Текст книги "Пустые надежды (СИ)"

Автор книги: Иван Соколов-Микитов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

     – Нужны носилки, его нельзя так нести, Белетор умрет от боли даже раньше, чем истечет кровью, – Ресетора трясло после того, как он убил оборотня, а по щекам текли слезы.

     – Не бойся, храбрый Ресетор. У меня тоже есть свои секреты, – Лаэр вынул из сумки на поясе бутыль с темной жидкостью. – Этот эликсир такой же редкий, как чистый на руку сборщик налогов, и он поможет спасти жизнь твоему брату.

     Рыцарь повернулся к Белетору.

     – Мой король, это Лаэр. Я помогу Вам. Выпейте и Вам станет лучше, – Лаэр наклонил бутыль и влил её содержимое в едва открытый рот Белетора. Лицо поверженного воителя побелело, а голова безвольно повисла.

     – Ты убил его! – Ресетор бросился на Лаэра и начал колотить того руками и ногами. – Предатель, мерзкий предатель!

     – Тише, храбрый Ресетор, – ловким движением руки воин взял Ресетора в захват. – Этот эликсир замедляет жизнь в человеке на какое-то время, и тот становится почти мертвецом, но это почти поможет Белетору выжить, потому что он не потеряет всю свою кровь и не умрет от боли. А теперь помоги мне нести его.

     Ресетор в последний раз бросил взгляд на трибуну, теперь накрытую темным полотном, которое сбрасывали в случае опасности, чтобы уберечь сидящего там правителя от стрелы или болта. Вдруг по площади разнесся нечеловеческий визг.

     – Скорее Ресетор, не отставай, – Лаэр, поморщившись от разрывающего перепонки крика, поторопил его, одновременно раздавая приказы солдатам, многие из которых уже пали под натиском толпы и неизвестно откуда прибывшего вооруженного подкрепления культистов. – Я дал Белетору эликсир, но его действие не вечно, да и площадь сейчас явно не место для размышлений.

     – Конечно.

     Спустившись с помоста, рыцарь передал Белетора медику, который вместе с юношей потащил его через площадь, а сам пошел во главе отряда воинов, безжалостно прорубая путь к спасению.

     Они двинулись под защитой шеренг соратников Белетора, прорубавшихся сквозь толпу, не щадя ни своих, ни чужих жизней. Ресетор видел, как воины падали один за другим: кто-то падал сраженный клинком культиста, кого-то захватывало волной из обезумевших тел и уносило в глубину толпы. Солнце светило синим и кровь в его свете казалась черной.

     Они продвигались к краю площади ценой десятков жизней, и ботинки Ресетора хлюпали по черной жиже, словно по кровавому болоту.

     – Осталось совсем немного, но на другой стороне площади творится нечто невообразимое. Мерзкое колдовство или что-то подобное, – тяжело дыша проговорил Лаэр. – Мы направимся к моему поместью. Там кони. Белетора нужно вывозить из города. Здесь для него больше не безопасно.

     Юноша попытался что-то ответить, но не смог выдавить из себя ни звука, поэтому просто кивнул. Поредевшая колонна прорвала внешнюю цепь культистов и направилась к поместью Лаэра.

     Воины находились в подавленном состоянии духа. После того как на площади раздался жуткий визг, из толпы поднялась огромная алая фигура, и, хотя с другого конца площади её тяжело было разглядеть, она не могла принадлежать человеку.

     Культисты сначала упали на колени, когда демон только появился, но передышка длилась недолго и они восстановили кровавую цепь, удерживая горожан на площади. Впрочем, в некоторых местах окружение удержать не удалось и там, где его разорвали, лежали особенно большие груды тел, но, несмотря на это, фанатики постепенно сжимали кольцо закрывая прорехи.

     «Что это было?» – единственная мысль пульсировала в голове Ресетора – «Это безумие! Этого не могло произойти!»

     – Они знали, – мрачно произнес Лаэр, вырвав юношу из замкнутого круга мыслей. – Они подготовились к тому, что произойдет, но при этом преследовали свою цель. И этой целью были не мы и не Белетор. Проклятая ведьма готова вырезать всех и заключить договор с самим дьяволом, лишь бы остаться у власти.

     – Это не мать. Это Сарторум. Одаренный, сыгравший на её колеблющемся рассудке, – разговор с Лаэром помогал отодвинуть безумие произошедшего на площади на второй план. – Мы встретили его вчера вечером.

     – Энгана продалась этому шарлатану? Но зачем? Белетор уверял меня, что Сарторум обманщик, не заслуживающий внимания. Он отберет у нее власть. Тем более теперь, после этой резни, ее никогда не признают королевой. Что ей нужно?

     Они приблизились к поместью, ворота открыли вооруженные стражники Лаэра.

     Рыцарь прикрикнул на слуг:

     – Срочно седлайте всех коней!

     – Ваше превосходительство, все кони мертвы, – стражник говорил, глядя Лаэру прямо в глаза. – Меньше часа назад кто-то пробрался в конюшни и перерезал им глотки. Людей было несколько, и мы не успели их поймать. Я готов ответить за свой промах.

     Они подошли к конюшне: из-под приоткрытой двери вытекала черная струйка крови.

     – Разберусь позже. Проклятье! На сколько же шагов они впереди нас, – Лаэр нахмурился и ударил перчаткой по дверям конюшни. – Постой, у нас в медицинском корпусе лежит больной конь моего отца!

     – Но он едва ходит.

     – Дайте ему эликсир, и он сможет скакать сутки без отдыха, – Лаэр повернулся к Ресетору. – Я останусь здесь, чтобы быть в курсе того, что происходит, и постараться взять положение под контроль. А ты с Белетором поскачешь на восток по главному тракту в деревню Гипеи. Там живет самый лучший врачеватель Терениса, а может быть и всего мира. Корас спасет Белетора, и вы с братом успеете перехватить войска его соратников, спешащие в Лотер. Быстро! Не дожидайся пока сумасшедшая ведьма пришлет сюда своих прихлебателей. Защищай истинного короля!

     Он передал Ресетору кипу бумаг с печатями дворянских домов Терениса и правящего дома Лилеад, поднесенные слугой.

     – Это соглашения, подписанные соратниками Белетора и им самим. С ними ты обязательно сможешь найти того, кто защитит вас пока король слаб, а еще пропуск, по которому стража выпустит тебя из города. Думаю, сейчас они никого не пропускают, – он посмотрел юноше в глаза. – Ты такой же сын Арториаса, как и твой брат, что бы там не говорили злые языки, а значит доблесть у тебя в крови.

     Ресетор смотрел на Лаэра, не веря своим ушам. На его плечи упала ответственность за жизнь брата, за жизнь будущего короля Терениса. Готов ли он к такой ноше?

     – Возьми это. Я слышал ты не слишком-то много времени уделял тренировкам с оружием, но будучи братом Белетора точно знаешь с какой стороны браться за меч, – Лаэр протянул клинок, с простой, неукрашенной гардой, вложенный в такие же непритязательные ножны.

     – И не смотри на то, что он не слишком красив. История этого меча насчитывает почти два века, – Лаэр нахмурился, взглянув на дым, поднимающийся над домами со стороны площади. – Пора бежать, а мы будем стоять здесь насмерть, нельзя позволить этой фурии и её ручному фанатику взять всю столицу под контроль.

     Он похлопал Ресетора по плечу и сделал знак слугам, чтобы те помогли поднять Белетора в седло. Ресетор запрыгнул следом, позади Белетора, чтобы держать брата, с которого уже сняли доспехи. Теперь он казался гораздо меньше, и в нем было сложно узнать бога войны, сразившегося с чудовищем и победившего, не получив ни царапины.

     – Да пребудет с вами благословение Микелоса и всей Триархии!

     Конь вихрем пронесся через ворота поместья, словно не лежал полчаса назад на последнем издыхании.

     «Эликсиры действительно творят чудеса» – Ресетор изо всех сил вцепился в шею скакуна, одновременно придерживая Белетора в седле – «вот только позволить их себе могут единицы».

     Приближаясь к барбакану, он оглянулся и увидел дым, клубящийся над центром Лотера. Мир вокруг обрёл естественные краски:

     «Сарторум достиг своей цели? Или Лимаран смог ему помешать?» – бывший глава тайной полиции обещал, что окажет Ресетору поддержку, но так и не связался с юношей – «так или иначе, моя цель теперь – спасение Белетора».

     Стражники сначала угрожающе обступили его, подняв копья, но увидев пропуск, очень поспешно разошлись и открыли главные ворота, выпуская Ресетора из города, охваченного безумием.

     Юноша чувствовал усталость. Кроме ставшего свинцовым тела, устал его разум, сознание отказывалось принимать то, что он видел своими глазами.

     «Я не сломаюсь. В моих руках судьба брата и будущее целой страны» – стиснув зубы Ресетор подстегнул коня, и так мчавшегося быстрее ветра.

     Мрачный кровавый закат освещал Лотер. Впрочем, мало кто сейчас наслаждался его красотой. Безумие, родившееся на главной площади, расползалось по городу и грозило захлестнуть собой всю столицу Терениса.

     Глава 7.

     Сандро мчался по узким улочкам, совершенно не разбирая дороги. Несколько раз он расталкивал людей, загородивших проход, слыша позади проклятия и ругательства. После очередного резкого поворота профессор врезался в покрытого татуировками громилу и отлетел в сторону, приземлившись в груду мусора.

     – Куда летишь дед? – громила сделал шаг к Сандро. – Думаешь эти улицы для тебя одного?

     Старик, ошеломленный ударом, тряхнул головой, собираясь с мыслями.

     – Прошу прощения, я совершенно не хотел никого задеть, старый стал, совсем уже плохо вижу, – он попытался изобразить на своем лице беспомощность и развел руками.

     – Если ты такой слабый, то на улицах тебе делать нечего, особенно на моих улицах. Знаешь, кто я такой? – он наклонился к Сандро, и тот ощутил резкий запах крови, смешанный с вонью кислого пива и жуткое амбре масел, которыми громила был натерт с ног до головы.

     Старик поспешно бросил взгляд по сторонам, надеясь на поддержку. Громила перехватил его взгляд и ухмыльнулся.

      – Думаешь тебе кто-нибудь здесь поможет? Скорее уж тоже захотят поживиться чем-нибудь. Ты забрел слишком глубоко, здесь живут по праву сильного, и каждый берет что захочет.

     – Тогда мы заберем его, – из-за спины головореза послышался приглушенный женский голос.

     Глаза громилы расширились от удивления, и он отвернулся от Сандро. После взгляда на обладательницу голоса и её спутницу лицо головореза приняло довольное выражение.

     – Сегодня какой-то праздник? Сначала залетный дед, а теперь две таких сочных девки, – он потер руки и слегка повернул голову в сторону. – Эй, дед, брось здесь свой кошелек и можешь бежать, у меня появились срочные дела.

     Одна из девушек, одетая настолько легко, насколько это было возможно, чтобы не показать все свои прелести целиком, притворно наморщила лоб в раздумьях и вопросительно посмотрела на свою подругу.

     – Кажется, он забыл что-то дома и ему придется вернуться, причем это что-то очень важное, поэтому придется бежать не оглядываясь, – вторая девушка, облаченная в плотно облегающий черный костюм, похожий на те, что носили агенты королевской тайной службы, говорила с неприкрытой угрозой, а суровые черты лица и сжатые губы не оставляли сомнений в её намерениях.

     – Дерзкие сучки, прям как я люблю, – ухмылка громилы сменилась жестоким оскалом. – Сейчас я вас научу как вести себя с настоящим мужиком.

     Сандро, собравшийся бежать, поперхнулся, услышав слова второй девушки.

     «Они собрались покончить с собой? Он же их разорвет!» – старик заколебался – «это не мое дело, они сами полезли. Но я уже не один раз убегал, и это не привело ни к чему хорошему».

     Он медленно опустил руку под мантию и обнажил кинжал, беззвучно выскользнувший из ножен, лезвие еще было влажным от крови Бьорна.

     Громила отцепил от пояса дубину и сделал шаг в сторону девушек.

     – Кто из вас хочет быть пер… кхххх… – Сандро схватил кинжал двумя руками и вонзил в шею громилы. Лезвие вошло между позвонков легко и плавно, словно в свежеиспеченный хлеб. Мужчина захрипел, его ноги подогнулись, и громила упал на землю, оросив кровью мантию Сандро и стену дома. Профессор вынул кинжал до того, как мужчина упал и теперь зачарованно смотрел на лезвие: кровь не стекала вниз, оставаясь на клинке, видимо поэтому он и был таким влажным, когда Сандро достал его из ножен.

     Полураздетая девушка подошла к Сандро, на ходу отпихнув ногой тело громилы в сторону и уставилась своими выразительными жёлтыми глазами на старика, а потом на кинжал в его руке.

     – Не стоит поворачиваться к нему спиной, насчет остального не уверена, – вторая девушка осталась на расстоянии и положила ладони на рукоятки кинжалов на бедрах.

     – Я хотел защитить вас от этого головореза, – голос Сандро звучал глухо, ему давно не приходилось убивать, а сегодня на счету могли быть уже двое, если Бьорну не удалось выкарабкаться. – Теперь прошу меня извинить, я должен идти дальше.

     Девица рядом с ним положила руку ему на щеку и вопросительно наклонила голову, указав на его кинжал.

     – Ты заинтриговал Юку, хоть она и не может об этом сказать, – девушка в черном убрала руки с рукоятей клинков и тоже подошла к старику, не отрывая взгляда от его кинжала.

     – Как скажете, а теперь я пойду, – Сандро двинулся, чтобы обойти девушек, но «суровая», как он отметил её для себя, указала рукой на его кинжал, на лезвии которого все еще висела кровь. Её казалось стало меньше, но при этом на землю с острия не сорвалось ни капли.

     – Постой старик, откуда у тебя этот кинжал? – она схватила его за плечо и Сандро с удивлением отметил невероятную силу хватки.

     – Я купил его, очень давно, – ложь пришла сама собой.

     Интуиция подсказывала, что лучше не говорить правду этим странным девушкам. Старик дернулся, пытаясь вырваться, но пальцы девушки держали его как клещи.

     Пухлые губы полураздетой девушки надулись, а лицо скривилось в недовольной гримасе. Она схватила его за другое плечо, и Сандро почувствовал острую боль: на руку Юки было надето некое подобие перчатки, состоявшей из соединенных ремешками шипов, вонзавшихся в её кожу, и шипов, торчащих наружу и пронзивших плечо старика. По мантии побежали темные ручейки, кровь Сандро смешалась с кровью Юки.

     – Я нашел его! Давно, в другой стране. Кажется, там был какой-то культ, но это произошло почти двадцать лет назад, я уже плохо помню, – теперь Сандро мешал правду с ложью, не желая раскрывать всю историю, потому что, когда он вспомнил о происхождении кинжала, девушки стали казаться похожими на последовательниц культа, уничтоженного с его помощью в далеком прошлом.

     Рука сжалась на его плече сильнее, и Сандро крепче сжал зубы, багровые ручейки слились в реку. Девушка стала дышать чаще, её щеки порозовели.

     – Не пытайся лгать ей, – соратница Юки с непроницаемым лицом наблюдала за действиями своей безмолвной подруги. – Юка, тебе стоит держать себя в руках.

     Сандро ощутил, что хватка на плече ослабла. Юка выглядела глубоко разочарованной.

     – Я отдам его вам, если вы отпустите меня, – старик внутренне проклинал себя за сентиментальность: можно же было взять обычный кинжал, один из тех, что он сам купил у оружейника. Сандро протянул его лезвием вниз второй девушке, из-за чего Юка скорчила недовольную гримасу.

     – Договорились, – спутница Юки протянула руку, но как только коснулась лезвия кинжала, чтобы забрать его, резко отдернула пальцы. – Ах, проклятье!

     Юка резко убрала руку в перчатке с плеча Сандро, заставив его охнуть от боли, и попыталась положить на плечо подруге, но та остановила её жестом и показала на кинжал.

     – Кинжал не принимает меня – это странно. Попробуй ты.

     Девушка радостно схватила клинок за лезвие, но продержав его лишь мгновение также отдернула руку и тут же стошнила на ближайшую стену. Юка с отчаянием взглянула на подругу, в её глазах стояли слезы, а руки мелькали молниями, сообщая что-то на языке жестов. Сандро отчасти знал язык глухонемых, но здесь он не понимал ни одного слова.

     – Прошу прощения, как Ваше имя? – обратился он к девушке в темном.

     – Унда, – она морщила лоб, переваривая то, что пыталась объяснить Юка. – Старик, ты чувствуешь себя необычно после того, как убил этого червя?

     – Мое имя Сандро, – он поклонился обоим девушкам.

     Юка поклонилась в ответ, Унда стояла, скрестив руки на груди и оценивающе смотрела на него.

     – Сначала я этого не осознал, но сейчас мне кажется, что я чувствую прилив сил и при этом хочу применять кинжал ещё и ещё.

     Сандро не лгал: на самом деле он ощутил прилив сил, выбегая из таверны, сразу после того, как ударил Бьорна. Голова приобрела невероятную легкость, ему казалось, что все будет хорошо, а все тревоги рассеялись. А после того, как он пронзил кинжалом громилу, ощущение будто обновилось. Его положение не казалось таким уж ужасным: грязные улицы вокруг были сравнимы с главными проспектами Лотера.

     – Ты забрал кое-что, что тебе не принадлежит, а теперь еще и привязал клинок к себе. Не знаю, чем ты понравился Испивающему, но он не хочет возвращаться, – Унда буравила его взглядом. – И я не уверена, что он будет рад, если мы тебя убьем.

     Юка снова стремительно начала что-то объяснять на языке жестов, добавляя к этому выразительные гримасы, по большей части выражающие недовольство.

     – Я не знал, что это за кинжал, и тем более не знал, что его можно как-то привязать к себе… – начал Сандро, но его речь прервала Юка, молниеносно подскочившая к нему и хлопнувшая по щеке рукой в перчатке. Старик застонал и скорчился от боли, прижимая ладонь к рассеченной щеке.

     – Юка! – Унда схватила её за руку в перчатке. – Не трогай его, если Испивающий возжелает твоей крови, у нас возникнут проблемы.

     Юка оскалилась.

     – Я был бы признателен, если бы ты рассказала об этом оружии, – Сандро поднял кинжал, словно пытаясь пронзить им небо, на лезвии осталось совсем немного крови.

     Юка начала жестикулировать, но Унда прервала её.

     – Замолчи! Нам придется сотрудничать с ним, пока Испивающему не надоест этот старик. Вряд ли это продлится долго, – она повернулась к Сандро. – Ты украл реликвию нашей богини. Мы с Юкой жрицы Юкунды, олицетворяем её убийственное воплощение, а Юка, вдобавок, Голос нашей богини.

     – Вы искали меня все время с тех пор, как я забрал клинок?

     Юка покачала головой и изобразила несколько жестов, один из которых явно был оскорбительным.

     – По-твоему мы похожи на старух? – Унда недовольно уперла руки в бока. – Когда вы, проклятые воры, разорили наш храм, мы с Юкой еще не родились. Но после рождения главной целью нашей жизни стало возвращение реликвии, ведь Юка изрекла пророчество…

     Тут Унда осеклась.

     – Но тебе о нем знать необязательно. Все, что ты должен знать – это то, что мы будем ходить за тобой, пока ты не надоешь Испивающему, а потом убьем тебя и заберем кинжал.

     Юка опять что-то сказала подруге, периодически указывая пальцем то на Сандро, то на кинжал.

     – Нет, мы не поведем его в храм вместе с кинжалом, и ты сама знаешь почему, – Унда повернулась к старику, начинавшему чувствовать усталость. Воодушевленное состояние, подаренное кинжалом, сменилось апатией и упадком сил. Сандро убрал кинжал и присел на землю.

     – Я уже стар, но судьба продолжает посылать мне испытания. Неужели недостаточно того, что я уже прошел? – он не обращался ни к Юке, ни к Унде, но скорее к небесам, сверкавшим тысячами звезд.

     – Судьбы нет. Люди придумали её, чтобы оправдать свою слабость. Каждый человек способен на всё, но люди предпочитают думать, что им мешает судьба, – Унда говорила с презрением, держа руки на рукоятках ножей.

     – Ты говоришь так, но лишь несколько минут назад сама говорила о пророчестве и о том, что ваша судьба – это найти кинжал, – старик развел руками, он достал кинжал из ножен и уставился на его лезвие.

     Юка яростно зажестикулировала, глядя то на Сандро, то на Унду.

     – Нет, я же сказала, нельзя его трогать! Ты не понимаешь, старик. Мы сами выбрали этот путь и судьба здесь ни при чем. Юка изрекла пророчество, потому что богиня выбрала её, лучшую из лучших. Это награда, а не бремя. И мы избрали своей целью возвращение реликвии и достигнем её, потому что достойны. Юкунда, богиня сотни лиц, не указывает что делать, она лишь говорит, что может произойти, если ты окажешься достойным.

     – Насколько я помню из отчетов, почитатели Юкунды были склонны к убийствам, торговле детьми и попыткам проникнуть в высшие круги власти, поэтому нас и вызвали уничтожить то святилище. Если богиня не указывает вам, значит вы просто кровожадные головорезы?

     – Юкунда дает свободу, а люди выбирают как ей воспользоваться, – Унда презрительно хмыкнула. – Для многих убийства, обман и насилие – это единственный способ показать себя. В каждом обществе есть свои отбросы, но вместо того, чтобы искать причину этого, вы решили просто перебить всех в нашем храме.

     Юка указала пальцем на небо и постучала кулаком по стене.

     – У нас были доказательства… – неуверенно начал Сандро, но девушка прервала его.

     – И правда, Юка, мы заговорились. Уже давно пора идти спать. Кто знает, что нам готовит грядущий день – лучше быть готовыми ко всему, – она потянулась и поманила Сандро рукой. – Идем. За тобой, кажется, ведется охота, а с нами ты, а главное Испивающий будете в безопасности.

     – Временной, которая закончится в любой момент, – пробурчал старик, чувствуя себя все хуже. Кинжал пульсировал в ладони и Сандро внимательно присмотрелся к клинку. – Кажется, он пытается что-то сказать, мне становится хуже.

     – Ха, а ты думал будет одно только веселье? Богиня создала этот кинжал как напоминание о том, что у всего есть своя цена: кинжал дает силу, но также и забирает её, если его не кормить.

     Юка нетерпеливо топталась рядом с Ундой, то и дело начиная жестикулировать.

     – А кормлю я его, очевидно, кровью, – устало вздохнул Сандро. – Но есть вопрос: любая ли подойдет? Например, моя?

     – Вроде старый и мудрый, но не зришь в корень. Да, лезвие впитывает кровь, но это только для того, чтобы клинок не затупился и стал острее и крепче, а питается он эмоциями, которые ты испытываешь во время убийства. Видимо ты чувствуешь что-то такое, что очень нравится Испивающему, или что-то, что для него в новинку. Раскаиваешься, не так ли? Не хочешь убивать?

     Сандро оглядел обеих девушек. Юка выглядела так, будто ей было не больше шестнадцати лет, хоть и одевалась как гулящая девка. Черты её лица оставались совсем детскими. Он пригляделся к шее девушки и вздрогнул, увидев жуткие шрамы на горле.

     «Видимо ей иссекли голосовые связки. Вот что значит стать Голосом богини. Интересно, было ли это её выбором?»

     Он перевел взгляд на Унду, и та встретила его с вызовом. Она казалась старше Юки, хотя скорее всего дело было в более жестких чертах лица и темной униформе, придающей девушке суровый вид. Сандро не заметил шрамов на открытых участках её тела, но почему-то он не сомневался, что девушка покрыта ими с ног до головы, также, как и её подруга, свои шрамы совершенно не скрывающая. Линии порезов, вьющиеся по рукам до плеч, впадины на ногах: на бедрах, на икрах.

     – Над вами издевались в храме? – неожиданно спросил старик.

     Унда угрожающе потянулась к ножам.

     – Я задала тебе вопрос, а ты вместо того, чтобы ответить, пялишься на нас и спрашиваешь о вещах, в которые твой собачий нос дела не имеет… – она запнулась, поняв, что сгоряча перепутала слова. – Тебя должно волновать не наше прошлое, а наше будущее, ведь оно будет тесно связано с тем днем, когда ты отправишься на тот свет от моей руки.

     – Тот вопрос, что ты задала, – Сандро глубоко вздохнул, на его плечи будто положили мешок с зерном, и взглянул на свои руки. – Да, я очень давно не убивал. К тому же, это всегда была самозащита, а за сегодня, кажется, отнял сразу две жизни, и, хотя насчет второй я сожалею не слишком сильно, но первая…

     Он поднял голову, в глазах старика стояли слезы. Юка смотрела на него с интересом, а лицо Унды выражало смесь удивления и отвращения.

     – Кажется, он был хорошим человеком, старым другом моего старого друга, и теперь, когда я должен вернуться к нему, я не знаю, что нужно сказать, – Сандро поднял взгляд к небу, но звезды не давали ответов, как и жрицы Юкунды, безмолвно стоявшие перед невольным убийцей, выбранным жаждущим крови артефактом их богини.

     На улице царила тишина, удивительная для этой части города. Обычно ночью тут проделывались всякие темные дела и процветал криминал, но сегодня жители могли спать спокойно, лишь на какой-то из соседних улиц прямо сейчас происходило празднование и гнетущую тишину изредка разгоняли обрывки криков, доносящиеся оттуда.

     – Странный ты, старик. Говоришь, что не любишь убивать, но вместо того, чтобы убежать, убил этого громилу, – Унда протянула Сандро руку, старые ноги уже не держали его, поэтому профессор просто сидел на земле. – Неужели ты и вправду нас защищал?

     Сандро принял руку, и девушка рывком подняла его на ноги, заставив снова удивиться невероятной силе этой маленькой руки.

     – Признаюсь, я не был уверен, что вам нужна помощь, но решил не рисковать. Я устал убегать. Раньше мне уже приходилось уходить от конфликтов, и сейчас их последствия начали настигать меня, что привело к смерти Бьорна, так что спасаться от ответственности больше не выход. Пришла пора ответить за все, что было совершено.

     Юка стояла в стороне и заинтересованно наблюдала за разговором.

     – Пойдем с нами. Ты уже связан с богиней кровавой нитью, а связь с богиней означает связь с нами, – лицо Унды оставалось непроницаемым, её темные глаза неотрывно смотрели на Сандро, а руки лежали на рукоятях ножей. – Но ты также можешь попытаться переиграть богиню и разорвать нить, отказавшись от кинжала, хотя это может оказаться смертельным выбором. Выбор есть всегда, к чему же склонишься ты, старик?

     – Ты даешь мне не слишком-то разнообразные варианты, – усмехнулся Сандро и покачал головой. – Выбор есть всегда, но способны ли мы его сделать, или каждый наш выбор – это просто иллюзия, потому что мы желаем чего-то одного, и на самом деле вся череда выборов является просто прямой тропой?

     Их окружали старые, полуразрушенные дома. Эта улица была одной из старейших в городе, но, в отличие от других, не стала популярной среди богатых и законопослушных жителей, что обрекло её на медленное обветшание и забвение.

     Унда задумчиво посмотрела на небо. Улица не освещалась, и их окружала непроглядная тьма, поэтому звезды горели так ярко, будто до них можно дотянуться и потрогать.

     – Учение нашей богини говорит, что выбор есть, и что существует тысяча миров, где был сделан другой выбор, а чтобы увидеть их – просто посмотри на небо в безлунную ночь.

     – Я слышал и знаю великое множество учений, но пока еще не нашел своего. Расскажите же мне о вашем.

     Сандро приглашающе взмахнул рукой и пошел по темной улице. Унда и Юка безмолвно переглянулись и присоединились к старику.

     – Ты ведь даже не знаешь куда идти, не так ли? – скептично поинтересовалась Унда. Старик оказался необычнее, чем она ожидала. Он напомнил ей наставников в храме, а точнее в том, что осталось от храма после того, как он туда наведался.

     – Мне некуда идти, поэтому даже не из чего выбирать. Любое направление верное, любое направление неверное, и я думаю, мы можем просто идти и говорить, а заодно проверим, выведет ли нас судьба куда нужно.

     – Судьбы нет, ты сам решаешь, что делать, – Унда нахмурилась. – Я не буду рассказывать о нашем учении сразу, ты ничего не поймешь. Лучше говорить частями, чтобы успевать обдумать.

     Юка подергала Унду за рукав и недовольно зажестикулировала, после чего показала на небо, а потом скрестила руки на груди.

     – Юка бунтует, придется вернуться в убежище и отдохнуть, – она говорила суровым тоном, словно мать Юки, или её старшая сестра. – Ты пойдешь с нами, но лучше не пытайся ночью приставать к Юке, спросонья она может тебе сильно навредить. И не спрашивай ни о чём связанным с нашим учением, я расскажу тебе сама, когда придет время.

     Сандро усмехнулся, услышав прямое приглашение в убежище, сопряженное предостережением о домогательствах. Старик смутился, но быстро взял себя в руки и взглянул на Унду.

     – А если к тебе буду приставать?

     – Никто не пристает ко мне, когда рядом Юка, – Унда не восприняла шутливый тон Сандро и ответила абсолютно серьезно. – А если все же попытаешься, отрежу тебе твой старый сморчок.

     Он расхохотался так громко, что Юка вздрогнула, её большие глаза расширились от удивления и теперь выглядели как два озера с отражающимися в них звездами. Унда тоже не ожидала такой реакции, поэтому положила руки на рукояти кинжалов и нахмурилась.

     – Здесь не над чем смеяться, – она бросила несколько фраз на неизвестном Сандро языке в сторону Юки, пытавшейся у неё что-то выяснить. – Нам правда пора идти.

     У Сандро на глазах выступили слезы от хохота. Кажется, все накопленное за сегодня напряжение выходило из него вместе со смехом. Наверное, человек может быть максимально напряжен только какое-то определенное время, рано или поздно природа берет свое и дает психологическую разрядку. Кошмары, пережитые сегодня, отступили на второй план, и он будто бы помолодел лет на десять.

     – Прости, мне действительно нужно было немного разрядки. Теперь я готов идти туда, куда вы скажете и не домогаться никого из вас двоих.

     – То есть ты собираешься домогаться остальных женщин, которых мы встретим? Или ты по мужчинам? – по лицу Унды не представлялось возможным понять шутит она или нет, черты лица девушки выражали абсолютную серьезность, но то, что она говорила, казалось Сандро очень комичным, и он решил подыграть.

     – К старости я пресытился людьми и сейчас мне нравятся лошади, так что не переживайте за себя.

     Он состроил максимально серьезную гримасу и зашагал вперед в направлении, указываемом Юкой, активно пытавшейся сдвинуть их наконец с мертвой точки. Унда удовлетворенно кивнула.

     – К старости люди редко осмеливаются менять свою жизнь. Хорошо, что ты не испугался сделать выбор.

     Троица шагала по мрачным переулкам, изредка попадая под свет тусклых масляных фонарей, отмечающих основные перекрестки, вокруг которых стаями вилась последняя, перед осенними холодами, мошкара.

     Ночи становились все холоднее и Сандро озяб, пока они добирались до убежища. Он периодически поглядывал на девушек, но ни Юка, едва укрытая тканью, ни Унда, костюм которой вполне мог быть весьма теплым, не показывали, что им холодно. Юка наоборот, по мере приближения к убежищу, становилась все живее и радостней, словно чего-то с нетерпением ждала. Унда же на протяжении всего пути внимательно осматривала закоулки, которые они проходили, и вроде бы даже что-то вынюхивала.