Текст книги "Убить фейри (ЛП)"

Автор книги: К. С. Уайлд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

– Мы счастливы, что дело раскрыто, – заверил Баст, напрягшись всем телом. – Капитан.

– Хорошо. Последние годы вы работали не покладая рук. – Соломон похлопал его по плечу. – Почему бы вам не сопроводить детектива Мореа обратно в ее участок, а потом взять небольшой отпуск? Вы это заслужили, детектив Дэй.

Баст оставался спокойным и одарил Соломона самой фальшивой из улыбок. – Конечно. Спасибо, капитан.

Взяв Меру за руку, он вывел ее из участка, даже не потрудившись оглянуться. Мера однако оглянулась и увидела, как Соломон помахал им рукой с жестокой ухмылкой.

Это неправильно. Очень неправильно.

Она опустила взгляд на свою руку в руке Баста и почему-то покраснела.

Вытащив ее на улицу, он отпустил ее и развернулся. На его лице была смесь недоумения и отчаяния. – Это плохо.

Мера оглянулась на стеклянное здание участка – единственное место, которое олицетворяло Холлоуклифф и Таград в этом проклятом районе.

Последняя битва.

И они проиграли.

Баст прав.

У них огромная гребаная проблема.

Глава 17

Баст сел на диван, наклонился вперед и закрыл лицо ладонями. Если бы Мера не знала его лучше, то подумала бы, что ночной принц/детектив/убийца молится.

– Это должно было случиться, – произнес он приглушенным голосом, – просто не так скоро. И не вот так.

Мера села рядом с ним, не зная, что сказать или сделать. – Что, если мы сообщим правительству?

Это глупая идея. Мера поняла это в тот момент, когда слова вылетели у нее изо рта. Соломон получил должность по соответствующим каналам. Он предоставил улики против капитана Ашерата и, по законам Таграда, поступил правильно.

Улики священны. Все это знали.

Ашерат и Баст проигнорировали это простое правило, потому что боялись коррупции в участке Тир-На-Ног, и явно не без оснований.

Это была ошибка. С огромными последствиями.

Если Мера напортачит с уликами в Клиффтауне, то потеряет свой значок и, возможно, даже отправится в тюрьму. Да, подделывать улики в человеческом штате плохо, но делать это в Тир-На-Ног? Возможно, это был единственный способ поймать плохих парней.

Теперь она это поняла.

Баст откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Некоторое время он молчал, с трудом сглатывая. И ее сирене очень хотелось лизнуть его шею.

Он выглядел умиротворенным, хотя внутри у него наверняка кипел гнев.

«Понюхай его шею», – прошептала возбужденная сучка внутри Меры.

– Нравится то, что видишь, котенок? – спросил он, не открывая глаз.

Мера скрестила руки на груди и откинулась на спинку дивана, радуясь, что он не может видеть, как она покраснела.

– О, вау, он не спит. – Она мягко пнула его в левую голень. – Что ты делаешь?

– Я разговариваю с капитаном Ашератом. Он в безопасности. – Баст открыл глаза, но озабоченно нахмурился. – Он со Стеллой.

– Да?

– Да. Мы договорились об этом некоторое время назад. – Баст, должно быть, заметил вопрос в ее глазах. – Фэллон всегда знал, что наше положение хрупкое, но мы кое-чего достигли, котенок. Мы были так близки… – Он проворчал что-то похожее на «малахай» себе под нос и резко выпрямился, хлопнув ладонью по кофейному столику. – Вот как эти придурки добрались до него. Выставив его грязным копом. Фэллон – самый надежный фейри во всем этом чертовом районе!

– Это попахивает политическим маневром.

– Потому что так оно и есть. – Он оскалился, как лев, готовый к прыжку. – Осенний двор давно хотел заполучить его голову. И я преподнес им ее на блюдечке.

– Ты не можешь винить себя за это. – Она нежно положила руку ему на плечо. – Если бы мы следовали процедуре, то вообще не получили бы телефон. Ты сам сказал, что сражаясь в Тир-На-Ног мы не можем играть по правилам.

Его дыхание постепенно выровнялось, гнев не исчез, а просто кипел внутри.

– Ты права, – признал он. – Капитан в бешенстве. Он хочет отправиться в Клиффтаун с доказательствами коррупции. – Баст провел рукой по лицу. – Он говорит, что у него достаточно информации, чтобы прижать Соломона и добраться до того, кто поддержал этот переворот. Единственная проблема в том, что светлые дворы охотятся за Фэллоном. И сомневаюсь, что они произведут арест, если найдут его.

Мера в этом тоже сомневалась. – Мы можем как-нибудь помочь?

Баст прищелкнул языком. – Соломон будет следить за нами. Мы могли бы привести его прямо к Фэллону и моей сестре.

Тогда твердое «нет».

– На данный момент он в безопасности со Стеллой, – заверил Баст. – Мы не зарегистрированы как брат и сестра, поскольку она полукровка. Отец никогда не признавал ее.

– И большинство сидхе – снобистские ублюдки, которые склонны игнорировать полукровок, – добавила Мера. – Что делает ее жилище идеальным убежищем.

Напарник подмигнул ей. – У тебя не только красивая внешность, котенок.

Она ненавидела себя за то, что покраснела.

– Баст, этого бы не случилось, если бы мы не подошли вплотную к чему-то серьезному. В этом телефоне есть улики, я это чувствую. Что-то, о чем светлые дворы хотят умолчать, и это имеет отношение к убийствам. Все это связано.

Он кивнул. – Кто бы ни стоял за убийствами Зева Ферриса и Сары Хайланд, он дал Соломону должность.

Мера хлопнула в ладоши и встала, охваченная адреналином охоты. – Хорошо, вот что мы пока знаем: Сара Хайланд была беременна от сверхъестественного существа, но отец не Зев. Она утонула после того, как кто-то оглушил ее в Тир-На-Ног.

– В последнем сообщении Зева говорилось, что он защитит ее. Возможно, именно поэтому она пришла сюда.

– Верно. Ты думаешь, ей нужна была защита от отца ребенка? Возможно, он принадлежал к одному из светлых дворов.

– Скорее всего. Сара Хайланд была дилером. Она водилась с плохой компанией и возможно, именно так познакомилась с жестоким папочкой. Но это также привело ее к Зеву. – Он поднял палец и улыбнулся. – Подожди. Стелла нашла кого-то, кто отвезет ее и капитана Ашерата в Клиффтаун.

– Она с тобой разговаривает?

– Конечно, – оскорблено сказал он. – Ты думаешь, у меня есть канал связи с Фэллоном, но не с моей собственной сестрой? – Прежде чем Мера смогла ответить, он махнул на нее рукой. – У меня есть связь и с моим братом Леоном, но она ослабла. Теперь я почувствую его, только если наша связь исчезнет.

Он имел в виду, если один из них умрет.

Неудивительно, что Баст так уверен, что его брат в безопасности.

– Эй! – Он нахмурился и уставился мимо Меры в пустое пространство. На мгновение она подумала, не сошел ли он с ума.

– Стелла, скажи ему, чтобы перестал так на тебя смотреть. – Последовало молчание, затем он продолжил: – Стелла, клянусь, что я… – Баст прервался, как будто прислушиваясь к ней. – Да, но ты моя сестренка… – Он выругался себе под нос.

Мера догадалась, что Стелла отключила связь.

– Все в порядке?

– Просто великолепно, – проворчал он, проводя рукой по волосам и уставившись на свои ноги. – Я не понимаю, почему у Сары в записной книжке было имя Посейдона.

Мера пожала плечами и изобразила безразличие. – Совпадение? Прекрати, Баст, мы это уже обсуждали. Сирены не могут входить в запретную зону.

Он наморщил лоб. – Ты имеешь в виду защитную зону?

Душа Меры ушла в пятки, и она моргнула. – Да. В защитную зону. Именно про это я и говорила. – Она кашлянула. – Сирены не могут войти в море Таграда или выйти на сушу и выжить. Саре пришлось бы плыть не менее двух часов, чтобы встретиться с сиреной.

Люди не могли плавать так быстро, как сирены, поэтому Саре потребовались бы часы, чтобы преодолеть расстояние, которое Мера могла осилить за минуту.

– Кроме того, – добавила она, – как сирена могла доставить ее тело обратно на берег, не умерев при этом?

– Это действительно звучит невероятно, – задумчиво пробормотал Баст.

Мера с облегчением вздохнула. К счастью, именно в этот момент зазвонил ее телефон.

Это был Джулс.

В животе у нее образовался узел, но Мера не могла объяснить причины.

– Привет, – буркнул он в трубку. – Кэп сказала мне, что вы, ребята, поймали преступника и что ты вернешься в четверг.

– Да, – солгала Мера, зная, что лучше не говорить ему правду, по крайней мере, в данный момент. Она уже сделала его соучастником фальсификации улик и не могла втянуть в то, что они с Бастом собирались провернуть.

– Наконец-то, – с улыбкой произнес Джулс. – Тебе нужно то, что мы нашли в телефоне?

– Ты что-то нашел?

– Да. Джим из IT-отдела нашел удаленный звуковой файл. Мы смогли восстановить его с облачного сервера, но это не проливает никакого света на дело.

Мера откинулась на спинку дивана и нажала кнопку на своем телефоне. – Джулс, ты на громкой связи.

– Привет, придурок, – воскликнул Джулиан.

Баст свирепо ухмыльнулся. – Мудак.

Черт возьми, она научила его этому слову.

– Нам с Мерой было так весело, – поддразнил Баст. – Буквально на днях у нас был умопомрачительный секс и…

Мера шлепнула его по руке так сильно, что Джулиан наверняка услышал.

– Ой! – Баст потер руку, но ухмылка на его лице сказала ей, что следовало ударить его намного сильнее.

– Мера, что за… – Джулиан резко замолчал. – Неважно.

– Он просто ведет себя как мерзкий фейри. У нас не было секса. – Мера так покраснела, что могла расплавиться. – Порази меня тем, что ты нашел, Джулс.

Мгновение он молчал, его гнев чувствовался даже через телефонную линию.

– Отправляю все прямо сейчас, – наконец сказал он горьким и холодным тоном.

Черт возьми. Мере придется разобраться с этим позже.

Вай-фай в Тир-На-Ног был ужасным, но в конце концов, она получила файл. – Я все получила. Я тебе перезвоню.

Запись файла началась с учащенного дыхания спешащего куда-то человека. Наконец, в динамике раздался громкий голос.

– Меня зовут Зев Феррис, и я не доверяю участку Тир-На-Ног довести это дело до конца. Мы, светлые дворы, создали монстра, которого не может контролировать даже капитан Ашерат. – Он глубоко вздохнул. – Фэллон, если ты когда-нибудь услышишь это, прости меня. Прости за то, что усложнил тебе жизнь, за то, что поддержал Августа, когда он изгнал тебя из Осеннего двора. Я знаю, что ты мало что можешь сделать, чтобы помочь мне прямо сейчас, и частично это моя вина. Я сожалею об и этом. Я оставлю свой телефон в Клиффтауне. Тут докопаются до сути.

Мера нажала на паузу, и они с Бастом уставились друг на друга. На мгновение она забыла, как дышать, и судя по шоку на лице Баста, он тоже.

– Возможно, это самая взрывоопасная информация, котенок, – прошептал он, его глаза блестели от предвкушения.

Она нажала кнопку воспроизведения.

– Кто-то охотится за моей подругой Сарой Хайланд. Я полагаю, что это отец ее ребенка. Я отвез ее в Тир-На-Ног под свою защиту, но он, должно быть, нашел ее и отправил обратно в Клиффтаун. Я заберу Сару из Таграда, как только найду ее. Всем, кто это слушает: вы должны остановить его. Только тогда Сара будет в безопасности.

Судя по звуку он остановился и перевел дыхание.

– Я люблю ее, – просто заявил он.

Факт. Клятва.

– Вы должны знать, почему я это делаю, – продолжил он. – Почему король Летнего двора готов рискнуть всем ради человека, который носит не его потомство.

Послышался звук проезжающей мимо машины. Зев, вероятно, понятия не имел, как перейти улицу в Клиффтауне.

Снова послышалось учащенное дыхание, затем какой-то парень вдалеке крикнул: – Эй, смотри, куда идешь, придурок!

– Магия определения местоположения на моем телефоне привела меня к дому Сары, – учащенно дыша, сказал Зев. Мера уловила звяканье ключей на заднем плане. – Найдите безумную провидицу. Она говорит загадками, но слушайте внимательно. Если вы достойны, она даст вам необходимую информацию. – Раздался щелчок открывающейся входной двери. – Я должен убедиться, что Сара в безопасности. Пусть ваши и мои боги смилостивятся над нами всеми.

Конец записи.

Черт возьми.

Мера уставилась на ошарашенного Баста, все еще не веря в то, что они услышали.

– Как нам найти эту безумную провидицу? – спросила она.

– К счастью для нас, она живет в Тир-На-Ног, – задумчиво сказал Баст. – Мой участок, возможно, и не преуспел в том, что касается технологий, но они скоро обнаружат эту запись, котенок.

Мера кивнула. – Нам нужно поторопиться.

Глава 18

В прошлом…

Мера плавала почти у самого дна океана, ужас грыз ее душу. Впереди, вдалеке, выстроилась шеренга сирен в боевых кораллах.

Пожалуйста, не надо…

Внезапно они издали боевой клич, от их яростных воплей по воде пошла рябь. Сирены рванулись вперед и бросились в запретную зону.

– Мама, скажи им, чтобы они остановились, – умоляла Мера, дрожа всем телом, хотя не чувствовала холода. Она мерзла только, когда заплывала во впадины, где не было ни света, ни жизни, ничего, кроме темноты.

– Нет, – ответила королева таким холодным тоном, который мог сравниться с холодом в самой глубокой части впадины. – Это их долг – жертвовать собой.

Ее серебряная корона с сапфировыми бусинами подходила к ее сине-зеленым боевым кораллам, но не к юбке. Королева однажды нашла скелет внутри древнего затонувшего корабля, и профессор Керентер сказал, что одежда на скелете называется плащом. С тех пор королева обматывала его вокруг талии на каждом крупном мероприятии в Атлантиде.

Накидка, которая сейчас превратилась в юбку, лениво колыхалась позади королевы. Зеленый цвет водорослей почти выцвел, ткань порвалась по краям.

Однажды Мера осмелилась спросить, почему матери так понравилась эта ткань.

– Это принадлежало сухопутному мужчине. – Королева повернулась к ней и откусила голову рыбешке, пережевывая кожу и кость острыми зубами. – Только поэтому мне она нравится.

Глухой звук позади выдернул Меру из воспоминаний.

Она обернулась и увидела, как сотни атлантов укладывают друг на друга известняковые блоки. Экипажи, запряженные гигантскими морскими коньками, доставляли тяжелые грузы на стройплощадку, сбрасывая их рядом с системой рычагов и веревок, которые помогали поднимать блоки и укладывать их аккуратными штабелями.

Металлический дрон тянул одну из тележек. Дрон имел форму ската и двигался с той же легкостью, в его светящихся голубых глазах не было ни души, ни интеллекта.

Мать Меры любила экспериментировать с тем, что люди на земле называли технологиями. Вот почему у Атлантиды имелись прочные конструкции, способные противостоять бурным течениям, оружие, которое рубило самые твердые камни, кораллы, проливающие свет во тьму, и теперь эти передвижные средства, которые мать скоро начнет испытывать.

Благодаря технологиям они получили комбинезоны из чешуи, которые служили им второй кожей. Поначалу они раздражали Меру, но она привыкла к своему темно-зеленому костюму.

Рабочие, так же как и Мера, избегали смотреть на кровавую бойню впереди, хотя слышали крики.

Их мог слышать каждый.

Атриум матери скоро будет достроен. Он выходил на тот конкретный участок запретной зоны, который, по словам королевы, считался самым слабым участком невидимой стены.

– Смотри, – приказала королева.

Мера повернулась лицом к ужасу, зная, какая тяжелая цена ее ждет за неповиновение.

Как только солдаты проникли в запретную зону, фиолетовый импульс прошел сквозь барьер, исчезнув так же быстро, как и появился. Мгновенно фиолетовая и темная ржавчина начала пожирать тела солдат.

Это был медленный процесс, но они все равно не могли далеко продвинуться.

Их крики больше не звенели храбростью и стойкостью, а наполнены ужасом и болью. Их вопли пронзали воду и уши Меры, проникали глубоко в ее кости, навсегда въедаясь в ее сущность.

Некоторые солдаты осмелились поплыть обратно, но ржавчина разъела их прежде, чем они смогли добраться до безопасного места. А вскоре у них больше не осталось горла, чтобы кричать, а также кожи и костей. Ржавчина съела все. Их доспехи рухнули на песчаное дно океана, а пепел развеялся в воде.

Прищурившись, королева Ариэлла наблюдала за ними.

– Мама, пожалуйста, – прохрипела Мера. – Это наш народ.

– Да, это так. – Королева высоко подняла серебряный трезубец, и следующая группа солдат двинулась вперед, как и их предшественники, храбро закричав. – Вот почему они жертвуют собой.

Мера отвернулась, но мать схватила ее за подбородок, длинные и острые ногти впились в кожу. Мера почувствовала запах собственной крови в воде.

Королева повернула ее лицом к бойне. – Ты будешь наблюдать, слабачка, – прошипела она с ядом и ненавистью в голосе. – Ты будешь наблюдать за ними и почтишь их жертву. Это меньшее, чего заслуживают эти храбрые души.

Она смотрела на собственную дочь с отвращением, но Мера уже привыкла к этому. В хороший день мать смотрела на нее с презрением и разочарованием. В плохой день…

Мера не хотела вспоминать об этом. Тем не менее она больше не могла выносить вида стольких смертей.

– Вот как ты завлекаешь их, мама, – выпалила она, понимая, что сошла с ума. – Ты говоришь о чести и самопожертвовании и все же остаешься здесь в безопасности, и смотришь, как другие умирают ради твоих амбиций.

Пальцы матери сильнее впились в ее кожу, пустив еще больше крови, и Мера никогда не чувствовала себя такой маленькой, такой слабой.

Такой беспомощной.

Королева сжимала ее лицо сильнее, пока Мера не подумала, что ее челюсть может превратиться в пыль. – Ты чувствуешь радость, бросая мне вызов?

Нет. Ничего не могло принести ей радость. И Мера устала.

Три года назад она пообещала профессору Керрентеру, что не станет перечить своей матери.

Она больше не могла сдерживать это обещание.

Не сегодня.

– Ты мошенница, – выдавила она сквозь стиснутые зубы.

Зеленые глаза королевы Ариэллы расширились, в бусинках на короне отразился океан и неподдельный страх Меры. Дома, за прекрасным фасадом их серебряного дворца, Меру ждет жестокое избиение.

– Ты ненавидишь меня, дочь? – спросила королева с неподдельным любопытством, не выпуская челюсти Меры.

Да.

Мера не понимала, почему не могла сказать это вслух. Возможно, боялась побоев, которые последуют за этим. Возможно, была в ужасе от того, что на самом деле не испытывала ненависти к матери.

Возможно, любила и ненавидела.

– Ты слаба и недостойна моего трона, – прервала ее молчание Ариэлла. – Тем не менее ты дочь своего отца, и у меня связаны руки.

– Лгунья, – выплюнула Мера. – Я твоя единственная оставшаяся наследница. Вот почему ты не убиваешь меня. Мой предполагаемый отец не имеет никакого отношения к этому.

Мать фыркнула, отпуская ее. Мера сделала глубокий вдох через жабры за висками и возле грудной клетки, радуясь, что океан смыл ее слезы.

– Ошибаешься. Я всегда могу добиться большего. На самом деле, я всегда это делала, – весело сказала королева. – Мне просто нужно привести кого-нибудь из слуг в свою спальню, и достаточно скоро я смогу подарить тебе брата или сестру.

Мера нахмурилась, не понимая, как появление слуги в покоях могло дать ее матери потомство, но сделала пометку спросить профессора Керентера позже.

– Может, они были бы слабыми, как ты, – продолжила королева. – Может, сильными и бросили бы мне вызов, как многие из твоих мертвых братьев и сестер. Это всегда риск. – Она прищурилась на Меру. – Тем не менее ты интригуешь меня из-за своей слабости, дочь, потому что в этом же твоя сила. Я хочу посмотреть, как далеко ты зайдешь, прежде чем отрублю тебе голову.

Мера никогда не чувствовала себя такой одинокой и незначительной. Ее захлестнул гнев, холодный и острый.

Беспощадный.

– Ты сказала всем в Атлантиде, что мои братья и сестры тоже были детьми Посейдона?

– Возможно, я так и сделала. – Королева жестоко ухмыльнулась. – Ты слишком умна, слабачка. Теперь смотри.

Мера увидела, как пустые боевые кораллы падают на дно океана, поднимая облачка пепла. Мать снова подняла трезубец, и третья группа сирен с криками бросилась навстречу своей смерти.

– Магия сухопутных имеет пределы, – объяснила королева, пожав плечами. – Но наша магия взята из воды, а вода повсюду вокруг нас. Она также повсюду на поверхности. Вот почему большинство сухопутных, обладают они магией или нет, погибают, столкнувшись с нашей жутью.

Мера хмуро наблюдала, как солдаты рассыпаются в прах. – Мы пытаемся понять, как сломать барьер.

Профессор Керентер однажды сказал, что встретиться лицом к лицу с королевой Ариэллой все равно что смотреть на дикую большую белую акулу. Конечно, он прав, но впервые в жизни Мера заметила гордость в жестоких, безжизненных глазах своей матери.

– Ты похожа на меня, дочь. – Она ухмыльнулась. – Как бы тебе это ни было ненавистно.

По горлу Меры поднялась желчь, во рту появился горький привкус.

– Наземные фейри тоже созданы из магии, – спокойно возразила она. – Профессор Керентер сказал, что когда-то мы были известны как морские фейри. В этом барьере магия наземных фейри, мама.

– Мы совсем не такие, как они, – выплюнула королева. – И их магия слаба. Ты сама это увидишь.

Атлантийцы продолжали идти на смерть. Шок и гнев Меры медленно исчезли, сменившись глубоким оцепенением. С таким же успехом она могла бы наблюдать, как детеныши крабов убивают себя без всякой причины.

Мера ненавидела сирену, которой становилась.

Шедевр матери.

К самоубийству готовилась четвертая группа. У них не было такой глупой храбрости, как у их погибших братьев и сестер, и все же они без раздумий бросились в запретную зону.

Ради чести. Ради Атлантиды.

Ради их королевы.

– Стоит ли их кровь твоего эксперимента? – Мера указала на запретную зону. – Что, если потребуются жизни всех нас, чтобы ее преодолеть?

– Вряд ли. – Мать пожала плечами, рыжеватые волосы медленно развевались вокруг нее. – Барьер сломается раньше. Как уже говорила, фейри они или нет, но их магия слаба.

– Ты ошибаешься, – пробормотала Мера. – Мы все умрем прежде, чем барьер рухнет. Возможно, ты будешь счастлива, когда станешь последней сиреной в океане.

Королева посмотрела на Меру сверху вниз, и ее ноздри раздулись от гнева.

Ариэлла из рода Штормовой Бури и раньше пыталась убить Меру, но на этот раз действительно сделает это.

– Они жертвуют собой ради своей королевы. – Мать ударила ее по лицу свободной рукой, затем вцепилась в грудь Меры, до крови. – Они понимают, что таким образом мы обрушиваем нашу месть на людей с поверхности.

Глубокие порезы на ее коже болели от морской соли. Мера сдержала крик и слезы и прижала руку к ране, пытаясь остановить кровотечение, но ее руки недостаточно, чтобы прикрыть порезы.

Она была всего лишь ребенком, который даже не достиг совершеннолетия. И все же она уже научилась маскировать боль.

Да, Мера молода, но чувствовала себя старой и слабой.

Королева подняла подбородок и махнула рукой, отправляя последнюю партию солдат в запретную зону. – Иногда удивляюсь, на самом ли деле я родила тебя.

Мера ненавидела, когда слова матери причиняли ей боль, и не хотела стать похожей на свою мать, и если это означало, что она слаба и жалка, то совсем не против.

Однако отказ матери все еще причинял боль.

– Сухопутные изгнали нас столетия назад, – настаивала Мера, надеясь, что здравый смысл победит кровожадность ее матери. – Мы здесь счастливы, и Атлантида процветает под твоим правлением. Зачем тратить жизни, пытаясь покорить поверхность?

Королева сразу повернулась к ней, и Мера отпрянула, ее сердце бешено колотилось в груди. Кровь из ее ран потекла быстрее.

– Потому что все это принадлежит нам! – Она продолжала плыть, наступая на Меру. – Вода и суша – это дар Посейдона нам, а не им! Поверхность принадлежит нам, и мы должны вернуть ее! – Безумие затопило зеленые глаза-бусинки ее матери, такие же глаза унаследовала Мера. Королева ударила ее по левой щеке с такой силой, что у Меры заныли кости. – Не задавай мне больше вопросов, или, клянусь тебе, это будет последнее в твоей жизни.

– Но…

– Уходи. – Она махнула рукой, отпуская ее. – Уходи, пока я не прикончила тебя.

И Мера бы это сделала. Она действительно бы это сделала.

Она потеряла счет избиениям до потери сознания, и только один атлантиец проявил милосердие.

Профессор Керрентер.

– Ты не должна выступать против своей матери, принцесса, – сказал он позже в тот же день, втирая смесь из грязи и водорослей в ее раны. – Она хочет войны, и она ее получит.

– Она убивает нас. – Мера поморщилась, когда смесь обожгла порезы.

Голубые струйки света стекали с рук профессора на ее синяки, заглушая боль. – Солдаты добровольно вызвались выполнить это задание. – Он закончил лечить ее и обернул полоску водорослей вокруг груди Меры. – Вот так. Отдохни полдня и будешь как новенькая, малышка.

Мера покачала головой, выглянув в круглое окно пещеры профессора Керентера. – Что произойдет, когда у нее закончатся солдаты?

– Твоя мать умная. – Он положил тяжелую руку ей на плечо. – Реальный вопрос в том, что произойдет, когда у нее закончатся расходные солдаты?

– Я молюсь Посейдону, чтобы этот день никогда не настал.

Профессор Керентер печально улыбнулся. – Во всех семи морях недостаточно молитв, чтобы утолить жажду крови королевы, моя дорогая принцесса.

*** Атриум был закончен в рекордно короткие сроки.

Скамьи из известняка стояли друг на друге, образуя полукруг, обращенный к океану впереди. Невидимый вход в запретную зону.

Скамьи были забиты сиренами, которые наблюдали либо со страхом, либо с предвкушением. Мера не могла сказать, сколько из них поддерживали действия ее матери, а сколько не одобряли, но к ее ужасу очень многие считали массовые убийства необходимым злом для прогресса.

Больше всего Мера презирала тех атлантов, которые восхищались королевой и прогрессом, который она принесла морю, но игнорировали цену.

Королева Ариэлла поднялась со своего места, плавая перед аудиторией. Внизу солдаты окружили толпу сирен плотным кольцом.

– Сирены Атлантиды, – голос королевы эхом разносился по всему атриуму, усиленный маленьким устройством, прикрепленным к уголку ее рта. – Мы собрались здесь сегодня, чтобы почтить жертву наших братьев и сестер!

Солдаты подтолкнули толпу в круге вперед, к запретной зоне. Водоворот последовал за ними, проносясь над головами узников и не давая им сбежать.

Магия воды была базовым навыком для каждой сирены, но способности солдат явно перевешивали способности гражданских, которые вот-вот встретят свой конец.

В группе были обычные рыбаки и строители, учителя и ткачихи, не имевшие боевого опыта.

Королева Ариэлла подняла серебряный трезубец, и все замолчали. Даже обреченные прекратили сопротивляться.

– Пусть Посейдон найдет вас в день Рагнарека, братья и сестры. Пусть он призовет вас на свою сторону за вашу храбрость! – Она опустила трезубец.

Мать Белинды Тайдеридер возглавляла толпу узников. Мера знала ее, потому что часто обедала в доме своей подруги и ночевала там, пока они готовились к тестам.

Салина была такой же красивой, как и ее дочь. У них одинаковые песочного цвета волосы и розоватый оттенок кожи, те же ярко-фиолетовые глаза.

Мать Белинды всегда была добра к Мере. И Мера всегда завидовала Белинде, не из-за ее большой груди, не из-за внимания, которое та получала от каждого мальчика в школе, а из-за того, что у нее заботливая, любящая мать, которая болела за нее на школьных спортивных мероприятиях и поддерживала во всех ее начинаниях. Мать, которая обнимала свою дочь и говорила ей, что любит ее.

Во рту у Меры появился горький привкус, и она лихорадочно искала глазами свою лучшую подругу, надеясь и молясь, чтобы ее не было в толпе обреченных вместе с Салиной.

К счастью, Белинды там не оказалось. Однако она сидела на скамейке внизу, вынужденная наблюдать за смертью матери.

Белинда дрожала всем телом. Она так сильно вцепилась в поручни скамьи, что под ее пальцами по известняку пошли крошечные трещинки.

Пульс Меры застучал в висках, когда она увидела, как Салина вошла в запретную зону.

Вместо того чтобы попытаться уплыть или оказать какое-либо сопротивление, она повернулась лицом к солдатам. Затем посмотрела на королеву в последнем акте неповиновения.

Мера задумалась, почему выбрали именно этих атлантийцев. Были ли они помехой для ее матери? Принадлежали ли к сопротивлению, бросившему вызов правлению Ариэллы?

Салина Тайдеридер продолжала смотреть на королеву, когда пурпурно-черная ржавчина начала разъедать ее кожу, она проклинала ее взглядом и без слов называла ее прозвищем, которые все произносили шепотом на улицах Атлантиды.

Безумная королева.

Салина не закричала, даже когда ржавчина разъела ее руки и ноги. Она просто смотрела.

Но теперь уже на Меру.

И в этом горьком взгляде Мера разглядела, что превращается в свою мать. В убийцу и монстра, который не остановится ни перед чем, чтобы устроить кровавую бойню. Безумная властительница, жаждущая одобрения матери, которого никогда не получит.

В конце концов, королева пыталась сформировать Меру по своему образу и подобию. Именно поэтому заставляла ее смотреть, как гибнут ее собственные люди, заставляла ее страдать, пока вся борьба в ней не утихла.

Когда ржавчина разъела свирепые, осуждающие глаза Салины, Мера поняла. Всегда должна была выжить только одна из их. Либо она, либо ее мать.

Эта мысль привела ее в ужас.

Мера была всего лишь ребенком. Она не отличалась силой или быстротой и не хотела умирать, но и те атлантийцы внизу тоже не собирались умирать.

В атриуме воцарилась мертвая тишина. Безмолвная, как Салина Тайдеридер. Даже Белинда сдерживала крики своего горя, прижав руки ко рту, а плечи ее тряслись.

Тишина окутала Меру, как плащ, подавляя ее страх, не оставляя места в ее сознании ни для чего, кроме холодной решимости.

Она поплыла вперед, когда королева приказала казнить следующего гражданского.

– Что ты делаешь, слабачка? – рявкнула ее мать сквозь стиснутые зубы. – Возвращайся на свое место.

– Я бросаю тебе вызов, – тихо произнесла Мера. – Во имя Посейдона, бога морей, я бросаю тебе вызов.

– Ты используешь имя своего отца всуе. – Тот безумный, яростный взгляд, который превратил симпатичную сирену в монстра, появился на лице ее матери.

– Он не мой отец, – выплюнула Мера. – А ты лгунья.

Если бы Посейдон действительно был ее отцом, он бы давным-давно забрал Меру из этой жалкой жизни.

Одним быстрым движением королева схватила ржавый меч, прикрепленный к ее боевым кораллам, и прижала его к горлу Меры. – Еще раз бросишь мне вызов, малявка, – она наклонилась ближе, – и не проживешь ни дня.

– Я бросаю тебе вызов! – закричала Мера, и благодаря устройству на губах матери ее голос прогремел так громко, что не только зрители и солдаты, но и вся Атлантида, должно быть, ее услышала.

Повсюду раздались потрясенные вздохи.

Какой бы безумной ни была ее мать, она знала правила. Королева могла обречь свой народ на бессмысленную смерть, но когда кто-то из ее собственной родословной бросил ей вызов, она обязана согласиться. Если убьет Меру прямо сейчас, беззащитную и без шанса сражаться, то атлантийцы обязательно сделают то же самое с ней. Мера догадалась, что многие в этом атриуме хотели это сделать, им просто нужен был повод.