Текст книги "Эффект бывшего парня (ЛП)"

Автор книги: Карла Соренсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Дополнительные баллы начисляются не за то, как долго ты сохраняешь ощущение, что тебя обидели. Если у тебя не хватает мужества подавить свой гнев и просто выслушать – ее или меня, – тогда ты действительно ее не заслуживаешь.

– Боже, что это за цыпочка? – прошептал кто-то, и я закрыл глаза, чтобы не произнести резкий ответ, который бы ничему не помог.

Я с трудом сглотнул, оглядывая лица своих товарищей по команде. Драки происходили в раздевалке. На поле. Было невозможно собрать группу ребят такого размера, с таким количеством энергии и драйва и попросить их играть с едва сдерживаемым насилием, и при этом не допустить, чтобы это просочилось в неигровое пространство. Но для меня это был первый раз, когда я поднял руку на того, с кем делил футболку.

Вот так просто вся борьба покинула меня, и я почувствовал усталость. Измученный до костей, я едва держался на ногах.

Ты не получишь дополнительных очков за то, что долго сохраняешь ощущение, что тебя обидели.

Я не мог ответить Логану. Не сразу, когда вся команда смотрела на нас. Я медленно выдохнул.

– Простите, – сказал я.

Все, кроме Кристиансена, разошлись, медленно возвращаясь к тренажерам, и помещение снова наполнил тихий гул разговоров. Он вопросительно приподнял брови, и я кивнул.

Я пристально посмотрел на Логана.

– Этого больше не повторится, я клянусь. Я не из тех, кто затевает драки.

Он медленно кивнул.

– Я знаю, что это не так.

– Но, – сказал я ему, – даже если ты прав, не указывай мне, что делать с моими отношениями, хорошо? Только не после того, как я увидел тебя с ней в таком состоянии. Потому что, возможно, ты говоришь все, что мне нужно услышать, чтобы уладить наши с ней отношения, но я не услышу ни слова из этого. Не знаю, каковы были твои намерения, когда ты появился на пароме.

– Вполне справедливо, – признал он.

Я вышел, чувствуя себя так, словно весил вдвое больше, чем когда вошел в нее. На этот раз я был подавлен его словами, ее словами и тяжелым эмоциональным ожиданием того, что мне придется пережить все, что произошло.

Мне казалось, что кто-то просит меня выкопать тело на глубине шести футов под сырой землей голыми руками. Но прежде чем я смог сделать хоть одну попытку, мне нужно было собраться с мыслями и понять, от чего я готов отказаться, а от чего нет.

Я просто еще не знал, что это за вещи.

ГЛАВА 26

Ава

Попытки сосредоточиться в кабинете оказались безуспешными, поэтому через пару часов я сдалась. Каждый раз, когда поворачивала за угол, я думала о том, увидит ли меня Мэтью. Увижу ли я снова это отстраненное, сердитое, незнакомое выражение на его лице.

Собрать свои документы, тащиться домой под до смешного подходящим дождем и работать в постели, надев одну из толстовок, которые он оставил у меня дома, казалось лучшим вариантом.

Конечно, не ради моего здравомыслия, потому что в перерывах между электронными письмами и телефонными звонками я замирала, чтобы поднести ткань к носу и сделать глубокий мазохистский вдох.

Тогда я снова вспоминала о крушении поезда на выходных.

Единственному человеку, которого я не хотела обижать, я причинила такую боль, какую и представить себе не могла.

«Контролируй повествование», – мрачно подумала я. Да, это сработало для меня очень хорошо. Единственный результат, на который мне удалось бы повлиять, был в том случае, если бы я стремилась к тому, чтобы выставить Аву Легкомысленной Стервой. В этом я добилась ошеломляющего успеха.

Эшли дважды пыталась дозвониться до меня. Дважды ее отправляла на голосовую почту. Мама, как и следовало ожидать, хранила радиомолчание. Если планы на поездку не изменились, они все еще были на Оркасе, наслаждаясь редкими выходными вместе.

И вот я сидела, зарывшись в одеяло, пока солнце садилось на западе, одетая в темно-серую толстовку «Стэнфорд», доходившую мне до колен, и пыталась придумать, как мне доказать Мэтью, что я действительно люблю его, и в то же время дать ему пространство, в котором он явно нуждался.

Я встала с постели, чтобы разогреть немного супа в кружке, затем снова залезла в постель и начала есть. Когда подносила ко рту дымящуюся ложку, на прикроватной тумбочке зазвонил мой телефон.

Когда я увидела имя Мэтью, то чуть не уронила суп себе на колени.

– Привет, – сказала я на выдохе, как только сняла трубку. Трясущимися руками поставила суп на прикроватную тумбочку.

– Привет, – ответил Мэтью, затем прочистил горло.

При звуке его голоса я нырнула в постель и свернулась калачиком. Если закрыть глаза, то можно представить, что он здесь, со мной.

– Я заходил к тебе в кабинет, когда закончил с тренировками.

Это заставило меня снова сесть.

– Ты это сделал?

Вот черт.

– Да. – Мэтью замолчал на секунду, и я прикусила язык, чтобы дать ему время подумать. – Мне просто нужно было сказать тебе пару слов завтра перед работой, на случай, если мы встретимся.

И я вернулась под одеяло. Мне не понравилась эта формулировка. Моя работа заключалась в том, чтобы вникать в то, как все было сформулировано, и это был не тот подтекст, который я искала.

– Ладно, – тихо сказала я.

– Я знаю, ты сожалеешь о случившемся. Мне не нужно, чтобы ты извинялась еще раз, потому что я не безвинен в этом. Мне не следовало появляться в твоем гостиничном номере в таком виде, – начал он. – В моем представлении, это было романтично, и, я не знаю, доказывало ли это что-то большое, что-то важное в том, что я чувствовал. Так что прошу прощения за это.

Я покачала головой, хотя Мэтью и не мог меня видеть. Я хотела возразить, хотела сказать, что если бы не Логан, я бы, наверное, тоже подумала, что это романтично. Возможно, это было опрометчиво, учитывая, что я могла войти в свой номер с Эшли на буксире, но я все равно бы подумала, что это романтично.

– Тебе не за что извиняться, Мэтью, – сказала ему. – Но я приму это, потому что для меня очень важно, что ты вообще хочешь поговорить со мной прямо сейчас.

– В том-то и дело, Ава. Я давно хотел поговорить с тобой. О твоем прошлом, о моем, о том дерьме, с которым нам предстоит столкнуться, потому что мы вместе. Мне нужно это от тебя. Мне нужно знать, что ты не побоишься трудностей, которые сопутствуют нашим отношениям.

– Я не буду бояться, Мэтью. – Я наклонилась вперед и закрыла глаза. – Хотела бы я видеть тебя прямо сейчас.

Он вздохнул.

– Я думаю... Думаю, может быть, это и хорошо, что мы разговариваем сейчас по телефону. Мне неприятно видеть тебя расстроенной, ты это знаешь. Меня убивало то, что я не удержал тебя в отеле, но я не могу постоянно жертвовать тем, что мне нужно от отношений, потому что мой инстинкт подсказывает мне всегда облегчать тебе жизнь. И это то, что я сделал.

Ну что ж, цыплят по осени считают. Это было удручающе точное утверждение, когда я лежала в своей постели и слушала то, что он мне рассказывал. Я видела это ясно, как божий день.

– Скажи, что тебе нужно, Мэтью, – тихо взмолилась я. – Понимаю, что могу сидеть здесь до посинения и говорить, что ты можешь мне доверять, что я никогда, никогда больше не сделаю ничего подобного, но знаю, что этого недостаточно. И ты заслуживаешь большего, чем пустые слова.

Мэтью на другом конце провода молчал. Я попыталась представить, где он, как выглядит его лицо и какая у него поза. Между нами могло быть миллион миль, но я чувствовала себя такой далекой от него.

– Я не прошу разрушать свою семью ради меня, Ава, ты это знаешь. Мне нужно знать, что ты поверишь, что я не такой, как они, и что тебе не нужно защищаться от меня так, как тебе приходилось защищаться от них. Мне нужно знать, что ты будешь поддерживать меня так же, как я всегда буду поддерживать тебя. Я буду поддерживать каждое Рождество, каждый напряженный, неуютный праздник, пока знаю, что ты рядом со мной, не уменьшая того, что у нас есть, чтобы облегчить жизнь всем остальным. Да, мои поклонницы могут взбеситься на некоторое время, но мне все равно. Они в этом не участвуют; только мы с тобой такие, как есть. И мне нужно, чтобы ты верила в это так же сильно, как и я.

Мой кончик носа горел, пока я молча слушала.

– Тебе нужно, чтобы я смирилась с уродливой реальностью и не пыталась представить ее в виде красивой лжи.

– Да, – медленно произнес Мэтью. – Да, это то, что мне нужно.

– Хорошо, – тихо ответила я. – Я слышу тебя.

– В глубине души и сердца я знаю, что ты никогда бы не поступила со мной так, как поступила твоя сестра. Что мы с Лекси сделали друг с другом. Я знаю это, Ава. Но до сегодняшнего утра на работе я, кажется, не осознавал, как много во мне осталось от тех отношений.

Я подумала о том, что носила в себе, что неосознанно перенесла из своих отношений с семьей в отношения с Мэтью. Непреднамеренная дистанция, вызванная невидимыми ранами. Мы все в какой-то степени переносим это, независимо от того, откуда пришел ущерб.

– Иногда я думаю, что осознание этого – половина успеха в преодолении этого.

– Я надеюсь на это, – вздохнул он в тишине. – Я скучаю по тебе, Худышка.

Я перевернулась на бок и поднесла ворот толстовки к носу и сделала глубокий вдох.

– Я тоже по тебе скучаю.

Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и Мэтью отключил связь, пока я прижимала телефон к уху. Прежде чем повесить трубку, он не сказал, что любит меня, и я тоже не стала. Сейчас было неподходящее время для этого. Когда у меня наконец появится шанс сказать это, я буду смотреть ему прямо в глаза.

Пока я доедала холодный суп, кормила Фрэнки, умывалась и чистила зубы, в голове снова и снова прокручивались его слова. Когда я снова забралась под одеяло, осторожно взяла телефон и сделала глубокий вдох, прежде чем сделать один телефонный звонок. Вызов прошел несколько раз, затем включилась голосовая почта, за что я была благодарна.

– Это я, – произнесла я. – Я... Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал завтра, если у тебя будет время и ты готов меня выслушать. Это важно. Иначе я бы не просила.

Закончив сообщение, я глубоко вздохнула и отложила телефон. Может быть, этого достаточно. А может, и нет. В любом случае, я должна попытаться.

ГЛАВА 27

Ава

– Вы сказали, в конференц-зале напротив вашего кабинета? – рявкнул координатор защиты в телефон на моем столе.

На заднем плане я слышала крики игроков и шум активности, которые мне так нравились. Я так сильно хотела быть там и смотреть, тем более что это был последний день сбора перед нашей первой предсезонной игрой.

Но предстояли более важные дела.

– Да, там.

– Сейчас все раздают автографы. Мы закончили с постановками. – Он прочистил горло. – Но я же не обязан руководить собранием, верно?

Я слегка закатила глаза.

– Нет, Гэри, я позабочусь об этом. Только пусть это останется между нами, ладно?

– Я понял, Бейкер. Я отправлю его к тебе. Только скажи.

Повесив трубку, я постукивала ногтями по столу и смотрела, как длинная стрелка часов приближается к циферблату SDGT – назначенное время драматического жеста (scheduled dramatic gesture time).

Двумя самыми волнующими моментами были мои приглашенные гости, если они решат принять мое предложение, и наш координатор по защите, сообщивший Мэтью, что он нужен для краткой встречи в конференц-зале напротив моего офиса.

Простите, но я не собиралась запирать его, мою сестру, маму, папу и себя в своем кабинете, в котором был только один выход. Нам нужно было пространство. Для этого требовалось достаточное количество кислорода для дыхания всех.

Мой телефон снова зазвонил, и я быстро подняла трубку, мысленно помолившись, чтобы это был портье.

– Ава, – сказала я в трубку.

– Ава, к тебе трое гостей. Направить их к тебе?

Я закрыла глаза, и расслабила плечи от облегчения.

– Да, ты можешь. Спасибо, что позвонила, Мириам.

Мы с Мириам немного поговорили о неожиданных гостях. Я испытала огромное облегчение, узнав, что Эшли в любой момент не высунет голову из-за угла.

Я встала из-за стола и разгладила руками свои широкие черные брюки. На этой небольшой встрече, которую я запланировала, не будет ни карточек для заметок, ни презентаций, но будь я проклята, если она пройдет не на моей территории.

Папа вошел в мой кабинет первым, окинул его быстрым взглядом, а затем слегка мне улыбнулся. Я коротко обняла его, глядя поверх его плеча, когда в поле зрения появилось измученное лицо моей мамы. Выражение лица Эшли ничего не выражало, и я понятия не имела, как много мама рассказала ей, когда я сбежала из Оркаса.

– В чем дело, Ава? – начала мама, сжимая ремешок своей сумочки так, словно он мог послужить оружием.

Папа указал на два стула напротив моего стола. Мама села на один из них, а Эшли явно колебалась, прежде чем сесть на второй. Я села на свое место и сложила руки на коленях.

– Я хочу начать с того, что извинюсь перед тобой, Эшли. Уверена, ты недовольна, что я ушла с твоей вечеринки.

Она медленно приподняла бровь.

– Нам с мамой пришлось солгать гостям, когда они спрашивали о тебе, так что да, я не в восторге. Но я приму твои извинения, потому что ты не заставляла меня требовать их, – великодушно сказала она.

Я переключила свое внимание на маму.

– Как много ты ей объяснила?

– Я сказала ей, что твоему... парню пришлось вернуться в Сиэтл пораньше, и ты поехала за ним.

Это не ложь, но и не совсем правда. Возможно, навыки пиарщика достались мне по материнской линии.

– Это правда, – сказала я, взглянув на часы.

– Что мне хотелось бы знать, так это почему я заставила своего мужа ждать в отеле, – сказала Эшли, прежде чем я смогла вымолвить хоть слово.

Справедливый вопрос, и, к счастью, я его ожидала.

– Достаточно ли – хотя бы на данный момент – сказать тебе, что мои доводы обретут смысл, когда все это закончится?

Она слегка закатила глаза, но кивнула. А мама была на волосок от апоплексического удара.

– Вообще-то, ребята, вы не возражаете, если мы перейдем в другой конец коридора? Так ты можешь сесть, если хочешь, папа.

– Все в порядке, – сказал он. – Я могу стоять.

– Прошу, – заявила я, затем махнула рукой в сторону двери. Никто не пошевелился.

Вздохнув, я встала и направилась через коридор, надеясь, что они последуют за мной. Мимо прошла одна из сотрудниц приемной, улыбнувшись мне. Когда она прошла, я посмотрела в сторону раздевалки. Поблизости не было ни одного игрока, а это означало, что Мэтью, вероятно, все еще принимал душ.

Гуськом, снова с отцом впереди, они вошли в большую комнату. На стене был нарисован логотип «Волков», а перед огромным проекционным экраном стояли красные и черные мягкие кресла. Это был один из наших самых больших конференц-залов, достаточно просторный, чтобы вместить всю команду и тренерский штаб.

– В чем дело, Ава? – снова спросила мама, садясь в первом ряду и бросая на меня угрожающий взгляд.

– Ты знаешь, в чем дело.

Она тут же встала и направилась к двери.

– Пошли, Алан, Эшли, – бросила она через плечо. – Это нелепо.

Я преградила путь к двери и уперла руки в бока.

– Сядь.

– Не слишком много командуешь? – пробормотала Эшли, но наблюдала за мной с нескрываемым интересом.

Мама смотрела на меня сверху вниз, вздернув подбородок, и что-то шептала себе под нос.

– Ты погубишь ее, сказав ей это.

– Маловероятно, – ответила я в ответ. – Она счастлива. У меня нет причин расстраивать ее из-за того, что я собираюсь сказать.

Мамина челюсть напряглась, и я была потрясена, что не услышала, как клацнули ее зубы, но через секунду она повернулась и села.

Позади себя я услышала шаги, приближающиеся по коридору, и медленно вдохнула через нос, а затем выдохнула через губы. Я нахмурилась, когда низкий гул голосов стал громче.

Голосов было слишком много.

Я высунула голову в коридор и увидела, что по коридору шагают около двух десятков игроков обороны. Мэтью кивнул куда-то в середину группы, разговаривая с кем-то рядом с собой. Гэри шел впереди и, увидев, что я таращусь на него, показал мне два больших пальца.

Я показала палец своей семье.

– Секундочку.

Гэри остановился и улыбнулся, когда я выскочила в коридор и захлопнула за собой дверь.

– Доставлено, как и было обещано.

Мой взгляд охватил почти всю защиту – всю защиту целиком, – затем ненадолго задержался на Мэтью, который только что заметил меня. Его глаза встретились с моими, и мне пришлось облизнуть внезапно пересохшие губы. Я ничего не могла прочесть в его глазах, но он пристально смотрел на меня.

Я моргнула, отводя взгляд.

– Гэри, – прошептала я, наклоняясь так, чтобы только он мог меня слышать. – Мне не нужны все. Я сказала, чтобы вы прислали Хокинса.

– О-о-о, – смущенно протянул он. Он почесал щеку. – О-о, там было так громко, что я не расслышал всего, что ты сказала.

– А ты глухой, старина, – сказал Картер, один из защитников, и все остальные рассмеялись.

За исключением Мэтью. Когда Картер заговорил снова, на его лице появилось задумчивое выражение.

– В чем дело, Бейкер? У нас проблемы?

Я изобразила на лице улыбку.

– Никаких проблем, просто небольшое недоразумение. Мне не нужны были все, вот и все.

Никто не двинулся с места. За исключением Гэри. Он заметил выражение моего лица и начал пятиться.

– Приятной встречи!

Заметка для себя – никогда больше не просить Гэри об одолжении.

– Вы, ребята, можете идти, – сказал я им, не сводя глаз с Мэтью. – Мне просто нужно поговорить с Хокинсом. Гэри перепутал.

И снова никто не двинулся с места. Я прищурилась, когда двое защитников обменялись полными решимости взглядами.

– Хокинс, значит? – спросил Картер с лукавой улыбкой.

– Картер, – предостерегающим тоном произнес Мэтью, пробираясь ко мне сквозь толпу игроков.

– Уорд имеет к этому какое-то отношение?

Я побледнела и постаралась, чтобы мой голос звучал ровно.

– Н-нет, а что?

Слава богу, Логана не было в группе игроков.

В ответ на мой ответ раздался хор: «о-о-о». Я чуть не топнула ногой.

– Уходите, вы все.

Мэтью медленно подошел ко мне. Несколько парней отошли, но шестеро или семеро остались, радостно наблюдая за нами.

– Что происходит? – прошептала я ему.

Он поморщился.

– Ну, мы с Логаном вчера чуть не подрались в тренажерном зале, и они услышали, как мы говорили о женщине, так что... – Его голос затих. – Я думаю, они складывают кусочки головоломки.

Я провела языком по зубам и кивнула.

– Хм-м-м. Потрясающе, ладно, я пыталась сделать это наедине, но какого черта?

– Что делать наедине? – спросил Мэтью.

Он наклонился ближе, и мне пришлось закрыть глаза, чтобы не вдыхать его запах. Он был чистым после душа, одет в темные джинсы и угольно-черную футболку «Волков», которая облегала его тело таким греховным образом.

Я провела большим пальцем по своему плечу.

– Я собираюсь заранее извиниться за то, что произойдет в той комнате, что я не могу контролировать, хорошо? Но, пожалуйста, просто дай мне пять минут после того, как закончится переполох.

Мэтью внимательно посмотрел мне в лицо, но ответил не сразу.

– Пожалуйста, – повторила я. – Пожалуйста, доверься мне сейчас.

Наконец, он кивнул.

– Хорошо.

Прежде чем вернуться в конференц-зал, я бросила взгляд на Картера и других игроков, которые последовали за нами.

– Даже не думайте заходить к нам, иначе будете вывозить мусор на всех общественных мероприятиях с этого момента и до самого конца света.

Картер ухмыльнулся и отдал мне честь.

– Ты, похоже, нервничаешь, – сказал Мэтью когда мы подошли к закрытой двери конференц-зала.

– Это потому, что я нервничаю, – призналась я. Мои пальцы сжали ручку, и я сделала глубокий вдох, прежде чем открыть ее и войти.

Мама усмехнулась моему появлению, Эшли прищурилась, а папа вздохнул с облегчением.

Именно такой реакции я и ожидала, когда они меня увидели.

Затем они увидели Мэтью.

Мама зажмурилась. Папа потер переносицу.

А Эшли, Эшли побледнела как полотно.

– Что, черт возьми, это такое? – прошептала она.

– О, тогда ладно, – сказал Мэтью у меня за спиной.

– Что, черт возьми, происходит, Ава? – спросила Эшли, медленно поднимаясь со стула и указывая на меня пальцем. – Тебе лучше начать говорить прямо сейчас.

Я подняла руку и заняла позицию, чтобы видеть всех четверых. Мэтью засунул руки в карманы джинсов, на его скулах выступил румянец, но все его внимание было сосредоточено исключительно на мне.

– Я постараюсь, чтобы это было как можно короче и приятнее, – сказала своей семье. – То, что я хочу сказать, не подлежит обсуждению. Это разговор вежливости, чтобы вы знали, чего ожидать в дальнейшем.

Папа скрестил руки на груди и уставился в пол. Теперь, когда Эшли снова сидела, ее нога бешено дергалась, а у мамы был такой вид, будто она вот-вот упадет в обморок.

– Это он, – сказала я, указывая на Мэтью. Я быстро взглянула на него, и сердце сжалось от напряжения в его глазах.

– Кто именно? – выдохнула Эшли, ее лицо сморщилось, а глаза сузились, глядя на меня.

– Все это. Цветы, которые ты нашла, сообщение, которое я оставила, мужчина, который сделал меня такой счастливой, – это он. Все остальное было просто недоразумением.

– Черт, это какая-то грубая хрень, – услышала я, как кто-то взволнованно пробормотал в коридоре. Мэтью прикрыл глаза и захлопнул дверь одной рукой.

– Это цирк, – прошипела мама и встала.

– Ты можешь встать, если хочешь, мама, но я еще не закончила, – сказала ей.

– Эбигейл, она заслужила право быть услышанной, – неумолимо сказал отец маме, которая выглядела так, будто собиралась уйти, что бы я ни сказала.

Я слегка улыбнулась ему и продолжила.

– Я сожалею, что солгала о Мэтью. Сожалею, что позволила своему страху перед вашей реакцией повлиять на мои действия сильнее, чем кто-либо из вас мог себе представить, потому что я влюблена в него, – посмотрела на Мэтью, и в конце мой голос дрогнул. Его челюсть была плотно сжата, руки скрещены на груди, брови нахмурены. – Я люблю тебя, Мэтью Хокинс, и готова рискнуть любым способом, любыми осложнениями и любыми последствиями, чтобы ты поверил в это. – Я прижала руки к груди и встретилась с ним взглядом. – Я хочу, чтобы то, что происходит между нами, было самым верным и неизменным, что ты когда-либо знал, потому что для меня это именно так. И я знаю, что ты злился на меня. Ты имеешь полное право злиться из-за того, что произошло, но я заслужу твое прощение только усилием воли, если понадобится.

Он издал вздох, который мог быть смехом, а мог и недоверием. Но в его глазах я увидела первый проблеск надежды на то, что это может сработать. В них было тепло, которое я не замечала с тех пор, как он опустился на корточки рядом с моей машиной на парковке перед тем, как я уехала, чтобы успеть на паром.

– Это безумие, – пробормотала Эшли себе под нос, ее глаза были широко раскрыты и полны безумия, когда я взглянула на нее. – Я была помолвлена с ним, Ава. Тебе не кажется, что это немного... – Она всплеснула руками, не в силах подобрать слова. – Я не знаю, кровосмесительно или что-то в этом роде?

Я рассмеялась.

– Нет, Эшли, я так не думаю. Мне кажется, что есть причина, по которой он оказался здесь, и почему наше прошлое сложилось именно так, как сложилось, потому что он – это все для меня. – Я оглянулась на него. – Ты то, что мне нужно.

– Ава Мари, – тихо сказала мама, – если ты думаешь, что...

– Замолчи, Эбигейл, – прервал ее папа.

У меня отвисла челюсть. Мама моргнула, а Эшли уставилась на папу так, словно он сошел с ума.

– Прости? – прошептала она.

Он вздохнул.

– Я сказал, хватит болтать. Дело не в тебе. И не во мне. Если Мэтью смог жить дальше после того, что Эшли и Адам сделали с ним, то почему, черт возьми, мы не можем? – Он одернул пиджак и окинул Мэтью оценивающим взглядом, затем снова перевел взгляд на меня. – Ты хочешь еще что-нибудь сказать, Ава?

– Э-э-э, – мои глаза метались между мамой и папой, – Нет. В общем-то, я все сказала.

Он кивнул, затем протянул руку моей все еще кипящей от злости матери.

– Пойдем. Эшли, если тебе нужно остаться, мы подождем тебя на парковке.

Моя мама вела себя так, будто не собиралась уходить, но Эшли бросила на нее недовольный взгляд.

– Мама, мне тридцать три. Вряд ли мне нужно, чтобы ты участвовала в моих битвах. Пожалуйста, уходи.

Прежде чем мои родители покинули конференц-зал, папа остановился перед Мэтью и протянул ему руку. Мэтью осторожно пожал ее. Мой отец кивнул мне, и они ушли.

«А потом их стало трое» – подумала я, и по спине у меня пробежал комок паники. Как только родители ушли, они с Эшли настороженно посмотрели друг на друга.

О чем он, должно быть, подумал? Что, если все это было огромной ошибкой? Я постучала пальцами по бедру.

– И что же нам теперь делать, Ава? – спросила Эшли. В ее голосе не было ничего ехидного или скрытого, но ее руки были крепко сжаты, а бриллиант в кольце сверкал в свете ламп на потолке. Костяшки ее пальцев побелели – вот как сильно она старалась держать себя в руках.

– Просто даю тебе понять, что он есть в моей жизни, что я буду с ним. – Я не сводила глаз с лица Мэтью. – Я не жду ничего, кроме принятия, даже если тебе это неприятно.

Ее голубые глаза перескочили с меня на мужчину, стоящего у двери. О чем она думала?

– Хорошо, – сказала она, медленно поднимаясь.

– Я знаю, это странно, Эшли, – сказала ей.

Она закрыла глаза.

– Теперь я могу идти?

Я глубоко вздохнула, не уверенная в том, какие чувства вызвала у меня ее стоическая реакция. Но я вспомнила, что Мэтью сказал мне всего пару дней назад. Это не всегда касалось меня, или когда я хотела поговорить о чем-то, или как я хотела это осмыслить. Если хотела, чтобы Эшли уважала это, то не должна давить на нее. Я кивнула.

– Да. Спасибо, что выслушала меня.

Эшли кивнула в ответ, сжав плотно губы.

Она бросила на Мэтью быстрый взгляд.

– Я рада, что вы двое счастливы, – выдавила она из себя. Дрожащей рукой провела по лбу. – Но прямо сейчас я просто хочу… Мне нужно поговорить со своим мужем обо всем этом. Ава, я поговорю с тобой... позже.

Затем она спокойно вышла из комнаты.

Дверь закрылась с тихим щелчком, и я тяжело вздохнула.

Мэтью по-прежнему ничего не говорил.

Затем шагнул ко мне, убирая руки с груди. Его глаза впились в мои.

– Скажи это еще раз, – сказал он.

Мое дыхание участилось, стало быстрым и прерывистым. Я прижалась к стене позади себя.

– Что сказать?

Он остановился на расстоянии вытянутой руки.

– Скажи это еще раз, Ава. Теперь, когда здесь нет ни зрителей, ни любопытных глаз, и никто не помешает мне поцеловать тебя, как только ты произнесешь эти слова.

Мое лицо вспыхнуло от облегчения, и я слегка улыбнулась.

– Я влюблена в тебя, Мэтью Хокинс.

Мэтью уперся руками в стену, фактически заключая меня в клетку. Его лоб прижался к моему, и он выдохнул.

– Еще.

Я провела руками по его груди и крепко сжала его шею.

– Я влюблена в тебя.

Он поцеловал меня в висок, затем в щеку, в кончик носа, по обе стороны рта, чуть стесняясь моих губ, которые искали его. Он усмехнулся.

– И еще, – прошептал он мне в губы.

– Я так влюблена в...

Его рот оборвал мои слова, язык проник в мой рот властно и точно, исторгнув стон из моих легких. Я обхватила его руками за шею, в то время как его рот впивался в мой. Его руки обхватили мою спину, ягодицы, и постепенно он превратил поцелуй во что-то медленное и чувственное, прижимаясь ко мне так, что я пожалела, что мы находимся в ярко освещенном конференц-зале напротив моего кабинета.

Как только эта мысль промелькнула у меня в голове, сквозь туман воображаемых сексуальных переживаний прорвался звук.

Это были аплодисменты. Отвратительные возгласы.

Мэтью отстранился, когда понял, что я перестала целовать его в ответ. Мы оба повернули головы на звук и через крошечное окошко в двери увидели лица четырех человек, прижавшихся к стеклу. Картер поднял телефон и с широкой улыбкой на лице сделал фото.

– О-о-о, да, детка, сделай это, Хоук, – прокричал он.

Парни отлипли от стекла. Мэтью затрясся от смеха, и я уткнулась лицом в его широкую грудь. Он поцеловал меня в макушку и крепко обнял.

Никогда, никогда я не чувствовала себя лучше. И была уверена, что этого никогда не случится.

– Теперь ты достаточно наслушался? – спросила я, приподнимая подбородок, чтобы заглянуть ему в лицо.

Он усмехнулся, наклоняясь, чтобы запечатлеть еще один испытующий поцелуй на моих ждущих губах. Когда он отстранился, мы оба тяжело дышали.

– Я никогда не смогу наслушаться этим, – прошептал он. – Я тоже люблю тебя, Ава.

Мой рот растянулся в счастливой улыбке.

– Теперь мы можем убираться отсюда?

Его ухмылка была коварной, и я прищурилась.

– Что это за лицо?

– Ничего, – беспечно ответил он.

Но затем подхватил меня под колени, и я взвизгнула от смеха.

– Мэтью, не смей! Они никогда не позволят мне забыть это.

Он поцеловал меня в губы.

– Я планирую это, красотка.

Картер был так любезен, что открыл нам дверь, и, когда мы вышли из конференц-зала, там уже собралось около дюжины игроков. Они одобрительно загудели, когда Мэтью зашел в мой кабинет, чтобы я могла взять свою сумочку, а затем последовали за нами по коридору, словно это было наше личное шествие к парадным дверям.

– К тебе или ко мне, Худышка? – спросил он, когда мы подошли к его машине.

Я вздохнула, крепче обхватив его за шею.

– Куда угодно, – честно ответила я. – Я поеду куда угодно, лишь бы быть с тобой.

ЭПИЛОГ

Ава

Четыре месяца спустя

– Не думаю, что смогу смотреть, – сказала я, прикрывая глаза руками. Элли безжалостно отдернула их от моего лица.

– Если я должна смотреть, то и ты тоже. – Она помахала руками перед лицом. – Я не могу дышать.

Обычно мы сидели в ложе хозяев, но в начале четвертой четверти мы спустились к боковой линии, потому что это был момент, когда нам обеим нужно было находиться как можно ближе.

Стадион имени Роберта Саттона, недавно переименованный, после того, как Элли вложила миллионы долларов в реконструкцию и усовершенствования, был забит до отказа – семьдесят две тысячи четыреста пятьдесят шесть болельщиков. Они были на ногах, топали, кричали и хлопали руками по сиденьям перед собой, потому что мы опережали противников на семь очков, и до конца чемпионата NFC оставалась одна минута и тридцать секунд.

Если мы выиграем у «Грин Бэй», то попадем в Суперкубок.

Мой телефон сердито зазвонил в заднем кармане, куда я засунула его, когда охрана проводила нас на поле. Поскольку у меня было время, я достала его и улыбнулась, прочитав сообщение от отца.

Папа: Мэтью справится, ребенок. Не выгляди такой нервной.

Мой отец смотрел почти каждую игру сезона – в знак поддержки, которая очень много значила для нас с Мэтью, – и даже если он пропускал одну или две игры из-за операции, он всегда писал мне, когда смотрел основные моменты. Обычно он никогда не видел меня в объективе камеры. Однако сегодняшний день имел смысл, поскольку я стояла рядом с владелицей, которая была помолвлена с квотербеком.

Квотербек, который в данный момент сидел на скамейке запасных, не мог помочь своей команде больше, чем уже сделал. Голова Люка была опущена, руки зажаты между коленями – обманчиво небрежная поза для человека, который, как я знала, вероятно, дрожал от необходимости что-нибудь сделать. Что угодно.