Текст книги "Дождь в моем сердце (СИ)"
Автор книги: Ива Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Глава 55
– Иначе что? – все так же спокойно переспросил Лильрин и чуть прищурился. Мне в этом почудилась легкая насмешка, и, кажется, я была не одинока в своих догадках. Зачем он это делает? Неужели нарочно?
Кажется, так и есть. А еще все эти мужчины на пристани, они прямо-таки излучают одобрение. Я чувствую, что еще пять минут назад некоторые из них здраво опасались – они все еще не видели зримого подтверждения силы хозяйки острова. Один летающий ящер – это, конечно, аргумент… но наш гурай не был слишком уж крупным – среди его сородичей встречались гораздо более внушительные экземпляры. К тому же он все время сидел на самой макушке сторожевой башни и не торопился спускаться, так что для большинства оставался по-прежнему далеким и не совсем как будто настоящим.
Так вот. Еще полчаса назад очень многие боялись, опасались, готовились к худшему. А сейчас их словно змей-задира за задницы покусал – даже самые мелкие мальчишки-подростки и глубокие старики расправили плечи, выкатили грудь и смотрели из-за спины Лильрина на пришлого капитана с воинственным вызовом.
Кажется, это называется… называется… не помню как. Мужская логика. Этот капитан зря начал так открыто угрожать, все наши мужчины почувствовали, что он пытается их принизить, и в них взыграла гордость.
А Лильрину они позволили выступать своим предводителем по двум причинам: эсс Гурзиш и старшина стражи оба как бы ушли в тень, следя за происходящим, но демонстративно не пытаясь играть первую роль. Сириана в гавани не было. А Лиль вел себя спокойно и уверенно, а кроме этого, почти физически давил чем-то… таким… ну не знаю, авторитетом. Это прямо кожей ощущалось. И его признали лидером.
– Иначе что? – еще раз повторил Лиль, глядя капитану прямо в глаза, а потом обернулся ко мне и…
«Лирити?»
«Убивать им не нравится, если добычу потом нельзя съесть. Но отпугнуть от гнезда хищников они сумеют. – Голос в моей голове был серебристым и звонким, как колокольчик. И по-прежнему сопровождался вереницей образов. – Смотри! Это будет красиво».
Это и правда было красиво. И выглядело так, словно по мановению руки Лиля из-за скальной гряды, окружающей гавань, с ревом рвется в небо огненный шторм, а затем ряд за рядом взмывают летающие ящеры. Шум ветра и хлопанье крыльев заставили пригнуться даже меня, что уж говорить об остальных зрителях. Жители острова хотя умом и понимали, что это союзники, но за годы противостояния привыкли, что страшных огнедышащих ящеров нужно бояться и избегать, коль скоро убить не получается. А тут их было столько! Кажется, все гураи острова по приказу дракоши прилетели к нам на помощь.
Огромные золотые самцы, разноцветные самки и целая туча подвижных, вертлявых и очень быстрых подростков-подлетков правильными порядками плыли над гаванью, рассекая крыльями воздух. И очень эффектно, словно по неслышимой команде, дышали огнем сначала на скалы по бокам гавани, а потом в сторону трех купеческих кораблей, причем так, что струя огня прошла буквально над самыми мачтами, вызвав у моряков панику – как минимум половина команды с воплями попрыгала в воду. Остальные попадали на доски, закрывая головы руками, или скатились в трюм.
Капитан, стоявший на мостках, тоже едва не сиганул в воду, но удержался, только присел, схватившись обеими руками за шляпу. А крылатые ящеры, выстраиваясь в небе ромбами, полетели дальше, к выходу из бухты, за скалы, отгораживающие от нас остальной флот пришельцев.
«Если сжечь эти деревянные скорлупки, то люди или утонут, или будут вынуждены плыть к берегу, – мысленно сказала я Лирити. – А на берегу куча очень злых, напуганных и вооруженных мужчин нам не нужна».
«Можно сжечь верхние тряпочки на палках, тех, что торчат из скорлупок, – понимающе чирикнула дракоша. – Те, что пониже, жечь не будем, иначе скорлупкам нечем будет ловить ветер на пути домой. Но одну деревяшку я предлагаю сломать больше, чтобы люди с нее убежали на другие плавучие коробочки. Тогда они испугаются сильнее и убегут быстрее».
Лирити сделала что-то с подаренной мне силой, и я вдруг увидела нашу бухту сверху, с высоты облаков, как будто драконьими глазами. Правда, это зрение далось мне не даром – резко закружилась голова, и мне пришлось схватиться за того, кто ближе всех стоял. Поскольку картина чужого зрения полностью застила мое собственное, я даже не поняла, кто это был, просто почувствовала, что меня поддержали.
Притаившиеся за мысом военные корабли были как на ладони. Они тоже держали строй и стояли на якорях, покачиваясь на неспокойных барашках волн. А вот люди на палубах бегали и метались вовсю, похожие издали на черных муравьев. И как у муравьев, в этих метаниях был свой смысл и порядок, пусть и незаметный на первый взгляд.
Пришельцы испугались, но не собирались сдаваться, во всяком случае без боя.
Да только что ящерам их хилые снаряды из катапульт? Даже если этих катапульт около десятка. Все же они приспособлены стрелять в другом направлении, просто так палить вертикально вверх – это ты еще пойди попробуй прицелься. А гураи в небе, даже самые массивные самцы, невероятно маневренны.
И-и-и-и, одновременная атака этих самых золотых самцов на корабли даже глазами ящера смотрелась страшно, красиво… страшно красиво. Я даже знать не хочу, что там чувствовали люди на палубах, когда слаженный огненный залп снес верхние косые паруса у всех кораблей одновременно.
Гураи торжествующе затрубили, а поскольку было их много – бухта содрогнулась. И одновременно радостно заорали люди рядом со мной – не знаю как, но они, кажется, догадались, что первый раунд остался за островом.
А впрочем… ну не дураки же эти пришельцы, чтобы теперь пытаться захватить нас силой? После такой демонстрации?
– Любого, кто попытается напасть, ждет незавидная участь, – сказал рядом Лильрин, и ко мне рывком вернулось мое обычное зрение. Оказалось, что это в его рукав я так судорожно вцепилась, а он…
А он меня сразу отпустил и отвернулся, чтобы продолжить:
– Это было только предупреждение. Передайте капитанам военных судов, что им придется уплывать ни с чем. А до ваших хозяев вы вольны донести или не донести наши условия.
У меня кружилась голова, и вообще я чувствовала слабость в теле и все ту же неясную горечь в душе, она даже отравляла мне триумф победы. Поэтому я незаметно отошла глубже в толпу, а потом и вовсе покинула пристань, решив подождать эсса Гурзиша в таверне. Он расскажет, чем дело кончилось, и проводит меня домой. Надеюсь…
Собственно, почти так и получилось. Добрый старик пришел быстро, сам заварил мне горячего чаю и плеснул в кружку чего-то покрепче. Но в город ехать отсоветовал, проводил на второй этаж, в одну из комнат для гостей. Где я с облегчением упала головой в подушку…
Когда я проснулась, уже стемнело. Народ в гавани вовсю праздновал победу, с улицы доносились веселые крики, обрывки песен и смех.
В мою дверь постучали, и я пошла открывать. Хорошо, что я так устала, даже не разделась, прежде чем рухнуть на кровать.
– Кто там?
Глава 56
– Эсса Лейсан, тут нужна ваша помощь! – Голос за дверью был знакомый, поэтому я, не сомневаясь, откинула щеколду.
– Лорд Шнаер? – Я потерла глаза и подумала, что вроде бы мужчина выглядит здоровым. Но, может быть, кто-то другой уже так напраздновался, что ему стало плохо? – Что случилось?
– Эсса, там одному из моряков стало плохо, – не обманул моих ожиданий лорд Шнаер. Кстати, почему он лорд, ведь всех уважаемых мужчин на острове называют «эсс»? Эта мысль мелькнула и пропала, пока я быстро хватала свою сумку, носить которую даже в кровать меня приучили еще в обители, а потом эту привычку весьма одобрила наставница, и бежала по коридору следом за мужчиной.
– Плохо – слишком много выпил? – уточнила я, спускаясь по лестнице. Странно, почему не по той, по которой мы с эссом Гурзишем поднялись на второй этаж днем?
– Нет, один из гостей с корабля во время демонстрации нашей защиты неудачно упал и, кажется, сломал позвоночник, – удрученно вздохнул лорд Шнаер, придерживая для меня заднюю дверь таверны. – Конечно, мы этих купцов не звали. Но он всего лишь наемный работник, у него семья осталась на континенте, кто будет ее кормить, если парень останется калекой? Вы же поможете?
– Естественно! – быстро кивнула я, шагая по темной улочке в сторону пирса. – А где он? На корабле, боюсь, мне будет несподручно, и...
– Да-да, мы не настолько доверяем нашим гостям, – с усмешкой успокоил меня лорд Шнаер. – Товарищи пострадавшего обратились к нам с просьбой перенести этого человека в один из складов. Туда мы и идем.
– Хорошо. – Я уже мысленно прокручивала в голове разные варианты переломов станового хребта, прикидывая, остались ли целыми ребра. До нужного склада мы дошли быстро, благо весь народ праздновал возле таверны. Лорд Шнаер снова придержал мне дверь, пропуская вперед. Я вошла, и…
И дальше наступила тьма.
Лильрин:
Мысль о том, что он ей не нужен, разъедала душу, как ржавчина. Однако Лейсан прямо и четко дала это понять. Он, со своими представлениями о мире, с желанием беречь и защищать, почувствовал себя вдруг не просто ненужным – досадным тираном, отбирающим свободу.
Она действительно сильная. Даже без этой «Маа», без дара драконицы. Эта девочка смогла выжить и выучиться там, в мире, где для женщины это в сто раз сложнее. Она сумела сберечь себя рядом с сумасшедшим и одержимым ею Гойчином. Не сломалась. Не сдалась.
Лиль слишком хорошо помнил ее глаза там, в переулке, где он почти догнал беглянку. В них была решимость и смерть. Эта девчонка собиралась умереть, но не сдаться.
Потом, в новом мире, к которому она приспособилась на удивление быстро, он все ждал, когда же Лейсан решит отыграться на нем за все. Даже считая ее коварной искусительницей, он не мог не понимать, что вряд ли девушка испытывает к нему какие-то теплые чувства после всех тех слов, что были ей высказаны.
Но нет. Она оказалась еще сильнее, чем он думал. И силы ее хватило на то, чтобы быть великодушной. Не мстить и не пытаться воспользоваться своей властью...
А сейчас эта железная воля получила подкрепление. Лильрин видел, с каким достоинством и умом распоряжается силой Лейсан, и впервые, наверное, за всю его жизнь к нему пришли странные мысли и сомнения: а достоин ли он этой женщины? Что он может ей дать? Ту самую защиту, в которой она не нуждается?
Это уже не говоря о попытках опекать или указывать, как ей жить. Взрослая женщина с характером и силой, как оказалось, вовсе не нуждается в таком командире.
Лильрин чувствовал, как его мир рушится, и растерялся. Что же получается?.. Он считал себя сильным и решительным, настоящим мужчиной только на фоне тех, кому специально затруднили возможность с ним посоревноваться, а когда рядом оказался тот, кто может быть сильнее, – он пасует! Неприятно было вдруг понять, что очень часто мужчина такой герой и властитель только рядом с женщиной, у которой связаны руки. Или которая сама уступает, просто чтобы не провоцировать насилие.
Все это было слишком сложно. Раньше мир был гораздо проще и понятнее, даже здесь, в чужой стране, на острове. Дерись, не отступай – и займешь место в иерархии по праву.
Но не рядом с Лейсан.
Лильрину надо было взять паузу и все обдумать. И перестать преследовать Лейсан, пока он не найдет в себе то, что может ее привлечь.
А потом ему стало некогда особенно раздумывать на эту тему. Только разобрались с бунтом в городе – не успели выдохнуть, как пришла беда из-за моря. Это странно, но Лильрин почувствовал себя лучше – теперь, по крайней мере, он знал, что делать. Дела любви можно пока отложить в сторону, сначала надо защитить людей и любимую женщину. Да, защитить! Даже если она сама сильна, даже если может справиться – она живая, хрупкая и нежная. Ей ее сила дается нелегко! А значит…
Надо решать задачи и стараться не давить на нее своим присутствием, страстными взглядами и прочим проявлением внимания. Потом, когда кризис закончится, а он разберется в себе, вот тогда дойдет очередь и до важного объяснения…
А пока в своей стихии – войне – Лильрин чувствовал себя гораздо увереннее и спокойнее.
И… все получилось. Конечно, вряд ли это последняя попытка захватить остров. Их еще не один раз попробуют на зубок окрестные материковые государства и отдельные торговые империи, у которых подчас войска и денег больше, чем у какого-нибудь владетеля.
Но это будет потом. А пока победа. Можно спокойно ею насладиться, не теряя, конечно, бдительности. Но поскольку из города прибыл еще один отряд стражей, заблокировав причалы… Правда, лорд Шнаер не вызывал у Лильрина ни одной приятной эмоции. И это было взаимно.
– Почему у него такое странное имя? – спросил Лильрин у старика Гурзиша, осушая кружку с легким пивом и слегка настороженно провожая группу стражей с лордом Шнаером во главе, уходящую через вечерний сумрак к причалам.
– Дык это. Лорд он, хотя и ненаследный, – усмехнулся собеседник. – Мы-то здесь все из простых людей. А он родовитый. Хоть и беден был, когда на остров пришел, как амбарная мышь после неурожая. Ну, нам-то что. Хочет человек лордством кичиться, дык если в остальном ведет себя по-людски – нам уважить не тяжело. А потом все привыкли. Он в командиры десятки выбился, дисциплину среди своих навел, служил хорошо. Часто в коллегии стал бывать, наши светлые даже поручили ему прочесывать лес, когда вспышка была. Ну, та, что вас с маленькой эссой сюда забросила.
Лиль кивнул, снова глотнув пива. А старик Гурзиш хитро прищурился, глядя на него.
– Что ж ты, парень, совсем решил от маленькой эссы отступиться али как? Эх, мне б твои года… ни тебя, ни внука моего рядом бы не стояло. Уж я бы дал девочке то, что ей больше всего нужно! – И он отсалютовал кружкой.
– А что ей нужно? – Вопрос вырвался раньше, чем Лиль его осознал, потому что он еще и обозлился на последние слова старика.
Глава 57
– Ты сперва определись, что тебе самому нужно от женщины, – усмехнулся Гурзиш. – А то бегаете, два пацана, голову девке морочите, сами не знаете, чего хотите. Тебе от нее слабость нужна, внуку моему – сила ее. А сама Лейсан как же?
– Не нужна мне ее слабость! – растерянно выговорил Лиль. – Пусть будет любой… Какой захочет, какой сможет. Дело разве в этом?
– А в чем же? – Хитрый старик отхлебнул из новой кружки и прищурился.
– Что я сам ей дать могу, если ей ничего не нужно? Да, со слабой женщиной понятнее и проще, ее достаточно защитить и дать кров, а вот…
– Это как с Вивиан, что ли?
– С кем?
– Ну, златовласочка-девочка, ты ее еще так трогательно на руках нес, глаз не сводил. Лейсан как эту картину увидела, так с лица и спала.
Лильрин почувствовал, что у него в очередной раз выбивают почву из-под ног.
– Да я просто помог! Бросить, что ли, надо было ребенка, если она идти не могла? – растерянно переспросил он. – Так, погоди. С лица спала? То есть она приревновала?!
– Ну, это вопрос спорный, – хмыкнул Гурзиш и подвинул к собеседнику еще одну полную кружку. – Без полпинты хорошего темного эля не разберешься. – Ты на вопрос-то не ответил.
– На какой вопрос?
– Который сам себе задал. Что, сталбыть, ты ей можешь дать, если она не соплюшка с раненой ногой, а взрослая, умная, сильная женщина.
– В этом все и дело. – Лиль уставился в темную стену за стойкой. – В этом все и дело.
– От дурак, а! – Эсс Гурзиш от избытка чувств хлопнул себя руками по ляжкам. – От пустоголовый! Да нешто непонятно? Всему вас, молодых, учить надо, даже тому, как девок сватать!
– Ну и чему? – Не сказать, чтобы Лиль был в восторге от таких заявлений, но переспросил мирно и даже с какой-то толикой надежды. – Что нужно сильной, самостоятельной и умной женщине?
– Да то же самое, что любой другой, олух ты богов небесных, – пожал плечами старик и помахал рукой бегавшему между столиков мальчишке-разносчику. – Сильная, не сильная, без разницы. Любовь ей нужна. Поддержка. Защита. Даже самая умная и самостоятельная бывает и слабой, и ранимой. Она ж баба! Пожалеть ее надо, руки подставить, чтоб знала – как бы ни повернулось, а ты подхватишь и не дашь упасть. И не станешь с ней, значит, этим самым мериться, как дурак. А рядом будешь, не только как муж, но и как друг, как соратник, к которому спиной повернуться не страшно.
– Но… погоди. – Лильрин потер руками лицо. – Погоди, старик. Я же…
– Э не-е-ет, парень. Ты над ней возвышаться хотел. Ишь, значит, такой человек-гора, все сумеет, все сам решит, а она чтоб снизу вверх смотрела. Это – не любовь.
– Да ничего подобного! – горячо возразил Лиль. – Я… ну, может, раньше! А теперь-то!
– А теперь ты ей показал, что сила ее тебе претит, и коли она подле твоих ног покорной кошечкой сидеть не согласная, значит, и не нужна тебе такая, – констатировал Гурзиш.
– Да когда?! Ничего я подобного не говорил! – Лиль даже вскочил.
– Сядь. Не говорил, а показывал. Другую бабу демонстративно на руках таскал, а от Лейсан шарахался, в глаза не смотрел, всем видом, значит, демонстрировал равнодушие. Олух.
– Но я… Она сказала, что ей неприятны мои настойчивые ухаживания, – растерянно проговорил Лиль и сел обратно на свой стул. – Я не хотел лезть и мешать, тем более что подумал… кто она – и кто я.
– Она женщина, а ты мужчина, который ее любит. Только ведешь себя как пацан-дурачок, – хмыкнул вредный старик. – Ну да ладно… Ежели б мой Сириан ей больше подходил, я б его подучил, конечно. Да только не потянет он такую бабу, тягалка не отросла еще. Да тьфу на тебя, ты о чем подумал?! Вот молодежь пошла, испорченные чуть ли не с пеленок. Мозги и характер у него не те, не справится он, сам загибнет и девку сделает несчастной. А у тебя шанс есть, ежели за ум возьмешься.
– И что же мне делать? – Лиль чувствовал себя действительно последним идиотом. Это было отвратительно и очень непривычно. Он никогда нарочно не стремился к лидерству, но как-то так само собой получалось, что в сложной ситуации видел выход и знал, что делать. Ну и делал. А что люди за ним шли – так разумные же они существа. Он же решение предлагал. Хотя, конечно, всякое бывало… Ну, в таком случае среди мужчин все просто: несогласен? Дай в рыло. Разберетесь быстро, кто тут командир, а кто бегом побежал делать, что велено. Но у Лиля до этого редко доходило, ему достаточно было посмотреть в глаза и… Короче, разум просыпался даже у самых отъявленных склочников.
А вот теперь он впервые в жизни совершенно не понимал, как действовать дальше.
– Наперед всего – думать, что делаешь, – наставительно выдал эсс Гурзиш, звучно грохая пустой кружкой об стол. – А дальше… к ней иди, олух богов небесных. Она сегодня выложилась до краешка, да и последние дни толком не отдыхала. И голодная ж небось. Позаботься о девочке, мужик ты или нет? Позаботься и ничего взамен не требуй, понял? Это самое главное.
– Да, понял… кажется.
– Не «кажется», а точно уразумей. Ты вот когда в строю воюешь, товарища, значит, защитишь, коли ему опасность грозит, не за награду. А потому, что вы за одно дело стоите, одну правду защищаете. И он тебя прикроет, где его силы будут. Так и с бабой – не дурью в семье мериться надо, а единой стеной против всего мира стоять. И за то стояние награды не требовать.
– Непривычно это мне, – вздохнул Лильрин. – Но, наверное, правильно. Если подумать.
– Вот и подумай. В таком разе сильная да умная жена – счастье в семье, не один ты этот груз на себе поволочешь, на двоих разделите. Ты еще помни, что равность-равностью, а детей рожать пока ни один мужик не научился. И бабе в тот момент поддержка нужна, как никогда, потому что мы жизнью рискуем, убивая людей, а они на кон свою ставят, рожая их. И расплачиваются за то и своей молодостью, и красотой, и здоровьем. Это работа и подвиг не меньше, чем врага на поле боя бить. А то и сложнее. И каждая баба ждет от своего, значит, мужика, что он в такой момент стеной станет между ней и остальным миром. Даже самая сильная.
Лиль молча кивнул и встал. Но пойти на кухню за подносом с едой не успел, потому что все тот же пацан-разносчик, пробегая мимо и явно подслушивая, ляпнул:
– А светлой эссы наверху нету! Ушла!
– Как ушла?! Куда? – хором спросили старик и Лильрин.
Шум в таверне приутих, многие из посетителей обернулись.
– Дык эта… лорд за ней пришел и увел, – пожал плечами мальчишка, ловко составляя из пустых кружек высоченную пирамиду на своем подносе и почти с цирковым проворством направляясь между столиками в сторону кухни.
– А ну, стоять! – рявкнул Гурзиш на всю таверну. – Какой такой лорд? Шнаер, что ли?
– Ну да… – Пацан со вздохом поставил свой поднос на стойку и обернулся. – Я не очень понял, я вообще нечаянно подслушал. Он сказал, что кому-то из этих… с корабля... нужна помощь целительницы.
– С корабля?! Так они ж с якоря снялись еще три часа назад и ушли с приливом!
