Текст книги "Мир Мрака 2027"

Автор книги: Иван Косолапов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 35 страниц)

  До сих пор никто не пришёл… Явно по своим делам пошли.

  Тут мне резко захотелось покурить. Рюкзак мой стоял у входа, и чтоб далеко не идти, я, взяв пачку сигарет, направился в тамбур на коридоре: до него ближе, чем до балкона.

  Как только я открыл дверь, мне сразу же стало понятно, куда подевался, по крайней мере, один мой напарник: полуголый Антон скакал на скакалке посреди коридора.

  Ого, я и не знал, что он так накачен: хорошо выделяющиеся мышцы спины смешно подрыгивали при каждом скачке, попеременно сокращаясь и расслабляясь. Он сам был довольно потный, что свидетельствовало о том, что занимается саморазвитием здесь он уже немало…

  Как только я захлопнул за собой дверь, парень прекратил упражнение и резко обернулся:

  – О, с нормальным тебя, – с небольшой улыбкой поприветствовал меня Антон.

  Это явно означало вроде “С добрым утром”, однако он перефразировал эту фразу на новый лад.

  Кстати, что мне ещё бросилось в глаза, особенно когда он обернулся, это отсутствие наушников… Как странно, я думал, они неразлучны, и вот тебе на.

  Что ещё я для себя выяснил, так это то, что он, скорее, был не накаченным, а как это там называется… эмм… а, во, высушенным.

  Но всё равно, по сравнению со мной, это было очень даже неплохо.

  – И тебе привет, – ответил я.

  – Покурить вышел, – продолжил напарник, не прекращая скачков.

  – Как догадался?

  – А для чего ты ещё мог выйти? Эх, лучше бы спортом.. занялся, – вдруг он остановился, повернулся ко мне, сложил скакалку в четыре я ряда и с комментарием “лови”, кинул мне.

  Я споймал, хоть и мало ожидал подобное развитие событий. С чувством выполненного долга, Антон пошёл на турник.

  – Оу, спасибо, конечно, – нерешительно проговорил я, вертя скакалку в руке. – Но я несильно со спортом дружу…

  – Ха… И зря, – констатировал напарник, подтягиваясь на перекладине.

  – Знаю, ну, вот так вот с детства не сложилось… А вообще погоди, ты что, эту скакалку всю дорогу с собой вёз?

  – Да нет… тут нашёл… в шкафу…

  – А, ну ясно тогда, ну лады, я тогда пойду…

  Я только собрался идти к окну, как Антоха, соскочив с турника, развернулся и сказал:

  – Стой! Мужик, давай ты покуришь, но только не здесь. Просто понимаешь, я тут занимаюсь, а мне не слишком приятно во время физических нагрузок сигаретный дым вдыхать, поэтому давай-ка ты лучше всё это дело на балконе замутишь. Окей?

  Вау, такая многословной не была присуща тому Антону, которого я знал. Если он так говорит, то значит, для него это действительно какую-то цену имеет… Что ж, думаю, он прав.

  – А, да без проблем, – сказал я с наигранно весёлым видом, развернулся и зашёл обратно в квартиру.

  Лучше действительно поступить так, как он мне посоветовал…

  Вошёл обратно в знакомую прихожую, опять, в привычную пустоту и серость. Вновь один…

  Медленно пробрёл до балкона, лениво открыл его и зашёл уже в чуток иной мир: на нём были слышны звуки, тут было чуть больше света, а также радиационный воздух приятно морозил кожу…

  Немного отодвинув в стороны окна, я вытащил сигарету и закурил. Вид был угнетающий. Тут тоже были одни лишь руины и ничего более, здешний частный сектор раньше явно был больше, однако бóльшая его часть для меня была не видна: она покоилась в тумане. Мне были видны только железобетонные ошмётки первых домов…

  Я знаю, что в ужасном нет ничего прекрасного. Однако за столь недолгое время я уже научился видеть в подобном некую свою, только мне понятную, красоту. Сейчас я уловил именно её, эту самую загадочную, мало кому понятную, еле осязаемую чудесность данного вида: от подобной безнадёги, потери надежды на будущее и полного разочарования у меня пошли мурашки по всему телу.

  Туман гладкой пеленой нежно накрывал разрушенный город.

  Внизу копошилась малая кучка людей. В большинстве своём это были охранники, расположившиеся в стоящих по бокам Дома ДОТах, меж которыми был проведён (точнее, замкнут) самодельный забор. Раньше тут была немалая парковка, сейчас посреди неё некие бродяги разожгли огонь и спокойно сидели вокруг, насвистывая песни под одинокую гитару. Интересно, а эти из Дома, или же из Города… Хочется верить в первый вариант.

  Лениво поглядывая на безжизненное существование обратной стороны уцелевшей девятиэтажки, выпустил длинную струю дыма и стряхнул пепел. Но вопреки привычным ожиданием, он не полетел вниз… Вместо этого он начал медленно пониматься вверх, в то же время крутясь в полёте…

  Что-то такое я уже встречал… Страшная догадка пришла довольно быстро: Буря!

  Формирование области низкого давление и поднятие воздуха вверх… Или как там мне объяснял один мой знакомый-физик из Бреста. Ладно, не суть. Главное, что всю поганость ситуации я осознал, и причём довольно быстро: резко выбросив сигарету на улицу, я сдвинул окна. Проверил по бокам: нет ли “протечек”. Чёрт, сюда бы изоленты, для пущего эффекта, но да ладно, вроде всё нормально. Затем вышел с балкона, закрыл крепко-накрепко дверь, проверил, опять же, проницаемость воздуха (тоже всё хорошо) и пошёл ко входу, с твёрдым намерением предупредить всех о надвигающейся опасности, как тут в квартиру вскочил Гоша.

  – Так, Сашка, Буря надвигается, быстро окна все закупоривай! – с порога начал он.

  За ним, вспотевший, но всё же спокойный, зашёл Антон.

  – Да я уже знаю, я балкон уже закрыл, – чуть-чуть недоумевая, сказал я.

  – О, чё, реально? Красавчик. Идти тогда в зале ещё закрой. Антоха, на тебя кухня.

  Георгий как-то сильно нервничал.

  Вынырнув из сапог он опрометью бросился в раздёлённую стенкой комнату. Точно, там же ещё одно окно!

  Ну, его он взял себе, что ж, пусть так и будет. Я же двинулся в гостиную.

  Моя задача находилась там. Там, где до сих пор была не застлана кровать после ночных утех, там, откуда всю ночь раздавались счастливые стоны людей, которые нашли хоть что-то хорошее в этом мире.

  Пощупав стеклопакет, я убедился, что воздух не проходит. Всё, что от меня требовалось – я сделал.

  Именно в этот момент раздалась сирена. Протяжным воем она пронеслась по округе, утопая в тумане. Мужики у костра заозирались, потом, быстро сообразив, пособирали немногочисленные манатки и побежали оббегать Дом – направлялись к дверям входа. Бойцы из ДОТов так и не повылезали. Вместо этого те, кто стоял на улице, забежали внутрь и закупорили входы. На месте бойниц задвинулись металлические листы. Всё, теперь они были защищены.

  Мне вдруг стало интересно: что же происходит на той стороне?

  Я довольно быстро достиг комнаты, где стоял Гоша, однако увидеть что-либо, мне было не суждено: на месте окна стоял здоровый металлический щит, закреплённый по углам.

  Рядом находились мои напарники. Молодой сидел на тахте. А старший стоял и, потирая руки, с довольным видом смотрел на лист жести.

  – Ну, как тебе? – спросил он, смотря то на меня, то на пластину.

  – Твоя работа? – вопросом ответил я.

  – Ну а как же, Буря-то оттуда идёт, так что на этой стороне окна сильнее защищать надо. Я когда пришёл сюда ночевать, так у стены эту железяку увидел. Утром у наших голубков спросил, зачем да почему. Вот они и пояснили. Ха, нам ещё повезло, что у нас только одно окно в ту сторону выходит…

  – Было бы больше, платили бы меньше, – вдруг послышался сзади знакомый голос “искательницы”. – Нам из всех возможных, самый дорогой номер дали… Сволочи, на всём заработают, если увидят, что у людей деньги имеются.

  – А где это вы были, кстати? – совершенно бесстрастно спросил сидящий на сложенной, сильно исхудалой, потёртой кровати Антон.

  – Свои вопросы решали, – парировал Дима из соседней комнаты.

  – Да-а, что-то вроде… – вдруг Юля на секунду погрустнела, затем, вновь воспрянув, сказала: – Ладно, пойдёмте, а то тут сейчас такое шоу начнётся, ещё испугаетесь ненароком.

  – Ха, и не такое переживали, – серьёзно отозвался Антон, ввиду чего был одарен не самым дружелюбным, а скорее предостереженным, взглядом, который его, особенно в исполнении нашей провожатой, несильно интересовал, а уж тем более беспокоил.

  Я лишь усмехнулся. В конце концов, молодой напарник прав, мы сами не пальцем кручены, так что нечего нам заново жизнь объяснять…

  – Саша, с тобой нам есть что обсудить, но не тут, пойдёмте лучше на кухню, – последнюю фразу она адресовала всем.

  И сразу же, сопутствуя своему предложению, развернулась и двинула в другую комнату. Я последовал за ней первый, после уже вышли все остальные.

  На кровати в соседней комнате через стену лежал Дима. Его лицо вновь было закрыто руками, но дышал он спокойно, пусть и с трудом… Что же они там решали?

  Хотя, это уж точно не мои проблемы…

  Идя на кухню, Юля подхватила свой рюкзак, лежавший у двери. После, находясь уже у кострища, достала оттуда что-то, повернулась ко мне и с довольным видом объяснила:

  – Прикупила тут кое-что, сейчас сделаем, – в руке она сжимала пачку макарон.

  Ого, ничего себе! Я их уже с войны не видел.

  – Обалдеть, сколько они стоят? – в шоке спросил я.

  – Ну-у, какая разница, деньги-то у нас есть… Хоть что-то хорошее, – последние слова она произнесла с грустью.

  Я ещё сначала заметил, что вся это её улыбчивость была некой… наигранной. У неё хорошее настроение не такое, совсем. Она не соглашается ни с кем и не улыбается человеку в глаза, она просто делиться с ним счастьем. А сейчас она делала первое… но никак не второе.

  – А что это с Димоном такое? – задал при входе в комнату интересующие его вопрос Гоша.

  Юля откручивала в этот момент канистру с водой, стоящую у стены. И тут резко остановилась… Тяжело вдохнула, сдержанно выдохнула, затем повернулась к нему и с наигранной улыбкой на лице ответила:

  – Да так, ничего особенного, скоро отойдёт, – окончательно открутила крышку и продолжила: – Может мне кто-нибудь поможет?

  Первым вызвался Антон: стоял ближе остальных. Он, без особого энтузиазма, просто взял канистру и наполнил из неё половину горшка.

  Странно, насколько я узнал “искательницу”, с её боевым характером она бы вряд ли попросила о подобной услуге… Что-то её тревожило.

  – Спасибо, – поблагодарила Юля и повернулась ко мне. – В общем, Саша, мы выклянчили у начальства время для свидания с твоей мамой. Оно состоится сегодня вечером. Больных держат в подвале, так будет проходить всё там. Готовься.

  Ей явно надоело казаться весёлой, так что всю эту тираду она говорила очень серьёзно, стоя на коленях: помешивала высыпанные в чан макароны.

  – Всё понял? – задала она вопрос спустя небольшую паузу.

  – Да, – просто ответил я.

  Мне было больше нечего сказать. Всё уже было сказано. Теперь надо было хранить слова для мамы… которую я, почему-то, теперь боялся увидеть.

  Мои размышления прервал резкий удар в стену дома.

  Всё на миг покачнулось, однако спустя мгновение пришло в норму. Началось.

  – О, а вот и Буря, – спокойно прокомментировал произошедшее Антон.

  Я чуть привстал и посмотрел в окно. Неожиданно для себя я увидел во дворе, на парковке, парочку мужчин, бегущих к зданию со всякими немалыми кусками ДСП, фанеры, картона… Чего это они?

  – Внутрь принимают только детей и женщин, они же выживают, как могут, – последнюю мысль я, скорее всего, выразил вслух. – Так как Шторм идёт с другой стороны, они пытаются скрыться под навесом здания с этой – так больше шансов. Однако всё равно, хых, – она всхлипнула, – немного… хых, ой, извините.

  Я настороженно посмотрел на эту сильную духом девушку. Посмотрел, как она впервые на моей памяти возносит руку к щеке и вытирает с её слёзы…

  – Что-то я… совсем расклеилась, ха…

  “Она ещё и весёлой выглядеть пытается, – подумал я. – Да, для подобного действительно нужна неизмеримая сила воли”.

  Мы все отлично понимали, что для такого человека, как она, всяческие подбадривания и успокоения будут только лишни. Поэтому мы просто стояли и смотрели в окно.

  Откуда открывался отнюдь не весёлый вид: песок обвил Дом и пошёл на задний двор. Он завихрялся, пытаясь закрыть проплешины, образовавшиеся при проходе препятствия. Покрывая собой всё вокруг, он ничто не оставлял не тронутым. Глаз не мог лицезреть ничего, кроме этой Бури. Можно сказать, что на пару минут туман отдал свою корону вечного обывателя этих земель, и теперь песок забирал своё в полной мере.

  Я не слышал ничего того, что происходило снаружи: стеклопакеты до сих пор неплохо выполняли свою работу. Но я чувствовал эту дрожь, приносимую Штормом. Она была небольшой, но всё равно приводила в ужас. Так же её же чувствовали и стекло, дрожащие перед величием этой стихии, которой, по сути, не должно быть на этих землях… однако человек всё же внёс свои коррективы, как обычно…

  – Ну как, макароны уже готовы? – вдруг послышалось из коридора.

  Это был Дима. Наконец-то. Я был очень рад его появлению.

  – Почти, – ответила “искательница”.

  – Ха, отлично. Значит, я вовремя. Кстати, – псолышался звук расстегиваемой молнии, – я тут немного соли достал.

  – О, а вот это очень даже неплохо, – констатировал факт Гоша.

  – Ну, для вас старался. Знал, что одобрите, – он зашёл на кухню с небольшим (размером с половину спичечного коробка) бумажным свёртком в руке.

  На его лице тоже была улыбка. Правда, чуть менее обширная, но такая же наигранная. Да, эти двое друг друга стоят, не у каждой пары будет такая сила внутреннего эго.

  – Ну что ж, тогда у нас всё готово к трапезе. Садитесь, – поднявшись, сказала девушка.

  Взяв из небольшой тумбочки в углу черпак, она так же достала оттуда и немало раз используемый набор одноразовой посуды. Интересно, когда его последний раз мыли? Хотя, какая сейчас разница.

  Вскоре на этих пластмассовых тарелках появились ещё горячие продолговатые изделия из теста.

  Каждый взял по щепоточке соли из руки Димы. Я обиженным не остался.

  Гул, стоящий снаружи, на грани психики ощущался здесь. Как будто нервы реагировали на обстановку вокруг. Четверо (мужчины) сидели за ветхим столом и ели то, что некоторые из них не пробовали уже с три года. Юля же стояла у стены и делала то же самое.

  Как странно получается. Я отлично понимаю, что вкус данного блюда просто восхитителен. Он просто невероятно потрясающий! Я не ел этого уже так долго, а теперь, когда вновь чувствую вкус обычных макарон, которые теперь для меня – нечто, я думаю абсолютно о другом. А именно о предстоящей встрече…

  Давление, оказываемое на меня всем внешним миром в данную секунду, не даёт сосредоточиться на блюде и распробовать пищу полностью. Из-за чего я не могу нормально думать, так как зациклен на одном, а думаю о другом…. Но, чёрт, как же хочется разобраться с мыслями, и в то же время прочувствовать эту прелесть. Но не выходит…

  Макароны закончились довольно быстро. С грустью поняв, что я даже вряд ли запомню их вкус, я, попрощавшись со всеми скупым жестом поднятой руки, пошёл в свою спальню. Странно, только одну ночь там переночевал, а уже “моя”. Ну, это обычно норма, так ведь и с девушками бывает: один раз, а уже своей считаешь. Так что ничего необычного.

  Но ведь иногда бывает и так, что наоборот хочется, чтобы один раз (с девицами) и всё, разошлись, как в море корабли. Да, бывает и такое… но это уже от мужчин зависит… Хотя, иногда и уникумы женского пола попадаются.

  Я навряд ли к таким парням отношусь…

  Плюхнувшись на не застеленную постель, я закрыл глаза.

  Ощущая дрожь всего дома, а вместе с ней и гул за окном, я попытался заснуть, размышляя о том, каким будет предстоящее свидание… А хотя, какая разница?! Будь, что будет! Слова, как обычно, найдутся сами.

***

  – Эй, Саша! Встава-ай, пора уже! – эти слова и послужили тем толчком, который вытолкнул меня из пучины сна.

  Уже который раз за пару дней я с трудом разлепил веки. На этот раз надо мной склонилось девичье лицо Юли, украшенное большими карими глазами.

  – Буря уже кончилась? – почему-то сразу спросил я.

  – Э-эх, часов десять назад, – разогнув назад спину, сказала “искательница”.

  Эти слова заставили меня удивиться, однако в силу сонливости особого вида я не подал. Лишь бровью повел и принял окончательное решение сесть на кровать: до этого ещё присутствовали мысли продолжить сон.

  Поставив ноги на состоящий из местами поломанного паркета пол, я задал ещё один вопрос, так, для острастки:

  – Уже?

  Она, смотря на меня сверху вниз, лишь с грустью кивнула, после чего добавила:

  – Почти десять, настало время.

  – Ясно… подождите, я сейчас, – сказав это, я поднялся и вышел в прихожую.

  Дошёл до двери рядом с кухней: туалет.

  Сделав своё дело – вышел. В квартире было тихо. Наверное, “Искатели” уже ждут на каридоре… Но где же мои напарнике? Может, тоже там? А, какая разница, они явно в Доме – значит, по-любому найдутся.

  Одев стоящие у входной двери сапоги, я вышел. Да, Дима с Юлей действительно были там, где я ожидал.

  – Ну что ж, все в сборе… Двинули, – привычно выразился “искатель”.

  – Погоди, а где остальные? – задал я немного волнующий меня вопрос.

  – Гоша дома в комнате с заколоченным окном спит, Антон пошёл куда-то. Ну пойдём?

  – А… Да, идём, – вновь напали мысли.

  Мы шли по лестнице. С одного пролёта на другой. Конечно же, шли мы вниз: спускались.

  Все думы в мозгу опять роились – уже который раз, а всё равно так непривычно. Наверное, к этому невозможно привыкнуть: ведь как привыкнуть к беспорядку и неопределённости внутри? Скорее всего, никак…

  На пятом этаже снова собралась толпа. Но я теперь, почему-то, не слышал его песни… Спустя секунду я, наконец, нашёл ответ: голова была занята совершенно другим.

  Наш спуск не прервался, хотя я заметил интересующиеся взгляды моих провожатых, а так же по их выражению лица понял всю напряжённость ихнего слуха в те моменты. Не будь меня, они бы явно остановились и насладились бы тем, что играл тот парень…

  Прибывая в таких мыслях, я не заметил, как мы дошли до первого этажа.

  Тут я начал пытаться сконцентрироваться на окружающем фоне, однако вновь не выходило: я вечно отвлекался на свои рассуждения, блуждаю в голове. Не запечатлел я и тот момент, когда мы дошли до входной железной двери, не понял, как марлевая повязка из рук Юли оказалось на моём лице, даже толком не понял, зачем она, уловил только часть объяснения: что-то связанное с ещё не до конца осевшей пылью от Бури. Потом мы почему-то пробежались. Мне просто сказали следовать за ними, я и сделал. Затем спустились в подвал.

  И тут всё вдруг встало на места…

  Точнее, даже не встало на места, а просто погрузилось в темноту: так же, как и я.

  Света было мало, очень мало. Только одна двадцативаттная лампочка где-то в далеко мало-мальски освещала путь.

  Поддавшись инстинктам, я пошёл к ней: на свет.

  – О, а вот и вы, мы уже заждались, надеялись, что не придёте, – сказал кто-то из тьмы.

  Голос был мужской и немного посаженный. Он явно принадлежал пожилому человеку…

  В этот момент мужчина вышел на свет. Моя догадка подтвердилась: это действительно был мужчина лет семидесяти, лицо его было испещрено кратерами морщин, кожа во многих местах была стянута и уже поимела чуть бледноватый оттенок, волос почти не было, только мелкие седые проплешины по бокам. Ещё сильно выделялись большие сломанные и замотанные посередине очки, закрывающие брови.

  – Насколько я понял, это вам назначена встреча, – немного наклонив голову, спросил старик, глядя на меня.

  Взгляд его был тяжёл. Мне сначала показалось, что он будто рассеян, однако теперь, когда он сфокусировался именно на мне, мне почудилось кое-что совершенно противоположное: будто бы он смотрел на меня сквозь Диму с Юлей, совершенно не замечая их или что-либо вокруг.

  Я растерянно кивнул.

  – Что ж, тогда пойдём, – сказал он развернувшись и чуть отойдя от нашей компании.

  Мы, ясное дело, последовали за ним.

  Глаза чуть привыкли к данной темноте и теперь я мог различать кое-что в этом мраке: мы шли по коридору, по бокам от нас вились ряды порванный тряпиц, являющих яз себя занавеси. Они хлипко закрывали от глаз людских сколоченные на скорую руку койки с грязными матрацами и положенными на них давно не мытых людей. Запах пота плотно въелся в эти стены, поэтому теперь тут больше “благовонял” именно он, а не какой-либо другой дух медикаментов: ведь именно так должно пахнуть в подобных местах. Поэтому в носу сильно щепало, ввиду чего хотелось чихнуть, глаза слезились, а дышал я через раз.

  Со всех сторон доносилось нечленораздельное бормотание. Обычно глаголил мужской голос, но иногда в общую какофонию вливался и женский. Говорили обычно про некую опасность, чтобы кто-то не рос на них… или там было что-то другое. В общем, несли подобную ересь, которую я не понимал. Пока не понимал…

  – У нас тут, конечно, немножко не прибрано, – вдруг сказал врач, шедший впереди. Мысленно я с ним согласился. – Но как есть. Приношу извинения за подобные неудобства, – по голосу было понятно, что он говорит он это так, для острастки, – но люди обычно к подобному быстро привыкают. А вы тут и вовсе надолго не задержитесь…

  – С чего вы это взяли? – для меня последняя фраза прозвучала как вызов.

  – Я вас уверяю, – на этих словах он остановился у одной из занавесок: – Ну вот, теперь ваш выход. Желаю удачи.

  Он взял край тряпицы и оттеснил его в сторону, освобождая мне путь.

  Я прошёл.

  На плохо собранной кровати, накрытая одеялом (так, чтобы были видны только голова с плечами) лежала женщина. По её лицу нельзя было сказать, что ей уже сорок лет, скорее каких тридцать. И лишь немногие люди могли определить её точный возраст. Я мог…

  Она спала.

  В глазах и так щипало, а тут ещё это… Я не смог ничего сказать, только почувствовал, как слёзы немалым потоком полились из глаз, как будто заменяя собой слова… Подойдя чуть поближе, я взялся за плечо женщины и немного потеребил его, при этом, шмыгая носом и заливаясь солёными слезами, повторяя лишь одно слово:

  – Мам… Мама… Ма-а-ам…

  Неожиданно она открыла глаза.

  Я почему-то чуть отпрянул. Однако, посмотрев в её зеленые глаза, такие привычные и родные, вновь расплакался и подошёл чуть поближе наклонившись… Я только хотел что-то сказать, как она начала первой.

  – О, Саша… А я тебя уже жду. Наверное, это единственное, чего мне не хватало… Ну, как тебе там? Что-то ты ко мне так поздно пришёл кстати, ты что, меня совсем не ждёшь?... Аха, не волнуйся: знаю, что ждёшь, – она говорила это таким тоном, будто это было уже её запланировано ранее и всё идёт так, как должно быть. Я не чётко понимал смысл её слов, однако одна догадка настойчиво грызла черепную коробку… от неё мне было страшно. Я слушал её слова, нагнувшись и раскрыв глаза от удивления, не в силах пошевелиться. – Ты не бойся, я уже скоро к тебе приду. Только, папу жалко… Ты его видел? Да нет, зачем тебе его забирать… И правильно, пусть у него ещё всё будет хорошо. Ты только главное, не волнуйся, я скоро приду, тогда мы с тобой поговорим хорошенько… Ха, Сашенька, как же я соскучилась по тебе, ты ещё чуть-чуть подожди… я уже… скоро…

  Она закрыла глаза и продолжила свой сон. Я видел, как вздымается её грудь, поэтому сомнение в её жизни у меня не возникал.

  Но всё же, что же это было?! Она говорила всё это с такой любовью и нежностью, как и подобает матери, но не той, которая не видела сына несколько лет…

  И как она меня только узнала? Да и вообще, каков был смысл её слов?...

  “Она приняла всё это за сон, для неё, ты уже давно мёртв” – в который раз сказал некий голос у меня в голове. На этот раз его пришествие стало для меня не слишком сильной неожиданностью. У меня была такая мысль, насчёт её неверия в происходящее, однако я просто не хотел верить, Голос же мне только констатировал факт.

  В момент догадки я потускнел. Да, всё верно…

  Рука потянулся вновь к её плечу, однако на середине пути остановило: нет, не надо, она всё равно не поверит. По крайней мере, сейчас. Надо, чтобы она пришла в норму, тогда она вновь уверует в жизнь и поймёт, что я, не просто сон…

  В этот момент у меня возникла новая цель.

  Вытерев слёзы, я пошёл обратно.

  На выходе из “палаты’ меня ждали, причём всё те же люди: Дима, Юля и  старик-доктор, который так и не представился. Они что-то обсуждали, но, увидев меня, сразу прекратили. Первым ко мне обратился незнакомец:

  – Ну, как всё прошло? Ты довольно быстро я ожи…

  – Что это за болезнь? – твёрдо спросил я то, что мне надо было сейчас узнать.

  Он поглядел на меня непонимающим взглядом (мол, что за вздор, его не могли перебить) после чего, поняв суть вопроса, ответил:

  – Зачем вам это, молодой человек, это не так уж важно…

  – От неё есть лекарство? – поняв, что ответ затянется, я задал другой вопрос.

  Он вновь посмотрел на меня непонимающим взглядом, только теперь в нём читалась заинтересованность и жажда наживы: он понял свой выигрыш.

  – Неужели вы собрались… – вновь неторопливо начал он.

  Но я опять перебил:

  – Да.

  – Ха, ну что ж, тогда не буду вас останавливать, учитывая, что нам это только на руку. Думаю, название болезни и прочие научные выводы вам теперь не так уж интересны…

  – Короче, – у меня не было времени слушать его россказни.

  В этот момент я уловил взгляд “Искателей”. Он метался от меня к старику пытаясь понять, о чём идёт речь. И только на последней фразе доктора они осознали смысл выше сказанного:

  – Ну, тогда вам прямая дорога к Дворцу Республики, там вроде бы идёт разработка лекарства, там же и самое большое поселение. Вы это хотели услышать?

  Вместо ответа я протиснулся между его и Димиными плечами: мне срочно надо было идти к выходу. Нет, не из-за запаха (хотя из-за него тоже), просто теперь я точно решил, куда отправлюсь следующим утром. Да, видать, дело моё, ещё не закончено…

  – Эй, ты куда собрался? – встревожено спросила подбежавшая Юля.

  – А ты разве не слышала, что сказал старик? Думаю всё понятно…

  – Ты что, совсем рехнулся туда идти? – ошеломлённо задала она ещё один вопрос.

  – Я? Да, – думаю, этого хватает для ответа.

  Поскольку потом вопросов не последовало, мне кажется, ей тоже так показалось.

  Хотел бы я сейчас видеть глаза “Искателей, смотрящие мне в спину…

  Когда я уже открыл дверь наружу, сзади ко мне прилетело:

  – Какой нахальный юноша, – голос был посаженный, стариковский и уже успевший набраться у меня нехилой нехорошей репутации (в моих глазах).

  Но с этим утверждением я был отчасти согласен…