Текст книги "Дождь в моем сердце (СИ)"
Автор книги: Ива Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Глава 51
– Паруса на горизонте! – запыхавшийся мальчишка-посыльный, которого за руку волок неудачливый гонитель летучих ящеров, выпалил свою новость мне прямо в лицо. А потом, оглядевшись и отдышавшись, устремился прямиком к Сириану и эссу Гурзишу, они еще не успели уйти из крепости. – Паруса на горизонте! Много!
– Ну? – спокойно переспросил старый охотник. – И чего блажишь? Купеческий караван, знамо дело. Они вроде должны были прийти… хм. Через три дня, если не ошибаюсь. Не ко времени, конечно… да только море расписаний не признает, то быстрее домчит, а то и на неделю путь удлинить может.
– Слишком много их! – выпалил посыльный. – Старший страж морского форта говорит – гораздо больше трех кораблей! Мы б их не заметили, часть обычным порядком идет, а часть поодаль, за мысом прячутся и в бухту не входят. Еще не менее пяти судов. Кабы не твари летучие, что виться начали вокруг дальних кораблей, ни в жизни бы не разглядели, чего нам на мыс-то смотреть? А тут старший всполошился и велел на верхнюю скальную площадку притащить ту штуку, в которую полоумный Кук на звезды таращится. Ну и…
– Н-да. – Эсс Гурзиш поскреб бородку и посмотрел на внука, прищурившись. – Давай, отряди городских дичину подобрать, это все равно дело нужное. А мне в гавань надо. Где ты, говоришь, их заметили?
– До гавани им еще часа три плыть, ветер с берега, – понятливо доложил посыльный. – Успеете, эсс. А светлых с нами никто не пойдет? Что у вас тут в городе-то стряслось? Я на вахте был и не понял толком. А старшой сам не знает. В гавани-то все спокойно было.
– Сначала я сам разузнаю, что там за дело, – начал было эсс Гурзиш, но тут вмешался Лильрин. Как он подошел, я не заметила, только обернулась на голос.
– Если корабли идут скрытно, медлить и бегать туда-сюда не стоит. Решать придется на месте, а то и помощь звать.
Тут он бросил быстрый взгляд на меня, но как-то вскользь, что ли. Словно не хотел смотреть. Я и без того уже была встревожена, а тут мне стало еще и неприятно. Но быстро вспыхнувшая в душе упрямая злость подавила это странное и неуместное чувство.
– Я пойду с вами, – кивнула эссу Гурзишу. – Точнее, мы полетим.
– А ты ящеру-то сумеешь объяснить, куда нам нужно? – для порядка спросил старик, даже не пытаясь отговорить меня от путешествия в гавань.
– Сумею, – сосредоточенно кивнула я и подняла голову, чтобы встретиться глазами с гураем. Чудный зверь облюбовал надвратную башню под постоянный насест, и ему там, судя по всему, очень нравилось.
– Все хорошо, но в коллегии никого не останется, кто, значит, с хозяюшкой нашей поговорить сможет, – вздохнул старый охотник и приподнял бровь, словно на что-то намекая. А, он имел в виду мою связь с Лирити.
– Вот именно! – поддержал его женский голос из-за моей спины. Я обернулась и недовольно уставилась на Маирис. Вот ведь упрямая женщина! Ей же сказано было – надо еще не меньше трех дней лежать, а она…
– Потом отлежусь, – махнула наставница рукой, улыбаясь мне чуть напряженно. – Не до отдыха теперь. Лейсан, если с тобой что случится, мы…
– Да глупости это. – Я шагнула к наставнице и положила руки ей на плечи. Мы, оказывается, с ней одного роста – птички-невелички. Мне-то казалось, что Маирис выше и значительнее, а на самом деле… вот что авторитет делает. Но это сейчас не главное, так, просто мысли фоном. Важнее объяснить: – Лирити может говорить с каждой из тех, кого одарила силой. Просто ее надо захотеть услышать.
Маирис вдруг ахнула и покачнулась, мне пришлось ее поддержать. А потом ее лицо будто разом помолодело – даже мелкие морщинки у глаз, углубившиеся за последние дни, разгладились.
– Она очень хорошая, – прошептала я на ухо наставнице, продолжая обнимать ее за плечи. – Ну никак невозможно удержаться…
– Чтобы не затискать, – улыбнулась Маирис. – Спасибо, деточка. Спасибо тебе. Но…
– Нет, мне все же надо лететь и разбираться с угрозой на месте, – вздохнула я. – Не хочется, правда. Но надо.
– Хорошо. Удачи тебе.
– Я тоже лечу. – Лильрин даже не собирался спорить или выслушивать чьи-то возражения. А на меня вообще не смотрел. Развернулся и быстро начал подниматься по лестнице на надвратную башню. Он решил, он летит, а остальные... ну, захотят – присоединятся. Вот…
Тихо бурча себе под нос разные интересные слова, я одернула рубашку, поправила пояс и пошла следом. Подумаешь, строит из себя главного. Вот уж на что мне наплевать – так это на статус командира. И вообще на власть. Просто неприятно лететь с ним на одном ящере…
– Ну и ладушки, значит, втроем и отправимся, – резюмировал ухмыляющийся в бороду эсс Гурзиш. – Тута ты, свояченица, и без меня разберешься, коли сама хозяюшка теперь с тобой. А я за молодежью пригляжу, чтоб не убились, значит.
Я не слышала, что ему ответила Маирис, да и неважно это было. Огнедышащий ящер уже слетел со своего насеста на стену, и к нему можно было спокойно подойти вдоль парапета. Стражи недоверчиво попятились, но паники никто не устраивал, а наглый бывший жених уже что-то втолковывал драконьему крылу, положив руку ему на морду. Вот… как он это делает? У него нет силы дракоши – она может наделить ею только женщин. А гурай его все равно слушается.
Ну и ладно. Ну и к лучшему. А мои личные отношения с этим человеком сейчас роли не играют!
***
Кажется, я уже привыкла летать. Полет захватил меня, я ненадолго забыла обо всем – о Лильрине, так и не сказавшем мне ни слова, пока мы устраивались между пластинами спинного гребня. Об эссе Гурзише с его неизменной трубкой. О чужих кораблях у входа в единственную удобную бухту острова. Обо всем… так хорошо было в небе. Свежий ветер с запахом грозы и моря дул в лицо, трепал волосы и гладил плечи, будто ласковыми руками. А мир плыл внизу, превратившись из маленького пятачка среди каменных стен в огромную чашу, полную разноцветных чудес.
А еще с высоты было отлично видно, почему город построили в глубине острова, а не на берегу возле самой удобной для торговых кораблей гавани. Обрывистые берега тянулись, насколько было видно глазу, и только в одном месте изгибались глубокой бухтой внутрь зеленого тела острова. Но и здесь берег мог порадовать только узкой полоской ровной земли и песка вдоль линии прибоя. Несколько десятков шагов от моря – и в небо устремляются острые отвесные клыки прибрежных скал. Только и хватило места для нескольких причалов, складов и высокой башни, встроенной наполовину в береговую кручу. Караульная башня совмещала в себе сразу и торговую контору, и дом для морских стражей.
От гавани к городу вела широкая торная дорога. Да и идти по ней недалеко – эсс Гурзиш сказал, около часа пешего хода. Прибрежные скалы переходили в пологие холмы, а потом местность плавно снижалась к большому пресноводному озеру, на берегу которого люди и выстроили свое поселение.
С высоты птичьего полета вся эта картина виделась разом и впечатляла, хотя и промелькнула под крылом гурая очень быстро. Вот мы миновали пенистую линию прибоя и закружились в воздушных потоках над серовато-стальным морем.
Глава 52
Корабли отсюда казались игрушечными коробочками, прыгающими по волнам. И правда, вот они – раз, два, три… – открыто идут в гавань, преодолевая почти встречный ветер. А еще пять вытянутых хищных силуэтов скользят по воде в стороне, строго держась так, чтобы от дозорной башни их загораживал каменистый северный мыс.
– Наемники! – прокричал Лильрин, повернувшись к старому охотнику, который сидел сразу за ним. – Не меньше трех сотен!
– С чего взял? – тоже перекрикивая ветер, осведомился старик, озабоченно разглядывая чужие корабли.
– Корабли военные, не торговые! Форма другая! И на палубе слишком много народа, вдобавок они чистят оружие!
– И правда… Ах ты ж ма-а-ать! – заорал эсс Гурзиш, когда внезапно с одного из кораблей донесся резкий свист, будто крикнула огромная птица, а мимо драконьего крыла просвистело что-то большое и темное.
– Катапульта! – выкрикнул Лильрин. – Летим к берегу!
Видимо, корабелам не понравилось, что над ними кружит стая гураев, вот они и швырнули в небо пару камней, чтобы отпугнуть животных. Неприятно, но, с другой стороны, зато наш летающий ящер не привлек их внимания – вряд ли снизу можно было рассмотреть, что на его спине кто-то сидит.
Когда мы спешились возле сторожевой башни, эсс Гурзиш с интересом спросил Лильрина:
– Что ты там про форму говорил? Откуда догадался? Ты не мог видеть корабли с материка, ты…
– Это не имеет значения. – Лиль по-прежнему делал вид, словно меня рядом нет, и, если бы я не хотела услышать такие важные объяснения, я бы тут же отошла, настолько мне было неприятно. Даже тревогу заглушало. – В любом мире купеческие торговые корабли имеют свои особенности. Им надо довезти груз, нужна безопасность и большие трюмы, ради которых можно пожертвовать скоростью. Если смотреть на такие суда сверху, то они будут округлыми, с выпуклыми бортами. А вот военные – тем нужна быстрота, маневренность, их не слишком беспокоит удобство тех, кого везут в трюме: быстрее дойдешь – быстрее выгрузишь, а пока потерпят. Боевые корабли имеют более узкий, хищный силуэт. И это тоже великолепно видно со спины нашей крылатой лошадки. – Тут Лиль протянул руку и похлопал ящера по чешуйчатой холке, как настоящую лошадь.
– Ясно, – уже серьезно кивнул эсс Гурзиш и перевел глаза на меня. – Ну что, малышка. Вот и пришла беда, откуда ждали, да пораньше, чем рассчитывали. Не знаю, какой из торговых империй надоело делить доходы с конкурентами и ждать, пока вольные старатели добудут нужное. По всему выходит, они попытаются захватить остров. И тогда…
Я закусила губу. Что же делать? Я не воин, почему эсс Гурзиш не зовет на военный совет мужчин и вообще всех жителей острова, почему он обращается ко мне?
«Мур-р-р? – сказала в моей голове Лирити, привлекая мое внимание. – Мур-р-р-р!»
– Я поняла. – Слова выговаривались медленно, словно мне надо было с усилием проталкивать их сквозь внезапно загустевший воздух. – Лирити… Хозяйка острова готова предоставить нам защиту в обмен на соблюдение ее правил. Но все жители острова должны подтвердить, что они согласны… А кто не согласен – тот пусть уходит.
– Справедливо, – крякнул старый охотник. – Вот что… Все слышали? – Только тут я обратила внимание на то, что население гавани – стражи, те, кто работал на складах, а также в единственном питейном заведении на острове, – все они собрались вокруг нас и внимательно слушают. Близко никто не подошел – все же мы прямо под крылом гурая, но их круг был достаточно тесным, чтобы слышать каждое слово.
– Ну что? – снова громко спросил эсс Гурзиш. – У вас есть выбор! Если не станем сопротивляться, материковые просто захватят остров и… ну, не сильно для нас жизнь поменяется. Мы ж привыкли, раньше-то всегда так жили – сильному поклонись, с богатым не судись. Приедут господа, денег станет поменьше, людей побольше. А так… зато кабаков прибавится. Что скажете?
Пару минут все напряженно молчали, а у меня душа ушла в пятки. Но не от страха, а от чего-то другого – от напряжения?
– Да хрен им в грызло! – прогудело вдруг у меня за спиной гулким басом. Я обернулась и увидела здоровенного детину в запятнанных рыбьей чешуей штанах и кожаной жилетке на голое тело. Мощные мышцы бугая прямо выпирали из ее тесноты. – Ну чего молчите, как весло проглотили? Все помнят, как на материке было? От ворья не продохнуть, каждый стражник с нечищеной бляхой может тебя древком поперек хребта вытянуть, а ежели родовитому поперек дороги встанешь, так и вовсе размажут. Хотите снова так жить?
– Дык ведь… – раздался робкий голос откуда-то из задних рядов. – Ну, шуганем мы купцов. А добычу-то нашу кто покупать станет? Эти ухари живо сговорятся, объявят нам блокаду, коли пускать перестанем… и что тогда?
– Ты погоди с торговлей, – мрачно отозвался кто-то из задних рядов. – До нее еще дожить надо. Я вот одно точно скажу: если миром этих вояк пустим, оно, конечно, в деньгах и свободе потеряем, никто не спорит. Но зато живы останемся. А если начнем палить… или еще как сопротивляться… сами знаете, что будет. Никому мы тут не нужны живые, перебьют и нас, и, что страшнее, семьи наши. Или того хуже: кого не порежут сразу – тех в цепи и за море на рудники и рабские рынки. Выставят бунтовщиками, и дело с концом.
Тяжелая тишина легла мне на плечи каменными плитами. Несколько секунд все молчали. А потом эсс Гурзиш откашлялся и выдал:
– То-то и оно. Кто им помешает любого из нас так в цепи заковать и увести? Даже если не станем сопротивляться. Оно и наоборот – убедятся, что тут одни бараны покорные, дык их и стричь не грех, и резать на мясо не зазорно получается.
– Вы видели, сколько там кораблей? – спокойно спросил старший морского караула. – У нас, конечно, есть стражи, да и мы сами не лыком шиты. Но наемников слишком много, и они умеют воевать. Даже ваш ящер не поможет – собьют из катапульты.
– Один – не поможет, – согласился эсс Гурзиш. – А ежели их будет три десятка, да все огнем станут дышать на супостата?
– Это как?! – Люди вокруг загудели. – С чего вдруг зверюги дикие станут нам помогать?
– Вот это другой разговор. Пошли в таверну, чего на улице стоять. Там все чин чином и объясню, – махнул рукой старик. – Пока время есть, ветер с берега, эти гады не враз выгребут.
Глава 53
– Стало быть, слушайте. – Эсс Гурзиш орлиным взором осмотрел собравшихся в большом зале таверны людей. – Сказку про хозяюшку все помнят?
– А это тут при чем? – недовольно поморщился давешний бугай.
– Да примерно при том, что на материке это сказка, а на нашем острове быль сбывшаяся. Или вы думали, силы нашим светлым госпожам задарма дадены, неизвестно откуда? – хитро прищурился старик. – Или чудеса на острове-то нашем с пустого места взялись? Ась? Где это видано, чтоб такие богатства людям под ноги сами задарма падали?
Таверна несколько секунд ошеломленно молчала, а потом взорвалась – люди говорили все одновременно, кто-то от избытка чувств рвался поближе к оратору, кто-то размахивал руками.
Я сидела на стойке и смотрела на все это представление сверху вниз. Сюда меня усадил Лильрин, но он сразу же отошел в сторону, нарочно стараясь не встречаться со мной глазами. Я в очередной раз почувствовала какую-то тянущую боль в груди и в очередной раз обозлилась.
Да и пожалуйста. Мне же лучше. И вообще, сейчас не до любовных историй!
Пока я мысленно ругалась на свою собственную глупость и на дурацких мужчин вообще, эсс Гурзиш умудрился переорать всю разношерстную компанию в таверне, а еще он на конкретных примерах убедил их, что Лирити – реально существующая дракоша-хозяюшка. А я – ее посланница, как и другие светлые. Люди примолкли, переваривая новость, а потом самый смелый обратился прямо ко мне:
– И что же мы должны будем хозяйке за защиту?
Прозвучало не очень радостно, и я даже могла понять почему. Что с материка «хозяева» лезут, что тут, оказывается, ни разу не свобода.
– Ничего. – Я спокойно обвела взглядом толпу, отмечая про себя хмурые или заинтересованные лица. – Ей от вас ничего не нужно. Наоборот, мы ей нравимся, за нами увлекательно и приятно наблюдать… и за это она готова поделиться своими богатствами.
– Э-э-э, бесплатная наживка бывает только в сетях! – засомневался кто-то из задних рядов.
– Верно, – согласилась я. – И нам богатства будут не бесплатно. Просто соблюдать условия хозяйки острова выгодно прежде всего нам самим.
– Ну, не томи! – поторопил старшина морской стражи. – Какие такие условия? Может, ей баранов в жертву понадобится или, не дай боги, людей? Мы, конечно, пару морских разбойников завсегда в море можем отловить, да только не по-людски это!
Я поперхнулась воздухом, изумленно уставилась на этого мужчину и только через секунду поняла, что он ухмыляется в бороду. Вот же! И эсс Гурзиш открыто улыбается. Подразнить они меня решили, смотри ты!
– Условие одно будет. Не жадничать. И не лезть туда, где она своих детей растит. А баранов и разбойников можете оставить себе. – И тоже прищурилась, сделав независимый вид.
Люди опять зашумели, но уже без прежней нервозности. А потом снова вылез тот, кто про торговлю больше всех переживал.
– Это что значит? Зверей не бить, изумруды не добывать, поля не распахивать? А что мы жрать станем?
– Приходите ко мне завтра после полудня, – хмыкнула я, внимательно вглядываясь в небольшие настороженно поблескивающие глазки мужчины. – В коллегию. Я вас посмотрю.
– Это чего это? – насторожился оратор и на всякий случай попятился за спины товарищей. – Чего во мне смотреть?
– Слух проверю, – ласково пояснила я, вслушиваясь в веселое хихиканье дракоши на заднем плане. Вот хитрюга, она с моей помощью подглядывает и веселится! – Может, пробки в ушах, или перепонка повреждена. Иначе откуда тугоухость?
Все уже открыто засмеялись, а когда смех утих, я пояснила:
– Охотиться, добывать кристаллы и даже «грибы жизни» никто не запрещает. Жадничать только не надо. Ну, сами не маленькие, понимаете же, что глупо по весне, например, самок с детенышами бить – на другой год охота будет совсем плохая, потому что поголовье не восстановится. И если жилу выбрать без остатка, новая на ее месте не зародится. И так во всем.
– Дык мы всегда в меру брали, – после короткого размышления сказал бугай в кожаной жилетке. – А по жадности гребли только те, кто пришлые на острове, с купцами на сезон приплывают.
– Ой ли? – насмешливо засомневался эсс Гурзиш. – Прямо и среди своих ни у одного от жадности глаза не застило?
– Ну… бывает, – признал бугай. – Дык это… своих-то мы окоротим. Только с чужими как быть? Им и хозяйка не указ.
– А зачем нам тут чужие? – пожал плечами эсс Гурзиш. – Знамо дело, никого тут нам не надобно. Давно пора это дело прекратить – налетают как саранча, гребут все, что плохо лежит, да подчистую. Нагадят, к девкам попристают, все винище в таверне выхлебают и ну на свой корабль – до следующего сезона, добро по кабакам материковым проматывать.
– Так их купцы привозят… устроят нам блокаду, я ж говорил.
– Какую такую блокаду? Что нам до той блокады? Нам тут есть нечего? Или еще чего нехватка? Ну, товары всякие для баловства – ткани бабам покрасивее, другие финтифлюшки какие, инструменты – да, привозят. – Эсс Гурзиш окутался дымными клубами из раскуренной трубки и продолжил: – Так какое-то время на старых запасах проживем, а потом что же – сами с усами. Наладим производство. Кузнецы да ткачи найдутся. Может, и не такое тонкое полотно соткут, но на платье сгодится. А потом и торговля с места сдвинется, потому как куда им деваться? Островные изумруды, травы лекарственные, ингредиенты всякие – кроме нас, такого никто не продает! Мы, получается, на богатстве сидим и за гроши его пришлым разбазариваем. Разве это дело?
Пару минут все ошеломленно молчали, а потом загудели пуще прежнего. Я только отдельные фразы успевала выхватывать.
– На материке одна мера сушеной печени черногривки по два золотых идет, и это в лавки! Оптом то есть, а в розницу все четыре дерут!
– А нам три серебрухи за ту же меру!
– И еще носом крутят, чтобы цену сбить!
– Своих сборщиков привозят, а и верно: другой год выйдешь на промысел, так на старом месте только прошлогодние косточки, а животины и нету – повыбили в сезон! Три года, бывает, ждать надо, а то и дольше, чтоб на том месте опять кто живой завелся!
– Изумруды ладно, это для пришлых быстрые деньги. А вот грибы жизни… этого вообще нигде нет, кроме нашего острова. И что, не нам решать, какую цену просить?
– Годик потерпим и без торговли, а потом уже сами прибегут, просить станут!
И дальше все в таком духе. Люди же в целом не дураки, просто иногда мыслят по привычке. А стоит намекнуть – мигом свою выгоду распознают. Ну и хорошо, раз она совпадает с желанием дракоши – почему бы нет?
– Хватит галдеть! – перекрыл вдруг все звуки в таверне громкий голос от двери. – Рано еще будущие барыши делить! Сначала надо незваных гостей отвадить, да так, чтобы нас не поубивали. Пусть госпожа светлая сначала с этим справится, а уж за нами не станет!
Глава 54
Мне было очень интересно, кто там такой требовательный пришел. Но за спинами набившихся в таверну людей я его не видела. И тем не менее не могла не признать его слова справедливыми.
Что толку рассуждать о будущем, если в настоящем тебе грозит реальная опасность и неизвестно, получится ли у тебя ее избежать.
Я верила в Лирити, но все равно мне было страшновато. Еще и потому, что все ждали от меня какого-то волшебства в битве с врагом. И если с силой дракоши все было хоть чуть-чуть понятно и знакомо, то битвы… это совсем-совсем не мое!
А что делать? Я чувствовала на себе десятки взглядов и понимала, что от того, как я себя сейчас поведу, зависит очень многое, если не все вообще. Поэтому спину прямо, подбородок выше и уверенность во взгляде. Уверенность, я сказала, а не овечье дрожание ресниц! Главное, ком в горле вовремя сглотнуть и голос отрегулировать, а то представительница хозяйки острова, которая сипит, пищит и кашляет, – это не внушает никакого доверия.
– Хозяюшка нас не оставит, но это не значит, что самим надо лапки на пузе сложить и ждать у моря погоды, – высказался вдруг эсс Гурзиш. – А ну, народ, кто в этом понимает – пошли на башню. Посмотрим, что там вражья сила затеяла, да и обсудим, как нам лучше защищаться.
Я думала, сейчас на смотровую площадку сторожевой башни ломанутся все, кто был в таверне. Они же мужчины, а мужчины редко готовы допустить, что в чем-то не разбираются. Особенно в драке.
Но нет. То ли взгляды эсса Гурзиша подействовали, то ли хмурый вид старшины морской стражи, то ли Лильрин, мрачной тенью маячивший за их спинами. Но вместе со мной по каменной лестнице поднимались эти трое и еще пара человек, которых я прежде не видела. Кажется, среди них был тот, кто требовал защиты раньше, чем обязательств. Не уверена. Но оба они были в форме городских стражей. Может, их прислал Сириан?
– Сталбыть, эти вон они, – махнул рукой мальчишка, дежуривший на смотровой площадке. – Три корабля – купцы, какие всегда в это время к нам приходят. «Чайка», «Невеста ветра» и «Синяя каракатица». Это с Закатного, от господина Юргена. Идут, не прячутся. А другие корабли все еще за мысом, но уже близко, я думаю, ночью хотят в бухту проскользнуть.
– Им наверняка просигналят с купеческих кораблей, что будут стоять у причала, – хмуро кивнул старшина. – Или вообще лодку с лоцманом вышлют, чтобы провел мимо скал. Там проход не слишком узкий, но в темноте, не зная фарватера, можно и напороться.
– Будем ночи ждать, чтобы пугануть, или сразу за рога и в стойло? – деловито уточнил эсс Гурзиш и посмотрел почему-то на Лильрина, который за все время с тех пор, как мы приземлились, не проронил ни слова.
– Ждать незачем, – коротко мотнул головой он. – В бухте и свои корабли стоят. И купцы – мало ли, там команда может быть ни в чем не виновата. Сил хватит их на судне удержать, чтобы только капитан сошел на сушу, с ним и поговорим, а остальным запретить?
– Хватит, если из города подкрепление подтянуть, – кивнул старшина. – Это ты что, предлагаешь таможенную службу изобразить?
– А почему нет? – снова пожал плечами мой бывший жених. – Остров – независимое государство. Должно быть. Почему хозяева этой земли должны пускать к себе всех чужаков без разбора и даже без разрешения?
Эту мысль присутствующие обдумывали несколько секунд, а потом согласно закивали со слегка просветлевшими лицами. Кажется, идея собственного государства им понравилась.
– Лойси, мухой в город. Скажи капитану Сириану, чтобы прислал двадцать человек стражей, – распорядился старшина. – Значит, предлагаю так сделать: купеческие суда войдут в гавань беспрепятственно примерно через полтора часа – ветер с берега стихает. Мы их встретим и потребуем капитанов. Им и выскажем… насчет новых правил. Они, понятное дело, возмутятся. Вот тогда уж ты, светлая эсса, не оплошай. А не то размажут нас по острову в кровавую лепешку и, чего там хозяйка хотела, никому уже будет не интересно.
***
– И по какому праву вы смеете препятствовать нам сойти на берег? – с насмешливым удивлением переспросил мужчина в странном кафтане с торчащими фалдами и обилием золотого шитья. На голове у него была не менее странная треугольная шляпа с пышным белым плюмажем, а лицо украшали тонкие усики, делавшие его похожим на кота в цаплиных перьях.
– По праву хозяев независимого Острова Драконов. – Почему-то в качестве переговорщика вперед из строя выступил не Сириан и даже не эсс Гурзиш, а Лильрин. Он единственный, похоже, не испытывал въевшегося пиетета перед гостями, смотрел собеседнику прямо в глаза и и оставался каменно спокоен. А глядя на него, как-то подтянулись и все остальные – команда стражей на причале, рыбаки в небольших лодках вдоль набережной, жители города, наблюдавшие за представлением с безопасного расстояния.
– Ах, независимого, – издевательски повторил капитан корабля, и за его спиной заржали матросы и офицеры из его команды. – Ну-ну. С каких это пор, позвольте поинтересоваться?
– С тех самых, когда мы поняли, что можем просто не пустить вас на остров, если вы не будете соблюдать определенные правила. – Вид у Лильрина был на удивление естественный, но вместе с тем очень внушительный. Может, дело было в той свободе, с которой он держался, и в чувстве собственного достоинства. Это оно, похоже, позволяло ему говорить так негромко и в то же время весомо, так, что его слышал каждый.
– А не боитесь, что эта ваша глупая самонадеянность выйдет боком? – недобро прищурился капитан. – На моем судне прибыли старатели с материка, у них заключен контракт и…
– Мы ни с кем никакого контракта не заключали, – перебил его Лильрин. – Ваши внутренние договоренности не касаются Острова. Разбирайтесь сами. С этого дня гостям запрещено сходить на берег без разрешения. И, даже получив его, вы не имеете права отходить от гавани больше чем на тысячу шагов. Все, что нужно купцам, можно будет купить в порту, по установленным нами ценам.
После этих слов пару секунд было очень тихо, а потом все три корабля буквально взорвались возмущенными воплями. Прибывшим в надежде на легкую поживу людям очень не понравилось такое положение вещей.
– Вы пожалеете, – прошипел капитан.
– Посмотрим, – сухо ответил Лильрин. – А пока, если вам угодно, мы готовы принять делегацию не более чем из трех человек с каждого корабля, чтобы обсудить величину поставок, ассортимент и цены.
– Не зарывайся, щ-щенок. – Капитан явно едва контролировал злость. – Иначе...
