Текст книги "Дождь в моем сердце (СИ)"

Автор книги: Ива Лебедева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 43

М-да. Кажется, мой пример с тиграми впечатлил Лильрина очень сильно. Он прямо сразу замолчал и больше не пытался выступать про то, чего хотят или не хотят женщины и каким таким образом их надо посадить в клетку, чтобы им это пошло на пользу.

Ну и то хорошо. Правда, маячить за спиной у меня он не прекратил, дождался, пока я налюбуюсь звездным небом и уйду спать в гнездо к Лирити. А второй «жених» на этот раз из спальной ниши не вылезал и разборок с объяснениями в любви мне не устраивал, чему я была просто несказанно рада.

Утро вечера всегда поумнее, как в обители говорили. Поэтому я легла спать, обнявшись с Лирити, и решила, что завтра непременно придумаю, как быть дальше.

Ну, в целом вышло так, как я планировала. Почти.

Накормив и дракошу, и себя, и мужчин завтраком из плодов и листьев, я принялась рассуждать вслух, заодно уточняя всякие подробности у нашей гостеприимной хозяйки и озвучивая их своим спутникам.

– То есть по сути теперь выбор у людей невелик. – Я сложила вместе все впечатления и факты и сделала вывод. – Или они будут вести себя прилично, или их отсюда совсем выгонят.

– Поди-ка заставь их, – невесело усмехнулся эсс Гурзиш и горестно подпер щеку кулаком. – Где золото правит миром, там здравый, значит, смысл спит. Ну, положим, уговорили мы наших оглоедов не лазить в рощу с детенышами и не ковырять кристаллы где попало. Так вы что думаете, те материковые дельцы, что огромные барыши с перекупки дерут, они с таким положением вещей смирятся?

– А кто их будет спрашивать? – резонно заметила я. – Нет кристаллов, и все. Закончились. И волшебные грибы тоже – что в этом удивительного? Всегда же так бывает, шахты вырабатываются, а безжалостно уничтожаемые растения исчезают.

– Если бы все было так просто, – подал голос Сириан, покосившись на деда. – Эти люди далеко не глупы. И всегда держали руку на пульсе, у них есть свои осведомители даже среди стражей, это я знаю верно. Да и по сути-то, такие люди не считают, что делают плохое: подумаешь, родственнику сплетни пересказать или приятелю написать письмо. Так вот… – Он прокашлялся, покосился на свернувшуюся грустным клубочком в гнезде Лирити и продолжил: – Так вот. Они знают, что остров по-прежнему богат и плодороден. Если даже наши старатели и охотники добровольно откажутся от барышей, в чем я сомневаюсь, к острову просто придет флотилия с новыми старателями и охотниками, которых наймут дельцы. И нас никто не спросит – пришельцы наверняка будут вооружены, их будет гораздо больше, чем нас, а еще они запасутся всякими грамотами от правителей своих королевств, где все их действия будут выставлены в таком свете, что, мол, право имеют.

– И что, они прямо захватят остров? – ужаснулась я, почему-то оглянувшись на Лильрина. Хотя почему «почему-то»? Он в моем мире был воином, командиром, у него свой отряд был, а значит, и опыт в таких делах. Ну да, и в каких-то там боях он тоже участвовал…

– Да, – коротко кивнул бывший жених и свел брови к переносице.

– Но подождите! Даже опуская то, что вообще-то остров принадлежит Лирити, ведь у здешних поселенцев тоже есть бумаги, право собственности на дома, на землю. Что, все просто так отберут?

– Без всякого сомнения, – подтвердил Лильрин. – Найдутся способы и поводы оправдать такой грабеж. Вполне законные, – последнее слово он произнес с заметной иронией.

– И что делать? Может, просто не пустить их на остров? – растерянно переспросила я, оглянувшись на Лирити.

– А как их не пустишь? Приплывут на военных кораблях, возьмут остров в осаду и высадят в бухте десант. – Эсс Гурзиш был мрачен. – И уж тогда держись. Никому мало не покажется. Наши-то оглоеды, пусть и жадные, но все равно понимают, что, если товара на рынок выкинуть много, он упадет в цене. И придерживают жадность свою с помощью другой, значит, жадности. Выковыривают, понятное дело, все, что найдут, но сутками не пашут, горы сплошняком не дробят – во-первых, народ не двужильный, во-вторых, всегда выгоднее работать мало, а продавать результат задорого.

Я покивала, это мне было более чем понятно.

– Ну а пришлые, они, знамо дело, голодные будут, а еще – нанятые купцами за долю малую. Эти станут грести подчистую, и плевать, ежели позади них выжженая земля останется – они сюда не жить приплыли. А грабить. Ну а перекупщики выгоду поимеют свою: по дешевке соберут с наемной саранчи да по закромам запрячут, чтобы понемногу на рынок выпускать и цену не сбивать. Представляете, во сколько раз им это выгоднее будет? Они, думаю, давно бы тот финт провернули, да только повода пока не представилось им подходящего. Ну, и так они немало с нас имеют. А вот если мы объявим независимость, значит, и перестанем поставлять сильным мира сего всяческое полезное добро, вот тут он, повод этот, мигом найдется.

Повисла тишина. Я оглянулась на Лирити, и та очень печально мурлыкнула, посылая мне целый веер образов. Я прикрыла глаза, посидела-переварила и выдала общий расклад:

– Примерно одна десятая кладки дракошечки уже погибла. По вине людей. Это грустно, но Лирити говорит, что так или иначе они всегда теряют часть невылупившихся детенышей, поэтому все еще поправимо. Но если сюда приплывут еще люди, начнут грабить и разрушать остров, который для нее построил самец – папаша этих малышей, то все будет плохо. Для людей. Самец, он сейчас где-то там, снаружи мира. – Я неуверенно махнула рукой куда-то в пространство. – Охраняет свое гнездо от внешних хищников, которые могут не просто остров съесть, но и вообще все, что мы считаем своим домом. Он занят и не вмешивается в выращивание потомства. Но если Лирити будет плохо, если она станет грустить и оплакивать своих детей, он это услышит – у них связь. Явится сюда… и тогда никому мало не покажется. Людей на этом острове он просто уничтожит. И хорошо, если только на острове. Может и вообще везде, чтобы такой злой заразы возле его гнезда и его самки не осталось.

Мужчины потрясенно замерли, а потом все одновременно оглянулись на дракошечку в гнезде. Честно говоря, зелено-золотистое существо с кошачьей мордочкой и пушистым хвостом не выглядело грозным и опасным, несмотря на крепкую чешую по телу и неплохие зубы в пасти.

– Вы на нее так не смотрите, – мрачно одернула я, живо представив себе, о чем они подумали. – Это просто домашняя форма, чтобы спать недалеко от кладки, подпитывая ее своей энергией и любовью. А самец, он… примерно раза в три больше, чем весь этот остров целиком. В боевой форме, я имею в виду. И ему даже грызть людей по одному не надо, один раз дохнет пламенем на каждый город – и все, только лепешка расплавленного камня на этом месте останется.

Глава 44

После моего объяснения все застыли и замолчали надолго. Еще бы, воображение у людей богатое, представить себе гигантского страшного огнедышащего дракона, который пикирует с небес на город, нетрудно и очень страшно.

Видимо, мы достаточно испугались, чтобы Лирити тревожно замяукала, впервые за все время выбралась из гнезда (оказавшись вне его почему-то минимум вдвое крупнее), мягко потерлась о каждого мужчину по очереди, боднув их пушистой головой и задержавшись дольше всех возле Лильрина. А меня она просто обняла лапами и… унесла в гнездо. Не знаю, как ей это удалось, зубами за шиворот меня никто не хватал и на ручки не брал, просто р-р-раз – и я уже среди изумрудного сияния на мягкой воздушной подушке и укрыта хвостом дракоши.

– М-да, – высказался наконец эсс Гурзиш. – Непросто все… Упрутся ведь. Наши – и то упрутся, а чего уж говорить о заморских богатеях. Расскажешь им про дракона, а они тебя обзовут дурнем и на смех поднимут. Оно ведь как у людей: пока, значит, дракон огнем в задницу не пыхнет – никто не почешется. Скажут, никаких драконов нет вообще, все это выдумки сумасшедших.

– Или того хуже, – задумчиво подтвердил Лиль. – Люди могут подумать, что кто-то решил приберечь все богатства острова для себя одного. Сговорились вот мы компанией и начали сказки рассказывать, чтобы никто больше не добывал изумрудов или редких животных. А сами втихаря золотые горы заработаем…

– Вот именно! – сердито тряхнул белокурыми и все еще взлохмаченными волосами Сириан. – Именно это и скажут! И никакой дракон из-за пределов мира им не страшен будет, пока не прилетит.

– Значит, решение подержать этих упрямцев в осаде – самое правильное, – резко рубанул воздух рукой Лиль. – Люди редко понимают простые слова, но хорошо понимают силу. Надо дать жителям острова понять, что наказание последует за каждое уничтоженное без разрешения животное. И разработчикам нечего лезть туда, куда им запрещено, пусть будут довольны теми гнездами изумрудов, которые Лирити согласна им выделить. Тогда, вполне возможно, мы достигнем хоть какого-то равновесия.

– Как только поток товаров с острова уменьшится, толстосумы за морем пришлют своих людей, – покачал головой эсс Гурзиш. – Для начала – на разведку.

– Проблемы надо решать по очереди. – Лиль подвинулся, освободив место на полу перед собой, и начал выкладывать из мелких камушков и веточек какую-то мудреную схему. – Первым делом нужно дать понять жителям острова, что жить как раньше у них не получится.

– И уцелеть, когда они от злости начнут крушить вестников беды, – мрачно каркнул Сириан. – Я бы тоже не обрадовался. И вообще, мне не нравится мысль запугивать людей. Там мои друзья и родные.

– Ты сможешь убедить по-хорошему хотя бы своих друзей и родных? – серьезно переспросил Лиль.

Сириан угрюмо промолчал.

– Не сможешь, – подтверждающе повел усами эсс Гурзиш. – У тебя оба дядьки старатели, а отец хоть и страж, но тоже новую жилу в горах не прочь поискать.

– Значит, осаду пока снимать нельзя, – резюмировал мой бывший жених, что-то передвигая в схеме. – Нужно наблюдать за городом, чтобы выбрать самый подходящий момент – когда люди еще не дойдут до полного отчаяния и не начнут голодать, потому что в таком случае могут пострадать самые слабые – женщины и дети. И старики. Но все уже должны понять, что прежней жизни не будет.

Мы сидели и смотрели, как он перекладывает с места на место камушки и щепочки, и каждый думал о чем-то своем, но наверняка невеселом. Я вот вспоминала коллегию, наставниц, учениц… Вон, те крестьяне в отряде уже начали роптать, мол, целительницы во всем виноваты и самый сладкий кусок им. Как бы не вышло, что озверевшие беженцы начнут крушить амбары лекарок, из которых те без колебаний выдавали еду всем нуждающимся. Но выдавали не сколько хочешь, а по норме, подсчитывая, чтобы всем хватило. И что, не найдется громкоголосого идиота, который начнет вопить – мол, зажали еду, гадины, сами жрут, а остальным по горсточке?! А сами не пахали, не сеяли…

Видимо, не одна я об этом подумала, потому что эсс Гурзиш как раз в этот момент перестал хмуриться и обратился напрямую к дракоше:

– Уважаемая эсса хозяюшка, скажите мне, а крылья ваши и прочие звери, они ведь могут приглядеть за тем, как дело развиваться станет? А то не ровен час пострадают наши лекарки. А без них совсем худо станет.

– Лирити сможет, – перевела я переливистое мурлыканье и мяуканье дракоши, после того как выслушала ее до конца. – Но с моей помощью. Мы для нее слишком… маленькие и непонятные. Когда Лирити пыталась в первый раз договориться с жителями острова, ее вообще не услышали, а посланцев убили. Именно поэтому она попробовала позвать из других миров тех, в ком… кто… я не знаю таких слов, для того чтобы пересказать, но это, наверное, как подходящие музыкальные инструменты. Здесь таких не было, и она открывала маленькие порталы перед людьми в других местах, чтобы они могли прийти сюда. Получить тут силу и услышать ее.

– Да, первые наши светлые госпожи все были пришелицами, – кивнул Гурзиш. – Это потом уже у них у самих детки народились, кто-то из дочерей смог принять силу Маа, кто-то нет. А новые уже взрослые светлые на острове все реже стали появляться. Видимо, госпожа хозяйка разочаровалась в своей идее – ее так никто толком и не услышал за все эти годы.

– Примерно так и есть, – согласилась я.

– А почему все одаренные – женщины? – спросил вдруг Лильрин, и я удивленно вскинула на него глаза. Это он что, сейчас будет рассуждать, как неправильно давать силу женщинам, потому что они слабые, безвольные, и вот это все про «без мужчин пропадут»?

– Ну, это-то понятно, – хмыкнул эсс Гурзиш раньше, чем я успела как следует возмутиться, а Лирити объяснить этот секрет. – Госпожа дракона сама женщина. Кому ж ее правильно услышать и понять-то было, как не другой женщине? Мужику, что ли? Да мы ж по жизни дуболомы, тонкостям чувств не обучены, а дай нам силу – первым делом подумаем, как бы ее для драки приспособить. Потому как предназначение у нас такое – либо между собой биться, либо с какой пришлой опасностью воевать. И про лечение-то не в первую очередь бы догадались, а уж там природу послушать… или голоса какие – так тут вообще, значит, глухо.

– Ур-р-р-р! – Лирити высунулась из гнезда и ласково дунула старику в лицо, выражая свое полное одобрение его словам. А еще, несмотря на общий невеселый момент, она явно смеялась, да и мы все как-то на секунду расслабились и улыбнулись.

Этот маленький эпизод здорово помог всем успокоиться, мы уже готовы были дальше обсуждать наш план спасения и острова, и людей, но тут вдруг что-то громко захлопало, нас обдало резким порывом ветра и едва не сбило им на пол.

Глава 45

Я, признаться, подумала, что все. Конец. Прилетел папа-дракон и сейчас разнесет тут все к цаплиной матери, не разбираясь, кто хороший человек, а кто жадный старатель и похититель дракошиных деточек. К тому же меня еще и сбило на пол стремительным броском из-за спины, а потом придавило так, что не вздохнуть. Просто дух вон вышибло, можно сказать.

И когда я разобралась, что все же произошло, то поневоле впала в прострацию и недоумение – то ли смеяться, то ли ругаться страшными проклятиями. Впрочем, какое там ругаться, если дышать получается с трудом?

– С-с-слезь с меня-а-а! – просипела я, почти теряя сознание от тяжести и недостатка воздуха и на последних проблесках мысли мрачно прикидывая, успею ли я вогнать булавку в мягкое место этому «спасителю», или все, надо сдаваться и помирать, раз такое дело.

А обиднее всего было то, что у меня в голове мельтешил целый хоровод картинок и образов, а по дуплу рассыпалось дробное мурлыканье, яснее ясного говорившее, что у дракоши все в порядке с чувством юмора, она умеет смеяться, чем сейчас с удовольствием и занимается, показывая полураздавленной мне, как смешно выглядит накрывшая меня сверху куча мала из троих мужчин. О-о-о! Так вот… почему… меня сейчас просто размажут по полу!

Я уже почти смирилась и раздавилась, когда жуткая тяжесть вдруг исчезла, появилась возможность вдохнуть немного воздуха, расслабиться, секунду полежать спокойно… а потом во весь голос выдать такое… что подхвативший полудохлое тело на руки перепуганный Лиль чуть не уронил меня обратно на пол.

– Придурки ненормальные! – ругалась я, выпустив первый, самый ужасный и неприличный залп проклятий. – Подумаешь, гурай прилетел! Вы его что, раньше не видели?! Какого цаплиного хвоста вы меня чуть не убили, я вас спрашиваю?!

Все трое выглядели порядком смущенными, но при этом Лиль вцепился в меня еще крепче и даже не думал отпускать, хотя я в запале треснула его кулаком по лбу. Не сильно, но сам факт! Честно говоря, у меня до сих внутри все замирает: табу было такое железное и за попытку поднять руку на мужчину – на любого мужчину! – наказывали так строго, что я на долю секунды испуганно сжалась после удара. Но тут же опомнилась и злобно засопела. Ребра до сих пор болят, и всю меня помяли! Имею право!

Лирити вылезла из гнезда, все еще пофыркивая от смеха, обнюхала Лильрина и опять обстреляла меня образами одобрения – мол, годный самец, только приручить надо, и будет хороший производитель для яиц и охранник гнезда. Сириан ей почему-то не то чтобы не нравился, скорее не вызывал вообще никаких чувств.

– Да идите вы все! – рассердилась я. – Мы тут важным делом заняты, а не глупыми шутками. Гурай прилетел, новости, наверное, принес. Надо выслушать, а не тискаться и хихикать! Отпусти меня! – это уже Лилю.

Ох… новости действительно были, и невеселые. Хотя как посмотреть. Караван вернулся в город без потерь, гураи его пугали, чтобы скорость придать, но не нападали. А вот в самой крепости крылья Лирити заметили пожар. Она могла смотреть их глазами, но картинка была такая нечеткая, что я никак не могла определить, где именно горит. Но показалось, что все же в коллегии… Боги, что же там случилось?!

– Нам надо в город, – напряженным голосом выдал Сириан, а эсс Гурзиш на этот раз не стал ему возражать. – Там наши родные. И девочки в коллегии, совсем молоденькие… и пожилые женщины. Они умеют лечить, но совсем не умеют защищаться.

Лирити вздохнула и ловко так вынула меня из рук Лильрина, я даже не поняла, чем она это сделала, не лапами же и не хвостом? Утащила к себе в гнездо и обернулась там вокруг меня зелено-золотым кольцом, недовольно посверкивая одним глазом в сторону мужчин. Этим действием, позой и взглядом она без слов и моего перевода ясно давала понять, что трое мужчин могут отправляться, куда им вздумается, собственно, их сюда никто особо не приглашал. Сами навязались, уцепились и прилетели. А вот меня она отпускать не хотела.

Парни растерянно переглянулись, на какой-то миг забыв о соперничестве, а старик Гурзиш так тяжело вздохнул, что даже дракошу проняло, и она накрыла морду хвостом, чтобы даже не смотреть на него.

– Эсса хозяюшка, так ведь Лейсан самая сильная среди целительниц сейчас, – извиняющимся голосом сказал пожилой охотник. – Ну как же мы без нее вернемся? А если помощь кому нужна? Не дай боги, на коллегию действительно напали, мы даже не знаем, остались ли живы наши светлые эссы. Люди, они… сами по себе, может, и не злые, но от страха как ума лишаются, такое могут натворить – подумать жутко. Может, еще не поздно! Может, успеем мы погром-то остановить!

Я ойкнула и начала решительно выбираться из ласковых объятий дракоши. Потому что эсс Гурзиш прав! Что бы там ни было, как бы ни повернулось, мои наставницы и вообще вся коллегия не сделали мне ничего плохого, совсем наоборот. Мне не просто дали дом, кров и пищу, со мной носились, как никогда и нигде, обо мне заботились, меня учили! Разве я могу ответить черной неблагодарностью? Да я сама себя после такого перестану уважать, и никакой дар во мне уже не приживется! Исчезнет, выгорит.

«Прости! – мысленно сказала я печально мяукнувшей Лирити. – Но ты сама не захочешь такую… проводницу. Я должна быть там и помогать людям!»

Дракоша внимательно посмотрела мне в глаза и кивнула. И послала мне целую череду образов, от которых я едва не подпрыгнула и радостно закивала, а потом кинулась целовать кошачью морду хозяйки острова. Лирити фыркала и облизывала мне лицо, а потом подтолкнула – иди.

Я выбралась из гнезда и решительно потопала к выходу из дупла, лишь мельком оглянувшись на мужчин. Они, конечно, шли следом. Сириан был серьезен и задумчив, эсс Гурзиш мне одобрительно и с облегчением улыбнулся, а Лиль… смотрел на меня очень странно. Словно я сделала что-то, чего он от меня не ожидал. Или ожидал, но не так. Или… не знаю, короче. Чем-то я его здорово озадачила.

– Все хорошо, но как мы в город-то попадем? – спросил эсс Гурзиш, когда мы вышли из-под свода дупла на широкую, как улица, ветку дерева. Под нами простиралось облачное море, из которого тут и там торчали кроны других зеленых исполинов, и непонятно было даже, в какой стороне поселение людей. А как спуститься – так вообще вопрос.

Я оглянулась на парней, тихо хихикнула про себя – несмотря на серьезность положения, мне очень хотелось немного… покрасоваться. Ведь Лирити, прежде чем отпустить, дала мне такие возможности, такие… Ух!

Глава 46

Когда вокруг хлопают огромные перепончатые крылья и горячее тело летающего ящера перекатывается под тобой так, что ты, кажется, чувствуешь каждую его мышцу, это… захватывает. Я забыла обо всем: о предстоящей, возможно, битве или же трагедии на пепелище, о своих спутниках, о собственных страхах – обо всем на свете забыла. Такое меня переполняло чувство свободы и ликования, словно мне принадлежал весь мир, лежащий под крылом.

Лететь на драконе, сидя верхом, и болтаться в его лапах – это совсем, совсем разные ощущения…

Туманные объятья облаков остались позади, и я нашла глазами среди мохнатых зеленых холмов темное пятно города. Ох… дым. Там и правда что-то горит. Повинуясь моей мысленной мольбе, гурай захлопал крыльями быстрее, и мы стрелой понеслись туда, где, возможно, все уже было кончено. Но что случилось?! Ведь звери на город больше не нападали, они просто не давали людям из него выйти!

– Коллегия горит! – прокричал мне в ухо эсс Гурзиш. – Я говорил! Давай, девочка, правь сразу прямо туда! Не может быть, чтобы мы совсем опоздали!

Гурай послушно заложил вираж и прошелся в бреющем полете над городом, а потом ударил дымной струей из пасти в сложенную у запертых ворот коллегии кучу хвороста, которую какие-то ненормальные уже подожги. Как ни странно, вместо того чтобы разгореться еще яростнее, этот костер мгновенно захлебнулся белым паром и погас, а подкидывавшие в него вязанки дров люди шарахнулись в стороны и разбежались по переулкам с дикими криками.

– Осторожно, садимся! – прокричала я сквозь встречный ветер, цепляясь за гребень гурая, когда тот заложил еще один вираж. – Сириан! Помаши своей курткой, чтобы тебя заметили из коллегии и не стреляли в нашу лошадку! Мы приземлимся во дворе!

Не знаю, что помогло, то, что белобрысый капитан и правда размахивал светлой своей хламидой, или то, что эсс Гурзиш орал во все горло что-то вроде: «Не стрелять, вашу мать, свои!», или то, что защищаться в коллегии было особенно некому. Девчонок с арбалетами просто смело потоком воздуха от мощных крыльев, да они не особо и умели стрелять, явно было видно, что схватились за оружие больше от отчаяния. А мужчин не было. Вообще.

Гурай сел посреди двора и аккуратно сложил крылья, стараясь ничего и никого не задеть. Я первая соскользнула с его шеи… Ну, мне показалось, что первая, потому что с земли меня подхватили на руки и бережно поставили на знакомую брусчатку. Мельком благодарно кивнув Лильрину, я устремилась к лестнице, взывая на бегу:

– Маирис! Где Маирис?!

Первая же попавшаяся мне навстречу ученица оказалась перепугана насмерть и чуть не свалилась на меня с лестницы. Она, кажется, бежала, причем не глядя под ноги и вообще не понимая, куда ее несет. Налетела на меня, испуганно взвизгнула и чуть не сбила со ступеньки, а потом еще попыталась вырваться, когда я ее поймала. И только через пару секунд опомнилась, узнала, но тут же уткнулась в меня лицом и отчаянно разрыдалась. Ну что ты будешь делать? Как в деле-то разобраться?

– Я пойду других целительниц поищу, пока вы с девчушкой, значит, – понятливо сказал за моей спиной эсс Гурзиш. – Уж свояченицу-то не пропущу… А вы, парни, бегом к воротам, разберитесь, как там и что, может, дополнительно с этой стороны накидать тяжелого надо, чтоб не снесли к такой-то матери, а то, понимаешь, совсем с ума мужики посходили… – Раздав указания, которым, как ни странно, последовали и Лильрин, и Сириан, старик охотник живо прошмыгнул мимо меня по лестнице и скрылся в галерее, откуда моментально донесся его зычный голос, призывавший чью-то мать и пару демонов с рогами заодно.

А я постаралась успокоить тот источник информации, который оказался под рукой. И через какое-то не столь уж и продолжительное время преуспела.

– Эсса Маирис… она лечила всех пострадавших, – всхлипывая и запинаясь, начала рассказывать усаженная прямо на ступеньку девочка, пока я продолжала обнимать ее и утирать зареванное лицо. – Их было много, потому что твари как взбесились и начали нападать на всех из-под каждого куста! Так страшно… Раненых становилось все больше, мы с ног сбились, все были напуганы, а люди стали злые. То и дело ссорились, кричали на нас, что мы плохо работаем, раз не можем вовремя помочь всем!

Тут она снова всхлипнула и попыталась сорваться в истерику, мне пришлось довольно жестко ее встряхнуть и прикрикнуть. Подействовало.

– А потом… потом началась большая ссора в очереди за едой… Мы раздавали припасы понемногу, в каждые руки маленький мешочек, чтобы хватило всем и надолго… А одна женщина начала кричать, что мы обманом забрали себе всю еду и теперь жрем… – Вивиан, так звали послушницу, я вспомнила ее имя, запнулась, явно повторяя выкрикнутые кем-то в запале слова. – Жрем в три горла, дармоедки. И все начали кричать… И один мужчина вдруг кинулся на эссу Дину, ударил ее и заорал, что это мы все виноваты, проклятые ведьмы. Это мы подманили тварей, чтобы отобрать у людей последнее и… чтобы власть… чтобы… – Вивиан все же не выдержала, снова уткнулась мне в колени и зарыдала.

Я обняла ее. Мне ли не понять чувства этой девушки? Так обидно, горько… Людская неблагодарность иногда бьет больнее палки.

– Стражи… Некоторые стали нас защищать, а другие… а другие встали на сторону тех людей, которые хотели нас убить. – Вивиан кое-как успокоилась и начала торопливо рассказывать дальше. – И тех, которые за нас… их… их, кажется… их, наверное, убили. Потому что толпа навалилась вся сразу, а они стояли там, чтобы мы успели уйти… уйти за внутренний контур коллегии… Хорошо еще, что во дворе никого из чужих не было, эсса Маирис еще вчера, наверное, что-то почувствовала, и мы раздавали продукты через внешнюю бойницу. А только ведь раненых в городе лечить сложнее… И внутрь мы брали самых тяжелых, к остальным сестры ходили сами, домой. И не все… не все успели вернуться… Я не знаю, что с ними стало. Эссу Маирис ударили камнем по голове, она без сознания, но мы успели унести ее сюда и запереть ворота. А многие старшие наставницы… пропали. Эсса Лилибен сдерживала людей, пока мы несли эссу Маирис, эсса Калистра сегодня утром ушла принимать сложные роды в квартал гончаров и не вернулась… и… и никого старших в коллегии не осталось, а мы…

– Понятно, – протянула я, вспоминая озверелую толпу у костра, с помощью которого собирались «выкуривать» оставшихся светлых из коллегии. Вот тебе и уважение, вот тебе и почет. И благодарность. Хотя… в этом всем нет ничего нового, я читала исторические хроники в обители Белых Птиц. Во все времена целительницы страдали первыми.

Но здесь такого не произойдет. Потому что я этого не допущу.

– Эсса Маирис сильно ранена?

– Да… Мы не смогли привести ее в сознание даже с помощью Маа… Но мы ведь ученицы! Может, просто силы не хватило. И еще нам пришлось… но мы не стреляли в людей. Только хотели отпугнуть!

– БУМ! – Лестница под нами вдруг содрогнулась от тяжелого удара, и низкий грохот ударил по ушам.