Текст книги "Эффект бывшего парня (ЛП)"

Автор книги: Карла Соренсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Никакого секса, – рявкнул таксист, поворачиваясь в нашу сторону. – Серьезно. Я высажу вас прямо здесь, если вы не сможете держать молнию на брюках застегнутыми.

Мэтью улыбнулся мне в губы. Я провела языком по его нижней губе, и он шумно выдохнул воздух через нос.

– Ты не упрощаешь задачу, – прошептал он.

Теперь настала моя очередь улыбаться. Ох, подвыпившие поцелуи в такси были самыми лучшими.

– Итак, – деликатно прочистил горло, – значит, я все усложняю?

Он пощекотал мне бок, и я начала смеяться, но остановилась только когда он провел рукой по моему боку и обхватил грудь своей массивной ладонью. Его ладонь накрыла меня и начала описывать медленные дразнящие круги. Выгибая спину навстречу этим ласкам, я хотела, чтобы они были больше, жестче и с меньшим количеством одежды.

– Кхм, – таксист неприятно кашлянул, и я отстранилась. Знакомые здания вывели меня из оцепенения, вызванного прикосновениями рук и губ Мэтью к моему телу.

Прежде чем он успел пошевелиться, потому что, привет, я сидела у него на коленях, я полезла в сумочку и сунула водителю немного наличных. Он вздохнул, когда я наклонилась вперед, чтобы открыть дверь и попытаться выпрыгнуть. Рука Мэтью оставалась на моей спине, когда я выходила, его большое тело было рядом со мной.

Хотя люди все еще ходили по улицам, перед моим зданием было достаточно темно, чтобы никто не обратил на него внимания. Я, прихрамывая, сделала один шаг, и Мэтью подошел, чтобы поднять меня.

Я протянула руку.

– Не смей.

Мэтью медленно приподнял бровь.

– Ты не хочешь, чтобы я нес тебя, как раньше?

– Ни за что.

Он пожал плечами. Затем быстро наклонился и перекинул меня через плечо, как спасатель. Я взвизгнула от смеха, когда он неторопливо вошел в мое здание, остановившись только тогда, когда не поддалась вторая дверь.

– Это не сработает без моей карточки или без домофона, – сказала я между смешками.

Мэтью шлепнул меня по заднице, а я ущипнула его. Господи, заднице этого человека место в музее. Порывшись в сумочке, насколько это было возможно вниз головой, я потянулась и помахала своей карточкой-ключом перед сканером. Загорелся зеленый свет, и Мэтью открыл дверь.

Как только мы оказались в лифте, я попыталась выпутаться

– На какой этаж? – спросил он, крепче обхватив меня за бедра.

– Не могу вспомнить, – ответила ему. – Кровь прилила к голове.

Мэтью вздохнул, поворачивая меня к панели. Я нажала на четверку, и лифт устремился вверх.

Признаюсь, я уже порядком подзабыла всю эту историю со свиданиями, но чего можно было ожидать, когда мы оба под кайфом, уже немного сплетались языками, а он нес вас на плече в вашу квартиру?

Мне? Я порадовалась что надела комплект симпатичного лифчика и трусиков.

На четвертом этаже прозвенел звонок, и я хлопнула его по спине.

– Серьезно, я могу ходить, ты, большая обезьяна.

Когда Мэтью поставил меня на ноги, коридор опасно закружился, и я обнаружила, что сжимаю его бицепсы, ожидая, пока голова придет в норму.

Затем я сжала его, чувствуя, как перекатываются напряженные мышцы под моими пальцами. Такой большой.

Я открыла глаза, и мои руки заскользили по бицепсам и рельефным грудным мышцам. Улыбка Мэтью исчезла, а лицо стало напряженным.

Его рука потянулась к моему лицу, чтобы убрать волосы со лба.

– Ты скажешь мне, что будет дальше, Худышка.

Я закрыла глаза, услышав свое прозвище, которое внезапно показалось мне драгоценным, тайным и нашим общим. Да, в нашей крови было много алкоголя, возможно, ровно столько, чтобы мы не сомневались в том, что происходит между нами.

Все, что знала, это то, что я хотела его. И если это была единственная ночь, когда я заполучила его, то я не хотела упускать ее.

Рука соскользнула с его груди к серебряной пряжке ремня, и я сжала пальцами твердый металл.

Я направилась к своей квартире, засунув руку за ремень, и, возможно, я задевала часть невероятной твердости под ним.

Ладно, хорошо. Это было нарочно. Но, услышав резкий вдох Мэтью, улыбнулась.

Я возилась с ключом, когда он зарылся носом в мои волосы, обнял меня за бедра и притянул к себе.

Прежде чем впустить нас внутрь, я повернулась и прижалась спиной к двери, глядя на него широко раскрытыми глазами и с сердцем, которое он, вероятно, мог бы разбить неправильными словами.

– Если ты не хочешь заходить, – тихо произнесла, – тебе нужно сказать это сейчас. Я не буду злиться и не буду держать на тебя зла.

Мэтью поднял руку, чтобы обхватить меня сзади за шею, затем наклонился и запечатлел глубокий испытующий поцелуй на моих жаждущих губах. Я вдруг обнаружила, что привстаю на цыпочки, чтобы получить от него еще, еще, еще; мои руки были не в состоянии прикоснуться к тому, чего я хотела.

Его кожа на моей.

Чувствовать его тяжесть на своем теле.

Узнать, каков он на вкус в тех местах, которые не видит мир.

Это было то, чего я хотела.

И я затаила дыхание, ожидая его ответа, чтобы понять, чувствует ли он то же самое.

Мэтью отстранился и посмотрел мне в глаза.

– Я хочу войти.

Мои губы растянулись в довольной улыбке.

– Хороший ответ.

Я повернула ручку за своей спиной. Мы развернулись, моя квартира превратилась в размытое пятно. Мэтью наклонился и поднял меня, на этот раз прижимая к внутренней стороне двери. Мои ноги подогнулись от силы его рук, и я обхватила его узкие бедра.

Мэтью был таким сильным. С таким же усилием, с каким я открыла дверь, он прижал меня к твердому дереву, а его язык переплелся с моим. Я провела руками по его груди, чувствуя, как колотится его сердце под моей ладонью.

В его объятиях, с его руками на мне и его губами, скользящими по моим, я чувствовала, как удовольствие медленно нарастает, покрывая каждый дюйм моего тела. Это превратило меня в извивающуюся стонущую массу костей, крови и кожи. Существо, которому нужно больше.

Больше его кожи. Губ. Рук. Его тела.

Я оттолкнула его и сделала глубокий вдох. Губы Мэтью были красными от моих поцелуев, и я почувствовала, как улыбка расползается по моему раскрасневшемуся лицу.

– Что? – спросил он, задыхаясь так же, как и я.

– Спальня. Кровать.

– Правильно.

Он выпрямился и пошел по единственному коридору в моей маленькой квартире. Одна рука крепко лежала на моей заднице, а другая скользила по спине, пока он легко нес меня.

– Милое местечко.

Я прикусила кончик языка, улыбаясь ему, и его глаза с жаром проследили за моим движением.

– Ты даже не смотришь.

– Я знаю.

Моя комната была в основном погружена в тень, и я на мгновение задумалась, а не попросить ли Мэтью подождать, чтобы я могла включить свет.

Мне не нужны были тени. Я не просто хотела увидеть его шедевральное тело. Мне нужны были яркие краски. Я хотела знать, как выглядят мои руки на фоне его кожи в мельчайших деталях.

И где-то в глубине души, в самой тщеславной, самой эгоистичной части меня, я хотела, чтобы Мэтью желал того же. Хотела, чтобы он смотрел на меня сверху вниз, двигаясь между моих ног, и видел каждый дюйм меня.

Когда он остановился и потянулся за спину, одним коротким движением озарив комнату резким красивым светом, я задалась вопросом, не произнесла ли это вслух.

Однако это было невозможно, потому что мои губы были заняты облизыванием, посасыванием, поцелуями твердого, как гранит, подбородка.

– Я хочу видеть тебя, – прошептал он, касаясь моей кожи, и я задрожала, хотя его жар был практически обжигающим. – Хочу увидеть гораздо больше.

Мэтью бросил меня на кровать, и я засмеялась, подпрыгивая. Его ответная улыбка была милой и мальчишеской, и это заставило сердце перевернуться в груди. Он уставился на мой улыбающийся рот, и с хищной улыбкой снял рубашку и бросил ее на пол.

– Я могла бы смотреть на это каждый божий день, и мне бы никогда не наскучило, – сказала я и прижала ладонь ко рту.

Рука Мэтью замерла на пряжке ремня.

Его зубы сверкнули белизной, когда он засмеялся, и эти массивные руки снова принялись за ремень. Хороший мальчик.

Я прищурилась, не желая быть единственной, кто вызывает хаос большим количеством обнаженной кожи. Села, сбросила обувь и медленно встала на колени на кровати.

Руки Мэтью замерли на молнии, когда я скрестила руки на груди и медленно стянула блузку через голову.

Его кадык медленно дернулся, и он с трудом сглотнул. Его глаза горели, не отрываясь от обнаженного кружевного лифчика, прикрывающего мою грудь. Никогда еще мои девочки из группы «Би» второго размера не вызывали у меня такой гордости, но Мэтью посмотрел прямо на них и облизал губы, медленно и почти непристойно, заканчивая расстегивать молнию на брюках.

Когда мои руки потянулись к шортам, Мэтью покачал головой.

– Что?

– Я сделаю все остальное, если не возражаешь. – Его голос должен был сопровождаться предупреждающей надписью. Когда он достигнет нужного тембра, над его головой должна вспыхнуть неоновая вывеска. «Действуйте осторожно. Трусики могут самовоспламениться».

Он склонился надо мной, оперевшись крепким руками по обе стороны от моей головы, его брюки были расстегнуты. Я отчаянно старалась не пялиться на все, что он делал, а у него было много чего.

На меня никогда раньше не смотрели так, как это делал Мэтью.

Как будто хотел съесть меня живьем.

То, как он возвышался надо мной, – чертовски большое расстояние между его грудью и моей, – подчеркивало все изгибы и линии на его груди, руках и плечах. Казалось почти невероятным, что в одном теле может быть столько силы.

– Ты что, выпендриваешься? – прошептала я, кивнув подбородком на его псевдо-отжимания от моего тела.

Мэтью покачал головой, опускаясь на меня с мучительной и дразнящей медлительностью. Когда его грудь коснулась моей, я вздохнула и обняла его за плечи, и прикоснулась губами к его губам. Мэтью отстранился, и я застонала.

– Теперь я собираюсь покрасоваться, – сказал он с озорной ухмылкой.

Перенес весь вес на одну руку, а другой провел по моему телу от лифчика до резинки на шортах. Он перевернул пальцы и опустил их мне между ног; его рука оказалась между моей кожей и кружевом нижнего белья.

Медленно, нежно он исследовал меня, превращая в корчащуюся от нетерпения массу своими пальцами. Сначала один, затем два. Я вцепилась в его шею, пока он снова не опустил голову, но вместо того, чтобы завладеть моим ртом, как я хотела, он посасывал кружево моего лифчика на груди, пока оно не стало влажным и совершенно прозрачным.

С чувством глубокого облегчения я, наконец, осознала, что это не будет каким-то неуклюжим, рвущим, кусающим совокуплением, вызванным алкоголем. Это было роскошно – то, как он скользил пальцами, губами и языком по мне и внутрь. Мои руки скользнули по его спине, ногти прошлись по рельефным мышцам, пока он не зашипел, уткнувшись мне в грудь.

Мы перевернулись, и я оседлала его колени, снимая лифчик.

Никто из нас, казалось, не хотел торопить события, что придавало им особую значимость, чего я никак не ожидала.

Когда прижалась бедрами к его твердому телу, Мэтью убрал волосы с моего лица, чтобы найти мои губы в проникновенном, почти карающем поцелуе. Его руки обхватили мои бока, скользнув вверх, чтобы обхватить грудь своими широкими теплыми ладонями. Его большие пальцы описывали плотные круги, и мне пришлось оторваться от его рта, просто чтобы отдышаться от накатившей волны того, что он сделал с моим телом.

– Мэтью, – простонала я, и он снова перевернул нас, на мгновение устроившись между моих ног, чтобы снять с меня шорты и избавиться от своих штанов. Он замер, когда устроился между моих ног, которые тут же обхватили его бедра, чтобы он не подумал улизнуть.

Мэтью закрыл глаза, когда я это сделала.

– Э-э-э... У меня с собой ничего нет.

Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что означают эти слова, потому что, эй, прошло много времени с тех пор, как я делила с кем-то постель, не говоря уже о том, чтобы видеть себя без трусиков.

Я уставилась на Мэтью, ожидая, когда он откроет глаза. Облизнув губы, я буквально прыгнула с обрыва, сказав следующее.

– Я принимаю противозачаточные, – прошептала я. – Прошло... много времени.

Его рука обхватила мое лицо, большой палец коснулся нижнего края моей губы.

– И у меня.

Я сглотнула, наблюдая за его размышлениями. Я знала. Была уверена. Опасаясь толкнуть его в ту или иную сторону, я оставалась совершенно неподвижной под его массивным телом. Он подавлял меня во всех возможных смыслах. На самом деле, я не была до конца уверена, что он не сломает меня. Или мою кровать. Или и то, и другое.

Но, черт возьми, я была готова пойти на этот риск.

В тот момент, когда Мэтью принял решение, не прошло и вздоха, как я заметила перемену в его ярких огненно-янтарных глазах. Он подтянул мою ногу к груди и одним плавным движением вошел в меня.

Выдох, сорвавшийся с моих губ, был отчасти вздохом, отчасти тем, что я никогда не испытаю ничего прекраснее этого, и отчасти припевом «Аллилуйя» в моей голове.

Пока Мэтью не сделал это снова, прижавшись своим лбом к моему.

Его руки крепко обхватили мою спину, а мои ноги обхватили его спину, крепко сцепив лодыжки.

Я никуда не собиралась уходить, ребята.

Двигаясь, Мэтью целовал меня, и мой язык скользил по его языку, когда я двигалась в том же ритме. Толкаясь, когда он вытягивал, перекатываясь, когда он возвращался. Его спина стала влажной от пота, как и моя грудь.

Я почувствовала, как теплое напряжение скользнуло по моей спине к бедрам, вниз к пальцам ног, и они прижались к спутанным простыням. Откинув голову назад, я оперлась руками о спинку кровати, пока мы наслаждались тем, что росло между нами.

Мэтью сделал одно резкое движение, быстро двигая бедрами, и я взорвалась, волна за волной испытывая сладкое, взрывающее свет облегчение.

Мэтью прижал меня к себе с невероятной силой, его руки обвились вокруг моих плеч, когда он последовал за мной, и мое имя сорвалось с его губ.

Его большое тело прижалось ко мне, дыхание обдавало мою шею, как будто он только что пробежал марафонскую дистанцию. Я крепко обняла его и провела пальцами по невероятно мягкой линии его волос там, где они соприкасались с кожей шеи.

Через минуту он поднял голову и посмотрел на меня сверху вниз.

«Останься», – мысленно пожелала я, но побоялась попросить его вслух. Может быть, это было то самое время. Может быть, это был мой единственный шанс узнать, что он чувствует. Я не могла прочесть, что было в его глазах, когда они скользили по моему лицу.

– У тебя хватит места на этой кровати для меня на ночь? – наконец спросил он.

Я улыбнулась.

– Да.

Мэтью с глубоким стоном перевернулся на бок, притягивая меня к себе так, что моя голова оказалась у него на груди, а ноги переплелись с его ногами.

– Хорошо.

Я улыбнулась, уткнувшись в его влажную от пота кожу над сердцем, и запечатлела на ней легкий поцелуй.

«Хорошо» – вот как можно было бы назвать это. Я быстро встала с кровати, чтобы привести себя в порядок и взять бутылки с водой. Мэтью дремал, когда я, вальсируя, вернулась в спальню обнаженной, но его глаза приоткрылись ровно настолько, чтобы наблюдать за мной.

Его губы слегка изогнулись, когда я скользнула обратно под простыню, укрывавшую Мэтью ниже пояса.

У меня возникло искушение провести по нему мизинцем, просто чтобы убедиться, что я не вообразила, что там, внизу, потому что, боже мой, он был пропорционален. Но он выглядел таким усталым, таким довольным, когда протянул руку, и я не смогла испортить ему настроение. Я прижалась к нему и вздохнула.

– Спокойной ночи, Худышка, – прошептал он мне в макушку, оставляя нежный поцелуй на моих волосах.

Я пролежала так не меньше часа, пока он глубоко дышал, положив руку на мое обнаженное бедро. Надеясь, что утром он все еще будет рядом, я взвесила все возможности, которые могут возникнуть с восходом солнца.

«Сегодня ночью, – подумала я, прикасаясь к его теплой, мягкой коже, – сегодня ночью он был здесь, со мной».

ГЛАВА 10

Мэтью

После развода я мог по пальцам пересчитать случаи, когда просыпался в постели с женщиной. В то особенное утро, когда я открыл глаза и увидел Аву, растянувшуюся рядом со мной, ее спутанные волосы были настоящим бедствием, а руки были протянуты ко мне, я чуть не расхохотался вслух.

У меня не было отношений на одну ночь.

У меня, конечно, не было отношений на одну ночь с кем-то, кого я не только уважал, но и искренне любил, и с кем мне довелось работать.

С Авой вероятность возникновения неловкости, душевной боли была высока.

Но когда я повернулся набок, чтобы посмотреть, как она спит, я уже знал, что рискну, просто потому, что мне было чертовски приятно быть с ней. Потому что я хотел узнать больше.

Мной двигала не гордость или какой-то ложный идеал, к которому я стремился, игнорируя предупреждающие знаки о том, что все может пойти не так. Это было то, чему я мог доверять, инстинктивное стремление глубже вжаться в нее, в то, что я чувствовал, когда был рядом с ней.

Ночью я проснулся от того, что ее руки гладили мой живот. Все последующее было как в тумане. Я повернул ее на бок, прижавшись грудью к ее спине, затем закинул ее ногу на свою и снова вошел в нее. Никто из нас не произнес ни слова. Просто небольшие движения из-за нашего положения, ее рот нашел мой, когда она оглянулась через плечо, мои руки скользнули вниз по ее животу и между ног.

Это было недолго. Я не вспотел.

Это было... идеально. Все, что я знал, это то, что просыпаться с ощущением ее рук на себе было приятно. Это было все, что мне нужно было знать прямо сейчас.

Ава глубоко вздохнула и зарылась лицом в подушку. Она не проснулась, и почти сразу же снова задышала ровно и размеренно.

Я осторожно соскользнул с кровати, стараясь не разбудить ее, и нашел на полу свои боксеры. Натянул их, идя по коридору, и наконец-то смог взглянуть на ее квартиру.

Маленькая и опрятная, с деревянными полами и прохладными тонами в краске и мебели. Какой бы яркой ни была ее одежда на работе, стиль оформления был противоположным. Все было в основном белым и серым, с вкраплениями лавандового и светло-голубого в подушках, пледах и пуфиках перед длинным серым диваном, который был обращен к телевизору.

После туалета я отправился на кухню и порылся в шкафчиках, пока не нашел кофеварку. Кофеварка была довольно простая, поэтому я включил ее, пытаясь представить, как пройдет это утро, когда проснется Ава. Как я хотел, чтобы оно прошло.

Мы работали вместе, что все усложняло. Это, конечно, плохой знак. Особенно для двух людей, которые никогда не смешивали приятное с полезным.

У нас был секс дважды. Это был хороший знак. Она показалась мне не более склонной к случайному сексу, чем я сам. Тем более что у нас была история.

Мне пришлось проглотить эту мысль. У нас с Авой была история. То, о чем мы до сих пор старательно избегали говорить, и не без оснований.

Я оперся руками о столешницу, пока горячий ароматный кофе стекал в кружку. Ну и что, что это было десять лет назад? Я переспал с обеими девочками Бейкер, и от этого у меня камень свалился с души, потому что мне не понравилось, что я стал защищаться из-за того, что произошло с Авой прошлой ночью.

Я оставил свои отношения с Эшли позади. Эта дверь была плотно закрыта. Потому что у меня было безошибочное мнение, что если бы я не встретил Аву, когда она была худенькой, милой четырнадцатилетней девочкой, меня бы непременно привлекла Ава Бейкер, старший менеджер по связям с общественностью «Вашингтонских Волков».

Я бы увидел ее и подумал, что она прекрасна. Поговорил бы с ней и решил, что она умная и забавная. Острая как лезвие ножа, и чертовски уверенная в себе. Какой она и должна быть, чтобы постоянно иметь дело с пятьюдесятью с лишним футболистами.

В этом был весь смысл. Я бы все равно захотел ее. Возможно, это произошло бы не так быстро. Возможно, я бы пригласил ее на свидание, познакомившись с ней через несколько месяцев.

Но мне было достаточно этого осознания, чтобы быть готовым попробовать, если она захочет того же.

Я повернулся и облокотился на стойку, пока варился кофе. На маленьком обеденном столе я увидел темно-синюю вспышку в большом круглом стеклянном сосуде.

Улыбаясь, я наклонился и впервые увидел рыбку Фрэнки. Она была прекрасна, переливаясь всеми оттенками синего и пурпурного вокруг ярко-зеленого растения, росшего в глиняном горшке, который стоял на дне аквариума.

– Если бы только рыбы могли говорить, а? – сказал я ему. – Ты, наверное, слышал от нее все самое интересное.

Рядом с аквариумом я увидел контейнер с кормом для рыб, открыл его и высыпал щепотку на поверхность воды. Он тут же взмыл вверх, взмахнув длинными плавниками, и начал клевать пищу.

Я наблюдал, как он ест, пока наливал две кружки кофе. Френки был интересным маленьким ключом к пониманию ее личности.

У нее был домашний питомец, хотя в том, что касается общения, которое он предлагал, оно было на ступеньку выше обычного. Но аквариум был безукоризненно чистым, вмещал всего одну рыбку и занимал место в центре единственного обеденного пространства.

Я хотел узнать больше. Каждая подсказка вызывала у меня желание развернуть следующую и наслаждаться ею, как кусочком ее шоколадки, пока не перейдешь к следующей. Не торопясь, ничего не ожидая.

Когда я шел обратно по коридору, мне оставалось только надеяться, что Ава позволит мне разобраться в этом. Разобраться в ней.

Не доходя до двери, я услышал скрип кровати и глубокий вздох. Я улыбнулся.

Но моя улыбка погасла, когда я мельком увидел Аву. Она сидела в постели, туго заправив простыню под мышки, и, нахмурившись, смотрела на то место, где всего пятнадцать минут назад спал я.

Хмуриться о нехорошо.

Я заметил, что она нахмурилась, заметил и то, как поникли ее плечи.

Я прочистил горло, и Ава подскочила, схватившись рукой за скомканную простыню, прикрывавшую ее тело.

– Черт возьми, – выдохнула она, нервно рассмеявшись, когда я вошел в комнату. – Ты напугал меня.

– Прости. – Я поднял кружки. – Подумал, что мы могли бы воспользоваться этим.

Ава заправила выбившуюся прядь волос за ухо, быстро скользнув зелеными глазами по моей обнаженной груди, а затем отвела в сторону, как будто ее застукали за чем-то неправильным.

– Спасибо. – Она взяла кружку, которую я ей протянул, и я осторожно отхлебнул из своей, присев на край кровати.

– Тебе хорошо спалось?

– Мы с ума сошли, что делаем это? – воскликнули мы одновременно.

Мы оба замерли.

Мое сердце тревожно забилось, и я надеялся, что выражение моего лица было ровным.

– Не уверен. А ты?

Ава провела рукой по спутанным волосам, отбрасывая их волнистую массу на обнаженное гладкое плечо.

– Я знаю, это не было безумием. – Она посмотрела из-под ресниц, проверяя мою реакцию.

– Это было не так, – легко согласился я. – Это было потрясающе.

Ее щеки порозовели, и я увидел, как она попыталась сдержать улыбку, но все же широко улыбнулась.

Чего мне хотелось, так это выплеснуть кофе, взобраться на Аву и вновь попробовать на вкус каждый дюйм ее тела. И не один раз. Судя по румянцу, залившему ее щеки, Ава, похоже, подумала о том же, но не высказала этого вслух. Я тоже.

Когда она больше ничего не сказала, я прочистил горло и встал, чтобы унести чашку с кофе на кухонный столик.

– Но мы работаем вместе.

Она медленно кивнула.

– Да.

Она сделала еще один глоток кофе. Я хотел, чтобы она тоже отставила чашку. Я хотел... Даже больше не был уверен, что то, чего хотел, не было полным эгоизмом.

– И, – она облизнула губы, наконец, поставив кружку на прикроватный столик, – ты был...

Затем она подняла руку.

– Что?

– Для этого мне нужна одежда. – Ава сморщила носик. – Ты не мог бы поднять рубашку с пола?

Я улыбнулся, наклонился и поднял помятую майку, которая была на ней накануне. Вместо того чтобы бросить ее, я подошел к кровати, полностью осознавая, что взгляд Авы скользит вниз по моей груди и животу к моим боксерам, которые очень скоро не смогут скрыть моих чувств к ней.

Ава взяла ее из моей протянутой руки и шумно сглотнула. Поняв намек, я наклонился, чтобы поднять и натянуть штаны. К тому времени, как закончил застегивать молнию, я успел заметить каштановые волосы, одну грудь, а затем – ого-го! – она была прикрыта тканью.

Мне стало интересно, что Ава собиралась сказать. «Ты был...».

…помолвлен с ее сестрой?

Продержался всего два года, согласно контракту?

Развелся?

Это могло быть что угодно.

Но после нескольких минут, проведенных с ней, у меня возникло ощущение, что дело не в этом. Ава была настороже, напряжена, как боксер, постоянно защищающий свое лицо.

– Если ты беспокоишься о команде, – сказал я, – я могу держать рот на замке.

Она склонила голову набок.

– Беспокоюсь о команде?

Я пожал плечами.

– Парни, которые вешают тебе лапшу на уши.

Ава слегка улыбнулась.

– Вообще-то, я бы больше беспокоилась о том, что они будут на тебя наезжать. Я, знаешь ли, здесь дольше. Возможно, ты не заработаешь никаких очков от товарищей по команде, если они узнают, что ты довел меня до беспамятства всего через две недели. Никому другому даже не удалось назначить свидание.

Кто-нибудь спрашивал?

Я прикусил кончик языка, чтобы вопрос не вырвался сам собой. Это было не мое дело, хотя я почувствовал, как быстрая яркая вспышка ревности окрасила мой мозг в зеленый цвет.

Ее слова напомнили мне о пещерном человеке, и я тихо рассмеялся. «Если бы они знали, что ты довел меня до беспамятства». Чертовски верно. Кажется, моя грудь действительно выпятилась.

Должно быть, Ава это заметила, потому что разразилась смехом.

– Боже мой, видел бы ты свое лицо. – Она бросила подушку, и я поймал ее. – Ты высокомерный осел.

– Тебе тоже нужно, чтобы я сказал комплимент? – Приподнял бровь. – Потому что я мог бы подобрать несколько слов, чтобы описать прошлую ночь.

Ава поджала губы, но не остановила меня. В ее глазах плясали смешинки, когда я подошел к ней на кровати.

– Жарко. Тесно. Идеально.

Я остановился, наклонился и положил кулаки по обе стороны от ее ног, все еще прикрытых смятой простыней. Ее лицо почти полностью порозовело. Я хотел впиться губами в ее губы, сначала в верхнюю часть в форме сердечка, затем в нижнюю.

– Тогда ладно, – прошептала она, приподнимая подбородок. Всего на долю дюйма. Это не было откровенным приглашением, но я воспринял его как таковое и наклонился, чтобы коснуться губами ее верхней губы.

Дуновение воздуха из ее носа коснулось моего лица, и ее язык прошелся по моей нижней губе.

– Восхитительно, – добавил, отстраняясь. – Но я сделаю все, что ты захочешь прямо сейчас, независимо от того, сколько слов я мог бы подобрать для описания того, что произошло между нами.

Нерешительность отразилась на ее точеном лице, вызвав легкую морщинку на обычно гладком лбу. Не в силах удержаться, я провел большим пальцем по линии, пока она не исчезла.

– Я думаю, – медленно начала Ава, – мы просто подумаем в течение следующих нескольких дней. О том, что это... может означать. Или что мы хотим, чтобы это означало, прежде чем начать.

Чувство разочарования было очень похоже на игру, которую ты проиграл в последнюю минуту, сидя в сторонке. Вне моей власти, и я ничего не мог сделать, чтобы изменить исход.

Давить на Аву я бы сейчас и в мыслях не стал. Возможно, она просто хотела посмотреть, каково это – быть со мной. Посмотрим, быстро ли вспыхнет и угаснет очевидное влечение между нами.

Я встал и взял ее за подбородок большим пальцем, нежно поглаживая крошечную ямочку на нем.

– Хорошо. Я могу это сделать.

Она не улыбнулась, как я ожидал. Ава просто наблюдала за моим выражением лица, и, когда на ее лице не было косметики, что делало ее моложе, я на мгновение увидел ее подростком. Это было все равно, что увидеть привидение, и я отступил назад, пока меня снова не затянуло в водоворот Эшли/Авы/Мэтью.

Может быть, подумать было бы не так уж и плохо. Подумать – это то, что я мог бы сделать.

– Хочешь, приготовлю завтрак? – спросил я с непринужденной улыбкой. Или, по крайней мере, я надеялся, что это было непринужденно. – Я не копался в твоих шкафчиках, но могу приготовить отличный омлет.

Ава рассмеялась и наклонила голову.

– Тебе не обязательно это делать.

Тогда ладно. Конечно, в этом не было необходимости. Но это не означало, что я не хотел.

Я натянул футболку.

– Фрэнки может поручиться за мои кулинарные способности. Он проглотил те хлопья довольно быстро.

На этот раз ее улыбка стала шире.

– Ты познакомился с моим знаменитым питомцем, да?

– Он красавчик. Не всем мужчинам подходит такой оттенок синего.

Ава закатила глаза, но все равно рассмеялась.

– Спасибо.

Это слово, которому предшествовала небольшая многозначительная пауза, словно, приобрело особую значимость. Так же, как и то, как она смотрела мне в глаза, когда произносила его. Я не был уверен, за что она благодарила меня, но рискнул, наклонился и поцеловал ее в макушку.

– В любое время, Худышка. – Я засунул телефон в карман брюк и поднял руку. – Я выйду.

Она неловко указала на свои колени.

– Хорошо, потому что на мне нет нижнего белья.

Я все еще смеялся, когда выходил за дверь.

Да, все это доставляло мне удовольствие. Мне было достаточно того, что я знал: мне не нужно будет долго думать. Я уже хотел большего.