Текст книги "Игра на выбывание (СИ)"

Автор книги: Иван Алексин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

     Поиски ничем хорошим, ожидаемо, не порадовали. Несколько побитых горшков, куча рваного тряпья, да обломки неказистой мебели. Ну, щепки ладно; хоть на дрова пойдут. Лишь бы огонь добыть. Может и не таким уж и бесполезным умение окажется. Лишь бы сработало! Подтащил деревяшки к печке, оторвал кусок тряпки.

     Следующие несколько минут прошли под лозунгом выразительных матов, проклятий и бесчисленных притоптываний ногой и щелчков пальцами. ( Да-да. Топать ногой было обязательно! Запомним кстати на будущее, что тексты умений нужно буквально понимать. А то возьмешь, к примеру, умение молниями кидаться, а затем выяснится, что оно только после туалета срабатывает. И что потом перед каждым боем срать садиться? Та ещё перспективка!) Проклятая искра проскакивала через раз и тут же исчезала. Она же “затухающая”, чтоб ей пусто было!

     То, что в итоге тряпку удалось зажечь, было просто чудом. Вместе с огнём в дом повалил дым. Не знаю, цела ли труба на крыше этой развалюхи. Не разглядел. Как-то не до того было. Но дымоход тут точно не функционирует. Но лучше так, чем никак. Щелей в доме хватает, да и рассвет не за горами. Не должны угореть.

     Рядом закашлялась Инга.

     – Ничего. До утра дотянем, – приободрил я её.

     – А потом?

     – А что потом, – пожал плечами я. – Тут пока посидим. Место хоть и паршивое, но зато безопасное. Дождёмся, пока десять человек из игры вылетят, и попробуем для начала в дом напротив проскочить. Там, как я заметил, люди живут. Окна светятся.

     – А как же чудища?

     – А что чудища? Хищники дневного света бояться, – постарался я добавить уверенности своим словам. – К утру в лес уйти должны.

     Так и прождали до рассвета, прижавшись, друг к другу. Вот только выжидательная тактика себя не оправдала. Идиотов, среди ночи переться куда-то в поисках неприятностей, среди игроков не оказалось. И в виртуальном списке выбывших по-прежнему фигурировала сиротливая единичка. Мысленно чертыхаясь, я выглянул наружу, приоткрыв дверь.

     – Что там? – Подошла сзади Инга. Всклокоченные волосы, испачканное сажей лицо, круги под глазами. Мда. Наверное, и я не лучше выгляжу.

     – Ушли вроде.

     – Что думаешь дальше делать?

     Сложный вопрос. С одной стороны, неплохо бы всё же дождаться, когда число погибших достигнет десятка. Днём игроки из своих убежищ повылезают. По крайней мере, часть из них. Вот только сколько ждать? Чем больше я тут просижу, тем больше вероятность, что так и останусь с голой задницей и одним беспонтовым умением. Нужно рисковать. Тут клоун прав; пассивная тактика сейчас, самым фатальным образом скажется потом, в будущем.

     – Хочу в сарай для начала заглянуть. Вдруг чего полезного там найду. Ты со мной?

     – Нет, – Девушка испуганно замотала головой. – Я тут останусь! Мне что не дай, всё равно я с этими чудовищами не справлюсь.

     – Твоё дело, – пожал я плечами.

     Тут каждый сам выбирает тактику и каждый сам за себя. Инга мне, конечно, помогла. Случай представится, и я её тоже выручу. Но тащить на себе по игре не буду. Тут и так шансы выжить, не велики. А с этим довеском они упадут до нуля.

     Сарай оказался пустым. Голые стены и пол, местами припорошенный снегом. Даже пучка сена не нашлось. Оно и понятно. Зачем добру пропадать? Что можно растащить, рачительные соседи уже растащили. Печалька. Я уже развернулся к выходу, когда заметил железную полоску, воткнутую в щель над дверью. Коса. Ржавая, без рукояти, тупая настолько, что даже при желании не обрежешься! Примерил в руке. Вздохнул. Ладно. На безрыбье и морская капуста, за чёрную икру проканает. Вернулся в дом.

     – Инга. Я ухожу. Может, передумаешь? Нам бы только до дома напротив добраться! Там тепло! – попытался я соблазнить её. – Там ябл… люди!

     – Я остаюсь.

     – Ну, смотри, – я всё-таки чувствовал себя немного не в своей тарелке. – Ладно. Я посмотрю, что там, да как. Если в деревне безопасно – вернусь.

     – Хорошо. Удачи тебе.

     Вышел из дома. Огляделся. На дороге вроде никого, только звериных следов много. Может и вправду в лес ушли? Вгляделся в дом напротив. Света в окне больше не видно, но дым из трубы исправно валит. Осторожно подошёл к калитке, до боли, в пальцах сжимая косу. Огляделся ещё раз. Утоптанная, довольно широкая дорога, цепочка домов по обе стороны. Пустынно. Ни мобов, ни людей. Вышел за калитку и замер, мысленно матюгнувшись. Неподалёку, шагах в пятидесяти от меня, из незамеченного ранее проулочка, выбежал хищник.

     – Да что же тебе в лесу то не сидится, тварь меховая!

     С досадой сплюнув на талый снег, я уже нёсся к изгороди соседнего дома. Я ещё раньше там дырку в заборе приметил. Монстр резво кинулся наперерез. С трудом протискиваюсь сквозь узкую щель, немилосердно раздирая рубаху об не вовремя подвернувшийся гвоздь. Следом сунулся зверь, оскалив капающую слюной пасть.

     – На, гад! – почти не глядя, бью, косой по морде и, развернувшись, несусь к дому. Обиженный визг за спиной мазнул бальзамом по сердцу. Что сволочь, добычу во мне увидел?! Добыча она такая. С копыт… с зубами! И огрызнуться может!

     – Ты гляди, живой! – гостеприимно распахнул передо мной дверь крепкий мужик, расплываясь в добродушной улыбке. – А я уже думал всё. Съели тебя отродья!

     – Подавятся! – заявил я, протискиваясь мимо него в сени. – Я дюже костлявый!

     – Эти и костлявого за милую душу схарчат. Ещё и добавки попросят! – высунулся из-за спины мужика серый как лунь дед. – И какого тебя нелегкая, на ночь глядя, на улицу понесла? Говорил же, что нужду можно и в чулане справить. На то там и горшок стоит! Как раз для такой надобности припасённый!

     Так, похоже, меня здесь знают. Значит, у моего появления в этом мире существует предыстория. Что же. Больше помолчим, да послушаем. По логике игры, они сами меня в курс дела ввести должны.

     – Вон одежду свою забери, да скарб, – продолжил между тем дед, кивнув в сторону стоящей в сенях лавки. – Я чай не тать. Постояльцев не граблю!

     А жизнь то налаживается! Я с удовольствием осмотрел неказистый тулуп и потрёпанные меховые штаны, помял в руках видавшие виды шапку. Оно может и непрезентабельно всё выглядит, зато не замёрзну. Сидение на дереве и ночёвка в полуобледенелой избе у кого хочешь, переоценку приоритетов устроят! Сунулся в тощий мешок: грубая толстая игла, замотанная нитками, два странных камешка, завёрнутых в тряпочку и кусок твёрдого как камень мыла. Мда. Не очень-то расщедрились разработчики. Хоть бы нож, да пару монет положили!

     – Ладно. Вы тут погуторьте промеж себя, а я пойду, – заявил мужик, вытаскивая из-за пояса топор. – Мне ещё к дому старосты пробраться нужно.

     Оглянувшись, я более внимательно осмотрел своего собеседника. Крепкий, высокий, широкоплечий, как говорится, косая сажень в плечах. И вроде молодой ещё совсем, навскидку больше двух десятков лет и не дашь, а взгляд, как у хищника, так и рыскает по тебе, каждую мелочь подмечая. И добродушная улыбка из под короткой, аккуратно подстриженной бороды, в заблуждение ввести не могла. Ему бы воином быть, но добротный овчинный тулуп, небрежно накинутый на плечи, на воинский доспех не походил.

     – Так там же отродья ещё не ушли, – решил напомнить я, покосившись в сторону двери.

     – Так они и не уйдут, – вздохнул старик, опираясь на клюку. – Твари прорыва – они такие. Коль живого человека учуют, нипочём из деревни не уйдут, пока всех не сожрут. Управы на них не стало!

     – Вот потому и пойду, что отродья, – хмыкнул между тем мужик. – К дому старосты все сбираться будут. Там и ста́ршина обозный, и вои. Вот и я, было, туда собрался, да смотрю – ты к дому бежишь.

     Ну, вот и опять развилка. Можно в доме старика остаться. Переждать в тепле, да безопасности, пока сиротливая единичка в десятку неудачников не превратиться. Наверняка и покормят чем-нибудь. А можно рискнуть. Тоже к старосте пойти. Если и есть возможность на этом этапе чем-то существенным разжиться, то наверняка только там!

     В этот момент, в голове щёлкнул невидимый тумблер, преобразуя единичку в списке выбывших на двойку. А процесс то пошёл! Эх! Выждать бы! Я досадливо крякнул, борясь с соблазном.

     – Постой, – решившись, окликнул я уже схватившегося за дверную ручку мужика.– Я с тобой пойду.

     – То дело, – не стал меня отговаривать он. – Вот только оружие бы тебе какое-нито. Этой железякой, – кивнул он на лежащую возле двери косу, – и цыплёнка не зашибёшь.

     – Ничё, Горёха, – дед крутанулся и начал шарить по полкам. – Коль он помочь решил, найдем, чем молодца вооружить! На, держи, – сунул он мне в руки здоровенный, в многочисленных зазубринах топор. – Для такого дела не жалко!

     Я ухватил топор. Повертел в руке. Тяжеловатый, но ухватистый. Живём! Вот и первым оружием разжился! Как говорится, правильной дорогой идём, товарищи! Теперь главное, на этой дороге шею себе раньше времени не свернуть!

     До дома старосты добрались с трудом. Это только в кино по снегу бегают, будто по твёрдой земле. В жизни по сугробам особо не разгонишься. А Горёха меня как раз по самым сугробам и повёл. В обход значит, задами. Но грех жаловаться. На отродий не напоролись и, слава богу! Хотя самих следов и тут хватало.

     Дом старосты окружал высокий добротный забор. Доски подогнаны плотно, даже щёлочки не видать. Зато калитка сзади дома имелась. В неё и вошли.

     Во дворе толпилось полтора десятка мужиков. В руках мечи, топоры, рогатины, у одного в руке даже копьецо есть. Горюху узнали, подошли здороваться. На меня лишь покосились, едва кивнув. Оно и понятно. Кто я для них? Один из десятка прибившихся вчера к обозу иномерян, случайно попавших в этот мир в результате прорыва. Так мне, по крайней мере, Горёха, по дороге сюда объяснил.

     Мир этот был довольно самодостаточным. Местные жили довольно скромно, но не бедствовали. На чужое не зарились, своего не отдавали. В общем, жили со всеми в мире и были вполне довольны своей судьбой.

     И всё бы хорошо, если бы не прорывы, периодически случающиеся во внешних мирах. Через эти прорывы и попадали сюда разные твари, на вроде так полюбившихся мне отродий. Ну и иномиряне в довесок. Куда же без нас?

     Вот десяток голых, растерянных игроков на паломников, бредущих к местному храму, и вынесло. Местные боги зазря пришлых обижать не разрешают. Вот и сжалился над нами обозный ста́ршина. Накормил, одежонку дал, да позволил вместе с обозом до храма идти, чтобы через порталы, там установленные обратно в свой мир попытаться вернуться.

     Я огляделся. Других игроков нет. Значит, я самый обезбашеный из нашего десятка оказался и остальные до сих пор по домам сидят. То-то число выбывших едва с единички сдвинулось!

     – Пришлый, – ко мне подошёл здоровенный, кряжистый мужик с огромном секирой в руке, – тебя как хоть кличут?

     – Антоном, – я с уважением покосился на грозное оружие, небрежно сжимаемое бородачом. – Вот. Помочь вам хочу.

     – То дело, – кивнул тот, поигрывая своим оружием словно пушинкой. – Стая большая. Каждый вой на счету будет.

     – Ну что, Тимофей Никитич, – из дома показался дородный мужчина средних лет, в дорогой шубе. – Больше ждать нечего. Кто хотел прийти – уже пришёл. Выводи мужиков.

     – Ты староста. Тебе виднее, – вздохнул гигант. – А только сдюжим ли? Отродий почитай с три десятка голов будет. Коли всем скопом навалятся – можем и не одолеть!

     – Одолеем, – насупился тот в ответ. – Коль дружно встанем, то должны одолеть. Всё рано выхода другого у нас нет.

     – А если их по одному сюда заманить, – перед моими глазами встала Инга, зазывно махающая руками. Чёрт! Я о ней забыл совсем, за этой кутерьмой! Нехорошо. Жизнь, как не крути, она мне спасла. – Сюда во двор. Да и прикончить тут.

     – Это как? – озадачился староста, похоже только сейчас обративший на меня внимание.

     – У вас верёвка длинная есть?

     – У меня в хозяйстве чего только нету, – насмешливо оскалился в ответ тот. – Уж верёвку как-нибудь найду – расстараюсь!

     – Так вот, – меня буквально распирало о возбуждения. Репу с местными надо повышать. Тогда и плюшки реальные посыплются. А если моя задумка сработает, то отношение ко мне со стороны мужиков однозначно изменится. – Привязываем верёвку к створке ворот. Открываем её, и я выхожу на дорогу. А мужики за домом прячутся. Как только отродье во двор вслед за мной забежит, все дружно тянут за верёвку и закрывают ворота. А дальше всё просто. Такой ватагой мы зверя на куски покромсаем! И следующего подманивать можно!

     – Ишь ты! – закрутил головой староста, уже более внимательно рассматривая меня. – А не боишься, что тварюка тебя порвать успеет?

     – Боюсь, – честно признался я. – Но если мужики зевать не будут, отобьют.

     Горёха одобрительно крякнув, хлопнул меня по плечу, чуть не вбив при этом в землю.

     – Тебя как кличут? – староста задумчиво уставился на меня.

     – Антон.

     Растёт репутация, растёт! Вот и староста моё имя узнать удосужился!

     – Вот что, Антон, – неожиданно улыбнулся мне тот. – Пошли в дом. Коль уж ты за приманку будешь, оденем тебя как положено. Твою одежёнку даже молодняк зараз порвёт. Тимофей Никитич, – развернулся он к ста́ршине. – Верёвку у меня в сарае пошукай покуда. И снег за воротами почистите. Застрянут, не дай боги.

     Обратно из дома я вышел полностью довольный собой, пожёвывая сунутый женой старосты кусок пирога с чем-то невообразимо вкусным. И дело было не только в добротном полушубке и толстых меховых штанах одетых на мне. В руке я сжимал копьё! Как объяснил староста, им мне сподручнее отродье на расстоянии держать будет.

     Во дворе уже было всё готово. Привязанная к одной из створок ворот верёвка уходила за угол дома, где уже засели мужики. Дождавшийся меня, Горёха хлопнул ещё раз, отбивая другое плечо и вместе со старостой скрылся там же.

     Я, тяжело вздохнув, поплёлся к воротам. Затея с изображением из себя приманки уже не казалась такой удачной, как по началу. Игра игрой, а грызть, если что меня будут по-настоящему!

     Ворота открылись неожиданно легко. Я, держа копьё наизготовку, осторожно выглянул на дорогу. Никого. Может, ушли? Вряд ли. В настоящей жизни, наверное, ушли бы. А тут эти твари запрограммированы. Пока не обнулишь, хрен восвояси уберутся!

     – Эй! – заорал я во всё горло. – Я здесь! Вкусный!!!

     Из соседнего двора выглянул здоровенный моб и не раздумывая кинулся в мою сторону. Не став изображать из себя героя, рванул обратно во двор. Краем глаза заметил в конце улицы ещё одного хищника. Ну и фик с ним. Далеко. Не успеет. Добежал до середины двора, развернулся, направив копьё в сторону ворот.

     Монстр не заставил себя долго ждать. Заскочив, замер на мгновение возле ворот и, не заметив ничего для себя опасного, уже не спеша двинулся в мою сторону. Я тихонько попятился, чувствуя как бешено заколотилось сердце в груди и беспорядочно тыкая копьём. Оскалив клыки и зарычав для порядку, тот начал забирать чуть вбок, обходя по кругу. Я закрутился волчком, с ужасом понимая, что долго в таком темпе не выдержу.

     К счастью, долго и не понадобилось. Надсадно вскрикнули мужики, одним рывком захлопывая створку, и зверю сразу стало не до меня. Поджав хвост, он дёрнулся было к воротам, заметался, не обнаружив выхода, клацнул зубами навстречу набегающей толпе и тут же издох, погребённый под градом ударов обрушившихся со всех сторон.

     – Ловко получилось! – одобрительно крякнул ста́ршина, помахивая окровавленной секирой. – Коль и дальше так пойдёт от отродий только клочки полетят.

     – Вестимо, полетят! – загалдели мужики. – В одиночку против толпы даже вожак не сдюжит!

     Я, вытирая с лица липкий пот, подошёл поближе. Интересно, а тут лут какой-нибудь с мобов падает? Про это клоун нам ничего не рассказывал. И если падает, то мне с этого хоть что-нибудь причитается? Я ведь эту тварину так ни разу копьём и не зацепил!

     Я поёжился, чувствуя, как неприятно прилипла к телу ставшая влажной рубаха. Не будь рядом мужиков, укатал бы меня этот вражина. К гадалке не ходи – укатал бы! Слишком проворный, гад!

     С лутом вышел облом. Похоже, ничем подобным разработчики заморачиваться не стали, сделав ставку на реализм. Я внимательно осмотрел окровавленный снег вокруг изрубленной туши и печально вздохнул.

     – Чего грустишь, Антон? – вынырнул из толпы Горёха и дружески ткнул меня кулаком в бок. – Здорово ты придумал! – довольно оскалился он. – Похоже дело то на лад пошло!

     Дела и впрямь пошли веселей. Тушу быстро утащили за дом, закидали снегом кровь и я продолжил изображать из себя живца. Ещё четверых хищников истребили без проблем, по отработанной схеме. Тут уже и я поучаствовать умудрился. Окропил, как говорится, копьецо красненьким. А потом появился Виктор.

     Он пришёл ближе к полудню, когда истребление стаи уже было в самом разгаре. Собственно говоря, я его появление уже ожидал. Нет. Не конкретно именно его, конечно, а вообще игроков. Счётчик погибших в моей голове, выйдя из статичного положения, последние несколько часов исправно пополнял список выбывших и, к этому моменту, завершил свой отчёт. А значит, появление хитрованов решивших переждать в безопасном месте пока закончится отсев, было не за горами. Вот Виктор и появился!

     Я как раз вышел в очередной раз за ворота, надеясь подманить к дому ещё одну жертву. Отродья, судя по всему, что-то почувствовали и на приманку в моём лице реагировали всё неохотнее. Сторожились. Тут-то два игрока из соседнего переулка и выскочили. Впереди нёсся Виктор, помахивая в такт бега здоровенным колуном, следом высокий белобрысый парень с оглоблей в руках. Огляделись по сторонам и припустили ко мне со всех ног.

     Почувствовав неладное, я попятился обратно во двор. Так и есть! На дорогу, разбрасывая мощными лапами в разные стороны снег, вынеслась четвёрка отродий, целеустремлённо догоняя беглецов.

     – Помоги, земляк! – проорал, задыхаясь белобрысый и бросив оглоблю в снег, из последних сил попытался ускориться. Виктор тоже прибавил, только молча, явно стараясь сберечь силы.

     – Сюда давайте!

     Я обречённо проскрипел зубами, смиряясь с неизбежным. Отродий, во избежание осложнений мы били по одному. Куда спешить? День впереди длинный, а лишний риск ни мне, ни местным не нужен. Потому, даже при появлении сразу пары хищников я просто забегал во двор и мужики закрывали ворота. Теперь же в мою сторону ломилось сразу четыре зверя во главе со огромным, значительно превосходящим других размерами монстром – наверняка вожаком.

     Вот только закрыть ворота перед самым носом у беглецов я не мог. Не готов я, по-видимому, эту черту, за которой начинается подлость, переступить. Морально не готов. Да и с практической точки зрения это не очень рационально. Счётчик проигравших уже час как до критической десятки дошёл. Так что ребята эти всё равно в игре останутся. И зло на меня за эту подставу наверняка затаят. Зачем мне враги? Нет понятно, что в итоге нас хозяева лбами друг с другом столкнут, но не на начальных же этапах! Тут развиваться нужно, а не конфликтовать!

     – Ахр!

     Белобрысый всё же не добежал и, споткнувшись, неловко ткнулся в снег. Тут же попытался вскочить и надрывно закричал подмятый навалившейся тушей зверя. Впрочем, остальные три хищника и не подумали притормозить, целенаправленно несясь за другим.

     Я забежал во двор и, остановившись посередине, половчей перехватил в руках копьё. Ну, сейчас начнётся! Следом влетел Виктор и нужно отдать ему должное, не понёсся в сторону дома, а встал рядом, выставив перед собой топор. Отродья ворвались скопом, моментально разорвав дистанцию. Если бы насели сразу, то не знаю. Могли и до подхода помощи насмерть порвать. На наше с Виктором счастье, вожак что-то почувствовал и изготовившись было к броску, внезапно развернулся и рванул к воротам. Не успел. Совсем немного не успел, буквально ткнувшись носом в закрывшуюся створку.

     Яростно зарычав, он развернулся и вновь решительно пошёл на меня. Встретившись с ним взглядом, я невольно попятился. В глазах хищника явственно читалось понимание неминуемого конца и светилась мрачная решимость напоследок посчитаться со мной. До самой моей смерти посчитаться!

     Два других моба, замешкавшихся было при ретираде своего вожака, развернулись в сторону Виктора. Тот, занеся топор над головой, начал отступать куда-то в сторону.

     Прыжок и извернувшись неуловимым движением прямо в воздухе, вожак умудряется разминуться с направленным на него копьём. Оскаленная морда перед глазами и я, выронив оружие, кубарем лечу прямо в сугроб. Сверху навалилась тяжёлая туша, буквально вминая в мокрый снег. Машинально закрываю лицо и горло рукой и тут же рукав полушубка начинают, остервенело рвать, с треком разрывая неподатливую ткань. Руку резанула острая боль, заставив поперхнуться забившим рот снегом.

     – У, гад! Убью!

     Зверея, в свою очередь, я начал бешено сопротивляться, изо всех сил стараясь сбросить с себя неподъёмную тяжесть. Тщетно. Зверь лишь напирал ещё сильней, норовя добраться до беззащитного горла. Ожгло острой болью плечо.

     – На! – ухнуло над головой, и тяжесть моментально пропала, давая мне возможность выбраться из сугроба. Я вскочил, судорожно протирая глаза от налипшего снега и чувствуя, как заливает горячей кровью плечо и руку. Огляделся. С двумя мобами на противоположном конце двора было почти покончено. Мужики, к которым присоединился и Виктор уверенно их добивали. А вот рядом со мной было не всё так радужно. Пришедший мне на помощь Горёха как раз кувыркался в снегу в обнимку с раненым, но ещё полным сил хищником. К нам уже бежали мужики, но долго это. Могут не успеть. Скрипя зубами от боли, я нашёл глазами зарывшееся в снег копьё и, стиснув его липкими от крови ладонями, бросился вперёд. Копьё вошло в незащищённый бок зверя неожиданно легко, очевидно проскользнув между рёбрами. Хищник взвыл и, оставив Горёху в покое, развернулся в мою сторону. И тут же осел под ударом подбежавшего обозного с хеканьем опустившего на спину вожака свою секиру. Через пару мгновений всё было кончено.

     – Ты как? Цел? – подошёл я к Горёхе.

     – Вроде цел,– неуверенно улыбнулся тот, поднимаясь с земли. – А ты? Да у тебя кровь хлещет!

     – Ничего. Жить буду, – ответил я и тут же почувствовал, как всё поплыло перед глазами. Вытоптанная до пожухлой травы земля стремительно понеслась мне навстречу.

Глава 3

      – Игрок номер 13. Администрация игры поздравляет вас с победой на первом этапе первого блока. У вас есть полчаса, чтобы привести себя в порядок. Убедительная просьба, по истечении данного срока выйти в общий зал для получения дальнейших инструкций.

     Я открыл глаза. Вылез из проклятого саркофага. Замер на мгновение, прислушиваясь к собственным ощущениям. Вроде ничего не болит. Осторожно помассировал шею, сделал несколько глубоких вздохов, осмотрел руку. Красота! Почти как новенький! Хотя чего я собственно хотел? Чтобы в реале остались следы от ран, полученных в вирте? До такого бреда даже пресловутые “хозяева” клоуна не додумались! А вот как я себя на втором этапе буду чувствовать – большой вопрос. Куратор про это ничего не говорил. С него станется и какой-нибудь посмертный дебаф впендюрить. Или ещё чего похуже. Ладно. На досуге обмозгую.

     Осматриваю более внимательно помещение, в котором нахожусь. Когда в капсулу ложился, спешил, не до того было. Впрочем, не много и потерял!

     Невзрачная квадратная коробка пять на пять метров, в центре которой и расположилась моя капсула, низкий, давящий на голову потолок, отсутствие окон. Три двери; одна входная, с неизменным таймером поверх её, две, напротив, с характерными наклейками душевой лейки и унитаза. Из мебели лишь пластиковые столик и стул, придвинутые к одной из стен. На столике какой-то зелёный брикет и пластмассовый стаканчик. И всё.

     Мда. Не балуют нас “хозяева”. Хоть бы обои на стены наклеили для антуража. Ладно. Сначала в туалет, потом в душевую и поесть. Полчаса – это не шибко великий срок. А когда я сюда обратно смогу вернуться, только один клоун знает.

     Принял контрастный душ, вдумчиво прожевал безвкусное, странно пахнущее желе, вздохнув, запил соком. Покосился на часы над дверью. Те задорно начали отчёт последних пяти минут. Ну ладно. Надо выходить.

     Общий зал встретил меня ещё большим гвалтом и воплями, чем в прошлый раз. Люди вокруг кричали, ругались, спорили, плакали. Особо выделялась растрёпанная пожилая женщина в другом конце зала. Рассевшись прямо на полу, она покачивалась из стороны в сторону и беспрестанно выкрикивала, перемежая свои вопли слезами:

     – Они заживо меня жрали. Заживо! Понимаете?! Куски вырывали заживо!

     Неподалёку несколько человек окружили здорового гариллоподобного мужика в цветастой рубахе с засучёнными рукавами и что-то ему горячо доказывали. Слева две девушки орали во всю глотку, сжав кулаки и забрызгивая друг друга слюной. Сумасшедший дом, короче. Я вздохнул и облокотился о стену рядом с собственной дверью. Ну, его. Дождусь клоуна, выслушаю его трёп и обратно. Всё лучше, чем в этом балагане участвовать.

     – Привет! – ко мне подошла Инга. Здесь в своём коротком топике и мини-юбочке, она выглядела значительно лучше, чем в деревне. Голубые, с танцующими в них бесенятами глаза, лукавая улыбка, короткая причёска в стиле эмо. Молодая ещё совсем. И двадцати лет не дашь. – Рада, что ты выжил, – жизнерадостно сообщила она. – А то, как только ты ушёл, единица почти сразу на двоечку сменилась. Думала всё. Съели тебя эти чудища!

     – Отродья.

     – Что отродья?

     – Их отродьями называют.

     – Да какая разница? – беззаботно отмахнулась девушка, продемонстрировав мне разноцветные ноготки, изящно заострённые на концах. – Главное что не съели!

     – А может, и съели? – усмехнулся я, глядя на неё. – С чего ты взяла, что я не из проигравших?

     – Не, – мотнула головой Инга. – Те, кто проиграл, вон, в центре зала сидят. Они там сразу после выхода из игры появились. И выйти, за пределы круга не могут. Как думаешь, – заглянула она мне в глаза, – их и вправду убьют?

     – Не знаю, – я хмуро пожал плечами, вглядываясь в замерших в центре людей. Какой-то круг, начерченный красным на полу, там и правду виднелся. – С клоуна станется и убить, – добавил я со вздохом: – Та ещё тварь! А это что за буча? – кивнул я на обступивших гиганта людей.

     – А там вообще прикол получился, – беззаботно махнула рукой Инга. – Ты же знаешь, что нас в первом туре по разным деревням десятками раскидали? – требовательно спросила она у меня и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила: – Так вот. Этот отморозок в своей деревне никому из игроков высунуться не давал. Кого встретит, сразу на перерождение пускал. А учитывая, что смерть в игре – штука болезненная, вскоре высовываться желающих и не осталось!

     -А сейчас они ему значит, претензии выскакивают? – кивнул я, наблюдая, как наскакивает на здоровяка, что-то выговаривая, маленькая блондинка, размахивая кулачками. Рядом возбуждённо тряс головой субтильный юноша, то и дело, поправляя сползающие на нос очки. – А они не боятся, что он им и тут шеи посворачивает?

     – Неа. Не боятся. Тут до тебя двое попробовали сцепиться. Так оба на пол, корчась, и рухнули! – злорадно хмыкнула Инга. – Походу здесь друг на друга нападать нельзя. Я тут давно нахожусь. Сразу как победителем стала, из игры вышла.

     – Я бы за тобой вернулся, – решил я уточнить. – Вот только не выжил чутка. Порвали.

     В этот момент с тихим мелодичным звоном таймер обнулился и в центре зала, как раз над головами десятки проигравших, появился куратор.

     – Ну, вот и закончился первый этап, – вместо приветствия жизнерадостно объявил он нам. – Как видите, ничего сложного нет! – толстяк слащаво улыбнулся и с нажимом добавил: – По крайней мере, пока! – он привычно вытерся всё тем же грязным платком и извлёк свой планшет. – Но прежде чем двигаться дальше, – продолжил он, – давайте сначала избавимся от хвоста, что мешает нашему поступательному движению, – куратор послюнявил палец и начал им усердно тыкать в экран. – Итак. Из дальнейшей борьбы выбывают следующие номера! – торжественно провозгласил он: – Пятый, двадцать седьмой, сорок третий, пятьдесят третий, пятидесятый четвёртый, семидесятый, семьдесят третий, восемьдесят второй, восемьдесят девятый, девяносто пятый.

     – Слышь, куратор, – вперёд выступил один из десяти проигравших, бледный высокий юноша, в шикарной кожаной куртке. – Может, договоримся? Деньги – всегда деньги. А мой папа чел не бедный.

     – Да я бы всей душой, голуба моя! – скорчил сочувственную рожу клоун. – Да надо мной хозяева стоят. А им твои деньги – ничто, пыль. По сравнению с ними твой папаша даже не нищий. Это как-то по-другому называется!

     – Отпустите меня, пожалуйста! – зарыдала женщина лет тридцати, размазывая тушь по щекам. – Я не хочу умирать!

     – Об этом надо было раньше думать, – насупился куратор. – Когда в капсулу ложиться не стала. Вошла бы в игру, отсиделась в безопасном месте и сейчас рядом с ними бы стояла, – кивнул он в нашу сторону, – а не тут.

     – Я просто не успела! – женщина, упав на колени, обхватила руками голову и зарыдала ещё безутешнее. – Я не хочу умирать!

     – “Изгаляется, сволочь”!

     Я почувствовал, как во мне закипает бешеная злость к ‘этому уроду, превратившему наши жизни в игрушки для себя. Нет. Понятно, что за ним стоят настоящие хозяева и он тут просто холуй на побегушках. Но выбирать эту работу его никто не заставлял. Наверняка сам нанялся. По зову души так сказать. Ещё и удовольствие от этого получает!

     – Какой же ты всё-таки ублюдок, клоун! – высунулся из толпы в противоположном конце зала широкоплечий мужик в светлой футболке. – Если решил убить – убивай, не тяни! Издеваться то над людьми зачем?

     – Как скажешь, Селезнёв, – приторно-ласково улыбнулся толстяк. – Вот прямо сейчас с этим и покончим, раз ТЫ так хочешь! – куратор, сделав ударение на слове “ты”, демонстративно вновь потянулся к планшету.

     Живой! Видать не один я шустро по деревьям лажу!

     Я покосился в сторону Селезнёва и мысленно усмехнулся. Это вообще-то он должен удивляться, что я живой, а не наоборот. Сразу понятно, что этот сорокалетний мужчина с волевым лицом человек бывалый и как ближнего своего на тот свет спровадить, не понаслышке знает. Настоящего бойца невооружённым глазом видно.