Текст книги "Аллоды онлайн II Тайны Сарнаута (СИ)"

Автор книги: Иван Соловей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 48 страниц)

Товарищ Фурцина, уставшая от разговора со светилом науки, поспешила удалиться.

– Все говорят о том, какой масштабный у нас проект. Кучу золота, говорят, выделили! А работать приходится в абсолютно нищенских условиях! – ворчал он ей вслед.

– А это для чего? – я с интересом ткнул пальцем в крошечных размеров астральный корабль с парусами, на который было направлено много света.

– Реквизит для одной из самых главных сцен! Нужно запечатлеть горящий канийский корабль. И что вы думаете? Выделили нам корабль и горючее? Держите карман шире! Ты, говорят, ученый, придумай что-нибудь! – увидев новых слушателей с удвоенной силой начал негодовать Люмер.

– И теперь вы будете снимать этот маленький макет? – с сомнением протянул Орел.

– Попробую его поджечь. Если запечатлеть его вблизи, может и получится… Лучше бы получилось, иначе все пропало!

Работа закипела: техники облили корабль горючим и, вооружившись на всякий случай огнетушителями, отошли подальше, чтобы не попасть в кадр. Прибор Сарбаза Люмера затарахтел и один из сотрудников съемочной группы поджег макет, вспыхнувший так ярко, словно произошел маленький взрыв.

– Ох, как горит! Прекрасно горит! Хм, а быть может, за этим будущее?.. Идея! Запечатлеть Великий Катаклизм! Вот это будет… Это будет внушительно!..

– Ники, вот ты где!

Я уже и думать забыл про Геллу, но она все-таки меня разыскала и повисла на шее, как у старого знакомого.

– Друзья, пойдемте скорее, там начинается вечеринка! – радостно обратилась она ко всем.

– Жизнь смертных слишком коротка, чтобы тратить ее на подобные глупости, – проворчал Сарбаз Люмер, вызвав печальные вздохи у своих помощников.

Мы же не были связанными никакими обязательствами и поэтому сразу отправились на местечковый праздник.

– Заслуженный отдых после трудового дня! Все актеры, организаторы, художники… самый цвет культурной Империи! – щебетала Гелла по дороге.

Народу и впрямь оказалось много. На поле, где днем маршировали Хранители, теперь горел костер, а вокруг расположилась вся съемочная группа с нехитрыми закусками. Стоял шум разговоров, где-то играл граммофон, но его звуки терялись на таком большом пространстве. Я не заметил, как в моей руке сами собой появились тарелка с бутербродами и простой граненый стакан с подозрительно мутной жидкостью. Гелла потащила нас в самую гущу веселящейся компании, попутно представляя своих знакомых, но половину имен я не расслышал, а вторую просто не запомнил. Напиток слегка ударил в голову и вскоре я перестал чувствовать себя чужаком, даже несмотря на то, что большую часть разговоров не понимал: все вокруг говорили о каких-то спектаклях, известных личностях, и связанных с ними слухах и сплетнях.

И все же здесь было хорошо. Меня окружали довольные, счастливые люди, орки, и даже Зэм, невольно заражая своим весельем и делясь ощущением праздника. Чем больше темнело на улице, тем громче становился смех, откровенней разговоры и скабрезней шутки. Кое-кто даже уже пританцовывал. Голову не хотелось нагружать никакими серьезными думами и я, беспардонно пялясь на Геллу и улыбаясь, лишь вполуха слушал, как она жалуется на режиссера. Она жеманничала и кривлялась, слишком уж картинно закатывая глаза, но смотреть на ее все равно было приятно и я не отказывал себе в этом удовольствии.

– Он не верит, что я не смогу войти в образ и станцевать, как настоящая эльфийка! Какое неуважение к моему таланту! И это после всех тех ролей, которые я играла в лучших театрах Империи! – возмущалась она.

– Но, Гелла, ты ведь всегда можешь взять пару уроков… мы все знаем – где! – захихикал актер, игравший Яскера. Без грима его сходство с главой государства перестало быть таким уж очевидным.

После этих слов все начали заговорщицки переглядываться, словно были носителями какой-то тайны.

– Хм… это мысль! – заулыбалась Гелла и повернулась ко мне, Кузьме и Лбу. – Повеселимся?! Есть тут одно местечко… ха-ха-ха!.. Идемте скорее, там очень здорово!

Я хотел было поинтересоваться подробностями, но всей компанией уже овладел бурный энтузиазм, и я махнул рукой, позволив себя вести.

Мы добрались до площадки телепорта, переправившей нас в Незебград. Несмотря на поздний час и давно погасшие окна жилых домов, по городу мы передвигались довольно шумно, что вызывало у меня смущение. Вскоре впереди показалась смутно знакомые очертания какой-то стройки…

– Ник, ты узнаешь? – произнес Орел, замедляя шаг. – Мы здесь уже были. Это ведь… будущее управление по Надзору за Общественным Порядком…

– И что? – спросил Лоб, почесав в затылке.

– Бункер! – в два голоса ответили мы с Орлом и переглянулись.

– Эй, ну где вы там потерялись? Не отставайте! – крикнула Гелла, заметив, что мы втроем остановились.

– Разве Комитет не должен был его ликвидировать? – продолжил вполголоса Кузьма.

– Не знаю, – пожал плечами я. – Может, там уже не бордель? А просто какое-нибудь… м-м-м… заведение?

– Заглянем?

Я кивнул, и мы двинулись уже известной нам дорогой ко входу в «Бункер»…

Это был бордель. Более того, даже контрольная фраза, чтобы войти внутрь, не претерпела никаких изменений: «Я по процедурному вопросу». Едва мы втроем спустились по узкой лестнице вниз, навстречу вышла эльфийка, на которой было очень мало одежды.

– Добро пожаловать, товарищи! Мы всегда рады гостям! – сказала девушка и томно улыбнулась, покачивая сияющими в полумраке крыльями.

Слово «товарищи» из уст эльфийки, стоявшей перед нами в одном белье, звучало до ужаса нелепо и резало слух. Гелла и ее друзья уже скрылись в глубине борделя и в темном коридоре остались лишь я, Орел, Лоб и практически голая девушка. Она так сильно походила на Лизу, словно была ее сестрой… Хмель выветрился из моей головы и я почувствовал поднимающуюся ярость.

– Как вы сюда попали? – тихо спросил я.

– Простите? – растерялась девушка. – Я здесь… постоянно нахожусь.

– Вас привезли силой? Вы здесь… в плену?

– В плену? – еще больше удивилась эльфийка и даже отступила назад, видимо усомнившись в нашей адекватности. Но потом вдруг лицо ее разгладилось, словно на нее снизошло озарение, и она снова заулыбалась. – Ах, в плену! Я поняла! К сожалению, я не очень сильна в этой области… но вам не стоит волноваться! У нас конечно же найдутся замечательные, талантливые пленницы! Вы пока проходите, выпейте что-нибудь, а я их разыщу!

С этими словами она упорхнула внутрь, оставив нас стоять в коридоре с ошарашенными лицами.

– Талантливые пленницы? – переспросил Лоб. – Это чего это она такое имела ввиду?

После минутного столбняка, мы все-таки вошли в большой зал, откуда лилась громкая музыка. Убранство внутри поражало количеством позолоты на стенах и потолке, маленьких, изящных светильников, деликатно испускающих приглушенный свет, пурпурных бархатных диванчиков со множеством подушек, и низких, круглых столиков, похожих на журнальные, но заставленных едой и напитками. В самом центре, на постаменте – единственном, ярко освещенном месте, бросая друг на друга голубоватые блики от крыльев, танцевали три полуголые эльфийки. Впрочем, по залу бодро сновали и обычные девушки, и даже мускулистые орчихи, предлагающие посетителям сделать массаж.

– Не подумайте, что я убежденный моралист и мне не нравится увиденное… но вам не кажется, что это место не вполне законно и лучше бы нам отсюда уйти? – произнес Орел.

– Нет.

Кузьма повернулся ко мне, скрестив руки на груди.

– Ники, милый, мы в борделе. В данный момент я недостаточно пьян, чтобы наплевательски относится к этому факту.

Но я упрямо шагнул в зал. Негодование во мне кипело и требовало выхода. Я лично сообщил агенту Комитета о найденном входе в «Бункер», где содержатся пленные эльфийки, почему не было предпринято никаких мер? Мы помогли сбежать из борделя Лизе, будучи твердо уверенными, что после прикрытия этой лавочки и остальные девушки если не обретут свободу, то как минимум избегут участи развлекать клиентов подобным образом. Однако, притон продолжает функционировать как ни в чем не бывало!

– Эх, чувствую, попрут меня из армии за аморальное поведение, – обреченно вздохнул Орел, последовав за мной вместе со Лбом.

– Охранником сюда устроишься, – буркнул я в ответ.

Едва мы плюхнулись на свободный диван, утонув в подушках, как к нам подскочила эльфийка с подносом.

– Напитки?

Я потянулся за бокалом, наполненным чем-то синим, с торчащей трубочкой и зонтиком.

– Давно вы здесь?

– Не очень, – улыбнулась девушка. – А вы кого-то конкретного ищете?

– Нет, я… кхм… Вы не пытались отсюда сбежать?

– Сбежать? – недоуменно захлопала глазами она. – Зачем?

– Нет-нет, я просто так спросил, – я взял бокал и откинулся на подушки, не решаясь попробовать подозрительный синий напиток.

– Похоже, все немного не так, как мы себе это представляли… – сказал Орел, когда эльфийка отошла.

– Пройдусь, – коротко бросил я, поставив бокал на низкий стол и поднимаясь с дивана.

Посетителей было много, но их лица терялись в полумраке. Быстрая музыка сменилась медленной, и на смену одним танцующим эльфийкам вышли другие, двигаясь в такт новому ритму. Попадавшиеся мне навстречу девушки улыбались и все время предлагали что-то выпить, они словно бы не имели никакого представления о личном пространстве, приближаясь почти вплотную и ласково прикасаясь к моим рукам, плечам, и даже лицу. С одной стороны, что там скрывать, это было приятно, но с другой – я все же испытывал внутренний дискомфорт от такой беззастенчивой развязности.

Но что самое интересное, все они реагировали на мои вопросы примерно одинаково – никто не стремился покинуть это место, их все устраивало и так. Неужели боятся говорить правду? Но они не выглядят запуганными, скорее даже наоборот.

– Капитан…

Возраст эффектной женщины трудно угадать, а та, что стояла передо мной, и вовсе походила на богиню. И все же мне показалось, что она несколько старше тех, что сновали по залу с подносами. Женщина, обвив своими руками мой локоть и прижавшись щекой к плечу, мягко повела куда-то в сторону.

– Меня зовут Анна. Вы не будете против, если я бессовестно похищу вас ненадолго? – голос у нее был ласковый, обволакивающий, очень красивый, как и она сама.

– Зачем?

– Я вижу ваше смятение, Хранитель… Вы задаете девушкам странные вопросы… Моя задача сделать так, чтобы всем гостями здесь было хорошо.

– Только гостям? – спросил я, высвободив свою руку из ее объятий.

– Вы даже не представляете, как бесконечно милы в своих рыцарских порывах, капитан… – засмеялась она и кивнула на ближайший диванчик, предлагая присесть. – Вы хотите нас спасти?

– А вы нуждаетесь в спасении? – вопросом на вопрос ответил я, проигнорировав ее приглашение.

– А вы как считаете? – снова спросила она, словно начиная игру.

Я нахмурился и замолчал, решив не поддаваться на ее уловки. Анна подождав немного ответа, снова улыбнулась и провела ладонью по моей щеке, чуть склонив голову набок. У нее была очень нежная кожа, от которой сладко пахло то ли цветами, то ли ягодами, и я невольно начал дышать глубже.

– Жизнь здесь – как яркий фейерверк. Музыка, танцы, напитки и море удовольствия… Мы дарим гостям праздник. Мы и есть – праздник. Кто захочет добровольно вернуться в серые будни?

– Я знаю как минимум одну эльфийку, которая захотела, – собирая остатки самообладания, возразил я.

– Неужели, ей это не удалось? – удивленно вздернула брови Анна.

– М-м-м… удалось.

– Тогда что же вас печалит, Хранитель? Вы напрасно думаете, что мы живем здесь, словно в клетке, – она обернулась и с любовью оглядела большой зал и всех девушек. – Отриньте свое предубеждение и вы увидите, что мы здесь счастливы… Империя заботиться о нас, поверьте.

Я снова замолчал, чувствуя, как меня захлестнуло уважение к Лизе, которая прожиганию жизни в борделе без забот и проблем предпочла сохранить свое достоинство.

– Как ваше имя? – спросила Анна. Она уже поняла, что сумела пошатнуть мою уверенность, и теперь бросала лукавые взгляды из-под густых ресниц.

– Капитан Санников.

Анна звонко рассмеялась, запрокинув голову.

– Ох, капитан, вы просто прелесть! – произнесла она, утирая выступившие слезы. – Мы здесь не называем фамилий. Это ни к чему. Более того, некоторые сами придумывают себе имена… Свобода во всем – от имен, от предрассудков…

– Ник. Меня зовут Ник.

– Ни-и-ик, – протянула она, будто пробуя мое имя на вкус. – Гелла запретила мне подсылать к вам девушек, но думаю, она не будет против, если я угощу вас коктейлем…

– Нет, я пожалуй… вернусь к своим друзьям.

Анна кивнула, опустив глаза и изображая покорность. На диване остался сидеть лишь Орел, попивая коктейль в компании эльфийки с розовыми волосами – она что-то жарко шептала ему на ухо и заливисто смеялась. Я, остановившись рядом, дождался, когда девушка слезет с его колен и удалится, что она сделала с явным сожалением, и сел.

– А Лоб где?

– Ушел на массаж.

– Ясно.

– Ник, ты знаешь, здесь…

– Знаю. Меня только одно интересует, зачем нужна была вся эта показуха с поисками «Бункера»?

– Ты сам ответил на свой вопрос – показуха.

Я кивнул и, схватив свой синий коктейль, так и оставшийся стоять на столе, сделал глоток. Напиток был слишком сладким на мой вкус.

– Но вообще знаешь, с самого начала было понятно, что без покровительства в верхушке «Бункер» бы не смог существовать, – продолжил Орел. – Одних показательно наказали, но на смену им сразу пришли другие.

– А для самого «Бункера» не изменилось ничего, – добавил я.

– Да, но местных обитательниц это не сильно расстроило. Похоже, Лиза была здесь белой вороной…

– Как и в Лиге.

– Ники!

Подняв голову, я увидел Геллу, которая, хохоча, пристроилась возле танцующих эльфиек и пыталась повторить их движения. Она помахала мне рукой.

– Смотри на меня!

– Смотрю.

Я приподнял вверх бокал, а затем сделал еще глоток – на второй раз коктейль уже не показался таким приторным. При повтором взгляде на вещи вообще многое становится не таким, каким казалось сначала… Бордель не красит лицо Империи, изо всех сил старающейся создать свой идеальный облик, но одно мне стало очевидно – если здесь кого-то и нужно спасать, то только самих имперцев. Вот только делать этого я не собирался. Хмель снова начал овладевать сознанием, примиряя со всеми несовершенствами моей страны. Орел как-то незаметно испарился, я лишь успел увидеть мелькнувшие розовые волосы эльфийки. Где-то на четвертой порции коктейля рядом со мной на диван плюхнулась уставшая, но довольная Гелла и отпила из моего бокала, выхватив его у меня из рук.

– Ну, как у меня получается?

– Здорово.

– Я знала, что всем нос утру! Сыграю эльфийку так, что все обзавидуются! Никто больше сплетничать не будет! Ха-ха-ха… Искусство – оно такое! Судят по результату, а не по… хм… процессу.

– Угу…

– Пойду еще попробую… Смотри на меня!!!

– Да смотрю я, смотрю. На тебя одну.

Голова приятно кружилась, напряжение отпустило, и я, расслабившись и глядя из полуприкрытых век на Геллу, тянул через тонкую трубочку очередной синий коктейль… Затем декорации как-то сами собой сменились, комната стала меньше, свет еще более тусклым, а Гелла танцевала только для меня одного. И танец ее окончательно потерял всякую стыдливость…

Возможно, это было не совсем то поведение, которое ожидал от меня Яскер, настоятельно советуя взвешивать каждый свой поступок, но, в конце концов, вряд ли на судьбу мира как-то повлияет одна моя не самая праведная ночь в борделе.

Глава 2. Асээ-Тэпх

– Просыпайся, милый… А то я опоздаю… Милый! Просыпайся же!.. Ники!

Гелла, кутаясь в одну простыню, тормошила меня за плечо и, едва я лениво приоткрыл один глаз, забегала по комнате, в поисках одежды.

– У меня же съемки… я должна срочно вернуться на «Фабрику Грез»… Ники, где мое платье?!

Я с трудом вспоминал, что было вчера, точнее сегодня ночью, но приятное ощущение послевкусия сохранилось очень четким. Вылезать из мягкой, какой-то совершенно воздушной постели не хотелось, даже несмотря на ее омерзительно розовый цвет.

– Озерин меня убьет, если я не приду… да где же это демоново платье?

Я перевернулся на живот и, крепко зажмурившись, уткнулся лицом в подушку.

– Не убьет.

– Нет-нет-нет-нет! НИКИ! Не вздумай засыпать!!!

Она снова начала меня тормошить, и я, после минутной борьбы с самим собой, все же решил подниматься.

Чтобы полностью привести себя в порядок, сходить в душ и одеться, мне понадобилось пятнадцать минут, и это я не торопился. Попытки Геллы разыскать свое платье за это время не сдвинулись с мертвой точки… Затем она искала свою обувь, потом сумку, расческу… Я терпеливо ждал, поглядывая на часы, и думал, что мог бы еще с удовольствием поспать.

– Милый, ты не мог бы мне набрать ванну?

– Ты же сказала, что опаздываешь!

– Да, но не могу же я явиться на съемочную площадку, не приняв ванны! – сказала она с таким напором, словно я сморозил невероятную глупость.

– Хорошо. Я пока разыщу Лба и Кузьму…

– Милый, поторопись, мне же нельзя задерживаться!

– Я вернусь еще до того, как твоя ванна наберется, – раздраженно ответил я.

До большого, круглого зала, где вчера проходило основное веселье, вел длинный, извилистый коридор со множеством дверей, заканчивающийся ведущей вниз лестницей. Сейчас там стояла тишина и почти никого не было, кроме одной единственной девушки, сразу же двинувшейся мне навстречу.

– Доброе утро! Чем я могу вам помочь?

– Я ищу своих друзей… Э-э-э… со мной были Лоб… орк… и хадаганец…

– Да-да, мне это известно. Они еще наверху. Вы хотите, чтобы я их разбудила?

– Да, и побыстрее, нам пора уходить.

– Тогда минуточку подождите. Хотите что-нибудь выпить?

– М-м-м… а кофе у вас есть?

– Конечно.

Девушка удалилась, а я уселся на диван, глядя по сторонам. Никаких следов вчерашней гулянки здесь не осталось: под ногами идеально чистый, пушистый ковер, пустые столы отполированы до блеска, непримятые подушки аккуратно разложены на диванах. Через несколько минут другая девушка принесла мне невероятно вкусный кофе, от одного запаха которого кружилась голова. Я даже зажмурился от удовольствия, делая маленькие глотки.

– Ваши друзья скоро будут. Что я еще могу для вас сделать?

– Нет, ничего, – я поставил пустую кружку на стол и поднялся. – Я сейчас приду.

К моменту моего возвращения Гелла уже сама с собой хихикала в ванной, дуя на воздушную, белую пену, пушистыми облачками разлетающуюся во все стороны.

– Я думал, что мы спешим, – нахмурил брови я.

– Да-да, милый, буквально пятнадцать минут, и я выхожу!

– У тебя полчаса, Гелла, я жду тебя внизу.

Заспанные, но в целом довольные жизнью Лоб и Кузьма уже были полностью готовы.

– Ну что, возвращаемся? – зевая спросил Орел вместо приветствия.

– Гелла спустится через полчаса…

Но не через полчаса, ни даже через час она так и не появилась. Лоб и Орел больше не могли оставаться здесь, съемки сцены с Хранителями должны были уже скоро начаться. Мы договорились, что я прибуду на остров чуть позже, и они ушли.

– Гелла, я давал тебе полчаса!

– А разве они уже прошли? – захлопала глазами она. – Ой, прости, Ники, я что-то задумалась… Я уже выхожу! Только никуда не уходи!

– Моя группа уже на «Фабрике Грез» и я обязан быть с ними. Я все еще жду тебя внизу, но через двадцать минут меня там уже не будет.

– Я приду через пятнадцать! Правда!!!

Она не пришла и через полчаса. Я спокойно допил четвертую чашку кофе, встал, потянулся и накинул плащ.

– Уже уходите?

– Да. Передайте Гелле… м-м-м… нет, ничего не передавайте.

– Мы ведь увидим вас снова?

Этот вопрос я оставил без ответа, покинув «Бункер» откуда-то точно зная, что больше сюда никогда не вернусь.

Денек выдался на редкость приятным. Палящее солнце скрылось за облаками и воздух не был таким же раскаленным, как обычно. Съемки на «Фабрике Грез» уже шли полным ходом, Хранители послушно маршировали под бой барабанов, осветители крутили большими прожекторами, прибор братьев Люмер тарахтел, и режиссер Озерин выкрикивал свое знаменитое: «Стоп!». Я поискал глазами свою группу, нашел – все были на месте – и успокоился, решив дождаться конца съемок где-нибудь неподалеку.

– Эй, чемпион, и ты здесь!

Молотило, орк с пачкой гибберлингов, которому я навалял на арене в Изун-городе, махал мне своей лапищей.

– Давно я тебя не видел… а ты уже офицер! Ну дела! Как быстро время летит…

– Какими судьбами? – спросил я, пожимая ему руку.

– Дык это… хомяков своих привез, – он кивнул на клетку с гибберлингами. – Понятия не имею, зачем они Комитету понадобились.

– Затем, что по сценарию одна из важнейших ключевых сцен нашей эпопеи «Освобождение» – психическая атака гибберлингов. Тысячи маленьких пушистых комочков, атакующих корабль! – появившаяся товарищ Фурцина с большим блокнотом внимательно осмотрела пленников, будто сомневалась в их расовой принадлежности.

– Звучит здорово, – сказал я.

– Ага. На бумаге! Но вот где, скажите мне на милость, я раздобуду тысячу гибберлингов?! Что же мне, Новую Землю захватывать?! Ох уж этот Бондарин! Писака! Это я о сценаристе! Отказывается менять гибберлингов на нежить! Говорит, что Яскер все утвердил, изменению не подлежит ни одна строчка! И не поспоришь с ним!

– И теперь вы собираете гибберлингов по всей Империи?

Фурцина кивнула на ангар и я с интересом заглянул внутрь. Тысячи гибберлингов там точно не было, но вот около сотни – вполне. Они не сидели в клетках, но внутри находилось много охраны, поглядывающей на маленький, пушистый народец с опаской. Что удивительно – стояла тишина, гибберлинги невинно хлопали своими круглыми глазками-пуговицами, и производили впечатление воплощения беззащитности. Но внешний вид обманчив. Я прекрасно знал, на что на самом деле способны эти пакостники.

– Почему они молчат? – тихо спросил я у ближайшего охранника, нервно теребившего арбалет.

– На нервах играют.

– Да уж лучше пусть помалкивают, а то как начинают разговаривать, так хоть беги… – откликнулся другой охранник.

– Почему?

– А вот почему… Эй вы, носки шерстяные, чего молчите?

В ангаре словно бы раздался взрыв – сотня детских голосов заверещала одновременно и я быстро выскочил наружу, будто меня выбросило оттуда ударной волной.

– Вот жуть то где! – прокомментировал позеленевший Молотило.

Больше никто из нас не рискнул сунуться к гибберлингам.

– А вот и он, легок на помине, – фыркнула Фурцина, глядя на приближающегося, крайне возмущенного хадаганца. – Сценарист. Явился, не запылился…

– Товарищ Фурцина! – завизжал он таким высоким голосом, что сам мог бы озвучивать любого гибберлинга. – В чем, по-вашему, состоит работа сценариста?!

– Бумажки писать убористым почерком? – вздернула брови она.

– Нет! Сценарист у нас, оказывается, ответственен за все!

– А как иначе? Вы закатили мне истерику, чтобы вам доставили гибберлингов. Так вот вам гибберлинги…

– Но никто не подумал о последствиях – они же голодают! Вы представляете себе психическую атаку тощих, изможденных гибберлингов? Это же гарпиям на смех! Гибберлинги все прибывают, а продовольствия нет. Бардак! Почему я должен решать эти проблемы?

– А кто, по-вашему, должен? Я?! Вы просили – так получите, распишитесь…

Мы с Молотило отошли от них, не став слушать дальше перепалку, которая грозилась затянуться надолго.

– Мне показалось, или их правда как будто… по трое? – спросил я.

– Угу, – кивнул Молотило. – Гибберлинги всегда того… тройняшками рождаются. «Росток» называется! Демон их знает, почему так.

– Забавно.

– Товарищ капитан! – окликнула меня Фурцева, все еще сердито косясь на ангар с гибберлингами, где скрылся сценарист. – Нам нужна ваша помощь… Это ведь вы вчера заменили в одной из сцен главного актера?

– Я. А что случилось, он опять не может выдержать канийского натиска? – невольно заулыбался я.

– Если бы. Он запил! Лепечет, что не ощущает в себе силы воплотить такой сложный и многогранный образ! Вот сволочь! Мы пригрозили этому идиоту снять его с роли, если он не возьмет себя в руки…

– А от меня что требуется?

– В общем-то ничего особенного. Просто пройти на съемочную площадку и постоять там для вида.

Я кивнул. И правда – ничего особенного.

– Сначала должны были снимать ту самую пресловутую психическую атаку гибберлингов, где Яскер захватывает вражеский астральный корабль, – рассказывала по дороге Фурцина. – В одиночку, естественно. Он вступает в бой с гибберлингами и красиво и изящно их побеждает… Но к этой сцене мы еще пока не готовы, надо как-то заставить гибберлингов делать то, что от них требуется.

– А сейчас что будет сниматься?

– Сцена искушения. Коварная эльфийская волшебница пытается соблазнить Яскера. Наш вождь, конечно же, демонстрирует высокие моральные принципы, присущие всем гражданам Империи. Вот их и должен продемонстрировать актер.

– А эльфийка – это Гелла?

– Да, соблазнять она умеет… Особенно теперь, когда научилась танцевать по-эльфийски. Быть может, это самая важная сцена! Про то, что Яскер способен в одиночку захватить корабль, все знают. А вот про то, что он способен пройти не только огонь и воду, но и медные трубы… Об этом надо народу напомнить!

Почему-то мне не слишком хотелось присутствовать при этой сцене, но я уже согласился и поэтому поздно было идти на попятный. Мы поднялись на корабль, целиком сделанный из дерева! Я вертел головой во все стороны, пытаясь понять – бутафория или правда настоящее лигийское судно? Все было очень достоверно! Сцена происходила во внутренних помещениях и, спустившись внутрь по узкой резной лестнице, мы застали съемки в самом разгаре.

– Как наш Яскер? – тихо спросила Фурцина у осветителя.

– Пока ничего, держится.

Я подошел ближе и, вытянув шею, выглянул на съемочную площадку. Там, в круге света, очень близко друг к другу стояли вновь загримированный глава Империи и Гелла. На этот раз ее волосы были серебристо-белыми, а за спиной сверкали довольно правдоподобные крылья. Она положила руки ему на плечи и томно произнесла, прижимаясь к нему всем телом:

– Ах! Как долго я ждала этой встречи… Скажи, милый, ты до сих пор считаешь, что война – это единственное, чем мы можем заниматься?

Меня кольнула ревность. Не то, чтобы я воспылал к Гелле пламенной любовью, но все-таки не очень то приятно, когда женщина, с которой ты проснулся утром, через несколько часов уже липнет к другому мужчине, пусть даже это всего лишь ее актерская роль.

– Уйди с моего пути, блудница!

– С пути? Хм… Поверь мне, он ведет тебя к гибели! Доверься мне… Я знаю другой путь. Более глубокий… более… соблазнительный!

– Ха! Этой дорогой я уже хаживал! Поверь, там нет ничего интересного!

Гелла все время прикасалась к актеру, тянула руки к его лицу, а он не очень усердно от нее отстранялся. Мне же хотелось треснуть его по голове чем-нибудь тяжелым – например, съемочным аппаратом братьев Люмер. Злость во мне нарастала и я даже сцепил побелевшие пальцы в замок, чтобы и правда ненароком не прибить чем-нибудь этого «Яскера».

– О-о-о! Ты демонстрируешь чувство юмора! А я то думала, что ты на это не способен, несгибаемый Яскер! Быть может, ты все-таки сможешь продемонстрировать и другие чувства.

– Другие чувства? Конечно могу. Вот только знакомы ли они тебе? Ты когда-нибудь слышала о чувстве долга? О чувстве ответственности? О любви к Родине? Нет? Ты погрязла в разврате и пороке! Ты никогда не сможешь понять меня! В то время как я понимаю тебя очень хорошо. Знаешь почему? Потому что ты – примитивна!

– Вот ты как? Ладно. Когда-нибудь ты пожалеешь о своих словах, Яскер! Но будет поздно! Прощай, нам не о чем больше разговаривать!

– Стоп, снято! – крикнул режиссер и все зааплодировали.

– Я в восхищении! Быть может, сам Яскер не смог бы так уверенно противостоять чарам врага! – оживленно зашептала мне Фурцина. – После этого еще должна быть сцена окончательного перевоспитания эльфийки, там, правда, нужны другие декорации…

– Ну это уж точно без меня! – прервал я ее, чувствуя, как мое сердце с силой бьется о ребра в ускоренном темпе. – Вижу, актер прекрасно справляется. Удачных вам съемок.

– Как, вы не останетесь? Яскер сейчас будет спускаться в трюм корабля, чтобы сразиться с джунским големом, которого враг использовал для охраны реактора. Яскер сразится и, конечно же, победит… Уверена, сцена станет украшением нашей эпопеи!

Все это она говорила уже моей удаляющейся спине, но я не обернулся.

– Браво, капитан.

Я замер. И мне даже пришлось сосчитать до десяти, чтобы взять себя в руки.

– Что вам от меня нужно? – я старался произнести это спокойно, но эмоции все равно сквозили в моем голосе.

– Нам нужна ваша преданность Яскеру, ваша верность Родине, ваше хладнокровие, ясная голова и готовность послужить на благо нам всем.

– Комитет меня на прочность испытывает?

Рысина усмехнулась и, неожиданно взяв меня под локоть, как старого друга, направилась прогулочным шагом вдоль палубы лигийского корабля – после некоторых раздумий я все-таки пришел к выводу, что он настоящий. Вся съемочная группа находилась внизу и нас никто не тревожил, кроме порывов ветра, развевающих гигантские паруса над головой, и щебетания птиц, длинными рядами рассевшихся на мачтах.

– Можно и так сказать, – произнесла она наконец.

– И как мои успехи?

– Далеки от идеала, но терпимо… – ответила она, а затем, помолчав, серьезно продолжила, и лицо ее при этом стало непроницаемым: – Я знаю о твоем разговоре с Яскером, Санников, знаю, что тебе все известно. Лично я была за то, чтобы сразу тебя ликвидировать, как потенциальную угрозу. Лучше, знаешь ли, спокойно, без потрясений идти прямой дорогой к светлому будущему, чем надеяться на каких-то сомнительных судьбоносных особ. Я и сейчас придерживаюсь этого же мнения.

– И что же вам мешает?

– Ты и сам это прекрасно знаешь. Поначалу Яскер согласился с моими доводами и мы бы простились с тобой навсегда на Диких островах, но ты сумел выкарабкаться. Признаюсь, это вызывает уважение. Хотя я считаю – этого недостаточно, чтобы отказываться от задуманного… однако Яскер поменял свое решение.

– Боюсь даже представить степень вашего разочарования.

Глава Комитета оставила это замечание без ответа. Она остановилась и, облокотившись о борт корабля и чуть прищурившись, задумчиво уставилась на цепочку гор, ломаной линией очертивших горизонт. Ее медные волосы сверкали как огонь в свете полуденного солнца.

– Какое все-таки замечательное открытие сделали братья Люмер, вы не находите, капитан? Работы еще много, но я начинаю испытывать уверенность в успехе нашего дела. Да, это сложно. Да, это неорганизованно. Да, это бестолково. Но именно из этой сложности и бестолковости рождается новый вид искусства. И, быть может, недалек тот день, когда я скажу: «Из всех искусств для нас важнейшим является… «подвижная история»! Как-то коряво… надо будет подумать над новым термином.