Текст книги "Русские Украйны. Завоевания Великой Империи"

Автор книги: Иван Черников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

Глава 5. Цусима

Самый удачливый из японских разведчиков, вспомогательный крейсер «Синано-мару», ночью 14 мая обнаружил в темноте три ярких огня одного из госпитальных судов русской эскадры. Сблизившись, японец вскоре различил более 10 крупных кораблей и многочисленные дымы. Командир крейсера, капитан 1-го ранга Нарукава, продолжая наблюдение на почтительном расстоянии, в 4 часа 25 минут дал радиограмму: «Противник в квадрате 203». Донесение, полученное на борту флагманского броненосца «Микаса» адмиралом X. Того, поразило его редким совпадением: Высокую гору в Порт-Артуре, взятие которой решило судьбу русской 1-й Тихоокеанской эскадры, японцы называли «высота 203».

Стало ясно, что русские шли в Корейский пролив, и в 6 часов 15 минут 3 японских боевых отряда и 5 отрядов истребителей вышли в море из района Мозампо. В составе 1-го боевого отряда в кильватере «Микасы» шли броненосцы «Сикисима», «Фудзи», «Асахи», броненосные крейсера «Касуга» и «Ниссин» (флаг вице-адмирала С. Мицу). 2-й боевой отряд вел вице-адмирал X. Камимура на броненосном крейсере «Идзумо», за которым следовали «Адзума», «Токива», «Якумо», «Асама» и «Ивате».

В состав 4-го боевого отряда контр-адмирала С. Уриу входили бронепалубные крейсера «Нанива», «Такатихо», «Акаси» и «Цусима», 5 отрядов истребителей объединяли 21 корабль, из которых четыре – с плавучими минами на борту. Малые миноносцы с трудом держались на волнении, зарываясь в воду, как подводные лодки, и X. Того отослал их до наступления ночи в залив Миура на островах Цусима. Сам он, обходя Цусиму с севера, направился к острову Окиносима, где рассчитывал встретить русскую эскадру. Далеко впереди главных сил на сближение с ней уже шли отдельные крейсера-разведчики, 3-й боевой отряд вице-адмирала С. Дева и 5-й боевой отряд вице-адмирала С. Катаока.

К 6 часам утра русская эскадра увеличила ход с 6 до 9 узлов. Левую колонну больших кораблей вел «Император Николай I», за которым в кильватер держались «Генерал-адмирал Апраксин», «Адмирал Сенявин», «Адмирал Ушаков», крейсера «Олег» под флагом контр-адмирала О. А. Энквиста, «Аврора», «Дмитрий Донской» и «Владимир Мономах». Контр-адмирал Н. И. Небогатов на мостике «Императора Николая I» давно понял, что командующий избрал кратчайший путь прорыва во Владивосток – через восточную часть Корейского пролива, которую русские называли проливом Крузенштерна, а японцы – Цусимским.

После восхода солнца погода прояснялась, но горизонт оставался во мгле, видимость не превышала 6–7 миль. Волнение от свежеющего юго-западного ветра сильно раскачивало эсминцы и мало отражалось на больших кораблях. Однако брызги воды попадали на стекла оптических прицелов, а качка снижала точность наводки орудий низкобортных броненосцев береговой обороны.

В седьмом часу из мглы неожиданно вынырнул старый японский бронепалубный крейсер «Идзуми» и пошел параллельным курсом в 60 кбт правее русских кораблей. До острова Цусима оставалось 40 миль.

Потеря оперативной внезапности сделала бой неизбежным. На первый план выступала тактика, которая требовала развертывания эскадры в боевой порядок с выдвижением вперед быстроходных разведчиков для обнаружения броненосных сил противника и вскрытия особенностей их построения. Однако русские не попытались отогнать японских разведчиков своими крейсерами, а также поставить помехи их радиопереговорам, то есть затруднить адмиралу X. Того получение информации о боевом порядке эскадры.

Действия Рожественского в роковое утро 14 мая стали лишь закономерным следствием его пренебрежения тактическим замыслом сражения и пассивности, свойственной большинству флагманов и старших офицеров русского флота.

В 9 часов 45 минут к эскадре подошел 5-й боевой отряд вице-адмирала С. Катаоки (броненосец «Тин-Эн», крейсера «Ицукусима», «Хасидате», «Мацусима» и из 6-го отряда – «Акицусима»), который лег на параллельный курс в дистанции 65–70 кбт. Японские корабли медленно обгоняли русские.

Наконец у 3. П. Рожественского созрел план о перестроении в боевой порядок. По сигналу с «Суворова» 1-й и 2-й броненосные отряды увеличили ход до 11 узлов и повернули «все вдруг» на 2 румба влево с целью обогнать и принять в кильватер отряд Н. И. Небогатова. Маневр шел крайне медленно и занял более часа.

За это время с левого борта приблизился 3-й японский боевой отряд вице-адмирала С. Дева в составе крейсеров «Касаги», «Титосе», «Отова» и «Ниитака». Ранее С. Дева проскочил на юг и теперь догонял русскую эскадру. Сходящимися курсами противники вскоре сблизились до 40 кбт.

Тревогу пробили по команде с флагманского броненосца. На русских кораблях все ждали сигнала «открыть огонь». Нарастающая напряженность разрядилась без приказа: из левой средней 152 мм башни броненосца «Орел» комендор произвел случайный выстрел, принятый другими кораблями за долгожданный сигнал к открытию огня. Вслед за «Орлом» огонь по японцам открыли «Ослябя», все три броненосца береговой обороны, «Дмитрий Донской» и даже «Князь Суворов».

Японский отряд, отвернув влево «все вдруг», поспешил увеличить дистанцию и почти скрылся в тумане. Его не преследовали, сигналом «не бросать снарядов» 3. П. Рожественский остановил стрельбу.

Перестрелка и отступление японцев вызвали подъем боевого духа. Мало кто воспользовался положенным отдыхом: все ждали продолжения боя. И оно не замедлило последовать.

В 12 часов 00 минут в середине восточной части Корейского пролива «Князь Суворов», а за ним и вся эскадра повернули на курс норд-ост 23° – во Владивосток. Строй главных сил к этому времени представлял собой длинную – более 4 миль – кильватерную колонну из 14 кораблей трех броненосных отрядов, «Олега» и «Авроры».

В 13 часов 15 минут «Сисой Великий» обнаружил главные силы противника, пересекавшие курс эскадры справа налево на расстоянии около 60 кбт. Вскоре броненосцы X. Того и крейсера X. Камимуры, плохо заметные во мгле благодаря серо-оливковой окраске, увидели и с мостика «Князя Суворова». На фоне хмурого неба четко просматривались только огромные красно-белые стеньговые флаги японцев с изображением восходящего солнца.

Итак, 12 броненосным кораблям японцев противостояли 12 русских броненосцев в одной кильватерной колонне. «Адмирал Ушаков» замыкал боевой порядок главных сил.

К 13 часам 40 минутам 1-й и 2-й боевые отряды японцев пересекли курс русских, их головной корабль «Микаса» находился на 4 румба впереди левого траверза «Князя Суворова». В 13 часов 45 минут с дистанции всего 40 кбт от «Князя Суворова» «Микаса» начал поворот влево на курс норд-ост 67°. Следуя своему адмиралу, за ним практически в одной точке поворачивали остальные броненосцы и крейсера 1-го боевого отряда. Они на время даже заслонили от русских крейсера X. Камимуры, шедшие позади и несколько правее своих броненосцев. «Асама» и «Ивате» могли открыть огонь не ранее чем через 15 минут после поворота «Микаса».

В такой обстановке русским было выгодно атаковать противника, используя высокую скорость для быстрого сближения со сдвоенной японской колонной на дистанцию эффективного применения бронебойных снарядов. Но 3. П. Рожественский, упорно придерживаясь пассивного образа действий, лишь приказал открыть огонь по японскому флагманскому кораблю. В 13 часов 49 минут, когда «Микаса» или «Сикисима» уже лежали на новом курсе, «Князь Суворов» начал пристрелку из левой носовой 152 мм башни.

Флотоводческого таланта Рожественского хватило только на то, чтобы в начале сражения поднять флажный сигнал «I», что означало «стрелять по головному кораблю противника». Больше никаких сигналов по эскадре адмирал не передавал. Затем инициатива полностью перешла к Того.

Броненосцы береговой обороны открыли огонь сразу вслед за «Суворовым», грохот тяжелых орудий нарушил тревожную тишину. «Адмирал Ушаков» стрелял по «Ниссину» и «Касуге», отличавшимся от других японских кораблей далеко разнесенными дымовыми трубами с мачтой посередине.

За 20 минут боя «Сикисима» вместе с броненосными крейсерами нанес гибельные повреждения «Ослябе». «Микаса», «Фудзи» и «Асахи» к этому времени подожгли «Князя Суворова» и обстреляли «Императора Александра III».

Около 14 часов 25 минут горящие «Ослябя» и «Князь Суворов» вышли из строя вправо и больше в него не вернулись. С выходом из строя флагманских кораблей эскадра фактически лишилась управления, потому что 3. П. Рожественский приучил всех флагманов и командиров ждать только его указаний.

Около 14 часов 50 минут «Ослябя» погиб, перевернувшись на траверзе 3-го броненосного отряда, в 5–6 кбт от «Адмирала Ушакова». По корпусу 13 000-тонного исполина, как муравьи, ползли люди.

В 15 часов 40 минут слева из мглы показались два броненосных отряда Японии, и бой снова закипел по всей линии. «Сисой Великий», пораженный 203 мм снарядом, с пожаром патронов в батарее вышел из строя. «Император Николай I», занявший его место, вскоре тоже получил два попадания. Но главными целями японцев стали три головных броненосца – «Бородино», «Орел» и «Император Александр III». X. Того и X. Камимура снова быстро выходили вперед, охватывая голову русской колонны и уменьшая дистанцию с 35 до 20 кбт.

Между колоннами главных сил оказался подбитый «Князь Суворов», получивший новые тяжелые повреждения. В этой фазе боя на японском броненосце «Сикисима» преждевременный взрыв собственного снаряда разрушил правое носовое 305 мм орудие. «Микаса» и «Ниссин» получили по одному попаданию крупными снарядами, осколок разрыва последнего о носовую башню ранил в боевой рубке вице-адмирала С. Мицу. Трое других японских флагманов – X. Того, X. Камимура и X. Симамура – все сражение провели на прикрытых матросскими койками верхних мостиках и остались невредимыми. По странному стечению обстоятельств 3. П. Рожественский тоже получил тяжелое ранение именно в боевой рубке, в то время как Н. И. Небогатов избежал осколков на мостике «Императора Николая I».

Японцы стреляли более метко. Русские артиллеристы с трудом различали всплески падений своих снарядов и зачастую стреляли «на глаз» или по дальномеру, японские накрывали цели залпами, с хорошо заметными столбами разрывов. Переходя на поражение, они увеличивали темп стрельбы, добиваясь нескольких попаданий подряд.

Желая поддержать своих, «Бородино» вошел в промежуток между сражавшимися крейсерскими отрядами. Н. И. Небогатов последовал за ним, и 3-й отряд, открыв огонь по японским бронепалубным крейсерам, оказался в самом центре сражения. Обстановка усугубилась подходом с севера 5 броненосных крейсеров X. Камимуры, вставшего на защиту бросившихся наутек после первых же попаданий своих «младших братьев».

Броненосцы 3-го отряда обстреляли крейсера вице-адмирала С. Дева и контр-адмирала С. Уриу. В 16 часов 41 минуту флагманский корабль последнего «Нанива» (3600 т) вышел из строя, получив пробоину у ватерлинии. Через 8 минут снаряд калибром не менее 254 мм пробил на глубине 3,6 м. угольную яму «Касаги» (5000 т) и вызвал затопление котельного отделения. С. Деву пришлось оставить поле сражения и с помощью «Титосе» отконвоировать поврежденный крейсер к берегам Японии. «Касаги» стал единственным японским кораблем, вышедшим из строя до конца Цусимского сражения.

Огонь крейсеров X. Камимуры по скоплению русских кораблей и транспортов тоже оказался довольно эффективным. «Адмирал Ушаков», обходя вышедшего из строя «Императора Александра III», получил попадание 203 мм снарядом в правый борт у 15-го шпангоута близ ватерлинии. Позднее третий снаряд сделал вмятину в броне кормовой башни. Осколки этих и других снарядов изрешетили шлюпки и дымовые трубы.

Около 17 часов русская эскадра, следуя за «Бородино», постепенно склонившись вправо, вновь повернула почти на норд – к Владивостоку. Через полчаса X. Камимура, лишенный поддержки броненосцев X. Того, счел благоразумным прекратить погоню и, выйдя из боя, затерялся в тумане. Навсегда оставив позади подбитого «Князя Суворова», к 17 часам 40 минутам эскадра выстроилась на северном курсе в боевой порядок из нескольких кильватерных колонн.

Головным шел «Бородино», в кильватер которому держался только «Орел». Значительно левее и отстав от них, шел «Император Александр III», имевший крен и управлявшийся с трудом. За «Императором Александром III» шел 3-й броненосный отряд Н. И. Небогатова. Адмирал к этому времени сам командовал «Императором Николаем I». Разрывом попавшего в ствол левого 305 мм орудия 203 мм японского снаряда ранило командира корабля В. В. Смирнова, не вернувшегося в рубку после перевязки.

Левее и позади колонны 3-го броненосного отряда друг за другом следовали «Наварин», «Сисой Великий», справившийся с пожаром в батарее, и «Адмирал Нахимов». Крейсера «Олег», «Аврора», «Дмитрии Донской», «Владимир Мономах», «Светлана», «Алмаз» и «Жемчуг» образовали подобие строя кильватера на левом траверзе броненосцев, там же в беспорядке держались «Изумруд», эсминцы и часть транспортов.

В таком боевом порядке эскадра и вступила в бой: в 17 часов 42 минуты по правому борту из мглы вынырнули броненосцы X. Того, которые с дистанции около 35 кбт открыли огонь по «Бородино». Заходящее солнце некоторое время слепило японских комендоров, мешая им пристреляться. Но вскоре стрельба противника стала вновь точной: «Бородино», а временами и «Орел» скрывались за стеной разрывов начиненных шимозой японских снарядов. С 18 часов 30 минут к броненосцам X. Того присоединились и крейсера X. Камимуры, обстрелявшие концевые русские корабли медленным огнем с дистанций 40–50 кбт.

Около 18 часов эскадру догнал эсминец «Буйный», командир которого капитан 2-го ранга Н. Н. Коломейцов под огнем противника подошел к «Князю Суворову» и снял с него раненого командующего эскадрой вместе с частью штаба и несколькими матросами. Выполняя волю 3. П. Рожественского, к «Императору Николаю I» направили эсминец «Безупречный» для сообщения о передаче командования Н. И. Небогатову с приказом следовать во Владивосток.

В это время «Император Александр III», заливаемый водой через большие пробоины в носовой части, с креном вышел из строя. Пытаясь вступить в кильватер «Адмиралу Сенявину», он вскоре попал под огонь крейсеров X. Камимуры, оказавшийся для него гибельным. Некоторое время корабль с сильным пожаром на рострах еще держался на курсе позади и правее «Адмирала Ушакова». На мостике и на подбойном борту виднелись люди, сигнальщик семафорил: «Терплю бедствие», – но уцелевшие орудия продолжали стрельбу.

«Адмирал Ушаков» в 16 часов, обгоняя поврежденный «Наварин», прикрыл его бортом и поддержал огнем, обстреляв японские крейсера. В это время (около 18 часов 40 минут) «Император Александр ІІІ» с нарастающим креном стал склоняться влево – прямо в борт «Адмирала Ушакова». Увеличив ход, В. Н. Миклуха уклонился и пропустил его за кормой. Через несколько секунд 14 000-тонный «Император Александр III» перевернулся вверх килем. Некоторое время его днище, ставшее последним прибежищем немногих уцелевших моряков, еще виднелось на поверхности в 4–6 кбт от броненосцев 3-го отряда. В 18 часов 50 минут и оно скрылось под водой. Крейсер «Изумруд», пытавшийся оказать помощь оставшимся в воде людям, был отогнан огнем японских броненосных крейсеров. Все 865 человек, находившиеся на борту «Императора Александра III», разделили судьбу своего корабля.

Через 20 минут от взрыва кормовых погребов боезапаса перевернулся и погиб «Бородино». Гибель этого героического броненосца, памятника самому кровопролитному сражению XX века, завершила и самое тяжелое поражение в истории российского флота. Уверенный в победе адмирал X. Того уступил поле сражения многочисленным отрядам истребителей и миноносцев, которые с трех сторон окружали остатки 2-й Тихоокеанской эскадры.

Гибель «Императора Александра III» и «Бородино» ошеломила моряков уцелевших русских кораблей. Для большинства офицеров стало очевидным полное поражение эскадры.

Следующий удар противник нанес по 5 наиболее сильным русским броненосцам 3-го броненосного отряда, имевшим значительную огневую мощь и пострадавшим сравнительно мало. Наибольшие повреждения получили «Император Николай I», лишившийся 305 мм орудия, и «Адмирал Ушаков», на котором затопило носовое отделение. Снижение скорости до 10 узлов и ухудшение маневренности серьезно ослабили боеспособность этого броненосца. Из японских кораблей серьезно пострадал лишь «Асама», получивший подводную пробоину в кормовой части. Поступление воды заставило его застопорить ход в ночь на 15 мая, но корабль, исправив повреждения, вернулся в строй. Затопленные отсеки оказались и на «Ивате», а на «Адзума» были подбиты 203 мм и 152 мм орудия. В целом пять из шести японских броненосных крейсеров сохранили боеспособность и достаточное количество снарядов для продолжения боя. По разным источникам, на каждом крейсере боекомплект составлял от 320 до 440 203 мм снарядов, часть их хранилась прямо в башнях главного калибра.

Распределение попаданий и потерь отражает степень организации эскадренного огня, которая у японцев оказалась значительно выше. Это позволило нанести смертельные удары четырем лучшим броненосцам российской эскадры, которые при пассивном маневрировании по очереди оказались под сосредоточенным огнем противника.

При сравнении японских и русских броненосцев видно, что броненосцы типа «Бородино» незначительно уступают японским только в толщине брони. Чем же тогда объяснить их гибель в Цусимском сражении?

Прежде всего нужно сказать о несовершенстве главного оружия броненосцев – крупнокалиберной артиллерии – и способов ее боевого применения.

Наиболее тяжелые последствия имело решение Морского технического комитета о принятии на вооружение в 1892 г. новых облегченных снарядов, что должно было способствовать повышению (до 20 %) их начальной скорости полета и, следовательно, значительному увеличению пробивающей способности и настильности траектории. Последнее значительно улучшало меткость стрельбы, которая считалась в русском флоте наиболее важным качеством. Эти выводы были справедливы только для боевых дистанций до 20 каб, которые в русских правилах артиллерийской службы считались предельными. Однако основной тенденцией в тактике броненосных флотов стало быстрое увеличение боевых дистанций, достигших в Цусимском сражении 55–70 каб. Это, а также использование зарядов с бездымным порохом, повысивших дальнобойность почти втрое независимо от массы снаряда, свело к нулю достоинства легких снарядов. На больших дистанциях они имели малую пробивающую способность и большое рассеивание, резко снижавшее меткость. Помимо этого, русские снаряды обладали малым фугасным действием за счет недостаточного содержания взрывчатого вещества и его низкого качества по сравнению с японской шимозой (мелинитом). Были случаи, когда снаряды не разрывались. К тому же они имели грубые взрыватели, которые не взрывались при попадании в небронированный корпус, не говоря уже об ударах о воду. Запас фугасных снарядов на русских кораблях был неоправданно мал, так как все расчеты строились на бронебойные снаряды.

Серьезные недостатки имела и материальная часть корабельной артиллерии даже новейших броненосцев. Несмотря на удовлетворительную конструкцию башенных установок главного калибра, пушки обладали сравнительно малой скорострельностью из-за большого времени открывания и закрывания замков орудий и малой скорости подачи боеприпасов. Углы возвышения орудий были недостаточны для увеличившихся боевых дистанций. Отсутствовали на кораблях и современные прицелы. Новые оптические дальномеры с увеличенной базой на броненосцах только что установили, и дальномерщики еще не успели полностью их освоить.

На низком уровне оказалась боевая подготовка артиллеристов недавно вступивших в строй кораблей, которые не провели положенного количества учебных артиллерийских стрельб. Не успели они и отработать организацию централизованного управления артиллерийской стрельбой нескольких броненосцев и эскадры в целом. Артиллеристы оказались не подготовленными к ведению артиллерийского огня на больших дистанциях. Правила артиллерийской службы не содержали указаний по использованию артиллерии на дистанциях боя свыше 20 каб. Все это резко снижало эффективность артиллерийского огня.

В ходе сражения выявились недостатки в защите и конструкции корпуса, которые, прежде всего, сказались на живучести боевых рубок. Их выход из строя парализовал управление не только отдельных броненосцев, но и эскадры в целом.

Броня башен 305 мм орудий успешно выдерживала попадания японских снарядов того же калибра, но часто выходили из строя электроприводы башенных механизмов из-за нарушения контактов электрических соединений и обрывов кабелей, трассы которых не бронировались. Менее надежными оказались башни 152 мм орудий.

Однако многие эти недостатки можно было исправить до начала или уже в ходе войны. В целом техника соответствовала мировым стандартам. Подвела преступная безответственность политической и военной элиты. Промышленность и экономика России вполне позволяли быстро провести модернизацию кораблей и вооружения, а также подготовить личный состав. Прогнившая, коррумпированная империя на эту бойню потратила в 2,5 раза больше средств, чем Япония, обладавшая меньшим промышленным, людским и экономическим потенциалом.