Текст книги "История Авиации 2003 05"

Автор книги: История авиации Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

История Авиации 2003 05

Коллаж на 1-й странице обложки разработан Александром Булахом.

Дизайн логотипа журнала разработан Сергеем Цветковым.

Таким будм помнить

Сергей Анатольевич Ершов 22.08.1955 – 11.03.2005

Как-то незаметно подошёл первый, по-настоящему заметный, юбилей нашего издания (целых пять лет!), но когда некоторые из членов нашей редакции начали высказывать мысли о том, что неплохо бы отпраздновать это событие, произошло другое, печальное. 11 марта 2005 г. умер Сергей Ершов.

Читатели «Истории Авиации», несомненно, знакомы с его работами, которые публиковались не только в нашем журнале. Одна из самых ужасных вещей в этой жизни состоит в том, что часто о человеке начинают говорить, когда его уже нет. И тут все вдруг узнают, что рядом жил талантливый инженер-конструктор, дизайнер и художник, работы которого можно увидеть во многих книжных магазинах и магазинах игрушек…

Он родился 22 августа 1955 г. в солнечной Одессе. И, хотя отец его был капитаном дальнего плавания, а в доме царила непередаваемая атмосфера, пропитанная запахом моря, далёких стран, чужих портов и странствий, но однажды привезённая отцом из-за границы модель американского истребителя «Старфайтер» перевернула жизнь типичного одесского мальчишки, которого по логике вещей ждала «мореходка». Он вдруг понял, что его мечта – это самолёты.

Это была судьба. Почти такая же, как у меня, когда мой отец подарил мне в четыре года (ужасную с нынешней точки зрения; модель Ан-24 из грязно-белого пластика с полупрозрачными дисками вращающихся винтов. Главное было не это, а то что эта модель была невероятно по мальчишеским представлениям похожа на самолёты, идущие на посадку прямо над нашим домом.

Конечно, «Старфайтеры» тогда, слава богу, не летали над нашими головами, но зато их довольно часто показывали по телевизору, демонстрируя зримость американской военной угрозы. Но и это было не главное, хотя патриотом Серега был настоящим. Главным было то, что этот серебристый самолётик был также похож на те, настоящие, которые показывали по телевизору. Позже, уже став признанным мастером цветных иллюстраций, он всегда старался рисовать нашу технику хотя бы чуть-чуть лучше «вражеской».

Позже после окончания Одесского института инженеров морского транспорта он, в отличие от многих, кто, повзрослев, забывает о детских мечтах, сохранил любовь к небу и самолётам. Но это была не пустая мечта. Да и в отличие от тех, кто просто коллекционирует модели, открытки, марки или значки с изображениями авиатехники он всё время хотел сделать что-то такое, что было бы интересно для многих других, интересующихся Историей Авиации.

Видимо в нашей встрече на Московском клубе стендового моделизма была какая-то предопределённость. Как вскоре выяснилось, мы и в Одессе жили практически рядом: он на 3-й станции Большого Фонтана, а я – на 1-и! Но тогда мы не встретились, видимо, ещё готовы не были… Нас по очереди, сначала его, а потом меня, занесло в Москву, где мы и осели.

К моменту нашего знакомства он занимался тем, что разрабатывал и выпускал декали для пластиковых моделей, чем существенно расширил варианты их исполнения. Его почти сразу же заметили в фирме МАВИ. Если кто-то помнит, эта компания выпускала весьма приличные «вакушки» на основе импортных моделей, которые в конце 80-х – начале 90-х были не по карману большей части коллекционеров.

Ну, а вскоре после нашей встречи началась реализация первого совместного проекта в области полиграфии. В начале 90-х в издательстве «Арсенал-пресс» вышли четыре монографии «Фокке-Вульф-190», «Р-38 Лайтнинг», «Юнкерс-87» и «Москито». Некоторые из них до сих считаются весьма приличными по содержанию. Правда, в выпуске последней я уже не участвовал занимаясь организационными вопросами, связанными с созданием журнала «Авиамастер». В это время большинство авторов и художников с завистью и подозрением взирали на процесс создания этого издания. На предложение что-то написать или нарисовать для журнала от многих слышался один и тот же встречный вопрос: «А деньги у вас есть?..».

Серёга не задавал вопросов.

Он просто начал работать, без колебаний занявшись подготовкой огромного количества иллюстраций.

Уже потом, помимо «Авиамастера», он рисовал для «Танкомастера»” и «Флотомастера», «Авиации и космонавтики», «Техники и вооружения», «М-хобби», «Моделиста-конструктора», «Мира техники для детей».

После того, как фирма МАВИ прекратила существование, его талант художника был в полной мере востребован в фирме «Восточный Эксперсс», которая в настоящее время, несомненно, является одним из признанных грандов отечественной модельной индустрии, выпуская изделия мирового уровня.

А когда настало время «Истории Авиации», Серега был снова рядом, и снова был готов сутки напролёт рисовать. Причём на этот раз работа велась без всякой надежды на оплату, так как в глубине души я не был уверен, что, готовя журнал в том виде, в каком он вышел в августе 99-го, он будет востребован читателями. К счастью, мы тогда сделали всё хотя и не хорошо, то достаточно не плохо, а может быть всё дело было в том, что делали старательно, хотя и, конечно, как могли, но честно, без надувательства…

Позже работы Сергея Ершова выпускались в «Х-пилоте» и в издательстве «Эксмо», где к 60– летию нашей Великой Победы в Великой Отечественной войне вышла книга «Оружие Победы», иллюстрации к которой нарисовал Сергей Ершов и, которую он, к сожалению, уже не увидел.

Он был невероятно прост в общении и не притязателен в быту. «…Но если есть в кармане пачка сигарет, значит всё не так уж плохо на сегодняшний день…». Эти слова из песни группы «Кино» практически про него. Был жизнерадостным, удивительно общительным и никогда не унывающим человеком с огромным количеством идей. Впереди была куча планов, одним из которых был свой журнал.

Какой?

Этого мы уже, к сожалению, никогда не узнаем.

Александр Булах.

Бывают ли изменения к лучшему?

Многие наши читатели, получив прошлый номер, обратили своё внимание, что вместо привычной годовой нумерации стоит порядковый № 23. Именно так, начиная с декабря 1999 г. мы сделали теперь уже 24 выпуска нашего журнала. Возможно, кто-то восхититься («целых!..»), снова пересчитав номера любимого издания на полке, а кто-то усмехнется (подумав «всего лишь?..») и напоследок, решив лягнуть конкурента, вопреки внезапно изменившейся объективной реальности, сообщит читателям устаревшую информацию, что, якобы, ««История Авиации», несмотря на большие амбиции своего редактора, прочно «застряла» в 2003 г. …»

Конечно, всё это было бы достаточно грустно, если бы не было смешно, так как этот печальный факт остался в прошлом, а мы с честью вышли из весьма затруднительной ситуации. Вообще, должны заметить, что человеческая глупость, как и слепота, почти беспредельны. Как гласит одна из древних истин, если бог кого-то решил покарать, то первое, что он отнимает у человека – это зрение, а второе – это разум. Если же говорить современным языком, то имеется ввиду возможность получать и анализировать поступающую информацию.

Но не будем о грустном. В последнее время довольно во многих письмах, приходящих к нам в редакцию задаётся вопрос: выпустим ли мы к 60-летию Победы спецвыпуск или номер журнала, посвящённый целиком теме Второй Мировой войны. Должны признаться, что и мы уже давно обдумываем эту идею, у которой есть как свои плюсы, так и минусы. К числу первых относится несомненно сам факт выпуска такого номера к столь знаменательной дате. В числе отрицательных, основным, без сомнения, являются результаты коммерческого анализа такого издания, у которого фактически искусственно будет значительно «заужен» рынок сбыта. Не секрет, что хотя применением авиации в годы Второй Мировой войны интересуются очень многие, но всё же далеко не все читатели нашего журнала. Это мы знаем совершенно точно, поэтому и стараемся таким образом проектировать свои номера, чтобы удовлетворять, по возможности, как можно более широкий круг читателей. Однако, несмотря на то, что работа идёт сразу по двум вариантам, окончательное решение пока не принято.

Кстати, во многом именно в надежде расширения читательской аудитории «Истории Авиации» в ИА № 2/2003 была поставлена статья «11-2?.. Shturmovik?.. Das ist fantastish!..». Мы надеялись, что данная публикация, помимо прочего, привлечёт внимание к нашему изданию и огромных масс «вирпилов». О потрясающем успехе авиасимуляторов фирмы «1C» мы знали не понаслышке. И, надо сказать, не ошиблись. Правда, положа руку на сердце, была тогда, летом 2004 г., и ещё одна причина чисто технического характера. Дело в том, что сдав очередную часть статьи про 812-й ИАП, её авторы по ошибке привёзли отсканированные фотографии с экранным, а не полиграфическим разрешением. После чего уехали в отпуска. Определённые проблемы были и с цветными иллюстрациями. Вот и пришлось не полностью готовым материалом Петра Каминского, «закрывать амбразуру»…

Вообще, после анализа дискуссии, развернувшейся по этому поводу в Интернете, создаётся впечатление, что основная часть читателей и авторов не знает, как комплектуются статьями журналы. Ответ прост – по готовности. И дело тут совсем не в «амбициях главного редактора Булаха», хотя без них в нашем деле никуда, а в «технике». Кстати, на статью «Il-2?.. Shturmovik?.. Das ist fantastish!» получено очень большое количество критических замечаний, которые взялся обобщить и свести в единое целое Денис Белов, ответную работу которого мы опубликуем в следующем номере.

Вот именно по этой причине мы и решили отказаться от периодичности и перешли на выпуск сквозных номеров «по готовности». По крайней мере, так будет честнее перед нашими читаталями. Разумеется, можно пойти и по другой дороге, по которой, например, двигается редакция «Авиамастера». Там вообще решили сократить объём журнала и выпускать по 12 номеров в год. «Вот!.. – Тут же заголосят некоторые читатели. – Очередной «наезд» на Кондратьева!.. Сколько можно!!..» И будут совершенно неправы. В данном случае мы имеем яркий пример иного подхода к изданию. Если мы стараемся попавшие к нам материалы по возможности «вылизать» и максимально дополнить, то в «Авиамастере» они пускаются в печать, по всей видимости, «как они есть, чтобы их пить», хотя даже исходя из того матерала, который свободно размещён в Интернете, каждая статья, может быть существенно улучшена и увеличена в объёме. Зато «Авиамастер» выходит чаще, а мы – пореже, но информационная емкость у «Истории Авиации» больше в 2,25 раза! Заметно различается уровень полиграфии и цены. Кстати, в западной периодике абсолютно такое же расслоение изданий. В конце концов, каждый рано или поздно делает свой выбор, а кто из нас будет прав – это мы узнаем потом, и судьями тут будут неумолимое время и вы, наши уважаемые читатели.

Ваш Александр Булах.

ПРОЕКТЫ

Рожденный ездить летать не может?.

Самый массовый отечественный авиамотор М-11 при мощности в 100 л. с. на момент начала его серийного производства обладал весьма скромным ресурсом до первой переборки, составлявшим всего лишь 50 часов. Подобные параметры надёжности только в начале первых пятилеток давали законный повод для гордости его конструкторам, но вскоре эксплуатанты начали высказывать законные нарекания. Как это возможно ни покажется странным читателям авиационного журнала, но основные претензии предъявляли «наземные» пользователи – экипажи аэросаней, а вскоре к ним присоединили свои голоса технические службы стремительно разраставшейся учебной авиации и так называемой авиации общего (по терминологии того времени «исполкомовского») назначения. При этом поликарповский биплан У-2 сравнивали с легковым автомобилем – в то время легкомоторные самолеты прямо называли летающими «Фордами» – и приходили к неутешительному выводу: за исключением скорости, по всем остальным параметрам крылатая машина полностью уступала четырёхколёсному самодвижущемуся экипажу.

Однако, учитывая необходимость массовой подготовки пилотов, вопрос о расходовании средств на недолговечные авиамоторы и горючее для них в масштабах всей страны, а также его стоимость – в то время получение высокооктанового бензина обходилось не дёшево – постепенно переходил в разряд принципиальных. Поэтому вряд ли стоит удивляться тому, что с развитием авиации в СССР необходимость создания простых в производстве, экономичных и не требовательных к качеству топлива самолетов с автомобильными моторами в конце концов вышла на государственный уровень…

На фото вверху запечатлены серийные аэросани ГГАТ-З. Слева на право Н.А.Куняев (4-й), Е.И.Малеханов (5-й), М.В.Веселовский (6-й), ВЛ.Зверев (10-й), М.И.Фомин (11-й), зима 1934–1935 гг. На фото внизу – двигатель ГАЗ-А, устанавливавшийся на аэросани ГГАТ-З.

Разбег

Из множества построенных в 20-е и 30– е годы прошлого века в нашей стране аэросаней с автомотором, только сконструированные М.В.Веселовским были доведены до стадии серийного производства. Партию аэросаней ГГАТ построил Горьковский авиатехникум ГВФ 1*

[Закрыть] . Средства на постройку зимой 1933–1934 гг. первых двух аэросаней были собраны низовой ячейкой Автодора при Горьковском управлении пожарной охраны (ГУПО). Аэросани, в случае соответствия технико-экономическим требованиям, могли быть использованы как инспекторские, а в случае несоответствия по каким-либо конструктивным причинам (недобор по скорости, низкой надежности, экономичности и пр.), даже один единственный агитационно-пропагандистский пробег, (после чего данный образец аэросаней мог отправиться на свалку истории) полностью оправдывал все затраты.

Первый образец аэросаней ГГАТ совершил пробег в Москву, где принял участие в устроенном Автодором конкурсе аэросаней с автомотором. Аэросаней на конкурс прибыло целых три штуки. Помимо ГГАт на льду Москвы-реки собрались аэросани А-3 конструкции С.В.Коростелева, А-2 разработки братьев Бескурниковых, а также приехавшие «за компанию», но в конкурсе, разумеется, не участвовавшие: полугусеничный вездеход автобазы СНК конструкции Гусева и аэросани А-4, также разработки Коростелева. Причем А-2 и А-3 в самой Москве и построили. Соревнования на деле превратились в сольное выступление ГГАТ, у которых просто не нашлось достойного соперника. Аэросани А– 3 после одного пробного выезда за явной неконкурентоспособностью были сняты с испытаний. Аэросани А-2 с одним водителем разогнались на мерном километре до 16,85 км/ч, в то время как ГГАТ с шестью пассажирами, облепившими сани снаружи (внутри было всего три места, считая водителя), показали 21,48 км/ч!

По возвращении ГГАТ в Горький ГУПО был устроен инспекторско-агитационный пробег по удаленным районам края. Вопреки предположениям скептиков, «ударить по бездорожью и разгильдяйству» вполне удалось. Причём, и с политической, и с инспекторской, и с технической, а также со всех прочих точек зрения. Посчитав, что вскоре новое средство передвижения станет массовым, пожарные в следующем году даже потребовали оснастить аэросани… пожарным насосом.

Успех оказался полным, и техникуму заказали партию аэросаней для перевозки почты в Северном Крае. Помимо ГГАТ разработкой аэросаней с автомотором занимались в ОСГА – Отделе строительства глиссеров и аэросаней НИИ ГВФ. Двое аэросаней решили испытать в пробеге им. 7-го Съезда Советов. Весной 1935 г. аэросани № 7 пробег совершили успешно, а вот № 9 накануне мероприятия потерпели аварию и были доставлены в ОСГА.

Собравшись в неформальной обстановке, А.А.Смолин, рассчитавший винт для аэросаней, Е.В.Агитов, заместитель главного конструктора ГАЗ, М.В.Веселовский, конструктор аэросаней и начальник мастерских техникума 2*

[Закрыть] обсудили результаты в целом успешного применения автомотора на аэросанях, которые, как высказался один из присутствовавших на встрече товарищей, «есть в первом приближении самолет с подрезанными крыльями…». Если автомотор прижился на самолете без крыльев, то и на крылатой машине место ему найдется. На том и порешили, а уже 31 марта 1934 г. на очередном производственном совещании работников авиатехникума был поднят вопрос о постройке самолета.

Однако одного лишь желания и даже самых высоких устремлений явно было мало. Ведь для успешной реализации начинания требуются три вещи: деньги, ещё деньги и ещё раз деньги. Как и в случае с аэросанями, госбюджетных ассигнований не предвиделось, посему необходимую сумму собрали автозаводские комсомольцы, как выяснилось, люди тоже не чуждые высоких порывов. 3 августа 1934 г. Авиатехникум и ГАЗ заключили договор № 6 на постройку к 1 ноября и окончание доводки к 31 декабря Колхозного Самолета с автомотором ГАЗ. В этот же день М.В.Веселовский утвердил технические требования на машину. Под «проектноконструкторское бюро» употребили антресоли учебно-производственных мастерских. Проект самолета выполнил А.А.Смолин.

«Колхозный Самолет (Маломощный)» (сокращённо – КСМ), так назвали своё детище разработчики, был двухместным свободнонесущим монопланом с низко расположенным крылом цельнодеревянной конструкции. Шасси – металлическое с пластинчатой амортизацией. Моторная рама также выполнялась из металла. Стабилизатор – регулируемый в полете. Для уменьшения посадочной скорости элероны могли опускаться и использоваться как закрылки. Работы по самолету проходили согласно утверждавшихся еженедельно планов в следующем порядке:

13 – 19 августа проектирование и изготовление части стапелей;

19 – 23 августа выполнены аэродинамические расчеты;

25 – 30 августа и 1–5 сентября изготовление макета для продувки в аэродинамической трубе.

Уже с 7 сентября началось изготовление неответственных частей самолета. Однако построить самолёт в установленный срок оказалось затруднительно. Хотя в самом техникуме объективных препятствий деятельности новоявленных авиаконструкторов не наблюдалось, бурная деятельность Веселовского и К 0не вызывала положительных эмоций у ряда неадекватно функционировавших начальников. Объяснялось это тем, что сотрудники столичной организации, также входившей в систему ГВФ, выполняли свои НИОКР по строительству глиссеров и аэросаней (постройка аэросаней А-3, ОСГА-8, ОСГА-Ю) за счет госбюджетных ассигнований. Веселовский же оперировал привлеченными средствами – деньги на постройку первых аэросаней его конструкции были собраны Горьковскими пожарными, а потому он не был связан жесткими условиями. В свете успехов провинциального техникума достижения крупного НИИ выглядели весьма скромно. Аэросани ОСГА-8, построенные с использованием стального воздушного винта и пр. узлов потерпевших аварию ГГАТ № 9, на испытаниях даже не двинулись с места. А-3, отправленные на маневры войск Московского Военного Округа, пострадали «из-за наезда танком». Учитывая количество танков и аэросаней, имевшихся на тот момент в боевом составе РККА, данное событие можно смело назвать уникальным. После этого пострадавшие аэросани были эвакуированы с места катастрофы на задворки территории ОСГА, где в течение нескольких лет благополучно догнивали. ОСГА-Ю даже не были достроены, поскольку их проектные параметры оказались не лучше, чем у уже построенных ГГАТ.

Руководство ГВФ под разнообразными предлогами стало всячески тормозить и запрещать выполнение работ в техникуме. «Раздавить» новоявленные таланты надлежало как можно быстрее и до того, как будут видны ещё более очевидные результаты их деятельности, которые запросто могли вызвать нежелательные оргвыводы со стороны партийных инстанций, а там можно было ждать и проявления интереса со стороны компетентных органов. Как принято в подобных случаях, было решено обратиться в вышестоящие инстанции и контролирующие органы, что Веселовский и сделал, «покатив бочки» на вышестоящее начальство, «губившее на корню талантливые начинания». Писал, сообщал и требовал принять меры…

Постепенно в конфликт оказалась вовлечена «тяжёлая артиллерия», поскольку одно из посланий легло на стол Начальника ВВС Якова Алксниса. Результаты достигнутые при вводе в бой «стратегических резервов» превзошли все ожидания Веселовского, поскольку Алкснис, несомненно, относился к числу людей, мыслящих по-государственному. В результате 20 ноября 1934 г. в письме N«2/01847 он отметил руководителю ГВФ Уншлихту необходимость обеспечить возможность достройки самолета. Поскольку ГВФ уже тогда рассматривался в качестве резерва ВВС РККА, то возражений, естественно, не последовало. С аналогичным пожеланием выступил и зампред ОСОАВИАХИМа (ОАХ) Боярский. После этого Уншлихт культурно, но требовательно, указал должное место не в меру зарвавшимся подчиненным. Таким образом, работы по самолету прикрыть не удалось, тем более, что, основным доводом Веселовского было требование сравнивать полученные результаты работ, а равно и суммы, на них затрачиваемые. С подобной же проблемой сталкивался и коллектив Воронежского техникума во главе с А.С.Москалевым.

Параллельно с постройкой самолета на ГАЗе велись работы над авиационной модификацией мотора Г АЗ-А. Двигатель получил название «ГАЗ-Авиа». Разумеется, автомотор в первозданном виде не годился, поскольку ручка в кабине предназначалась не для переключения скоростей, а для выполнения эволюций. Поэтому на ГАЗе была произведена его коренная реконструкция. Согласно сохранившемся документам:

«I. Чугунная головка цилиндров заменена алюминиевой с изменением степени сжатия с 4,2 до 5,6.

2. Поршни видоизменены для повышения прочности при помощи исключения горизонтальных и вертикальных прорезов и установления соответствующего зазора между цилиндром и поршнем.

3. Для установки винта введен дополнительный валик, соединенный с фланцем коленчатого вала. Тянущее усилие винта воспринимается подшипником, установленным в корпусе стального носка мотора.

4. Смазка коренных подшипников улучшена введениемразводки масла при помощи отдельных трубок для каждого коренного подшипника. При положении самолета на земле с опущенным хвостом, смазка первого (от носка) шатуна обеспечивается подачей масла через специальную трубку, установленную против заборного черпака шатуна.

5. Установлено двойное зажигание путем дублирования приборов зажигания.

6. Установлена бензопомпа автомобильного типа, работающая от эксцентрика кулачкового вала.

7. Установлен привод к тахометру» 3*

[Закрыть] .

Прежде чем быть установленным на самолет, мотор ГАЗ-Авиа (заводской № 145409) прошел испытания на стенде в экспериментальном цехе ГАЗа, показав при 1800 об/мин мощность в 46,5 л. с. Двигатель должен был вращать стальной воздушный винт диаметром 2 м и шагом 1,2. Пропеллер изготавливался по достаточно сложной технологии: сначала на «Красном Сормове» делали поковки, а после вручную доводили напильниками. Далее наступала очередь полировки. Сотрудник техникума М.И.Фомин в частной беседе с автором, рассказывая о процессе доводки винта, отметил свою откровенную невосторженность технологией.

Достройка самолета затягивалась, и 5 апреля 1935 г. было заключено дополнительное соглашение к договору № 6 с установлением срока сдачи 15 мая. Впрочем, учитывая, что конструктор самолета Смолин не имел высшего образования, по-иному и быть не могло, поскольку в период работы над КСМ он учился на заочном отделении Горьковского политехнического института, а его дипломным проектом и стал собственно КСМ. Защита состоялась 15 июня прямо около строящегося самолета. К тому времени название Колхозный Самолет (Маломощный) – КСМ – стали расшифровывать как Коммунистический Союз Молодежи, что придало всему проекту мощную идеологическую поддержку. Однако руководство ГВФ также не дремало, решив не мытьём, так катаньем избавиться от конкурентов. В результате в недрах этого ведомства появилось решение о закрытии техникума – срок аренды учебным заведением занимаемых помещений подходил к концу, а продлевать договора или подыскивать новые площади начальство ГВФ не желало.

Это был самый радикальный способ разгрома конкурентов, и 23 июля из недр ГУ ГВФ появился приказ расформировать техникум, чем и занялись с 1 августа. Курсанты были переведены в Саратов, а имущество распределили между Авиаотрядом Спецприменения (был такой в Горьком) и другими авиатехникумами. Документы техникума были изъяты уполномоченным НКВД и поступили в Крайархив. Однако постройка самолета благодаря поддержке ВВС, ОАХ и Комсомола остановлена не была. В соответствии с договором между ГАЗом, в лице замдиректора А.М.Рубина, и мастерскими техникума, в лице их начальника М.В.Веселовского, подписанным 15 июля, проведение испытаний самолета надлежало завершить к 15 сентября. Специально для КСМ в районе села Борисовское (дер. Борисово), что недалеко от Горького, был устроен ангар. Основную программу испытаний выполнил И.А.Квасов, а вот первый полет и несколько заключительных совершил… сотрудник горьковских органов госбезопасности, старый приятель Е.В.Агитова. Назвать его фамилию не представляется возможным, отмечу лишь, что, в отличие от видного Квасова, роста он был более чем среднего, и как и подобает людям его профессии, особыми приметами самолетостроителям не запомнился…

По результатам испытаний самолет доработали – появилась закрытая кабина, подогнанная по размерам под чекиста-испытателя. 5 сентября доработка самолета закончилась, а 17 сентября был подведен бухгалтерский баланс. После чего процедура ликвидации техникума была успешно завершена, и к ноябрю М.В.Веселовский с ближайшими помощниками перешел на завод «Красный Металлист», где был организован аэросанный цех. Самолет же сдали заказчику – ГАЗу.

Госиспытания КСМ прошли с 15 декабря 1935 г. по 17 января 1936 г. Испытания проводил инженер-летчик К.А.Калилец.

В ходе испытаний было отмечено 4*

[Закрыть] :

«1. Самолет имеет хорошо продуманную, вполне современную аэродинамическую форму. Производственное выполнение хорошее.

2. Самолет имеет небольшие посадочные скорости: 65 км/ч с закрытыми закрылками и 57 км/ч с открытыми. Посадка самолета простая, пользование посадочными приспособлениями легкое.

3. Управляемость самолетом хорошая, нагрузки на ручку и педали при всех режимах полета незначительные.

4. Основным недостатком самолета является перетяжеление его конструкции для данного мотора. Как следствие перетяжеления, самолет имеет плохую скороподъемность и плохие взлетные свойства.

5. Самолет неустойчив в продольном отношении. Имеет заднюю центровку».

1*Некоторые эпизоды из истории аэросаней с автомотором были освещены ранее. См., например, журналы M-Хобби № 3(37)/2002 или «Игрушки для больших» № 12(21)/2002 и др.

2*О других работах М.В.Веселовского см. журнал «Полигон» № 1(9)/2002, MX № 2(36), 4(38)/2002. – Прим. Авт.

3*Стиль и орфография цитируемых с незначительными купюрами документов полностью сохранены.

4*Отчет сохранился в нескольких имеющих индивидуальные отличия экземплярах. Данные приводятся по экземпляру из архивного фонда ОАХ: ГАРФ, ф. 8355, оп.1, д. 393., поскольку дубликат из архивного фонда НИИ ВВС имеет выполненные перьевой ручкой правки. – Прим. Авт.

Евгений Владимирович Агитов.

По итогам испытаний было составлено следующее заключение:

«1. Произведенные в НИИ ВС РККА испытания самолета КСМ-1 с мотором ГАЗ показали полную возможность применения автомотора ГАЗ в авиации.

2. В предъявленном виде опытный КСМ– 1 вследствие, главным образом, перетяжеления самолета имеет низкие лётно-эксплуатационные данные и в таком виде не может служить образцом для серийной постройки.

3. Мотор ГАЗ установленный на самолете обладает:

а) большой надежностью работы (в том числе на трех сортах топлива),

б) простотой эксплуатации (обслуживание его не требует спецподготовки авиатехников),

в) большой экономичностью,

г) возможностью получения больших серий.

Поэтому считать необходимым построить под этот мотор новый самолет с меньшим полетным весом по специальным требованиям, составленным НИИ ВС.

4. Для накопления большого опыта в эксплуатации ВМГ с мотором ГАЗ считать необходимым поставить этот мотор на существующие уже легкие самолеты Грибовского и Яковлева.

Нач. НИИ ВС РККА Бажанов.

Нач. 1-го отдела Петров».

КСМ-1 в различные моменты своей биографии.

Кроме того, Калилец раскритиковал закрытый фонарь кабины – тесно и низко, в общем, неудобно. Словом, в предъявленном виде военным КСМ-1 не понравился: и скорость маленькая, и тяжел на подъем. Однако даже у хорошей домохозяйки первый блин получается не всегда удачным. Что же говорить про подлинно пионерное инженерное начинание! Хотя выводы по результатам испытаний были неоспоримы, военные не отметили главное – предельно простой и дешевый в эксплуатации самолет как нельзя лучше подходил для тренировки будущих летчиков – обучению выполнению элементарных эволюций, когда нет надобности в больших скоростях, пилотаже и полётах выше облаков. Помимо машины первоначального обучения, самолет мог использоваться и в качестве легкого связного в звене дивизия – корпус, где также не требовались выдающиеся лётные данные. Однако военным привычно хотелось летать выше, дальше и быстрее всех, а потому планка требований на аппарат для первоначального обучения курсантов лётному делу оказалась существенно завышенной.

Машину вернули в Горький, где она использовалась в качестве «опытовой» до самого начала Великой Отечественной войны. КСМ был переделан – исчезла закрытая кабина. Теперь, пилоты укрывались от набегающего потока воздуха за козырьками.