Текст книги "Где танцуют тени"
Автор книги: К. Харрис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
ГЛАВА 32
Эти ранние послеобеденные часы мисс Джарвис проводила на площади Дюкс-Плейс, в части Лондона, известной как Олдгейт [37]37
Дюкс Плейс(дословно «площадь герцога») – здесь до 1531 года находилось аббатство Пресвятой Троицы. После роспуска монастырей Генрих VIII пожаловал эту землю лорд-канцлеру Томасу Одли, который снес древние здания и застроил участок домами, хотя некоторые фрагменты средневековых стен действительно уцелели до начала XIX века. Владения перешли по наследству зятю Одли, герцогу Норфолкскому – отсюда и название.
Олдгейт– самые восточные ворота лондонского Сити, существовавшие еще во времена римлян. Через них можно было попасть в Уайтчепел и Ист-Энд. Ворота дали свое название прилегающему району Сити и были окончательно снесены в 1761 г.
[Закрыть].
Лет сто тому назад Дюкс-Плейс считалась фешенебельным местом. Но чем дальше к западу переселялись сливки лондонского общества, тем захудалее становился этот район. Теперь открытую площадь загромождали покосившиеся торговые прилавки, где толпились бледные, изможденные женщины в дырявых шалях и поношенных юбках. Некогда величественные особняки, смотрящие окнами на рынок, давным-давно пришли в запустение. Из осторожности баронская дочь велела держаться карете и двум дюжим каменнолицым лакеям неподалеку. Чистокровные лошади в упряжке беспокойно переминались и вскидывали головы при виде каждого оборванного мальчишки, осмелившегося подойти поближе. Горничная стояла рядышком, нервно сжимая хозяйкины альбомы, рисовальные принадлежности и зонтик.
Руки самой мисс Джарвис тоже были заняты: в одной она держала записную книжку, другой прижимала к бедру внушительного размера сборник карт Лондона. Исследовательница как раз внимательно изучала заложенный кирпичом арочный дверной проем в древней каменной кладке, когда на стену упала мужская тень. Подняв глаза, Геро увидела лорда Девлина, наблюдающего за ней с трудноопределимым выражением худощавого привлекательного лица.
– Милорд, – с удивлением вопросила она, – что вы здесь делаете?
– Вас разыскиваю. – Виконт перевел взгляд на строение: – А что вы тут так зачарованно рассматриваете?
– По моему убеждению, Дюкс-Плейс в точности повторяет внешние очертания галерей древнего аббатства Пресвятой Троицы, снесенного после роспуска монастырей Генрихом Восьмым. Взгляните сюда, – указала Геро на старинную стену. – Думаю, здесь первоначально был вход в общий зал для монашеской братии.
Игнорируя указующий жест, Девлин воззрился на невесту:
– Я и не знал, что вы интересуетесь подобными вещами.
Мисс Джарвис вручила карты служанке, забрав свой зонтик.
– Доктор Литлтон составляет книгу об уцелевших постройках средневекового Лондона, и я предложила свою помощь в написании раздела о следах городских монастырей. Оказывается, это неимоверно увлекательно. Поразительно, сколь многое можно еще увидеть, если только знаешь, где искать. К сожалению, остатки старины исчезают слишком быстро.
– Надо же, – весело прищурились диковато-янтарные глаза, – а я полагал вас поборницей современной науки и техники.
– Да, меня восхищают возможности, открываемые нынешними научными достижениями, но я считаю не менее важным сохранение памяток и следов прошлого. – Собеседники повернулись и пошли по краю площади, удаляясь от суеты грязного рынка. – Вы, должно быть, тоже чем-то интересуетесь – помимо обычных мужских увлечений оружием, рысаками, борзыми и выпивкой?
Себастьян рассмеялся:
– Я люблю поэзию и музыку. Это меня оправдывает? И театр люблю, – добавил виконт, но, судя по виду, тут же пожалел о вырвавшихся словах.
Геро рассудила, что при данных обстоятельствах лучше проигнорировать услышанное.
– И еще убийства, – заметила она. – Вам нравится расследовать убийства.
– Не сказал бы, что это мне нравится. Но я действительно усердно стараюсь добиться торжества справедливости.
– Вы хоть немного продвинулись в поисках справедливости для Александра Росса?
Губы Девлина разочаровано сжались. Геро начинала понимать, как много душевных сил он вкладывает в свои искания правосудия.
– Пожалуй, нет. Я выяснил, чем Росс занимался в предшествующие смерти дни, но и только.
Спутники вошли в узкий, мрачный проход, который вел к вырисовывавшейся вдалеке громаде церкви Святого Иакова [38]38
Церковь Святого Иакова– ныне утраченная церковь Лондона. Была построена после обращения жителей окрестных улиц к королю Иакову І и названа в его честь. Освящена в 1622 г. Церковь пережила Великий лондонский пожар 1666 года, но пришла в упадок и была восстановлена в 1727 г. Бедность округи и возрастание в ней еврейского населения привели к тому, что содержать церковь становилось все труднее. Джордж Годвин, известный английский архитектор, издавший в 1838 г. замечательный труд о лондонских церквях, отозвался о здании так: «обыкновенное, как кирпичный склад, строение, совершенно не заслуживающее описания».
[Закрыть]. Тут оказалось прохладно, меж древних камней воздух был спертым и пронизывающе сырым. Семенившая следом горничная мисс Джарвис поежилась.
– И чем же занимался Александр в последние дни своей жизни?
– Ну, в среду он встречался с неким лишенным сана французским священником, страстным собирателем старинных книг.
– Имеете в виду Антуана де Ла Рока?
– Вы его знаете?
Спутница кивнула:
– Он завсегдатай салонов лондонских ученых дам, в частности мисс Херши и сестер Берри.
Виконт широко, словно в изумлении, распахнул глаза:
– А вы?
– Я бы не назвала себя «завсегдатаем», – хмыкнула Геро,– хотя действительно иногда туда наведываюсь. А кто вам рассказал про де Ла Рока?
– Хозяйка кофейни «Je Reviens».
– Анжелина Шампань?
– Только не говорите, что вы и с ней знакомы.
– Она тоже посещает упомянутые салоны, только, разумеется, не в компании с де Ла Роком.
– Да, – заметил виконт, – у меня сложилось впечатление, что мадам не питает симпатии к соотечественнику.
– Не без того.
– Вам известно, по какой причине?
– Может, потому, что он до смешного напыщенный тип. Хотя, подозреваю, тут кроется нечто большее. Думаю, они знали друг друга раньше, в Париже.
– Я слышал, мужем француженки был барон Шампань.
– Его убили во время сентябрьских расправ, – кивнула Геро, не сводя глаз с покрытой пятнами копоти старинной колокольни. – Супругов заключили в тюрьму Ла Форс, вместе с принцессой де Ламбаль [39]39
Мария-Тереза-Луиза Савойская, принцесса де Ламбаль (8 сентября 1749, Турин – 3 сентября 1792, Париж) – французская аристократка, подруга королевы Марии-Антуанетты. Различные жуткие слухи, ходившие по поводу подробностей гибели принцессы де Ламбаль, нашли своё отражение в мемуарах и художественной литературе, посвящённой французской революции.
[Закрыть]. Ворвавшаяся толпа выволокла узников во двор. Барона растерзали на глазах у жены, а ее саму… с ней жестоко обошлись. Из-за побоев и насилия она потеряла глаз.
Помолчав, Девлин спросил:
– Что было потом?
– Когда обнаружилось, что баронесса жива, ее опять бросили в камеру. Анжелина ожидала отправки на гильотину, но за ней так и не пришли. Года через четыре ее выпустили.
– Вот почему мадам Шампань так любит солнце, – негромко заметил Себастьян.
Геро снова кивнула.
– Она редко заговаривает о тех временах. Но я слышала, у нее был ребенок. Мальчик. Малыш оказался в тюрьме вместе с матерью и долго не прожил.
– Это, несомненно, объясняет глубину ее ненависти к революции. С другой стороны, де Ла Рок тоже заявляет, что презирает существующий во Франции режим.
– А вы знаете, что наш коллекционер, по всей видимости, контрабандист?
– Нет, хотя и не удивлен. Вы уверены? – пытливо глянул виконт.
– Де Ла Рок либо сам промышляет контрабандой, либо тесно связан с кем-то из них. Так он снискал расположение сестер Берри. Француз снабжает дам кружевными воротничками из Брюгге, табакерками севрского фарфора и всеми теми милыми безделушками, которые нынче не могут попасть в Англию законным путем.
– Ага.
– Вы находите этот факт важным. Почему?
– Просто «ага», – невинно округлил глаза Девлин.
– Ладно, – спутница перевела взгляд на грязные от сажи стены церкви. – И что же происходило после встречи Александра с де Ла Роком?
– Тем же вечером он отправился в Воксхолл с невестой и ее братом.
– Звучит довольно безобидно.
– Да, если бы там у Росса не произошла весьма жаркая стычка с многоуважаемым послом Блистательной Порты, его превосходительством Антонаки Рамадани.
– Правда? По какому поводу?
– На самом деле, я надеялся, что вы мне подскажете.
– Я?!
– Меня интересует супруга господина Рамадани, Ясмина. Вы с ней встречались?
– Встречалась, – ответила Геро, чувствуя на себе пронизывающий взгляд.
– И?
– Очень красивая, умная и чрезвычайно образованная женщина.
– Это все, что вам известно о турчанке?
– Почему вы спрашиваете?
– Предполагают, у Росса была с нею любовная связь.
В это время спутники дошли до железной ограды узенького старого погоста, окружавшего церковь. Резко остановившись, Геро повернулась к спутнику:
– Вы не можете говорить такое всерьез.
– Не допускаете ничего подобного?
– Господи Боже, нет. Это просто нелепо.
– Разве? Из-за вашего мнения о госпоже Рамадани? Или о Россе?
– Я не слишком хорошо знаю Ясмину, однако мне не верится, чтобы Александр мог изменять невесте.
Теперь они шагали по церковному двору.
– Возможно, вас это удивит, – обронил виконт, – но немало мужчин – как помолвленных, так и женатых – поддаются соблазну интрижки на стороне.
Геро покосилась на спутника, испытывая странное, неотвязное искушение поинтересоваться: «А вы?», но вместо этого спросила:
– А что случилось в четверг?
– В четверг? – какой-то миг Девлин выглядел озадаченным, словно его собственные мысли тоже блуждали совершенно в ином направлении.
– Да, в четверг перед смертью Росса. Вы сказали, что в среду Александр виделся с де Ла Роком, затем поехал с Сабриной и ее братом в Воксхолл. Что происходило потом?
– Ничего, о чем мне стало бы известно. Кажется, следующее значимое событие – это вторая встреча покойного с французом в пятницу вечером, когда они так громко спорили, что их услышала Анжелина Шампань. Де Ла Рок утверждает, что всего лишь просил об увеличении оплаты.
Себастьян сделал паузу, словно ожидая вопроса: «Оплаты за что?». Однако Геро подозревала, что после разговора с отцом имеет даже большее представление о деятельности эмигранта-библиофила, нежели сам Девлин.
– Вы ему не верите?
– Скажем так, кое-что в означенном господине внушает сомнения в его правдивости.
– Это мне понятно, – сухо заметила баронская дочь. – А после ссоры? Что было потом?
– Росс отправился на спиритический сеанс домой к некоему шведскому торговцу по имени Карл Линдквист, который, может, является, а, может, и не является агентом шведского правительства.
– Спиритический сеанс?!
– Не намекаете ли вы, что мистер Линдквист тоже врет?
– Скорее всего. По всей видимости, именно к нему уходило золото.
Теперь уже виконт остановился, как вкопанный.
– Золото?
– А-а, так вы не знаете?
– Нет.
– По словам Сабрины, ее жених занимался передачей золота какому-то иностранному государству. Она не знает, какому именно и с какой целью. Насколько можно судить теперь, это была Швеция.
– О какой сумме идет речь?
– Полагаю, о значительной. Деньги выплачивались частями.
– Вам известны даты платежей?
Геро покачала головой:
– Все, что я знаю – один из них состоялся вечером в пятницу перед смертью Александра.
– Давно вы об этом знаете? – возмущенно уставился на собеседницу Девлин.
– С того момента, как вчера после обеда проведала свою кузину.
– И когда же именно собирались сообщить мне?
– Вот сейчас и сообщаю, – с невозмутимым спокойствием парировала мисс Джарвис обвиняющий взгляд Себастьяна. – Вы ведь не можете заявить, будто спешите поделиться со мной абсолютно всеми сведениями?
Вместо ответа виконт развернулся и снова зашагал по двору.
– Когда мисс Кокс видела жениха в последний раз?
– Сабрина утверждает, что в пятницу вечером. Они с Александром поссорились, когда тот опоздал на бал к леди Дорси.
Слово «утверждает» не прошло мимо внимания Девлина:
– Однако вы не верите ей?
– По-моему, кузина что-то скрывает, но что именно – мне неизвестно. Она также говорит, что Александр недавно серьезно поругался с сэром Гайдом. Сабрина не знает точно, когда это произошло, но у меня сложилось впечатление, что не далее чем за день-два до того, как Росса обнаружили мертвым.
– Для джентльмена с легким характером Росс, кажется, повздорил с чересчур большим количеством народу за последнюю неделю своей жизни.
– Занятно, не правда ли? – Геро устремила взгляд на беспорядочно разбросанные серые надгробия. – По моему опыту, две главные причины мужских ссор – деньги и женщины.
– И честь. Мы также деремся за честь.
– Но не так часто, как из-за денег или женщин. – Помолчав, мисс Джарвис сказала: – Знаете, вы правы. Я действительно располагаю сведениями, которые вам не сообщила. Но, прежде чем раскрыть больше, мне нужно обсудить это кое с кем.
– То есть, с вашим отцом.
Обернувшись, баронская дочь забрала у служанки географический атлас и записную книжку.
– Сегодня вечером я ужинаю в резиденции испанского посла, затем еду в театр и на бал к Уэстонам. Вот тогда и смогу посвятить вас в подробности.
– Значит, я разыщу вас у леди Уэстон, – виконт изобразил поклон. – Мисс Джарвис.
Геро смотрела, как Девлин идет к ожидавшему экипажу. Неторопливые движения его высокой, широкоплечей фигуры по какой-то причине воскресили в ее памяти судьбоносные часы под заброшенными садами Сомерсет-хауса. Ужаснувшись направлению собственных мыслей, она открыла сборник карт и сделала вид, что внимательно его изучает.
Прошло не меньше минуты, прежде чем притворщица осознала, что держит атлас вверх ногами.
ГЛАВА 33
Осторожно наведя кое-какие справки, Себастьян оказался на модном променаде, где и повстречал сэра Гайда Фоули, который прохаживался по оживленной дорожке в компании своей молодой супруги и еще одной совсем юной, будто только со школьной скамьи, барышни.
Леди Фоули, с короткими темными кудрями, огромными голубыми глазами и щечками цвета розового бутона, наряженная в очаровательное муслиновое платье и бледно-желтый атласный спенсер, выглядела младше мужа лет на шесть, если не больше. Сен-Сир припомнил, что когда-то видел чету Фоули на обеде у своего отца.
«У графа Гендона», – в который раз поправил себя Себастьян.
– Лорд Девлин, – заметив виконта, дама с искренней улыбкой подала обтянутую перчаткой руку. – Как приятно снова вас встретить! Вы знакомы с моей младшей сестрой, мисс Истлейк?
Остановившись, Себастьян пару минут любезно пообщался с дамами, затем повернулся к заместителю министра:
– Позволите вас на два слова, сэр?
Тот впился в Девлина хмурым взглядом:
– Неужели вы опять насчет Росса?
– Вообще-то, да.
Собеседники продолжали идти по дорожке, намеренно отстав на несколько шагов от спутниц.
– Я справлялся на Боу-стрит, – атаковал чиновник. – Никакого расследования убийства Александра Росса не ведется. А знаете, почему? Потому что Росс не был убит! Для чего тогда ваши нелепые расспросы?
Себастьян скользнул взглядом по модным каретам, коляскам и двуколкам, запрудившим проезжую часть.
– Меня интересуют дела покойного с посланником султана, господином Антонаки Рамадани.
– Какие дела? – встал, как вкопанный, Фоули. – Не знаю, с кем вы там сплетничали, только Росс никоим образом не был причастен к нашим переговорам с Блистательной Портой.
– Нет? Простите, значит, ошибся.
– Именно так, – зашагал дальше заместитель министра.
Девлин догнал его и снова пристроился рядом:
– Следует ли понимать, что партии золота, которые передавал ваш подчиненный, предназначались не для Константинополя?
Чиновник предостерегающе шикнул, многозначительно понижая голос:
– Где, черт возьми, вы это услышали?
Вместо ответа Себастьян продолжал:
– Насколько мне известно, один из платежей состоялся неделю назад, в пятницу вечером, менее чем за сутки до того, как Росс… умер.
– Как вы об этом узнали?
– А это имеет значение?
– Разумеется, имеет. Господи Боже! На кону безопасность Британии!
Виконт пристально всмотрелся в раскрасневшееся остроносое лицо спутника:
– И о каких же суммах идет речь?
– Не ваше дело. Слышите? Все это – не ваша забота!
– Смерть Росса – моя забота.
– Да? И кто так решил? А? Кто так решил?
– «Как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне», – процитировал Себастьян Евангелие от Матфея.
– Ах, я вас умоляю, – презрительно фыркнул Фоули.
– Мне любопытно, – обронил Девлин, – ваша ссора с подчиненным случилась из-за денег? Или по совершенно иной причине?
– Какая ссора? Я не ругался с Россом.
– В четверг. А может, в среду. Или в пятницу. Но размолвка точно была, отрицать нет смысла. Александр настолько обеспокоился, что рассказал о ней приятелю.
– Ну, хорошо, – сузились бледно-серые глаза чиновника. – Мы и вправду поспорили. По одному дипломатическому вопросу, всего лишь. Ничего такого, что могло бы привести к … – он запнулся.
– К убийству? – подсказал виконт.
– Идите вы к черту! – рявкнул Фоули и размашисто поспешил к жене и свояченице.
На этот раз Себастьян не стал его догонять.
* * * * *
Лорд Чарльз Джарвис в гардеробной в последний раз оправлял сюртук, когда в двери постучала дочь:
– Можно поговорить с вами, папа?
– Ты сегодня прелестно выглядишь, – заметил барон, взмахом руки отпуская своего камердинера. – Мне нравится, как ты начала завивать волосы.
– Спасибо за комплимент. – Геро притворила дверь за удалившимся слугой и без предисловий вопросила: – Это вы убили Александра Росса?
– Нет.
– Это вы приказали убить его?
Джарвис одарил дочь тяжелым испытующим взглядом, но она лишь твердо посмотрела в ответ.
– Выполняешь поручение Девлина? – поинтересовался барон.
– Мы с ним действительно обсуждали гибель Александра, однако я пришла к вам не по просьбе виконта.
– Тогда я отвечу на твой вопрос. Нет, я не давал приказа устранять Росса. Наоборот, его смерть тревожит меня. Чрезвычайно тревожит.
– По какой причине?
Барон сунул в карман эмалевую табакерку и глянул дочери в лицо:
– Я позволяю сообщить Девлину кое-что из того, что собираюсь сейчас тебе рассказать. Однако не все. Это понятно?
Геро стойко выдержала отцовский взгляд:
– Понятно.
* * * * *
Прежде чем обрушиться на Карла Линдквиста с историей о загадочном золоте, Себастьяну пришлось выполнить обещание и посетить резиденцию турецкого посла на Портман-сквер.
– Его превосходительство ждет вас, милорд, – встретил Девлина поклоном дворецкий, англичанин с непроницаемым лицом.
В эту же минуту в просторном холле появился сам Рамадани, по обыкновению одетый сельским помещиком: замшевые бриджи, сюртук для верховой езды, небрежно повязанный галстук.
– Лорд Девлин, hoş geldiniz [40]40
Hoş geldiniz(тур.) – Добро пожаловать.
[Закрыть], – поприветствовал он гостя. – Милости просим.
– Hoş bulduk [41]41
Hoş bulduk(тур.) – Спасибо (как ответ на «добро пожаловать», дословно «приятно нашли».
[Закрыть]. – Себастьян протянул шляпу и трость дворецкому, который отвесил очередной величественный поклон и удалился.
– Вы знаете турецкий? – блеснул довольной улыбкой хозяин.
– Нет, только hoş bulduk.
– Проходите, прошу вас, – Рамадани провел виконта в небольшую гостиную, так задрапированную от пола до потолка алым газом, что создавалось впечатление восточного шатра. Вдоль трех стен шла низкая банкетка, усыпанная подушечками, на толстых ярких коврах там и сям стояли круглые резные столики из черного дерева и узорчатой меди. – Выпьете со мной кофе по-восточному? Он гораздо крепче английского и очень сладкий. Но, думаю, вам понравится.
– Благодарю, – согласился Девлин, устраиваясь на подушках.
Темноволосый мальчик лет пятнадцати в шароварах, широкой белой рубашке и жилетке принес кофе и сладости и тут же исчез.
Чашки были из тонкого стекла, расписанного золотыми узорами. Себастьян осторожно отпил глоток густого, крепкого напитка.
– Если вам не вкусу, – внимательно наблюдал за гостем посол, – могу предложить бренди.
– Спасибо, но я нахожу вкус очень приятным. Хорошо помню ваш кофе.
– Вы бывали в османских землях, лорд Девлин?
– Один раз в Египте, только и всего.
– Когда служили в армии?
– Да, – виконту показался знаменательным тот факт, что турок явно дал себе труд покопаться в его прошлом. – Может, когда-нибудь захочу увидеть больше. У моей будущей супруги огромная тяга к путешествиям.
– Да, я слышал о вашей помолвке с мисс Джарвис. Примите мои искренние поздравления.
– Благодарю.
Рамадани тоже отпил кофе. Взгляд посланника из-под полуопущенных век был настороженным и цепким.
– Как продвигается ваше расследование смерти мистера Росса?
– Почему вы спрашиваете? – с невинным выражением лица поинтересовался Себастьян.
– Из праздного любопытства.
– Неужели? – поднял бровь виконт.
– Вы что, не верите мне?
– Нет.
– Отлично, – гулко хохотнул турок. – Что ж, не будем ходить вокруг да около, или как там у вас говорят? Да, мне любопытно, но не без причины. Подобные случаи чреваты опасностью. Кое-кто может попытаться использовать кончину этого несчастного юноши, чтобы вбить клин вражды между нашими странами.
– Кто, например?
Посол потянулся за стоявшим рядом высоким сосудом из стекла и серебра и принялся готовить кальян: наполнил чашу табаком и прикрыл табак тонкой металлической пластинкой.
– Для меня ответить на подобный вопрос было бы недипломатично, не так ли?
– Вдруг вам известно что-либо об обстоятельствах, приведших к смерти Росса, – тщательно подбирал слова Себастьян, – мне было бы интересно послушать.
– Если узнаю что-нибудь, вам, разумеется, сообщу в первую очередь.
Из дырчатой медной коробочки Рамадани вытащил тлеющие уголья и осторожно поместил их на пластину.
– Вы уже курили наргиле [42]42
Наргиле– так называют кальян в Турции, Греции, на Кипре. Данная разновидность кальяна имеет вместо трубки длинный рукав.
[Закрыть]? – спросил он, предлагая гостю одну из трубок. – По-моему, в Северной Африке его называют «шиша».
– Да, курил. – Деревянный мундштук был разукрашен небольшими, безупречно отшлифованными аквамаринами и гранатами. Зажав трубку губами, Девлин вдохнул. Уголья вспыхнули, воздух, пройдя сквозь табак, пузырьками поднялся в воде. Дым был прохладным и слегка отдавал мятой.
– Говорят, курение – зло, – заметил Рамадани, потягивая свою трубку. – Но, с другой стороны, такой ярлык навешивают на многие житейские радости, разве нет?
Мягкие шаги и легкий аромат жасмина привлекли внимание Себастьяна к двери. В комнату скользнула женщина – миниатюрная, изящная и головокружительно красивая.
В отличие от супруга Ясмина Рамадани была одета по обычаю своей страны: коротенький облегающий жакет из темно-вишневого бархата поверх тонкой белой шелковой блузы и парчовые шальвары. Виконт подумал, что такой наряд пришелся бы по вкусу мисс Джарвис. Длинную шею турчанки украшало ожерелье из золотых монет, на голове красовалась бархатная шапочка, тоже обшитая монетками. Однако волосы – великолепные темные с каштановым отливом волны – были распущены. Госпожа Рамадани, с миндалевидными глазами, длинным носом и пухлыми, чувственными губами, приоткрытыми в улыбке, выглядела лет на двадцать с небольшим.
– Кажется, вы еще не знакомы с моей супругой Ясминой, – обронил посол.
– Мадам Рамадани, как поживаете? – виконт поднялся и отвесил изящный поклон, ощущая на себе взгляд обрамленных густыми ресницами, проницательно умных зеленых глаз.
– Лорд Девлин, – Ясмина протянула маленькую, почти детскую ладошку, – мой муж многое рассказывал о вас. Добро пожаловать.
Английский язык турчанки оказался хорош, с экзотическим акцентом, но очень четкий. С другой стороны, женщине, посланной соблазнять высокопоставленных британцев, несомненно, следовало хорошо говорить по-английски.
– Вам нравится наргиле? – поинтересовалась хозяйка дома, грациозно опускаясь на ковер рядом с мужчинами. Вместо того, чтобы позаимствовать трубку у супруга, Ясмина, не сводя глаз с гостя, потянулась за Себастьяновой, обхватила пухлым ртом мундштук, втягивая воздух, затем, все так же удерживая взгляд виконта, вытянула губы трубочкой и выдохнула тонкую струйку пахнущего мятой дыма.
– Это, несомненно, гораздо приятнее, чем нюхать табак.
Мадам Рамадани довольно улыбнулась.
– А вас не шокирует курящая женщина?
– Я видел такое и раньше, в Египте.
– Выходит, вы знакомы с нашей страной.
– Отдаленно, – Девлин взял протянутую ему обратно трубку, ощутив легко скользнувшие по руке женские пальчики. – Вы скучаете по Стамбулу? Должно быть, здешняя жизнь совсем другая?
– Да, но не такая уж неприятная – особенно, когда приходит лето. Мне очень нравятся лондонские парки. Так замечательно иметь возможность выезжать каждое утро, хоть мы и живем посреди Лондона. Посланник уже с рассветом садится в седло. А я предпочитаю подождать, пока солнце разгонит туман. – Кокетливо склонив голову набок, Ясмина после паузы спросила: – А вы, милорд, катаетесь в парке?
– Иногда, – ответил Себастьян, еще раз глубоко затянувшись ароматным табаком.
Не отводя глаз, с загадочной маняще-дразнящей улыбкой турчанка снова взяла из рук гостя кальянную трубку:
– Тогда, быть может, мы там увидимся.
* * * * *
Визит в резиденцию посланника Рамадани предоставил Девлину много пищи для размышлений, когда он снова направил лошадей на восток, в Степни.
До сих пор виконт не особо доверял слухам о романтических отношениях Александра Росса с женой турецкого посла. Подобная связь не только противоречила всему, что Себастьян узнал о покойном, но и само ее осуществление выглядело настолько невыполнимым, что сплетня не могла быть достоверной.
Теперь же Девлин прекрасно понимал, как такое могло бы произойти. И, тем не менее, по-прежнему отказывался верить – хотя одновременно признавал, что, возможно, просто позволяет симпатии к убитому затуманивать собственные суждения. Не было ни капли сомнения, что красивая и умная Ясмина великолепно владеет искусством обольщения, и что ее «муж» попытался испробовать чары молодой турчанки на самом Себастьяне.
«Зачем?» – задавался вопросом виконт. Чтобы выведать, что он выяснил о Россе? Или завлечь любопытствующего на погибель?
К тому времени, когда Девлин остановился перед опрятно-белым кирпичным домиком шведского предпринимателя, заходящее солнце бросило длинные тени на узкие мощеные улицы. Блестящая черная дверь стояла открытая настежь. Краснолицый, потный констебль отгонял с тротуара стайку любопытных мальчишек. Неподалеку дожидался наемный экипаж, гнедая лошадь между оглоблями отмахивалась темным хвостом от жужжащих мух.
– Что за чертовщина? – недоумевал виконт, передавая поводья Тому.
Невысокий человечек в скромном цилиндре и угнездившихся на кончике носа очках вынырнул из дома и пошел по дорожке.
– Милорд, – сэр Генри Лавджой остановился у коляски и откинул назад голову, чтобы взглянуть на Себастьяна, – я так понимаю, вы явились повидать мистера Линдквиста?
– Да, так и есть. А что? – поинтересовался Девлин, спрыгивая с экипажа.
– Любопытно, – почесал нос магистрат. – Видите ли, его только что нашли мертвым.
