Текст книги "Иммунитет II (СИ)"
Автор книги: Jana Mazai-Krasovskaya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)
– Да ну? Готова поделиться идеей?
– Только если ты дополнишь…
– К вашим услугам, мадам.
– Я напишу твою биографию!
Снейп поперхнулся, и Рита с наслаждением потерла руки – мысленно, разумеется. Да! Наконец! Наконец-то она достала эту каменную личность!
– Представь, такая темная обложка и твой силуэт на фоне, скажем, Луны… или нет, лучше – гаснущего заката… и надпись: «Северус Снейп: сволочь или святой?» Ну как?
– На твоем месте я бы убрал союз «или». А слову «святой» и так никто не поверит, хоть лично я думаю, что зря.
– Ах ты… святая сволочь! – рассмеялась Рита. – Ладно. Я подумаю. Но твою личную жизнь ждет мое журналистское расследование.
– Угроза страшна. Но сначала справься с тем, что я тебе предоставил, – он протянул ей небольшой конверт с воспоминаниями «неизвестного оборотня». – И научись варить хорошие противоядия, а лучше – отличные. Знаешь, для писателей-биографов это может быть нужней, чем чернила…
====== 23. Как лучше прикинуться шлангом ======
Рита Скитер зажала в губах тонкую дамскую сигарету, зажгла ее палочкой и… убрала, чтобы тут же затушить и выбросить. Чутье небезызвестного зельевара она раздражать не будет. Пока. Она достала из сумочки пачку и, не задумываясь особо, смяла и бросила на угол стола. Подошедший официант убрал ее так изящно, что она едва не вздрогнула: это было настолько похоже на Экскуро… Только хруст обертки в руке, когда тот спросил, не принести ли счет, ее успокоил.
– Нет, еще джин-тоник. И побольше льда.
Теперь она может позволить себе немного расслабиться. Совсем чуть-чуть.
Но каков!.. Она усмехнулась. Надо же, она должна бы чувствовать себя оскорбленной, отвергнутой, а ей… весело. Да, несмотря ни на что, ей смешно, хоть и жаль, что второй раунд, определенно, остался за Снейпом. Насчет первого она справедливо рассудила, что либо у них ничья, либо выиграли оба. И скорей второе.
После репортажа редакция была готова носить ее на руках, гонорар за статью был удвоен, но главным было все же не то. Слава – это прекрасно, но Рита неплохо представляла ее опасность и недолговечность. А загребущим потным ручкам Варнавы Каффа уж точно предпочла бы совсем другие руки… Эх. Ничего, она еще поиграет.
Вот разгадывание таких загадок, как те, над которыми после разговора с Гарри Поттером едва приподнялась завеса тайны – это да. Это настоящее журналистское расследование, и то, что касается оно нескольких самых значимых в магической Британии персон, изрядно подливало масла в огонь ее энтузиазма.
И Снейп все еще притягивал. Интересовал. Будоражил.
«Сволочь», – думала она, пытаясь разозлиться, но ее тут же пробивало на хи-хи.
Влюблена ли она? Рита покачала головой. Что за глупости!
Это было просто странное чувство, которое придавало остроты их общению; пренебрежение приличиями, но ведь слова – это только слова, переходить же к активным действиям… С нее довольно. В постель к нему она сама точно не полезет, а вот немного понервировать его так, как она недавно сделала, будет и забавно, и приятно. Тем более что целуется он таки со знанием дела. И на провокации отвечать умеет как никто другой. Она снова мечтательно улыбнулась.
Нет, ни о какой любви или влюбленности речи даже не идет! Он не особо привлекал ее физически, и, хоть искорка была, знавала она и получше. Но ореол тайны (подлинный, а не наносной), скрытой силы, чего-то запретного заставлял ее кровь течь гораздо быстрее, и это было восхитительно.
Узнает ли она его лучше в постели? Расскажет ли он ей, расслабившись, хоть что-то из того самого, опасного и тайного? Рита вздохнула. Еще вопрос, кто из кого вытянет секреты. Она умела трезво оценивать свои возможности, иначе давно бы разносила кофе у Фортескью или конверты на почте перебирала. Или ее кое-кто уже прикопал бы, но о том случае она предпочитала не вспоминать слишком часто. Это определенно плохо сказывалось на ее цвете лица. И вообще, лучше заняться делом. А это лучше всего у себя дома, под защитой.
Переданная в пакете информация, увы, не могла быть опубликована никоим образом, но была важна в качестве одного из ключей к разгадке того, что происходило тогда, в восьмидесятом. А вот проверить и дополнить ее стоило, но встречаться с оборотнями, чтобы взять интервью или просто порасспрашивать? Слишком опасно.
Нет, она никогда не пойдет на такое ради мужчины. Но вот ради того, чтобы раскрыть тайну… И Снейп от нее точно не ожидает такого! Золотистая бронзовка расправила изумрудные надкрылья и мирно пожужжала в сторону Запретного леса назло всем сугробам Шотландии. Бывший профессор ЗОТИ определенно должен быть еще там.
Утро в Хогвартсе принесло Гарри большую совиную бомбардировку, увы, не только письмами. Совы есть совы… Спасибо, Гермиона догадалась вовремя выставить щит, причем не только над ними, но и почти надо всем столом – на сколько хватило сил.
Как потом выяснилось, перепало и соседям: несколько птиц не смогли пробиться к «барсукам» и сбросили свой груз в проходе. Надо сказать, никто не обиделся, а от побочных результатов бомбежки все быстро отчистили старшекурсники и старосты.
Когда остальные пернатые почтальоны последовали примеру первых и наконец улетели, Гарри едва не бросился собирать послания привычным маггловским способом, но подруга, ткнув его локтем в бок, провозгласила:
– Акцио письма для Гарри Поттера! – и быстренько отодвинулась подальше.
И хихикнула, когда он, вытаращив глаза, торопливо произносил заклинание для очистки стола и посуды. И стола от посуды. И вообще…
«Вот ведь… Гр-рейнджер, – подумал Гарри, погребенный едва не по самую макушку посланиями. – Настоящая ведьма. А вообще, здорово она помогает мне держаться в тонусе».
Он выкопался и начал рассортировывать письма, иногда ловя сочувственные взгляды: ну да, ну да, ему на это все еще и отвечать… Кстати…
– Ребята, кому любопытно, что пишут, и кто хочет помочь, – он усилил свой голос Сонорусом, – приходите вечером в гостиную!
Обычный для завтрака мерный шум стих.
– Это ты ВСЕХ приглашаешь, Поттер? – поинтересовался… Малфой, и зал еще больше притих в ожидании.
– Ну да, – пожал плечами Гарри. – А что не так?
– То есть, если я приду в вашу гостиную… – Малфой сделал паузу, во время которой кто-то подавился, кто-то попробовал захлебнуться, и продолжил. – Меня туда пустят?
– И даже будут рады, – незамутненный взгляд Гарри потряс всех, кто его видел. – Кто, как не Малфой, может знать все нюансы этикета, а я ведь официальные письма даже не представляю, как составлять!
– Упс… – раздалось из-за слизеринского стола. – Малфой, придется идти.
– А может, пусть придут все, кому это может быть полезным? – широкая душа Поттера всегда была готова к такого рода предложениям.
– Тогда мы в нашей гостиной не уместимся, Гарри, – возразила Гермиона.
– Грейнджер права. Давайте… Ой, а где? В Большом зале, что ли? Неудобно…
– Почему неудобно, поужинаем, и вперед, нет?
– Народ, кто собирается прийти, встаньте, что ли, давайте посчитаемся? – предложил… Рон Уизли.
Народ удивился, но счел предложение здравым, и вскоре старосты факультетов пересчитывали своих подопечных. Прийти собирались многие… Кажется, гостиной точно не хватит.
– Давайте проще, а? – Гарри пришла новая отличная идея. – С каждого факультета придут те, кому всего нужнее, они и остальным все расскажут, уже у себя.
Профессора взирали на это самоуправство из-за своего стола, веря и не веря собственным глазам.
– Однако, все к лучшему, – заявил Флитвик. – Если наконец прекратится вся эта вражда…
– Не могу поверить, – прошептала МакГонагалл. – И представить тоже не могу. Я… наверное, уже слишком стара для подобных… подобного…
– Да бросьте, Минерва, вы справитесь, – по привычке буркнул Снейп, тут же получив благодарный взгляд. – Драко – не Салазар Слизерин и даже не Люциус Малфой… Я проинструктирую его и тех, кто с ним соберется.
– Минерва, не стоит так волноваться, – погладила ее по рукаву Стебль. – Успокойся. Что такого особенного предлагают дети? Одно полезное занятие, а не шалость какую-нибудь.
– Но… Малфой в гостиной моего факультета?..
– Дорогая, что тебе мешает зайти туда и все проконтролировать? Уверена, это надолго не затянется. А если что, можешь взять с собой работы на проверку.
– Думаешь?..
– Конечно, дорогая, я всегда так делаю. Не поверишь, ты даже можешь найти себе неплохих помощников.
– Что ты имеешь в виду?
– Тем, кому сдавать СОВ и ЖАБА по твоему предмету, не повредит повторение пройденного.
Минерва не сразу поняла намек, но, осознав, удивленно воззрилась на коллегу.
– Это интересно.
– И весьма удобно. Попробуй. Ты же все равно просмотришь, не упустили ли они чего.
– Благодарю за идею…
– Пустяки…
В этот же день Альбуса Персиваля и так далее Дамблдора чуть не хватил удар, а произошло это после доставки на континент британской прессы. Да, с опозданием, ничего не поделать – острова… Он был готов рвать и метать, а еще тут же отправиться в Хогвартс, но его ожидали еще минимум два заседания и, что самое мерзкое, необходимость комментировать измышления журналистов, будь они неладны.
Когда он вернется, то редактору «Ежедневного Пророка», пожалуй, придется расстаться с местом, а Скитер… ух, жучара… Дамблдор прекрасно знал, что, если он попробует начать кампанию против нее лично, та раскроет один весьма непривлекательный момент его биографии. Надо же было ему тогда попасться студентке-старшекурснице! Мордред… Скитер же и Каффа прикроет, ходили вроде слухи, что она с ним спит… И он ничего не сможет сделать «Пророку»!
Вечное перо хрустнуло в его руках, словно и не было заколдовано. Ну вот еще. Теперь ему лучше денек вообще не магичить…
И все-таки нужно срочно возвращаться, неизвестно, что там еще без него устроят. Внутри словно что-то зудело. На люди выходить ему не хотелось, но и сидеть на месте было почти невыносимо. Он поднялся, быстро сложил вещи и направился в главный коридор.
Альбус нервно прохаживался возле зала заседаний, всем своим видом выражая озабоченность и нежелание общаться. Ему казалось, что косые взгляды бросает на него едва ли не каждый проходящий мимо маг… Но все просто здоровались и шли себе мимо.
Он страшно удивился, когда в течение всего дня и даже вечером, отведенным на пресс-конференцию, которой он ждал с содроганием, никто его так и не спросил ни о детстве и доме Гарри Поттера, ни о «Ежедневном Пророке», ни о том, откуда некоторые английские журналисты черпают такие любопытные сведения…
Видимо, континентальные маги не особо интересовались британской прессой. На сей раз это было очень даже на руку. Он облегченно вздохнул, подхватил саквояж и отправился порталом в Лондон, где сразу же вызвал Фоукса, и через десяток минут оказался в своем кабинете. В витражное окно пробивался скупой свет раннего утра.
Только спустя пару часов он понял, что статья – это не самая большая часть неприятностей, которые ждут его на рабочем месте.
Сбежал Люпин.
Минерва положила заявление об уходе с поста его заместителя. Альтернативой была замена ее на посту декана. А никто не жаждал…
Докладная от Аргуса Филча о странном движении между факультетами.
Докладная о… опять Поттер? Что он придумал на этот раз?
Он раздраженно отшвырнул мелко исписанный листок.
Дамблдор едва дождался конца занятий, чтобы вызвать к себе сначала Стебль, а потом Снейпа. Он с удовольствием бы придушил одну и разорвал на флаг родной страны другого за то, что упустили Люпина, но решать кадровые вопросы посреди года… Да и все остальное… Остального было слишком много.
Пришлось ограничиться внушением и чайком, после которого Снейп почему-то позеленел и, пока не потерял сознание, пришлось отпаивать его настоем безоара. Чувствовать себя медбратом по отношению к Снейпу было странно.
Произведенный зельями эффект насторожил было Альбуса, но на Стебль вроде все подействовало как надо. Так что директор ограничился зарубкой в памяти – выяснить, что принимает Снейп перед походом к нему.
Показания обоих, что просто так, что под зельем, сходились целиком и полностью, даже изъятые воспоминания всего лишь показывали одну и ту же картину с двух сторон: вот Люпину на предплечье садится какая-то невнятная сова, вот он разворачивает послание, знакомая виноватая улыбка – и он уходит к зданию почты, где стоит основной транспортный камин Хогсмида.
Он еще немного посмотрел, как Гарри тихо и задумчиво бродит по родительскому дому, проводя пальцами по шкафам, прикасаясь к вещам. Хотелось узнать, почему все прошло так мирно, но ведь не спросишь Снейпа, почему он не начал собачиться с Люпином! На нейтральный вопрос, все ли было спокойно, Снейп вполне резонно доложил, что старался все запомнить и все внимание концентрировал на том, что делает Поттер.
Кажется, его старание опять принесло совсем не те плоды… Тьфу. Как же дать мальчику понять, что… А что, в самом деле? Чтобы выполнял его задания спустя рукава?
Ладно, Снейп пусть живет… Если он и так выкладывает ему все как на духу, не стоит тратить на него недешевые, в общем-то, составы. Тем более, персональная отдушка для зельевара оказалась дороже, чем все компоненты зелья и работа над ним вместе взятые. Но расспросить с пристрастием его все же стоит – это может стать последним и главным тестом на лояльность. Если признается, то можно будет немного расслабиться хотя бы по этому поводу.
Жаль, волка уже не найти. И придумывать, как все повернуть, чтобы тот пришел сам… Хотя… Конечно, он напишет родственникам – а куда еще пойдет неприспособленный мальчик? Пока хватает других задач. Он отпустил Стебль и внимательно посмотрел на зельевара.
– Северус, ты же одно время хотел вести Защиту?
«Глупый был и молодой, – хотелось ответить Снейпу, но дразнить гусей, тем более такого ранга и размера – дело неблагодарное и, мягко говоря, неразумное. Не иначе, с Гарри налиняло», – решил он и ответил:
– Ночью? Потому что все учебные часы у меня заняты либо уроками, либо приготовлением зелий для больничного крыла. Внеучебные заняты работой с факультетом и выполнением ваших заказов. Остальное – проверка работ и ведение отчетности.
Снейп нахмурился и позволил себе немного повысить голос:
– Альбус, я уже полгода не могу доделать статью по давно опробованному усовершенствованному рецепту кроветворного! Вам нужен ученый или попугай, долдонящий по учебнику одно и то же всем ученикам и уже ничего не соображающий?
«Было бы неплохо», – подумал директор и вздохнул.
– Северус, Северус… успокойся, прошу тебя. Занеси мне сегодня свой график, пожалуйста. Раз уж вы упустили Люпина…
– Мы что, должны были его за руки хватать? Откуда нам было знать, что он бежать собрался? Да и собрался ли: может, все произошло уже там, куда он отправился? А, кстати, почему бы? С работой у него вроде более-менее ладилось, по крайней мере, жалоб я не слышал. Может, вы что-то знаете, Альбус? А может быть… Он вообще жив или нет?
Директору ужасно хотелось щелкнуть по длинному носу, чтоб не лез куда не просят, но…
– Понятия не имею, и именно поэтому очень хотел бы его найти! – ответил он как можно искреннее, при этом исподволь кинув взгляд на один из «вечнодвижущихся» артефактов. – Расскажи, что там Поттер устроил, ты же присутствовал при этом?
– Не так долго, как хотелось бы. Пришлось успокаивать Минерву, а Помфри, как назло, на месте не было.
– И все же?
– Может, воспоминания посмотрите?
«Даже так, – подумал Альбус. – Похоже, ему действительно нечего скрывать. Ладно, последняя проба…»
– Северус, как твое здоровье?
– Почему это вас вдруг заинтересовало, директор?
– Ну как же… только что ты себя совсем неважно чувствовал, разве нет? Ты что-то пьешь?
– Да… – чуть растерянно кивнул Снейп, удивленно глядя на него. – Проблемы с желудком. Довольно давно, если честно, но неудобства стали доставлять где-то с октября…
– И ты не поделился со мной этой проблемой?
– Кто из нас зельевар? – удивился тот. – Вы моим здоровьем вообще-то впервые интересуетесь.
– И что ты принимаешь?
– Сегодня ничего еще не успел, только обезболивающее, перед тем, как к вам идти. Обычный маггловский анальгетик.
– Но… почему?
– Не загибаться же тут у вас! – сердито ответил Снейп. – Будут каникулы – схожу наконец в Мунго.
«Все так серьезно? Чтобы Снейп, да по собственной инициативе отправился лечиться? Нонсенс!» – Альбус вздохнул. Полезную фигуру придется поберечь… Он наконец отпустил Снейпа и глубоко задумался.
Напившийся директорского чая едва не до булькания Гарри сидел, болтая ногами, и во все глаза смотрел на крутящиеся и вертящиеся штучки. Ну и вопросы, конечно же, задавал. Про штучки, конечно: стратегия была «что вижу, о том и говорю». Благо их было много и разные.
Директор отвечал рассеянно: ему только что удалось взломать первый уровень защиты мальчика, точнее, усыпить кошмарных зубастых тварей. Когда директор попробовал обидеться на то, что Гарри от него защищается, мальчишка крайне удивился.
Оказалось, защита работает в автономном режиме, что выражалось простой детской фразой:
– Они просто тут живут.
– И тебе не страшно? – поразился Дамблдор.
– С чего бы? – зеленые глаза доверчиво распахнулись. – Они прикольные. Я привык.
Директору захотелось поискать в маггловском мире того, кто пишет те великолепные книги, которыми он давно пользуется, и проверить ребенка, нормальный ли он вообще. Но он предложил другое.
– Гарри, ты не против немного прогуляться вместе со мной?
– Конечно, директор! – Поттер подскочил, как щенок, которого позвали гулять. – А… куда?
– К одному моему хорошему знакомому. Я бы хотел, чтобы ты уговорил его поработать в нашей школе.
– Я уговорил? Но я ведь его совсем не знаю!
– Зато он прекрасно знает, кто такой Гарри Поттер.
Мальчик поморщился.
«Это хорошо, что слава ему претит, это черта настоящего Гарри», – решил директор и немного рассказал Гарри про своего старинного приятеля и про кадровые проблемы любимой школы.
– А, вместо Люпина? А он куда уехал? Он совсем не вернется? – мальчик погрустнел. – Жа-алко, у него интересные уроки были.
Альбус не стал больше ни о чем распространяться, только попросил о содействии, и Гарри Поттер наконец узнал, каково это, кататься на фениксе. Ему понравилось. Особенно то, что он смог втихаря прибрать почти совсем выпавшее перышко.
Превращение старого кресла в грузного пожилого мага его тоже впечатлило, так что расспрашивать мистера Слизнорта обо всем он принялся так рьяно, что вопрос о возвращении его в Хогвартс был решен практически незаметно. Альбус был доволен…
А Гарри Поттер сразу после возвращения со всех ног полетел к Учителю Флитвику, где застал, конечно, и своего Снейпа.
– Я должен сказать одну весьма важную вещь. Скорее всего, на всех, кто так или иначе директору нужен, стоят маячки, по крайней мере, когда я спросил его, жив ли Люпин, его глаза совершенно точно остановились на одном небольшом вертящемся шарике.
– Это на подставке возле окна? – уточнил Гарри. Его воспоминания о кабинете директора были еще совсем свежи.
Снейп кивнул.
– О-ой… А шариков-то там…
– Помню, – покивал Флитвик. – То есть он много за кем следит, в том числе и за нами. Вообще-то неплохо было бы узнать, какая именно информация туда передается. Просто о том, жив или нет, или о том, где находится, как связаться, ну и способ передачи, конечно же.
– На что они завязаны и так далее, в общем, типичное исследование, – продолжил Снейп. – Это было бы заманчиво.
– И как вы это сделаете? – Гарри представить не мог.
Хотя… мог, только все эти картинки в реальности возникнуть вряд ли имели шанс.
…Вот они приходят в кабинет директора и говорят: «Мы тут решили исследовать, как вы за нами следите… Можно нам вон ту штуковину у окна?»
Полет его фантазии быстро оборвал ответ Флитвика.
– Да никак. Пусть крутятся, ведь, даже если мы выясним что-то, сделать с этим точно ничего не сможем…
– А если перекинуть маячки? – предложил Снейп.
– На ни в чем не виноватых посторонних? – возмутился Поттер.
– Эх, ты… честь и совесть наша, – взъерошил его волосы Снейп.
– А если на животных? Драконов, например? – предложил Гарри, тут же решив исправиться.
– Чудесно было бы взглянуть на лицо Дамблдора, как только он поймет, что все его фигуранты дружно переехали в Румынский заповедник… Почему Румыния? Потому что это ближайший. Нет уж, ничего не трогаем, даже и не думайте.
– Ой! – Гарри наконец вспомнил, зачем пришел. – Директор пригласил на место Люпина какого-то Слизнорта. Мы только что от него, я помогал вроде как уговаривать, но, по-моему, он сам захотел.
– На место Люпина? – удивился Снейп, после чего просветил Гарри по поводу того, кто такой Гораций Слизнорт.
– То есть у вас заберут зелья и переведут на ЗОТИ? А как же… – Гарри сделал паузу, не зная, как продолжить, но быстро сориентировался. – Вы как, сэр? Не против?
Снейп улыбнулся.
– Нет, конечно. На ЗОТИ намного проще – ни тебе кипящих котлов, ни взрывающихся зелий, а если мистер Лонгботтом захочет сотворить что-то непотребное, достаточно бросить Финитэ. Нет, я очень даже за, тем более если основная лаборатория останется за мной. В противном случае пусть зелья для директора и для больничного крыла варит новый профессор Зелий. Этому я тоже буду весьма рад.
– А… ну хорошо тогда, – успокоился Гарри. – А как же мои отработки?
– Их определенно станет намного меньше, – ответил Снейп, и Гарри тяжело вздохнул. – Но никто не мешает нам встречаться здесь, если уважаемый профессор Флитвик не против. Мне кажется, так даже лучше.
– Он точно не против, – улыбнулся Филиус.
Ему доставляло немало удовольствия наблюдать, как эти двое заботятся и переживают друг о друге. Родственники, родственники… Вот только кто? Отец и сын? Дядя и племянник? Ладно, сами разберутся.
– Точно! И Гермиона с нами будет! И не надо будет ничего пересказывать и передавать! Да, а почему она сейчас не пришла?
– Она в соседнем классе, Гарри, только не отвлекайте ее пока, – улыбнулся Флитвик. – Думаю, через несколько дней вам покажут сюрприз.
– А нам сейчас стоит подумать, как отвлечь пристальное внимание директора от вашей персоны… – Снейп слегка нахмурился.
– А может, наоборот? Не от меня, а от того, что мы делаем с домом, от налаживания отношений между факультетами?
– Интересно. И что вы предлагаете?
– Ну… А если что-нибудь с дементорами придумать? Только я с Гермионой посоветуюсь, можно? Как она освободится, конечно…
– Дементоры? Хм. Это, пожалуй, действительно всех отвлечет…
– Профессора Флитвика приглашают в кабинет директора! – провозгласил домовик, объявившись с громким хлопком у дверей. – Простите! Но срочно-срочно!
Комментарий к 23. Как лучше прикинуться шлангом Автор и Беты от души благодарят всех, кто помогает “вылавливать блошек” из текста в ПБ. Ваш взгляд со стороны нам очень помогает! Спасибо!
Всем хороших выходных!
====== 24. Планы, идущие далеко... и не очень ======
Ремус Люпин брел вдоль опушки Запретного леса почти что куда глаза глядят. Впервые в жизни ему хотелось самому, по собственной инициативе, обратиться и завыть… Только вот чревато: у дальней границы Запретного леса оборотни жили, того и гляди, откликнется кто. А может, ну его, пусть?
Он повернулся на еле слышный шорох крыльев, и на плечо ему опустилась небольшая серая сова. Он, конечно, не мог знать, чей это почтальон, поэтому небольшую записку развернул с опаской, но когда увидел четкий, немного резковатый почерк, грустно усмехнулся.
Снейп сообщал, где находятся его вещи, а также то, что директор уже на посту. Между строк сквозило недовольство тем, что он не забрал все раньше: оказывается, директора не было несколько дней. Что ж, чего не знал, того не знал, иначе поторопился бы.
Какая злая ирония в том, что единственный, кому Ремус теперь мог довериться – его бывший злейший враг. Мог ли он подумать, что когда-нибудь будет так сильно зависеть от него? Верить до конца тоже было… странно. Да и бывший ли враг-то? Что, если он уже сдал его директору? Но тогда зачем было собирать вещи? Приманка?
Он автоматически побрел в сторону дальней теплицы, благо от леса она была не так и далеко. Когда дверь в теплицу оказалась в зоне видимости, он остановился, огляделся и присел на поваленный ствол, даже не отряхнув его от снега. И тут же вскочил: в двух шагах от него стояла… очень красивая женщина.
«Скитер! Но как? Откуда? – пронеслось в голове. – Кажется, я попался».
Еще никому не удавалось приблизиться к нему столь бесшумно.
– Вечер добрый, – чуть язвительно поздоровалась с ним журналистка. – Да не дергайтесь вы так, мистер Люпин… Я вам не враг. По крайней мере, не собираюсь им становиться.
Люпин прокашлялся, но голос все равно немного подвел.
– Почему? И чем докажете?
– Вам же нужны ваши вещи, если я правильно понимаю. Я могу их вам принести.
– Откуда вы… – Люпин прервался, увидев, как Скитер вскинула бровь тем самым непередаваемым и знакомым способом. – Снейп?! Под обороткой?
– Вы спятили? Он сейчас отработки принимает.
– Отку… – завел было ту же песню Люпин, но тут же сообразил и махнул рукой. – А. Журналистка.
Рита гордо вскинула голову.
– Что я буду должен за это?
– И это говорит мне гриффиндорец?! – Скитер усмехнулась. – Но вы молодец, в ситуации ориентируетесь. И в сообразительности вам не откажешь, тормозите, правда, немного, но это не страшно. – Она с удовольствием понаблюдала, как целая гамма чувств сменяется на лице бывшего профессора, и продолжила: – Я хочу получить от вас всего лишь ответы на пару вопросов. Правдивые. Не для печати.
– Не для… Только если поклянетесь, что вы не используете это для…
– Конечно, использую. Как и вы. Но о том, что сегодняшняя наша встреча и переданная на ней информация останется тайной для всех без исключения, мы поклянемся. Оба. Поверьте, журналисты, если им нужно, прекрасно умеют держать язык за зубами. Особенно если собираются еще пожить.
Люпин замер, вытаращив глаза.
– И вы… не боитесь?
– Кого, вас? С чего бы?
– Вы слишком смелая женщина, мисс Скитер.
– Не говорите ерунды. Я – профессионал.
– Я – оборотень.
Люпин сделал паузу и приготовился наложить звуконепроницаемый купол, но, к его немалому удивлению, он не понадобился.
– А! Так это вы тот самый оборотень, который блестяще окончил Хогвартс? Как интересно! Дайте слово, что как-нибудь мы с вами обязательно побеседуем, когда все образуется.
– Э?.. – Люпин был уверен, что «все образуется» – это определенно не про него. А еще он был уверен, что Скитер должна была завизжать и унестись прочь, к границе антиаппарационной зоны. А еще в том, что он и его проблема известны всем и каждому, но почему тогда?.. Или она его зачем-то разыгрывает?
– Вот только не надо изображать оскорбленное достоинство от того, что ваше лицо мне не знакомо. И имейте в виду, что ваша природа у вас на лбу не написана.
– Но… А как же имя?
Рита посмотрела на него, как на идиота.
– Полагаете, я должна ежевечерне повторять имена и род занятий всех, – Рита чуть задумалась, – выпускников Хогвартса? Всех оборотней Англии? Не поверите, Люпин, в магической Британии есть всего десятка два имен, известных всем, и ваше среди них не числится.
Глядя на растерянность Люпина, Рита решила, что, кажется, верно ее истолковала.
– Вы что, действительно думаете, что, едва вы представитесь, все сразу все про вас поймут? Что за самомнение?
– Но почему тогда…
– Тогда что? Это уже любопытнее…
– Почему меня так принимают… все?
Рита критически окинула его взглядом.
– Держать себя в порядке не пробовали? Мантию чистить, брюки гладить, щетину вовремя брить? Нет, не слышали?
После горестной тирады оборотня о том, как он однажды пробовал, но это не помогло, и попытки ее разжалобить взглядом побитой собаки, она рассердилась.
– Что значит «однажды»? Я сказала не привести себя в порядок, а держать! Вы разницу понимаете?
Люпин забормотал что-то насчет денег. Скитер презрительно поморщилась.
– И это говорит мне бывший староста, если мне не изменяет память? Простейшие бытовые заклинания вы, конечно, считали уделом барышень, когда учились? Ваши обноски – ваше знамя? Вам они дороги именно в таком виде? Модификацию стазиcных чар для неживых предметов не изучали – сколько она действует?
– В среднем, от года до двух, – Люпин почувствовал, как пылают его уши. Давно ему никто так доступно не объяснял, какой он непроходимый идиот.
– Давайте-ка клятву уже, у меня, к сожалению, сегодня не так много времени, – Рита стояла совсем рядом, как ни в чем не бывало.
Она оценила выражение лица собеседника и скомандовала:
– Формулировать буду я. Повторяйте.
Когда клятвы были даны, она легким шагом направилась в сторону теплиц, а Люпин остался наблюдать и недоумевать. Вскоре она появилась, неся в руке уменьшенный сверток. Вещей было совсем мало, но комментировать она ничего не стала, а просто передала их ему в руки. Он взял сверток и выжидающе уставился на нее.
– Первый вопрос: что связывает вас с Северусом Снейпом? – она присела рядом, взмахом палочки сделав себе мягкое сиденье из коры и пары сучков того же ствола.
Люпин вздохнул, поерзал на сучке, который не догадался сразу убрать, а сейчас было вроде и не к месту, и начал… почти исповедоваться.
Рита вела себя профессионально: никаких ахов и охов, стопроцентное внимание, редкие вопросы, помогающие прояснить картину. Которая, увы, складывалась довольно удручающей. Несколько раз ей даже хотелось брезгливо отстраниться от интервьюируемого, но она справилась. Второй вопрос, про Поттеров, естественным образом стал продолжением первого, а Люпин вдруг ощутил странное облегчение.
– Знаете, э-э, мисс Скитер, я никогда еще об этом не говорил ни с кем…
– И правильно делали, – по-деловому одобрила Рита, и Ремус понял, что сюрпризы с ее стороны еще не закончились.
Скитер сидела почти плечо к плечу с ним, иногда даже немного опираясь, и была, кажется, глубоко погружена в свои мысли. Наконец он решился:
– Вам… действительно не страшно?
Она вздохнула и повернулась к нему.
– Вы где-то видите луну? Или думаете, я не в курсе, что полнолуние уже прошло? Или хотите испугать меня Запретным лесом, наиболее опасная часть которого вовсе не здесь? Да, я знаю, где это.
– Просто когда люди узнают о… моей проблеме, то ведут себя совершенно иначе, – Ремус непроизвольно скривился, вспомнив свой не так чтоб обширный, но печальный опыт.
– Пф… Я одно время прекрасно общалась с одной семьей. Серия очерков об охотниках за растениями в самых труднодоступных местах Шотландии, – она снова смерила его взглядом. – Не думаю, что вы читали. Но мы и сейчас переписываемся, изредка, конечно. Под Рождество я навещаю Мод и ее малышей, они славные, – Рита улыбнулась своим воспоминаниям.
У Люпина в очередной раз расфокусировались глаза, и ей захотелось сказать ему что-нибудь обидное, хлесткое, чтобы… хотя бы просто привести его в чувство.
