонатан, увлекая ее в центр залы.
– По правде говоря, понятия не имею, – ответила она.
Обнимая ее за талию под первые звуки вальса, Джонатан рассмеялся.
– Я сразу понял, что что-то не так, когда ты так лихо осушила бокал с шампанским.
– Вот это, пожалуй, было лишнее. Теперь у меня все плывет в голове…
– Ты не стала от этого хуже вальсировать, – с улыбкой заметил Джонатан.
– Слушай, как бы получше отделаться от этого ухажера?
– Ну, это совсем не трудно! Как только он опять возникнет, скажи, что тебе надо попудрить нос или что-нибудь в этом духе.
Она вдруг ощутила у себя на талии горячую руку Джонатана. Рука властно увлекала ее за собой, и Кейт, забыв думать о своем незадачливом поклоннике, полностью отдалась танцу. Их согласные движения, подчиненные строгому ритму вальса, будили в ней неясные и сладостные образы.
То ли благодаря ее новообретенному пристрастию к шампанскому, то ли по другой причине, но остаток вечера приобрел для Кейт несколько сказочную окраску.
Возле нее все время находилось множество кавалеров, но Джонатан ни на минуту не терял ее из вида и неизменно приглашал на каждый вальс. Этот волшебный вечер был наполнен для нее музыкой, красотой и близостью Джонатана. Кейт хотелось, чтобы он длился вечно – ведь в тот момент, когда он закончится, она снова превратится из сказочной принцессы в будничную и неинтересную Кейт Мерфи.
Когда звуки оркестра замерли и музыканты начали зачехлять инструменты, Кейт неожиданно обнаружила, что стоит на пороге рядом с Белл и прощается с последними гостями. Даниел с Джонатаном еще во время десерта как сквозь землю провалились – Белл подозревала, что их исчезновение каким-то образом связано с бутылкой дорогого виски, загодя припрятанной Даниелом.
Наконец, поддерживая друг друга под руки, Кейт и Белл устало взобрались по лестнице. Остановившись у двери своей гостьи, Белл виновато улыбнулась.
– Я велела Элизе не дожидаться нас и идти спать. Помочь тебе расстегнуть крючки на платье?
– Да, пожалуйста, если не трудно. Я потом тоже тебе помогу, – кивнула Кейт.
– Ну нет! – усмехнулась Белл. – Это работа Даниела. – Затворив дверь, она принялась отстегивать крошечные крючочки на бордовом платье. – Не знаю, может быть, ты сочтешь меня скверной женщиной, но из-за этого я иногда нарочно пораньше отсылаю Элизу в постель. Все-таки у длинного ряда неудобных крючков есть свои преимущества!..
Кейт была весьма смущена столь интимными подробностями из жизни Дейтонов, но Белл тут же улыбнулась, заговорщицки подмигнула, и она тоже не смогла удержать улыбку. Тепло обняв ее на прощание, хозяйка ушла, и дальше Кейт раздевалась уже сама.
Она разложила на кресле только что снятое платье и с грустью провела по мягкому бархату рукой. За платьем вскоре последовали нижние юбки с корсетом, и Кейт сразу стало легче дышать. Наконец, усевшись перед зеркалом, она вытащила шпильки и тряхнула головой. Рассыпавшиеся волосы приятно защекотали спину. «Вот что значит слишком много шампанского!» – с блаженной улыбкой подумала она. Хорошо, что бабушке при жизни не довелось увидеть в таком виде свою любимую внучку, не то ее точно хватил бы удар.
Сладостные мечты вновь овладели ею. Представляя, как Джонатан медленно, один за другим, расстегивает крошечные крючочки у нее на платье, она даже не слышала, что он вернулся, пока из его комнаты не донесся приглушенный стук и вслед за ним целая тирада проклятий.
Щетка в ее руке замерла на полпути. Будь Джонатан чем-то или кем-то недоволен, он выражался бы возвышенным слогом – ругаться же он позволял себе лишь в тех редких случаях, когда ему бывало по-настоящему больно. Кейт торопливо отложила щетку, поднялась и подошла к двери ванной комнаты.
– Джонатан?
Не получив ответа, она отворила дверь и позвала снова.
– Джонатан?
– О черт!.. Кейт, я тебя разбудил? – послышалось из его спальни.
– Нет, я еще не ложилась. Что-нибудь случилось?
– Служанка, оказывается, подсунула мне в постель нагретый кирпич. Я уронил его себе на ногу.
– О Боже! – Кейт, ни секунды не колеблясь, метнулась через ванную в спальню Джонатана. – Надеюсь, ты ничего не сломал?
– Попробуй сама сломать кирпич! – буркнул Джонатан и поднял глаза.
Неожиданно ему стало трудно дышать. Он дохромал до кровати и сел.
– Мне придется проверить, нет ли перелома, – говорила Кейт, умело ощупывая пострадавшую ногу. – Постараюсь, чтобы было не очень больно.
Но Джонатан уже забыл о своей ноге. Его гораздо больше интересовала теперь полоска кружева на лифчике Кейт и нежная матовая выпуклость над нею. Выпитая на пару с Даниелом бутылка пшеничного виски, конечно, притупляла боль в ноге, но отнюдь не помогала унять бешено заколотившееся сердце, а тем более – справиться с соблазном, маячащим сейчас перед самыми его глазами.
– Кажется, кости целы, но синяк будет хороший, – сообщила Кейт, растирая его стопу. – Надо посмотреть, не осталось ли льда…
– Кейт…
От непривычной хрипотцы в голосе Джонатана по спине у нее пробежала сладкая дрожь, и она удивленно подняла голову. Скользнув лишь краем глаза по расстегнутой рубахе, по дразняще-золотистой коже и твердым бугоркам мышц у него на груди, она прямо посмотрела ему в лицо. Синие глаза обожгли ее нестерпимо жарким огнем. Показалось вдруг, что в комнате мало воздуха.
Джонатан потянул ее за обе руки и, медленно поглаживая большими пальцами ее пальцы, усадил к себе на колени. Жар его глаз гипнотизировал ее. Будь она невинной девушкой, ее, вероятно, отпугнуло бы их неприкрытое желание, но Брайан научил ее наслаждаться плотской стороной замужества. И теперь, хотя она ни за что не посмела бы себе в этом признаться, ей очень этого недоставало.
Джонатан хочет ее, он безумно хочет! – пьяняще разлилось по всему телу.
Пальцы Джонатана медленно двигались вверх, тихонько сжимая ее руки, плечи. Рука его скользнула к затылку Кейт. Почти без сил, он прижался лбом к ее лицу, пытаясь овладеть собою.
Но Кейт, познавшей пять долгих месяцев одиночества, не хотелось больше самообладания. Обхватив обеими руками его лицо, она стала целовать его лоб, переносицу, губы.
В первый момент Джонатан не мог шелохнуться от неожиданности, потом вдруг глухо застонал и притянул ее к себе. Обнявшись, они упали на кровать и целовались жадно и торопливо. Адская смесь из шампанского, виски и желания сметала последние запреты.
Продев руку под нижний край сорочки, Джонатан большим пальцем поглаживал восхитительные позвонки, в то время как другая его рука успешно справлялась с рядом маленьких пуговок, не пускавших его дальше. Джонатан развернул ее на спину. От шеи его горячие губы двинулись вниз, туда, где светились великолепные, так долго дразнившие его груди.
Кейт, запустив пальцы в его густые волосы, застонала. Пока он любовно ласкал ее груди – сначала одну, потом другую, – она чуть не потеряла рассудок и едва заметила, как ее панталоны полетели вслед за остальным бельем.
Но Джонатан уже опять приник губами к ее рту и не отрываясь перекатился вместе с ней на спину. Теперь, когда Кейт оказалась на нем, ему легче было добраться до желанных изгибов. Его пальцы скользили по нежной коже ее лопаток, потом ниже, вдоль по позвоночнику, к восхитительно-тонкой талии, и еще ниже, к маленьким упругим ягодицам, и изумление его все росло.
В свою очередь, Кейт, которая еще недавно была женой человека, приучившего ее полностью отдаваться любовной игре, вовсе не думала лежать безучастно под ласками Джонатана. До боли прижимаясь грудью к его теплой трепещущей коже, она почти растворялась в нем – и все же изгибалась, чтобы придвинуться еще ближе. Ее руки и губы жаждали узнать каждый бугорок, каждую впадинку на его теле, до которой только могли добраться.
Когда ее язык заскользил по извилине его ушной раковины, Джонатан вдруг содрогнулся всем телом, высвободился из ее объятий и вскочил с кровати. Кейт в изумлении открыла глаза. Что такого она сделала?
Пожирая ее горящими глазами, Джонатан сорвал с себя остатки одежды – и замер. Огонь в его глазах смешался с благоговением.
– Боже, как ты прекрасна! – выдохнул он, тихо ложась с ней рядом, и провел рукой по ее животу. – Ты сводишь меня с ума, – раздался шепот возле ее шеи, и он притянул ее к себе.
На миг ее кольнуло воспоминание о том, для кого она была так же прекрасна, но миг прошел, и остался один только Джонатан, только его губы и руки, обожествляющие ее тело.
Наслаждение было так остро, что Кейт не знала, сколько она еще сможет выдержать, прежде чем сгорит в этом огне. Ее пальцы нащупали шрам у него на груди, но вскоре, переполненная одним-единственным желанием, она забыла об этом.
Когда они соединились, тела их двигались в идеальном согласии, а языки пламени у каждого внутри полыхали все сильнее и сильнее, пока всепоглощающий пожар не охватил обоих.
Ничего подобного Кейт прежде не испытывала. Возвращаясь на землю, она успела лишь подумать: неужели с Джонатаном всегда будет так? – потом провела рукой по его щеке, легко поцеловала его и, свернувшись калачиком у него на груди, почти сразу уснула.
Джонатан натянул на них обоих одеяло и поцеловал ее в макушку. Какая потрясающая ночь! Он, конечно, ласкал на своем веку немало женщин, но впервые в жизни женщина сама по-настоящему ласкала его. Кто бы мог подумать, что благонравная, добропорядочная Кейт Мерфи окажется такой щедрой в постели?
Все это было для Джонатана ново и непривычно, но от этого не менее прекрасно. Вот, стало быть, еще одна грань удивительной натуры Кейт, думал он. Все же она бесподобная женщина! Совершенно удовлетворенный, он пододвинул ее ближе к себе и уснул с улыбкой на лице.
…Джонатан спал, и волна наслаждения несла его куда-то. В сладкой истоме он вздохнул и крепче обнял лежащую подле него женщину.
– Мэри… – пробормотал он.
В ту же секунду Кейт оцепенела, и Джонатан проснулся, как от толчка.
– О Боже, что мы наделали! – вскричала она, вырываясь из его объятий.
– Кейт, не надо.
– Пусти меня, Джонатан! – В шепоте ее послышалась такая мольба, что он не посмел ее дольше удерживать. Схватив свое белье, она направилась к двери.
Он нагнал ее в ванной комнате и повернул за плечи.
– Ради Бога, Кейт, все хорошо.
– Нет. Все плохо. Этого нельзя было делать.
– Как ты можешь такое говорить! То, что произошло между нами, было прекрасно, – сказал он, притягивая ее к себе.
– Ты любишь меня, Джонатан? – Кейт прямо посмотрела ему в глаза.
Этого он никак не ожидал.
– Я?.. – сказал он и умолк.
– Вот видишь. Твоя жена все еще с тобой. Ты до сих пор произносишь во сне ее имя.
– Моя жена не имеет к этому никакого отношения.
– Вот как? А Брайан имеет. – Кейт нервно крутила обручальное кольцо на пальце. – Наша с ним любовь была всей моей жизнью, и я не хочу пятнать ее дешевыми интрижками.
– Дешевыми…
– Я согласна быть твоей экономкой, матерью твоих сыновей, даже другом, но не любовницей.
– Но, черт побери, Кейт, я не хотел тебя обидеть!..
– Я знаю. Но, думаю, нам лучше всего забыть о случившемся.
Вздохнув, он устало провел рукой по лицу. Забыть! Разве такое забывается?
– Джонатан, прости, что все так получилось, но я ничего не могу с собой поделать. – Кейт опустила голову, и лица ее из-за густых волос не было видно, но голос звенел нестерпимой болью. – Уже поздно, и я устала.
Хлопнула дверь, и взгляд Джонатана уперся в деревянную преграду. В замке с недвусмысленным скрежетом повернулся ключ.
Джонатан поднял руку и в сердцах стукнул кулаком по дверному косяку. Потом, без сил облокотившись на него, он уронил голову на руку и постоял так с закрытыми глазами. Он чувствовал себя маленьким и несчастным, словно только что раздавил сапогом редкую и прекрасную бабочку.
