Текст книги "Яростное влечение"

Автор книги: Карла Неггерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

«Он все о том же! Как дятел, долбит в одно место», – прокомментировала про себя Бесс.

– Нет, Жак. Я не могу, чтобы она рисковала: папа может рассердиться не только на меня, но и на нее. Я хочу, чтобы Бесси просто была здесь. Да и что она может сделать? – Джинни всхлипнула.

Жак сердито отвернулся.

– О Жак... – Голос Джинни стал умоляющим.

Он круто развернулся, не скрывая ярости:

– Ты играешь мной, Вирджиния! Я всегда жду тебя часами, а ты не приходишь и не приходишь. Я – игрушка богатой леди. Нет, пора принять решение! Мы вместе пойдем к твоему отцу. Если он не даст согласия на наш брак, мы поженимся без этого. Так должно быть, Вирджиния!

Джинни упала ему на грудь. Гладя ее светлые волосы, он шептал по-французски любовные слова.

Бесс не могла отделаться от ощущения, что Лебрэк ломает комедию. Она стала подозревать, что и Прэнтисы, и Джерид Инмэн правы: жокей обдуманно и хладнокровно завоевывал сердце дочки миллионера.

Не успели Жак и Джинни разжать горячие объятия, а Бесс – вдоволь налюбоваться лошадью, как в конюшню вбежал Вильям Прэнтис и грубо вырвал сестру из объятий жокея. Джинни вскрикнула, слезы потекли по ее щекам.

– Ты что, забыла? Отец велел тебе держаться подальше от этого змея-обольстителя! – прошипел Вильям, вмиг разрушая представление о себе как о бесхарактерном мальчике, привычное для Бесс.

Джинни всхлипнула и, приподняв юбки, бегом бросилась из конюшни. Жак не сделал ни единого движения для своей защиты: либо не хотел окончательно портить отношения с Прэнтисами, либо просто потому, что Вильям был значительно крупнее.

– Держись как можно дальше от моей сестры! – прорычал Вильям и вышел из конюшни вслед за Джинни.

Бесс выскользнула вслед.

– Элизабет! – Вильям повернулся к ней и, сжав кулаки, ждал, когда она подойдет ближе.

– Если бы ты оставил Джинни в покое, она сама бы получила правильное представление о Жаке, – сказала Бесс, не давая ему выплеснуть ярость еще и на себя.

– Моя сестра – наивная дура! Да и ты, видно, не лучше. Это ты притащила ее сюда?

– Нет. Но я хотела увидеть его. А Джинни не дура, Вильям. Она ведь не убежала с этим человеком? Дай ей время разобраться.

Он уставился на Бесс, пытаясь осмыслить, на чьей она стороне.

– Отец говорил, что ты приехала, чтобы вразумить Джинни, спасти ее от этого смехотворного увлечения. Так?

– Я приехала, чтобы быть рядом, Вилли. И не больше.

– А тебе самой Лебрэк понравился или нет? В качестве жениха моей сестры, имею в виду.

Бесс отрицательно покачала головой.

– То, что я видела сегодня, сделало меня твоей сторонницей, а не его.

Вильям улыбнулся:

– Наконец-то у тебя появилось немного здравого смысла, через столько лет!

«Интересно, что он сказал бы, увидев меня вчерашней ночью в объятиях Джерида?» – подумала Бесс.

Она решила погулять в березовой рощице у озера. Джинни надо пока оставить одну после такого унижения. Да и самой Бесс хотелось побыть одной, подумать и о себе, и о том, что она скажет подруге, когда та поинтересуется ее мнением о жокее.

5

Огромная толпа собралась к полудню на берегах Саратоги поглазеть на долгожданную межуниверситетскую регату. Несколько сотен зрителей расположились на лужайке Прэнтисов, но больше всего народу было в имении издателя и энтузиаста гребли Фрэнка Лэсли: он специально для этого события рядом со своим «швейцарским шале» возвел огромную пристань.

Бесс стояла на выступе скалы над озером, вдали от толпы, и смотрела на сверкающие крупные волны. Штормило с раннего утра, и открытие гонок все откладывалось. Ветер раздувал юбки, трепал волосы и даже рюши на глухом вороте лифа и манжетах. Хорошо, что она-таки отказалась от непременных зонтика, шляпки, шлейфа.

Бесс подозревала, что соревнования сегодня не начнутся. Она любила греблю, к тому же регата могла бы рассеять тяжелые размышления о Жаке Лебрэке, Джинни, Вильяме и, конечно же, Джериде Инмэне. Его она сегодня еще не видела.

– Пытаемся выбрать лучшую точку для обзора? – как будто в ответ на ее мысли раздался голос Джерида за спиной.

Вздрогнув, Бесс чуть не упала со своего камня. Джерид поддержал ее за локоть. Она нахмурилась и вырвала руку:

– Я все еще обижена на вас.

– За то, что не хочу признавать себя убийцей? – Он беззаботно расхохотался.

– За то, что не проводили меня домой ночью.

– Ах, это!.. Я не мог. Боялся, что уложу вас в постель. Либо, еще того хуже, прямо на траву. Но я ни на минуту не забывал о вас.

– Это возмутительно! – фыркнула Бесс и стала спускаться со скалы, избегая его помощи. Она и сама беспрестанно думала о нем, о его поцелуях, его объятиях. Его присутствие напомнило, как притягателен он физически, и это раздражало ее больше всего. Продолжение романа с Джеридом было бы для нее катастрофой. – Извините меня, мистер Инмэн, – сказала она надменно, – мне не до вас: я бы хотела найти Джинни.

– О, да. Я слышал о вашем маленьком приключении сегодня утром. – Голос его был игривым, но лицо потемнело. – И как вы нашли мсье Жака?

– Он мне не понравился. Но я ведь видела его всего несколько минут. – Бесс говорила откровенно, но оставалась холодно-официальной. – И мое мнение совсем не важно. Ведь это Джинни влюблена в него.

– Вы называете это бунтарское увлечение любовью? – Он понизил голос, когда они вышли на лужайку. – Разве вы не знаете, что такое любовь, моя очаровательная Бесс?

Бесс прищурила свои фиалковые глаза, взглянув на Джерида. Часы, проведенные вдали от него, убедили ее, что надо держаться настороже. Она решила игнорировать его последний вопрос.

– Я не думаю, что Джинни по-настоящему влюблена в Жака, но, полагаю, она скоро сама во всем разберется.

Джерид стал очень серьезным:

– Бесси, я вам советую избегать встреч с Лебрэком.

– Почему? – Она остановилась, подняла на него глаза, ожидая ответа.

Лицо Джерида казалось странно отчужденным, ветер взъерошил его темные волосы.

– Это не ваше дело! Просто держитесь от него подальше.

– Вы говорите прямо как Вильям, – саркастически заявила Бесс. – А нам с Джинни, видимо, предоставляется право лишь трепетать.

Он резко схватил ее за запястье, развернув к себе:

– Что за шутки?

У Бесс часто забилось сердце, но она постаралась бесстрашно смотреть в его глаза:

– Я не ваша собственность, чтобы командовать мною, мистер Инмэн!

– Джерид, а не мистер Инмэн! – прошептал он яростно...

Бесс молча стояла и смотрела, как он уходит. Ветер трепал ее юбки, перехватывало дыхание. Она боялась расплакаться. «В жизни не плакала из-за мужчины, – сказала она себе твердо, – и вовсе не собираюсь начинать сейчас!» Она расправила юбки и вздернула подбородок; восстановив некоторое душевное равновесие, направилась к толпе мужчин на лужайке.

– Джинни в саду, с моим другом, – проговорил Вильям, подходя к Бесс. – Может, он отвлечет ее от Лебрэка. Его зовут Ричард Хоскинс. Приглядись к нему, хорошо?

Бесс попыталась улыбнуться:

– Это ваш заговор?

– Мой, но не Ричарда. Я не столь уж деловит.

– Если вы так не любите Жака, почему не уволите его?

Вильям примиряюще улыбнулся:

– Потому что сезон скачек на носу, а он – лучший жокей в Луизиане.

– Для вас приз на скачках важнее будущего сестры?

Она думала, что Вильям взорвется, но вместо этого он криво улыбнулся и произнес:

– Ты, как всегда, невыносима, Бесс.

Она решила избежать ссоры:

– Да, я знаю... Ты не представишь мне своих друзей? Боюсь, что многих я уже просто не узнаю.

– Счастлив сделать это. – Он добродушно улыбнулся.

Бесс подумала, что ей пора бы начать собирать факты, интересующие отца, а это лучше всего делать в мужской компании.

Вильям взял ее под руку, и в этот момент она заметила под густым развесистым кленом Джерида Инмэна: он оживленно разговаривал с Мелиссой Добс. Бесс резко отвернулась, и Вильям представил ее группе мужчин своего круга и возраста. Каждый из них, как и Вильям, был выпускником Колумбийского университета, и по крайней мере четверо из них принимали участие в строительстве железных дорог. Двое оказались сыновьями членов Совета директоров округа Эри, а один сам был членом этого Совета. Однако они вовсе не собирались разговаривать с мисс Харт о железной дороге. Они знали имя ее отца и ее приверженность к суфражистскому движению. Гонки были уже отменены на этот день, и молодые люди искали себе другое развлечение, а тут как раз под рукой оказалась молодая храбрая феминистка.

– Где же команда Вассаровского колледжа? – спросил один из них, намекая на женский состав такой команды.

Бесс вздохнула. В подобной ситуации она оказывалась бесчисленное количество раз, иногда беззлобно огрызаясь, а чаще зло высмеивая самих зубоскалов.

– Кажется, я видел где-то флаг Вассара, – сказал член Совета директоров, имея в виду женский колледж. – Если дамы готовы голосовать, мисс Харт, то почему бы им и не грести наравне с мужчинами?

– Почему бы и нет? – с холодной усмешкой подхватила она. – Гребля – прекрасное физическое упражнение как для мужчин, так и для женщин. Я часто гребла на Гуроне, когда училась в Вассаре.

Собеседники дружно рассмеялись, думая, что она шутит. Но это было чистой правдой, и Бесс игнорировала их смех.

– Я понимаю, что здесь много функционеров железной дороги, то есть весьма самонадеянных людей, – попыталась она перевести разговор в интересующее ее русло.

Но если молодые люди и намеревались говорить о делах в этот ветреный солнечный день, то, уже конечно, не с ней. Бесс отчаялась выяснить что-нибудь значительное для своего отца и, извинившись, удалилась. Она взглянула на клен, но Джерида и Мелиссы там уже не было. Бесс устремилась к берегу озера, не заметив, что туда же идет и Вильям.

Маленькая рыбачья лодка была привязана к пристани. Бесс быстро спустилась к ней по грязной, разбитой дорожке и, подобрав юбки, держась одной рукой за поручень, ступила в центр лодки.

– О Небеса, что делает эта девчонка! – послышался незнакомый голос. Группа гостей прогуливалась по берегу и среди берез рощицы.

– Мисс Харт!

– Кто-нибудь, остановите ее!

– Элизабет!

Она отвязала лодку и оттолкнулась веслом. Полдюжины мужчин бросились наперегонки к пристани, а женщины неподвижно и растерянно стояли в своих великолепных летних платьях. Бесс рассмеялась счастливым смехом.

Вильям-младший подбежал к самому берегу:

– Бесси, не делай этого! Озеро опасно сегодня! Не будь дурочкой...

Чистый холодный воздух, физическая нагрузка и одиночество – все это подействовало на нее замечательно. Она развернула лодку и стала уверенно грести вдоль берега. Да, конечно, день ветреный, не для гребли, зато появилась возможность показательно проплыть вдоль живописного берега Саратоги, демонстрируя самонадеянным бизнесменам физические способности женщины. Бесс порадовалась тому, что основатели Вассаровского колледжа строго требовали выполнения спортивной программы для своих студенток. «Равновесие между умственными и физическими занятиями надо поддерживать неукоснительно», – внушала она себе, ощущая, как с каждой минутой душа ее становится спокойнее, освобождаясь от мелких забот и треволнений.

Тут другая весельная лодка обогнула мыс, и Бесс скривилась: разъяренный Вильям правил прямо на нее. Она вздохнула и развернула лодку, погнав ее обратно. Проплывая мимо Вильяма, она улыбнулась:

– Прекрасный день для гребли, правда?

– Ты совершенно не изменилась! – завопил он хрипло. – Ты не леди и никогда ею не будешь!

Она засмеялась, ничуть не расстроенная его прогнозом.

Джерид Инмэн поджидал ее на пристани. Он принял веревку и обвязал ее вокруг столбика, затем помог Бесс выбраться из лодки, придержав за локоть.

– Прогулка оказалась чудесной? – спросил он саркастическим тоном.

– Ободряющей.

– Будь я одним из Прэнтисов, я бы выкинул тебя вон, – продолжал Джерид, теперь уже светски-безмятежно. Он отпустил ее руку. – Вы так любите напоминать о своей образованности и зрелости, а ведете себя по-детски! – закончил он уже с нескрываемым гневом.

Она ступила на пристань и остановилась, увидев грузную фигуру Прэнтиса-старшего. За спиной Джерид сказал:

– Ничем не могу вам помочь.

Она сладко улыбнулась остановившемуся перед ней Вильяму-старшему:

– Прекрасный день, мистер Прэнтис, не правда ли? Не надо благодарить меня за развлечение, я была рада доставить всем удовольствие.

Лицо Прэнтиса стало менее красным.

– Ты могла погибнуть, неужели не понимаешь? – сказал он сердито, но без той гневной ярости, на которую настроился.

– Ну что вы! Я держалась близко к берегу. Я прекрасный пловец. А греблей занимаюсь с детства.

Фиалковые глаза Бесс сверкали от удовольствия.

– Не думаю, что мой отец всерьез беспокоился бы за меня, – добавила она.

– Твой отец не беспокоился за тебя в половине тех случаев, когда следовало бы, – сказал Прэнтис резко, но не разъяренно. Лицо его уже приняло нормальный оттенок. – Ты просто глупа, дерзкая девчонка!

Она пожала плечами, нисколько не обиженная, так как понимала его правоту.

– Возможно. Но чего не сделаешь ради развлечения гостей, скучающих из-за отмены парусных гонок!

– Ни я, ни мои гости не нуждаемся в подобных одолжениях, мисс Харт!

Она все еще смеялась про себя, когда подошла к столам с закусками и взяла стакан минеральной воды и маленький пирожок с крабовой начинкой. Тут к ней присоединилась Мелисса – в красно-белом полосатом платье, с подобранным в тон зонтиком и белой ангорской шалью.

– Представляю, как вы проголодались из-за этих упражнений, – сладко пропела она. – А я боюсь поправиться.

Бесс взяла другой пирожок, потому что официант уже начал убирать со стола.

– Займитесь греблей, – посоветовала она Мелиссе, продолжая жевать.

Мелисса поплотнее закуталась в шаль от легкого бриза.

– Мой отец придет в ярость, если увидит меня за веслами или просто в лодке рядом с вами.

Бесс чуть не подавилась крабовой начинкой от смеха.

– Я безвредна, уверяю вас!

– Но вы, вы... – Мелисса скривила рот и сильно покраснела. – Не сочтите меня бесцеремонной, но слухи о Джериде Инмэне настораживают всех, а он был вашим спутником в клуб прошлым вечером, и вы оставались с ним наедине.

Бесс приподняла брови, пораженная: что за наблюдательность, с какой стати?

– Я не считаю вас бесцеремонной, – медленно произнесла она, обдумывая ответ, – но я сама знаю о Джериде Инмэне не слишком-то много.

– Мы ехали с ним в одном поезде.

– В поезде?

– Ну да, из Сент-Луиса. Собственно, мы не встречались до Чикаго. Я подозреваю, отец и он планировали поработать вместе. Но у отца сложилось плохое мнение о нем.

– О-о! – Бесс пыталась сдержать свой интерес. – Ему не понравилось поведение мистера Инмэна в деловой сфере?

– Я не знаю всех деталей, но они столько времени проводили вместе, – улыбнулась Мелисса самодовольно, – что можно верить отцу.

– Значит, Джерид занимается пароходами? Ты думаешь, он хотел вложить деньги в дело твоего отца?

– Возможно. Отец ищет партнеров. Он так нервничает из-за железной дороги вдоль его торговых путей! – Она надула губки, застенчивость исчезла. – Меня сразу стало беспокоить, что он сближается с Джеридом. Я боюсь его.

– Да? Но я видела, как ты сама разговаривала с ним сегодня.

Мелисса опустила глаза.

– Он просто проявлял вежливость: спрашивал, как мне нравится Саратога. И еще интересовался отцом: тот ведь уже уехал по делам. – Мелисса засмеялась и помахала рукой. – У отца везде дела!

Их разговор прервало появление Джинни, переполненной восхищением:

– Элизабет, это невероятно! Я только что услышала о твоей последней выходке. Клянусь, это даже лучше сигар. А выглядишь всегда такой чопорной!

Бесс заулыбалась, глаза ее сверкнули. Она смущенно отпила минеральной воды и в этот момент заметила, что Джинни подошла не одна, а с молодым человеком высокого роста и худощавым. Он улыбался Бесс.

– Ричард Хоскинс, не так ли? – проговорила она, протягивая руку.

Он крепко пожал ее, все еще улыбаясь:

– А вы – дочь судьи Харта?

Джинни смутилась:

– О, простите! Вам пришлось знакомиться самим. Ричард – адвокат из Балтимора. А закончил Гарвардский университет, правильно?

– Да, я выпускник Гарварда, – скромно подтвердил он.

– А Бесс – единственный человек, рискнувший прокатиться на лодке при таких волнах, – произнесла Джинни. Затем, сделав вид, что лишь теперь заметила Мелиссу, она представила ей Ричарда.

Бесс взяла Джинни за локоть:

– Мне надо улизнуть отсюда. Хочу принять ванну и переодеться к обеду.

– Да, тебе лучше исчезнуть, пока Вильям не нашел тебя, – поторопила ее Джинни. – Я знаю, на что он способен, когда разъярен. Иди, я постараюсь его успокоить.

Бесс благодарно улыбнулась Джинни, кивнула Ричарду и Мелиссе и поспешила к дому.

Наверху было тихо и прохладно. Она нашла служанку и заказала себе горячую ванну. В своей комнате Бесс медленно разделась и накинула белый шелковый халат. Служанка, молодая деревенская женщина, несколько раз входила с ведрами горячей воды, чтобы наполнить ванну.

Ванна из вермонтского мрамора с серебряными ножками в виде львиных лап оживляла маленькую комнату. Бесс сняла халат и погрузилась в нагретую воду. Несколько мгновений спустя ее голова покоилась на мраморном подголовнике. Бесс закрыла глаза и подумала, что могла бы так лежать часами, лишь бы вода не остывала. Но мысли ее становились все менее приятными.

Она не переживала о Прэнтисах и даже о Джинни и Жаке: скорее всего, ее подружка уже увлеклась новым героем – Ричардом Хоскинсом. Бесс отбросила их образы одним резким движением головы. Единственный, кто смущал и беспокоил ее, – это Джерид Инмэн. Причины его присутствия в Саратоге. Его осведомленность о Жаке Лебрэке. Его отношения с Элиджем Добсом...

Бесс открыла глаза и плеснула в лицо водой, пытаясь отвлечься. Безуспешно. Если бы она могла спросить о Джериде своего отца! Знай судья, что Джерид будет в Саратоге, он, быть может, внес бы его в список лиц, за которыми следует вести наблюдение...

Ей хотелось освободиться не только от своих подозрений насчет Джерида, но и от его образа, его смеха, от памяти о его губах и руках. Он проник в ее сознание и сердце, и Бесс не могла избавиться от мыслей о нем, пытаясь доказать себе, что это просто красивый лживый игрок – не только за карточным или бильярдным столом, но и в жизни. Он вовсе не интересуется ею. Он бесчувственный, высокомерный, и она не желает думать о нем в такой приятной разнеживающей ванне!

На несколько мгновений ей удалось-таки отвлечься от мыслей о нем, но потом она вновь вспомнила его нежные поцелуи накануне вечером – и живо выскочила из ванны, быстро вытерлась, натянула халат: надо еще раз повидаться с ним, присмотреться к нему!

На пороге комнаты она остановилась как вкопанная: в кресле сидел Джерид Инмэн собственной персоной и ухмылялся. Бесс стала закрывать за собой дверь ванной комнаты и от смущения запуталась в драпировке, прикрывавшей дверь.

– Оцени мою скромность: я ждал здесь, а ведь мог бы вторгнуться в ванную. – Он перестал ухмыляться, увидев, как побледнела Бесс. – Мне надо поговорить с тобой. Подойди сюда.

Бесс осталась на месте.

– Я жду, чтобы вы ушли, мистер Инмэн. Я нуждаюсь в отдыхе.

– Как раз об этом я и хочу поговорить с тобой, – сказал он вставая. – Я не остаюсь на обед. Я должен уехать на день-другой... Ага, ты огорчена! Это прекрасно.

– Удивлена, мистер Инмэн, – поправила Бесс, тщательно следя за голосом. – Не огорчена.

Он подошел к ней, молча и без улыбки. Вынул шпильки из каштановых волос и провел пальцами по локонам, упавшим на плечи. Затем взял ее за голову обеими руками и повернул лицо к себе. Бесс сглотнула подступивший к горлу комок.

– Ну, скажи мне теперь, что не хочешь, чтобы я тебя поцеловал! – И прежде чем она успела ответить, его рот прижался к ее губам, жадно и ласково. Он посмотрел на нее и улыбнулся. – Ты против?

Бесс положила руку ему на запястье, пытаясь отстранить его:

– Джерид, пожалуйста... Я боюсь.

– Меня?

– Себя.

Но его рука уже скользнула вдоль ее спины, он одним мягким движением поднял ее и легко понес к постели. Плавно опустив Бесс на покрывало, он склонился к ней. Руки его исследовали ее тело сквозь шелковый халат, двигаясь от лодыжек вверх к бедрам, и застыли на талии, когда она медленным движением закинула одну руку за голову.

Бесс закрыла глаза, чтобы защититься от реальности, которой не в силах была противиться. Джерид целовал ее, язык его раздвигал ее губы, в то время как он притягивал ее тело все ближе к себе. Слабо завязанный халат распахнулся; Бесс, борясь со своей слабостью и страстью, попыталась прикрыться, но рука Джерида опередила и легко коснулась ее груди... Затем он внезапно отшатнулся и поднялся.

Бесс плотно запахнула халат и села очень прямо.

– Я должен идти, – хрипло проговорил Джерид. Он взял двумя пальцами ее темно-золотистый локон. – Но я вернусь, Элизабет Харт. Я тебе клянусь!

Она проглотила комок в горле и своими фиалковыми глазами встретилась с его карими:

– Мне надо ждать еще семь лет?

– Нет. Самое большее – два дня. – Он повернулся, собираясь уйти.

– Куда ты едешь?

– В Нью-Йорк.

– Зачем?

– У меня нет времени объяснять. Я думал, что будет, но видишь, на что мы его потратили. – Он послал ей широкую улыбку. – Я вернусь.

Бесс дотянулась до своей туфли и швырнула в него, но Джерид уже вышел, и та ударилась о дверь.

– Ну что ж, – громко сказала она себе, прочищая горло. – Это был интересный опыт, только и всего.

6

В пятницу регату пришлось опять отложить: с раннего утра озеро было спокойным, но затем появились волны с белыми барашками. Соревнования были перенесены на субботу...

Надев утром простое платье белого хлопка и решив смешаться с толпой, Бесс вскоре обнаружила, что ее мало интересует регата. Она чувствовала себя покинутой. Джинни проводила все больше времени с адвокатом из Балтимора, освобождая тем самым Бесс от необходимости входить в перипетии ее романа с жокеем. Мелисса не интересовала Бесс, поскольку ни минуты не была естественной и искренней. От мужчин-Прэнтисов Бесс держалась подальше со времени своего выхода в лодке из залива. Еще немного – и она отправится домой, в Нью-Йорк... Ей с трудом удалось дотянуть до конца дня в пятницу, не сотворив от скуки какого-нибудь озорства.

В субботу ее разбудило яркое солнце. Листва деревьев за окном едва шевелилась под легким ветерком. Бесс надела свое любимое летнее платье, почувствовав облегчение при мысли, что кончается изнурительное ожидание: регата сегодня наверняка состоится.

– Ты выглядишь усталой, Элизабет, – сказал Вильям, догоняя ее по дороге к озеру, когда она шла через рощицу. – Или это отсутствие Джерида Инмэна так сильно сказывается на твоем настроении?

– Возможно. Ты против? – беззлобно спросила она.

– Я отношу его к той же категории людей, что и Лебрэка. Кажется, Жак потерял привязанность моей сестры, чего и тебе желаю в отношении Джерида.

– Когда сплетничают женщины, это простительно. Мужчина должен либо выдвинуть основательные аргументы, либо молчать, – отрезала Бесс. Добродушие ее тут же испарилось.

– Элизабет, Элизабет! Я уже говорил: остерегайся его. Слухи об убийстве, с ним связанные, – это отнюдь не сплетни. Другое дело, что проверка требует времени, а у меня его нет. Но есть авторитетные люди, которым я доверяю.

– А я доверяю только фактам. Будут факты, а не слухи, исходящие даже и от самых авторитетных людей, – тогда и поговорим.

– Когда ты злишься, ты еще красивее, – растерянно произнес Вильям вопреки всякой логике. – Я тебе говорил о том, что ты чертовски хороша?

– Нет. Благодарю, – ответила она.

Еще недавно слова Вильяма могли бы заставить ее поверить в возможность их близости, но теперь, после объятий Джерида...

– Давай больше не сердиться друг на друга, хорошо? – сказал Вильям и слегка коснулся губами ее щеки.

Стартовый выстрел регаты избавил Бесс от дальнейших объяснений. Вильям извинился: он как хозяин должен быть с гостями на берегу. Бесс отказалась идти с ним и нашла себе местечко подальше от толпы. Озеро сверкало голубизной. Команды гребцов – каждая в майках цветов своего университета или колледжа – были необыкновенно живописны в легких спортивных лодках. Бесс заворожил ритм мелькающих весел. Она едва замечала рев толпы...

– Привет, Элизабет! Вы отдаете предпочтение какой-либо команде?

Бесс отрицательно покачала головой, глядя на подошедшую Мелиссу во всем розовом.

– И я тоже. А на бал сегодня идете?

– Не знаю. Еще не думала об этом.

Бал, как и регата, откладывался уже дважды.

Мелисса была шокирована:

– Бесс, это не та вещь, о которой думают в последнюю очередь! Я всю неделю готовилась. И обещала станцевать с кем-нибудь из каждой команды. Если вы хотите... – Она внезапно замолчала, приложив палец к розовым губкам. – Вы, наверно, ждете Джерида?

– Никого я не жду. – Бесс покраснела и резко отвернулась, делая вид, что хочет следить за гонками.

– О Бесс, вот ты где! – радостно воскликнула Джинни, присоединяясь к девушкам. – Ты видела? Гарвардская лодка сломала йельцам руль, и те сошли с дистанции. Ричард пошел вниз, защищать свою альма-матер, Гарвард, от возмущения толпы.

– Разве это правильно? – скривила губы Мелисса. – Не надо было подходить так близко.

Джинни игнорировала ее реплику.

– Бесс, ты не возражаешь, если я приглашу тебя немножко прогуляться? Мне надо с тобой поговорить. Ты нас извинишь, Мелисса?

– Конечно. Идите. Кажется, колумбийская команда пересекает финишную линию. Может, я спущусь посмотреть, как торжествует Вильям. Мы с вами поговорим позже, Элизабет, – почти покровительственно бросила она Бесс.

Бесс кивнула и пошла за Джинни.

– Я пытаюсь быть снисходительной к ней, – пробормотала Джинни, – но она меня постоянно раздражает. Такое ничтожество!.. Бесс, я не знаю, что в меня вселилось. Ты можешь подумать, что я легкомысленная, но... Понимаешь, я ошибалась в отношении Жака. Он совсем не для меня. О, он очаровательный и замечательный, и все такое! Но он всегда будет жокеем, а я всегда буду дочкой Вильяма Прэнтиса, что же с этим делать? – Она остановилась в конце вязовой аллеи, ведущей к дому. – И я никогда не думала, что встречу такого человека, как Ричард, – добавила она застенчиво.

– Ты ведь знаешь его только два дня, – удивилась ее энтузиазму Бесс.

– Ах, он такой добрый, и нежный, и умный, и воспитанный! – Джинни боролась со слезами восторга. – Я никогда не чувствовала к Жаку того, что чувствую к Ричарду.

– А Ричард знает о Жаке? – осторожно спросила Бесс.

– Нет, что ты! Я ему ни слова не говорила, и я уверена, отец и Вильям тоже.

– Жак не произвел на меня впечатления человека, который легко откажется от тебя, – горестно покачала головой Бесс. – Ты помнишь, как он рассвирепел, когда не видел тебя несколько дней? Вообрази его состояние, если ты будешь встречаться с Ричардом, ничего не говоря ему.

– Я знаю, но... Бесс, я не могу этого сделать одна. Пожалуйста, пойдем со мной!

– Конечно, пойдем. Сейчас?

Джинни улыбнулась жалкой улыбкой и кивнула.

Бесс стояла за воротами конюшни, пока Вирджиния объяснялась с Жаком, но слышала весь их разговор. Джинни, истинная Прэнтис, перешла прямо к делу, сразу отказавшись от каких-либо сентиментальностей и поцелуев.

– Все усложнилось, Жак. Боюсь, нам не надо больше встречаться.

– Что?! Радость моя, ты не можешь так говорить! – запротестовал Жак обиженно.

– Но как же быть? Мы не должны обманывать себя. Все кончено. Прости.

– Что случилось, Джинни? Скажи! Два дня назад ты готова была обманывать отца и мать и даже бежать со мной, а теперь? – Тон его становился угрожающим.

– Я никогда не обещала тебе бежать! – капризно возразила Джинни. – Я хотела уговорить родителей, но... Мы с тобой все равно не были бы долго счастливы.

«Как будто это главное для него, – усмехнулась Бесс. – Жак Лебрэк хотел разбогатеть, вот и все».

– Моя Вирджиния, что с тобой случилось? – пытался он использовать все свое мужское обаяние. – Почему у тебя так вдруг изменилось настроение? Это твоя подруга из Нью-Йорка тебя настроила против меня?

– Нет, Бесс не имеет к этому никакого отношения! Я... я встретила кое-кого. В этом все дело. – Джинни не могла скрыть смущения.

Повисло тяжкое долгое молчание.

– Кто он? – ледяным тоном спросил наконец Жак.

– Это не имеет значения. Мне очень жаль, если ты обижен...

– Я не обижен, Вирджиния Прэнтис. Я зол, как сто чертей! Ты обращаешься со мной как с куклой, которая надоела.

Бесс напряглась, осознавая, что они с Джинни одни и беспомощны перед физическим насилием. Как прийти на помощь подруге в случае необходимости? Она, конечно, бросится ее защищать... И обе долго будут ходить в синяках – так, что ли? Вот будет позор! Она вспомнила еще и предупреждение Джерида относительно Жака и почувствовала слабость в коленях.

Но тут Джинни выбежала из-за ворот:

– Пошли! Жаль, что тебе пришлось все это слушать.

Не успела Бесс вздохнуть с облегчением, как из конюшни вырвался Жак. Схватив Джинни за запястье, он дернул ее к себе:

– Я еще не закончил разговор с тобой!

– Если мы обе закричим, то будет немало шума, – произнесла Бесс более спокойно, чем чувствовала себя на самом деле. – Чье-нибудь внимание мы привлечем. Думаю, мужчины, наблюдающие за регатой, моментально сбегутся сюда ради драки.

Жак отпустил Джинни и повернулся к Бесс. Она ощутила холод от его ненавидящего взгляда.

– Женщина Джерида Инмэна, шпиона и преступника, которому недолго осталось гулять по белу свету! – Жак почти выплюнул эти слова.

– Я никому не принадлежу – точно так же, как и Джинни, – холодно парировала она. – Прощайте!

Жак сплюнул на дорогу, развернулся на каблуках и скрылся за воротами.

Джинни ударилась было в слезы, но Бесс взяла ее за руку и торопливо повела домой.

– Думаю, он способен на любую подлость, – сказала Бесс. – Поэтому будь осторожна.

Джинни всхлипнув обиженно пожаловалась:

– Вильям отказывается увольнять его. Говорит: сегодня ты влюблена, назавтра требуешь его убрать – я не обязан выполнять твои капризы.

– Да, я тоже имела с Вильямом беседу на эту тему. Ладно, просто будь осторожна. Пока он здесь, никуда не ходи одна. И радуйся, что избавилась от него... Кстати, Джинни, что такое он говорил о Джериде?

– Я не знаю. – Она пыталась успокоиться, чтобы никто не увидел ее зареванной. – Они, кажется, знакомы. Возможно, они встречались на Западе... Не думаю, что Джерид – преступник. Папа не приглашал бы его к нам в таком случае.

– Джерид предупредил, чтобы я держалась подальше от Жака, – проговорила Бесс, размышляя. – То есть они оба относятся друг к другу враждебно. Вопрос в том, кто из них и в самом деле преступник...

Джинни пожала плечами:

– Я даже не знаю, почему Джерид приехал в Саратогу. Может, они с папой или с Вильямом – деловые партнеры? Папа не любит, когда мама или я задаем вопросы о его делах.

– Вот так и превращают женщин в балласт, лишая их возможности думать, помогать, проявлять активность. Одни турнюры да шлейфы нам оставляют, – с досадой проговорила Бесс.