Текст книги "Мир Мрака 2027"

Автор книги: Иван Косолапов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 35 страниц)

  В этот момент отличился Боря.

  Забыл упомянуть, что девушка была довольно не обычо надета: наверное всё более-менее целое, что она смогла найти, она на себя и надела. Белая, чуть меньшая, чем надо по размеру толстовка, напяленная на черный, больший пуловер – такое нечасто встретишь. Низ тоже был странен: джинсовые шорты, одетые на до сих пор целые лосины… Странно, не правда ли? Но так она выглядела.

  На неё же посмотреть и повернулся младший из братьев, попутно присвистнув, провожая взглядом пятую точку девушки. От подобного я сам не удержал и на мгновение повернул голову.. да, там была на что поглазеть.

  Когда же устремил свой взгляд обратно, то вместо ожидаемой спины Бориса, я снова лицезрел его лицо. А это всё провожал ту девицу.

  Непонимающе ухмыльнувшись, я взглянул тому в глаза и вопросительно кивнул. Боря понял:

  – Чего?... – он посмотрел на меня, будто ничего не делал, но отнекиваться было поздно. – Э-эх, ну.. чёрт, не могу я по-другому. Ты видел, какая там попка… Ах, вот это я понимаю.

  Парень развернулся ко мне полностью и начал идти спиной, притом чуть повеселев. Не ожидал я в подобном месте такой беседы, но, я же и не ожидал и таких красавиц здесь.

  – А-ха, лучше на дорогу смотри, фанат женских прелестей, – посоветовал я, чуть улыбнувшись и скептически взглянув на собеседника.

  Тот усмехнулся и, повернувшись на сто восемьдесят градус, вернулся в своё прежнее положение. Но разговор так не закончился:

  – А ты чего так в штыки принимаешь. Самому-то что в девушках нравится, а? Или ты из этих.. ну… – он повернулся и недобро посмотрел на меня.

  – Ещё раз подобное скажешь – язык отрежу. Тех, о ком ты мне говоришь – убивать надо, и меня к ним ни за что не причисляй. Понял? – но мой взор был жёстче его, ввиду чего Боря и смутился.

  Отвернулся и пробурчал нечто похожее на “извините”. Эх.. мелкий ещё, мысли после слов только идут, вот и лезет у него из глотки то, что не положено. Но парня мне как-то всё равно расстраивать не хотелось:

  – А в девушках я больше личико ценю, всё-таки, на эту часть тела больше всего смотришь, так пусть же, ха, глаза любуются.

  Боря сразу повернулся, только голову, его уста озарила улыбка. Мои – тоже, но притворная. Нет, я не врал, просто пережил больше.. может быть.

  – Ну, это тоже правильно. А то, что тех убивать надо, так это вы вообще в точку попали, – тут он вновь развернулся всем корпусом.

  Малолетний явно подумал, что я на него обижен или же просто потерял к нему какое-либо уважение. Из-за чего теперь снова пытался вернуть выдуманные им же привилегии при помощи лести: это всегда работало, и работает. Но не со мной, потому как мне не за что его прощать или начинать его больше уважать – пока не за что.

  – Согласен, да? – не выдержал, и поддержал беседу я.

  – Полностью…

  – Малый, хватит голову дурить! – вдруг прервал Борю старший брат. Борис развернулся назад. – Что он там, вновь про свои слабости рассказывает? Не одна ещё не дала, вот он и заглядывается…

  – Было у меня вообще-то! – возразил младший, совсем как-то по-детски.

  – Ой, да чё у тебя было? Рука только, да и та не с охотой…

  – Эй-эй-эй, стоп! – оборвал разгорающуюся семейную сору я, поравнявшись с братьями и став между ними. – А погоди, разве когда секс у мужчины уже был, он перестаёт оглядываться на девушек?...

  На этот вопрос Ваня найти ответ довольно долго не смог: только промолвил кучно “нет” и задумался. Этой паузы мне хватило, чтобы понять: эти оба – одинаковы.

  – Ну тогда что ты за бред несёшь? Ха, а говори мы вообще о другом.

  – Ага, о пидарасах, – вставил неожиданно, злорадно и, в своей обычной манере, беспристрастно Антон.

  На данную фразу оценочным смешком отреагировал двигающий самым первым охранник.

  Я удивлённо выглянул и обратился к младшему товарищу:

  – Ты тоже слышал?

  – Нет, я глухой, – охотник скептически посмотрел на меня, затем, увидев в моих глазах понимание своеобразной шутки, продолжил, отвернувшись: – Конечно слышал. Ваш разговор уже, небось, половина заражённых знает…

  – И что думаешь по этому поводу? – такой шанс редок, нельзя упускать момент.

  – Да ничего не думаю. Верю, что они все уже червей кормят, и всё, – молодой напарник закончил разговор.

  Однако, спустя недолгую паузу, идущий рядом с охранником Гоша тихо, печально, но смиренно добавил:

  – А мы следующие на очереди.

  Всё, теперь точно конец. Продолжение и не требовалось. Но оно состоялось: когда проводивший нас безымянный мужик завернул, в конце всех самодельных целлофановых занавесей, налево, то, пройдя ещё метров двадцать, спокойно оповестил:

  – Пришли, – обернулся, провёл по всем нам взглядом, усмехнулся краешком рта, и дополнил: – Вам туда, – указал на дверь, – а мне обратно, – тут он двинулся сквозь нас на свой пост, а, сделав шагов десять, поняв левую руку (правая была в кармане штанов) не оборачиваясь, попрощался: – Удачи.

  Мы ничего не ответили: слова были лишними, да и чувствовалось, что ему до них нет никакого дела. Мы только проследили, как фигура с опущенной головой скроется за поворотом, после чего, развернувшись, спокойно взглянули на просыревшую, деревянную дверь, от влаги разбухшую и уже еле-еле влезающую в предназначенную специально арку. Не знаю, может тогда я был единственный, но я будто на подсознательном уровне ощущал, как сейчас идёт безмолвный спор: кто же всё-таки возьмётся за ручку.

  Вперёд вышёл, конечно же, человек, обладающий самым большим духом из всех нас пятерых: Гоша. Он, закинув винтовку за спину, – до этого она была у него на животе и использовалась как подставка для рук, – резко провернул давно не встречаемый кругляш и потянул на себя.

  Дверь тут же отворилась, дрябло повиснув на петлях.

  Комнатушка была маленькая, меньше всех, что мы видели раньше. Четыре стены, три из которых из сырого дерева, кое-где облиплённого наростами плесени. Четвёртой служила бетонная стена вконце, к ней, как уже понятно, и примыкали остальные три, вместе с ржавой койкой, над которой красовлся вбитый в твёрдую поверхность подсвечник с догорающей восковой свечкой. Слева стоял шкаф, на удивление более-менее целый. А вот владельца кулуара мы увидели не сразу.

  Понимание того, что нужно было сначала постучаться, пришло, почему-то, мне в голову чуть позже, чем обычно. Некультурно мы как-то поступили… Хотя, какая к чёрту теперь культура?!

  – Эм-м, я извиняюсь… – начал Гоша, заходя внутрь, однако резко прирвался, поглядев на правый угол.

  Спустя мгновение он ещё и руки поднял. Догадка нашлась быстро.

  Дело в том, что ширину помещение было таким же, как и вдлинну, потому как, повторюсь, это было чистый квадрат. А дверь была чуть смещена к левой стороне. Из-за чего то, что находилось у правого края, нам было не видно. Пока не зайдёшь внутрь, конечно.

  – Эй-эй-эй, язвините, мы.. мы не, – первым вбежал я, когда уже и молодой напраник приготовился сделать то же самое.

  Надо было отдать ему это дело: я никак не мог придумать, что сказать.

  Но человек с довольно суровым, худым лицом и ярко-серыми, пострижёнными “ёжиком”, волосами. Прошевелив своими тонкими и прямыми губами спас меня, взирая на нас очьне недобро:

  – Васш сштучаться не учили? – он немного шепелявил, ввиду чего уровень его мужественности, выраженный в лике, чуть падал.

  Но не на много: прибавлял не раз сломанный нос и чётко выделенные скулы.

  – Я ещё раз извиняюсь, мы как-то не подумали, – с поднятыми руками начал оправдываться я.

  Но меня вновь перебили. На этот раз Антон. Он, неожиданно войдя внутрь, направил ствол “калаша” точно человека, при этом порекомендовав своим вечно спокойным голосом:

  – Может пушку опустишь всё-таки.. нехорошо в гостей целиться.

  Но мужик в белом халате не собирался выполнять “вежливое” требование. Он всё так же “перекидывал” мушку то на меня, то на Георгия. А теперь, когда появилась и третья сторона, он начал косо посматривать и в тот бок.

  Но, конечно же, долго это продолжаться не могло и доктор, ну он было на него похож, всё спросил, уже будто сдаваясь:

  – Вы кто такие?

  – Компьютеры вам принести пришли, – так же умеренно промолвил Антон, не отводя ствола.

  – Трое? – мужчина почему-то тоже ПМ не убирал.

  – Нет, – Антон на мгновение первёл взгляд за порог и подозвал к себе двух подростков.

  Те, не без боязни, зашли. Про себя я отметил, что Боря боялся действительно, а вот Ваня всё также показывал это лишь внешне, сохраняя взгляд безразличным ко всему.

  Идящий за хлипким столом в углу человек, посмотрев на этих двоих, усмехнулся, после чего, наконец, убрал пистолет. Да более того, он как-то сразу раскрепостился: он, отвалившись на спинку неподвижного стула, открыл шуфлядку и кинул туда то, чем только что угрожал нам. При этом говоря:

  – Распоряжусь, чтоб сшегодняшнего дня зжабирали оружие у всех сщюда входящих, ха. А то, как-то не сшолидно, – скрестив руки, он положил их на стол и, с краткой улыбкой, посмотрел на нас. – Зжачится вы и есть те, кто хочет ещё разж попытать удачу?

  – Не без этого, – вешая АКСУ за спину, ответил Антон.

  – А немало васш?

  – В самый раз, – посмотрев на остальных четырёх, тихо скахал Георгий.

  В дрожащем свете слабой свечи, стоявшей у доктора на столе, паутинка на его щеках была очень заметна. Думаю, если этот парень действительно разбирается в мдицине, то он уже понял, в чём дело.

  – Ну, что один изж вас умеет держать автомат, я это уже понял, – он с неким малым уважением взглянул на молодого охотника. Затем обратно обернулся к нам и продолжил: – А данная деталь – уже хорошо… Итак, – после небольшой паузы, во время которой он рассмотрел нас пятерых, он резко стал, – давайте же тогда зжнакомиться. Я – Кирилл Валерьевич, главный врач, гхм, Цирка.. который уже, сшобственно, и не цирк вовсе. Ну а вы, кто такие?...

  – Вам обязательно нужны наши имена? – спросил я, оценив некую задоренку притворного веселья, запаясонного в этом человеке… Такой же, как и все.

  – Ну, хотелосшь бы узнать, как зжовут теперешних героев, – повернувшись к нам, сказал Кирилл.

  После чего, пройдя ещё немного, уселся на неприятно громко скрипнувшую раскладушку и, оперевшись об колени в подранных джинсах, расставив по-мужски широко ноги в сапогах, посмотрел на нас, дожидаясь продолжения.

  – Ха, красиво шутишь, – вдруг выкривнул Ваня сзади, когда я уже хотел ответить.

  Вот же дёрнуло этого оболтуса за язык… Хотя, я, по сути, хотел сказать то же самое.

  – Благодарю, – отлично парировал доктор. Затем, миновав короткую паузу, продолжил: – Вижу: сшвои имена вы мне говорить не хотите…

  – Не обязательно, – чуть развёл руками в стороны Гоша, как бы извинясь.

  – Ну что ж, – мужик встал и пошёл обратно к столу, – думаю, от части, вы правы, – вообще иногда у него получалось выговорить шипящие нормлаьно, но эти моменты были двольно редки, из-за чего его недуг, ясное дело, всё равно слышался отчётливо. – Тогда же, безж лишних изжречений, перейдём к делу.

  Подойдя к неумело сколоченному рабочему месту, Кирилл, с хилой улыбкой, посмотрел мне в глаза.

  – То, что нужно этому месшту, находитсшя не так далеко, как можно подумать, – после меня, доктор оглядел всех, затем мелькон перевёл взгляд на стол, на котрый он чуть присел, и вновь на наш отряд. – Думаю, карту досштавать нет необходимости… – вопросительные глаза в нашу сторону. Явно кто-то отрицательно покочал головой, так как шипилявый продолжил: – Ну, тогда на словах. Всше знают стеллу Минсшк – город-герой? Глупый вопрос, конечно всше. Но не о ней сшейчасш речь: позади сштеллы стоят два дома, ну, на нихещё о подвиге народа написшано… Предполагая: тоже помните. И вот на первом этаже, – он выпрямился к нам лицом, двумя ладонями показывая строения, – в конце того дома, что справа, имелсшя магазин. Но, теперь-то продавцов, ха, нет, а тавары осшталисшь. Вот за они-то нам и нужны.

  – И много их там? – спросил спокойно Антон.

  И его вопрос был абсолютно верен: на какой груз в придачу нам нужно было расчитывать.

  – Точно не зжнаю. Первая разжведгруппа говорила что нет, больши никакой информации не получали. И, наверное, вы знайте, почему, – я, и, вроде бы, ещё кто-то, мрачно усмехнулся. Кирилл воспринял это как положительный ответ, собственно, таковым он и являлся, и продолжил разговор, вновь чуть присев на край стола: – Ну вот.. а насчёт громозждкости сшамой техники – не волнуйтесь. Там только ноут-буки да планшеты, об процессшорах персональных компьютеров речи не было.

  – То есть их там нет? – доктор загадочно пожал плчеами, посмотрев на спрашивающего Гошу. Тот цокнул языком, – реакция на ответ, – и добавил: – А если есть?

  – Ну, а есшли есть. То я заплачу вдвое больше, хотя бы за один процессшор ПК в придачу к остальному, – мужик немного насмешливо вглянул на нас, после чего перевёл спокойный взгляд в стену, обозначая конец беседы.

  Однако я ещё не выразился до конца:

  – Что-то вы как-то уж очень споконо об подобном говорите… Неужно вам настолько всё равно. Вроде бы, и не нам это нужно, а наоборот, – подозрительно посмотрел я на Кирилла Валерьевича, когда тот обернулся на меня.

  Игра в гляделки продолжал секунд десять, после чего мой “соперник” всё-таки как-то сокрушённо ответил:

  – А какая разжниться-то, а? Даже есшли вам удасштся вернутьсшя обратно с неким количсштвом уцелевшей техники, то девяносто процентов зждешних больных у нас всё равно спасти не получитсшя…

  – С чего вы это взяли?! – неожиданно взволнованно крикнул сзади стоявший Боря.

  В его голосе слышался очень сильный, нескрываемый страх… Страх за что-то, что нам пока было не известно.

  Я обернулся. В глазах младшего брата неистово играла тревога и подсознательное отчаяние. Ваня же стоял и просто внимательно, даже слишком для него, наблюдал за доктором.. или за тем, что он ответит.

  А тот, ухмыльнувшись и покрутив головой, сказал:

  – Да с того, что я их всшех сш того Света досштать пытаюсшь. И уже давно подсшчитал, что с каждой неделей число прибывающих больных увеличивается.. примерно в полтора разжа. И что сш новым оборудованием, что безж него, нам не усшпеть изжлечить то чисшло поверженных, что уже тут лежит, до прибытия такого же числа… Понял? – на последнем слове доктор посмотрел именно на Бориса, до этого он только жестикулировал руками, внимательно следя за своими жестами. – Хах, да ничего ты не понял, – мужик, продолжая сидеть, выпрямил спину и также, как и прежде, уставился в стену. В дрожащем свете было плохо видно, но я всё-таки заметил полную безнадёгу в его глазах. – Хотя, зжачем тебе понимать, всё равно в один конец идёшь…

  – А это ещё что значит? ‒ теперь насупился Иван.

  Я, как и двое других моих товарищей, уже поняли, что хочет сказать Кирилл. И в большинстве  он был прав.

  – А то, что до васш уже отнюдь не раз это пыталисшь сшделать другие люди. Притом  те, кто дейсштвительно умел автомат в руках держать. А у вас.. – он повернулся на ребят, оценил взглядом, и, усмехнувшись недобро, махнул рукой: –  Ай, да что у вас. И так всё ясно…

  – Зато с нами не всё ясно, – резко выразился Антон.

  Скзал он спокойно, но довольно громко. Кирилл насмешливо перевёл взгляд на охотника, однако при встрече со взором молодого парня лёгкая улыбка сразу исчезла. Он явно собирался сказать и нам нечто подобное, однако осёкся.

  Зато не замолчал Антон.

  – То есть всё, что отнас требуется, это принести вам всю целую технику из магазина в доме спрва от обелиска… Так? – смотря то на меня, то на “холодного” товарища, доктор кивнул. – Ага.. ну, мы ваши требования выполним. А вы вополните сейчас наши, – молодой охотник медленно приблизился к столу и, оперевшись на другой край, продолжил: – Нашему товарищу, – быстрый, но чёткий, кивок на Гошу, – нужно срочное медицинское обследование, нам сказали, что тут это возможно получить незамедлительно.

  – Вы хотите потерять одного вашего человека?... Вы в сшвоём уме?

  – Мы не хотим его терять. Как раз-таки наоборот. Ну так что, вы сумеете выполнить наше условие?

  – Сшуметь-то сшумеем, да вот только тогда выходит, что в путь вы отправитесшь без него, – мужик в халате посмотрел на Георгия.

  – Ну, значится так и выходит, – подытожил Антон.

  Кирилл Валерьевич, не “снимая” со старшего напарника взгляд непонимающе улыбнулся, после чего, переведя глаза вновь на совего теперешнего собеседника, с прищуром спросил:

  – Это всё?

  – Думаю, д… – начал охотник, поворачиваясь к выходу, но его тут же резко прервали.

  – Нет! – это был Боря. – У нас тоже есть.

  Он с неким волнением замолк. На что доктор чуть презрительно поинтересовался:

  – И какое?

  – Можно, навестить одного больного? – попросил Ваня, не поднимая головы.

***

  Я и Антон стояли у больших поблекших занавесей: у выхода на сцену.

  Мы стояли и наблюдали за тем, как суетятся и пытаются что-то сделать медсёстры да доктора. Что-то внутри подсказывало, что их попытки настолько же бесполезны, как биение об стену гороха. Но они, наверное, хоть какой частицей себя, верили в обратное. Поэтому и продолжали работать. И пока они верили, надежда была жива.. хоть в какой степени.

  Гошу увезли на обследование. Точнее, не увезли – увели, ещё на выходе из коморки Кирилла Валерьевича. Куда, мы толком не увидели: всё-таки со светом тут проблема немалая.

  Сейчас же мы, справив все свои нужды, кроме пищи, ожидали оставшуюся половину нашей мало того что крохотной, так ещё и не совсем сплочённой группы: двух братьев, ушедших прповедать кого-то из здесь умирающих. Скорее всего, этот некто был им очень дорог, раз уж даже Иван смутился, прося об отдолжении… Слишком дорог, по моим догадкам.

  Но они пока не имели никакого подтверждения, так что говорить что-либо было рано. И вообще хотелось, чтобы говорить подобное не пришлось вовсе…

  Спустя десять минут, в течении которых ни я, ни слушащий с упоительным видом музыку Антон, не произнесли ни слова, двое родственников всё же закончили со свиданием и появились в поле нашего зрения с левой стороны.

  Боря, быстро вытирая грязными рукавами куртки слёзы на глазах, плёлся за старшим братом, который, в свою очередь, сердитыми тычками в бок поторапливал его, хотя у самого глаза были красные и влажные.

  Не хотел оказывать слабость… Оно и правильно, да вот только не всегда нужно.

  Когда же они подошли к нам в плотную, Антон, посмотрев на них быстрым взглядом, не снимая наушников, приподнял занавеску и вышел на арену цирка, предворительно кивнув нам головой, мол, “за мной”.

  Быстро преодолев одинадцать метров, мы вчетвером нырнули под железобетнный навес, державший сиденья.

  Никто ничего не говорил. Следовательно, я тоже молчал: не решился начать общение с парнями. У них сейчас явно были очень сложные минуты в их жизни, касательно психики, так что лучше пока их не трогать, пусть ещё побудут наедине со своими мыслями и впечатлениями. От чего? Отпять же повторюсь: я догадывался, но точно не знал, поэтому даже отгонял от себя эту идею.

  Постепенно крошащийся бетон сменился сгнивающим, сырым деревом.

  Этот тоннель продлился куда дольше, чем прежний. Но, почему-то, времени, проведённого в нём, я не заметил. Странно. Но объяснение было: мне также было о чём подумать. О чём? Я толком уже и не помню. Что-то своё, постороннее ото всех. Ну, вместе со страхом, конечно. Предвкушение приближающегося похода абсолютно не радовало. Две группы не вернулись, а ведь они были даже больше нашей, причём, наверное, даже в несколько раз. На что же мы, в четвером, можем расчитывать? Верно. Ровным счётон, ни на что. Но всё равно мы это делаем… Зачем? Как остальные, не знаю. Я же… Хм, потому что хочу жить?.. Нет, потому что хочу, чтобы жил другой человек. Человек, чьё существование для меня куда важнее собственного. Да, и пусть я эгоистичен, потому как знаю, что если не станет меня, тому человеку будет куда больнее, но мне всё равно. Я буду рад умереть зная, что мама будет жить… Но мне никто такой гарантии не даст, поэтому, придётся брать её самому.

  От понимания этого и было страшно.

  ‒ Стойте, ‒ остановил нас жестом охранник примерно в двадцати метрах от выхода.

  Я подобного ожидал.

  Антон, неспеша стянув наушники, спокойно спросил:

  ‒ Что такое?

  ‒ Уже отправляйтесь, ‒ констатировал факт второй подойдя к прибитой к стене полке, взял на ней полиэтиленовый чёрные небольшой пакет и бросил стоявшему впереди охотнику. – Это будет не лишним.

  Не задавая глупых вопросов вроде “Что здесь?”, Антон просто посмотрел во внутрь. Ваня, стоявший позади, тоже взглянул, высунув голову из-за плеча листомана, который на увиденное, в своей вечной манере, не отреагирвоал никак. Подсмотревший же обернулся к своему брату и удволетворённо покивал головой. Хм, неужто действительно нечто пригодное.

  ‒ Спасибо, ‒ беспристрастно поблагодарил парень и пошёл дальше.

  Мужик, провожая нас взглядом, лишь с небольшой улыбкой кивнул, после чего, спустя секунду, немного повысив голос добавил:

  ‒ Просто идите по прямой.

  Ну, это мы и так знали. Наставление, что ли, такое? А.. какая разница, всё равно спасибо, что не безразличны.

  Проходя мимо остальных дозорных я заметил в глаз некоторых из них небольшую искорку уважения, блеснувшую при взгляде на нас. Но, кончено же, скрыть истинное отчаяние она не могла.

  Дверь была уже открыта, так что напрягаться не пришлось. Однако и так без эксцессов не обошлось, потому как когда двое первых были уже снаружи, в спину мне прилетели слова:

  ‒ Погодите, вас же вроде бы пятеро было! Где ещё один?!

  Не останавливаясь, я без какой-либо “подчёркивающей” интонации ответил:

  ‒ По палатам поищите.

  Может быть, у них были не полаты вовсе. Но меня это мало сейчас интересовало: предпологаю, сказанное мной и без лишнего подтекста было понятно.

  На улице же туман разрядился ещё больше, оголив свинцовые облака, недленно плывущие над нами, иногда открывая взору тёмно-серое небо, не имеющего ни единой частицы синевы или Солнца, прощально выглянувшего день назад. С площадки у Цирка, с которой ранее можно было разве что увидеть только испищрённую трещенами дорогу, теперь я смог лицезреть близлежащий дом с частично отсутствующим четвёртым верхним этажом.

  Постройка была старая, очень. Еле видимый доселе ярко-жёлтый цвет краски, нашедшей своё место на всём фасаде здания, теперь кусками отвалилвался от стен, переживших ни одно поколение. Сквозь дыры окон чуть-чуть рассматривалось убранство комнат, которые, как и предполагалось, были пусты: всё уже давно растащили хотя бы на нужны Цирка. Лишь песок от Бурь, подхватываемый ветром, устраивал свои одинокие танцы. Эх.. интерсено, а сколько оно ещё простоит? Наверное, не долго. От вечной сырости, зябкости и не ухоженности лучше не станет. Наоборот. Вскоре все губительные факторы это мира разрушат дом.. да и не его одного.

  Что меня ещё всегда бесило вокруг, так это вечная повторяемость природы: серость и мрачность. Ну, иногда, кончено, эту картину немного разбовляли дожди, но они несли только медвжью помощь. Вот и сейчас прошедший вверху гром оповестил о скором прибытии каприза погоды…

  Антон, стоя у начала лестницы, поднял согнутую в локте руку и как бы пощупал воздух.

  ‒ Влажный, скоро дождь будет, ‒ прокомментировал охотник, взглянув ввысь.

  ‒ Ха, спасибо, а мы по грому не поняли, ‒ в очередной раз дерзнул Ваня, оттягивая губу и закидывая за неё насвай.

  ‒ Гром может быть далеко, а воздух не обманет, ‒ спкойно отреагировал напарник.

  Затем я увидел, как его взгляд устремился в скрытую от стеллы сторону Цирка, имевшего круглую форму. То есть, если мы все глядели вперёд – на направление к нашей цели, но он вдруг посмотрел назад и влево. Как я уже гвоорил, дорога тут лежала крестом, следовательно: и туда вёл асфальт.

  Антон немного смутился, потом прошёлся недолго, по направлению к обратной стороне здания, и заглянул за него.

  За это время, кроме меня, за ним начали наблюдать и двое братьев, непонимающе уставившись на охотника и о чём-то перешёптываясь. Честно сказать, я тоже недоумевал, что он делает.

  ‒ А что там? ‒ спросил у парней меломан, указывая на юго-восток: туда, куда он и смотрел.

  Боря с Ваней переглянулись. Было видно, что они не понимали цели вопроса, я, кстати, также. Но ответ услышать хотел, почему и пнул локтем старшего. Тот непонимающе посмотрел на меня, с оттопыриной губой он казался чуть смешнее, поттирая бок, потом обернулся на напарника, и уже было открыл рот, как Боря выпалил первым:

  ‒ Парк Горького.

  После спокойного ответа, младший чуть повернул голову и посмотрел на Антона вопросительным скосым взглядом, будто спрашивая: “И что?”. У меня в голове вертеля похожий вопрос, но теперь как-то цепочка была чуть более ясной: кажется появлялась догадка того, что собирался сотворить молодой товарищ. Который, в свою очередь, выпрямившись в полный рост и не сводя глаз с выбранного направления задал ещё один вопрос:

  ‒ Через него можно попасть к памятнику?

  ‒ Ну.. так стоп, ты что собрался… ‒ начал возникать Боря, выйдя чуть вперёд и тоже, видимо, догадываясь о планах охотника.

  ‒ Через негшо можно добраться к памятнику? – жёстче повторил, перебив младшего, Антон, притом повернувшиськ нам.

  ‒ У-у.. да, ‒ сбивчиво ответил, кивая, Борис.

  ‒ Ага, ‒ прошептал листоман, повернувшисьназад.

  ‒ Что он делает? – тихо спросил, переводя взгляд то на меня, то на брата, Ваня.

  Я же уже понял, что он собрался делать. И не сказать, что мне это нравилось, точнее, это было более верным выходом, нежели тот, что нам предлагали.

  Тут листоман обернулся на меня и спросил, понимаЯ, что я уже всё осознал:

  ‒ Что думаешь, а? – он то ли искал поддержки, то ли уже знал, что я соглашусь: во згляде читалось.

  ‒ Думаю, что это безрассудно, ‒ спокойно ответил я.

  ‒ Но именно подобное нас оычно и спасало, ‒ развернувшись полностью, положив руки на автомат заметил Антон.

  И он был прав. Ведь именно такие действия, обычно позволяли нам остаться живыми.

  Я ещё немного подозрительно понаблюдал за ним, почле чего поинтересовался:

  ‒ Ты сам-то в это веришь?

  ‒ Нет. Но когда-то я не верил, что увижу Минск, ‒ и впервые за долгое время я увидел на его лице усмешку.

  Этого мне хватило: усмехнувшись в ответ, я пошёл к нему.

  ‒ Эй.. эй, вы.. вы чё затеяли?! – встрял сзади Иван.

  ‒ Ты жить хочешь? ‒ остановившись, необорачиваясь спросил я у того.

  Ответа не последовало. Точнее, он должен был быть, но парень замялся ввиду такого вопроса, поэтому несколько секунд обдумывал услышанное. И за это время его брат сообразил быстрее:

  ‒ С чего вы взяли, что на том пути будет безопаснее?...

  ‒ Напрямик уходили отряды куда больше нашего и, вероятно, куда более обученные. Все не вернулись, поэтому мне хочется попробовать другой вариант, – разворачиваясь, спокойно произнёс охотник.

  ‒ А почему это напрямик? Мало ли, вдруг они шли как раз-таки тудой?

  ‒ Хм. Может быть, но это нам вряд ли удасться узнать. Однако практика показывает, что обычно самый короткий путь – не самый безопасный, ‒ начав движение поведал листоман.

  Но подросткам и этого не хватило. Оно было и понятно: был бы я их месте, мне бы также не хватило. Но я знал, на что способен этот парень, а они – нет…

  ‒ Не во всех.. случаях, ‒ это уже был Ваня.

  Данная фраза меня и доканала. Я, не останавливаясь и не оборачиваясь, громко произнёс, обращаясь к обоим:

  ‒ Вы сами-то каким путём хотите идти? – ответа не было с секунды две, тогда и оставился, повернул голову и задал ещё один вопрос: ‒ Хотите умереть или попытаться?

  И пошагал дальше, чуть ускоряя темп: Антон уже почти скрылся за зданием, а рассоеденятся нам было ни к чему, поэтому нужно было его как можно быстрее нагнать, что я делал.

  Спустя небольшое количество времени услышал шкрябающие по стылой почве армейские ботинки за спиной: всё-таки поддались. И это отнюдь не значило, что они молодцы. Что было бы лучше для них, я не знал. Я и сам доверился одному человеку, да и они, по сути, сделали то же самое. А что же было лучше на самом деле – мне было не ведомо. Как было неведомо, скорее всего, никому…

  Выйдя за южную часть Цирка, я увидел дорогу, утыканную прорвами асфальта и кучками мусора, разлагающегося уже который год. Она, дорога, вела к началу моста, скрытого в хлопьях медленно плывущего тумана.

  Тудой нам и предстояло пройти…