Текст книги "Агент Хаоса (ЛП)"

Автор книги: К. Кроуфорд

Соавторы: Алекс Риверс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 15

В ванной Габриэля записка с требованием выкупа всё ещё была нацарапана на стекле кровью. Она высохла, приобретя насыщенно-коричневый цвет. Я ощутила порыв смыть её, но может, мне удастся сделать анализ ДНК или отпечатков пальцев.

Я повернулась спиной к отражению, сняла грязное платье и бросила его в мусорку. Изначально украв его, я подумывала вернуть его. Но я шла в нём вброд по мутной реке, наверняка заблевала чаем и, наконец, пролежала в нём несколько часов в грязных доках. Это платье уже не спасти.

Я включила душ, сделав воду такой горячей, что моя кожа покраснела, и шагнула под струи. Вокруг меня клубился пар, и я позволила горячей воде стекать по моему телу. Что Скарлетт делает сейчас? И почему голос той женщины звучал так чертовски знакомо?

Я не могла определить. У неё был британский акцент, но в этом не было ничего примечательного. Это общий акцент, не указывающий на региональную принадлежность. Я скребла всё своё тело, взбивая мыльную пену, которая пахла лилиями, затем смыла всё.

Через несколько минут я вышла из душа в заполненную паром ванную комнату. Я вытерлась полотенцем, надела нижнее бельё, джинсы и хлопковую футболку.

Я встала перед зеркалом и нащупала отражение, тестируя свою магию так же, как человек после травмы пробует встать на растянутую лодыжку. Я делала это деликатно, и моё тело напряглось, словно ожидало боли отторжения. Но через несколько мгновений я ощутила, как отражение сцепилось с моим разумом и соединилось со мной. Отсюда я даже могла связаться с другим отражением, глянув через тостер на кухне Габриэля и наблюдая, как кипит чайник.

Я не осмеливалась прыгать через отражение. Пока что нет. При мысли о том, как ощущалось заточение между зеркалами, по моей спине пробежала дрожь. Я отпустила связь с кухонным отражением.

Я смотрела сквозь багровые разводы на своё лицо и чувствовала себя так, будто смотрю на незнакомку. Эта женщина с розовыми взъерошенными волосами не была специальным агентом Кассандрой Лидделл. Женщина передо мной была лиливой, смейри. Личом ужаса. Она процветала на человеческих страданиях, и её чувства были наркотиком для фейри. Её разыскивало ЦРУ.

У меня имелась тысяча идей о том, что должно быть сделано. Я могла попытаться найти Роана, обсудить наш следующий шаг. Я могла попытаться связаться с ФБР, которые, надеюсь, помогут мне обратиться к ЦРУ. Может, вызвать сюда команду криминалистов, проанализировать записку.

Я уставилась на себя, гадая, свяжется ли похититель со мной вновь. У меня складывалось впечатление, что она это сделает. Было что-то... личное в том, как она связалась со мной в прошлый раз, наблюдая через зеркало в ванной, и её магия сродни моей. Я должна её знать, верно? Я узнала её голос.

Я снова соединилась с отражением, ища Скарлетт. Ничего. И тот же результат по Роану.

Я нахмурилась, делая шаг назад, чтобы осмотреть записку в целом. Написана в стиле детского стишка, совсем как записка Рикса. Габриэль спросил меня, какова вероятность, что и Рикс, и похититель по чистой случайности общаются детскими стишками.

Имело ли значение это сходство, или это просто фишка того, как фейри общались с людьми? Конечно, вполне возможно, что всё это организовано каким-то верным последователем Рикса, разгневанным тем, что я убила малодушного короля.

Но к чему тогда вся эта шарада кукловода, к чему заставлять меня носиться по Лондону с тазовой костью? Почему бы попросту не убить меня?

Мне надо кое-что изучить. Я вышла в спальню и стала искать ноутбук, затем вспомнила, что оставила его на кухне. Мои волосы промочили футболку, когда я вышла на кухню. Чистота ощущалась божественно.

Войдя в комнату, я увидела, что босой Габриэль в джинсах и серой футболке жарит яйца на сковородке.

В воздухе витали джазовые мелодии – кажется, вариация песни под названием Naima.

Я села за стол, открыв свой ноутбук.

– Привет, красавчик.

Он улыбнулся, продемонстрировав ямочку на щеке, пока накладывал жареные яйца на тост.

– Как ты себя чувствуешь?

Я поколебалась.

– Нормально.

– Проголодалась? Я тут тебе готовлю кое-что на перекус.

– Нет. Но я уже поблагодарила тебя за то, что ты забрал меня из Кента?

– Да, и всё равно поешь, – он подвинул ко мне тарелку и воткнул вилку в горку жареных яиц.

Я послушно сунула в рот кусочек и проглотила. На ноутбуке я открыла браузер и начала искать статьи о детских стишках, фейри и психопатах.

Судя по моему опыту до сих пор, последние две группы часто накладывались друг на друга.

– Что за музыка? – спросила я. – Хорошая.

– Квинтет Лорен Гарднер.

– Никогда не слышала.

– Ага. Мы никогда не были очень успешными.

Я подняла взгляд от экрана, улыбнувшись Габриэлю.

– Я так понимаю, ты участник этого квинтета?

Он подвинул ко мне чашку чая.

– Был. Годы назад.

– Дай угадаю. Пианино?

Он сел напротив меня со своей тарелкой яиц.

– Нет, это была Лорен. Я сидел за барабанами.

Я посмотрела на его атлетичные руки и осознала, что это может быть причиной, по которой его плечи и руки выглядели такими сильными.

– Ах. Барабаны. Но ты всё ещё играешь для себя.

Он нахмурился.

– Откуда знаешь?

– Просто... – я сглотнула. – Твои руки. Или это, или ты проводишь много времени в спортзале.

Та ямочка снова появилась на его щеке.

– В любом случае, музыка очаровательна, – сказала я. – Я бы с удовольствием послушала что-нибудь ещё. Когда...

– Когда твоя подруга будет в безопасности.

Я кивнула и съела ещё немного яиц. Затем я снова посмотрела на экран, вздыхая и просматривая кучу бесполезных статей о тёмном происхождении детских стишков. Я вздохнула, качая головой.

– Чем занимаешься?

– Пытаюсь понять записку в ванной. Ты сказал, что Люси Локет упоминалась в старинном стишке. А записка Рикса основывалась на Червовой Королеве.

– Ты пытаешься составить профиль похитителя?

– Именно этим я и занимаюсь. К слову говоря, – я потёрла свой напряжённый лоб. – Не думаю, что я могу остаться здесь надолго. ЦРУ знает, что я фейри, и они считают, что я причастна к исчезновению Скарлетт. В последний раз её видели со мной.

– Не уверен, что мне нравится, к чему всё это идёт.

– Когда я отправилась в лондонский участок ЦРУ, возник небольшой конфликт, и они пытались меня застрелить.

– Потрясающе.

– Так что, наверное, они довольно скоро дойдут по следу до тебя и заявятся сюда.

Он откинулся на спинку стула, проводя ладонью по рту.

– Хмм.

– Пожалуй, мне надо остановиться в другом месте.

Он нахмурился.

– Я сниму тебе номер в отеле.

Мои глаза защипало от слёз. Габриэль невероятно щедр.

– Почему ты мне помогаешь?

– Потому что я не мудак, и я не хочу, чтобы твоя подруга погибла.

– Точно, – я уронила вилку на тарелку, потеряв аппетит. – Спасибо. У меня родилась ещё одна мысль. Тебе стоит пригласить сюда криминалиста, чтобы проверили зеркало на...

– Уже звонил Грейси сегодня утром. Она взяла всё необходимое. К сожалению, она не смогла получить отпечаток.

Я ощутила прилив паники.

– Если ЦРУ побеседует с ней об увиденном...

– Она ничего никому не скажет, Кассандра. Я ей доверяю. И она не обязана предоставлять информацию иностранным спецслужбам.

Я испустила медленный, размеренный выдох.

Он кивком показал на мой ноутбук.

– Ты нашла то, что искала?

– Нет. Мне надо знать больше. Эта похитительница. Эта женщина. Почему она нацелилась на Скарлетт? Было ли это нападением на Скарлетт? Или же это направлено на меня?

– Возможно, и то, и другое.

– Верно. А чего она хочет? Её первое задание казалось таким абсолютно случайным. Зачем ей понадобилась старая кость? В этом нет никакого смысла.

– Первое задание? То есть, ты думаешь, что будут и другие?

Я отпила чаю.

– Да. Я так думаю. И очень скоро.

– Почему ты так решила?

– Эта женщина наслаждалась волнением гонки. Ей нравится, когда всё развивается быстро, непредсказуемо, напряжённо. Мы очень скоро получим новое послание. И прежде чем это случится, мне надо узнать о ней больше. Мне надо найти способ общаться с ней, вести переговоры.

Я снова повернулась к ноутбуку, кликнув по следующей ссылке. Пока что я не нашла ни одной научной статьи о психопатии и детских стишках или даже стихотворениях. Лишь кучка дерьмовых блогов. Я всё равно прочла их, чувствуя, как веки начинают опускаться, пока я силилась осмыслить информацию. Мой разум как будто дрейфовал, и если бы я просто прикрыла глаза на несколько секунд...

– Кассандра, – Габриэль сжал моё плечо.

Я дёрнулась, поднимая голову. Я заснула на столе.

– Что? – я моргнула.

– Смотри.

На кухонном окне, которое выходило на улицу, начали появляться слова.

Глава 16

Когда слова начали появляться на окне, всё моё тело замерло. Предложения проступали на стекле, кровь стекала по поверхности.

«Три слепые мышки. Три слепые мышки.

Смотрите, как они бегают. Бык на солнце».

Моё сердце гулко застучало, и я старалась не думать о том, откуда взялась кровь. Я сильно сомневалась, что это кровь похитительницы.

– Бык на солнце, – прочитал Габриэль вслух, и его голос прогнал туман с моего разума.

Когда следующая строчка красных мазков начала появляться на стекле, я вскочила со стула, опрокинув его. Я ринулась в гостевую комнату и стала копаться в разбросанной на кровати и полу одежде, пока не нашла магический сканер в форме палочки.

– Кассандра! – позвал Габриэль. – Ты что делаешь? Тут появляются ещё слова.

С бешено стучащим сердцем я побежала на кухню, стараясь не отвлекаться на удлиняющиеся разводы крови. Я торопливо замахала сканером над окном, молясь, чтобы я успела вовремя и уловила магический отпечаток.

– Что это за штука? – спросил Габриэль.

Сканер издал пронзительный писк, и на нём мигнул маленький зелёный огонёк.

Я облегчённо вздохнула.

– Я уловила магический отпечаток. Если я как-нибудь заставлю ЦРУ сотрудничать, то мы, возможно, сумеем определить источник магии.

Может, даже найдём Скарлетт.

Сделав шаг назад, когда проступили последние строки, я посмотрела на кровавое сообщение на окне, чтобы прочитать его вслух полностью.

«Три слепые мышки. Три слепые мышки.

Смотрите, как они бегают. Бык на солнце.

Вы все гоняетесь за маленькой шпионкой.

Думали ли вы, что увидите её смерть?

Если в 6:44 не пустите кровь кабану,

Скарлетт я в жертву принесу».

Острые когти паники полоснули по моей груди. Это должны быть наши инструкции, способ спасти Скарлетт, но все эти слова не имели никакого смысла. Единственное, что понятно – это жертвоприношение Скарлетт.

– Что это значит, чёрт возьми?

Кровь от букв струйками стекала по окну, оставляя алый след и образуя лужицу внизу на подоконнике.

– Погоди, – Габриэль нацарапал эти слова в блокноте, что было мудрым, поскольку всё послание превращалось в неразличимую мазню. – Бык на солнце, – пробормотал он.

Мои кулаки крепко сжались.

– Это тебе о чём-то говорит?

– Не особенно.

Я закрыла глаза, прокручивая в голове эти слова.

– Три слепые мышки всё гоняются за маленькой шпионкой. Может, это я, ты и Роан? Мы втроём работали вместе. Может, похитительница сообщает, что наблюдает за нами. Она знает о тебе и Роане.

– И она наслаждается тем, что мы вслепую бегаем туда-сюда.

– Верно.

– Какому кабану мы должны пустить кровь? И где? В последний раз она дала нам очень точное место.

Габриэль провёл ладонью по рту.

– Дай подумать. В последний раз она дала нам намёк на то, куда надо отправиться. Винчестерские гусыни. Это дало нам прямую связь с дворцом. Но здесь нет ничего прямого.

Я взяла блокнот из его руки, уставившись на послание.

– Почему 6:44? Это причудливо точное время. Нормальный человек сказал бы 6:45.

– Вполне очевидно, что она не нормальный человек.

– Но в её безумии есть методичность. «Винчестерские гусыни» показались тебе прямым намёком только потому, что ты знал об этом. Для всех остальных это показалось бы каким-то кодом. Она хочет, чтобы мы разгадали её код, обдумывали её слова, – я уже формировала её мысленный образ. – Она наверняка жаждет внимания и теперь хочет получить как можно больше внимания от нас. Она полагается на свой интеллект, и её эго подпитывается знанием, что другие люди оценят её сообразительность. Она отчаянно хочет подтверждения, одобрения.

Габриэль прислонился к кухонному шкафчику, скрестив руки на груди.

– Ну пусть так, но я всё равно не знаю, что мы должны сделать.

Я начала расхаживать туда-сюда по маленькой кухне, мои мысли лихорадочно метались.

– Винчестерские гусыни жили... когда, лет пятьсот назад?

Габриэль прикрыл глаза.

– Что-то типа того.

– Значит, возможно, она любитель истории. В истории Лондона есть что-то, связанное с быками?

Он распахнул глаза.

– Бык на солнце... да, – он уставился на меня. – В музее Лондона. Там есть реликвии из храма Митры. Это руины римской эпохи в центре города, оставленные участниками загадочного культа. Он ассоциировался с Солом, богом солнца.

– А бык?

– В оригинальном храме всюду были изображения – как Митра убивает богов, затем делит пир с богом солнца. Некоторые верят, что в храме проводились жертвоприношения настоящих быков. Предположительно быка убивали над землёй, и кровь из его горла лилась на молящихся внизу. Это как-то связано с астрологией, – он вытащил телефон, просматривая что-то. Читая, он нахмурил лоб. – Может, цифра четыре имеет значение. Есть двенадцать знаков Зодиака. Телец, знак быка, как раз четвёртый. Убийство быка может символизировать конец эры Тельца, – он снова посмотрел мне в глаза. – Я бы сказал, что храм Митры – определённо наше место.

Я готова была обнять его.

– Хорошо. Я знала, что ты что-нибудь сообразишь. Так где нам найти кабана?

– Понятия не имею. Но может, мы начнём в храме.

Я сверилась со временем. Половина пятого.

– У нас чуть больше двух часов, – я прикусила губу. – Почему мне кажется, что это не будет обыкновенное и обыденное лондонское жертвоприношение быка?

– Может, нам не стоит пытаться играть в её игру, – тихо сказал Габриэль. – Мы позволяем ей контролировать нас. Может, нам стоит попробовать нанести ответный удар, а не позволять кукловоду дёргать за ниточки.

Он был прав, и я это знала.

За свой стаж работы агентом я участвовала лишь в одном деле о похищении, и мы сумели вернуть ребёнка родителям в течение четырнадцати часов. Всё это время нам приходилось постоянно держать родителей в курсе. Они хотели сделать всё возможное, чтобы похитители были довольны и не навредили их дочери. В то время их поведение вызывало у меня смесь сочувствия и раздражения. Мы же профессионалы. Разве они не видели, что позволить нам делать свою работу – это лучший способ вернуть их дочь?

Теперь уже я паниковала из-за близкого человека. И вместо того чтобы действовать как профессионал и придерживаться проверенных временем методов расследования таких дел, я действовала инстинктивно, всячески потакая похитителю.

Я попыталась оправдать своё поведение. У меня всё ещё не было возможности для коммуникации. Похитительница была фейри, а значит, все предварительные исследования психологических профилей вылетали в трубу. Я имела дело с новой территорией, где в игру вступала магия. Кто знает, что случится, если я не удовлетворю требования фейри? Они мыслили не как люди, и я не могла опираться на исследования.

С другой стороны, я могла оправдать всё, что хотело сделать моё сердце. А моё сердце говорило мне подчиниться требованиям похитительницы, и я всеми силами старалась убедить себя в этом.

Мои пальцы сжались в кулаки, пока я пыталась собраться. Мне нужно поговорить с похитительницей.

Я наклонилась, посмотрев на хромированный тостер Габриэля. Я всматривалась в поверхность, ища Скарлетт, думая об её ярких волосах, искрящихся зелёных глазах. О том, как она играла бровями после пошлой шутки.

Ничего.

Затем я попыталась найти женщину, которую мельком видела в доках; подумала об её насмешливом голосе, о расплывчатом очертании её фигуры.

И снова ничего.

Она не ответила ранее, когда я показала ей записку, и не ответила в этот раз. Может, Скарлетт вообще не у неё?

Я обдумала свои варианты. Лучший способ контролировать ситуацию – это игнорировать инструкции похитительницы и подождать, пока она не свяжется с нами вновь. Если я буду вести себя бесстрастно, это будет мой выбор. Но я не могла рисковать жизнью Скарлетт просто для того, чтобы заполучить контроль.

Второй вариант– в точности следовать указаниям похитительницы и получить новые требования. Это тоже исключено.

Мне надо найти третий вариант. Переговоры с коммуникацией. Найти способ подчиниться, но при этом ясно дать понять, что не она управляет ситуацией.

– Ты прав. При нормальных обстоятельствах ты прав, – сказала я. – Но я не могу связаться с ней. Если мы будем ждать, когда она снова с нами свяжется, это может произойти после того, как она перережет горло Скарлетт. Мы будем следовать инструкциям, выиграем немного времени и найдём способ перехитрить её.

Габриэль нахмурился, обдумывая мои слова.

– Ладно. Давай поедем в храм.

***

Пока Габриэль вёл машину по Треднидл-стрит, я воспользовалась его телефоном, чтобы посмотреть кое-какие фотографии, сделанные вокруг храма. Похоже, это был центр одного из самых оживлённых районов города – возле Уолбрука и всех банков. В данный момент я понятия не имела, откуда тут взяться кабану.

– Может, это не буквальный кабан, – предположил Габриэль.

У меня во рту пересохло. У нас не было никаких идей.

– Есть идеи, как можно принести в жертву образного кабана? Полагаю, их не продают в зоомагазинах, нет?

– Ты шутишь?

Моё сердце гулко стучало.

– Нет. Я просто в отчаянии.

Я вытащила свой телефон и посмотрела на время. Семь минут шестого. Машина вообще не сдвигалась с места, застряв в лондонских пробках. Я подумывала бросить машину и добраться туда через отражения, но от одной лишь мысли об этом мой живот взбунтовался.

– Какого чёрта происходит с дорожным движением? – пробормотал Габриэль, сигналя.

– Сейчас час-пик.

– Да, но мы же буквально стоим на месте, – он взял свой телефон и прижал к уху. – Алло, констебль Тейлор? Треднидл-стрит полностью стоит. Причём от самого Бишопсгейта. Там авария случилась или... – Габриэль умолк, широко раскрыв глаза. – Ладно... кто за главного? Райт? Ага, спасибо.

Он положил трубку и посмотрел на меня.

– Возле станции Моргейт выпустили дикого кабана. Двое пострадали. Там установили блокаду и уже вызвали специалиста, чтобы расправиться с ним.

Я схватила Габриэля за руки.

– Нам нужно опередить этого специалиста. Нам это нужно, Габриэль.

– Точно, – Габриэль кивнул. Он выкрутил руль и принялся сигналить, медленно выезжая на тротуар и игнорируя шокированные взгляды пешеходов. Мы оба выпрыгнули из машины, и Габриэль помахал своим значком.

– Полицейское расследование! – прокричал он.

Пока мы бежали через перекресток, я спросила:

– Далеко отсюда?

Габриэль двигался быстро, лавируя в уличном движении.

– Примерно пятнадцать минут. Или меньше, если поторопимся, – он снова прижал телефон к уху.

– Райт? Это детектив Стюарт. Я временно заменяю инспектора Вуда... Верно. Да, я слышал, что вы там разбираетесь с диким животным...

Мы резко свернули на узкую улочку под названием Олд-Джури и с топотом понеслись по узкому тротуару.

– Сторонись! – крикнула я группе пешеходов, оказавшихся на нашем пути. Они в панике расступились, и я пробежала мимо, задев одного из них. Габриэль не отставал. Вслед нам раздались вздохи и цоканье языками.

– Не позволяйте ему приближаться к животному! – крикнул Габриэль. – Нет, это... Райт, послушайте меня, это не обычный кабан... Бл*дь! – он засунул телефон в карман. – Специалист уже на месте, – прохрипел он. – Констебль сказал, что он уже зашёл за блокаду, и ситуация почти разрешилась.

– Он собирается убить его? – спросила я. Дыхание царапало моё горло.

– Не знаю точно, – ответил Габриэль. – Может, уложат транквилизатором. Они думают, что он сбежал из зоопарка.

Я заскрежетала зубами, надеясь, что английская неприязнь к огнестрельному оружию и насилию возьмёт верх. Это животное нужно мне живым.

Глава 17

Перед станцией Моргейт четыре полицейские машины образовывали блокаду, и как минимум дюжина полицейских окружала автомобили. Если честно, это казалось излишними мерами против одного дикого кабана. Хотя надо отдать должное лондонской полиции, разбирательство с боровами едва ли входило в их базовое обучение. Я могла представить сценарий, в котором французскому королю из XV века пришлось бы бороться с кабаном, но это точно не входит в инструктаж для рядового лондонского копа.

Габриэль всё равно умудрился уверенно шагать вперёд, словно он знал, как справиться с диким кабаном.

– Детектив Стюарт, – властно представился он. – Где сержант Райт?

– Здесь, – подошёл приземистый и упитанный мужчина с квадратной головой и мрачным лицом.

– Доложите ситуацию, сержант, – сказал Габриэль.

Сержант Райт почесал щетину.

– Мы эвакуировали станцию, закрыли метро и послали туда специалиста пятнадцать минут назад. Я не получал от него новостей уже семь минут, после того как он сказал, что его дротики не работают. Он сообщил, что выходит обратно, так что я не уверен, что случилось.

Габриэль нахмурился.

– Не работают? Он объяснил, в чём дело?

– Нет. Он должен был уже выйти, и мы исходим из предположения, что он пострадал от животного. Команда УСО уже в пути. Они убьют животное и вытащат специалиста.

УСО – это уполномоченные стрелковые офицеры, аналог американского спецназа; единственные представители британской полиции, которые носили огнестрельное оружие.

– Это животное надо сохранить в живых, сержант, – сказал Габриэль. – Чрезвычайно важно, чтобы...

– При всём уважении, детектив Стюарт, но это не ваше подразделение, и вы не командуете патрульной полицией. У меня там, возможно, человек пострадал, и мне надо его вытащить. Эта чёртова гигантская свинья не подчиняется нашему контролю, и мне посрать, хоть это драгоценное животное из зоопарка, хоть оно в списке вымирающих видов... да пусть даже это питомец премьер-министра. У этой твари бивни толщиной с вашу руку. Она...

– Сержант, – я шагнула вперёд, надеясь, что меня никто не узнает. Я мало времени провела с патрульной полицией, и в любом случае, розовые волосы могли сбить их с толку. – Я Фиона Турстен, ветеринар зоопарка, – сказала я, изо всех сил стараясь изобразить британский акцент. – Дайте мне десять минут. Я позабочусь об этом животном.

Он покачал головой.

– Мисс Турстен, я не могу рисковать...

– УСО могут не добраться сюда вовремя, чтобы спасти вашего специалиста, – сказала я. – А без оружия вы не можете послать туда ещё больше людей. Я же здесь прямо сейчас.

Он сердито посмотрел на Габриэля.

– Детектив Стюарт, надеюсь, она знает, что делает.

Габриэль моргнул.

– Мисс Турстен – лучшая в своём деле. Вот почему я её вызвал. Она знает, как... – он прочистил горло. – Усмирить кабана.

Райт повернулся к одному из своих офицеров, высокому мужчине с усами.

– Рацию! – крикнул он. – Это для нашего ветеринара.

Офицер неуклюже подошёл и отдал мне рацию.

Райт предостерегающе выгнул бровь.

– Как только УСО доберутся сюда, я сразу отправлю их внутрь, Турстен, а вы выйдете. Не заставляйте меня пожалеть об этом.

– Само собой.

Райт повернулся, закричав другим офицерам.

– Ветеринар сейчас зайдёт!

Под взглядами дюжин офицеров я миновала полицейскую блокаду; Габриэль следовал за мной.

Когда мы вошли на станцию метро, нас приветствовала тишина и мигающие флуоресцентные лампы. На станции вибрировала какая-то странная энергия, и волоски на моей шее встали дыбом. Я всё ещё слышала стрекот рации и периодически крики офицеров на улице, но внутри раздавались лишь мои шаги и тихие капающие звуки.

– И вот мы выслеживаем кабана на станции метро, – пробормотал Габриэль. – Такое чувство, что в какой-то момент моя жизнь свернула не туда.

– Поддерживаю.

Я осмотрела заброшенное пространство – турникет, пустая будка продажи билетов.

Габриэль повернулся ко мне, вытаскивая бумажник из кармана.

– Следуй вплотную за мной через турникет.

Мы подошли к турникету, и он провёл бумажником по сканеру. Турникет пикнул, открываясь и нарушая тишину. Я держалась поближе к Габриэлю, пока мы проходили, и моё тело почти задевало его.

От широкой лестницы перед нами из темноты доносилось какое-то тихое шуршание. Кто-то отключил электричество на платформах.

Я показала пальцем.

– Я что-то слышала вон там.

Когда мы поспешили вниз по лестницам, тусклые жёлтые лампы на мгновение мигнули, и я мельком увидела что-то тёмное, лежавшее на дальнем углу платформы.

Габриэль вытащил телефон и включил фонарик.

– Смотри, – тихо сказал Габриэль, показывая вперёд. Белая сфера света от его фонарика озарила неподвижную фигуру. Когда мы подошли ближе, я увидела, что это был лысый мужчина, опрятно одетый в чёрные брюки и вельветовый пиджак. В нескольких метрах от него лежал длинный футляр – вероятно, от ружья с транквилизатором. Всюду вокруг него блестела густая лужа крови. Он умер?

Габриэль опустился на колени, прижав два пальца к горлу мужчины.

– Жив. Еле-еле.

Свет сдвинулся по его ноге, и я мельком увидела кровь, струившуюся из раны, а также, кажется, кость. Учитывая его смертельно бледное лицо и изувеченную левую ногу, я сомневалась, что он выживет. Без немедленной помощи он наверняка скончается от потери крови через несколько минут.

Мои пальцы сжались.

– Нам нужно наложить жгут на его ногу.

– Верно, – Габриэль поднялся. – Если найдешь какую-нибудь ткань, то я отыщу что-нибудь, чтобы приложить давление. У тебя есть что-то для освещения?

– Ага, – когда Габриэль убежал, и его шаги эхом отразились от потолка, я полезла в сумочку и вытащила маленький фонарик, который крепился к моим ключам как брелок. Я положила его на пол, чтобы осветить мужчину.

Затем я встала на колени возле его туловища и достала из сумочки проклятый нож. Лезвие тут же зашептало в глубинах моего разума «Искупай меня в крови». Я проигнорировала чудовищное ликование ножа и схватила пиджак мужчины. С помощью лезвия я отрезала большую полосу вельвета.

Изогнутым лезвием неудобно было работать, из-за чего полоса ткани получилась зазубренной и неровной. И всё же это сгодится для того, что мне нужно. Я скрутила ткань несколько раз, формируя импровизированную верёвку. Занимаясь этим, я старалась прислушиваться, чтобы не пропустить звуки животного и шаги. Если я не буду осторожна, то кабан в любой момент может выскочить из тени и выпотрошить меня.

Подвинувшись к ноге мужчины, я обернула тканевую верёвку прямо под его коленом. Его кровь заливала мои пальцы.

Я крепко завязала верёвку, и по коже побежали мурашки. В другой части станции я слышала сопение и звуки, похожие на разбивание кафельной плитки. Я тяжело сглотнула, и собственный страх придавал мне сил. Насколько я могла сказать, кабан находился за углом. Я старалась поглядывать в том направлении, не отрываясь от своей задачи.

Я покрепче затянула верёвку, дёрнув так сильно, как только смогла. Мужчина застонал, и боль проникла даже в его бессознательный мозг. Далее по станции эхом разнеслись шаги, и я увидела Габриэля, направлявшегося в мою сторону и сжимавшего что-то в руке.

Когда он оказался ближе, я протянула руку, и он сунул мне в ладонь что-то, похожее на сломанную ручку от метлы.

Я просунула палку между верёвкой и бедром мужчины, затем схватила свой нож с земли.

– Я слышала кабана. Прямо за углом, кажется, – я посмотрела на него. – Можешь закрутить жгут? Я отрежу ещё ткани.

Пока Габриэль поворачивал палку, закручивая жгут, я ножом отрезала ещё одну полосу от вельветового пиджака мужчины.

Габриэль затянул жгут, обеспечивая более сильное давление, и мужчина жалобно застонал. Габриэль крепко держал палку, а я второй полосой ткани привязала её, чтобы удержать в таком положении. Нож я засунула обратно в сумку.

Хрюканье и грузные шаги кабана за углом становились всё громче. Эта чёртова тварь наверняка паниковала, оказавшись в ловушке на тёмной станции метро. Как она миновала турникеты, оставалось для меня загадкой.

Я встала, вытирая окровавленные руки о свои джинсы.

– Вытащи этого мужчину отсюда. Я займусь кабаном.

Габриэль покачал головой.

– Я не могу тебя бросить.

– Он умрёт, если ему не окажут помощь, Габриэль. И мне надо, чтобы ты побежал обратно к храму за своей машиной. Нам она понадобится, чтобы вытащить кабана отсюда. Я уж как-нибудь справлюсь с одной грёбаной хрюшкой, – по крайней мере, я думала, что могу справиться с кабаном. В данный момент я ощущала будоражащий прилив собственного страха и не была уверена в том, насколько точно я оцениваю действительность. – Когда я достану кабана, нам надо будет как можно быстрее добраться до храма Митры. И я не думаю, что мы сможем запихать его в полицейскую машину.

В тусклом освещении я видела, как на его лице отразилась внутренняя борьба. Не в его натуре бросать напарника в опасности, но он знал, что я права. Если он не обеспечит жертве немедленную медицинскую помощь, этот человек умрёт.

Наконец, Габриэль кивнул. Он схватил мужчину за руку и взвалил его на своё плечо, охнув от усилий. Он сделал шаг и едва не поскользнулся в луже крови. Затем, восстановив равновесие, он ушёл, оставляя за собой кровавые следы ног.

Я подошла к чёрному футляру и открыла его, осветив фонариком содержимое. Внутри я нашла длинноствольное ружьё, три дротика, пластиковую бутылку с жидкостью и шприц. Бутылка, наверное, содержала транквилизатор, а шприц использовался для заполнения дротиков. Подняв дротики на свет, я увидела, что специалист их уже приготовил – каждый был заполнен прозрачной жидкостью.

Из-за тусклого освещения я не сразу разобралась, как зарядить ружьё дротиками по одному за раз. Я аккуратно вставила дротик в ружьё, затем повесила ремень через плечо.

Я выключила фонарик и убрала его в сумку. Крадясь в тени и слегка присев, я подобралась к месту, где слышала сопение. Свет остался позади. Постепенно, благодаря страху, полыхавшему в нервных окончаниях, мои глаза начали привыкать к темноте. Если я стану светить фонариком повсюду, кабан может попросту наброситься на меня.

Я свернула за угол, адреналин бушевал во мне. Затем я мельком увидела у кафельной стены огромный силуэт, издавший низкое рычание.

Когда потолочное освещение снова мигнуло, кровь зашумела в моих ушах. В шести метрах от меня стоял огромный кабан цвета слоновой кости. Эта тварь была ростом почти с меня, имела два изогнутых окровавленных бивня толщиной с мои руки. Его глаза были размером с бейсбольные мячи и тёмными, как вход в пещеру.

Освещение снова мигнуло, и моё сердце ударилось о рёбра. Я старалась различить его очертания в темноте, глаза потихоньку привыкали. В древней, примитивной части моего мозга какой-то голос кричал «Беги». Я постаралась успокоиться, используя свою выучку ФБР. Со страхом, шепотом проносившимся по моей коже, я подняла ружьё плавным движением и выстрелила.