Текст книги "Миша. Михаил. Медведь (СИ)"

Автор книги: Ирина Вильк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

   – Вот, вот. Сущности мешали.

   – А когда случился пожар и дом сгорел, куда делись сущности? Тоже сгорели? И проход в другой мир закрылся? Почему тогда, на этом месте, люди до сих пор видят призрака? Женский силуэт. Призрак женщины-собаки. А еще языки пламени. Значит, призраки все еще здесь? Выжили людей, сожгли дом, чтобы уж наверняка. Чтобы ни у кого не возникло желания вернуться, и живут там припеваючи, невидимые для людей.

   – Точно. Обыватель, Кира, видит просто сгоревший дом. С табличкой на черных бревнах. Но все не так, как кажется. У людей пять чувств, но их недостаточно, чтобы увидеть тонкий мир.

   – Нужно пресловутое шестое чувство? – предположила Кира.

   – Не помешало бы. Читала про трансерфинг реальности? И будущее, и настоящее, и прошлое всегда рядом. На одной оси. Как на кинопленке. Все было, есть и будет. Понимаешь? Ты должна смотреть насквозь. Должна увидеть все события сразу. И так. Этот дом был построен, заселён сначала людьми, потом и сущностями. Затем призраки всех жильцов из дома выжили. Дом сожгли, чтобы обыватели их не беспокоили. За несколько лет, сгоревшее здание заросло кустами и деревьями, а призраки так и живут в нем, но не на пожарище, а в крепком доме с крышей над головой, просто немного сдвинутом во времени и пространстве. В параллельной реальности. Но он здесь. Они оба. Крепкий дом. И сгоревший. Обыватель видит только пепелище. Ты должна видеть все. Правда иногда, в дни магнитных бурь или разных затмений, спираль времени немного искривляется, прошлое на мгновение соприкасается с настоящим и люди видят над холодным пожарищем языки пламени или призраков, бродящих в округе.

   Ученица колдуньи восторженно смотрела на старуху, впитывая каждое слово.

   – Сейчас я зайду в тебя. Не пугайся. Всего на минуту. Чтобы ты сама все увидела.

   Кира кивнула. Призрак старухи попытался войти в тело ученицы, но ему никак не удавалось это сделать.

   – Ты не пускаешь меня! – воскликнула бабка со смесью восторга и возмущения. – Не знала, что ты так умеешь. Значит, я в тебе не ошиблась. Откройся! Ничего с тобой не случится. Да не бойся, я же не навсегда! Это просто урок.

   Кира выдохнула и закрыла глаза, пытаясь расслабиться. Наконец, в ее голове зазвучал скрипучий голос:

   – Ну, вот и славно! А теперь смотри внимательно.

   Старуха в теле своей ученицы уставилась на нижний угол сгоревшего дома. «Потащила» его вверх и «опрокинула» дом. На месте пожарища оказался крепкий бревенчатый двухэтажный сруб. Да, именно таким Кира запомнила его еще в детстве. Вот сейчас из дверей выйдет отец, улыбнется, скажет: «Дочка».

   – Для начала хватит, – сказала, вылетевшая из Киры, колдунья. – Того и гляди, нюни распустишь.

***

   «Вологда. И опять сон Михаила»

   Наши сны могут быть отголосками прошедшего дня или, напротив, нести в себе некие знамения, переносящие нас в прошлое или будущее. Могут рисовать в сознании фантастические картины, приятные или кошмарные. Пытаясь узнать значение снов, люди, прежде всего, старались заглянуть в свое будущее. Понять, что готовит им судьба. Прошлое, конечно, тоже интересно, но за него иногда и стыдно бывает. Чего об этом думать?

   Этой ночью Колесникову «показывали» фантастику: в очень светлом классе, с белоснежными колоннами, теряющимися в облаках. За партами, сидят ученики. Молодые боги. Их бороды еще не длинны, волосы не седы, глаза не мудры. Они внимательно слушают учителя. Высокого, плечистого, седовласого. Тема лекции – параллельные миры. Наличие, существование, создание, уничтожение. Миниатюрные макеты миров, созданных «студентами», достойны фильмов ужасов. Страшные монстры в них поедают людей и друг друга. Вулканы извергаются, земли сотрясаются, реки выходят из берегов. Пандемия выкашивает немногочисленных, оставшихся в живых, крошечных аборигенов, избежавших зубов и клыков страшных хищников.

   Педагог вздыхает и спасает, чистит, исправляет несчастные миры. Снова и снова, терпеливо объясняя, как именно ученики должны творить, создавать жизнь, если не хотят, чтобы люди их проклинали. Те, которые смогут выжить, конечно.

   – Атон, не надо столько песка. Больше воды. Скорпионов надо бы создавать мельче и менее агрессивными. Вишну, у людей должно быть всего две руки. С большим количеством им удобнее убивать друг друга, а это не очень хорошо. Шан-ди, такое обилие драконов приведет к огненной катастрофе. Род, теперь ты. Людей надо создавать более мелкими. Таким богатырям сложно будет найти пару. И всем – человек хочет есть, пить, спать, развлекаться и размножаться. Т.е. жить. А не умирать от жары, голода, хищников, катаклизмов и эпидемий.

   В этом сне есть и Михаил. Он сидит за последней партой и внимает каждому слову учителя. Значит ли это, что он начинающий бог? Почему нет? Это же сон. Во сне все возможно. Перед Колесниковым тоже – мини полигон. Правда, он не успевает ничего сотворить. Ни людей, ни бактерий, ни монстров. Потому что, во-первых – еще не умеет. Во-вторых – это, всего лишь, сон. А, в-третьих, – он уже закончился.

   Каждый из нас, хоть раз в жизни, задумывался над вопросом: «Что, интересно, мое подсознание желает донести мне через сон? И что предвещает?» Мы, люди, по своей натуре – нетерпеливые создания. Мы желаем получать ответы на вопросы, интересующие нас, прямо здесь и сейчас. Поэтому, проснувшись, Михаил, сел на кровати и вслух сказал:

   – Не понял! Меня ждет карьера бога? Или я был им?

   Однако, кем бы Колесников не был в своей прошлой жизни, в этой он был полицейским и сейчас, ему пора было на службу.

***

   «Вологда. Михаил»

   – Это она? Колоритная бабушка, – Михаил смотрел на аккуратную старушку в светлом платочке, льняном платье, подпоясанном грубой веревкой, и с вышивкой по подолу.

   Старушка сидела на скамье за решеткой обезьянника, теребила плетеную сумку, лежащую на ее коленях, и шевелила губами, как будто разговаривала с невидимым собеседником.

   Заметив, вошедшего Михаила, старушка поднялась со скамьи и, подошла к решетке. Глядя в ее очень светлые, почти прозрачные глаза, Колесников подумал, что, было бы неправильно называть ее старушкой. Эта высокая, с остатками былой красоты женщина, мудрого возраста, могла бы называться бабушкой, только если имела внуков.

   – Пожалуйста, – после некоторой паузы сказала она, не отводя взгляда от капитана, – возьми оберег. Из тебя бессовестно тянут жизненные силы. А он усилит твое поле, исправит энергетику.

   – О чем это она? – спросил Михаил у дежурного лейтенанта. – Что за оберег? Ты видел его?

   – Так вот они, – ответил тот и кивнул на стол. – Из-за них она здесь. Приставала к прохожим.

   – Торговала?

   – Нет. Настойчиво предлагала взять. Вот как вам, сейчас, товарищ капитан.

   – И все?

   – Нет, еще за оскорбление полицейского при исполнении.

   – Ильин?

   Дежурный кивнул, сдерживая улыбку.

   – Она прошлась по поводу его физической формы?

   – Нет. Умственной.

   Теперь уже Колесников едва сдержал улыбку. Он подошел к столу. Обереги были очень разные. В основном, в виде подвесок. Одни были вырезаны из дерева разных сортов, другие – из камня, третьи сделаны из металла. Некоторые из оберегов содержали древнеславянские символы и руны. Колесников не впервые видел их. Его бывшая жена когда-то интересовалась этим.

   С них все и началось. Сначала она увлеклась язычеством, потом оккультизмом и даже черной магией. А потом и вовсе исчезла. За первые полгода после ее исчезновения, он перетряхнул все легальные секты, кланы и ковены, потом все нелегальные, обыскал каждый подвал в городе, каждое кладбище, допросил всех местных магов, белых и черных, известных и неизвестных, но так ее и не нашел.

   Михаил взял со стола один медальон. Повертел в руках.

   «Как странно. Мы все, правда в разной степени, верим в Бога, однако, при этом живо интересуемся всякой мистикой, экстрасенсорикой, знаками, приметами и амулетами», – подумал он. – "Вон их сколько! Оберег. От слова беречь. Оберегать. У Киры тоже был медальон. Черный кристалл, на черном кожаном шнурке. Был ли он оберегом? Для нее, может, и был.

   А этот? Резное дерево. Светлое. Похоже сосна. Как будто несколько свастик разложили веером. Я откуда-то знаю, что этот символ называется «солнцеворот». Наиболее мощный, с точки зрения энергетики, древнеславянский символ.

   В том-то и дело, что древнеславянский. Разве в современной, например, моей, полицейской жизни, такая маленькая штучка спасет от бандитского ножа или пули? Разве, что обвешать ими бронежилет, используя, как дополнительную броню.

   Ну, что там еще? Оберег, в виде звериного следа. То ли волка, то ли медведя. Чем, интересно, он наградит своего владельца? Силой? Здоровьем? Может умом?"

   Старушка с интересом и одобрением смотрела на капитана, ожидая, на чем остановиться его выбор.

   Он должен выбрать? Ладно. Этот оберег ему нравился. Михаил подумал, что подвеска в виде звериного следа выглядит довольно мужественно и будет неплохо смотреться на его шее.

   – Правильно выбрал, – вдруг сказала «бабушка». – Не бойся, возьми его. Это печать Велеса. Древнего славянского бога. След зверя не просто так. Обычно Скотий бог является людям в облике медведя. Дай мне свою руку.

   – А я и не боюсь, – совсем по-мальчишески сказал Михаил и, положив печать Велеса в карман, жестом остановил, протестующего было, дежурного. Он протянул «старушке» руку, в надежде услышать, что-нибудь о своей пропавшей жене. Эта женщина была странной, и Колесников надеялся, что именно такой человек сможет успокоить боль, подсказать решение, помочь найти Киру.

   Старушка, взяв руку Михаила, тихо заговорила. Почти зашептала. Так, чтобы это было слышно только ему, и ее голос буквально гипнотизировал капитана:

   – Слушай меня внимательно. Ждет тебя плохой друг, твоя другая смерть, твердая вода, призрачный вход, древний Бог, путешествие в прошлую жизнь. В смутные времена. В ту жизнь, когда ты, Михаил, опричником был у Ивана Грозного. Не бойся, ты справишься.

   Колесников, слушая старушку, зачарованно качал головой. Хоровод странных мыслей завертелся в его мозгу.

   «Как? Опять опричнина? Может, не зря последнее время, мне вся эта средневековая ерунда снится. Значит, в прошлой жизни я носил черные одежды и все такое? А твердая вода – это лед? Смутные времена? Но они всегда такие. То перестройка, то кризис. Увижу Ивана Грозного? Скоро? А как обратно? Только вот он не понял про смерть. Может оговорилась? А жена? Она ничего про Киру не сказала. Не хочет говорить или не знает? Может спросить?»

   – Ты мент, – продолжала старушка. – Опер. И всегда им был. Даже в прошлой жизни. Возьми с собой, в путешествие, печать Велеса. Когда в теле опричника окажешься, этот оберег будет охранять тебя, а Велес в образе зверя помогать. Поверь мне, я знаю, о чем говорю.

   «Мне бы её уверенность», – мысленно усмехнулся капитан.

   Старушка шепнула еще несколько непонятных слов и капитан, стряхнув с себя оцепенение, подумал: – «Она сумасшедшая! Пожалуй, не стоит у нее спрашивать про жену», – и бросил дежурному:

   – Отпусти ее.

   – Но, товарищ капитан, я уже и дурку вызвал.

   – Отменяй. На Лермонтова рейд был. Сейчас целый автозак шушары приедет. Место нужно.

   Михаил посмотрел на «старушку». Казалось, та задремала. Он достал из кармана оберег, повертел его в руках и, убрав обратно, вышел.

***

   «Параллельный мир. Кира»

   Кира любила завтракать в постели. Однако, сегодняшний завтрак остался нетронутым. Замечательный, спелый виноград заставил ее позвонить в колокольчик и вызвать прислугу, чтобы одеться. Она не любила, когда нарушались ее планы. Опять этот разгильдяй не выполнил ее поручений.

   Кира быстро шла по коридору. Ее черные локоны подпрыгивали на плечах, выдавая ее досаду. Распахнув дверь, Кира с порога вопрошала:

   – Потрудитесь объяснить, лорд Гавел, почему Его Величество, король Эскот до сих пор не отрекся от престола? Все было так тщательно продумано и подготовлено. Каждая деталь. Осечки просто не могло быть. Может, вы не точно выполняете мои инструкции? Может, вы не показали принцу Альберту письмо его матери к кардиналу? Или не передали принцессе Марте книгу рецептов?

   В комнате, очень похожей на лабораторию средневекового алхимика, за огромным столом, уставленном множеством приборов и пробирок, прижав глаз к окуляру медного микроскопа, сидел человек в белом колпаке и халате. Он больше походил на современного ученого, чем на средневекового алхимика.

   – Но, как? – удивился он, оторвавшись от микроскопа. – Как Вы узнали, моя госпожа?

   «Госпожа?» – после этих своих слов, подумал лорд Гавел. – «Как быстро, однако, она стала моей госпожой. Еще совсем недавно, во время страшной бури, появилась она на пороге моего замка. Потерянная, страшно красивая, хоть и мокрая с ног до головы».

   – Узнала, что? То, что Эскот не отрекся? – прервала размышления ученого Кира. – Или то, что вы плохо выполняете мои инструкции, завалив все дело? Аннушка уже пролила свое масло, а Берлиоз отправился звякнуть по телефону, – произнесла Кира странные слова, все еще в раздражении прохаживаясь по лаборатории.

   «Ну, как?» – опять подумал ученый, глядя на носки ее туфель. – «Как, всего за полгода, она умудрилась превратиться из гостьи в госпожу? Это она такая властная? Или я такой жалкий? Она спит в моей спальне. Ей прислуживают мои слуги. Да, что там. Я и сам стал ее слугой!»

   А вслух сказал:

   – Никогда не могу понять, моя госпожа, когда Вы шутите, а когда говорите всерьез.

   – Еще как всерьез, – ответила Кира, рассматривая на свет «янтарное» содержимое одного из сосудов. – Мне принесли на завтрак виноград.

   – Что-то я не понимаю, как это связано с отречением? – слегка помедлив, как бы «переваривая» услышанное, спросил лорд Гавел.

   – Что же тут непонятного? – раздраженно ответила Кира. – Если бы король Эскот отрекся от престола, у меня на завтрак была бы клубника.

   Она вернула сосуд на место.

   «Ох, не правильно складываются у меня отношения с женщинами. Может поэтому я и не женат до сих пор?» – мысленно пожалел себя алхимик. – «Не хочу стать жертвой домашнего насилия?»

   – Через час жду вас в своем кабинете для получения новых инструкций. Надеюсь, в этот раз вы не поведете себя как лузер, – сказала Кира и вышла из лаборатории, оставив, еще более озадаченного, Гавела, в одиночестве.

   – А я люблю виноград, – пожав плечами, сказал он в след удаляющейся Кире и опять прильнул к окуляру микроскопа, решив, что не будет сейчас думать над странными словами госпожи, но «лузер» никак не давал ему сосредоточиться, да и «население» предметного стекла упорно разбегалось от иглы. – Кто такой, этот – лузер? Вынимающий бильярдные шары из луз? Тогда причем здесь я?

***

   «Вологда. Михаил»

   С бутербродом в одной руке и пультом от телевизора в другой, Михаил проводил свой обычный холостяцкий вечер на своем диване. Каналы, один за другим мелькали на экране телевизора. На одном из них Марат Башаров предупреждал обывателей о коварстве, вероломстве и жадности лжеэкстрасенсов и фальшивых ясновидящих, проводя битву среди настоящих.

   Пронзительный взгляд голубых глаз одного молодого экстрасенса с экрана телевизора будто говорил: «Вот ты, мент, наверняка, также как все, жаждешь чуда, пусть даже самого малюсенького. Решайся. Ведь это так просто. И делать-то почти ничего не нужно. Только самую малость. Подсыпь своей желанной нужный порошочек, и она твоя, выпей волшебный эликсир, и живи, если и не вечно, то очень долго. Ещё и счастливо, конечно. Или положи под пятку заговоренную монетку, и новая должность у тебя в кармане. Не то? Душенька просит другого? Так мы и это можем! Ты только скажи».

   Колесников даже рассердился:

   "Все – вранье! Никогда я не ждал никакого чуда, обходился, как-то без этого. Своими мозгами. Моя жизнь в моих руках. Так было всегда. Хотя нет... так было раньше. А сейчас... происходит, что-то вокруг меня. Какие-то намеки, эти пресловутые знаки вселенной. И сейчас... если честно... ну, может только... одно, маленькое чудо... один раз... Найти жену, увидеть ее хотя бы разок, обнять крепко, спросить: почему? И умалять ее... умалять вернуться.

   Но ведь никто не сможет сотворить для меня такого чуда, даже этот ваш, с голубоглазым взглядом.

   Мою жизнь уже давно расписали поминутно где-то там, наверху. Придумали мне судьбу. Свели с женщиной, которая и не любила-то меня никогда. Бросила. Сбежала. Даже записки не оставила. Говорят: муж и жена одна сатана. Вот именно. Сатана. Киру всегда притягивала всякая мистика. Она выбрала ее. Предпочла мне. Увлеклась настолько, что ушла. Исчезла.

   А вот вы, маги, колдуны, экстрасенсы смогли бы заставить женщину любить? Или в вашем прейскуранте такой услуги нет? То-то! Оставьте свое чудо себе. А мы просто пойдем дальше, по предначертанному нам свыше, пути. Хотя нет. «Побултыхаемся» еще. Есть варианты.

   Возьмём, например, приключение, обещанное старушкой. Только вдуматься! Смутные времена. Опричнина, Иван Грозный, Велес. Это все мне? Предначертано? Допустим. Что дальше?

   Поздравляем вас! Вы выиграли путешествие в средние века. В программе тура посещение казарм, казематов и пыточной. Расслабьтесь и получите удовольствие!"

   Михаил достал оберег и положил его перед собой. Он очень любил загадки.

   «Опричник, значит. Ладно», – думал Колесников, рассматривая печать Велеса. – «Действительно, похож на след медведя. Пять пальцев вперед и когти длинные. Что ж! Обратимся к многовековой человеческой мудрости, аккумулированной в едином электронно-информационном пространстве».

   Михаил сел к компьютеру.

   «Интернет, конечно, великая сила, но Боже мой, как же надоела эта реклама!»

   Помимо нужной менту информации, ему пытались рассказать, что именно надо пить на ночь, чтобы похудеть. Какие знаки зодиака разбогатеют в этом году или, что снижает женское либидо.

   И опять: «О, Боже!»

   Однако, среди рекламы мелькнуло знакомое лицо. Это была девчонка из его школы. Вернее, уже не девчонка. Но это была точно она. Галка. Объявление гласило: «Медиум. Гадание. Спиритические сеансы».

   «Надо же! Птица – медиум! Мы ее Птицей в детстве звали. Уж и не помню, почему. А теперь она с духами общается. С потусторонним миром. Опять мистика! Ладно, не будем отвлекаться. И так, картинки. Ага. Вот он каков – Велес! Высокий, могучий, как те вековые ели, сквозь которые он идет. В глазах мудрость, как у филина, сидящего на его плече. В руках посох-меч. А пишут о нем, что? Один из самых почитаемых древними славянами богов. Не главный в пантеоне, но важный. Считался судьей человеческих душ. М-м-м. Правозащитник, значит. Так мы с ним из одной сферы! Что там дальше? Его спутниками изображаются разные животные. Чаще всего это медведь. И людям этот бог являлся, обычно, в образе медведя. Вот почему печать Велеса в форме следа животного».

   – У нас, оказывается, много общего. Мишка, Миша. Михаил. Тезка, – сказал вслух Колесников. – А, вот и обереги. Этот похож на мой. Что он там делает? Способствует... угу, помогает... угу, поддерживает... та-а-ак, усиливает... м-м-м. Это все работает? Ну, если интернет не врет, бабушкин подарок можно и поносить, тем более что выглядит он вполне мужественно. Закроем дыры в ауре. Никто не посмеет безнаказанно тянуть из меня энергию.

   Михаил засмеялся не то своим мыслям, не то людским суевериям. Он подумал, что все это сейчас происходит с ним от того, что в его жизни, в его душе, после ухода жены, образовалась пустота, в которую сразу хлынула вся эта мистика. Хорошо еще только это! Не секты, алкоголь или наркотики.

   И пялится он в экран монитора не потому, что он слабак, который ищет утешения и помощи у древних богов и оберегов, как кто-нибудь мог бы подумать, а потому, что он мужик, мент! Опер, сыщик. И он должен во всем этом разобраться.

   Михаил привык доверять своей интуиции. Сейчас она говорила ему, нет, она просто кричала, что, когда придет время, которое обещала ему старушка, он должен быть во всеоружии. Из-за предстоящего приключения: путешествия в средние века, как бы дико это не звучало, ему просто необходимо срочно пополнить знания об этом времени, Иване Грозном и опричниках. Последних сновидений, пожалуй, маловато будет. Они, конечно, информативны, но, как любые сны быстро забываются, как только наступает утро.

   Очень нужна информация. Ведь от нее может зависеть его жизнь, случись обещанное путешествие на самом деле. Чем черт не шутит? Старушка была очень убедительна. Вдруг ему суждено пополнить фантастические ряды попаданцев? А, что? Может же он в нерабочее время немного помечтать?

   Когда-то в школе, на уроках истории, учительница вскользь рассказывала ему об опричнине, но «Википедия» делала это более подробно.

   Сейчас с экрана монитора на Михаила смотрел стрелец. Опричник. Бородатый, злой мужик в черной одежде. Он сидел на коне, к седлу которого была привязана короткая метла и волчья голова.

   «Господи, неужели она настоящая? Она же вонять начнет на второй день. Не хочется верить, что такой была моя прошлая жизнь. Боль. Пытки. Скорые расправы. Отобранные земли. Я тоже таскал отрезанную голову на седле? Ужас!» – подумал Михаил, прочитав статью. – «Однако, хочется верить, учитывая постоянное перерождение, что между той и нынешней моей жизнью, была еще парочка. Иначе как, злой, кровожадный опричник, за несколько реинкарнаций, превратился в смелого, честного, ответственного и доброго мента со склонностью пофилософствовать? Это я вполне серьезно, между прочим».

   Он еще посидел у компьютера. Почитал об укладе на Руси шестнадцатого века, а заодно и о знаменитой библиотеке Ивана Грозного. Либерии. Историки говорят, что она была довольно обширной. Бесценные фолианты с научными трактатами по медицине и ботанике, сочинениями древних философов и даже оккультными знаниями.

   «Что-то плохо Либерия вяжется с жестоким средневековым правителем. Может поэтому она считается мифической? Ведь до сих пор библиотеку никто не видел. Хотя на протяжении вот уже четырех с лишним веков ее ищут многие энтузиасты. Даже здесь, в Вологде, ведутся раскопки. Недавно, я где-то видел фотографии», – подумал Колесников.

   Он поискал в сети информацию об археологических раскопках в Вологде. Ничего конкретного. Находки, конечно, есть, но незначительные. Говорят: большой исторической ценности не представляют. Никаких следов библиотеки.

   Михаил вернулся к оберегу. Долго держал его в руке. Ему даже показалось, что тот ответил теплом.

   – Что там говорила старушка? Защищать меня будешь? Ну, ну! От кого? От разных плохих дядей? А, может, от меня самого? А, что? Зло внутри нас!

   Он нашел кожаный шнурок и повесил амулет на шею, накрыл его ладонью.

   – Ну, что, приятель? Давай знакомиться. Я Михаил. А тебя буду звать Потапычем. Как в сказке. Не возражаешь?

   Оберег не отвечал. Ну, естественно. Батарейку же в него никто не вставил.

***

   «Параллельный мир. Вера»

   Знахарка открыла дверь и оказалась в сильно натопленной комнате. Над горящим камином висела голова оленя, огромные ветвистые рога которой почти упирались в потолок, на полу лежала медвежья шкура. По стенам было развешано разнообразное оружие: от арбалета до кинжала. Это был дом охотника. Сам он с беспокойством смотрел на сына, который в лихорадке метался по кровати. Охотник бросился к вошедшей знахарке, схватил ее за руки и запричитал:

   – Спаси его, умоляю. Он мой единственный сын. Мы уже все перепробовали. Каких только докторов не приглашали. Все тщетно. Одна надежда на тебя. Проси, чего хочешь. Ничего не пожалею. Он умирает. Ну, что ты стоишь? Делай же, что-нибудь.

   Вера и сделала. Выставила вон из комнаты, обезумевшего от горя, отца. Может, конечно, немного грубо, но по-другому он уже не понимал. Села на краешек кровати и положила руку на лоб мальчика. У него был жар. Знахарка протерла мокрым полотенцем его лицо, влила ему в рот несколько капель густого лечебного настоя, поднялась и подошла к столу.

   – Потерпи немного, малыш. Я помогу тебе. Скоро станет легче, – прошептала она.

   Взяв свою, довольно увесистую, сумку и, достав оттуда несколько разноцветных камней, она разложила их на столе по кругу. Внутрь круга насыпала разных семян, а в центр поставила горящую свечу. Зажгла пучок травы, и комната наполнилась пряным дымом. Вера опять села на кровать рядом с больным мальчиком и, положив правую руку ему на лоб, а левую руку на грудь, закрыла глаза и зашептала слова заговора.

   Когда было произнесено последнее слово, она оказалась в тумане. Почти таком же, какой сейчас заполнял комнату. Только здесь было холодно. Скрипел белый песок, испод ног выскальзывали неясные тени и исчезали в клочках серого колючего тумана. Надо найти мальчика. Пока не поздно. Пока ушел не слишком далеко. Что-то мелькнуло впереди. Какая-то тень. Показалось? Нет! Вот опять. Вера побежала в ту сторону, выкрикивая имя мальчика. Она бежала изо всех сил, и все время звала его. Сначала сын охотника часто оборачивался, и расстояние между ними сокращалось, но через некоторое время Вера начала отставать, а мальчик перестал оглядываться. Туман густел. Стал липким, как паутина. Со всех сторон к ней потянулись щупальца. Они опутывали ее ноги, цеплялись за одежду и волосы, пытаясь задержать ее. Щупальца лезли в глаза и рот. Знахарке стало трудно дышать, она почти потеряла мальчика из виду.

   – Ну, нет! – рассердилась Вера не то на себя, не то на этот проклятый туман. – Я не отдам его тебе.

   Она устала и выбилась из сил. Упав на колени, взмолилась о помощи. И боги услышали ее. Появившаяся из ниоткуда, огромная волчица уткнулась носом в ее руку.

   Знахарка запустила пальцы в ее шерсть.

   – Воля, это ты? – улыбнулась Вера. Ей стало лучше. – Спасибо. Не знала, что ты так умеешь.

   Знахарка гладила серебристую волчью шерсть, которая начала светиться и потрескивать, выбрасывая в пространство искорки. В кончиках пальцев заныло, как будто они отходили от мороза. Вера впустила энергию, «заправилась» и тут же «взорвалась» ярким белым светом. Щупальца отпрыгнули от этого света, как будто боялись обжечься, а туман стал менее липким и вязким. Она снова увидела мальчика. Теперь у нее хватало сил, чтобы догнать его. Расстояние между ними начало сокращаться. Знахарка протянула руку в его сторону. Еще немного и она дотянется до него.

   Если бы сейчас кто-нибудь вошел в комнату, чтобы узнать, как идет лечение, то он не увидел бы ни серого тумана, ни щупалец, ни даже волчицы. Он просто увидел бы девушку, сидящую с закрытыми глазами у кровати больного мальчика.

   Сын охотника уже не боролся, он очень устал и хотел только одного – покоя.

   – Ну, уж, нет. Я не позволю тебе сдаться, – сказала Вера. – Твой отец велел без тебя не возвращаться, поэтому будь паинькой и дай мне руку.

   Но мальчик, глядя куда-то мимо Веры, покачал головой и, печально улыбаясь, продолжил свой путь.

   Сделав ещё несколько шагов к нему, знахарка оглянулась. Нельзя уходить очень далеко. Есть опасность заблудиться и не найти обратной дороги. Но, вот мальчик замедлил шаг.

   – Стой! – кричала Вера. – Оглянись. Посмотри на меня. Посмотри! Вот так. Молодец. А теперь иди ко мне, – звала она мальчика. Тот послушался. – Дай мне руку, – ласково продолжала она. – Да. Хорошо. Ну, вот и все. Умница, – Вера обняла его, покачиваясь, будто баюкая. – Сейчас будет легче, – шептала она. – Теперь все будет хорошо. А пока спи.

   «Вернувшись», Вера открыла глаза, взглянула в, теперь уже спокойное, бледное лицо мальчика и, в изнеможении упала на пол.

***

   «Вологда. Михаил»

   Михаил работал дома. Делал записи, анализировал и систематизировал факты. Почему дома? Да потому, что у сыщика, в принципе, не нормированный рабочий график. Да и дело было очень интересным. Ограбление одного коррумпированного чиновника. А Михаил, как мы уже знаем, очень любил загадки.

   Однако Колесникову мешали. Не давали сосредоточиться. У соседей, судя по уровню шума, были гости. Михаил взглянул на часы.

   «Даю им ещё пятнадцать минут!» – решил он и велел себе сосредоточиться.

   И так! Злоумышленники проникли во «дворец» потерпевшего пока тот свое жирное тело под испанским солнцем «жарил». Усыпили охрану и собак одним и тем же снотворным. А как изобретательно и остроумно!

   На кухне у слуги народа работала новенькая кухарка. Взял ее чиновник за неделю до ограбления на испытательный срок! Даже без рекомендательных писем. Уж больно хороша была чертовка. Никаких ее документов чиновник следствию предъявить не смог. Даже фотографии. Но тогда, еще до ограбления, все это его мало интересовало. Ему очень хотелось поскорее уложить ее в свою постель. Правда, девушка оказалась не слишком сговорчивой, и за эту неделю, до отъезда, чиновник успел только пару раз приобнять ее за талию и пару раз шлепнуть по заднице. Так вот. Новая кухарка, после отбытия чиновника в Испанию, принесла охране двухлитровую банку чёрной икры, сообщив, что хозяин велел ее выбросить, поскольку та пересолена. И такую отраву он есть не будет.

   Конечно, охранники не снобы и не зажравшиеся буржуи. Они с удовольствием сами съели половину банки и накормили вполне приличной, между прочим, чёрной икрой двух доберманов, несущих службу по охране территории «дворца» вместе с ними. Чёрная икра была щедро сдобрена снотворным, поэтому через полчаса вся охрана в полном составе, включая двух доберманов, заснула на посту.

   После чего кухарка впустила своих сообщников в дом. Они вынесли и погрузили в большую фуру с надписью: «мороженое» все самое ценное, что было в доме.

   Мебель и техника были отвезены ворами в разные детские дома в далёкой глубинке. То, что детям не могло понадобиться, было продано, а деньги переданы в разные фонды помощи бедным.

   Жители соседних «дворцов» не смогли помочь следствию. Они решили, что к приезду чиновника, в его доме готовятся к празднику мороженого.

   Зацепок было очень мало, но тем интереснее было расследование. Хотя, будь его воля – он вообще не занимался бы этим делом. И если какой-то «Робин Гуд» экспроприировал у чиновника, до этого им самим, награбленное у народа, Михаил предпочел бы просто не найти вора. Надо отдать должное чиновнику, он не стал забирать у детей свои вещи обратно.

   Однако шумно. Пятнадцать минут вышли. Колесников вздохнул и отложил листки, с записями своих размышлений и нарисованным профилем Шерлока Холмса. Ох уж эти современные дома. Счастье его громких соседей, что сегодня пятница.