Текст книги "Тройная угроза (ЛП)"
Автор книги: К. Уэбстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Лэндри
Сегодняшний вечер станет настоящей катастрофой.
Ужин с каким-то парнем, которого нашел мне мой долбанутый папаша. Он может быть невообразимым ботаником или полным придурком. Хуже того, он может быть кем-то вроде моего отца.
Контролирующим. Жестоким. Холодным.
Каждый нерв в моем теле наэлектризован в тревожном ожидании.
Дыши, Лэндри.
Я переключила свое внимание на зеркало. Мои светлые волосы мерцают на свету, их концы подпрыгивают на обнаженных ключицах при каждом моем движении. Платье с цветочным принтом от «Paco Rabanne», которое Люси недавно принесла мне, облегает все мои изгибы, но при этом длиной ниже колена. К нему в пару я выбрала свои любимые туфли от «Christian Louboutin» из лакированной кожи. Может, волнение и захлестывает меня, но я хотя бы выгляжу прилично.
Длинный вздох вырывается из моих губ, я выдыхаю последние остатки беспокойства. Пришло время изобразить идеальную дочь. По крайней мере, сегодня мне не придется беспокоиться о Делле. Я помогла ей подготовиться ко сну, а затем прочитала одну из её любимых сказок. Она заснула без лишнего шума.
Я справлюсь.
– Тебя что-то беспокоит?
Глубокий тембр знакомого папиного голоса вибрирует и ощущается каждой косточкой в моем теле. Как после землетрясения, мои зубы начинают громко стучать против моей воли. Стиснув зубы, я поворачиваюсь лицом к отцу, на моем лице появляется вынужденная улыбка.
Я ожидаю увидеть его обожающее выражение лица.
Но меня ждет совсем не это. На меня направлен тот же жестокий взгляд, которым он смотрит на Деллу. Я замираю на полушаге, не находя слов.
– Лэндри, милая, – говорит папа резко и язвительно. – Давай я скажу тебе, что беспокоит меня.
Сглотнув, я едва нахожу силы ему кивнуть. Он медленно заходит в комнату и идет, нет, крадется, в мою сторону. Я сжимаю руки в кулаки, чтобы сдержать дрожь.
– Что тебя беспокоит? – шепчу я, не в силах поднять голову и встретить его взгляд теперь, когда он всего в нескольких дюймах от меня.
Пожалуйста, не говори о Делле…
– Это, – он показывает на мое платье. – Ты идешь на ужин, а не в отель, где тебе заплатят за секс.
Я вздрагиваю от его слов и быстро поднимаю голову, чтобы посмотреть на него.
– Но, папа, Люси выбрала его. Ты купил мне это платье…
Его рука хватает меня за челюсть, и брызги слюны летят мне на лицо, когда он начинает рычать:
– Я купил все чертовы платья в твоем гардеробе. А это… абсолютно не то. Я, блять, серьезно поговорю с Люси о том, что она считает приемлемым.
Пытаясь сдержать слезы, я яростно моргаю. Каждый день в этом доме словно на минном поле. Никогда не знаешь, какой неверный шаг может уничтожить тебя. Очевидно, я наступила на мину, и стоит мне попытаться выбраться, как она взорвется.
– Прости, – пролепетала я. – Какое платье мне надеть вместо этого?
– Подойдет черное платье от «Shoshanna» с пышными рукавами. – Он сужает глаза, слегка налившиеся кровью. Судя по запаху спиртного, исходящему от него, теперь я понимаю, почему.
Он пьян.
Или, по крайней мере, скоро будет.
И он всегда обещает, что больше никогда этого не допустит. Только вино. Вино безопасно. Какой бы крепкий алкоголь он ни пытался утопить в себе, «безопасно» – последнее слово, которым можно это описать.
– Я люблю это платье, – соглашаюсь я, шепча. – Пойду переоденусь.
– Хорошая девочка, – он не ослабляет хватку на моей челюсти. – Ты должна уяснить кое-что насчет сегодняшнего вечера. Этот ужин – не более чем стратегический ход, для увеличения влияния. Шанс объединиться с одной из самых богатых семей в мире.
– Я понимаю.
Он медленно покачал головой.
– Нет, не понимаешь. Ты не облегчишь ему задачу. Я не позволю, чтобы моя дочь распутничала на первом же свидании. – Его глаза сужаются. – Ты не будешь спешить и будешь тянуть с этим столько, сколько я скажу. Я хочу убедиться, что это соглашение выгодно для нас во всех отношениях. Ты ни в коем случае не забеременеешь и не окажешься на обложке каждого бульварного журнала с компрометирующими фотографиями.
– Папа…
– Переоденься и сотри эту чертову помаду. Прямо сейчас я видеть тебя не могу.
Без лишних слов он отпускает меня и выходит из комнаты. Слезы наворачиваются на глаза, размывая комнату передо мной, а я отчаянно пытаюсь втянуть воздух в легкие. Мое горло будто сжимают тиски, не дающие сделать вдох.
Я стою на одном месте, Бог знает сколько времени, и только звук дверного звонка заставляет меня пошевелиться. Слышны звуки мужского разговора, что означает, что мой сегодняшний кавалер уже здесь. Я быстро бегу к своему большому шкафу и снимаю платье. Я меняю его на то, которое папа хочет видеть на мне. Натянув ткань, я выхожу из гардеробной и направляюсь к своему туалетному столику.
Девушка, смотрящая на меня, совсем на меня не похожа. Эта девушка выглядит словно привидение. Напуганной. И такой усталой.
Я использую макияжный диск, чтобы стереть помаду и меняю её на нежно-розовый блеск. Поскольку мои глаза грозят вот-вот пролить слезы, я трачу минуту на то, чтобы подправить макияж глаз. Наконец-то я чувствую, что в глазах отца буду выглядеть презентабельно и приемлемо.
Вчера в университете я позволила Форду отвлечь меня, но завтра я постараюсь улизнуть с уроков пораньше, чтобы заняться исследованиями в медиацентре, поскольку там не будет охраны, вечно дышащей мне в затылок, как дома. Может, я смогу найти способ получить доступ к моему трастовому фонду без его ведома. В нынешних обстоятельствах, в ту же секунду, как я попытаюсь снять деньги в банке, отца уведомят об этом, чтобы убедиться, что мне это разрешено. А это не так. Двадцать баксов, которые он дал мне на кофе и перекус в университете на эту неделю, ничем мне не помогут. Я знаю, что он наверняка держит в сейфе заначку денег и драгоценностей, но это риск, на который я не могу пойти. В любом случае, что же там такого ценного?
Такими темпами я никуда не сбегу. Он умнее меня и всегда на десять шагов впереди. Каждый раз, когда я думаю, что придумала что-то грандиозное, мои идеи разбиваются о реальность.
Чем быстрее я смогу придумать, как, черт возьми, вытащить нас с Деллой отсюда, тем лучше. Я думала, что у меня больше времени, но после того, как папа недавно поступил, я поняла, что была глупа, когда думала, что что-то играет мне на руку, особенно время.
Его жестокость не так уж и часто направлена на меня, но, когда так происходит, хорошего ждать не стоит.
Звонки в полицию не помогут, поскольку все они полностью подчиняются отцу. Обращение к таким людям, как Ноэль или Сандра, или даже к одному из водителей, например, Трею, не поможет, потому что они все запуганы и делают всё возможное, чтобы произвести на него впечатление.
Деньги решают.
А у отца их бесконечно много.
Я в совершенно невыгодном положении.
Подняв подбородок, я выхожу из своей спальни, надеясь на уверенность в себе. Все гнетущие мысли о моем будущем задвигаются в уголки сознания, пока я мысленно готовлюсь к схватке с ним. Я буду вежливой, скромной наследницей, какой меня хочет видеть папа, и переживу этот ужин без последующих неприятностей.
Я смогу это сделать.
Следуя на звук голосов, я вхожу в столовую, где дружелюбно беседуют мой отец и мужчина в приталенном костюме. Забавно, что всего несколько минут назад папа был в моей спальне, обрушивая на меня свой гнев, словно цунами. А сейчас он выглядит нормальным, разыгрывая милое представление для нашего гостя.
Прочистив горло, я предупреждаю отца о своем присутствии. Оба мужчины поворачиваются и смотрят на меня. Папины черты лица напряжены, но на его лице деловая улыбка, предназначенная для переговоров в зале заседаний. Несмотря на то, что я не хочу смотреть на стоящего рядом с ним мужчину, он всё равно привлекает мое внимание.
Ох, ничего себе.
Определенно не ожидала увидеть кого-то настолько… красивого.
В отличие от Форда, с его дьявольски сексуальной внешностью, этот мужчина словно сошел с небес – золотистая кожа и идеально уложенные темно-русые волосы. Его голубые глаза сверкают, пока он окидывает взглядом мою фигуру. Улыбка искривляет его губы и обнажает безупречный ряд жемчужно-белых зубов. Он делает шаг вперед и протягивает мне руку.
– Тайлер Константинов, э-э, Тай. – Его ухмылка становится шире. – Ты, должно быть, прекрасная Лэндри Крофт. Я о тебе наслышан.
Отцовское раздражение наполняет окружающий меня воздух. Даже смотреть не нужно, чтобы понять, что он в ярости.
– Приятно познакомиться, – говорю я, пожимая его руку. – Я тоже о тебе наслышана.
Ложь.
Я чувствую, что рука Тая слегка влажная, пока он сжимает и трясет мою руку. Тот факт, что он тоже может нервничать, значительно успокаивает меня. Доброта в выражении его лица обезоруживает.
А я никоим образом не могу позволить себе расслабиться в присутствии отца.
Выдернув свою руку из его хватки, я заставила себя широко улыбнуться.
– Спасибо, что присоединился к нам за ужином. – Папа делает шаг, вставая между нами, и его ладонь ложится мне на спину. Он подводит меня к одному из стульев. Откровенно демонстрирует свое обладание. Как будто хочет напомнить всем в этой комнате, что я принадлежу ему, и он позволяет другому мужчине здесь присутствовать. Папа выдвигает стул, и я присаживаюсь. Сам он занимает место в конце стола, а Тай садится на место, где обычно сидит Делла – напротив меня.
– Итак, – говорю я слишком бодро, – ты работаешь с моим папой? Как тебе, нравится?
Ноэль проскальзывает в столовую с бутылкой вина. Мы все делаем вид, что её здесь нет, пока она наливает нам напитки, а Тай болтает о том, как он рад работать с моим отцом.
– Мистер Константинов прекрасно справляется со своей работой. – Отец осушает свой бокал и направляет его на Тая. – Он талантлив.
Щеки Тая розовеют, и он одаривает меня застенчивой ухмылкой.
– Спасибо, мистер Крофт.
– В моем доме я Александр, – говорит папа, ухмыляясь. – А завтра утром всё будет как обычно.
Пока подают ужин, они обсуждают то, над чем работали сегодня, а я украдкой поглядываю на Тая. Он действительно симпатичный, но то, что он кажется ещё и добрым, – огромное облегчение. Я чувствую, что расслабляюсь и присоединяюсь к разговору с гораздо большей легкостью, чем раньше. Ужин проходит быстро, пока Тай рассказывает нам забавные истории об университетской жизни и о своем участии в жизни семьи Константиновых.
У папы звонит телефон, и он, извиняясь, выходит из-за стола и идет через гостиную в свой кабинет. Тай улыбается мне, его голубые глаза блестят интересом. Я краснею от его внимания, сдерживая собственную улыбку.
– Я бы хотел пригласить тебя на свидание, Лэндри. Только мы вдвоем. Думаю… – Он бросает взгляд в сторону дверного проема. – Думаю, мы оба будем чувствовать себя намного комфортнее, если он не будет дышать нам в затылок.
Холодный пот струйкой стекает по моему позвоночнику.
– Не знаю, хорошая ли это идея, – бормочу я, напрягаясь всем телом. – Папа… слишком заботливый.
– Думаешь?
Без присутствия отца Тай определенно гораздо более игривый, но меня это только напрягает. С папой всегда нужно быть начеку. Ты не имеешь права быть игривой. Просто нельзя.
– Эй, – говорит он, когда я не отвечаю. – Ты в порядке? Ты побледнела, словно привидение.
– Я в порядке. Просто… – Сглотнув комок напряжения в горле, я бодро киваю.
Мои слова прерываются, когда папа возвращается в комнату. Я бросаю взгляд на свою еду, надеясь, что не выгляжу виноватой. Но он чует вину, как собака – кость. Воздух сгущается от яростного напряжения.
– Мистер Константинов, – выдавливает папа. – Не хотелось бы прерывать вечер, но, похоже, моя дочь неважно себя чувствует. Вы ведь простите нас за то, что мы не будем продолжать наш вечер за бокалом вина после ужина?
Тай бросает на меня взгляд, но затем медленно кивает.
– О, конечно. Да, без проблем, Александр. – Он поднимается на ноги. – Думаю, мне пора идти. Ужин был отличным, а компания – ещё лучше.
Несмотря на то, что они оба стоят, я благоразумно остаюсь сидеть. Я слабо машу Таю пальцами на прощание, но не осмеливаюсь снова попытаться пожать ему руку. Оба мужчины выходят из столовой, оставляя меня наедине с кружащимися мыслями. Когда я уверена, что смогу устоять на подгибающихся коленях, я поспешно выхожу и направляюсь прямо в свою спальню.
Я ненавижу это место.
Я ненавижу его.
Я едва успела войти в свою комнату, как позади меня раздались громовые шаги. Я поворачиваюсь, чтобы встретиться с яростным взглядом отца.
Но меня ждал не просто гневный взгляд.
Он разозлен и набрасывается на меня прежде, чем я успеваю подготовиться. От поразительно сильного удара его руки по моей щеке я врезаюсь в стену. Из меня вырывается вскрик удивления. Моя лодыжка протестующе скрипит в попытке неправильно повернуться, и я падаю на четвереньки.
Ауууу.
Я поднимаю руку и касаюсь щеки, горящей от удара. Слезы, которые я сдерживала весь вечер, вырываются из своих закромов и бегут по моим щекам. Я не могу удержаться, чтобы не вскинуть голову и не бросить на него испуганный, обвиняющий взгляд.
Какая бы полная ненависти ярость, вызванная алкоголем, ни руководила им, она растаяла, и его черты исказились болью, будто он внезапно осознал, что только что натворил. Он делает шаг ко мне, и я сжимаюсь в ответ.
– П-папа, – прохрипела я. – Т-ты ударил меня.
Он хватает меня за плечи и поднимает на ноги. Я вскрикиваю, когда оказываюсь втянута в его крепкие объятия.
– Прости, милая. Черт возьми, мне жаль. – Он гладит меня по волосам и целует в макушку. – Я слишком много выпил, а ты знаешь, как это на меня влияет.
Всхлип, который никак не удается заглушить, вырывается наружу. Я вздрагиваю в его объятиях. Он гладит меня по спине, явно пытаясь успокоить.
За что мне такая жизнь?
По крайней мере, на этот раз досталось мне, а не ей.
Но когда он причиняет боль мне, всё по-другому. Это хуже.
– Пожалуйста, прости меня, – умоляет он. – Пожалуйста.
Никогда. Я никогда не прощу его.
– Я прощаю тебя, – лгу я.
– Вот так, моя хорошая девочка. Моя милая, милая девочка.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Скаут

Среда
Тик. Тик. Тик.
Секундная стрелка на моих черных часах BLVGARI Octo Finissimo Skeleton – одном из последних подарков матери перед тем, как она попала в тюрьму – движется бесшумно, лишь слегка подергиваясь при переходе от секунды к секунде.
Тик. Тик. Тик.
Я слышу тикающий звук в своей голове. Как в детстве. У нас были старинные дедушкины часы, напротив которых я мог часами сидеть в ожидании тикающего звука, который они издавали, пробивая час. Когда наступал полдень или полночь, звуки продолжались, казалось, целую вечность, что было ещё более впечатляющим. Меня успокаивали эти звучные, постоянные тиканья. Они служили мне теплом и комфортом.
Тик. Тик. Тик.
Сейчас меня мало что успокаивает и согревает. Холодная тьма, которая, как я боялся в детстве, поглотит меня, медленно пробирается внутрь меня с течением времени. Я уже почти не в состоянии сдерживать её. А если бы не постоянная близость моих братьев, она, наверное, уже поглотила бы меня целиком.
Я подавляю дрожь при этой мысли. Разлука с братьями стала бы причиной моей бесповоротной гибели.
Скорее всего, они думают, что я их ненавижу. Ещё хуже – что я ничего к ним не испытываю. А это так далеко от истины. Братья всегда были в центре моего мира, каким бы темным и безумным он ни был.
Темнота и безумие – это ещё мягко сказано. Иногда я теряю контроль. Полностью. Мой гнев – словно разожженное спичкой пламя. Вроде бы безобидное и совсем не яркое, но всегда приводящее к взрыву. Попадающее в бензин и распространяющееся, пока не поглотит… всё. Я не ставлю перед собой цель разрушить всё в нашей жизни.
Так. Просто. Случается.
Вчерашний пистолет был тому примером. Я видел, как Салли и Спэрроу переглянулись, мысленно говоря «он, блять, сумасшедший». Они забыли, что я могу их слышать. Я связан с ними всей этой ментальной братской штукой.
Честно говоря, я думал, что это был тот мудак, из которого я выбил дерьмо по просьбе Брайанта. Этот урод сказал, что узнает, где я живу, и всадит мне по шапке, когда я меньше всего буду этого ожидать. Поскольку мы спрятаны от тех, кто активно ищет нас, я не слишком беспокоился. И всё же, когда я услышал стук, то ужасно испугался, что этот бесхребетный урод выстрелит в чертово лицо одному из моих братьев.
Я потерял контроль.
Случай оказался пустяком, но теперь мои братья думают, что я ещё больший псих, чем раньше.
Разрастающаяся во мне тьма может идти на хуй, если думает, что может пугать моих братьев. Я буду держать её на расстоянии, чтобы защитить их. Я должен.
Жужжание моего телефона дергает за ту веревку, на которой я удерживаюсь в реальности, и тащит меня в настоящее. Мутная темнота рассеивается, и в поле зрения появляется салон моей машины. Я глубоко вдыхаю аромат новой кожи, позволяя ему расслабить меня, прежде чем беру свой телефон из подстаканника и проверяю сообщения. Они из нашей с братьями группы.
Спэрроу: Твоя кошка – сука, Салл.
Салли: Знаю, но ты недалеко от неё ушел, так что, думаю, вы квиты.
Ухмыляясь, я вставляю в разговор свои пять копеек.
Я: Теперь это моя кошка.
Спэрроу: В аду разрешены кошки?
Я уже собираюсь сказать ему, чтобы он шел на хуй, когда периферийным зрением замечаю движение. Я быстро отправляю эмодзи среднего пальца, прежде чем засунуть телефон в карман и выскользнуть из машины.
Этим утром я чувствую себя Спэрроу – надел сшитый на заказ костюм от Тома Форда и выгляжу на миллион баксов. Я предпочитаю одеваться как хочу, но эта новая работа, которой мы обязаны Брайанту, требует от каждого из нас немного больше усилий, чем мы привыкли. Мы перестали использовать кулаки, мускулы и устрашение. Теперь мы хитрые, коварные и готовые манипулировать людьми. Это не то, что я предпочитаю делать, но мне всё же интересно.
Не говоря уже о том, что так я приближаюсь к нему.
Уинстону, мать его, Константинову.
С каждым моим хромым шагом, ярость растет всё больше и больше, словно огненное цунами лавы, рожденное в глубинах ада. Я хочу заставить этого человека заплатить за то, что он сделал с моей семьей.
Но я не могу.
Я рассмотрел ситуацию со всех сторон. Он слишком могущественный. Слишком, блять, богатый. Мы уже померились членами, и Уинстон доказал, что он у него в буквальном смысле больше. Так что, поскольку я не могу отрубить королевской кобре голову, я буду бить туда, куда смогу.
В данном случае, по Таю Константинову.
Брайант говорит, что Уинстон хочет купить «Croft Gaming and Entertainment», или, по крайней мере, заключить партнерство. Это означает дать взамен Александру Крофту нечто очень ценное – фамилию Константиновых, женив своего кузена на дочери Александра. Тай ничего не значит для этой семьи, он просто расходный материал для Уинстона.
Но для меня Тай важен.
Он – клинок, хотя и кажущийся ничтожным, который я могу использовать, чтобы ранить Уинстона.
– Эй, – окликаю я Тая, когда он входит в лифт на парковке. – Можешь придержать лифт?
Он видит, что я приближаюсь, хромая и всё такое, и протягивает руку, чтобы двери не закрылись. Я стискиваю зубы, заставляя себя не хмуриться, а улыбаться. У него фирменная внешность Константиновых – золотистые волосы, острый взгляд голубых глаз, мощная аура. Трудно удержаться от того, чтобы не ударить его по лицу.
Но я играю в долгую игру.
Удар кулаком в лицо – это то, что я бы сделал год назад, но не сейчас. Я умнее, чем тот подросток, которого победил Уинстон, мать его, Константинов. Теперь я тоже чертова змея.
– Спасибо, чувак, – говорю я, входя в лифт.
Он одаривает меня улыбкой, гораздо более дружелюбной, чем у всех его родственников, которых я когда-либо видел. Бедняга. Мы испортим ему жизнь к чертям собачьим, а он даже не подозревает об этом.
– Ты здесь работаешь? – спрашивает он, кивая головой вверх, пока нажимает кнопку верхнего этажа.
Я нажимаю кнопку на этаж ниже его.
– Да. Начал на этой неделе.
– Ни хрена себе? Я тоже.
– Работаешь на начальника?
Его щеки розовеют, как будто ему неловко это признавать. Привычная черта характера Константиновых – высокомерие, а это что-то новенькое.
– Я нахваленный стажер. – Он засовывает руки в карманы своих брюк. – Наверное, это не так круто, как то, чем ты занимаешься.
Я усмехаюсь.
– Для меня, лучше быть собачкой на побегушках какого-нибудь богатого чувака на самом верху, чем заниматься бумажной волокитой в кабинете с восьми до пяти.
– Как-то неловко быть тенью мистера Крофта…
– Мистера Крофта? В смысле генерального директора? – Я тихо присвистываю. – Счастливый ублюдок.
Он покачал головой.
– Не, чувак. Не такой уж и везучий. Он просто… заставляет меня нервничать. Вчера вечером он пригласил меня к себе домой на ужин…
– Ты трахался с генеральным директором?
Его лицо из слегка смущенного розового превращается в пунцовое.
– Ч-чего? Нет, черт возьми. Чувак, я натурал. Он познакомил меня со своей дочерью.
Лифт дзинькает, а затем открываются двери на мой этаж. Я делаю шаг навстречу дверям, чтобы они не закрылись.
– Она была горячей?
Он ухмыляется.
– Горячая. Застенчивая, но очень горячая. Но сам ужин с мистером Крофтом был напряженным. – Вздох срывается с его губ. – Честно говоря, мне не терпелось пообщаться с кем-то, кто не является членом семьи. Я вырос не здесь и не учился в университете. Я никого не знаю. Чертовски скучно, когда ты не знаешь никого, кроме своих чертовых кузенов.
Этот парень так упрощаем мне задачу.
– Я могу дать тебе свой номер, – предлагаю я с ухмылкой. – Мы могли бы сходить в бар или ещё куда-то. Ты мог бы рассказать мне всё об этом напряженном ужине и этой красотке. Черт, может, мы могли бы пригласить её встретиться без папочки.
Его голубые глаза сверкают, и он с энтузиазмом кивает.
– Да. Мне бы этого хотелось. – Он протягивает мне свой телефон. – Запиши номер. Извини, я не расслышал твое имя…
– Форд. Форд Манн. – Я ввожу свое имя и номер, прежде чем возвращаю ему телефон.
– Тай Константинов.
– Мне пора бы вернуться в свой нудный кабинет. Иди, повеселись с папочкой-генеральным директором.
На этот раз его лицо не краснеет, так как он знает, что я просто стебу его.
– Я напишу тебе попозже. Приятно было познакомиться.
– Взаимно. – Я наклоняю голову, прежде чем уйти с дороги. Двери закрываются, и он поднимается на следующий этаж.
Подождав добрых пять минут, я нажимаю кнопку вызова лифта, чтобы спуститься обратно на парковку. Брайант устроил меня в эту компанию, чтобы я мог подобраться ближе к Александру и Таю. Поскольку Александр сидит на верхнем этаже, скрываясь от обычных людей, работающих в кабинетах, единственным доступным для меня человеком является Тай. Мне удалось подружиться с ним в течение пяти минут, так что можно сказать, что моя работа на сегодня завершена.
Когда дохожу до своей машины, я достаю телефон и вижу, что пропустил фотографию, на которой Салли показывает мне средний палец, и видео, на котором Спэрроу в своей машине поет «fuck you» под мелодию «Twinkle, Twinkle, Little Star». Идиоты.
Вот что мне грозит, если я позволю тьме поглотить меня.
Я их потеряю.
Мы были вместе с моментом зачатия, и разлука из-за безумного дерьма, творящегося в моей голове, убьет меня на хрен.
Я: Познакомился с Таем Константиновым.
Спэрроу: Давай рассказывай…
Я: Отчаянно нуждается в друге. А я тут как тут.
Салли: Ты? Дружба?
Я: Я узнал, что наш паренек вчера ужинал у Александра. Встретился с Лэндри. Сказал, что она горячая штучка.
Салли: она не горячая.
Спэрроу: она ничего такая.
Чертовы лжецы. Если она похожа на Айви Андерсон – девушку, которую мы все хотели и заполучили ещё в старшей школе – то я знаю, что они всё преуменьшают. Как будто я не чувствую их интерес. Иногда я настолько легко их читаю, что это просто смешно.
Я: Я пригласил его в бар.
Спэрроу: Он действительно согласился????
Салли пытается до меня дозвониться, но я нажимаю «отбой», потому что, если бы я хотел с ним поговорить, то сам бы ему позвонил.
Я: Ага. Мы обменялись номерами.
Салли: Ты не можешь надрать ему задницу, Скаут. Это задание отличается от привычных нам.
Ради всего, блять, святого. Как будто я этого не знаю. Они действительно считают меня сумасшедшим. Меня это бесит.
Я: мне надоело, что ты вечно сюсюкаешься со мной, Салл.
Салли: а мне надоело, что ты подвергаешь наши жизни опасности!
Спэрроу: Парни… остыньте.
Салли: Я могу встретиться с Таем, чтобы выпить.
Я: Уже устал от обязанностей няньки? Уверен, что я гожусь для воспитания маленькой девочки?
Спэрроу: он ведет себя как идиот, Скаут. Мы знаем, что ты не будешь избивать Тая.
Я: Салли знает об этом?
Не знаю, что в последнее время заползло Салли в задницу, но меня это начинает бесить.
Салли: Отвали, блять.
Я: Отлично. Раз уж у тебя трусы в жопе застряли, иди выпей с Таем, а я займусь воспитанием коротышки. Хотя, должен сказать, что меня скорее всего рассекретят, учитывая, что я, в отличие от тебя, не тратил часы на изучение языка жестов…
Я знаю, что он уступит. По какой-то причине ему очень нравится эта роль в нашей операции. Сегодня ему по почте прислали чертову книгу по ASL. И, поскольку он не может быть в двух местах одновременно, ему придется выбирать. Тай или девчонка.
Салли: Да пофиг. Повеселись, напиваясь с Константиновым. Только не звони мне, когда случайно убьешь его и попадешь в тюрьму.
Спэрроу: Ага, мне тоже не звони. У меня есть дела поважнее, чем общаться с чертовыми копами.
Они продолжают сыпать оскорблениями, но мне уже не интересна наша переписка, поскольку звонит Брайант.
– Хэй, – говорю я, отвечая на второй звонок. – Что случилось?
– У меня есть для тебя кое-какие сведения. Об объекте твоей… одержимости.
У меня шерсть встает дыбом, и я подавляю рык.
– Что за сведения?
Он усмехается, глубоко и немного зло.
– Хорошего рода. Дата, место, время.
– Легально?
– Подтверждено и легально.
– Продолжай… – Я стискиваю зубы, ненавидя то, как жажду получить эту информацию. За «сведения» Брайанта приходится платить высокую цену. Он заставлял меня заниматься таким дерьмом, о котором мои братья даже не подозревают. Такие вещи, за которые меня действительно могли бы отправить в тюрьму на всю жизнь.
– Мне, конечно, нужны твои услуги, – промурлыкал он. – Ты же понимаешь. Семья заботится друг о друге.
Семья.
Ох уж этот гребаный парень.
Может, в нас и течет общая кровь, но он мне не семья. Единственная семья для меня – это моя мать, которую несправедливо забрали у нас, и братья. Все остальные не имеют для меня никакого значения.
– Конечно, – бормочу я. – Что тебе нужно?
– Нужно разобраться с имуществом. У Морелли много врагов, и я слежу, чтобы их отсекали до того, как они станут проблемой.
– Разобраться… как? – испрашиваю я. – Проникновение? Вандализм?
– Последнее.
– Поподробнее.
– Я хочу, чтобы ты сжег их чертово здание дотла.
Это немного больше, чем вандализм…
– Если меня поймают… – Я замолкаю. – Лучше бы твои сведения оказались стоящими.
– Не попадайся. Смотри, но не трогай, иначе Уинстон будет не единственным человеком, который разорвет тебя в клочья, – говорит он. – А мои сведения стоят того, чтобы рисковать.
Смотри, но не трогай.
Конечно, дядя. Я буду вести себя как можно лучше…
– Я слушаю.
– Маленькая женушка Уинстона. В эти выходные она будет на приеме у друга семьи Константиновых.
Эш.
Моя бывшая сводная сестра.
Самое время нам наверстать упущенное…
– Я возьмусь за твою грязную работу. А теперь расскажи мне всё.
– Thatta boy18, сынок.
Я не его сын, но позволю ему называть меня как, блять, угодно, лишь бы он давал мне нужную информацию.
