Текст книги "Сердцеед"
Автор книги: Карли Филлипс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Глава 2
Слоун могла уже не раз свернуть в сторону по пути к отелю, но, зайдя так далеко, она не хотела менять решение. Его рука крепко сжимала ее ладонь, и, когда они вошли в вестибюль, она поняла, что никто не обращает на нее внимания. Если рядом нет ее родителей, никому в Вашингтоне и в голову не придет разглядывать ее.
Он остановился и повернулся к ней. В его глазах она увидела то же желание, которое пульсировала в ней самой.
– Мне надо подойти к портье. – Он оставил ее на минуту, чтобы переговорить с администратором.
Ее сердце трепетало в груди, пока они заходили в лифт и за ними закрывалась дверь.
Его пристальный взгляд остановился на ней.
– Я не ожидал этого, но… – Он пожал плечами как будто в смущении. – Но я рад, что встретил тебя.
Она улыбнулась, понимая, что он хочет сказать. Она ведь тоже пришла в бар не в поисках приключений на одну ночь. Она просто пыталась забыть свои проблемы. Но он пленил ее с первого взгляда.
Для нее вечер не мог кончиться иначе.
– И я не охотилась на мужчин сегодня, – сказала она с застенчивой улыбкой. – Но я тоже рада, что нашла тебя.
Он оперся рукой о стенку лифта за ее спиной. Он был высоким, спокойным и немного медлительным, с ним она чувствовала себя очень комфортно. И в безопасности. Очарованная его прекрасными голубыми глазами, она готова была забыть обо всем на свете, кроме него. И это являлось ее главной целью.
– Думаю, самое время представиться. – Улыбка заиграла на ее губах.
Имена. Удобный случай, подумала она. Имя Слоун было особенным и слишком узнаваемым в Вашингтоне, поскольку ее отец был не самым последним человеком.
– Фэйт, – произнесла она. Это было ее второе имя.
– Красивое имя, – сказал он хриплым голосом. Он накрутил прядь ее волос на палец и слегка потянул.
– Я Чейз.
Она улыбнулась:
– Это имя подходит тебе. И не спрашивай почему.
Смеясь, он обхватил ее за талию и крепко прижал к себе. Мускусный аромат, такой возбуждающий, обволакивал ее. Он склонился над ней, но в это время дверь лифта открылась. Ее губы покалывало как бы в предвкушении будущего поцелуя.
Схватив ее за руку, он повел ее по коридору, открыл дверь и ввел в свой номер-люкс. Спальня находилась за дверью в углу гостиной. Безличие комнаты, выглядевшей и пахнувшей как любой гостиничный номер, исчезло, как только он приблизился к ней. От его горящего взгляда и обволакивающей физической мощи она чувствовала себя как в колыбели.
Он смотрел ей прямо в глаза, когда поцеловал в первый раз. Его губы были упругими и нежными. Никакой неуверенности в его прикосновениях. Незнакомец был словно якорь, удерживающий ее в бушующих волнах ее переживаний. Он позволил ей расслабиться и почувствовать безопасность, позволил обнять его сильное тело и принять все, что он мог ей предложить. Она ответила на его поцелуй.
Он притягивал к себе ее голову, пока его губы жадно впивались в ее рот. Тепло разлилось по ее животу. Она вытащила его рубашку из-под ремня джинсов и прикоснулась руками к его пылающей коже.
Он застонал, зарылся руками в ее волосы, а губы его спустились ниже, к ее шее. Утраченная вера, боль, страдания сегодняшнего дня рассеивались, и теперь она могла думать только о нем.
Она запрокинула голову, чтобы он мог покрывать поцелуями ее шею и грудь.
– Как хорошо… – Она слышала свой собственный голос как будто со стороны, низкий, охрипший, полный желания.
– Тебе нравится? – спросил он.
Она приоткрыла глаза и встретилась с его страстным взглядом.
– Разве не ясно?
Улыбка тронула его губы, он снова наклонил голову и прикоснулся языком к ее шее.
– Ммм…
«Он знает, как доставить удовольствие», – подумала Слоун.
– Фэйт?
Ей понадобилось время, чтобы понять, что он обращается к ней.
– Да?
– Ничего. Я просто наслаждался звуками твоего имени.
Она улыбнулась, желая, чтобы он назвал ее настоящим именем, ей хотелось, чтобы он выкрикнул: «Слоун», – когда проникнет в нее. Его движения придавали ей смелости, Слоун начала ласкать его грудь, покрытую жесткими волосами.
– Надеюсь, тебе тоже понравится.
Прежде чем он успел ответить, в дверь кто-то постучал.
– Я открою.
Он решительно двинулся к двери, не обращая внимания на выпущенную из джинсов рубашку и растрепанные волосы. Он приоткрыл дверь, так что образовалась небольшая щель. Слоун поняла, что он сделал это, чтобы не афишировать ее пребывание здесь.
Она оценила его тактичность, учитывая, что их свидание было для него всего лишь приключением на одну ночь.
– Я возьму сам, – услышала она его голос. Потом он повернулся к ней, вкатил в комнату сервисный столик и закрыл за собой дверь.
– Что это? – спросила она, увидев два бокала и бутылку шампанского в ведерке со льдом.
– Ты не похожа на женщин, в жизни которых часто бывают такие ночи. Так что я решил сделать эту встречу… особенной.
К ее удивлению, краска разлилась по его лицу.
Смущение. Он поступил так, чтобы сделать ей приятное, и это смутило его самого. Она шагнула к нему, более уверенная в себе, чем он.
– Почему ты решил, что такие встречи не входят в мои привычки? – спросила она, движимая любопытством.
– Интуиция, она меня обычно не подводит. Потому что, несмотря на столь откровенное платье, у тебя правильная речь, иногда ты не уверена в себе, а в твоем взгляде кроется попытка убежать от какой-то глубокой, тайной боли. Может быть, у тебя был тяжелый день или ты потеряла работу. Непохоже, что ты прыгаешь в постель к первому встречному каждый день. Даю руку на отсечение, – сказал он с самоуверенным видом.
– И обо всем этом ты догадался, лишь посмотрев на меня?
Он усмехнулся:
– Я журналист. Наблюдательность – это моя профессия. А твоя?
– Дизайн интерьера, – произнесла она на автопилоте, так как не могла думать ни о чем другом, кроме его признания.
Любой репортер мог разнести в пух и прах все карьерные планы ее отца, а несмотря на боль и предательство, которые жгли ее изнутри, она любила человека, которого звала своим отцом. Вот еще одна причина хранить свое настоящее имя в секрете.
Она решила немного прощупать почву:
– Ты, должно быть, хороший журналист, так как все, что ты сказал, – правда. Такое поведение мне несвойственно, – согласилась она.
Одна из уловок, которым она научилась от своих родителей, – это как можно сытнее кормить репортеров чистой правдой, от этого они становятся менее настороженными.
– Люблю оказаться правым.
Она засмеялась:
– Как это типично для мужчины.
– В данный момент я бы предпочел быть твоим мужчиной. Выпьем? – Он указал на шампанское.
Его внимательность льстила ей.
– Я бы лучше вернулась к тому, на чем мы остановились, а шампанское оставила на потом. – Она хотела его еще больше, чем раньше.
Он взял ее за руку, подвел к стоявшему в углу стулу, сел на него и сказал:
– Иди ко мне. – Он потянул ее к себе. Его намерения были очевидны.
Она глубоко вздохнула и села к нему на колени. Выпуклость на его джинсах была настолько откровенна и так восхитительно пульсировала между ее бедрами. Его зрачки расширились, он будто просил немного помедлить. Но Слоун не хотела и не могла больше сдерживаться.
Она обвила его шею руками.
– Поцелуй меня, Чейз. Заставь меня забыть, – прошептала она.
– Забыть что?
Она не ответила. Она хотела, чтобы он поцеловал ее, и потянулась к нему губами. Вдруг их обоих пронзило острое желание. Он продолжал целовать ее, пока они добирались до спальни. Ее сердце отчаянно билось, волны страсти накатывали одна за другой.
Он положил ее на кровать, и она встала на колени. Они вместе расстегнули его рубашку и отбросили ее. Он стащил с нее топ, и грудь ее обнажилась. Она смутилась, но его взгляд и вырвавшийся из горла хрип дали ей понять, что увиденное понравилось ему. Он стал ласкать ее грудь.
Горячая волна желания охватила ее, и она застонала. Он расстегнул пояс ее юбки, а она – пуговицу на его джинсах. Они сбросили одежду и вместе с ней остатки своей сдержанности.
– Я хочу тебя, – прошептал он.
– Я тоже, – ответила она.
– Не раньше, чем мы подумаем о защите.
– Я принимаю таблетки, но…
– Дорогуша, с такой жизнью, как у меня, тебе не о чем беспокоиться. Безопасный секс на первом месте, а вот дети мне не нужны.
Он соскользнул с кровати и отправился в ванную. Она не знала почему, но доверяла ему. И в очередной раз она оценила его благородство, учитывая, что это секс на одну ночь. Многие парни даже не задумываются об этом. А Чейз задумался. Что-то особенное было в этом человеке.
Он быстро вернулся, и она снова пришла в восхищение от его тела, широких плеч, тонкой талии и всего остального. Разве можно отказаться от такого великолепного мужчины?
Никто никогда не впечатлял ее так сильно, как он. И никто не смотрел на нее так. Только Чейз.
Он быстро надел презерватив и улыбнулся так призывно, что Слоун задержала дыхание.
– Мы достаточно ждали, как ты думаешь?
Она засмеялась, хотя все ее тело пылало огнем желания.
– Более чем достаточно, – согласилась она.
Он застонал и поцеловал ее. Его поцелуй был горячим и жадным. Его пальцы проникли внутрь ее, она содрогнулась от этих прикосновений, но ей хотелось большего.
Он все понял и вошел в нее, грубо и быстро.
– Боже мой, – пробормотал Чейз. Она была такой сладкой! Это было немыслимо для первой встречи. Она знала, как доставить ему удовольствие. Он увидел так много в ее зеленых глазах. Между ними есть какая-то связь, ее тело подсказало это ему.
Ее прикосновения были женственны и нежны. Он хотел, чтобы волна наслаждения настигла их одновременно.
– Чейз.
Его удивило, что она заговорила. Они были настолько близки, что слова не требовались. Он заставил себя открыть глаза.
Его встретил взгляд широко раскрытых зеленых глаз.
– Перевернись.
– Что? – удивился он.
– Я хочу быть сверху, мне это важно после того, что случилось со мной сегодня, – сказала она, подталкивая его. Он перевернулся на спину, а она оказалась верхом на его бедрах. Он вошел в нее еще глубже.
– О Боже.
Ее тело содрогнулось. Для нее сегодняшняя ночь была намного больше, чем просто секс. Она сбежала от всего и всех и воспользовалась встречей с Чейзом, чтобы забыться.
Он видел ее прекрасное лицо и пышную грудь, и обсуждать что-либо ему совсем не хотелось.
– Лишь бы тебе было хорошо, – сказал он.
Она посмотрела на него с благодарностью. Своими ритмичными и плавными движениями она доставляла ему неземное наслаждение.
Она испытала сильный, продолжительный оргазм одновременно с ним. Минутой позже дыхание Чейза стало восстанавливаться, а вместе с ним и мыслительный процесс. Ему было тридцать семь лет, никогда еще у него не было такого страстного и сумасшедшего секса.
Никогда. Ему понадобилось время, чтобы понять это.
Но прежде чем он погрузился в размышления, она перевернулась и стала вставать с постели.
– Подожди. – Его руки скользнули по ее обнаженной спине. – Куда ты так торопишься?
Она оглянулась, из-за облака спутанных волос он мог разглядеть только ее утонченный профиль.
– Я думала, ты хочешь, чтобы я ушла.
Она засмеялась, но смех был какой-то натянутый, и это задело что-то внутри его.
– Чтобы избежать неловкости утром, – объяснила она.
Он понял, что она пыталась избежать осложнений, но не хотел, чтобы все закончилось вот так. И надеялся, что и она не хотела этого.
– Я бы предпочел, чтобы ты осталась, – Он приподнялся на локте и провел пальцем по ее спине. – Если ты не против.
Она отвернулась, в ее взгляде сквозило смущение. Чейз сразу заметил это.
– Это сумасшествие, – сказала она.
– Согласен. – Он провел рукой по своим растрепавшимся волосам и замер в ожидании.
– Я остаюсь, – сказала она наконец.
– Хорошо. – Он извинился, отправляясь в ванную, а когда вернулся, заключил ее в объятия.
– Иногда надо совершать сумасшедшие поступки, – засмеялась она, и ее тело завибрировало, теплое и восхитительное, в его руках.
Он прикоснулся щекой к ее волосам и вдохнул их нежный запах.
– Мне нужно было совершить что-то подобное сегодня ночью. До этого момента моя жизнь была слишком предсказуемой.
Он подумал о той рутине, которая составляла его жизнь последние девятнадцать лет.
– Ожидаемой, – продолжал он, имея в виду время, когда он, воспитывая своих братьев, должен был быть примером для них. – Жизнь ради моих близких.
– Звучит так, как будто ты говоришь обо мне, – прошептала она.
Он отвел непослушные пряди с ее лица, а она крепче прижалась к нему. Он не хотел думать, как странно то, что он собирается провести ночь в объятиях этой женщины. В кои-то веки он просто хочет делать то, что считает правильным.
– Я пообещал себе, что сегодняшняя ночь станет началом новой жизни. Отныне я буду жить только для себя.
Она вздохнула:
– Звучит заманчиво.
– Почему бы тебе не последовать моему примеру? – спросил он.
Чейз даже не догадывался, как задел ее своими словами, ведь и она подобно ему решила стать свободной начиная с этой ночи. Ей тоже не следовало бы возвращаться к старой жизни, полной всевозможных ограничений, не следовало жить с оглядкой на окружающих.
– Есть люди, которые полагаются на меня, – сонно сказала она. – Даже если вся моя жизнь – сплошной обман, все ждут от меня правильных поступков.
Ее голос становился все более сонным, пока она говорила.
Любопытство его возрастало. Не только потому, что он был репортером, просто эта женщина заинтриговала его. Слишком сильно. Он только начал воплощать в жизнь свои планы, и чужие проблемы были ему совсем не нужны. Он и так взвалил на свои плечи непомерно много.
В целом, думал он, погружаясь в сон, будет чертовски здорово, если после этой ночи они пойдут каждый своей дорогой.
Чейз проснулся от еле слышного плача. Ему потребовалась минута, чтобы прийти в себя и проснуться, потом он понял, что находится в темной комнате отеля в Вашингтоне с женщиной, которую встретил этой ночью. С женщиной, которая понравилась ему и подарила незабываемый секс. И он уговорил ее остаться, когда она захотела уйти.
Чувство вины и тревоги мучило его. Он перекатился на другой край кровати и тронул ее за плечо.
– Жалеешь? – спросил он.
– Ты насчет прошлой ночи? Нет. Я плачу о своей жизни и о том, как я прожила ее.
Его сердце сжалось. Он совсем не хотел впутываться в чьи-то проблемы.
– Вряд ли ты сможешь изменить прошлое, надо идти вперед.
Она тяжело вздохнула:
– Мудрые слова.
– А что я еще могу сказать. Ведь я мудрый парень.
– Очень смешно. Но ты попал в точку.
Он засмеялся:
– Ты сможешь снова уснуть?
– Если ты погладишь меня по спине, то, думаю, да.
Она прильнула к нему, и он сделал то, о чем она его просила, помассировал напряженные мышцы.
– Ммм…
Он вдохнул ее аромат. Она пахла восхитительно. Он приподнялся и лег на нее сверху.
– Я знаю, что поможет мне уснуть, – сказала она. Ее желание было очевидным.
– Ты хочешь, чтобы я замучил тебя?
– О да.
Дважды Чейзу повторять не пришлось. Он потянулся за презервативом, который оставил на ночном столике, и быстро надел его. Он уткнулся лицом в ее шею и медленно вошел в нее.
– О… – протянула она. – Как хорошо.
Он не знал, как получилось, что между ними возникло такое доверие и взаимопонимание. Наверное, это потому, что он принял решение жить для себя и она решила то же самое, пусть даже только на одну ночь.
После того как он удовлетворил ее желание еще раз, она уснула рядом, разметав волосы по подушке и совершенно расслабившись. Он постарался для нее. Но и она помогла ему сделать первый шаг в избавлении от ответственности и скованности.
Завтра они разойдутся в разные стороны, но перед этим он закажет завтрак в номер, доставит ей удовольствие, а она удовлетворит его еще один, последний раз.
Но когда он проснулся, комната была залита ярким солнечным светом, а его гостья уже ушла. Чейз протер глаза. Ее аромат витал в воздухе. Он не мог поверить, что провел такую незабываемую ночь. Она покинула его, оставив чудесные воспоминания, с которыми он войдет в новую жизнь.
Но где-то глубоко внутри он почувствовал разочарование, ведь они могли провести вместе больше времени. Какая-то часть его сознания желала, чтобы они встретились еще раз, но уже при других обстоятельствах. Интересно, будь он другим человеком, которому не пришлось воспитывать братьев, был бы у них с Фэйт шанс?
– Хватит рефлексировать, – пробормотал он, поднялся и принял горячий душ, но не мог выбросить ее из головы.
В первый раз она хотела улизнуть от него ночью. Сейчас, вспоминая об этом, он улыбнулся. Ей все-таки удалось избежать неловкости поутру.
Глава 3
Слоун вернулась к себе на квартиру около семи часов утра. Быстро приняла душ, переоделась и отправилась в отель, туда, где ее жизнь изменилась так радикально. И не только потому, что Майкл Карлайл оказался не ее отцом, но и потому, что именно здесь она начала освобождаться от внутренней скованности. Она позволила себе поступить, повинуясь первому порыву и желанию. И сделав это, она нашла Чейза.
Человека, с которым она провела лишь одну ночь, но которого она не забудет. Слоун никогда не была женщиной легкого поведения и никогда не занималась сексом ради секса. И она не планировала найти мужчину в баре прошлой ночью, по крайней мере, пока не посмотрела в чарующие голубые глаза Чейза. Под этим взглядом она отбросила свою обычную сдержанность. Но, заказав тот же напиток, что и она, хотя перед ним стоял полный стан пива, он заинтриговал ее. И поддержал, предложив выслушать. Какие намерения у него были в действительности, ее не интересовало.
Он не клеил ее, как парень, ищущий любовных приключений, и после ночи, проведенной в его объятиях, она знала, что ее первое впечатление оказалось верным.
Он был не только хорош собой, но и удивительно чуток. Как еще можно объяснить шампанское, которое они, кстати, так и не выпили. Или то, что он не хотел отпускать ее. Судьба свела ее с человеком, который, по его собственному признанию, всю жизнь поступал предсказуемо. Жил для других. Так же как и она. Даже не зная подробностей, Слоун поняла, что между ними намного больше общего, чем можно было ожидать.
Эта ночь уже прошла, подарив ей прекрасные воспоминания и фантазии, которые после можно будет пережить заново, а сейчас Чейз остался в прошлом. Тягостные семейные обязанности ждут ее. Она искренне желала Чейзу, чтобы он действительно начал жить по-новому и чтобы он знал, что Слоун думает о нем каждый раз, когда пытается разобраться в самой себе.
Она задержалась около двери в номер родителей, не зная, как себя вести при встрече. Ее отец должен был быть на совещании, где он готовился к предстоящей речи, но Мэдлин скорее всего дома.
Ее мачеха была замечательным человеком и красивой женщиной, а с ее манерой всегда держаться спокойно – великолепной женой политика. Еще она стала прекрасной матерью после смерти Жаклин. Слоун тогда было всего восемь лет. К ее чести, она обращалась со Слоун точно так же, как со своими родными дочерьми – близняшками Иден и Дон, за это Слоун обожала ее.
Именно поэтому понять обман было еще труднее. Тряхнув головой и собрав все свое мужество, она постучала в дверь, которую тут же открыли.
– Где ты была? – Мэдлин схватила ее за руку, притянула к себе и крепко обняла. – Ты вчера не пришла на ужин, и мы с папой очень волновались.
Слишком много эмоций для ее всегда спокойной мачехи, подумала Слоун, пока та обнимала ее. Мэдлин была одета для пресс-конференции и выглядела точь-в-точь как Жаклин Кеннеди со своей короткой стрижкой и красивым макияжем. Но тонкая сетка морщин вокруг глаз выдавала ее озабоченность.
Несмотря на то, что причина, по которой Слоун пропустила ужин, была довольно весомой, она почувствовала себя виноватой за то, что заставила ее волноваться.
– Извини. – Она сжала пальцы, подыскивая правильные слова. – Я должна была побыть одна. И подумать.
– О чем? – Мэдлин убрала волосы Слоун с плеч, точно так же, как если бы та была все еще маленькой девочкой. – Ты можешь рассказать мне?
Слоун кивнула.
– Я думаю, нам лучше сесть. – Она указала на диван в холле, там, откуда прошлым вечером доносились голоса Фрэнка и Роберта. – Мы одни?
Мэдлин кивнула.
– Твой отец совещается с Фрэнком в его комнате, а близняшки пошли по магазинам.
– Я надеюсь, ты ограничила их в расходах, – засмеялась Слоун. Типичные семнадцатилетние девчонки, ее сестры обожали ходить по магазинам, и когда они были дома, в северной части штата Нью-Йорк, они постоянно жаловались на нехватку бутиков.
– Я дала им мелочь и конфисковала их кредитные карточки. – В глазах Мэдлин светился смех, но вскоре она вновь стала серьезной. – Скажи мне, что случилось.
Шутка не помогла. Комок подступил к горлу Слоун, и она глубоко вздохнула.
– Вчера вечером я пришла к ужину. За полчаса, когда ты и отец еще не вернулись из похода по магазинам. – Она сжимала и разжимала кулаки, борясь с тошнотой и страхом. – Фрэнк и Роберт были здесь и спорили об угрозе, которая нависла над кампанией отца.
Мэдлин выпрямилась, ее глаза расширились, а взгляд сосредоточился на Слоун.
– Какого рода угрозе?
– Худшей из всех, какие только могут быть. – Повторить услышанные ею слова было сложнее, чем она думала. – Человек по имени Самсон заявил, что он мой настоящий отец.
– О черт.
Слоун вытаращила глаза. Мэдлин Карлайл никогда не употребляла бранных слов. В отличие от Слоун. Для Слоун и близняшек Мэдлин всегда была образцом для подражания. То, что она чертыхнулась, было не очень хорошим знаком.
– Так это правда? – спросила Слоун тихим голосом. Мэдлин взяла руку Слоун и крепко сжала:
– Да, дорогая. Это правда.
Слоун и сама не понимала почему, но в глубине души она хотела, чтобы Мэдлин опровергла ее слова. Вместо этого она подтвердила их, и ужасное предположение оказалось правдой. Она сглотнула подступивший к горлу комок, стараясь выйти из этой ситуации с достоинством.
Их взгляды встретились, и Слоун почувствовала, что мачеха по-прежнему любит ее.
– Я сейчас все объясню. – Голос Мэдлин звучал глухо, но она продолжила: – Твоя мать и я были лучшими подругами. Я бы все сделала для нее. Ты знаешь это. И я делала. Я вышла замуж за твоего отца и смогла воспитать тебя так, как хотела того твоя мать.
Слоун сжала руку мачехи:
– Ты не могла сделать большего. – Несмотря на то, что та рассказывала ей правду, этот разговор был слишком трудным, и Мэдлин нуждалась в поддержке. – Ты ни разу не подала мне повода думать, что любишь меня меньше, чем Идеи и Дон. И я люблю тебя за это.
В глазах Мэдлин блеснули слезы.
– Я тоже люблю тебя. И люблю твоего отца. Хотя долгое время после женитьбы он мне не нравился.
Слоун улыбнулась. Она уже знала историю совместной жизни Мэдлин и Майкла. Они часто рассказывали, как любовь пришла к ним, когда они вместе растили Слоун. Но это не объясняло того, что хотела знать Слоун.
– Почему вы лгали мне?
Мэдлин прикрыла рот рукой и задумалась.
– Твоя мать родилась и выросла в Йоркшир-Фоллзе. Это в двадцати минутах от нашего дома в Ньютон-вилле. Она посещала колледж, а на летних каникулах отдыхала дома. В это время она влюбилась в человека по имени Самсон Хампфри.
Итак, вот и его фамилия. Сердце Слоун сжалось, и она глубоко вздохнула, стараясь подавить боль, но безуспешно.
– Что произошло между мамой и… Самсоном? – Она с трудом произнесла это имя, как будто слова могли помочь ей принять горькую правду.
Мэдлин покачала головой:
– Это долгая история. Отец Жаклин, твой дедушка, был политиком. Он считал, что его кровь благороднее, чем есть на самом деле. Он решил, что Самсон не слишком хорош для его дочери, и боялся, что тот помешает его карьере.
– Потому что дедушка Джек тоже был сенатором. – Она не очень хорошо знала своего дела. Он умер, когда она была еще ребенком.
Мэдлин кивнула.
– Твой дед, раздобыв какую-то информацию о семье Самсона, шантажировал его этим, чтобы тот держался подальше от твоей матери.
Слоун тряхнула головой, не веря в то, Что услышала, пытаясь воспринять информацию, которую скрывали от нее все эти годы.
– Возможно, Самсон почувствовал, что у него нет шансов.
– Или он был слишком слаб, – пробормотала Слоун.
– Вряд ли, раз твоя мать его любила. Должно быть, в нем было что-то хорошее. – Мэдлин поймала взгляд Слоун.
Глаза мачехи блестели от слез. Печаль? Чувство вины? Сожаление? Слоун ни в чем не была уверена.
– Конечно, он был хорошим человеком, – настаивала Мэдлин. – В конце концов, взгляни на себя – в тебе столько достоинств.
Слоун с трудом сглотнула. О себе в данный момент она не думала. Иначе могла совсем упасть духом, а она сначала хотела услышать окончание истории.
– И еще, – Мэдлин вытерла слезы тыльной стороной ладони и продолжила, – твоя мать была опустошена, когда он оставил ее. Она так любила его. А когда поняла, что беременна, она хотела вернуться к Самсону.
Слоун подалась вперед, история захватила ее, как если бы она была не о ней, а о ком-то другом.
– И что произошло потом?
– Твоему деду было на это плевать. Он признался, что подкупил Самсона, чтобы избавиться от него. Но Жаклин доверяла Самсону и знала, что он не был корыстен и не променял бы ее на деньги. Но когда ее отец пригрозил уничтожить Самсона и всю его семью, если она вернется к нему, Жаклин сдалась. Как, очевидно, и Самсон. – Мэдлин подняла и бессильно опустила руки. Ее огорчение было очевидно.
– Невероятно.
– Да уж. Я и по сей день не знаю, какой информацией он располагал на Самсона. Твой дед унес секрет в могилу, но этого оказалось достаточно, чтобы заставить твою мать отказаться от своих планов и защитить твоего отца. Настоящего отца, я имею в виду.
В голове Слоун все перемешалось. Предчувствуя приближающуюся мигрень, она встала, подошла к бару в углу комнаты и налила себе колы.
– Тебе налить чего-нибудь? – спросила она Мэдлин.
– Нет. Лучше я расскажу тебе все побыстрей. Хотя твой отец, наверное, убьет меня за то, что я сделала это в его отсутствие.
Слоун уловила виноватые нотки в голосе мачехи. Ее родители никогда не врали друг другу. Они всегда были хорошим примером для своих детей. По крайней мере, до сегодняшнего дня.
– Он вообще планировал когда-нибудь рассказать мне об этом? – Слоун вернулась к дивану и сделала большой глоток колы, перед тем как сесть.
– Он хотел, но не знал как. И вот это сделала я.
Голос Мэдлин словно просил Слоун поверить ей, но правда была слишком жестокой.
– Майкл Карлайл держит под контролем каждую мелочь в своей кампании, норн не мог посмотреть мне в глаза и сказать, что он не мой отец?
Мэдлин стала разглядывать свои руки.
– Он любит тебя. Он не хотел потерять тебя и твое доверие. Хочешь знать, как Майкл появился во всей этой истории?
Ясно, что Мэдлин была достаточно умна, чтобы не спрашивать, насколько отдалилась от них Слоун после того, как узнала правду. Да Слоун и не ответила бы на такой вопрос.
– Расскажи мне, – попросила она.
– Майкл, твой отец – а он действительно себя им считает, – влюбился в твою мать. Они дружили семьями, познакомились через политику. Отец Майкла и твой дед были коллегами. И два сенатора устроили свадьбу между твоей матерью и Майклом. Ты получила имя, а Майкл – значительную поддержку твоего деда в самом начале своей политической карьеры.
– Политическая сделка, – сказала Слоун с отвращением.
– Но ты никогда так не думала. Твоя мать любила тебя, а твой отец, Майкл, любил вас обеих. Он женился на твоей матери не по расчету. Это было в мыслях только у твоего деда. – Мэдлин вздохнула. – Знаю, это звучит отвратительно.
– Потому что это на самом деле отвратительно. – Слоун поставила стакан на столик и стала ходить по комнате. – Я не могу поверить во все это.
– Вот поэтому мы и не могли собраться и сказать тебе правду.
Слоун вздохнула, потом повернулась к мачехе, но Мэдлин заговорила первой:
– Что еще сказал Роберт? – Страх проскользнул в ее голосе.
В правом виске Слоун застучало. Она остановилась, чтобы взять болеутоляющее эдвил из своей сумочки. Потом она потерла лоб и постаралась припомнить разговор, который услышала прошлым вечером.
– Роберт спросил, есть ли у Самсона доказательства, а Фрэнк сказал, что он в них не нуждается. Что Майкл подтвердил его слова.
Мэдлин вздохнула.
– Что еще?
Слоун закрыла глаза и стала вспоминать, что было дальше. Фрэнк сказал, что Самсон представляет угрозу кампании Майкла, что ее отец отказался действовать в своих собственных интересах и делать что-либо с Самсоном. И Фрэнк не хотел, чтобы Майкл слышал, что они планируют.
Потому что они намеревались исключить угрозу.
Слоун села на свое место, сердце ее сильно билось. Фрэнк хочет устранить Самсона, пока он не заявил публично о своем отцовстве? Слоун удивилась. Что имеет в виду Фрэнк, говоря, что Самсон угрожает кампании? Он не хотел, чтобы люди узнали, что сенатор Майкл Карлайл лгал своей дочери почти тридцать лет. Потому что в таком случае они будут думать, что сенатор может лгать и им. Только такое объяснение приходило ей на ум.
– Что с тобой? – спросила Мэдлин, видя состояние Слоун.
– Ничего. Я просто… Мне надо немного подумать. – Слоун снова схватила стакан, стараясь сохранить спокойствие.
Фрэнк угрожал Самсону, человеку, который был ее родным отцом, из-за которого она оказалась как на минном поле, в ожидании неминуемой беды. И Слоун не сомневалась в том, что Фрэнк не пустит все на самотек, особенно если столько стоит на кону. А на кону кресло вице-президента, возможно, в дальнейшем и президента для Майкла Карлайла. Неудивительно, что Фрэнк считает это дело своей миссией.
Для семьи Карлайл это давно уже была миссия. Всем им сейчас приходилось нелегко. Даже несмотря на такой ужасный обман, Слоун не позволила бы чему-нибудь или кому-нибудь помешать воплотить в жизнь мечты ее отца.
Но кто-то должен предупредить Самсона, что он находится в опасности, и это будет не кто иной, как Слоун. Она вертела стакан в руках, прохладное стекло освежало ее кожу. У нее нет другого выхода. Она должна найти своего настоящего отца. Признать их родство.
Она вздрогнула при этой мысли, расстроенная и в то же время заинтригованная.
Но что она будет делать, когда они встретятся? Протянет руку и представится. Спросит его, чего он хочет от ее отца. Выяснит, чем он может ему угрожать. И устранит все возможные недоразумения между ним и ее отцом.
Она не может рассказать Мэдлин о том, что Фрэнк говорил про этого человека и представляемую им угрозу кампании, иначе та ни за что не позволит Слоун встретиться с Самсоном. Только под присмотром агентов секретной службы, которые донесут все Фрэнку и расстроят все ее планы.
Она скривилась от внезапной боли в желудке, нервы ее были натянуты до предела.
Взгляды Слоун и Мэдлин встретились.
– Я хочу встретиться с ним. – Слоун не могла произнести имя своего отца. Она с трудом могла говорить, не то что привести в действие свой план. Но шаг за шагом она найдет в себе мужество.
