Текст книги "Иммунитет II (СИ)"
Автор книги: Jana Mazai-Krasovskaya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)
Даже та девочка все еще здесь, а ведь профессор так надеялась больше ее не увидеть. Равно как и ее слишком знаменитого друга. Снова этот Поттер! Как он не понимает, что в его чашке было страшное предупреждение…
Гермиона спокойным шепотом рассказывала, что такое юбка-брюки крайне заинтересованным Браун и Патил, а Гарри оказался в паре с Роном.
«Определенно, у него какая-то особая способность забывать то, что ему хочется, – думал Гарри. – Ведь еще когда было ясно сказано: не подходи, пока не извинишься. И что? Нифига не извинился, но вот он, что в столовой, что на занятиях – втирается и сидит, как ни в чем не бывало. Намекаешь ему – недоумевает. Ссориться?.. Ссоры мне даром не нужны».
Наконец допив вторую порцию (и почему сегодня понадобилось столько?), он протянул свою чашку приятелю. Тот крутил ее и так и сяк, пытаясь хотя бы представить, на что могут быть похожи нелепые фигуры, образованные чаинками, когда к ним наконец подошла профессор Трелони.
Она немного повертела в руках чашку и предсказала «смертельного врага», «нападение», «опасность в дороге» и, конечно, опять увидела Грима, угрожающе провыв, что он – вестник смерти.
«Да в курсе я… смерть, ага, разве что от хохота…» – Гарри вспомнил кое-что из того, что выделывал Сириус, будучи бульдогом, и едва не рассмеялся, но тут его озарила другая мысль, и он моментально посерьезнел.
– Простите, профессор… не могли бы вы уточнить: нападение смертельного врага или НА смертельного врага?
Профессор мысленно застонала… Осадок только позволял воображению представить ряд образов, но уж никак не связать их друг с другом. И как она должна это объяснить? О, Мерлин, что этот мальчик себе думает?..
– Вы что, – слабым голосом произнесла она, уже видя, что ее догадка близка к истине, – хотите напасть на Грима?
– С собаками только так и надо, – уверенно ответил Поттер. – Самое главное, им никогда нельзя показывать страх, они его чуют. Им сразу надо показать, кто главный, и все будет нормально!
– Вы… вы уже общались с ним?!
Мир внезапно поблек, и мисс Трелони банально лишилась чувств.
– Какая худенькая, – сочувственно протянула Браун, помогая Грейнджер поплотнее завернуть юбку профессора. Транспортировать через люк тщедушное, но все же взрослое тело, да еще в юбке… Женская солидарность не позволила девчонкам оставить тощие ножки профессора на произвол судьбы, то есть на обозрение однокурсников.
Парни в это время ломали голову, как пропихивать бесчувственное тело через люк. Про «Мобиликорпус», как выяснилось, было известно не только Поттеру и Грейнджер.
– Может, лучше попробовать привести ее в себя здесь?
– Ну… найди что-нибудь вонючее, что ли.
– Не могу… тут все приятно пахнет. Вот эта штука вроде сильнее, почти воняет, – Браун протянула Поттеру с Финниганом какую-то коробочку и те, недолго думая, сунули ее под нос Трелони.
– А-ах… аоу! – зевнула Браун, а Патил, едва принюхавшись, потащила ее к открытому окну. Его, кстати, Поттер распахнул первым делом, как только профессор сомлела.
– Уберите от нее! – крикнула девочка, но было поздно: профессор Трелони крепко уснула, так и не приходя в себя.
– Может, оставить, и пусть спит? – предложил Гарри.
– Мы же уже все приготовили. Спасательная операция, нет?
– А… ну хорошо, продолжаем. Вдруг ей правда что-то грозит? Вон, нанюхалась… Патил, это вредная фигня была или не очень?
Парвати пожала плечами.
Компания гриффиндорцев, аккуратно левитирующих перед собой профессора Прорицаний, не могла не привлечь общего внимания. Первыми по пути попались… слизеринцы, хоть и неполным составом, без Драко и парочки его верных спутников.
– Что вы сделали с профессором? – возмутилась Гринграсс.
– Почему сразу мы сделали? – как-то деловито удивился Поттер, продолжавший сосредоточенно смотреть на учительницу. – Не отвлекай, я уронить боюсь.
– Мобиликорпус…
– Спасибо, Гринграсс.
– В больничное крыло?
– Конечно.
– Что случилось-то?
– А вот бы знать… Вроде ничего такого. Может, выпила чего, а может, нанюхалась.
– Что-то запашок у нее того, подозрительный, – потянул носом Забини.
– У нее в кабинете все время чем-то нехорошим попахивает! Пропиталась.
– Да ладно, мы-то пока все живы, а этой… там сидеть и дышать.
– Ужас…
– Бедная… – дружно вздохнули Патил и Браун. – Себя не щадит. Поттер, ты был совершенно прав…
– Знаете, лично я в следующий раз в респираторе приду… – сообщила Гермиона.
– А будет следующий раз?
– А что такое респиратор?
– Такая маггловская фигня… Гринграсс, вы точно хотите знать?
– Если помогает, чтоб не воняло… Рассказывай.
Компания грифов и слизней, мирно что-то обсуждающих, и сама по себе была довольно неожиданным зрелищем, а уж их общая ноша… Так что по пути до больничного крыла к ним присоединились все, кто их увидел. Человек этак двадцать – тридцать. Мадам Помфри, увидев своеобразную демонстрацию, выдохнула и молча прислонилась к стеночке… И, только уложив несчастную Трелони и узнав, что все остальные «просто сопровождающие», облегченно вздохнула.
– Не думала, что ты стала так популярна, Сивилла, – обратилась она к лежащей без чувств женщине. – Надеюсь, когда проснешься, ты поделишься новостями.
Она повела палочкой, проводя первичную диагностику.
– Мерлин мой, дорогая, надо же, вообще-то, не только пить, но и кушать! Иногда хотя бы…
А в это время все, кто был причастен к неожиданно торжественной транспортировке профессора Прорицаний в больничку, как раз усиленно питались. Они едва не опоздали на обед! Челюсти работали быстро и деловито, разговаривать было некогда: у всех и после обеда были занятия, и никому не хотелось получать штрафные баллы, тем более – отработки.
По пути на УЗМС гриффиндорцы довольно ожидаемо оказались в компании Малфоя сотоварищи. Дорожка-то от замка одна. Подбил своих на общение, собственно, Забини, заинтересовавшийся тем самым «респиратором». Он и продолжил развивать мысль.
– Если сделать магический аналог: взять небольшой тампон и наколдовать вокруг него что-то вроде головного пузыря…
– А что такое головной пузырь? – спросил Поттер.
Драко ужасно хотелось подколоть извечного соперника, но, Мордред, он же и сам не знал пока, что это такое… Не признаваться же!
– Просвети их, Блейз, раз уж начал!
«Вот так, главное, скрыть свой собственный интерес. “Лучшее образование, лучшее образование!” – ну папочка…»
Уизли открывал и закрывал рот, не понимая, что нашло на его давнего врага.
– Интересно, интересно. А если вот сюда наложить, к примеру, просто малюсенький такой воздушный полупроницаемый щит… и чем-то закрепить?
– Грейнджер, да ты голова. Это не свиные пятачки от ваших придурковатых близнецов, это нормальные фильтры! Да за ними быстро из драконологов и фермеров очередь выстроится!
– Уизли… – одними губами пошевелил Малфой, но все почему-то услышали. – У тебя ведь старший брат…
Рон вылупился на слизеринца, словно впервые увидел.
– И что тебе до него?
– Он же драконолог, нет?
– Откуда ты…
– Тьфу, да в нашей деревне все обо всех все знают! Если, конечно, хотят, – хлопнул Рона по плечу Симус Финниган. – Он же сможет узнать, сильно нужны в их хозяйстве такие штуки и сколько за них можно было бы выручить?
– Продать?.. Сделать и… продать? Самим?
– Что, самому слабо, Уизли?
– А вот и нет!
Может, тут и разгорелась бы какая-нибудь ссора, но… они уже пришли.
К поголовной явке обоих факультетов на свое занятие Хагрид тоже не был готов. Но, увидев Гарри, обрадовался и вздохнул с облегчением.
– Достаньте и откройте ваши книги, – сказал полувеликан и тут же услышал в ответ дружный ропот.
Гарри с удивлением слушал, как его однокашники жалуются на полученные книги. Гермиона, которой он еще до отъезда в школу помог разобраться, предпочла… наблюдать. Оказывается, это намного интереснее, чем просто всем все рассказывать. Как увлекательно! Вон Паркинсон с Гринграсс осторожно, буквально двумя пальчиками извлекают свои книжки. А что у них на руках? Как любопы-ытно! Вот бы подойти и спросить. Потом. А пока она просто запишет, на всякий случай.
– А что книга? Клевая-а-а… – Гарри первым вытащил свой учебник и уже держал его в руках, радостно поглаживая. Тот громко заурчал и подставил под его пальцы корешок, который хозяин с удовольствием почесал. – Лапа моя.
Хагрид умильно поглядывал на учеников, едва не прослезившись.
Глядя на сокурсника, Невилл почти машинально проделал то же самое… и мгновенно решил свою проблему: книга вольготно разлеглась на руке парня, неверяще улыбающегося ей.
Драко очень хотелось показать, что он не как все остальные, а потому, незаметно почесав переплет и моментально «приручив» книгу, громко скомандовал:
– К ноге!
Гермиона тихо фыркнула, глядя, как книга Малфоя примеряется к его штанине… Но белобрысый хитрец удивил и тут, тихо шепнув вниз:
– Сидеть. А то два дня чесать не буду. Даже в руки не возьму.
Книга послушно притихла.
Так что очередной урок УЗМС, который лесник выделил специально для знакомства с учебником, прошел нормально, в отличие от предыдущего, когда книги едва не перекусали третьекурсников Когтеврана и Пуффендуя. Он так и не понял, почему… Да и не до того было. Он едва успел выловить все книги, чтоб никто особо не пострадал и те не разбежались по Запретному лесу.
Рону Уизли было плохо. Совсем. До него наконец дошло, что его лучший друг интересуется совсем не тем, чем он. Кажется, скоро им просто не о чем будет поговорить. Гарри… Как же так? Не особо любимый шестой Уизли сам не понял, насколько, оказывается, он привязался к Гарри Поттеру. Ведь тот был единственным, кто его внимательно слушал… Единственным, кому был просто интересен и нужен он, Рон Уизли. Как же… Что будет теперь? Оставаться одному? От одной мысли почему-то глубоко внутри пробегал холодок.
В последний день недели, едва встав с постели, Гарри объявил, что забивает на маггловедение и предсказания, а вместо них отправляется на руны и арифмантику. Что при этом пережил Рон, не поддавалось описанию. Хотя завтра выходные, значит, будет тренировка по квиддичу, и он, может быть, наконец увидит прежнего Гарри?
– Рон, айда с нами на Руны, – позвал его Поттер после завтрака.
– Что я там забыл? Это же сплошной мозголом! – ему было приятно, что его позвали, но сам предмет… пугал. Почему-то было страшно.
– А вдруг ты окажешься крутым рунным магом? – спросила его Гермиона. – Мерлин вон тоже над рунами в юности корпел, я читала…
– Я? Крутым? – опешил парень.
– Ну, в шахматы ты же вон какие комбинации выстраиваешь… А в рунах тоже комбинации. Я читала. Только мы пока не знаем, которые из них пешки, которые ладьи там, ферзи… или ферзя? Как правильно?
Его подхватили под локти с двух сторон, взяли с собой, и это было… здорово. Он почувствовал странное тепло внутри, почему-то представив, как в чашке чая растворяется кусок сахара, и автоматически начал переставлять ноги, слушая о том, как представляет себе Гермиона «рунную защиту». Ах да… вышивки на их рубашках. О, можно же будет сравнить? И прочитать, что там у него нашито… Он задумался, начал что-то представлять, бормоча себе под нос, и не заметил, как замолчала подруга и как внимательно посмотрел на него Гарри.
– Комбинации… Ферзь всегда один, хотя… «ферзей» точно говорят… – так, шевеля губами и удивляясь самому себе, Уизли-шесть добрался до кабинета рунологии. Заходя в дверь, он почувствовал, будто попал под сильный дождь. Он осмотрелся. Нет, сухой. Удивительно. А потом ему стало проще сесть рядом с Гарри, чем возвращаться одному в гостиную.
Вводный урок оказался чем-то похож на инструктаж над шахматной доской. Значения фигур. Правила. Комбинации. Рон неожиданно для самого себя осознал, что… все понимает. А потом увлекся. Потому что… в этом точно что-то было! Составить цепочку, чтобы получить результат – Мерлин, а это увлекательно! Тем более зубрить ничего не надо, знай смотри себе в справочник.
А если вместо Соулу взять Йера в значении «человек вернется», интересно, что изменится? А почему?
У него вообще мысли долго в голове не удерживались, тут же прыгая на язык. Он спросил…
В глазах Батшеды Бабблинг зажегся огонек интереса, и после окончания занятия она предложила ему остаться.
====== 6. Всем по порции успокоительного, пожалуйста... ======
Сивилла Трелони открыла глаза и увидела белый потолок с двумя разбегающимися по углам тонкими трещинками. Да, она прекрасно видела без очков… Поэтому пряталась за их толстыми линзами тогда, когда ничего и никого не хотела видеть. То есть часто. Вот и теперь она потянулась было за ними, но ее руку мягко остановили.
– Мадам Помфри…
– Просто Поппи, дорогая… – улыбнулась женщина, продемонстрировав милые ямочки на круглых щеках. – Сивилла, расскажи, как ты стала столь популярной у учеников всех факультетов разом… и почему ты такая истощенная?
– Я… что?
– Дорогуша, я думала, у тебя только со зрением проблемы… А все как раз наоборот. Кстати, без очков тебе гораздо лучше. Зачем только ты таскаешь эту гадость, чудо? Ладно, позавтракай как следует, потом поговорим. Я расскажу тебе, что с тобой и как ты сюда попала, потом ты расскажешь, как дошла до жизни такой… Да не волнуйся ты, в душу не полезу. Только как врач я должна знать две вещи: отчего ты потеряла сознание и почему моришь себя голодом. Полагаю, это очень даже связано.
Поппи Помфри бесшумно выскользнула из небольшого больничного отсека: она всегда очень ловко двигалась, несмотря на все свои округлости. Любопытство ее буквально распирало: откуда столько внимания к несчастной шарлатанке?
Что она именно несчастная, ей было ясно давно. Еще когда Дамблдор ни с того ни с сего взял ту на должность профессора прорицаний. Помилуйте, ну какой профессор из этой заполошной? Совершенно никакой, и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы это оценить.
Детки и оценили, так что нового преподавателя периодически «спасал» только директор. В результате ее терпели, как нечто неизбежное, но далеко не всегда. Не случайно же она изо всех сил старалась насколько возможно отгородиться от всех и вся. Но никогда не жаловалась. И никогда не просила о помощи.
Девочку было жаль, но та упорно продолжала ото всех шарахаться. «Насильно мил не будешь», – решила тогда Поппи и оставила попытки познакомиться поближе. Так что за десять лет работы Сивилла Трелони попала к ней впервые. Если то, что она творила, конечно, можно назвать работой… Нет уж, теперь колдомедик не выпустит пациентку из своих умелых ручек, не узнав, что к чему, не будь она Поппи Помфри!
Тренировка по квиддичу началась одновременно с дождем… Летать было паршиво. Да что там, неприятно было даже просто находиться под открытым небом. Гарри все чаще посматривал на Оливера Вуда, пытаясь понять, что у него не так с головой, а потом уже начал кровожадно раздумывать, как бы случайно отбить квоффл прямо в неугомонную башку капитана. Не факт, конечно, что получившаяся шишка станет шишкой ума, но помечтать-то можно?
А еще это был бы вполне серьезный шанс на то, что тренировка наконец закончится. Потому что никаких чар согревания уже не хватало, и очки, несмотря на влагоотталкивающее заклинание, все равно периодически заливало водой, а руки начали нехорошо скользить по древку. Какой снитч, нафиг, на метле бы усидеть…
Гарри втихую активировал чары приклеивания. Беспалочковая магия – это ВЕЩЬ. Он покрутил головой в надежде хотя бы увидеть золотистый блеск снитча, но кроме серой пелены и мечущихся в ней неясных теней не обнаружил ничего. Гарри увернулся от очередного мяча, освежив в памяти несколько весьма подходящих к ситуации загибов из Мунго*, и снова задумался.
В чем вообще прикол, тренировать ловца все время вместе со всей командой? Единственное, что приходило в голову, это то, что он в этом случае должен уклоняться от мячей и других игроков и быть готовым, что его кто-нибудь защитит. Защитит, ага, щас… Но почему бы не поиграть в обычный доджбол, под крышей – в школе ведь достаточно подходящих мест?
Когда тренировка наконец закончилась, он едва разжал пальцы на древке метлы. Зубы стучали. У всех. К счастью, накладывать чары трясущимися руками никому не приходило в голову, а Гарри не хотел пока светиться с беспалочковым колдовством. Снейп даром предупреждать не будет. Да и интересненькое заклинание может получиться из слогов вперемешку с лязганием зубов! Так что они просто уныло почапали к себе в башню, продолжая ежиться и оставляя за собой мокрые и грязные следы.
По пути к гостиной они еще попались Филчу, который не замедлил прочитать им нотацию, к счастью, довольно короткую. Завхоз вздрогнул, наткнувшись в ответ на неожиданно благодарный взгляд Гарри Поттера…
«Что за ерунда мерещится», – подумал он и решил, что если подобное повторится, придется идти на поклон к зельевару.
– Ну, как тренировка? – неприлично бодрым и довольным голосом спросила сухая Гермиона, едва они вошли в гостиную.
Это, блин, удар ниже пояса! Гарри, с которого все еще текло, зло прищурился, но подруга уже сделала пасс палочкой… после которого он был готов ей простить многое. А, нет, уже все. Простил. И расплылся в блаженной улыбке.
Наслаждение от растекающегося по телу тепла и сухой одежды можно было без преувеличения назвать неземным. Но на ее вопрос он сердито пробурчал:
– Безобразно! Что можно отрабатывать под ледяным дождем при практически нулевой видимости?
В гостиной кто-то ахнул. Кажется, Вуд.
Гарри повернулся к своей команде и хотел было высказать все, что думает, но посмотрел на них… и выставил вперед палочку. Никто не успел среагировать, как они с Гермионой высушили всех и даже немного согрели. Капитан команды прокашлялся и… начал оправдываться. По крайней мере, как он сам это понимал.
Гарри же классифицировал речь своего капитана как совершенно неправомерное давление на совесть и слишком лихую езду по ушам. Его ушам! И, в конце концов, возмутился.
– Я тебя выслушал, Вуд. А теперь ты послушай меня! Или я брошу Силенцио, ясно?
Парни притихли от неожиданности. Даже близнецы.
– Да, полет – это здорово, но в хорошую погоду. Скажите мне, что вы тренируете, не видя друг друга? Или вы видите? Лично я – нет. Поделитесь секретом? Молчите? Тогда какой хренью мы сейчас занимались и что тренировали, скажите на милость?! Потому что два часа чисто для закаливания в такой погоде это явный перебор. И я на это больше не согласен. Точка.
– Гарри, ты что…
– Отказываешься быть ловцом?! – наконец отреагировали Фред и Джордж.
– Я за то, чтобы что-то придумать, чтобы погода не мешала. Вуд, в правилах есть ограничение на погодные чары?
– Не видел. Но на всех матчах так летают… Кажется. Хотя нет, ой, точно, я читал… Ставят купол, если все совсем плохо.
– И какого мы все фигней страдаем? Пока не найдем способ нормально летать в непогоду, я пас.
– Ты… ты… с ума сошел, Поттер?
– Представь, сколько преимуществ будет у команды во время матча, если мы найдем такой способ?
– А… То есть не на весь стадион, а индивидуальную защиту? Ого!
– Надо найти все возможные способы. Старшекурсникам, кстати, виднее, – Гарри надеялся, что никто не заметит промелькнувшую в его голосе иронию.
Только Гермиона улыбнулась одними глазами, но он понял: оценила.
– После обеда чтобы все были в библиотеке! – протрубил Вуд. Было ясно, что нос у него уже заложен. – И никаких отговорок!
– У нас же поле зарезервировано… А если слизни полезут?
– Ну и на здоровьице!
– Ха-ха-ха, пусть закаляются, точно!
Когда вечером мокрая до нитки и крупно дрожащая от холода сборная Слизерина повстречалась со своими соперниками, выходящими из библиотеки, Маркус Флинт не выдержал:
– Что, сдались? Детенышам грифов погода нелетная?
Вуд открыл было рот, чтоб ответить, но его перебил Поттер.
– А вы предпочитаете закаляться? По два часа, каждый раз, как пойдет дождь? Просто потрясены вашей силой воли… ей-Мерлин, просто потрясены! Вашу мужественную руку, сэр! – Гарри выпучил глаза, схватил за руку Флинта и активно затряс.
– И вашу… О, Малфой! За твое несгибаемое и несмываемое мужество! – и он пожал руки всем, до кого дотянулся.
Радостно ржущая, хоть и тоже слегка прибалдевшая от поведения своего ловца команда Гриффиндора пошла дальше, шурша какими-то листками, оставляя за спиной впавших в ступор слизеринцев. Малфой задумчиво уставился на собственную ладонь…
– Что они хотели этим сказать?
– Это похвала, подкол или осуждение?
– Это Поттер.
– А… да. Он какой-то странный нынче.
– Не то слово. Говорят, наш декан с ним занимался летом.
– Так Поттер такой после воспитания нашим деканом? Ой-ё-о-о… Придется с ним осторожнее.
– Ого… Как он только его не прикопал? Все-таки, что они делали всей толпой в библиотеке?
– А, точно. Команда грифов в библиотеке… Это нечто.
– Это не к добру!
– У кого есть контакты с мадам Пинс?
– Она в таком виде и на порог не пустит, ты что!
– Так, идем сушиться, а потом Пьюси и Боул в библиотеку. Ясно? Малфой!
– Что?
– Проснись! Придумай, как сделать так, чтобы Поттер проговорился!
– Что значит «несмываемое»? А?
Случайно наблюдавший более чем странную «сцену рукопожатий» Филч понял: Снейпа ему сегодня не миновать. Вот только пол придется сначала вытереть. И замечания этим треклятым грязнулям он так и не сделал…
Директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, кавалер ордена Мерлина первой степени, Великий волшебник, Верховный чародей Визенгамота, Президент Международной конфедерации магов в это время вынырнул из думосбора, в котором просматривал собственные воспоминания о Гарри Поттере. Гарри, изменившемся из-за того, что он, Альбус, так неосмотрительно передал мальчика в руки зельевара.
Подумать только, всего два месяца! И после этого Снейп будет ему втирать про полное отсутствие у него педагогического таланта? Ну-ну. Но прекратить его сближение с профессором будет сложно. Разве что постепенно подвести мальчика к тому, чтобы открыть ему Пророчество и заодно, вскользь роль Снейпа в этой истории. Да, наверное, так и придется поступить. Он сделает так, чтобы Гарри понял все как надо.
Он еще раз мысленно представил его лицо, которое уже утрачивало детские черты; вон, даже волосы отрастил – неужели по примеру Снейпа? И лоб теперь прикрывает довольно аккуратная черная челка. Лоб… Какой скромный все-таки мальчик, старается, чтобы другие не замечали его знаменитый шрам!
А что, если не шрам, а отсутствие шрама?! Альбус покачнулся, и его сердце забилось быстро и тревожно. Новая мысль казалась совершенно дикой и нелепой, но она была. Он снова кинулся к омуту, но, пересматривая все подряд, так и не смог найти Поттера с открытым лбом. Но если шрама нет, то… Мерлин, помоги… Смотреть, смотреть за Гарри как можно внимательнее!
«И не нервничать раньше времени», – сказал директору его внутренний голос. Альбус послушался: голос ни разу не советовал плохого. Быстрым шагом он прошел в соседнюю комнату, распахнул шкаф и тихо выругался. Запас успокоительного иссяк.
«Все-таки у меня слишком нервная работа», – подумал Великий Чародей и пошел к камину вызывать своего бессменного зельевара.
Мадам Помфри медленно приходила в себя. После всего, что на нее вылила мисс Трелони… О, как это ужасно, быть настоящей провидицей! Теперь она ее понимала. Очки, чтобы не видеть лиц, которые в любую секунду могут спровоцировать пророчество. Прятаться, чтобы контактировать с людьми как можно меньше. Изо всех сил внушать, что дар слаб, когда он рвется наружу, разрушая все барьеры так, что она больше не принадлежит себе. Играть в шарлатанку… Ужасно.
Она обязательно разработает для нее программу медицинской поддержки, потому что так нельзя! Девчонка сгорит ни за грош, причем… скоро. Она чем-то напомнила ей Поттера, когда тот впервые к ней попал, но по поводу мальчика ее как-то быстро успокоил директор… Как-то быстро… А не слишком ли быстро? Так… Надо сначала успокоиться и все хорошо обдумать. Она распахнула шкафчик, достала знакомый флакон и одним глотком осушила его.
Едва пришедшая в себя после расспросов медиведьмы Сивилла Трелони чувствовала себя очень странно. В кои-то веки она была сыта. И… спокойна. Но все еще хотелось спрятаться, особенно от учеников. Она надеялась потихоньку пробраться к себе в башню, однако Помфри отпустила ее только теперь, когда все шли с ужина и в коридорах сновали толпы народа. Из вредности она ее так, что ли?
Она шла, ловя сочувственные взгляды… Сочувственные и… уважительные? Мерлин, все равно страшно. Она хорошо знала: стоит только сфокусироваться, и пророчество польется, как вода из открытого крана. Не открывать, не открывать… Когда же это закончится? К счастью, никто из приветствовавших ее заговорить не пытался. Но раньше с ней никогда почти не здоровались, словно не замечали. Наконец она добралась до башни, осмотрелась, не видит ли кто, и как можно быстрей начала подниматься по своей лестнице.
Втянув ее за собой, женщина наконец расслабилась.
«Мерлин… Что же мне делать?» Рука потянулась было к бутылке хереса, но тут же остановилась, а потом безвольно упала. Перед мысленным взором стояли глаза, глаза…
«Я немного, только для смелости», – попыталась извиниться она, но… как она будет потом в них смотреть? Помогут ли очки? Сивилла не знала. Она больше ничего не знала кроме того, что ее жизнь не будет прежней.
Нужен чей-то совет… Но чей? Она тут совершенно одна… К кому она может хотя бы просто подойти? Заговорить?
Неожиданно память преподнесла ей юное лицо: худое, горбоносое, обрамленное неровными прядями черных волос. Он же… Они же учились почти что вместе, он старше на… кажется, пару лет? Или год? Они сталкивались не раз на зельеварении, пару раз он ей… помог. А она? Поблагодарила на словах и успокоилась. А ведь он тогда дал ей новый ингредиент взамен испорченного, что, если… он был его собственным? Купленным им самим? Может, попробовать отдать долг?.. А если это не… не долг? Что делать? Сивилла заметалась по комнате, а потом сбитым мотыльком присела на пол и нажала на плинтус.
В стене появилась высокая узкая арка – проход в один из потайных коридоров Хогвартса. Сивилла любила замок и, кажется, взаимно. По крайней мере, несмотря на всю ее рассеянность, ей никогда не давали заблудиться. Прихватив бутылку джина, заначенную на самый-самый непредвиденный случай, она медленно направилась вниз, к подземельям…
Открыв дверь на стук, зельевар, ожидавший увидеть за ней наконец Поттера, почувствовал, как его брови совершенно самостоятельно поползли куда-то вверх. Что может быть нужно от него этой?! Снейп окинул провидицу нечитаемым взглядом, и Сивилла почувствовала исходящие от него холод и неприязнь. Такие, что непроизвольно передернула плечами. Захотелось уйти, но надо было хотя бы извиниться за беспокойство.
– Извините… профессор Снейп. Я… зря пришла, из-извините.
Отчего-то она напомнила ему сломанную ветку, небрежно брошенную прямо на землю, с уже привядшими листьями, смирившуюся с неизбежным, но… еще живую.
«Она не помнит. И ничего не знает. Абсолютно ничего. И ей это нельзя поставить в вину».
– Проходите, садитесь, мисс Трелони. Что вам налить?
Назвать профессором это чудо язык не повернулся.
– Благодарю вас… Простите, я не хотела вас беспокоить.
– Раз это уже случилось, заканчивайте с извинениями и переходите к делу. Что произошло?
– Профессор, я… – Сивилла зажмурилась, извлекла на свет заветную бутыль и неловко грохнула ею о стол.
Снейп опешил:
– Вам что, не с кем выпить?
– А… это подарок. Да…
– За что?
– У вас ведь есть успокоительное?
– А, это такой расчет натурой. Понял. Сейчас.
Зельевар вернулся с небольшим флаконом.
– Тут одна порция, к сожалению, все, что осталось. В лаборатории сейчас почти готов новый состав, но нужно еще некоторое время, чтобы он настоялся. Выпьете сейчас?
– А? Да, если можно, спасибо…
– И что же все-таки случилось такого, что вы впервые за десять лет обратились ко мне? – Снейп не был бы шпионом, если бы не задал этот вопрос.
– Гарри Поттер…
– Кто бы сомневался, – пробормотал Снейп.
– Вы… предвидели это? – ахнула Трелони.
– Просто я занимался с ним все лето. По распоряжению директора, конечно.
Дальнейшая реакция его несказанно удивила: профессор Предсказаний слабо пискнула и попыталась сбежать, прячась от него за креслами… Вот она толкнула дверь, та, естественно, не поддалась. Двери у него в кабинете, да и в лаборатории, солидные, мореного дуба. Иногда, случайно забывшись, и сам не с первого раза открывает.
– Мисс Трелони, вы забыли все заклинания? Я даже польщен. Не поделитесь, чем мне удалось вас так испугать?
Мягкий, словно обволакивающий голос странно успокаивал. Скептическая носатая физиономия, скрещенные руки и самую чуточку пробивающаяся ирония то ли во взгляде, то ли в позе. Сивилла, ощутив себя глупой школьницей, робко присела возле двери и приняла отлевитированную к ней чашку чая. Сделала глоток…
– Извините… я… Поттер меня очень испугал. Вы знаете, он, кажется, общался с Г-г-гримом. Не просто видел… Это чудовище…
– Поттер? – улыбнулся Снейп краешком рта. – Согласен.
– Правда? – огромные глаза расширились еще сильнее.
– Вы больше не боитесь меня, мисс Трелони?
– Кажется, нет… Что вы сделали с чаем?
– Успокоительное, конечно. То, которое вы немного не допили. Что у вас с головой?
Она схватилась за нее обеими руками и непонимающе посмотрела на него.
«Анекдот… Но что ей сказать, чтоб успокоить? Ах, да».
– Видите ли, я действительно лично знаю этого пса. И это не Грим, могу поклясться. Просто дурная здоровенная псина, которую купили родственники Поттера своему сыночку. Да, в темноте, силуэтом, пожалуй, похож на Грима. Но это обычный пес, нормально понимающий только силу, причем именно силу духа, уверенность в себе… Понимаете?
– Правда? Мерлин мой, профессор Снейп… Ох… Благодарю вас!
– Вам полегчало?
– Несказанно!.. Но он так похож, так… вы не представляете!
– Может быть… вы позволите ваши воспоминания?
– А вы… У вас есть думосбор?
– Поклянитесь, что все, что вы сейчас узнаете, останется только между нами.
– Клянусь своим даром!
– О.
Снейп слегка поклонился, оценив силу клятвы. Дар, как он давно уже понял, у нее действительно был…
– Я легилимент.
Закрывая библиотеку после необыкновенно длинного и странного дня, мадам Пинс слегка задумалась и направилась в Больничное крыло. Ей вовсе не улыбалось видеть в очередном кошмаре, как в ее любимой библиотеке бешеными землеройками копается гриффиндорская сборная по квиддичу в полном составе. Уследить за детьми, которых словно поразило какое-то заклинание (а иначе с чего бы они заявились?), было совершенно невозможно, и она, стараясь это сделать, едва не сошла с ума.
Ладно это, но потом повторение почти того же со слизеринцами… Благо тут хотя бы не все пришли, а четверо. Да и она больше доверяла этим аристократичным детям, все-таки более культурным, чем…
