Текст книги "Русские Украйны. Завоевания Великой Империи"

Автор книги: Иван Черников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц)

Глава 5
Ушкуйники – мореходы Новгорода

На юге Руси мореходство никогда не имело такого значения, как в Новгороде, где появился и сам термин ушкуйник. Император Византии Константин Багрянородный (911–959) отмечал, что первые торговые караваны русичей пришли в Константинополь из Новгорода.

Новгородцы ремесленничали, промышляли зверя и рыбу, торговали, поэтому водному пути и кораблю придавали мистическое значение.

Появление пиратов Новгорода, или так называемых ушкуйников, если не считать первые походы Руси на Византию, относят к XI в. Так, в 1088 г. камские булгары, говорит летопись, взяли Муром. При этом историк В. Н. Татищев по имевшимся у него спискам сделал заключение, что так булгары мстили за разбои новгородцев по Оке и Волге. Но еще раньше, до 1032 г., отряды ушкуйников ходили на Югру.

Владения некогда могущественного Великого Новгорода занимали не только северо-восток Европы, но и простирались далеко за Урал, вплоть до устьев Оби. Раскинувшись на обоих берегах Волхова, этот город складировал товары Севера Руси. Окруженный густыми лесами и топкими болотами, Новгород развивался в более безопасном положении от нападений викингов, чем города Балтии.

Заболоченные, с непроходимыми лесами, безлюдные земли Новгорода пресекали многочисленные реки. Строительство сухопутных дорог началось здесь только с XIII в., и суммарная грузоподъемность гужевого транспорта в Средние века значительно уступала водному.

Вольность жизни и политическая борьба породили особое сообщество мореходов. Ушкуйники в руках сильных, богатых людей стали орудием смуты. И власти, стремясь после очередного веча освободиться от этих буйных молодцов, понуждали их расширять пределы Великого Новгорода. А землевладельцы и промышленники нанимали эту вольницу для защиты своих интересов. Впрочем, чаще всего ушкуйники, на свой страх и риск, в поисках наживы, совершали разбойничьи и торговые походы, иногда и в Сибирь.

На ладьях, карбасах и кочах новгородцы из Северной Двины и Печоры, вдоль Мезенских и Пустозерских берегов, ходили для промыслов зверя и рыбы на острова Вайгач, Калгуев и даже на Новую Землю. Затем, через Карские ворота и Вайгачский пролив, проникали в Карское море, Карскую и Обскую губу. Ушкуйники иногда шли волоком, для чего входили в реку Мутную, впадающую в Карское море, далее по двум озерам, а потом волоком – в Зеленую и оттуда в реку Таз до Мангазеи. Отсюда переходили в Енисей, спускались по течению до Ледовитого океана и переходили по нему до реки Псеиды.

О похождениях ушкуйников на реках Сибири ничего не известно. Но в Европе эти пираты, как и на Волге, сеяли ужас в приморских городах. Известно, что в 1320 г. новгородец Лука ходил в ушкуях на скандинавский тогда Мурман (само название которого этимологи трактуют как испорченное русскими норманн). В 1339 г. ушкуйники воевали шведскую корелу, а в 1349 г. налетели на берега Норвегии.

Летописи хранят описание некоторых походов ушкуйников. Так, в 1360 г. они взяли город Жукотин на Каме и перебили татар. После чего князья суздальский, нижегородский и костромской ловили ушкуйников и отсылали их в Орду. В 1363 г. новгородцы Александра Абакуновича и Степана Ляпы завоевали устье Оби. А в 1366 г. ушкуйники все того же Абакуновича побили татар под Нижним, за что князь Москвы Дмитрий Иванович поссорился с Новгородом, которому пришлось дорого платить за мир. В 1369 г. новгородцы вновь шалили на Каме, а в 1370 г. – на Волге; в 1371 г. грабили Ярославль и Кострому; в 1374 г. на 90 ушкуях – Вятку и взяли Болгары. Затем часть их спустилась к югу, а другая пошла на восток. В 1375 г. 1500 ушкуйников Прокопа разбили 5000-ю рать воеводы Плещеева и захватили Кострому, где грабили 7 дней, затем взяли Нижний Новгород и пустились к Астрахани, грабя всех по дороге. Но в Астрахани местный воевода, гостеприимно открыв ворота города, затем коварно перебил всех молодцев.

Казачьи предания гласят, что после разгрома войск Мамая на Куликовом поле в 1380 г. татары, мстя донцам за их поддержку князя Москвы Дмитрия, принудили их очистить берега Дона и переселиться не только в его верховья, но и дальше на север вплоть до Камы, Северной Двины и Белого моря.[7]7
  Этот факт не находит исторического подтверждения.


[Закрыть] Так Новгород получил великолепных бойцов, которые, видимо, пополнили ряды ушкуйников. Многие дети и внуки «казачьих эмигрантов» так и остались на далеком Севере.

Но вернемся к неугомонным ушкуйникам: в 1391 г. они опять грабили по Вятке, Каме, Волге, снова взяли Жукотин и даже Казань. Последние упоминания об ушкуйниках встречаются в XV в., но уже в слабой форме, так как Москва уже начала давить вольность Новгорода.

После того как опричники Москвы уничтожили две трети новгородцев, исчезли и их корабли. Теперь можно только догадываться, какими они были, беря за основу дошедшие до нас суда викингов, а также описания этнографами лодок Севера середины XIX в.

Однако некоторое время еще продолжал теплиться древний дух Новгорода и предприимчивость. Из документов академика Ф. И. Миллера видно, что поморы и купцы Англии в конце XVI в. еще пытались пробраться к Енисею, куда их манили слухи о богатствах Сибири. Но боярин князь Иван Куракин усмотрел в этом угрозу своей естественной монополии. Нужно отметить, что и в те дивные времена Москва также придерживалась евразийской идеологии, поэтому русские, по простоте душевной, делили окружавший их враждебный мир на татар и немцев. При этом под татарами понимали практически всех инородцев отечества, а под немцами – всех европейцев. Кроме того, для шумных и экспрессивных русских, судя по реалити-шоу Москвы, слово немец имело два значения: чужой и тихий.

Собирая всякие ничтожные сведения, часто и преувеличенные, Куракин доносил о них царю Михаилу Федоровичу, советуя закрыть для немцев и русских Белое и Карское моря, принуждая их ходить до Мангазеи сухим путем. Переписка эта велась до 1621 г., и континентальная психология матушки Москвы восторжествовала. Пристани в Керволе, на Мезени, в Кольском и Пустозерском островах и в Варзуге были уничтожены. Понятно, что Куракин получал сведения о немцах (купцах Англии), приходивших в моря Севера, через поморов. И одного из них, холмогорца Еремку Савина, велел бить батогами нещадно, чтобы, как гласил указ царя, «на то смотря иным было не повадно воровством смуту затеватъ». Так бедный, не повинный ни в чем Еремка натерпелся и за немцев, и за земляков, добиравшихся до Карской губы и Енисея. Зато это принесло желаемый Москве плод. Край забыли, и надолго.[8]8
  Закрытие «Мангазейского хода» при Михаиле Фёдоровиче объяснялось не только континентальным мышлением правителей Руси, но и её военной слабостью.


[Закрыть]

Вот так бесславно и закончилась история ушкуйников.

Ушкуй, получивший печальную известность как корабль новгородских пиратов, первоначально обозначал у поморов мелкое судно зверобоев, но малая осадка позволяла ему ходить по рекам, что и обеспечивало внезапность нападений. Историки признают ушкуй как судно исключительно новгородское.

Нужно отметить неславянское происхождение слова «ушкуй». Так же поморы называли «царя полярных стран» – белого медведя – ошкуй или оскуй. «Дай бог моржа на суше, а оскуя в воде», – гласит старинная поговорка поморов. Приходившие всегда с севера, видимо украшенные, по обычаю норманнов, головами и шкурами медведей, корабли Новгорода не уступали в свирепости страшному зверю Севера. Затем это самоназвание, после прекращения разбоев, быстро исчезло с Волги. Следует отметить, что свои суда норманны называли «морские волки».

Глава 6
Великие монголы

Ужасы монголо-татарского ига давно уже стали притчей во языцех, послужив благодатным материалом для множества литературных, живописных, музыкальных произведений и кинофильмов.

Так что читатель уже несколько осведомлен о славной истории монголов, которые в 1206 г. объединились под предводительством Темучина, провозгласив его Чингисханом (великим ханом), покорили уйгуров, Северный Китай (1212–1213), Корею, Хорезм, Хорасан, Грузию, Крым и другие страны. После смерти Чингисхана в 1227 г. монголы захватили Русь, Кавказ, Польшу, Моравию, Венгрию и Трансильванию. А при Угедее (1229–1241) – Тибет, Персию. При хане Мангу (1251–1260) монгольские орды взяли Багдадский халифат, а при Кублае (1260–1294) – Южный Китай. В 1280 г. Кублай провозгласил себя императором Китая и положил начало Юаньской, или Монгольской, династии в Китае (1280–1368). В это же время был построен ханский город Каанбалык (Пекин).[9]9
  Здесь и далее автор говорит о монгольских завоеваниях с преувеличением их результатов.


[Закрыть]

В 1280–1281 гг. император грозных монголов Кублай-хан даже напал на Японию. Однако доблестные конники, мало понимавшие в мореходстве и кораблестроении, для перевозки войск использовали речные суда, построенные китайцами. Поэтому после страшного шторма, который благодарные японцы назвали «камикадзе» (божественный ветер), многочисленный флот вторжения потонул, и монголы потерпели жестокое поражение от самураев.

Малочисленные завоеватели, противопоставив высокоорганизованной экономике и культуре покоренных народов военно-феодальную деспотию, не смогли удержать западные владения (Золотую Орду), и уже при Кублае в составе империи остались лишь Китай, Монголия, Тибет, Корея и Маньчжурия.

Экономические потрясения (голод в 1342 и в 1353 гг.), притеснения властей и тяжкие налоги вызвали ряд кровавых бунтов в Китае против монгольской династии, которая, ослабленная междоусобицей, вскоре пала. В течение 250 лет история этих великих завоевателей свелась к бесконечным распрям среди феодалов за власть над-Монголией и борьбой с Китаем, который искусно использовал эти противоречия в своих интересах.

В это же время стала разваливаться и Золотая Орда. За 20 лет, от прекращения династии хана Бату в 1359 г. до Куликовской битвы в 1380 г., власть в столице Орды Сарае менялась калейдоскопически быстро. Исследователи насчитывают от 14 до 20 ханов, а сама она стала Большой Ордой.

Первой от Золотой Орды отпала восточная её часть, так называемая Белая Орда. Её разноплеменное население постепенно обрело в память о великом хане Золотой Орды общее имя – узбеки.

Сторонники хана Барака откочевали в Моголистан. А когда ханы Бурундук, а затем Касим возвратили себе власть над Белой Ордой, их стали именовать казацкими ханами, бывших узбеков, многие из которых также побывали в изгнании, – казаками, а Орду – Казацкой. В наше время эта страна называется Казакстан (по-русски Казахстан).

Узбеки, уйдя в Среднюю Азию, дали свое имя всем тюркам этого региона, кроме туркмен. Жизнь богата на замысловатые повороты судеб. Бежавшие от казаков узбеки взяли власть в обширном и богатом регионе, изгнав оттуда, в свою очередь, прежних хозяев этих мест берласов. Но те, во главе с потомком Тимура Бабуром, недолго мыкались неприкаянными. Отсидевшись в Афганистане, ворвались затем в Индию и на захваченных землях основали империю Великих Моголов со столицей в Дели.

Монголы оставили заметный след в мире, их великие походы изучают в военных академиях, а образ Чингисхана до сих пор эксплуатирует кинематограф США. Пристрастие отечественных историков к татаро-монголам можно объяснить тем, что Москва была одним из улусов Золотой Орды, и элита Руси, видимо, с большим отвращение поклонялась великим ханам, как чудищам на капище.

После краха империи монголов один из её малочисленных народов – казаки стали участвовать в операциях войск Москвы. Эти вольные люди по найму ходили в пограничные земли. Наиболее выдающийся из них – атаман Ермак.

Ныне потомки монголов живут в Китае и Монгольской Народной Республике. В России – это буряты, а также калмыки, перекочевавшие в начале XVII в. из Китая и осевшие в приволжских степях.

Глава 7
Украйны Орды

В начале XIII в. монголы покорили казаков Яика. По преданиям, известным еще в XX в., их предки, выставив до 30 000 воинов, участвовали в походе Орды на Русь. Говорилось также о древнем Синь-городе казаков «в луке Замора» под И леком.

Исследователь А. И. Ригельман отмечал, что при первом же появлении монголов на Дону в 1223 г. степной народ касаков, или казаков, оказался на их стороне и нанес поражение объединенным русско-половецким силам на реке Калке. Русские летописи укоряют по этому поводу казачье племя бродников и их вождя Плоскыню.

Нужно отметить, что помимо бродников летописцы упоминают и так называемых берладников, сражавшихся на стороне русских князей.

Когда в 1240 г. на востоке Европе установилась власть империи монголов, в её границы попали все степные земли казаков на Дону и Днепре. По привычкам и роду жизни станичники мало отличались от других степняков, переходивших от кочевого в оседлый быт. У хана Бату они проживали на прежних местах.

Ханы со временем доверили станичникам отдельные участки границ. Казаки имели некоторые автономные права в империи, и так как они издавна были христианами, а монголы не притесняли инаковерующих, то в 1261 г. митрополит Киева Киприан, по предложению хана Беркая, основал в городе Сарае епископию для казаков Орды.

Ордынцы выставляли ополчения на границу, участвовали в походах, а иногда и совершали самостоятельные набеги на соседей. Может быть, поэтому в Литве и Польше о казаках сложилось представление как о народе, мало зависевшем от ханов и составлявшем как бы отдельную Орду.

Так казаки долгое время служили Орде. Исключение составляли только те, что скрылись в горах Кабарды (то есть предки гребенцов), но иногда и они служили ханам. Историк Болтин пишет, что в 1282 г. баскак татарский призвав черкас из Бештау, или Пятигорья, населил ими слободы. Но служба здесь показалась станичникам не по душе, и они ушли в Канев, и баскак назначил им место ниже по Днепру. Здесь они построили себе городок Черкасы, так как «большая часть их была породою черкасы». Так называли и тогда, и после казаков выходцев с Кавказа. Еще в 982 г. персидский географ Гудуд ал-Алем северо-западную часть Кавказа называет Землей Касак, а источники более поздние (Герберштейн, Матвей из Мехова) указывают, что в Пятигорье проживали и черкасы-христиане, говорившие на славянском диалекте.

Казаки занимали видное место в Золотой Орде, с ними считались ханы, и их упоминали все арабо-персидские авторы. В 1312 г. великий хан Узбек объявил ислам государственной религией Орды, и это повлияло на православных черкас. Видимо, это и стало предтечей развала Орды, так как великие монголы-ламаисты отличались удивительной веротерпимостью. Уже тогда черкасы стали тянуться к своим единоверцам – русским.

В это время западными улусами Золотой Орды правил темник Нагай. Станичники в его войсках играли заметную роль и, по мнению историка Е. П. Савельева, своими подвигами прославили темника. Современник Нагая греческий писатель Пахимер в «Истории императоров Михаила и Андроника» указывал, что казаки «разбили войска хана Золотой Орды, пытавшегося принудить их к послушанию».

После Нагая, при ханах Крыма Гиреях, ордынцы именовались казаками перекопскими и белгородскими. Из них же набирали отряды охраны черноморских колоний Генуи.

Когда в Орде начался очередной передел власти, донцы, жившие вдали от правящих центров, много страдали от своеволия ордынских шаек. Междоусобица в царстве Дешт и Кыпчак, борьба всех против всех и насилия от враждующих улусов побудила станичников поддержать восстание московского князя Дмитрия. Однако разгром войск Мамая на Куликовом поле в 1380 г. не принес освобождения Руси и стал роковым для донцов: татары принудили их очистить берега степной части Дона и переселиться не только в его верховья, но и дальше на север, вплоть до Камы, Северной Двины и Белого моря.

Под властью ханов донцы оставались до конца XIV в., а днепровцы веком позже. Ханы привлекали к службе казаков, формируя из них грозные тумены, ценя станичников не меньше, чем своих родственников-огланов, князей и мурз.

В XV в. казаки составляли многочисленный социально-племенной слой Крымской и Нагайской орд. В то время как донцам пришлось оставить в 1395 г. берега своей реки, перекопские, белгородские, нагайские и азовские казаки оставались с татарами до прихода на Черное море турок-завоевателей. Тогда казаки оставили ханов и перекочевали к границам Литвы, а частично и к ушедшим раньше на украйны Москвы донцам.

Как упоминают летописи 1444 г., казаки в окрестностях Азова грабили и убивали послов и купцов Москвы. Этнический облик азовцев неясен. Там преобладали имена тюрок и мусульман: Абаш, Авдула, Алтай и т. д. Но вместе с ними действуют некие Акобян (возможно, армянин Акопян) и турчанин Костя Армении. Один из отрядов возглавлял Сенька Ложкин, очень уж русский по имени. Неясна и конфессиональная их принадлежность, но в городе стоял православный храм Иоанна Предтечи.

В примечаниях к 41-му тому сборника Русского исторического общества говорится, что «в Азове население большей частью набеглое, а также жиды и армяне». Существует литература, написанная казаками П. Н. Красновым и Е. П. Савельевым, где говорится, что многие старинные казачьи роды Нижнего Дона изначально происходят от тюрок, армян и евреев. От армян, к примеру, вели свой род атаманы Ефремовы, Карповы, Харитоновы. Евреем считали Жученкова, выкупившего у татарских князей землю, на которой построили город Черкасск.

Предание гласит, как во времена Тамерлана (XIV–XV) на Яик явился атаман Гугна с казаками, побил живших там татар и взял себе в жены вдову их убитого князя. Об этой «бабке Гугнихе» на Урале говорили еще в XX в. А. И. Ригельман в «Повествовании о Донских Казаках» указывает, что казаки Яика в XV в. жили среди бушующего мира татар. Главный их стан Кош-Яик стоял в 450 км от моря, потом его перенесли намного ниже по течению – туда, где впоследствии русские построили Гурьев. Это косвенно подтверждают сведения из летописей. У ногаев за Волгой жили казаки. Так, у царя Тюмени Ивака зимой 1480/81 гг. их служило около 1000 человек, да еще 50 000 у мурз Мусы и Ямгурчея. В дальнейшем эти станичники могли перекочевать на Яик.

В низовьях Днепра, на землях будущего Запорожья, жили бел город цы. Предводительствовал у них в 1494 г. крымский царевич Мамышек, позднее – Япанча, племянник Менгли-Гирея (ПСРЛ, т. 13).

В августе 1515 г. один из основателей Запорожской Сечи Евстафий Дашкович повел в набег на «москалей» войска крымских царевичей. В 1521 г. он же участвовал в набеге на Москву крымских татар Мухаммеда-Гирея.

Днепровцы и перекопцы отложились от Крыма только после того, как ханы покорились султану, то есть в конце XV в. Азовцы же оставались на местах до начала XVI в., а потом перекочевали ближе к Северской земле. Там они объединились с белгородцами. То есть к середине XVI в. почти все ордынцы стали возвращаться на те днепровские и подонские юрты, которыми владели испокон веков.

Последними ущли из Орды нагайцы и астраханцы, соединившиеся с донцами только во второй половине XVI в. С этого времени станичники служили двум династиям: Рюриковичам в Москве и Гедиминовичам в Литве. Тогда же возникли их «речные республики» на Дону и Днепре.

Судя по запорожцам, донцам, терцам и уральцам, казаки, живя среди татар, сохранили, за небольшим исключением, свои внешние и духовные черты. В массе своей они пришли назад в Старое Поле христианами с древней славянской речью, на которую повлияли диалекты татар.

Однако на родину возвратились не все. Многие остались на насиженных веками местах Москвы, Литвы и Польши. Казаки служили интересам великих ханов, царей и королей, принимали их милости в виде жалований, привилегий, земельных поместий, дворянства, шляхетства, роднились с семьями знати и постепенно растворялись в чужой среде. Как сказано выше, казачьи эмигранты, обосновавшись также и на далеком Севере, двинулись небольшими группами на восток через горы и сплошные массы изобильных лесов. Промышляя пушным зверем и покоряя местные племена, станичники освоили огромные пространства Сибири, положив начало ряду новых военных общин, стали именоваться казаками сибирскими, забайкальскими и т. п.

Казаков разделили огромные пространства, и жизнь их потекла по своим, особым путям. В XVI–XVII вв. донцы и запорожцы возвратились на исконную Землю Касак в Приазовье. Эта древняя история пока восстановлена только схематично и потому не раз представлялась в искаженном виде, иногда по неведению, а чаще из националистических соображений чуждых казакам историков. Вместе с тем непоколебимой остается старая точка зрения, изложенная в 1807 г. профессором Московского университета Е. Ф. Зябловским («Всеобщая география Российской империи») и в учебнике географии К. И. Арсеньева, где казаки указывались как особый славянский народ России наряду с господствующими великороссами и покоренными тогда поляками.

При этом многие историки России не считали казаков особым народом, но они же еще в конце XIX в. и украинцев рассматривали как неотъемлемую часть русских.