Текст книги "Иммунитет II (СИ)"
Автор книги: Jana Mazai-Krasovskaya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)
Да еще и Снейп намекнул своему ученику, что неплохо было бы ему присмотреть за прорицательницей. Правда, по поведению мисс Трелони Гарри догадался, что ее попросили как раз присматривать за ним. Это было забавно, но ничем не мешало. А докладывать обо всех своих планах на выходной Гарри не собирался.
Он успел вернуться в свою спальню, заглянув предварительно в душ, где намочил и взлохматил волосы. А потом аккуратно сложил за пазуху мантию и в компании с Уизли, Финниганом и невероятно прилипчивыми братьями Криви отправился на завтрак. Гермиона была уже за столом, так что они только переглянулись и Гарри кивнул. Аппетит у Грейнджер сразу улучшился.
В новый подземный ход Гарри отправился вместе с близнецами уже после того, как почти все студенты, кому было можно, ушли в Хогсмид. Шли быстро, ход явно использовался часто и был ровным и чистым. Когда они выбрались через узкую тяжелую дверь на склад «Сладкого Королевства», Уизли предупредили его, что брать здесь ничего не стоит – все зачаровано, так что лучше просто погулять, а они ему купят, что он закажет.
Чтобы не выходить из роли, Гарри протянул им десяток сиклей, заказал шоколадных лягушек и медовых кексов, запахнул мантию поплотней и вышел на улицу, где его, как и договаривались, поджидали Рон с Гермионой.
Они втроем обошли почти весь Хогсмид – тут, конечно, места было побольше, чем в замке, но особо разгуливать было практически негде. Гарри быстро узнал, что где расположено, а потом Уизли захотел есть. Да и Гарри, ведущий весьма насыщенную жизнь с раннего утра, уже забыл, что ел на завтрак.
– Ты же завтракал два часа назад, – удивилась Гермиона.
– Может, все-таки пойдем в «Три метлы»? А Гарри за нашими спинами спрячется, никто не заметит, вот увидишь! Народу пока еще не так и много. А?
– Не канючь, – попросила Гермиона. – Что, если кто-нибудь коснется Гарри или споткнется о него?
– Скажу, что это я, всего-то дел, – Рон растопырил руки и ноги.
– А… Ну ладно. Только, чур, в драку не лезть!
– Не буду, не буду, пойдем уже!
– А давайте я сразу под стол залезу? – предложил Гарри.
– Ты что, с кр… собаками переобщался, завидно стало? – удивилась Гермиона, но не удержалась от подколки.
– Где это он общался с собаками?
– Дурсли летом завели щенка бульдога, – нашелся Гарри, понимая, что делать большие глаза подруге, находясь под мантией-невидимкой – дело совершенно бесполезное. Ну что вы хотите, не привык он пока, не привык! А Гермиона могла бы быть и поосторожнее, ведь чуть не сказала про крестного!
– Вот это публика, – шепнула Гермиона, когда они зашли в паб. – Это же сам министр!
– А ты откуда знаешь? – Рон устраивался за столиком так, чтобы возле стены оставалось свободное место.
– Ты что, газет не читаешь? Даже колдографии не смотришь, серьезно?
Гарри сердито зашипел из-под стола, чтобы друзья говорили потише. Он просто обязан был узнать, о чем могла разговаривать такая странная компания. Ладно, профессора Флитвик и МакГонагалл в Хогсмиде бывали, кто-то из них сегодня должен был сопровождать студентов, а может и оба. Хагрид тоже местный, но каким ветром сюда Фаджа-то занесло? И о чем он так доверительно шепчется с трактирщицей? Министр… а вот уже и с лесником! Норма-ально… Гарри медленно начал пробираться под столиками поближе к ним.
И наконец он услышал… словно специально для него подготовленную радиопередачу. Правда, осознание этого пришло далеко не сразу – сначала Гарри просто тихо обалдевал.
– Ах, Сириус Блэк был лучшим другом Джеймса Поттера и шафером на их свадьбе с Эванс… Как он мог! – причитала мадам Розмерта, припоминая, как Джеймс ухаживал за будущей супругой. – …Вот прямо на этом месте преподнес ей такой роскошный букет!
«И кому она это рассказывает? Кто из них этого не знает?» – дивился Гарри.
Никто из присутствующих не тянул на возраст тех, кто не умел читать тринадцать лет назад. А в газетах мусолили именно вот это все. Что происходит?
– Он же, кажется, крёстный Гарри, – бубнил Хагрид.
– Как он мог предать своего лучшего друга и его семью?! – вторила ему… МакГонагалл!
Тут Гарри чуть из-под стола не вылез с воплем: «А головой подумать вы не пробовали?!»
– В конце концов, Блэк, – резюмировал Фадж, – выдал Лили и Джеймса Тёмному Лорду, а потом убил ещё одного друга Поттеров, Питера Петтигрю.
«Да что вы говорите…» – Гарри едва не стошнило. Хотелось вылезти и… настучать Фаджу по котелку, и пусть хоть что с ним потом делают.
– Может быть, господа, мы закончим перебирать старые грехи, да еще чужие? – спас положение Флитвик, за что Гарри ему был весьма благодарен.
– Это театральная постановка какая-то, – прошептал он, вылезая и садясь рядом с друзьями. Ни есть, ни пить ему уже совершенно не хотелось. Было противно. Он быстрым шепотом рассказал о том, что услышал.
– Бред какой... Мерлин, какой бред! Пойдем отсюда, – Гермиона взяла его за невидимую руку, другой подхватила Рона, и через минуту они уже стояли на улице.
Гарри хотелось отдышаться, словно ему не хватало воздуха в помещении, откуда они выбрались.
– Что это было? – остановился Рон. – Ничего не понимаю!
– Попробуй подумать сам, – посоветовала Гермиона.
Рон смешно наморщил нос и потрогал в кармане фигурку коня.
– Но так не бывает! Если Блэк был крестным Гарри, он не мог нарушить обет и сдать Фиделиус! Его бы… он бы… ему бы так откатило, что и дементоры бы не понадобились!
– Вот-вот. Я рада, что ты тоже пришел к такому выводу.
– Главное, откуда они все это знают? Я не считаю мадам Розмерту, она сплетница известная, но остальные? И при чем тут Флитвик и МакГонагалл?
– Ну, Флитвик, кажется, просто сидел и молчал.
– Нет, он вопросы задавал, вы не слышали, он говорил довольно тихо. Очень интересные вопросы. Такое впечатление, что меня там ждали.
– Э… Гарри, ты уверен?
– Скажите мне, для чего людям, которые и так все знают, а еще и знают, что каждый из них знает, проговаривать все это снова и снова? Для кого и чего?
– …
Настроение было никудышным, причем не у одного Гарри. Гермиона тоже сидела как пришибленная, только делая вид, что читает. Гарри с Роном вяло передвигали шахматные фигуры, периодически возмущающиеся тем, куда их ставят. Говорить ни о чем не хотелось. Думать – тоже.
Неужели и близнецы Уизли, и Хагрид, и МакГонагалл участвуют в непонятном заговоре? Гарри было не так обидно думать про министра и мадам трактирщицу – он с ними особо знаком не был, но Хагрид! Но декан! В глазах периодически становилось горячо… И он видел, что Рон точно так же переживал по поводу братьев. А что бы он, интересно, сказал про себя? Ведь идея зайти поесть принадлежала ему. Хотя, если быть честным, Гарри и сам бы пошел. Потому что – а куда еще? Не к мадам Паддифут же!
И к Снейпу не сходить: слизеринцы, небось, сейчас шастают по своим подземельям, еще не хватало на кого натолкнуться. Когда же закончится этот треклятый день?.. Он проберется к профессору завтра рано-рано утром, чтобы никого не побеспокоить. Ему обязательно нужно с ним поговорить!
«А может, к Флитвику пойти? – подумал Гарри. – Все же это мой второй наставник. Тем более он сам там был и все слышал. И, наверное, в курсе, как состоялась такая встреча».
Гарри кивнул друзьям и ушел в спальню. Там можно было задернуть шторы поплотней, наложить заклинание нераскрываемости и написать обоим профессорам. А там кто первым откликнется. Иначе Гарри просто не сможет заснуть.
Блокнот нагрелся, едва он взял его в руки.
«Звонил тете. Собакин устроился отлично. Ведет себя образцово. Д.»
Гарри вздохнул. Нет, все-таки сегодняшний день был не таким уж плохим. Сириус в безопасности. И это, наверное, главное. А с остальным они понемногу разберутся. В конце концов, он ведь не один. Что он, своим учителям не доверяет? Вон, и Дурсли за него, и тетя Мардж…
Он написал Дадли «спасибо», а потом попросил о встрече обоих профессоров. Следующий день, он надеялся, обещал быть интересным. Хоть и воскресенье. Профессора не отвечали, у Гарри начали слипаться глаза и он постепенно уплыл в свои беспокойные сны.
====== 14. Ход конем ======
Гарри с самого утра украдкой заглядывал в заветный блокнот, но – вот беда! – кроме согласия на встречу от профессоров в нем от них больше ничего не появилось. Зато порадовала утренняя сводка новостей от Дадли, видимо, тоже переживавшего за собакена.
«Предки в порядке, тётя не ругалась, пес ведет себя хорошо, лекарство пьет. Тетя от него тащится, я даже по телефону понял. Через две недели надо будет еще лекарство. Тетя зовет нас к себе на каникулы, и твоего профессора тоже. Что-то ей от него надо, ферт-чего-то-там. Я не разобрал. Для собачки. Мечтает его с ней познакомить».
«Снейпа? С собачкой?»
«Он что-то этакое ей приготовить может. Ты же помнишь, ЧТО бывает, если тете НУЖНО».
«А, понял. Я передам профессору, что вера тети в его талант несокрушима, – вывел Гарри, четко представляя, как кузен хихикает над последней фразой. – Все, пока, я побежал. Вечером свяжемся?»
«Ага. В десять. Бывай».
На завтраке Гарри поймал себя на странной мысли: ему хотелось… понедельник! Ведь как удобно, чихнул на зельях в котел, потерпел пару минут полировки ушей – и вот тебе желанная отработка. А если к тому же не в свой котел чихать, то и вовсе две или три. Впрочем, отрабатывать ему еще две недели с гаком, жаль, в выходные работать приходилось только тем, у кого были совсем серьезные провинности. К Гарри это пока не относилось. И с этим надо было что-то делать. Но как, скажите на милость, спровоцировать Снейпа на то, чтоб тот назначил взыскание в воскресенье? На мантию ему наступить?
Выручила, как ни странно, Гермиона: позвала его сразу после завтрака на факультатив по чарам, который она посещала с начала года.
«Ну еще бы, ученица Флитвика. Как только она все успевает?» – подумал Гарри, одновременно настораживаясь: не хватало еще, чтобы Уизли за ними поперся, как обычно. Но Рон, не всегда благоразумно следующий совету профессора Бабблинг, утром шахматных фигурок с собой не брал, так что в этот раз к новым знаниям оказался совершенно равнодушен.
Гарри же сделал себе отметку в памяти, что надо будет приятелю напомнить о коне, а то и просто в карман подложить. Здорово было смотреть, как тот становится совершенно вменяемым нормальным парнем… Удивительно и приятно.
Увы, настолько же неприятен становился Уизли без своих фигурок. Теперь, когда Гарри и Гермиона могли сравнить «обе версии», им стали видны его совершенно дурацкие реакции: от странного обжорства до полного нежелания учиться и ничем не обоснованных наездов на Слизерин и слизеринцев.
Кому это нужно? Зачем делать из Уизли дурачка? Эта мысль не давала покоя обоим. А беспокойство Гарри неминуемо и неумолимо заражало и его учителей. Так что он даже не удивился, придя, на «факультатив»: его там ждала не только Гермиона с профессором Флитвиком, но и профессор Снейп. Улыбка у Гарри вылезла сама, но Снейп только кивнул, озабоченно хмурясь.
– Ну что, разберем последние новости? – профессор Флитвик потер ладошки. – Полагаю, у всех вас есть ко мне вопросы. Кто первый?
– Как вам всегда удается оказаться в нужное время в нужном месте? – неожиданно опередил всех Снейп.
– Я таки полсотни лет работаю над этой способностью, – улыбнулся Флитвик. – Уж вы-то в курсе, коллега!
Гарри и Гермиона переглянулись, прикидывая возраст профессора. А потом засыпали своих учителей вопросами. В результате выяснилось, что в эти выходные сопровождать студентов в Хогсмид должна была мадам Стебль, но по каким-то причинам с ней поменялась МакГонагалл. Флитвик же, обещавший подстраховать от дементоров старинную приятельницу, вызвался помочь и Минерве. Особенно потому, что на его памяти она никогда не меняла своего расписания просто так.
МакГонагалл к дементорам относилась ничуть не лучше, чем мадам Стебль, и отказываться не стала. Зайти к Розмерте предложила она сама, вроде бы заметив там своих старшекурсников.
Картинка складывалась: разговор действительно был постановочным, и Флитвик полагал, что Уизли и Грейнджер в любом случае должны будут донести его содержание до Гарри.
Тут Гарри показал всем карту и рассказал про близнецов, так что список постановщиков и участников спектакля пополнился. Снейп вздохнул и перечислил тех, кого он точно знал как «человека директора».
– Вот, значит, как, все Уизли…
Гарри стало грустно: ему раньше нравилось в Норе, в ее добром шуме, бестолковой беготне и такой теплой домашней атмосфере. А теперь в памяти начали всплывать воспоминания о всяких-разных странностях и несуразностях. Кстати, если вспомнить, как общался с магглами мистер Уизли, так Малфой и тот, пожалуй, вел себя приличнее: просто внимания не обращал. А этот – как ребенок, который первый раз пришел в зоопарк, право слово.
Чем больше Гарри вспоминал Артура Уизли, тем более странным он ему казался. Перси, Рон и близнецы да и Джинни по сравнению с ним были вроде бы даже ничего. Закидоны, конечно, будь здоров у всех, но все же не такие, как у папочки…
– А если маг – предатель крови, у него с головой тоже плохо становится? – не удержался он от вопроса, и оба профессора от души расхохотались.
– Думаю, это в любом случае связано, – Снейп прекратил смеяться первым. – Чтобы сотворить такое, что привело бы к предательству собственного рода, с головой надо определенно не дружить. А потом… вполне возможно, что все и усугубляется.
– О, – губы Гермионы замерли аккуратным кружочком, а глаза смотрели куда-то вдаль. Ей тоже было что вспомнить и о чем задуматься.
– И все-таки, это несправедливо! – Гарри взъерошил челку. – Дети-то при чем? Их тогда, когда старшие лопухнулись, еще и на свете не было. А… вы случайно не знаете, из-за чего все произошло, ну, у Уизли?
Снейп молча пожал плечами. Ответил полугоблин:
– Ходили сплетни, что из-за Молли оба ее брата погибли на дуэли.
– Погодите, Филиус, разве проблема была не у Артура?
– Он-то от предков получил. А супруга, то есть тогда еще невеста, возьми и добавь. Кстати, Артур именно потому Молли Прюэтт и обихаживал: дочери Прюэттов всегда рожали много, легко, и здоровых детей. Вы же слышали, что проклятие может снять седьмой сын?
– У них же Джинни седьмая, – не выдержала Гермиона. – Ой, значит ничего не получится? Жалко…
– Может быть, да, а может, и нет, – задумчиво произнес Флитвик.
– Это как?.. Один из детей мог умереть при родах? – предположила Гермиона. – Это тоже считается?
– Скорее выкидыш: никто не слышал о том, чтобы Молли была беременна больше семи раз. Впрочем… Разве кто-то считал специально? Истина известна только им. И то не факт…
– Судя по тому, как они относятся к Рону, никакой он не седьмой…
– Наоборот, чем сложнее условия с самого детства, тем больше вероятность того, что ребенок вырастет сильным.
– Так и меня отдали Дурслям… поэтому?! – осенила Гарри недобрая мысль. – Какой я сильный, просто спасу нет! – продолжил он ядовито.
– Дети! О чем мы с вами вообще говорим? – опомнился Флитвик, и на него тут же уставился Снейп, вынырнув наконец из своих мыслей.
– О важных вещах, в которых нам всем надо разобраться, – спокойно заметил Гарри.
– О, Мерлин… – Филиус всплеснул руками.
– Ох, Поттер… – прошипел Снейп.
– Кажется, ты в очень хорошей компании, Гарри, – хихикнула Гермиона.
Выражение лица Снейпа, когда ей удавалось сострить, становилось неописуемым и… ей это ужасно нравилось. Тем более у нее созрел еще один, очень даже умный, на ее взгляд, вопрос.
– Как вы думаете, директор Дамблдор работает на министра или наоборот? Если министр, то личная это инициатива или официальная позиция министерства?
– На самом деле, ответ на ваш умный вопрос ровным счетом ничего не изменит, мисс Грейнджер.
– А…
Черная бровь слегка поднялась, а Гермиона поняла: он прав. Противопоставить им нечего ни тому, ни другому, так какая разница, кто кем рулит? Только держаться подальше.
– Ну да, – вздохнула она разочарованно.
«Какой сообразительный ребенок! – восхитился Снейп, легко прочитавший ее поверхностные мысли. – Стоит порадоваться за Гарри: иметь такую подругу дорогого стоит».
– Одного понять не могу, что от меня может быть нужно директору? – Гарри даже возмущаться уже не мог. – Он – Верховный Чародей, могущественный маг, а я кто? Какой я нах… кхе-кхе… – простите, просто зло берет! – победитель Темного Лорда? Что это за детские сказки, в конце концов?
– Во-первых, Гарри, не вы один. Директора вообще никто не может понять, даже весь Визенгамот и Министерство.
– И он прекрасно этим пользуется, надо сказать.
– А сказке этой, как ни странно, верит вся магическая Британия. Потому что – Пророчество. Я же вам рассказывал.
– Но что мог сделать годовалый ребенок взрослому магу? Неужели это в голову никому не приходило? Они что, совсем… ку-ку? – распалилась Гермиона. – И вообще, от Реддла же ничего не осталось, это значит, погиб? И пророчество исполнилось. Чего еще-то?
– Директор считает, что он вернется.
– И при чем тут я? Или этот Волдемо… Реддл будет еще неизвестно сколько раз возрождаться, раз «ни один не может жить спокойно»? Если я согласен с утра часик понервничать, может, сойдет? Но про «умереть спокойно» вроде бы ничего не было, так может… подождите…
Гарри ошалело заморгал. А что, если он с Волдемортом связан так, что они ни жить не могут одновременно, ни… умереть – тоже? Снейп поймал его растерянный взгляд и… побледнел. А потом упрямо сжал губы. И улыбнулся. Криво, через силу, но Гарри почувствовал: он ПОНЯЛ. Они разберутся. Они справятся, в конце концов, иначе и быть не может.
Но главное – вот же оно, второе дно… Не зря ему, значит, иногда всякая фигня мерещится. Снится, то есть. И вовсе это не фигня, и вообще, надо не лениться и это тоже записывать. Он представил Снейпа в шали и браслетах Трелони, толкующего его, Гарри, сновидения… Пф-ф! Жить стало веселее.
– Вот это настроение мне у вас нравится гораздо больше, – заметил зельевар. – А ваше предположение – как раз наоборот.
– Это вы о чем? – подскочила в кресле ничего не понимающая Грейнджер.
– Гермиона, думаю, нам стоит уже приготовиться, – отвлек девочку Флитвик, кивая на дверь, ведущую в его рабочую комнату, смежную с классом. – Там у нас факультатив заканчивается.
– Вы все-таки используете хроноворот, Филиус? Но эта вещь… – возмутился Снейп.
– Это же просто идеальное алиби, – перебил его полугоблин. – И вы… обращайтесь… Полагаю, мисс Грейнджер не будет против, не так ли?
Гермиона отчаянно закивала. Хроноворотом и всем, что с ним было связано, она почти сразу поделилась с Учителем, а тот просто забрал у нее опасный артефакт, и теперь они иногда использовали его вместе. Например, как сейчас. А еще изучали.
– А посмотреть можно?
– Только при условии, что будете вести себя так, будто вас нет.
Зрелище оказалось интересным. Гермиона и ее учитель встали возле двери, вот та распахнулась, вошли… совершенно настоящие Гермиона и Флитвик, взглянули на самих себя, а потом их фигуры словно подернулись рябью и расплылись. И вот в кабинете декана Когтеврана просто Гермиона Грейнджер и просто Филиус Флитвик.
– Здорово! – поправил очки Гарри. – И как оно?
Ему тоже захотелось так попробовать.
– Мне попадалось, что встречаться с самим собой строго запрещено, – хмыкнул Снейп. – Забавно.
Гермиона уже открыла было рот, но профессор чар ее опередил.
– Вы сами видели. Вся суть в том, чтобы совершенно точно знать, где вы встретитесь в процессе возвращения. И возвращаться в такое место, где никто не увидит исчезновения вашего дубля.
Гарри уже расспрашивал подругу про ощущения…
– Не терпится стать подопытным, Гарри?
– Ага, – улыбнулся он. – Интересно же.
– Да ничего не чувствуешь, говорю же. Просто странно видеть себя со стороны, но ведь в зеркало ты иногда смотришься?
– Баловаться с этим артефактом не стоит: слишком частое использование провоцирует расстройства психики, особенно если в ваш мозг за это время поступило много информации. Но, если понадобится, вы всегда можете рассчитывать на нас.
– И как часто вы его применяли, если не секрет?
– На себе – второй раз, – улыбнулась Гермиона. – Первый был чисто исследовательский, на час всего. И еще я одно из заданий по Чарам дописывала.
– Скиньте воспоминания, как это выглядело со стороны, – попросил Флитвик.
Гарри начал вытягивать из виска серебристую нить в тут же подставленный Снейпом флакон.
– А на ком вы его… тестируете? – Северус прекрасно понимал, что, уж если к его учителю попал такой неординарный артефакт, он исследует его всеми доступными способами.
– На котике, – опустила глаза Гермиона. – Он сам…
– На Живоглоте? – уточнил Гарри, и девочка кивнула. – Тогда у меня, кажется, есть план насчет крысы! По крайней мере, как ее забрать. А то, как подумаю… так что-то жить неуютно становится. Ну, в нашей комнате, вы поняли, да?
– Ой… точно. Хотя сколько раз я ни видела крысу Рона, не могу представить, что это может быть анимаг. Крыса и крыса.
– Если крысу будет ловить ваш кот, он ее точно не задавит?
– Он очень умный. Если его попросить, то не задавит. Но ранить может, конечно.
– Петтигрю, скорей всего, обратится, если тот на него нападет. Человеку он ничего не сможет сделать.
– Вот если бы кота взять, когда мы есть пойдем… Уизли иногда берет крысюка с собой, еле отучили его на стол эту пакость высаживать.
– Зря отучили, теперь бы проще было.
– Ага, новое блюдо на столе Гриффиндора, приглашаем весь Аврорат…
– Да, славно бы вышло.
– Значит, я просто буду таскать Живоглотика с собой, пока мы не придумаем, как выманить крысу Рона.
– Что крысы любят больше всего?
– Может, под невидимостью его таскать? Иначе Рон крысу окончательно под замок посадит. Он же проникся тем, что она волшебная, ну, по возрасту, помнишь? Это я, дурак, виноват.
– Не выйдет, Глотик тяжелый. Заметят, потом объяснять замаешься.
– Скажешь, что тестируешь свой проект по Чарам!
– А… Это можно, профессор?
Флитвик немного подумал и кивнул.
Рон Уизли осторожно поглаживал пальцем шахматного коня, фигурку которого теперь практически не вынимал из кармана, и чувствовал, что медленно сходит с ума. Он помнил… да все он помнил о том, как действовал, что чувствовал, и теперь ему казалось, что это был какой-то другой человек. Не он.
Хотелось побиться головой о стенку. Собственно, он это иногда и проделывал, когда становилось уж совсем невмоготу от прошлого себя. Деваться-то некуда, да и не скажешь никому. Гарри? У него, кажется, своих проблем хватает. Зря он, что ли, каждый вечер по полчаса в туалете просиживает? Они с парнями уже привыкли к соседям бегать.
А еще закрывает шторки у кровати, и стоят они намертво, как стена. Надо будет попросить, чтобы тоже научил, что ли. Рон вздохнул. Вообще удивительно, почему Гарри с ним все еще разговаривает нормально. Не говоря уже о Гермионе. После всей пурги, которую он нес все эти два года. Какие они терпеливые… А может, ему просто действительно повезло с друзьями? За какие заслуги?
Он вздохнул. Не было заслуг. Ничего не было. Словно он с Луны свалился, так, кажется, говорят? Что он полезного сделал для Гарри? Поссорил его с Малфоем? Так мог и по-тихому объяснить, что это опасная семейка, а не кидаться с кулаками едва ли не каждый раз. А про волшебный мир, оказалось, он сам мало что знает, даром что в нем родился. Мерлин и Моргана, что с ним было вообще?
То, что друзьям с ним не повезло, Рон понял недавно и чувствовал себя преотвратно. А ведь раньше бы вылил это все на… наверное, на Грейнджер. Хотя Гарри бы тоже досталось. А сейчас он так не может. Плохо, как все плохо… Хотя, что не может, это, наверное, хорошо?
Но, если дело в вышивках, может, не носить эту мантию, ну ее? Или просто спороть, или там обжечь?
«Ага, и ходить даже не в обносках, а в рванине», – ответил внутренний голос.
«А Репаро?» – не согласился Рон.
«Восстановит все вместе в первоначальный вид».
«Тьфу. А ты, вообще, кто?»
«Это ты о чем?»
«Ну, ты у меня в голове и вроде как со мной разговариваешь».
«Я твоя шиза. Твой мозг так защищается, чтобы совсем крыша не съехала».
«Кто? Какая крыша?»
И через несколько минут Рон узнал, что он гораздо умнее, чем думает. Что часть его сознания, заблокированная раньше, теперь прекрасно действует и даже имеет некоторые бонусы. Например, чутье на неприятности. И на полезности – тоже.
Скоро он привык. И начал получать удовольствие от беседы с умным человеком, да еще и от осознания, что это не кто-нибудь, а он сам. Прикольно. Ну и что, что у магглов это усиленно лечат, у волшебников… Кстати, а что там у волшебников?
Раньше бы он спросил Гермиону или даже Гарри. Но теперь? Гарри точно знать неоткуда, а Гермиона… почему-то Рон рядом с ней начинал робеть. Да что там, просто стыдно ему было. Нет, он должен со своими вопросами разобраться сам, и вообще, это очень личное. Они и так ему с рунами-вышивками помогли. Внутренний голос такое решение, кстати, одобрил.
И Рон Уизли отправился в библиотеку. Ну а что, были другие варианты?
Мадам Пинс чуть удар не хватил, когда он выбрал кучу биографий волшебников (все, до которых дотянулся, а парнем он уже сейчас был довольно рослым) и целенаправленно зарылся в нее с головой, понемногу делая выписки.
Потом где-то что-то ахнуло и упало, он внимания не обратил, хотя в животе уже недвусмысленно урчало и поскрипывало. Время обеда он провел среди книг, даже не думая бежать в столовую. Во-первых, биографии оказались просто жуть какими интересными, а во-вторых, он кое-что нашел про такие же, как у него, внутренние голоса. Такой аж у самого Мерлина был, оказывается! Кру-у-уть!
Через несколько дней он понял, что профессора Бабблинг, конечно, интересует его проблема, но бросать все свои дела ради ее решения она не торопится. Раньше бы Рон искренне возмутился, он еще помнил, как это делается, но…
«Ты ей что, деньги платишь?» – поинтересовался Шиза, как про себя называл внутреннего собеседника Рон. А что, тот сам так представился!
«Какие деньги? За что?»
«А что, она должна ночи просиживать над листом с твоими каракулями просто так, из любви к искусству? Или, может, к тебе, солнце мое ясное?»
Рон представил себя на месте профессора и ужаснулся. Это ведь сколько работ проверять, а у старших еще и работающие руны! Опасные!
И тут он со своими вышитыми труселями и мантией. Ага…
Живой, здоровый, правда, местами немножко идиот.
Вывод оказался логичен и прост: разбираться надо самому. Когда до действий дойдет, принести на проверку. Кстати, он прочитал и теперь даже знал заклинание, как тиражируют запись на всю одежду так, чтобы все было одинаково. Нужна только правильная исходная картинка. Ну уж для себя он точно постарается!
Успокоившись по поводу внутреннего голоса и заодно узнав немало интересного об известных (и не очень) волшебниках прошлого, Рон занялся своей главной проблемой. На этот раз он обложился справочниками по рунам…
Фред и Джордж Уизли, заметив, ЧТО происходит с их братом, ощутили нечто весьма похожее на вынос мозга.
– Рончик сидит в библиотеке, лопни мои глаза…
– Расскажем директору, братец Фордж? Помнишь, он просил, если что-нибудь сильно изменяется, докладывать ему?
– Знаешь, что я тебе скажу, братец Дред… не так много он нам и платит.
– Это наш брат, – кивнул Джордж. – И мне уже давно не нравится, что с ним происходит. Дома это было как-то незаметно, а тут… Даже не очень-то хочется признаваться, что этот дегенерат наш родственник. Но узнать детали стоит. Для себя.
– Согласен, брат. Поможем и прикроем. Странная фигня творится. Еще Поттер вроде ничего стал. Нормальный пацан. Недаром с ним Мастер все лето занимался.
– Эх, – вздохнул Фред. – Везет же некоторым. Еще и месяц отработок получил, сдается мне, у них там что-то интересное наклевывается.
– Да Поттер вообще везунчик, – хохотнул брат. – Ты только вспомни его на метле!
Ради мастера Зелий близнецы были готовы на многое (почти на все) и держать рот на замке умели прекрасно, что бы о них ни думали все остальные. Фишку они просекли после того, как на втором курсе профессор, шипя, как рассерженная кобра, оставил их на отработку, бросив на видном месте один интересный журнал, в котором было как раз то, чего им не хватало для Пузырькового зелья. Он «не заметил», как они его попросту сперли (правда, потом вернули). Но как правдиво он удивлялся! Тогда-то их и проняло. Да, там еще и закладочка была.
А потом они получили обратно свои эссе с оценкой «тролль», отстоящей странно далеко от основного текста. Парни тогда догадались прогреть бумагу и, когда на ней проступили слова, пришли в настоящий восторг. И еще пару недель изобретали собственные невидимые чернила, чтобы написать ответ. С тех пор они с профессором переписывались, делясь своими идеями и получая квалифицированные консультации по их поводу.
Они прекрасно понимали, что такого не найдут ни в одной книге, и втайне от всех мечтали, что после Хогвартса хотя бы одного из них зельевар все-таки возьмет в ученики. Для этого нужны были деньги, вот они и занялись самым доступным, что было: розыгрышами. Ну и вообще чем угодно, лишь бы платили.
Вот и директор их пригрел, пообещав галлеон в месяц. Но это же просто работа, так что пока они ему ничем не обязаны. Что бы и кто бы ни планировал, они не собираются вредить собственному брату, а уж подводить Мастера – тем более. Ну, клятву они, конечно, дали, простенькую: никому не рассказывать о том, кто и для чего их нанял.
– Директор недоволен. Говорил, что предкам лучше было бы летом забрать Поттера в Нору.
– Ты подслушивал, братец?
– Информация – наше все!
– Подслушивать нехорошо, брат. Особенно без меня! И что там дальше было?
– Директор беспокоился о том, чтобы у Поттера «не забирали счастливое детство», – ехидно произнес Джордж. – Это он про Мастера, как я понял, что тот учить его начал. Типа, не дай Мерлин, пацан о чем-то задумается.
– Ну да, – хихикнул Фред. – Такое детство, цветочки-бабочки, ага. Прикинь, у Поттера, который в обносках похуже роновских, с землей под ногтями, и кормили его, судя по виду, через раз или вообще по понедельникам. Зашибись, счастья было у пацана.
– Значит, пусть Дамблдор побреется! И вообще, глупый Гарри, тупой Рон – зачем ему такие? Нет, мне это все не нравится.
– Значит, вообще никому не рассказываем. Потому что родители сразу настучат. Он их, кажется, тоже на что-то взял.
– Думаешь, тоже зарабатывают? Как мы?
– Сомневаюсь. Иначе мама хотя бы Джинни приодела.
– Кстати, а Джинни что скажем?
– А зачем? Она до сих пор в себя не пришла после прошлого года. И… если честно, я ей пока не доверяю. Хотя давно пора подумать, как бы помочь сестренке. Найти бы ту холеру… Я б ему…
Джинни и правда ходила бледной тенью самой себя и не влезала вообще ни во что. Даже Гарри словно не замечала. Гермиона еще немного пыталась ее разговорить, с ней девочка немного оживала.
