Текст книги "Пустые надежды (СИ)"

Автор книги: Иван Соколов-Микитов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

     «Я спустился по лестнице и как только вошел, меня оглушили. Неужели Бьорн предатель?»

     С Бьорном их объединяла работа в тайной полиции. Тогда, ещё будучи простым барменом, Бьорн оказался блестящим информатором и даже принимал участие в нескольких операциях тайной полиции в качестве агента, на одной из которых познакомился со своей будущей женой. Она и стала причиной его ухода с опасной службы, вынудив найти занятие поспокойней.

     Но несколько лет назад его жена вместе с маленькой дочкой пропали. Тогда он обращался к Лимарану, обещал отдать тому все, что имеет, лишь бы найти семью. Бывший глава тайной полиции поднял многих из своих агентов, но женщина и ребенок словно провалились под землю: ни один из торговцев людьми не узнал их описание, уличные мальчишки облазили все переулки, но тел тоже не нашли. Бьорн не показывал этого, но случившееся его сильно подкосило, поэтому Лимаран сомневался, предлагая его таверну в качестве места встреч. Хозяин не возражал против тайных гостей, тем более сам Лимаран также, как и Бьорн потерял своих родных, но главе тайной полиции удалось хотя бы найти тело своей жены.

     Они не смогли найти следов, объединяющих два исчезновения, и постепенно отдалились, замкнувшись каждый в своем горе. Лимаран знал, что Бьорн приютил у себя беспризорную девочку с улицы и заботится о ней как о родной дочери, поэтому решил воспользоваться этим местом в последний раз, но его хватило с лихвой.

     «Нет, этого не может быть! Видимо за мной следили, и теперь я никак не смогу предупредить Сандро…»

     Он оглянулся в поисках нападавшего, но света едва хватало чтобы разглядеть стол, на котором стоял мерцающий огонек свечи, так что нападавший оставался в тени.

     «Я могу закричать, но нет никаких гарантий, что Сандро спускается по лестнице именно сейчас. К тому же, если этот громила смог выследить меня и раскрыть это место, то он явно догадался поставить кого-нибудь и у выхода из таверны».

     Занятый тяжкими мыслями Лимаран не услышал, как тихонько скрипнула, открываясь, дверь и в проеме показался высокий силуэт в чёрной мантии с накинутым капюшоном.

     – Лимаран? – произнес силуэт и снял капюшон, открывая лысеющую голову и бородатое морщинистое лицо Сандро.

     – Уходи! – только и успел воскликнуть его друг, как на Сандро из темноты набросились две тени и крепко схватили за руки.

     – Кто вы такие? Кто вас нанял? Я заплачу больше и не буду вас потом искать.

     Будучи главой тайной полиции Лимаран представлял себе, как делаются темные дела и что у всего есть своя цена.

     – Вы можете не говорить имя нанимателя, просто скажите ему, что сюда никто не пришел, и получите в два раза больше золота!

     Сандро смотрел на друга, пытающегося переманить головорезов на свою сторону. В тот же момент из темноты вышла еще одна фигура, на голову выше профессора, и ударила Лимарана наотмашь по лицу, его голова дернулась и безвольно повисла. Сандро оставалось только уповать на то, что друг лишь потерял сознание. Необходимо было действовать быстро, и он попытался вырваться с единственной мыслью в голове.

     «Жив ли Лимаран? Спасать друга или бежать?»

     Фигура двинулась в сторону Сандро, и тот решил отступить, здраво оценивая свои старческие шансы против громадного головореза, привычного к дракам. Он ещё помнил кое-какие уловки, которым его обучал Лимаран, поэтому легко вывернулся из захвата двух, не слишком цепких головорезов. Рванувшись к двери, Сандро вытащил одну из коробочек, и, выбегая из комнаты, щёлкнул запалом и метнул её в громилу. Захлопнув дверь за собой, старик помчался по лестнице, отчаянно надеясь, что не запнется на мантии, впрочем, преследователи сейчас должны быть оглушены магниевой вспышкой. Хитрое устройство ему подарил один старый знакомый алхимик в благодарность за новые линзы для очков. Профессор успел преодолеть весь путь наверх, когда дверца снизу только открылась.

     «Наверху меня уже ждут» – промелькнула мысль у Сандро, и он прижал к груди непонятно как оказавшийся в руке кинжал – «надеюсь Бьорн услышит и придет на помощь».

     Последние шаги дались ему с видимым усилием, беглец толкнул дверь и почти вывалился в коридор. Щурясь от яркого света факелов, он тут же увидел Бьорна, стоящего прямо у дверцы. Но мгновение ликования сменилось горечью, как только Сандро взглянул в его лицо – смесь горя, печали и, возможно ему показалось, но на лице Бьорна отчетливо читалась надежда. Мужчина поднял руки в умиротворяющем жесте, крепко сжимая в кулаке дубину.

     – Сандро, пожалуйста, остановись и сдайся им!

     Сандро сделал шаг назад, но со стороны двери уже слышалась тяжелая поступь громилы. Профессор лихорадочно размышлял.

     «Они давят на Бьорна, но как его так быстро нашли?»

     Лимаран наводил справки и начал поднимать своих агентов, видимо какая-то из этих нитей привлекла к ним паука, и теперь наступало время трапезы, ведь его друг уже попал в ловушку. Необходимо спасаться самому и уже после пытаться вытащить своего соратника.

     Сандро рванулся вперед. Бьорн с горьким криком бросился на него. Старик, отмахнувшись рукой, в которой до сих пор был зажат кинжал, услышал сдавленный хрип и, бросившись в главный зал таверны, протолкался через людей, столкнулся с официанткой, которая уронила поднос с двумя кувшинами вина и расплакалась, и выскочил наружу.

     На улице сгущались сумерки, и небо освещала лишь скрытая за тучами полная луна. Спешно обведя взглядом улицу, Сандро устремился в ту же подворотню, в которую всего несколько минут назад вошел пьяный дебошир с двумя девушками.

     Дверь таверны резко распахнулась, едва не слетев с петель. На пороге стоял разъяренный громила, одной рукой сжимающий рукоять топора, висящего на бедре, а другой – непрерывно трущий глаза, и щурясь осматривал улицу. За его спиной показались еще двое, более человеческого роста, в глубоко надвинутых капюшонах. Один из невысоких головорезов что-то прошептал громиле, после чего тот зарычал и развернулся было, чтобы войти в таверну, но в тот же миг ему в глазницу вонзилась стрела, а двоих его приспешников скрутили подскочившие завсегдатаи таверны.

     Внутри, в проходе, ведущем из коридора с потайной дверью, с луком в руках стояла Бьянка, помощница Бьорна.

     По лицу девушки градом катились слёзы. Заподозрив неладное после ухода Бьорна, за которым последовал спешный побег странного старика в мантии, подошедшего к Бьорну незадолго до этого, она пошла проверить все ли в порядке и увидела приемного отца лежащим в луже крови, а по коридору мчался, рыча от ярости, этот бугай с топором в руке и кинжалом за плечом. Бьянка тут же выхватила лук из-под барной стойки, и, как только громила решил вернуться в таверну, видимо подчистить за собой, пустила стрелу ему в глаз. К счастью, люди в «Сияющем петухе» хорошо её знали, поэтому сразу пришли на помощь, схватив двух подельников головореза.

     Бьянка бросилась к телу приемного отца, но было уже поздно – мужчину ударили ножом в горло, и по коридору словно разлилось красное озеро, над которым возвышалась гора, всего несколько минут назад бывшая могучим Бьорном.

     Девушка рухнула рядом с телом своего приемного отца, разразившись рыданиями. Бьорн буквально вытащил её с улицы, дал работу и кров над головой, относился к ней гораздо лучше, чем родной отец, которого она даже не помнила. Бьянка видела, как он иногда вздыхал, глядя на неё, и порывалась спросить, что же случилось с его семьёй, но каждый раз ей становилось страшно, что ответ, который она получит, может разрушить тот тонкий баланс, выстроенный ими в отношениях.

     – Бьянка! – из горестного забытья её вырвал крик Джеймса, одного из братьев Уолтонов, старых знакомых Бьорна, часто захаживающих в таверну, а сейчас вместе с другими завсегдатаями схвативших и связавших напарников мертвого «убийцы» Бьорна.

     – Я иду, Джеймс, – из-за сдавленных рыданий её ответ оказался слишком тихим, чтобы его услышали, но Бьянка не стала повторять, а просто поднялась с тела Бьорна, мягко проведя ладонью по его лицу и закрыв своему приёмному отцу глаза.

     В зале царило напряженное возбуждение, грозившее перейти в самосуд. Видимо кто-то заглянул в коридор, пока она скорбела, склонившись над телом Бьорна, так что все в таверне уже знали о случившемся, и дальнейшая участь оставшихся соучастников его убийства была предрешена.

     – Мы тут решаем, что сделать с этими будущими покойниками, – Джеймс сидел на стуле, подбрасывая кинжал в руке и недобро щурясь на лежащих головорезов. – Я бы предложил отрубить им руки и отпустить. Пусть пробегутся перед смертью.

     – Братец, ты слишком милосерден! Я предлагаю отрубить им ноги, и пусть ползут отсюда подобру-поздорову, – Джон, младший брат Джеймса, сидел на столе рядом с ним и в конце своей реплики недвусмысленно обнажил меч.

     За последние несколько минут в таверне стало свободнее: более законопослушные граждане и те, кто не был близко знаком с Бьорном, поспешили покинуть место убийства. Впрочем, ни Бьянка, ни братья Уолтоны, никого за это не винили, ведь именно они были самыми близкими людьми Бьорна в последние годы, поэтому на них ложилась ответственность решать участь тех, кого считали причастными к убийству хозяина таверны.

     Если кто-то из сбежавших посетителей таверны и позовет стражу, те придут не раньше, чем через пару часов – трупы есть, драки нет – торопиться им некуда. Поэтому времени для вынесения приговора было более чем достаточно.

     – Нужно объяснить всем, что произошло, – лицо Бьянки покраснело от слез, но девушка крепко сжала кулаки, и её голос почти не дрожал.

     – Я могу поговорить с ними сам, – предложил Джеймс. Наемники Уолтоны знали Бьорна еще с тех времен, когда он работал на тайную полицию. – Скажу им, пусть расходятся. Нехрен тут смотреть.

     – Это неправильно! – голос девушки все-таки надломился. – Они ведь помогли вам задержать тех двоих. К тому же большинство оставшихся здесь многие годы были знакомы с Бьорном и тоже будут скорбеть по нему! Я не опозорю имя своего отца жалкими рыданиями!

     Девушка вытерла глаза и жестом попросила налить ей пива. Джеймс исполнил безмолвную просьбу, и она высоко подняла кружку, взобравшись на стол.

     – Сегодня мы пьем за Бьорна, могучего воина, доброго отца и верного друга! Он отправился в Небесные чертоги и сейчас тоже пьет за наше здоровье! Я отомщу его убийцам, но это будет завтра. А сейчас, черт бы вас побрал, если вы не осилите всю выпивку, что вам вынесут!

     Трапезную наполнили крики «За Бьорна!», «Бьорн!», все стукались кружками, осушали их и тут же поднимали новые.

     Энтузиазм оставшихся посетителей, как понимала Бьянка, быстро начнет рассеиваться, когда дойдет до дела – выяснения имен нанимателей головорезов. Но это было неважно: если придется, она справится и сама.

     Воодушевляющая речь отняла у девушки последние силы, и в сердце осталась только боль и горечь утраты. Бьянка направилась в коридор, где до сих пор лежало тело Бьорна. Ей стало невыносимо мерзко: она тут произносит речи в его честь и пьет, а он лежит в луже своей крови с перерезанным горлом.

     – Неплохо сказано для девчонки! – на пути девушки возник Джон Уолтон.

     – Джон, не мешай мне. Я должна перенести тело отца и убрать кровь, он ведь до сих пор лежит в коридоре, – она хотела оттолкнуть его, но Джон, мрачно покачав головой, перехватил её руку железной хваткой.

     – Не беспокойся. Братцы обо всем позаботились. Бьорн лежит у себя в комнате, а кровь отмывает девчонка, которую Джеймс нашел забившейся от страха в погреб. Она вроде ваша работница, хотя какая нам разница, – он ухмыльнулся одними губами, лицо наемника оставалось непроницаемым. – Важно другое: мы нашли еще один подарочек в каморке под лестницей. Джеймс сейчас там общается с подарочком. Советую сходить к нему, а то пропустишь самое интересное.

     Бьянка чувствовала, как в ней борются горе, то и дело наполнявшее слезами глаза и забивавшее горло, и злость на тех, кто лишил её всего. Чувства сменяли друг друга как калейдоскоп, отчего у неё начала болеть голова.

     «Сейчас я должна быть сильной, показать всем, что достойна быть дочерью Бьорна».

     С этой мыслью Бьянка взяла себя в руки, насколько это было возможно, и направилась в каморку под лестницей.

     Спускаясь по ступеням, она задумалась, что же будет дальше – после того, как она найдет и убьет тех, кто разлучил её с приемным отцом. Жизнь без Бьорна не имеет смысла, так может ей тоже умереть? Так она могла бы воссоединиться с ним на той стороне.

     Бьянка тут же ударила себя по щекам. Нет, она не будет умирать! Этого Бьорн точно бы не желал, он хотел бы чтобы она и дальше работала в таверне и радовала посетителей, так что Бьянка будет жить и помнить своего истинного отца. Спустившись к подножию лестницы, девушка услышала из-за двери голоса – Джеймс разговаривал с мужчиной, голос которого казался ей знакомым.

     «Джеймс уже заставил его говорить, первый шаг к отмщению сделан».

     Бьянка медленно выдохнула и открыла дверь. Взгляду девушки предстала темная комната, неопределеннного размера, едва освещаемая трепещущим огарком свечи, стоящим на массивном столе, рядом с которым лежали два тела.

     «Значит, их было как минимум пятеро».

     Джеймс сидел на стуле напротив пожилого мужчины, как раз задавая тому вопрос.

     – Так значит ты думаешь это какой-то колдун пытался убить тебя и твоего друга, заставив Бьорна заманить вас в ловушку? – в его голосе ощущалась значительная доля скептицизма, но Бьянке показалось, что он сомневается и почти верит старику.

     – Джеймс, это действительно может выглядеть очень подозрительно. Я понимаю тебя, ты потерял друга, мы с Бьорном тоже вместе прошли через многое, так что мы все находимся в схожем положении… – старик не успел договорить, Бьянка решила сказать свое слово.

     – В схожем положении?! Я потеряла отца! Хоть мне и удалось всадить его убийце стрелу в глаз, но тот, кто все это устроил до сих пор на свободе! Не говори, что ты в схожем положении! – в ней вскипел гремучий коктейль ярости и горечи, слезы разочарования смешивались со слезами злости.

     – К тому же еще один мой друг исчез, и я даже не знаю жив ли он сейчас. Поэтому прошу, дайте мне шанс доказать свои намерения, и что у нас одна цель. Чтобы отомстить за Бьорна мы должны найти и убить Тельварта, – Лимаран продолжал свой монолог, не обращая внимания на то, что его перебили, он активно жестикулировал и даже попытался вскочить со стула, но действие яда еще не закончилось, и он смог лишь немного привстать.

     – Что ж, тебе придется повторить все, что ты рассказал мне, Бьянке, она приемная дочь Бьорна. Я склоняюсь к тому, что ты не лжешь, хотя думаю, что также и не раскрываешь всех карт. Теперь давай посмотрим поверит ли она, – Джеймс сделал приглашающий жест рукой, указав на стул, и Бьянка проследовала по комнате, не отрывая взгляда от старика. Ей стало немного стыдно из-за того, что она вспылила, девушка узнала в нем старого друга своего отца.

     – Лимаран… Ты уже приходил к Бьорну несколько дней назад, а до этого еще несколько недель назад, я тебя помню. Он говорил, что вы давние товарищи.

     Воспоминания о времени, когда Бьорн был жив, опять затуманили её глаза слезами, но девушка крепко сжала челюсти, она никому не покажет свою слабость.

     Лимаран торжествующе повернулся к Джеймсу, едва не упав со стула. Контроль над телом постепенно возвращался после того, как наемник дал ему очищающий эликсир, достав его из внутренней подкладки сапога бывшего главы тайной полиции.

     – Ну вот, как я и говорил, мы с Бьорном давние друзья, – торжествующее выражение очень быстро сменилось мрачным. – Я не причастен к убийству Бьорна напрямую, но все равно чувствую свою вину, потому что именно наши с Сандро действия привели к тому, что здесь произошло.

     – Сандро? Это тот, в мантии, что сбежал, перед тем как Бьорна убил этот громила? – Бьянка презрительно скривила губы. – Может быть это он был заодно с убийцами, а не Бьорн?

     – Думай, что говоришь, молодая леди! Сандро не воин, это правда, но он служил при дворе короля Арториаса, а кроме того занимался исследованиями в два раза дольше, чем ты живешь на этом свете. Я знаю его еще со службы, и это мы двое были целями головорезов, а не бедняга Бьорн…

     Лимаран опустил взгляд и потер лоб. Вина давила ему на плечи с новой силой. Ворон до сих пор не простил себя за бездействие перед смертью Арториаса, его родные исчезли без следа, а теперь еще один друг погиб из-за его ошибки. Тельварта нужно найти и заставить ответить за все смерти, произошедшие по его вине.

     – Значит, ты поможешь мне отомстить за отца, – Бьянка пристально смотрела в глаза Лимарану. – Если конечно не собираешься сбежать, также, как твой друг. И тогда я убью всех, кто причастен к смерти моего отца, также, как прикончила его убийцу!

     Лимаран нахмурился: девчонка не промах, но горячая молодая кровь может завести Бьянку совсем не туда, куда хотел бы Бьорн. Он посмотрел на её совсем еще по-детски круглое лицо, узкие губы и большие, выразительные глаза, увенчанные густыми ресницами. Нужно будет присматривать за девушкой и постараться направить кипучую энергию в верное русло.

     «Интересно, где он её нашел» – Бьорн не был настолько жалостливым, чтобы подбирать случайную девчонку с улицы.

     Будучи отголосками войны и последовавшего за ней тяжелого времени, уличные сироты в Лотере долгое время оставались головной болью губернатора и королевы. В столицу стекались не только дети, но и взрослые нищие, неизвестно каким образом пробиравшиеся через стражу, которой строго-настрого запрещалось пропускать бродяг в город. Меньше чем за год бедные районы города переполнились, и нищие стали кочевать по более респектабельным улицам, принося столице дурную славу, но после конца войны количество нищих в Лотере резко снизилось. В первую очередь начали исчезать старики и взрослые, а потом куда-то подевались и дети-сироты. Лимаран пытался расследовать эти исчезновения, но быстро зашел в тупик, придя к выводу, что их покрывают наиболее влиятельные люди Терениса, и в первую очередь Вермин, новый глава тайной полиции.

     – Нет, молодая леди, я не буду сбегать. Кроме того, думаю, что в нынешней ситуации мне безопаснее будет находиться не в одиночестве, а в компании умелых воинов, – он вежливо кивнул Джеймсу. – К тому же, у меня имеются некоторые связи, по которым я уже начал кое-что узнавать. И мне понадобится помощь, если вы хотите получить информацию о Тельварте.

     – Подожди, старик, не так быстро! – Джеймс, прищурившись, смотрел на Лимарана. – Бьянка тебя узнала, да и ты знаешь о Бьорне то, что могут знать только его друзья. Но я все еще не уверен, что мы можем доверять тебе настолько, чтобы работать вместе. Так что давай так: сначала ты помогаешь нам, даешь информацию, которая нам поможет, а потом мы помогаем тебе и начинаем действовать вместе.

     «Опытный наемник не доверяет никому, и знает, что всех можно купить, если знать, чем платить» – к счастью, Лимаран подготовился к такому повороту событий.

     – Взвешенное предложение, Джеймс. И я готов его принять, – Ворон поставил локти на стол и уперся руками в подбородок. – Перед тем как прийти сюда, я принял одного из своих информаторов. Он сказал, что есть проверенная информация, будто бы Тельварт – один из главенствующих жрецов культа Судии.

     Лимаран замолчал и направил взгляд на Джеймса, изучая его реакцию. Бьянка стояла в стороне и лихорадочно пыталась вспомнить все, что она знала о поклоняющихся Судии. К сожалению, вспомнить ничего особенного не удалось – самые обычные, ничем не примечательные люди.

     В Теренисе существовало множество религий помимо неофициально поддерживаемой государством веры в Триархию. Церковь Триархии обычно не считала нужным тратить силы на подавление сторонних верований, если они не несли прямой угрозы, поэтому нельзя было с точностью сказать кому или чему поклоняется тот или иной горожанин. Кроме того, во время правления Энганы Триархия, находившаяся в немилости королевы, постепенно отодвигалась на второй план.

     Бьянка посмотрела на Джеймса, но тот не выглядел впечатленным информацией, которую поведал им Лимаран.

     – Снова ты пытаешься доказать мне что-то исключительно своими словами, – Джеймс, нахмурив густые брови, опустил руку на бедро с висящим в ножнах кинжалом. – Мне нужны доказательства, которые я могу проверить, тогда мы и вправду сможем объединиться с тобой ради общей цели.

     На деле Уолтон уже почти поверил Лимарану: старик оказался очень убедительным, и сам его вид внушал доверие, но опытный воин знал, насколько обманчивой бывает внешность, поэтому хотел надавить еще немного. Ворон сокрушенно покачал головой.

     – Что за времена! Один честный и порядочный человек не готов поверить другому честному и порядочному человеку, – он развел руками. – Ну что ж, разденьте того громилу и его приспешников. Уверен, у них под левой грудью будет татуировка весов, полагающаяся только самым фанатичным последователям Судии.

     Бьянка перевела взгляд на Джеймса. Несмотря на жгучее желание пойти и осмотреть убийцу на предмет татуировок, она хотела выглядеть более рассудительной и хладнокровной, поэтому решила брать пример со старшего друга.

     – Это уже больше похоже на нечто стоящее, – Джеймс поднялся со стула и, наклонился к одному из тел, достав кинжал. – Так и есть!

     Наемник поднял мертвеца, чтобы лучше разглядеть его в тусклом пламени свечи и удивленно указал пальцем на маленькие весы. Сделав знак Бьянке следовать за ним, Джеймс направился к двери. Там он остановился и повернулся к Лимарану.

     – Идём с нами, проверим тех, что наверху.

     Они поднялись по темной лестнице и прошли по коридору. Служанка уже убрала кровь Бьорна, и только по мокрым разводам еще можно было найти место, где произошло убийство.

     Бьянка разрезала кинжалом темный кожаный дублет, а затем нательную рубаху и раздвинула края разреза.

     – Вот она! – возбужденно воскликнула девушка, указывая пальцем на серые весы, расположившиеся прямиком под мускулистой левой грудью, покрытой сплошной сетью старых шрамов, как и сказал Лимаран. – Значит они и правда фанатики?

     Джеймс махнул рукой в сторону стола, и они уселись вокруг.

     – У нас есть первая деталь фигуры, но мы не знаем куда её положить, – бывший тайный советник, как самый опытный в расследованиях, взял первое слово. – То, что эти люди принадлежат к культу Судии, может подтверждать мою версию, или же оказаться полным опровержением. К примеру, если Бьорн перешел им дорогу, то нас взяли в заложники, как его друзей, чтобы иметь рычаг давления. Завтра сын Энганы, Белетор, должен выступить перед народом, и, чует мое старое сердце, мы не должны пропустить это выступление – Тельварт обязательно будет там.

     Бьянка нахмурилась, Бьорн обучал её читать и учил разным вещам, но Лимаран говорил слишком запутанно, к тому же на неё начала давить усталость. Сегодняшний день стал самым сложным в её жизни, и тяжелое нервное потрясение начинало напоминать о себе гудением в голове.

     – Значит мы должны проверить культ. У меня есть один знакомый, работающий на них в качестве наемника. Я разузнаю, не слышал ли он чего. А насчет завтра – ты можешь сходить и послушать этого напыщенного барана, – Джеймс напряженно размышлял, но блестящие идеи пока обходили его стороной. Наемник перевел взгляд на Бьянку и заботливо произнес:

     – Девочка, тебе нужно отдохнуть. Это был страшный день, но следующие могут быть не сильно лучше, поэтому стоит беречь силы.

     Бьянка хотела было разозлиться на него и сказать, что она никакая не девочка, а взрослая женщина, и что именно она убила того громилу, отомстив за отца, но сил хватило лишь на усталый кивок, после которого девушка поднялась из-за стола и, едва переставляя ноги, направилась в свою комнату.

     Лимаран с Джеймсом проводили её взглядами.

     – Девочке тяжело, – Лимаран покачал головой. – Она искренне жаждет крови, но я сомневаюсь, что Бьорн хотел, чтобы она выросла именно такой.

     – Сомневаюсь, что Бьорн хотел бы умереть в собственной таверне от рук какого-то фанатика, – парировал Джеймс, после чего вздохнул. – Ты прав, иногда её рвение впечатляет, но то, как она перенесла сегодняшние события, пугает.

     – Ты и сам знаешь, что я хочу сказать. Огради её от этого дела – оно точно будет жестоким. Пока мы доберемся до Тельварта, не обойдется без жертв, и не все из них будут заслуживать своей участи.

     Лимаран выглядел осунувшимся. Хоть он и не показывал, но для него этот день тоже прошел тяжело. Правая сторона лица до сих пор пульсировала болью, а в теле ощущалась тяжесть после эликсира, которым его обездвижили.

     – Знаю. Но также знаю, что ничего у нас не выйдет. Дочь Бьорна, хоть и приемная, не останется в стороне, и все, что мы можем – это постараться направить её по верному пути, – Джеймс повернулся, оглядывая опустевший зал таверны. – Не припомню, чтобы я хоть раз видел его пустым. «Сияющий петух» больше не будет прежним.

     Они сидели, погруженные в свои мысли. Казалось, что два едва знакомых мужчины объединились под знаменем печали, но за скорбными лицами скрывалось нечто темное. Каждый преследовал свою цель, надеясь использовать своих спутников.

     «Все летит к чертям. Сандро пропал, я не зажег маяк, а ведь сегодня последний день» – Лимаран сжимал кулаки до боли в костяшках – «неужели Инсидий все-таки победил? Одаренная не в игре, но остается еще новый король, а значит, партия продолжается».

     Глава 4.

     – Арториас, любовь моя! – Энгана шла по дворцовому саду, задумчиво перебирая в пальцах лепестки роз. Её муж куда-то запропастился. Наверное, снова отправился махать мечом на тренировочную площадку.

     Королева свернула на аллею, украшенную цветущими анемонами, с улыбкой размышляя о том, как обрадуется Арториас, когда она принесет ему полотенце и кувшин воды к окончанию тренировки.

     – Сефона! – Энгана позвала служанку, чтобы та подготовила все необходимое для встречи Арториаса, но девушка не отвечала.

     «Опять болтает с другими служанками» – благодушно рассудила королева.

     Сейчас ей не хотелось никого наказывать, женщину переполняло чувство любви, и она не хотела портить этот момент мелкими препирательствами и спорами. Королева сама направилась в спальню, чтобы найти подходящее полотенце и захватить кувшин воды для мужа.

     Несмотря на то, что в Лотере наступала осень, дни стояли теплые, природа давала возможность напоследок насладиться солнечной погодой перед наступлением промозглых, дождливых месяцев и, наконец, темной и морозной зимы. Поднимаясь в спальню, Энгана задумалась: по пути она почти не встретила слуг, только поодаль несколько раз мелькнули служанки, сразу сделавшие вид, что спешат по срочным делам.

     «Спрошу у Арториаса, может он решил устроить незапланированный званый ужин» – довольная королева вошла в спальню и нахмурила тонкие, ухоженные брови.

     «Странно, где же вещи Арториаса?»

     Она прошлась по комодам и шкафам и, не обнаружив их, вдруг вспомнила, что муж в ближайшее время собирался в поход на север.

     «Собрал всё. Наверное, хочет взять с собой весь наш домашний уют» – Энгана снова улыбнулась и достала из комода одно из своих полотенец, захватила кувшин с водой, предусмотрительно оставленный кем-то на столе, и направилась на фехтовальную площадку.

     Спустившись по лестнице, она вдруг решила пойти более длинным путем. Арториас скорее всего еще не закончил, он мог часами размахивать мечом, оттачивая свое мастерство, так что королева свернула вместо того, чтобы идти прямо и буквально спустя несколько шагов столкнулась с Сефоной, выходящей из гостевой комнаты с метлой в руке.

     – Сефона!

     – Ваше Величество! – пискнула служанка, кланяясь и пряча метлу за спину.

     Энгана удивленно подняла брови, Сефона дрожала мелкой дрожью, словно провинилась за что-то, но королева сейчас слишком хорошо себя чувствовала, чтобы наказывать служанку, даже если та действительно провинилась.

     – Сефона, чего ты боишься? Я не собираюсь тебя наказывать, хоть тебя и не оказалось рядом, когда я нуждалась в помощи, – она покровительственно кивнула. – Можешь идти. Кстати, ты не знаешь, Арториас все еще на фехтовальной площадке?

     Лицо девушки побледнело, её взгляд метался по коридору, изо всех сил избегая Энгану. Сефона крепко сжала ручку метлы и пробормотала:

     – Не могу знать. Я убирала в комнате и не видела никого, простите, Ваше Величество!

     – Не знаю, чего ты так боишься… – покачала головой Энгана. – Возвращайся к работе.

     – Как прикажете, Ваше Величество! – служанка пулей пронеслась по коридору, судорожно сжимая метлу, и скрылась за поворотом.

     «Может быть разбила что-нибудь?» – пожала плечами королева, продолжая свой путь.

     Служанки в королевском дворце очень дорожили своей работой, а Сефона еще и была одной из личных служанок королевы.

     «Странно, кто вообще отправил её подметать эту комнату».

     Она нахмурилась, но размышления быстро вылетели у королевы из головы, вытесненные предвкушением встречи с Арториасом. Энгана вышла на фехтовальную площадку и увидела, как её любимый наносит удар за ударом по манекену. Широкая мускулистая спина блестела от пота, руки бугрились мышцами, а меч сверкал на солнце, мелькая то в одной, то в другой руке. Сердце королевы забилось чаще: Арториас был прекрасен, и из всех женщин он выбрал именно её. Чувства переполняли женщину, и она поспешила обнять своего мужа.

     – Мама, ты снова слишком задумалась, – мужчина повернулся к ней, и Энгана отшатнулась в ужасе – это был не Арториас. Незнакомый юноша направлялся в её сторону, держа в руке меч и называя Энгану матерью.

     – Эй, слуги, быстро сюда, королеве нужна помощь! – взволнованно выкрикнул юноша.

     Она закричала. Воспоминания хлынули бурным потоком, захлестывая её хрупкий разум могучими волнами. Арториас пропал много лет назад. Она провела кровопролитную войну с Медиоланом, тщетно пытаясь удержать власть в своих руках и борясь с постоянно возникающими заговорами завидующих дворянских домов. Прекрасный сон развеялся, и перед Энганой предстала бездонная черная пропасть горя и тоски, грозившаяся поглотить женщину целиком. Ноги подогнулись, и сознание покинуло её. Белетор, сын Арториаса, едва успел подхватить свою мать и передал её подбегающим слугам.