Текст книги "История Авиации 2003 05"

Автор книги: История авиации Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

В-29 (сер. № 44-61830, борт. «EVERY MAN A “Tiger”») из состава 343-й эскадрильи 98-й бомбардировочной авиагруппы, Йокота, Япония, зима 1950–1951 гг. Самолёт был сбит советскими истребителями МиГ-15 1 марта 1951 г. в ходе налёта на мосты у Когундонг-донга.

В-29 (сер. № 44-62281, борт «FIRE BALL») из состава 345-й эскадрильи 98-й бомбардировочной авиагруппы, Ёкота, Япония, май 1951 г. В ходе налёта 7 мая 1951 г. на мосты у Когундонг-донга этот самолёт был серьёзно повреждён зенитным огнём, но экипаж капитана Джеймса Комфорта дотянул машину до авиабазы Ёкота. После длительного ремонта самолёт возвращён в строй в 1952 г.

В-29 (сер. № 44-27332, борт «MISS SPOKANE») из состава 326-й эскадрильи 92-й бомбардировочной авиагруппы, Ёкота, Япония, май 1951 г.

Самолёт совершил 38 боевых вылетов в ходе Второй Мировой войны и столько же вылетов в небе Кореи.

13 октября 1951 г. над Сунаном бомбардировщик был сильно повреждён зенитным огнём, и, хотя экипаж подполковника Томаса Б.Фэсалиса дотянул машину до базы в Ёкоте, после посадки самолёт был списан.

В-29 (сер. № 44-69805, борт «Deal ше In») из состава 325-й эскадрильи 92-й бомбардировочной авиагруппы, Ёкота, Япония, осень 1951 г. 14 октября 1951 г. бомбардировщик был сильно повреждён зенитным огнём и, когда самолёт уже находился в воздушном пространстве Японских островов, над заливом Сагами, командир экипажа отдал приказ большей части экипажа покинуть бомбардировщик с парашютами, а сам со штурманом и бортинженером всё же смог посадить машину. В отличие от оставшихся в самолёте авиаторов, судьба покинувших его оказалась весьма печальной – в штормовом море спасатели не нашли никого.

В-29 (сер. № 44-61656, борт «CREAM OF THE CROP») из состава 30-й эскадрильи 19-й бомбардировочной авиагруппы, Кадена, остров Окинава, Япония, осень 1951 г. 22 октября 1951 г. бомбардировщик был сбит советскими перехватчиками МиГ-15, причём пожар, разгоревшийся на борту был настолько сильным, что автоматика сбросила вниз практически выведенный из строй двигатель № 1. Однако это не помогло, и экипажу капитана Лайла Б.Бордо пришлось покинуть самолёт с парашютами над Жёлтым морем. Вскоре они были подобраны вертолётами 3-й спасательной эскадрильи.

В-29 (сер. № 44-70089) из состава звена 2-й спасательной эскадрильи, Кадена, остров Окинава, Япония, осень 1951 г.

В-29 (сер. № 44-61835, борт «DRAGON LADY») из состава 30-й эскадрильи 19-й бомбардировочной авиагруппы, Кадена, остров Окинава, Япония, осень 1951 г. 12 апреля 1951 г. бомбардировщик, пилотируемый экипажем капитана Ховарда Р.Спрола, получил повреждения вертикального оперения и пилотской кабины, причём погибли командир экипажа и бомбардир 2-й лейтенант Джин Е.Райт.

Ещё один член экипажа был ранен. Однако второй пилот и штурман смогли успешно посадить машину на авиабазе Сувон. Уже через неделю бомбардировщик был возвращён в боевой состав, где он продержался до 31 октября 1951 г., когда, возвращаясь из 82-го боевого вылета с очень тяжёлыми повреждениями, он не дотянул до Кадены и разбился к северу от этой авиабазы. Все 12 членов экипажа погибли.

МиГ-15бис (сер. № 123045) заместителя командира 18-го ГИАП ЗОЗ-й ИАД подполковника Александра Сморчкова. В ходе воздушного боя 23 октября 1951 г. самолёт был повреждён, и в последующие дни «Чёрной недели» АП.Сморчков вылетал на самолёте с борт. № 349 (сер. № 123049).

В течение «Чёрной недели» А.П.Сморчков получил подтверждения на три сбитых В-29 и один F-84.

МиГ-15бис (сер. № 123051) майора Дмитрия Осысина из состава 523-го ИАП 303-й ИАД. В течение «Чёрной недели» Д.П.Оськин получил подтверждения на два сбитых В-29.

МиГ-15бис (сер. № 123043) старшего лейтенанта Льва Щукина из состава 18-го ГИАП 303-й ИАД. В течение «Чёрной недели» Л.К.Щукин получил подтверждения на два сбитых F-84.

МиГ-15бис (сер. № 121067) лейтенанта Дмитрия Самойлова из состава 523-го ИАП 303-й ИАД. В течение «Чёрной недели» Д.А.Самойлов получил подтверждения на сбитые В-29 и F-84.

Американцы претендовали на пять сбитых «МиГов». По одной победе засчитали воздушным стрелкам штаб-сержанту Джерри М.Уэбу и сержанту Фреду Р.Спайви. Подтверждение на одну победу получил пилот F-84 из группы непосредственного сопровождения 1-й лейтенант Фарри Д.Фортнер и пилоты «Сейбров» – майор Ричард Д.Крэйтон и капитан Ральф Е.Бэнкс.

Хотя почти сразу же официально американцы заявили о потере всего трёх бомбардировщиков, многие участники того боя утверждают, что потери были более значительными. Так, по словам известного американского аса Гарольда Е.Фишера, в тот день «Восемь В-29 были сбиты, а остальные настолько серьёзно повреждены, что не имели возможности тянуть на Окинаву и совершили вынужденные посадки на наших передовых аэродромах в Южной Корее.».

На самом деле три повреждённых самолёта всё-таки дотянули до Кадэны, но два из них были в состоянии ненамного лучшем, чем те, что произвели аварийные посадки на Кимпхо в Южной Корее. В результате две «Суперкрепости» из трёх, вернувшихся на Кадэну, списали и разобрали на запчасти, так как, в частности, фюзеляж одной из машин в районе крыла переломился пополам. Относительно целым остался только один самолет. Позже, спустя ровно три месяца, стрелок сбитого зенитным огнём 23 января 1952 г. В-29 на допросе заявил, что 23 октября 1951 г. было потеряно девять бомбардировщиков.

Хотя полный разгром целого подразделения «Суперкрепостей» вызвал замешательство у американского командования, оно, словно находясь в ступоре, на следующий день снова послало восьмёрку В-29 в район действия «МиГов». На этот раз это были экипажи 98-й авиагруппы, перед которыми была поставлена задача уничтожить мост у города Сунчхон. Возможно, исход предыдущего боя в американских штабах рассматривался как результат случайного стечения обстоятельств, на это, в частности, указывает численность задействованных для прикрытия сил истребителей: 4-я авиагруппа «Сейбров» снова шла в группе расчистки воздуха, а в непосредственном сопровождении «Суперфортрессов» на это раз находилось всего 10 «Тандерджетов». Кроме того, рядом находилась группа свободного манёвра в составе 16 «Метеоров» из 77-й эскадрильи ВВС Австралии. Планируя этот налет, американцы решили зайти на цель со стороны моря, рассчитывая на то, что пилоты «МиГов» не будут сражаться над морем. Это предположение в целом было оправдано, поскольку отлаженной поисково-спасательной службы наш корпус не имел, по причине чего нашим лётчикам действительно запрещалось вести воздушные бои над морем, а с юга зона деятельности наших истребителей была ограничена линией Пхеньян – Вонсан.

Американские самолёты были обнаружены расчётами радаров 64-го корпуса в 14:58 при подходе к рубежу Пхеньян – Нампхо. Уже 15:01 авиаполки 303-й ИАД были приведены в готовность № 1, а спустя пять минут истребители начали взлетать. Наше командование подняло в общей сложности 54 МиГ-15 (18 – из состава 17-го ИАП, 20 из 18-го ГИАП и 16 из 523-го ИАП), которые под общим командованием подполковника А.П.Сморчкова направились в район Анжу – Кочхон. Над районом Сунчхона перехватчики 523-й ИАП атаковали «Сейбры» группы расчистки воздуха и «Метеоры» из группы свободного манёвра, с которыми вступили в бой. К сожалению, только 20 МиГ-15 из состава 18-го ГИАП настигли бомбардировщики. Подполковник А.П.Сморчков отдал приказ 1-й эскадрилье атаковать прикрывавшие бомбардировщиков истребители а 2-й и 3-й эскадрильям атаковать «Суперкрепости». Однако то обстоятельство, что встреча произошла уже практически над линией Пхеньян – Вонсан, действовать за ней, как указывалось выше, нашим было запрещено, привело к тому, что большая часть пилотов «МиГов» выполнила только по одной атаке и при этом обстреливала В-29 с дистанции 1,5–2 км. Только командир дивизионной группы подполковник А.П.Сморчков сблизился с бомбардировщиками на дистанцию 700 м и закончил стрельбу, когда до В-29 оставалось не более 300 м. Слишком поздно подошли и перехватчики 17-го ИАП, которым не удалось принять участие в бою.

Аэродром Намси в ходе ночного авиаудара (вверху). Видны взрываы возле ВПП. Аэродром Самчан после ночного удара. Хорошо видно, что сброс бомб американские экипажи производили под небольшим углом к ВПП.

Как бы там ни было, наши лётчики записали на свои счета девять сбитых (по четыре «Метеора» и F-86, а также один В-29). Если с подтверждением сбитого «Суперфортаесса» проблем нет, то с «Метеорами» и «Сейорами» всё значительно сложнее. На сегодня известно, что серьёзные повреждения получил только один австралийский истребитель, пилоту которого – флаинг офицеру Хэмилтону-Фостеру удалось посадить свой самолёт на Кимпхо, хотя в конце пробега на его машине вышли из строя оба двигателя! В то же время, полковнику Харрисону Р.Тингу удалось записать на свой счёт сбитый «МиГ». Возможно его добычей стал самолёт старшего лейтенанта Г.Х.Дьяченко, который был сбит и катапультировался. Одна победа была записана на счёт воздушного стрелка Гарольда М.Сеттерза. Эта заявка также имеет под собой определённые основания, так как при выходе из атаки над строем В-29 был повреждён истребитель подполковника А.П.Сморчкова, а сам он ранен в ногу.

Последним днём «Чёрной недели Бомбардировочного Командования» стала суббота, 27 октября, когда девятка «Суперкрепостей» из состава 19-й авиагруппы отправилась на бомбёжку железнодорожного моста в районе Анжу. Действия экипажей В-29 обеспечивали 32 F-84 из состава 49-й и 136-й авиагрупп и 16 австралийских «Метеоров». В «аллею «МиГов»» над Ялуцзяном снова был выдвинута группа расчистки воздуха, насчитывавшая все находившиеся в лётном состоянии «Сейбры». Как и при планировании прошлого налёта, в этот раз американцы предпочли зайти на цель со стороны моря.

Наши со своей стороны выставили 62 МиГ-15 из состава 303-й авиадивизии (по 20 истребителей из состава 17-го ИАП и 18-го ГИАП, а также 22 перехватчика из 523-го ИАП), которые начали взлетать в 10:02. Согласно замыслу операции по отражению налёта, 17-й и 18-й гвардейский авиаполки должны были связать боем группу расчистки воздуха и непосредственное сопровождение бомбардировщиков, а 523-й ИАП – атаковать бомбардировщики. Вспоминает Д.А.Самойлов: «Подлетаем к району встречи, и я вижу картину: вправо к заливу уходит группа «крепостей», – совершенно свободная, не прикрытая никем, – а за ней огромный клубок истребителей. Говорю Попову: «Наверное, надо «больших» атаковать.». Он командует: «Атакуем!» – и сразу на них. Я справа от него находился^ те вправо уходят. Не захотелось мне почему-то перестраиваться, и я тоже резко развернулся вправо. Крен пришлось сделать почти 90 градусов, Попова из виду потерял, подтянул ещё немного и вывел самолёт на прямую. Огляделся – Зыков справа мотается, и никого больше… Куда Попов подевался – не знаю…

И вот передо мной девятка В-29-х. Они с дымком, на форсаже, удирали в залив, знали, что мы там не летаем. Но, тем не менее, у меня скорость тысяча с лишним, а у них нет и семисот, сближаемся быстро. Они палят из пулемётов, трассы на встречных курсах не видны, но по огонькам на всех башнях ясно – стреляют. Провёл атаку, зажёг одного… нет бы проскочить над или под ними, как угодно, – скорость большая, мог бы оторваться, – а там развернуться и во вторую атаку в лоб… Но не захотел на встречных курсах, сзади атаковать удобнее, скорость сближения меньше. И как только прекратил огонь, сразу начал боевой разворот – почти над их группой. И вот тут Зыков кричит: «Я подбит!» Когда зависли над ними, они его и зацепили. Всё, раз подбит, то надо выходить из боя.

Отворачиваем и видим, что несётся к «крепостям» вся эта свора истребителей – и «МиГи», и F-84. Один «Тандерджет» попался мне, легко так… На встречно-пересекающихся, под ракурсом примерно 3/4. Дал очередь, смотрю – повалился… Ну, а домой прилетели, посмотрели – у Зыкова всего одна пробоина, в фюзеляже где-то…» 10*

[Закрыть] .

Всего по итогам боя наши лётчики заявили о двух сбитых В-29, трёх F-84 и двух F-86. Однако даже из воспоминаний Д.А.Самойлова видно, что, несмотря на острую нехватку современных истребителей 11*

[Закрыть] , американцы смогли связать боем большую часть атакующих перехватчиков, в результате чего немногочисленным «МиГам», прорвавшимся к бомбардировщикам, на самом деле удалось повредить только четыре В– 29, правда, один из них – тяжело. В то же время пять стрелков получили подтверждения на сбитые «МиГи», а ещё одну вероятную победу числили за пилотом «Метеора». Однако эти заявки, так же как и большинство наших, не имели под собой реальных оснований и базировались, в сущности, только на кадрах фотокинопулемётов.

Результаты налётов, предпринятых Бомбардировочным Командованием в течение последней декады октября, чрезвычайно тяжело отразились на моральном состоянии лётного состава эскадрилий «Суперфортрессов». Хотя, по официальным данным, в октябре потери «суперкрепостей», составили всего пять машин, посылать в дневных условиях в «аллею «МиГов»» четырёхмоторные бомбардировщики уже никто не хотел. Весьма любопытную информацию удалось получить службе радиоперехвата советского Тихоокеанского флота 28 октября. Тогда в ходе обмена радиограммами между Пентагоном, штабами Бомбардировочного Командования, авиагрупп и американскими передовыми аэродромами в Южной Корее с последних сообщили, что в случае продолжения дневных налётов В-29, некоторые из авиабаз и в первую очередь Кимпхо, «могут в ближайшее время превратиться в свалку авиационного металлолома».

Воздушные бои над Ялуцзяном в последнюю декаду октября 1951 г. стали действительно кровавым закатом массированных дневных рейдов для экипажей стратегических бомбардировщиков В-29, с самого начала создававшихся именно для этого вида боевой деятельности и несших чрезвычайно мощное оборонительное вооружение, что, по мысли разработчиков, позволяло им пробить себе дорогу сквозь заслоны любых перехватчиков. Хотя в большинстве случаев «Суперкрепости» успевали отбомбиться раньше появления наших «МиГов», пилоты которых наносили им столь серьёзные потери, что в сравнении с этим масштабы разрушений, причинённых наземным объектам, уже перестали рассматриваться американским командованием в качестве даже минимально допустимой компенсации за понесённые потери. Это был крах. Крах основной стратегии ведения боевых действий. Причём не только против Кореи! Миф о достаточности воздушной мощи для победы в войне развеивался, как дым от сгоревших самолётов в небе над Ялуцзяном…

10*Текст воспоминаний Д.А.Самойлова даётся по статье Л.Крылова и Юрия Тепсуркаева «Чёрная неделя Бомбардировочного Командования», журнал «Мир Авиации» № 2/99, с. 15–24.

11*Ни F-80, ни F-84, ни тем более «Метеор» не могли конкурировать с МиГ-15 в воздушном бою. Более того, на высотах свыше 6000 м пилоты этих истребителей должны были маневрировать крайне осторожно, так как почти любая попытка выполнения энергичного манёвра приводила к потере управления. Причиной этого было то, что с увеличение высоты падает плотность воздуха, а с ней и скорость звука. В результате уже на средних высотах характеристики прямого крыла, не адаптированного к полётам на околозвуковых скоростях, существенно ухудшались.

Отметки совершённых экипажем «Dradon Lady» боевых вылетов и якобы сбитых её стрелками советских перехватчиков МиГ-15, ни один из которых на самом деле не подтверждается нашими данными.

Сержант Фрэнк Бэйта, выглядывая из разбитого блистера, демонстрирует встречающему приземлившийся самолёт наземному персоналу, что у него всё о’кей. Только что-то физиономия у него не больно радостная. Судя по всему, над Ялуцзяном экипажу пришлось несладко. 23 октября 1951 г.

[1] надо признать, что в предыдущей части статьи редакция допустила серьёзную ошибку, переведя 15 th Air Force и 20th Air Force вместо общепринятых в отечественной практике 15-й и 20-й Воздушных армий соответственно в 15-е и 20-е ВВС. Однако, по мнению редакции журнала, традиционный перевод этих терминов в отечественной историко-технической и военно-исторической литературе как Воздушные армии также неверен, поскольку понятие Воздушная армия (буквально – Air Army) в американских ВВС (как виде вооружённых сил) не применяется, хотя в Сухопутных войсках армии (объединения) при необходимости создаются. Более правильным, видимо, является перевод 15-е и 20-е оперативные авиационные объединения. Причина заключается в том, что Air Force (с порядковым номером) как раз и являются высшим оперативным объединением ВВС на ТВД. Аналогично им в Люфтваффе таким объединением является Воздушный флот, а у нас Воздушная армия.

[2] Вообще-то перед тем, как начать вдаваться в подробности при описании хода боевых действий, принято хотя бы в общих чертах описывать сложившуюся к рассматриваемому периоду обстановку на ТВД и, соответственно, причины, вызвавшие те или иные нововведения. Ничуть не претендуя на истину в последней инстанции, редакция журнала предложила бы читателем следующий вариант начала этой части статьи:

«Весной 1951 г. линия фронта под напором полуторамиллионной группировки «китайских народных добровольцев» откатилась за 38– го параллель. Ещё зимой китайские и северокорейские войска вошли в Сеул, что стало болезненной утратой для американского командования, перед которым снова, как и летом прошлого года замаячила угроза поражения. Однако в ходе развернувшейся за столицу Южной Кореи череды атак и контратак успех всё же в конечном итоге сопутствовал «южанам», которые при поддержке американской авиации смогли вернуть город. В конечном итоге линия фронта стабилизировалась на берегах реки Ханган севернее Сеула. По большому счёту, стабилизация линии фронта произошла по причине выхода северокорейских и китайских войск из-под зонтика, который им обеспечивали МиГ-15. Достаточно прочно обеспечивая прикрытие тыловых районов, пилоты перехватчиков даже с подвесными топливными баками практически не могли действовать над линией фронта, господство в воздухе в районе которой безраздельно принадлежало американской авиации. Ответом на хаос, охвативший дороги Северной Кореи, стало создание армии носильщиков, доставлявших к линии фронта все необходимые для деятельности войск грузы на своих спинах. Хотя отряды «кули» также несли потери от налётов штурмовой авиации противника, парализовать движение этих человеческих ручейков с севера на юг не удавалось никогда. По этой причине задача уничтожения мостов и центров складирования предметов снабжения на берегах Ялудзяна вновь выдвигалась в число первоочередных. Однако к этому времени появление практически любых самолётов сил ООН в образовавшейся над Ялуцзяном «аллее МиГов» стало смертельно опасно.». (Далее см. авторский текст).

[3] Хотя члены редколлегии «Истории Авиации» имеют немало претензий к коммунистам, однако в данном случае должны заметить, что подобные оценки событий полностью подпадают под бессмертное ленинское определение «буржуазного ревизионизма», являющегося типичным образчиком западного мировоззрения и оценки собственных действий, встретивших противодействие и не достигших поставленных целей. В самом деле, попробуем проанализировать поставленные задачи. Основных из них было две: во-первых, стояла задача поражения двух мостов, а во вторых – проверка эффективности истребительного прикрытия. Заметим, что по данным наших советников, ни один из мостов разрушен не был. Конечно, причин у промаха могло быть много (например, внезапно изменившееся направление ветра). А что же действия эскорта? Здесь также не всё в порядке. Заметим, что численность сил воздушного противника почти во всех отчётах, как наших, так и американских, английских, немецких, итальянских, японских и пр. всегда, как правило, по различным причинам завышается. Но допустим даже, что «МиГов» действительно было 30. Тогда встаёт вопрос: сколько было «Сейбров»? Предположим (для круглого счёта), что 12, т. е. одна эскадрилья, хотя могло быть и две. Получается, что наряд истребителей прикрытия, численно превосходящий атакующие силы противника минимум вдвое, на самом деле не смог отбить нападение! Но, может быть собственные потери были незначительными? Скажем сразу, что двух мнений здесь быть не может, так как, согласно принятому в американских ВВС способу оценки собственных потерь, считается, что приемлемым было бы нанесение противнику в три раза большего ущерба (см., например, В.К.Бабич. «Авиация в локальных войнах», Москва, 1988 г., с.184–185). Очевидно, что при стоимости одного В-29 свыше 600 тыс. долл., адекватной компенсацией за сбитый бомбардировщик мог быть уничтоженный мост стоимостью примерно в 2 млн. долл. Таким образом, практически с любой точки зрения данный налёт закончился полным провалом.

[4] Группа «Сейбров» на самом деле не «обеспечивала верхнее прикрытие», а являлась группой расчистки воздушного пространства на пути бомбардировщиков, т. е., по американской терминологии, являлась боевым воздушным патрулём (combat air patrul – сок. CAP). Иначе говоря, обеспечевала действия ударной группы в отрыве от неё и действовала по усмотрению своего командира (хотя и при внешней информационной поддержке) в зависимости от складывающейся обстановки. «Тандерджеты» выполняли непосредственное сопровождение В-29. Кстати, аналогичным образом на основе данных радиолокационных прокладок оценивали действия американцев и наши советники.

[5] По всей видимости, автор не владеет полной американской официальной информацией о понесённых потерях в ходе войны в Корее. 12 апреля 1951 г. от противодействия истребителей советского 64-го авиакорпуса было безвовратно потеряно три В-29. На нехватку информации указывает и тот факт, что автор не упомянул весьма неудачный налёт, предпринятый 1 марта того же года, когда после встречи с «МиГами» на свои базы не вернулось также три «Суперкрепости». Причиной этих потерь были крайне неудачные действия прикрывающего наряда сил, состоявшего из F– 80. Задер-жавшись со взлётом, «Шутинг Стары» вынуждены были нагонять бомбардировщики едва ли не на форсаже, и к тому времени, когда ударная группа и эскорт соединились, в баках F-80 оставалось слишком мало керосина. В результате, когда до цели оставалось всего 4 минуты полёта, истребители сопровождения вынуждены были повернуть назад, бросив бомбардировщики, которых сразу после сброса бомб атаковали МиГ-15.

[6] На самом деле, ни о каком напряжённом бое применительно к экипажам В-29 говорить не приходится. Причины этого заключаются как в тактике воздушных боёв того времени, так и возможностях техники.

Начнём с первого. Сложившаяся на ТВД обстановка характеризовалась подавляющим превосходством американской авиации в прифронтовой зоне и шатким равновесием, установившимся над тыловыми районами Северной Кореи и зоной реки Ялудзян после появления на китайских авиабазах в Маньчжурии перехватчиков советского 64-го авиакорпуса. Поскольку, с целью минимизации собственных потерь над районом реки Ялудзян, американская авиация вскоре перешла к действиям в этом районе исключительно крупными группами, то и наше командование при отражении большинства американских налётов, носивших массированный характер, вынуждено было также задействовать одновременно по несколько авиаполков. По причине ограниченного количества мест базирования, взлёт значительного количества самолётов и построение дивизионного боевого порядка занимал немало времени, на что уходила масса горючего из подвесных баков МиГ-15. При подходе к зоне боевых действий ПТБ сбрасывались, поскольку они сильно ограничивали располагаемую перегрузку в манёвренном бою.

Хотя наши перехватчики вступали в бой практически с полными баками, значительный пространственный размах воздушных боёв между реактивными истребителями второго поколения и неэкономичность их двигателя приводили к тому, что собственно воздушный бой продолжался весьма недолго. Фактически пилоты «МиГов» успевали совершить даже по таким вдвое менее быстроходным целям как В-29 (скорость в строю не более 540–560 км/ч) в самом лучшем случае две-три атаки. При этом им приходилось отбиваться ещё и от истребителей сопровождения, наряд которых с каждым налётом становился всё более многочисленным. Ко всему прочему зона действия наших перехватчиков была ограничена с запада береговой линией, а с юга – линией Пхеньян – Вонсан, пересекать которую нашим лётчикам также запрещалось. Теперь несколько слов об оружии. К началу войны в Корее установленные в огневых точках В-29 крупнокалиберные пулемёты «Кольт-Браунинг» М-2 прошли два этапа модернизации. В ходе первого, осуществлённого ещё в годы Второй Мировой войны, масса пули была повышена с 43 до 48 грамм, в ходе второго этапа была существенно изменена рецептура пороха и увеличена его навеска в гильзе, что позволило ощутимо увеличить скорость более тяжёлой пули массой 59,5 грамм. Почти незаметными являются изменения в автоматике оружия, позволившие увеличить скорострельность до 800 выстрелов в минуту. О том, как эти изменения сказались на огневых характеристиках пулемёта, можно судить из приведённой таблицы, в которой данные советского пулемёта УБ даны для сравнения. Попутно, это, кстати, объясняет, почему на получаемых по ленд-лизу «Бостонах» и «Митчеллах» наши специалисты меняли американские пулемёты на отечественные.

Характеристики оружия	«Кольт-Браунинг» М-2	УБ
Год выпуска	1940	1944	1949	1941
Масса оружия, кг	29	29	29	21,4
Масса пули, кг	0,043	0,048	0,0595	0,048
Нач. скорость пули, м/с	800	800	856	850
Нач. кинетическая энергия, Дж	13.760	15.360	21.799	17.340
Скорострельность, выст./мин	750	750	800	1050
Секундный вес залпа, кг	0,54	0,6	0,79	0,84

Конечно, благодаря более тяжёлому боеприпасу и более высокой начальной скорости траектория полёта пуль «Кольт-Браунингов» М– 2 к началу войны в Корее стала значительно более настильной, нежели у «Летающих крепостей» и «Либерейторов», бомбивших Третий Рейх. Наличие аналогового вычислителя CFC, управлявшего огнём установок, позволяло, с одной стороны, эффективно вести оборонительный огонь, а с другой – сильно экономило боезапас. Образно выражаясь, экипажи «Суперкрепостей», бомбивших всего пятью годами ранее объекты на территории Японии, «стреляли белкам в глаз». Эффективность огня по сравнительно немногочисленным японским перехватчикам была настолько высокой, что уже весной 1945 г. многие экипажи согласилась демонтировать часть огневых установок в пользу подвески большей массы бомбовой нагрузки. В частности, снимали переднюю нижнюю и верхнюю заднюю установки спаренных крупнокалиберных пулемётов. Оставшиеся три турели, в том числе носовая счетверённая и кормовая, оснащённая в дополнение к спарке «Кольт-Браунингов» ещё и 20-мм пушкой, обеспечивали вполне достаточное огневое прикрытие. При этом надо заметить, что запас патронов во всех огневых точках В-29 составлял внушительные 1000 выстрелов на ствол, в то время как у основной массы бомбардировщиков Второй Мировой войны для пулемётов данного калибра он был в несколько раз меньше.

И всё же оборонительное вооружение «Суперкрепостей» оставалось на уровне Второй Мировой войны, так как автоматика бортового вычислителя не была рассчитана на высокие скорости МиГ-15. К тому же наши перехватчики получили модернизированные пушки. Например, снаряд 37-мм Н-37, являвшейся основным оружием МиГ-15 в борьбе с В-29, при массе 0,753 кг и начальной скорости в 690 м/с обладал кинетической энергией в 179.251,65 Дж, более чем в 8,2 раза превосходя по этому параметру 12,7-мм пулю «Кольт-Браунинга» М-2, что позволяло пилотам наших перехватчиков, располагавших автоматическим стрелковым прицелом АСП-3, расстреливать «Суперкрепости» не входя в зону их эффективного оборонительного огня. В результате операторам огневых установок В-29 приходилось вести заградительный огонь в ручном режиме, что, с одной стороны, не способствовало точности огня, а с другой, требовало очень большого расхода боеприпасов. Говоря проще, стрелки, видя проносящиеся «МиГи», палили в белый свет как в копеечку, и, пытаясь отразить за пару минут две-три атаки перехватчиков, расстреливали практически весь боекомплект. От дальнейшего уничтожения безоружные бомбардировщики спасал только уход в воздушное пространство над Жёлтым морем или за линию Пхеньян – Вонсан. Так что ни о каких напряжённых схватках в духе, таких весьма неплохих фильмов как «Хроника пикирующего бомбардировщика» или «Мемфисская красавица», когда экипажи бомбардировщиков раз за разом отбивают атаки вражеских истребителей в течение чуть ли не получаса, в ядерно-реактивную эру говорить уже не приходилось. Фигурально выражаясь, можно сказать, что резко увеличившиеся скорости, спрессовали время воздушного боя в Корее до считанных минут, причём в последующие десятилетия оно продолжало уменьшаться и дальше.

Любопытно, что, ретроспективно рассматривая обратную ситуацию: советские Ту-4 против американских «Сейбров», можно отметить, что экипажи наших «Суперкрепостей» находились в заметно лучшей ситуации (см. таб на с.27), так как обладали практически таким же количеством стволов вдвое большего калибра, с более высокой скорострельностью и несопоставимой разницей в массе и эффективности средств поражения (пуль и снарядов). Впечатляющей была и разница в секундной массе залпа. Но куда более важным в данном случае превосходство в величине начальной кинетической энергии советских 23-мм снарядов над американскими 12,7-мм пулями. При фактически одинаковых параметрах прицельных систем В-29 и Ту-4, наши пушки обладали гораздо большей дальностью эффективной стрельбы, что позволяло открывать прицельный огонь на значительно больших дистанциях, когда угловое и пространственное перемещения целей (в данном случае F-86) существенно меньше и не превосходит ограничений системы наведения.

Характеристики оружия «Кольт-Браунинг» М-2 НР-23

Год выпуска 1949 1948

Калибр, мм 12,7 23

Масса оружия, кг 29 39

Масса пули, кг 0,0595 0,197

Нач. скорость пули, м/с 856 790

Нач. кинетическая энергия, Дж 21.799 61.473,85

Скорострельность, выст./мин 800 870

Секундный вес залпа, кг 0,79 2,85

[7] Безусловно, сама по себе потеря восьми В-29 в течение месяца является заметной утратой, но в ходе боевых действий степень понесённых потерь оценивается по отношению к нанесённому противнику ущербу. На первый взгляд, уничтожение 48 мостов – это вполне адекватная компенсация (по шесть мостов за один бомбардировщик!). Однако, тут, видимо, надо было сказать, что «продолжавшийся натиск китайских войск со всей очевидностью демонстрировал, что противник если и испытывает нехватку предметов снабжения и боеприпасов, то отнюдь не настолько, чтобы прекратить наступательные действия, которые американцам никак не удавалось парализовать. Единственным действенным ответом на этот натиск стал новый раунд участия экипажей В-29 в вылетах на непосредственную поддержку наземных частей.». Говоря проще, американцев в очередной раз приложили «фэйсом об тэйбл», после чего они снова убедились в том, что самые мощные авиаудары по тыловым объектам не способны компенсировать недостаточные действия своей авиации в интересах собственных сухопутных войск в прифронтовой зоне.