Текст книги "Крик и шепот (ЛП)"
Автор книги: К. Уэбстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Глава 18
Йео
Утром я оставляю Кейди дома и отправляюсь к родителям, чтобы во время завтрака обсудить с ними вчерашний ужин, вернее, произошедшее на нем.
– Расскажи мне свой план, сынок, – папины пальцы переплетены, а седеющая бровь вопросительно изогнута.
Я немного нервничаю и, не зная с чего начать, зарываюсь пальцами в волосы, и начинаю ворошить их. Какой гель тут выдержит? Ничего не придумав, я пожимаю плечами.
– План такой... к сожалению, никакого плана нет.
Отец разочарованно вздыхает.
– Невозможно что-то планировать, когда дело касается Кейди, – спешу оправдаться я. – Ты же видел вчера, что с ней происходит. Вы все видели.
Мама мягко улыбается мне, выражая свою поддержку.
– Она больна, – отец хмурится, а его челюсти крепко сжаты. Но грубость его слов внешняя, она не может обмануть меня. Теперь я вижу его сострадание и желание помочь.
– Согласен, но послушай, – не сдаюсь я, ответив на его жесткий взгляд своим решительным. – Я учился в медицинском колледже и получил высшее медицинское образование. У меня обширнейшая практика в психиатрической клинике – от медбрата до врача. Я не только прослушал бесчисленное множество лекций лучших врачей и профессоров страны, но и имел практические занятия и личные беседы с ними. Папа, поверь, ни один час моего бодрствования не прошел впустую. Все, что я изучал или практиковал, было направлено на исследования ее психического заболевания. Пойми, что нет лекарств, способных чудодейственным образом заставить эти голоса исчезнуть. Не существует ни одного экспериментального метода, способного вылечить Кейди. Единственный способ помочь ей – это принять ее со всеми ее проблемами. Альтеры, которых она создала, являются неотъемлемой частью ее. И она уже длительное время живет в совокупности с ними. Это не может измениться в один миг. Кейди невозможно просто вылечить. Все они – это она сама.
Мой отец, способный решить любую жизненную проблему, продолжает хмуриться. Он бросает задумчивый взгляд на маму, потом вновь переключается на меня.
– Агата и Пресли. Они кажутся довольно милыми. Боунз – защитник. Это я еще понимаю. Но… – он ненадолго замолкает, и его лицо становится пунцовым от гнева. – Норман. Он злой и отвратительный. Не стесняясь нашего присутствия, он вырезал свое имя на совершенно новой столешнице. И нам всем пришлось выслушивать его мерзкое шипение и все те ужасные вещи, которые он запланировал сделать с ней.
– Боже, благослови ее, – бормочет и шмыгает носом мама, пока пьет чай.
Нервно сглотнув, я киваю.
– Нормана можно изгнать. Нужно только дождаться подходящего момента. И это обязательно произойдет, – заверяю я папу.
Его губы сжимаются в тонкую линию.
– Йео…
Я выпрямляюсь. По выражению его лица я понимаю – мне не понравится то, что папа сейчас скажет.
– Ты понимаешь, что у тебя никогда не будет ни нормального брака, ни детей? Ты это хорошо обдумал? В таких условиях нельзя воспитывать ребенка, – печально говорит он.
Сделав глубокий вдох, я твердо смотрю ему в глаза.
– Я знаю. Мы оба, на самом деле, прекрасно это понимаем. Дети не входят в наши планы. Мне не нужен ребенок, чтобы быть счастливым с Кейди. Мне нужна сама Кейди.
Мама потянулась ко мне и легонько похлопала по руке.
– Девочка тоже нуждается в тебе.
Мое сердце ноет в груди, и я посылаю маме благодарную улыбку. Затем снова поворачиваюсь к отцу.
– Я прошу тебя только о поддержке. Ты же понимаешь, что меня беспокоят не финансовые вопросы. Мне нужна твоя любовь и твои советы. Мне важно быть уверенным, что моя семья готова меня поддержать. Что когда возникнут проблемы, я всегда смогу опереться на вас двоих или на своих братьев. Что непременно поможете мне в безвыходной ситуации, когда я не смогу быть в двух местах одновременно.
Папа вздыхает и делает большой глоток кофе.
– Как ты сможешь управлять практикой и круглосуточно заботиться о Кейди?
– По дороге сюда я позвонил Кушу Павана. Он принял решение переехать в Моргантаун, проигнорировав возражения своего отца. Я дружу с ним с первых дней учебы в Йеле. Куш трудолюбивый и надежный. Мой напарник сможет принимать пациентов, когда я буду занят с Кейди. Мы справимся, – заверяю его.
Отец долго смотрит на меня, сощурив глаза. По ним я вижу, что мои слова обдумывает не мой великодушный родитель, а предприимчивый бизнесмен.
– Ты молодец, хорошо все продумал, – после длительного молчания, наконец, улыбается он.
Я киваю, принимая похвалу, и отвечаю ему своим собственным фирменным взглядом, который способен удовлетворить этого весьма успешного человека.
– Это все, о чем я могу думать с тех пор, как закончил среднюю школу. Уже двенадцать лет я планирую совместную жизнь с Кейди. И да, это был долгий и нелегкий путь. Мы уже многого достигли, дальше будет еще лучше. Вот увидишь. Когда я с Кейди, она намного дольше остается сама собой. Ее альтеры, как правило, уходят на задний план. Некоторые вообще почти не появляются. Особенно плохие. Я могу дать ей возможность прожить лучшую жизнь. Такую жизнь, о которой она даже мечтать не могла. Я сделаю для нее все. Все, что угодно, пап. Я сделаю всё, что в моих силах.
Отец достает из нагрудного кармана телефон и кому-то звонит. Когда ему отвечают, он ведет деловой разговор сухим, не терпящим возражений тоном.
Итак, папа...
Нет времени на любезности.
– Рита, скажи Рику, что мы покупаем здание в центре, на Второй улице, – его глаза лишь на мгновение встречаются с моими, но мне хватает и этого, чтобы заметить в них принятие моих аргументов и согласие с моими доводами. Он знает, что это единственный для всех нас выход. Его теплый взгляд говорит мне, что моя семья не оставит меня и всегда будет на моей стороне. – Да, наличными. Как мы и договаривались, – говорит он и внимательно слушает собеседницу, которая энергично продолжает что-то объяснять. – Да. Как можно скорее. Я бы хотел вступить в права собственника к концу месяца. Спасибо.
– Я очень благодарен тебе, папа, – с облегчением говорю ему.
– Не стоит, – ворчит он, словно не делает ничего особенного. Но это достаточно крупная сделка. – А чем Кейди будет заниматься, пока ты будешь на работе, сынок? Ты же не сможешь все время быть рядом с ней.
– Она поедет со мной. Мы с Кушем найдем для нее подходящее занятие. Дела, которые не будут мешать нашим пациентам. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Но главное, что… – я тру лицо, пытаясь скрыть свое волнение и, наконец, выдыхаю, – она сможет получить столь необходимую ей терапию. Когда Куш приедет, я уговорю Кейди встретиться с ним. Надеюсь, он настолько ей понравится, что она согласится проводить с ним некоторое время.
Папины брови приподнимаются от удивления.
– О, сынок, ты так досконально все продумал?! Надеешься, что Кейди будет участвовать в терапии? А если один из ее альтеров будет сопротивляться?
Да, это не простой вопрос. Некоторые альтеры не идут на контакт и довольно опасные. Уверен, мы с Боунзом сможем от них избавиться. Остальные же любят Кейди. Другие альтеры согласятся, потому что любят также и меня.
– Мы с Боунзом позаботимся об этом.
В кармане жужжит телефон. Сообщение с номера Кейди. Читаю его и холодею от охватившего меня ужаса. Кровь стынет в жилах.
Кейди: Пожиратель котят, это я. Боунз. Девочка расстроена тем, что дверь Луизы осталась открытой. Ее поведение предупреждает о появлении Кеннета. Срочно нужна твоя помощь.
Я выскакиваю из дома, даже не попрощавшись с родителями.
* * *
– КЕЙДИ! – рявкаю я, подходя к лестнице. Не дождавшись ответа, несусь вверх, перепрыгивая сразу через две ступеньки. – БОУНЗ!
В доме стоит жуткая тишина. Я начинаю паниковать.
Что делать, если этот ублюдок уже здесь?!
Черт возьми!!
Я спешу по коридору к комнате Кейди и вижу, что дверь в спальню Луизы приоткрыта. Влетев туда, я почти теряю свой гребаный разум.
Кеннет!!
Откуда я это знаю? Его любимое оружие крепко зажато в его руке.
Кеннет любит оружие. Я узнаю его разрушительное «я» за версту.
Он голый. Сидит на кровати, скрестив ноги.
– Боунз! – кричу я, надеясь пробиться к нему.
Кеннет медленно… нехотя поднимает свой равнодушный взгляд. Кровь стекает по внутренней стороне его бедер. Он вырезает что-то на коже, уже пострадавшей от сигаретных ожогов. Что-то… смутно напоминающее слова.
– Что ты творишь? – закипаю я. Мое тело напрягается. Я готов в любую минуту наброситься на него. Но заставляю себя не шевелиться, боясь спугнуть его. Он может воткнуть лезвие еще глубже. – Это не твое тело. Не смей разрушать его!
Кеннет смотрит на меня понурым взглядом и начинает хмуриться. Он всегда в каком-то другом измерении. Я для него – галлюцинация, плод его больной фантазии. Он в замешательстве, в его глазах отражается смятение. Рука, в которой он держит лезвие, начинает дрожать.
– Прочь из моей головы! Все прочь! – вяло протестует он.
– Это ты должен уйти, – рычу я и делаю в его сторону маленький шаг. – Отдай мне лезвие!
Кеннет еще больше хмурит свои темно-каштановые брови и начинает что-то бормотать себе под нос, словно пытается отпугнуть мои слова. Он снова подносит лезвие к бедру, но я наготове и тут же бросаюсь на него. Хватаю его за запястье, швыряю на кровать и с силой прижимаю к ней руку, наносящую увечья. Он от бессилия похрюкивает и, извиваясь, пытается вырваться из моего захвата. Но я сильнее. Я сильнее их всех.
– Боунз… – шиплю я в его лицо.
Мне удается вырвать лезвие из руки Кеннета и отбросить его на пол. Затем я переворачиваю его на живот и наваливаюсь на него всем телом. Я использую свой немалый вес, чтобы приковать его к кровати до тех пор, пока кто-нибудь из альтеров не возьмет над ним верх.
– Агата? Кейди? Тётя Сьюзи? – непрестанно зову я.
Кеннет продолжает сопротивляться, но вырваться ему не удается.
– Прекрати, Кеннет. Я буду держать тебя так весь день. Сдавайся.
Он, наконец, затихает и даже не шевелится. Теперь я могу вздохнуть с облегчением. Ненавижу, что он пахнет моей Кейди. Что он время от времени распоряжается ее телом. Что он причиняет ей боль.
– Кейди, – бормочу я в обнаженное плечо Кеннета. – Вернись ко мне, мой Кузнечик, – я прижимаюсь губами к его коже, страстно желая вернуть ее, и целую.
А потом еще раз. И еще.
«Пожалуйста, вернись ко мне!»
Ожидая ее, я мысленно уплываю в более счастливые времена.
* * *
Я люблю целовать гладкую кожу между ее упругими аппетитными холмиками. Всегда такая теплая, такая сладкая... Это моя любимая часть ее. Словно она специально создана исключительно для меня.
– Во сколько мне обойдется аренда этого прелестного кусочка недвижимости? — спрашиваю я, пытаясь проложить языком дорожку между ее грудей к пупку.
Кейди хихикает — о, как мило — я ухмыляюсь.
– Для вас бесплатно, сэр.
Я слегка прикусываю зубами её пупок.
– Бесплатно? Чем я заслужил такую выгодную сделку, красавица?
– Всем, – бормочет она и запускает пальцы в мои волосы.
Мои губы в горячем поцелуе прижимаются к ее идеальной киске.
Бабушка Рут ушла в продуктовый магазин. И до ее прихода целый час.
Целый час в нашем распоряжении.
О… что я могу… за этот час...
– Я хочу дать тебе больше, чем кто-либо, — заверяю я, и мои губы обдувают ее киску. Я поднимаю свой обжигающий страстью взгляд, а Кейди смотрит на меня из-под опущенных густых ресниц. Ее идеальная грудь призывно вздымается с ее каждым совершаемым вдохом.
– Ты – всё, что мне нужно.
Я набрасываюсь на ее набухшие увлажнившиеся губки — скрывающие ее клитор — и упиваюсь мяукающими звуками, которые она издает. Мой язык неудержимо рвется к ее щелочке, и я отпускаю его на волю, позволяя ласкать это вожделенное для него местечко. Кейди цепляется за мои волосы, словно раздумывает, не выдернуть ли их все.
– Йео!
Наши взгляды вновь находят друг друга. В ее прекрасных глазах плещется огонь желания. Я счастлив получить стопроцентную Кейди. Чем больше времени мы вместе, тем больше я вижу только ее. Разумеется, альтеры время от времени навещают нас, но не так часто, как они делают это во время наших вынужденных разлук. В прошлом году папа возил нас с мамой в Южную Корею. Когда я вернулся через три недели, Кэди была захвачена другими «я».
Альтеры.
Так я узнал их научное название.
Я нагуглил о них все, что мог. И надеюсь узнать еще больше.
– О, боже! — кричит Кейди, отрывая меня от моих мыслей. – Не останавливайся! Только не останавливайся!
Смог бы я остановиться? Даже если бы захотел?
Когда дело касается моей Кейди, все, что я делаю, — это ищу, ищу, ищу…
* * *
Кеннет продолжает что-то бурчать подо мной, возвращая меня в настоящее. И я еще крепче прижимаю его к себе. Мне нужно позаботиться о ранах, которые он оставил на бедрах Кейди, но сначала мы с Боунзом должны разобраться с ним. Все, что Боунз делает изнутри, как ни странно, работает. Он делал это раньше. Он сделает это снова. Не сомневаюсь.
«Ну, же, Боунз!»
«Выбей этого придурка из головы нашей девочки!»
Раз и навсегда.
Глава 19
Боунз
Пришло время гребаного шоу. Операции «Убрать из головы Кейди всех ублюдков».
Начинаем с Кеннета.
Пожиратель котят всегда добросовестно выполняет свою часть работы. И это у него получается лучше всего. Он вытащит Кейди и заставит Кеннета исчезнуть. Засунет этот кусок дерьма обратно в темноту, к остальным крысам.
– Я не крыса в капюшоне (прим. разновидность домашних ручных крыс), Тыковка, – любезно напоминает мне Агата. – Я даже не уверена, что знаю, что это такое.
Ну да, ну да…
– Пресли, очки! – командую я, стягивая на хрен свою черную майку «Nirvana» с накачанного тела.
Боунз – игра воображения?! Только когда я странствую по миру Кейди. Когда же я здесь, в своем мире, я гребаный король. Главный в округе задира.
– Розовый или черный? – спрашивает Пресли, морща свой милый носик. Уискерс, этот жирный котяра, пытается вырваться из ее рук, но она мертвой хваткой вцепилась в беднягу.
Я делаю вид, что на мгновение задумался, а затем решительно выбираю черную. Ухмыляясь, я надеваю темные очки и провожу пальцами по своим жгуче-темным волосам.
– Агата, «Читос»!
Агата фыркает в ответ, но я уже слышу знакомый шелест, и в следующее мгновение в поле моего зрения появляется сырное лакомство. Я закидываю одну палочку в рот и похрустываю костяшками пальцев.
– Офицер Джо. Ты мой запасной вариант, чувак.
Я перевожу на него взгляд и улыбаюсь. Он – в своих очках-авиаторах и со скрещенными на груди руками – гребаный мистер Серьезность. Из-за пояса его брюк выглядывает крутой пистолет. Его ответ мне – сдержанный кивок головы.
– Сьюзи Кью, – кричу я. – Иди сюда.
Тетя Сьюзи неторопливо подходит ко мне. На ней костюм черлидерши (прим. участница черлидинга – спорта, сочетающего в себе элементы шоу и зрелищных видов спорта (танцы, гимнастику и акробатику). Ярко-фиолетовые губы растянуты в широкой улыбке, а на голове аккуратно повязанный фирменный шарф.
Пресли и Агата хихикают над ее дурацким прикидом.
Я же одобрительно подмигиваю ей.
Рядом с Боунзом всегда его сучки.
– Прошу прощения, Боунз! – поспешно вздыхает Агата.
Я бросаю на Пресли взгляд «о, черт» и мчусь в темноту. Туда, где я уверен, прячется Кейди. Совсем скоро она вернется обратно к Йео, и мой друг вышвырнет Кеннета– разрушителя туда, где ему самое место.
Мы покончим с этими придурками раз и навсегда.
* * *
– Готов, свинка По-По? – спрашиваю я офицера Джо.
Тот хмыкает и достает свой пистолет. В нашем мире его оружие ни хрена не может делать, но эта чертова штука придает Джо уверенности. Что бы ни происходило на его полицейской лодке, ничто не способно поколебать его.
– Сколько еще ждать?
Я пожимаю плечами и постукиваю ногой об пол.
Музыка!
Нам нужна музыка.
– Йоу, Сьюзи Кью! – кричу я, и звуки моего голоса эхом разносятся в темноте. – Нам срочно нужна боевая музыка.
– Ууух, – визжит она. – У меня есть как раз то, что нужно!
Через несколько секунд гремит «Lips Are Movin'» Меган Трейнор, а ее губы громко повторяют слова. Нас с офицером Джо передергивает от гребаного кошмара. Пресли же начинает весело танцевать, и ее коричневые косички подпрыгивают в такт движениям. Уискерсу, как и нам, не до веселья.
Я приподнимаю бровь и встречаюсь взглядом с тетей Сьюзи.
– Что-то более угрожающее, – уточняю я.
Она фыркает и включает «Sabotage» Beastie Boys.
Вот теперь, бл*дь, поговорим.
Дело за малым – найти этого придурка, Кеннета.
– Выходи, выходи, прятаться бесполезно!
Пока мы ждем его, я достаю из кармана косяк. В мире Кейди мне приходится пользоваться «Зиппо» (прим. металлическая бензиновая ветрозащищённая зажигалка). В своем же мире у меня есть крутая паяльная лампа. Офицер Джо бросает на меня косые взгляды, пока я стараюсь не сжечь свои волосы пламенем.
Наконец, я закурил косяк и затянулся.
– Закон здесь не действует, – с ухмылкой напоминаю ему и с наслаждением выпускаю облако дыма.
– Соберись и будь готов к встрече с придурком, – хлопает меня по плечу Джо.
– Кейди! – зову я. – Я знаю, где ты прячешься, малышка, и не стану тебя вежливо просить. Убирайся на х*й отсюда и возвращайся к своему парню!
Агата фыркает у меня за спиной.
– Боунз Маршалл! Следи за своим языком!
Наша девочка Пресли хихикает, а Уискерс крайне возмущенно мявкает.
– Извини, мне жаль, – говорю я и небрежно пожимаю плечами, – ммм… не то, чтобы очень, – бормочу себе под нос.
– Я все слышу, – ворчит Агата.
Я посмеиваюсь.
И вот оно, долгожданное блаженное спокойствие.
Спокойствие, означающее счастье.
Счастье, которое возможно только рядом с Йео.
Умница, девочка!
* * *
И в этот миг – я знаю, что Кейди уже ушла, – я чувствую ЭТО. Чувствую ЕГО.
Ненависть к себе. Отвращение. Невыносимая печаль.
Это высасывает чертову жизнь из моей груди. Тихий стон вырывается из нее.
– Пора идти, приятель, – рычу я и направляюсь в сторону Кеннета.
Он прячется в тени. В тени, где скрываются его такие же мерзкие друзья, Норман и Паскаль. Мы – нормальные члены нашей необычной семьи – ненавидим эти чертовы тени.
Эти парни? Они не семья.
Они – зло. Мрачное и уродливое.
Эти ублюдки живут, чтобы все разрушать.
Но только... не в мое дежурство.
Я быстро двигаюсь к нему, и топот моих боевых ботинок тринадцатого размера эхом отдается в темноте. Знаешь, о чем говорит размер обуви? Да, у меня большой член. Но об этом мы поговорим позже…
– Где Кеннет, черт возьми? – шипит офицер Джо.
Бедолага также ненавидит тени. Но сейчас это вопрос выживания. Все, что скрывается в них, прекратит свое существование прямо сейчас.
Печаль обволакивает меня. Густая и удушливая.
Мы уже так близко. Так чертовски близко.
А потом я слышу это... Сдавленное дыхание Кеннета. Лихорадочное и рваное.
Он боится. Ну, он должен быть до усрачки напуган. Ведь это он обижает нашу малышку. Он так много раз причинял боль Кейди. А я ни разу не смог помешать ему. Я не в силах был сделать это в одиночку.
Но теперь у нас есть Йео.
Он делает Кейди сильной, помогает ей быть стойкой снаружи.
А мы ведем эту войну изнутри.
– Прощай, безумный Кенни.
Я бью и первым же ударом вышибаю из него придушенный омерзительный звук.
Бью снова и снова.
Офицер Джо не пытается ни арестовать его, ни прогнать.
Кенни всегда возвращается.
Но на этот раз офицер Джо не сможет мне помешать. Он, наконец, позволит мне осуществить то, что я пытаюсь сделать со дня появления этого ублюдка. Кейди тогда была еще подростком.
Я просто убью его.
И он больше не сможет вернуться.
Глава 20
Йео
Все тело Кейди покрыто потом. Кровь, стекающая по ее бедрам, пропитывает одеяло и мою одежду. Я крепко держу ее в своих объятиях. Но как только она с облегчением всхлипывает, я тут же ослабляю хватку.
– Ты здесь, Кузнечик, – воркую я в ее влажные волосы.
Я целую ее в макушку и поднимаюсь.
– Как же больно… – она с надеждой смотрит на меня, а слезы медленно стекают по ее щекам. – Почему он всегда причиняет мне боль?
Я провожу пальцами по ее хорошенькому личику. Господи, если бы я только мог забрать всю ее боль – и физическую, и душевную – себе, до последней крупицы, то в мгновение ока сделал бы это. Если бы это было возможно!
– Он больше никогда не сделает тебе больно, – клянусь я, сузив от гнева глаза.
Ее лежащая на обнаженной груди окровавленная рука мелко дрожит.
– У меня так болит, – ее голубые глаза полны слез и похожи сейчас на маленькие озера, в которых я вижу свое отражение. – Вот здесь, – Кейди прижимает кончики пальцев к своему сердцу.
Я кладу свою ладонь поверх ее пальцев и, мягко улыбнувшись, смотрю на нее сверху вниз.
– Ты скучаешь по маме?
Она стискивает зубы. Ее глаза мечутся туда-сюда. Я узнаю этот испуганный взгляд. Он всегда появляется, когда Кейди не хочет обсуждать трудные темы. И она всегда уходит. Мысленно. Я опять могу потерять ее. «Бл*дь, только не сегодня!»
– Кузнечик…
В ее глазах вспыхивает чувство вины, нижняя губа дрожит.
– Я так по ней скучаю. Это моя вина, ты же знаешь.
В моей груди разрастается гнев, накатывающий на меня мощными волнами.
«Гребаный Норман! Он вбил в ее голову эту мерзкую ложь».
– Это не твоя вина, – рычу я.
Кейди шмыгает носом и поднимает глаза к потолку, словно вспоминая.
– Он пришел за мной. Просто хотел меня увидеть. Все, чего он хотел, – чтобы я провела с ним выходные. Если бы мама позволила ему, то была бы сейчас жива.
Я закрываю глаза и стараюсь погасить захлестнувшую меня ярость. Спустя мгновение открываю их и пристально смотрю на нее.
– Твой отец был больным человеком. Мама старалась защитить тебя. Если бы ты тогда пошла с ним, то он сделал бы с тобой ужасные вещи.
По ее телу пробегает дрожь. Я знаю, это из-за воспоминаний о Нормане. Но именно это знание и возвращает меня в реальность – Кейди нужна медицинская помощь.
– Идем, – я соскальзываю с кровати и увлекаю ее за собой. – Давай приведем тебя в порядок. Пора взглянуть на твои ноги.
Ее колени дрожат, и она падает в мои объятия. Я еще раз целую ее макушку, и мы покидаем спальню, хранящую столько ужасных воспоминаний.
Я крепко прижимаю Кейди к своей груди.
– Мы пройдем через это, – заверяю я ее.
– Очень на это надеюсь...
* * *
С момента рецидива прошло уже несколько недель. С того самого дня, когда этот ублюдок вырезал на ее коже – как позже я выяснил – конкретное слово. Боль. Он резал мою Кейди, словно она была гребаной тыквой. К счастью, рана оказалась неглубокой. Даже не пришлось накладывать швы. А факт, что он больше – НИКОГДА – не вернется, придает уверенности, и я, несмотря на сложность ситуации, чувствую себя намного лучше.
Боунз все же добрался до него!
Вместо того чтобы просто прогнать Кеннета – как делал это раньше – Боунз прикончил его. Я не совсем понимаю, как он этого добился. С Боунзом никогда ничего не знаешь наверняка. Он хвалился автоматами, кровавой бойней и жаждущими его члена сучками. Но что-то подсказывает мне, что все намного проще. В любом случае я рад, что Кеннета больше нет.
Один убит. Осталось еще двое.
– А что, если я ему не понравлюсь? – бормочет Кейди.
Я отрываю взгляд от компьютера и хмурюсь. Сегодня она – воплощение прелестнейшего совершенства. На ней белоснежное летнее платье на бретельках. Свободного кроя. С бледно-розовыми цветами по всей ткани. Ее великолепные волосы собраны в гладкий красивый хвост. А на щеках до сих пор сохраняется румянец, появившийся после того, как мы все утро занимались любовью в ее постели. Мой член мгновенно реагирует и увеличивается в размерах, стоит лишь вспомнить о том, как она – снова и снова – выкрикивала мое имя, когда я заставлял ее прочувствовать, как сильно люблю ее.
Я захлопываю ноутбук, поднимаюсь и иду к моей девочке.
Совсем недавно мы переехали в здание, которое выкупил папа, заплатив наличными. Оно не гигантское, но вполне соответствует требованиям медцентра «Психологическое консультирование и психотерапия Андерсона». Мебель уже привезли, но еще многое предстоит сделать, прежде чем мы будем готовы к открытию.
– Куш? – я украдкой бросаю взгляд на часы. Он будет здесь с минуты на минуту.
Кейди кивает и прижимается щекой к моей груди, как только я обнимаю ее.
– Я сумасшедшая, – шипит она.
– Ты не сумасшедшая, – усмехаюсь в ответ я.
– Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, – вздыхает она. – Я все испорчу. Он твой друг, а я обязательно сделаю что-нибудь, что оттолкнет его.
Ухватив ее за волосы, я тяну ее голову вниз, чтобы заглянуть в голубые глаза и увидеть в них мерцающую печаль.
– Куш – отличный парень. Он не только дружелюбный и добродушный. Получая высшее образование, он был лучшим в нашей группе. Он самый умный человек – из тех, кого я знаю, – если не считать моего отца. С тобой не происходит ничего, чего бы он уже не видел или с чем не имел дела в гораздо большем масштабе. Если бы ты присутствовала на наших обходах в психушке, у тебя бы мурашки поползли по коже, Кузнечик, – я не собираюсь говорить ей, что на самом деле она – самый экстремальный случай из всех, что мне доводилось изучать. – К тому же ты очень красивая и довольно милая. Возможно, мне придется отбиваться от него палкой.
Она хихикает, а я подмигиваю ей.
* * *
– Так, так, так, – раздается от двери знакомый голос, в котором звучат точно такие же интонации, как у Мистера Смита из «Матрицы». – Мистер Андерсон!
– Меня зовут Нео, – говорю я сквозь стиснутые зубы, подражая герою фильма. В конце концов, именно наше увлечение этим фильмом сделало нас друзьями.
Мы оба посмеиваемся. Я выпускаю Кейди из своих объятий и иду к нему. Пока он с восхищением осматривает мой кабинет, на его темнокожем лице отражается легкая улыбка. За эти годы он так и не отказался от своего причудливого стиля. На нем бледно-фиолетовый клетчатый костюм и черный жилет. Куш – преданный фанат галстуков. Он никогда не выходит из дома без него. Сегодня он выбрал темно-фиолетовый и гладкий. Его черные волосы торчат во все стороны, а густые брови изогнуты, пока он осматривает мой кабинет – единственную, полностью оборудованную комнату во всем здании.
– Как дела, приятель? – я пожимаю ему руку, прежде чем обнять его.
– Намного лучше, когда я здесь, – похлопывает он меня по плечу.
Я отстраняюсь от него и жестом привлекаю его внимание к самой красивой девушке на планете. Ее беспокойство очевидно. Кейди переплетает пальцы и нервно переминается с ноги на ногу. Она, не отрывая глаз, смотрит на ковер, а ее голова так низко опущена, что я не могу разглядеть выражения ее лица.
«Останься со мной, милая!»
– Куш, познакомься с моей девушкой, Кейденс Маршалл, – говорю я с гордостью.
Вздернув вверх подбородок, она слегка улыбается мне. Никаких сомнений – я люблю эту девушку. Меня поражает то, что она до сих пор с трудом верит в это.
– Дорогая, познакомься с моим другом, Кушем Павана.
Мой друг неторопливо подходит к ней и предлагает не только свою руку, но и одну из своих фирменных улыбочек, которые в колледже помогали ему заполучить немалое количество цыпочек. К счастью, на Кейди она действует благотворно: на ее щеках вспыхивает легкий румянец, и она без стеснения протягивает Кушу руку.
– Приятно познакомиться, – искренне говорит он. – Йео так много рассказывал о тебе.
Так и есть. Куш один из немногих, кто знает обо мне все. Когда Кейди слишком долго пряталась от меня, от отчаяния я напился и провел безумную ночь, трахая вместо нее Боунза. После этого я сорвался и все рассказал Кушу, а он – как профессиональный доктор – чтобы найти ответы, подверг мой мозг анализу. Он, как и я, хочет понять Кейди, чтобы помочь ей. И ни разу не посоветовал мне оставить ее и двигаться дальше.
– О, – голос Кейди понижается до шепота. – Мне очень жаль.
От удивления брови Куша ползут вверх.
– Ты извиняешься? Но за что? Мой друг безумно влюблен в тебя. Он так много говорил о вас, что, черт, даже я влюбился.
Я смеюсь и качаю головой. Кейди в замешательстве переводит взгляд на меня, а потом снова поворачивается к Кушу.
– А он рассказал тебе о... о моих жизнях…
– О твоих девяти альтерах? Да.
Она кусает нижнюю губу.
– Они иногда усложняют мне жизнь, – признается она. – И я не могу контролировать очередность их появления.
Куш задумчиво кивает. Он отходит от Кейди и подходит к книжному шкафу, уже заполненному моими медицинскими книгами. Я притягиваю девушку к себе и крепко обнимаю. Она не так напряжена, как я ожидал. Обычно Кейди плохо ладит с новыми людьми, но, к моей радости, она все еще здесь. Все еще моих объятиях. Все еще Кейди.
Каждый новый день для нее – это прогресс.
– Я как-то читал о пациенте, у которого было более сотни альтеров, – Куш оглядывается и смотрит на нее через плечо. – А твои альтеры, они живут семьей?
Он знает ответ, но я не мешаю ему изучать Кейди по-своему. Методом Куша. Один из его талантов – люди рядом с ним чувствуют себя достаточно комфортно. Забывая о смущении, они с легкостью открываются ему. Их абсолютно не пугает причудливо одевающийся ботаник.
– Да. Но некоторые из них живут лишь для того, чтобы сеять вокруг себя хаос, – ее голос больше походит на шепот.
Во мне закипает злость. Достаточно одной мысли, что Паскаль и Норман до сих пор на свободе, и моя кровь начинает бурлить. Вот почему мне нужен Куш. Кейди нуждается в психотерапии, но проводить ее должен тот, кому я безоговорочно доверяю. А сам я не могу быть ее лечащим врачом. Я слишком увлечен ею и слишком близко к сердцу принимаю ее страдания. Нам нужен кто-то более отстраненный.
– И как часто они появляются?
На мгновение их взгляды встречаются, а затем Куш подходит к моему столу, продолжая разбираться с этим дерьмом и там. Он берет одну из моих ручек и, дожидаясь ее ответа, начинает щелкать ею.
– Когда Йео рядом, Паскаль всегда прячется. Он ненавидит Йео, – Кейди поднимает голову и лучезарно улыбается мне. Словно я ее чертов герой. Ее улыбки озаряет мое сердце, и мне хочется взлететь от счастья. Прямо как тогда, когда мне было десять лет, и я сказал ей, что люблю ее кота Уискерса. Тогда я тоже был ее героем. – И Норман... – ее улыбка меркнет, а взгляд становится отрешенным.
– Кто такой Норман? – голос Куша глубокий и достаточно властный, чтобы отвлечь ее от душевной травмы и не позволить закрыться.
Кейди вздрагивает, но ее внимание вновь принадлежит Кушу.
– Мой папа.
– А где сейчас твой реальный отец?
Она вся сжимается и громко сглатывает.
– В тюрьме.
Напряжение нарастает, но я не осмеливаюсь вмешиваться в их беседу. Почувствовав, что Кейди уже на грани, Куш отступает.
– Вы любите пиццу, мисс Кейди?
Неожиданный вопрос Куша сбивает ее с толку, и она в растерянности переводит взгляд на меня. А я лишь пожимаю плечами и улыбаюсь ей в ответ.
– Гм, да. А почему ты спрашиваешь?
Он похлопывает себя по животу и неторопливо подходит к окну.
– Вон то место – на той стороне улицы – просто взывает ко мне. Все, что я ел за последний месяц, – это блюда индийской кухни, приготовленные моей мамой. И хотя я очень ценю здоровую пищу, все же считаю, что мужчина время от времени просто обязан поесть пиццы. Думаю, мне давным-давно пора это сделать, – Куш протягивает ей руку.
