Текст книги "Миша. Михаил. Медведь (СИ)"

Автор книги: Ирина Вильк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

   Ирина Вильк Санкт-Петербург

   2021 г.

Миша. Михаил. Медведь.

***

   «Вологда. Кира»

   Нужный дом на Благовещенской улице оказался таким старым, что совершенно невозможно было понять, в какой цвет когда-то выкрасили его стены. Над крыльцом, опираясь на покосившуюся колонну, нависал резной балкон. Кира смотрела на табличку с адресом. Похоже, именно здесь произошла та загадочная смерть, о которой ей рассказывал муж.

   В разбитом окне второго этажа мелькнула тень. Говорят, пустые дома, особенно те, где произошли убийства, могут стать пристанищами призраков. Заблудших, неприкаянных душ, которые ради исполнения каких-то своих важных миссий, не захотели покидать этот мир.

   Кира не боялась приведений. Ей уже приходилось встречать их раньше. Давно, когда она была еще маленькой девочкой, а семья ее, как раз переезжала из такого же деревянного дома в новый, каменный пятиэтажный, по соседству. Их соседи тогда тоже получили новые квартиры, но один из жильцов все тянул с переездом. Поговаривали, что мужик этот был колдуном. Злым и жестоким. Жена его давно умерла, зато у него была собака, старая и больная. Еще крохотным щенком, жена принесла ее в дом.

   Колдун не хотел брать старую псину с собой в новую жизнь, потому что она постоянно напоминала ему то ли об умершей супруге, то ли о бренности существования. Мужик решил избавиться от собаки прежде, чем переедет и, может быть, встретит свою судьбу. Молодую и красивую.

   Тогда отравил колдун свою бедную собаку. Узнав об этом, отец Киры возмутился такой жестокости и в сердцах его проклял.

   – Пусть не узнает твоя душа покоя, пока будет стоять этот дом, – сказал он, – пока не истлеет его последнее бревно.

   Так и случилось. Сработало проклятье. Наверное, потому что отец Киры тоже был немного колдуном.

   С тех пор, стоит этот дом, забытый всеми, скрытый от людских глаз густыми деревьями. По ночам, по уже сгоревшему дому, бродит призрак колдуна. Он не может покинуть его пределы, потому что снаружи про'клятого поджидает призрак женщины-собаки. Она ходит вокруг пожарища, в поисках своего мучителя.

   Кира и сама, что-то такое, видела несколько раз. Прозрачный силуэт женщины, сотканный из серого тумана. А еще тени, иногда мелькавшие в черных провалах окон заброшенного дома, даже после того, как он сгорел.

   Кира всегда боготворила отца и, может быть, все эти призраки появлялись только в ярком воображении впечатлительной девочки, но среди ее соседей до сих пор живет легенда о колдуне и женщине-собаке.

   «Михаил сказал, что кроме сумасшедшей бабки, мнившей себя колдуньей, в доме никто не проживал», – думала Кира. – «А значит, мне никто и не помешает. Призраки не в счет».

   Кира знала, что тело нашла жительница соседнего дома, когда пришла к старухе погадать на картах таро. Та лежала на полу в странной позе в, нарисованной мелом, пентаграмме так, что ее раскинутые руки и ноги были направлены в углы знака.

   Опергруппа, прибывшая на место преступления, предположила ритуальное убийство. Но, из-за отсутствия внешних повреждений, судмедэксперт так и не смог объяснить причину смерти. Вскрытие тоже ничего не показало. Ну, да! Бабка была старой. Даже очень старой. Но сказать точно, сколько ей было лет, экспертиза не смогла. При этом состоянии организма, гадалка могла бы протянуть еще несколько лет, а ее документы так и не нашли.

   Тем более странной и таинственной казалась ее смерть. Но поскольку среди полицейских обычно не бывает неформалов и мистиков, а версию с призраками полковник Матвеев не принял в работу, смерть старухи пополнила ряды «висяков».

   Кире очень хотелось, хотя бы одним глазком, посмотреть на жилище колдуньи. Поэтому, улыбнувшись, пришедшим на ум, словам Оскара Уайльда: «Знаете ли вы, как велико женское любопытство? Оно почти не уступает мужскому!», она шагнула на крыльцо, и деревянные ступеньки жалобно скрипнули под ее ногами.

   Дверь в квартиру колдуньи была опечатана. Кира подумала пару секунд, глядя на бумажную ленту с голубой печатью, и решительно дернула за ручку.

   Из-за плотных штор на окнах, в комнате царил полумрак. Кира огляделась, не став зажигать свет. Вот она. Пентаграмма.

   «Как она здесь лежала? Головой на запад?» – подумала Кира, ужаснулась своим мыслям и отвела взгляд от меловой звезды, вписанной в пятиугольник.

   На круглом столе, накрытом бордовой бархатной скатертью, стоял большой стеклянный шар. В красном углу комнаты вместо икон, висел череп, когда-то огромного, козла. Его пустые глазницы как будто следили за ней.

   Неловко сброшенная со стола, колода карт таро рассыпалась по полу, открыв «лица» трех из них. Случайный набор? Может быть. Но вдруг, эта информация предназначена именно ей? Значит, надо «прислушаться».

   «Господи, ну откуда такие мысли?» – Кира покосилась на рогатый череп. – «Хотя, под „взглядом“ такого козла и не такое может прийти в голову».

   Она опустилась на пол и принялась рассматривать изображения на перевернутых картах. Она знала, что настоящие гадалки не покупают карты в магазинах. Они рисуют их сами, если, конечно, не получают в наследство.

   И так, что там у нас? Ага! На верхней карте изображено лицо человека-зверя. Нет, не совсем так. Правая половина лица – мужская, а левая – медвежья.

   «Михаил», – сразу подумалось Кире. Она грустно улыбнулась и взяла следующую карту.

   На ней оказалось сердце, проткнутое двумя мечами. Рукоять одного меча была изображена в виде медвежьей головы, второго – в виде головы козла. Сердце истекало кровью, и под ним уже образовалась лужица в форме пентаграммы. Мысль, мелькнувшую было в ее голове, и очень ее испугавшую, Кира отбросила, решив, что сейчас не будет думать об этом.

   На третьей карте – рука держит вертикально тот самый меч, с рукоятью в виде медведя. На острие меча надета женская голова. Черные волосы развеваются под невидимым ветром, а в глазах ее – такой ужас, что Кира, вскрикнув, выронила карту и поднялась с пола, так и не собрав колоду.

   Выпрямившись, она взглянула в большое старинное зеркало на стене напротив и вздрогнула от неожиданности. Оттуда на нее смотрело лицо старухи.

   «Господи, надеюсь это не мое лицо лет эдак через сто?» – подумала Кира. – «Нет. Нос не мой. Даже за сто лет он таким не вырастет. Может это хозяйка дома? Та самая, сумасшедшая колдунья, обладательница гадальной колоды. Всклокоченные седые волосы, коричневое морщинистое лицо, буравящий взгляд маленьких бесцветных глазок. Надо же, портрет на зеркале. Авангардненько!»

   В ответ на эти мысли, бабка из зеркала улыбнулась, продемонстрировав черные зубы. Кира в ужасе зажмурилась, постояла так некоторое время, раздумывая, открывать ли ей глаза, и сказала вслух, успокаивая саму себя:

   – Не волнуйся, Колесникова. Просто, у тебя был трудный день. Вот и мерещиться всякая гадость. Сосчитай до трех и спокойно открывай глаза.

   Кира послушалась своего внутреннего голоса, глубоко вдохнула, открыла глаза и... улыбнулась своему отражению. Жуткая старуха исчезла из зеркала. Облегченно вздохнув, Кира заметила на комоде резную деревянную шкатулку со странными незнакомыми символами. Внутри шкатулки лежали камушки, разных форм, размеров и цветов, кольцо из темного металла с черным непрозрачным кристаллом, похожим на тот, который Кира носит на шее с самого детства, и кожаный мешочек с рунами. Она надела колечко, любуясь на золотые искорки в глубине камня.

   Вдруг, тень, мелькнувшая внутри стеклянного шара, привлекла ее внимание. В голове заметались мысли:

   «Это знак? С того света. А, что? Ведь колдунью убили всего несколько дней назад. Ее дух может быть еще здесь. И, похоже, он сердит. Сердита, т.е. Она. Старуха. Это из-за кольца, что ли? Пожалела? Куда ей там его носить?»

   Шутки шутками, а Кире стало не по себе. Одно дело – залезть в дом колдуньи, с другое дело – рассердить ее дух.

   – Ой! Простите. Это ваше? – сказала Кира в пространство. – Сейчас! Сейчас! Я сниму. Я просто померила. Я ведь не насовсем.

   Кира, прикусив губу и зажмурившись, попыталась снять кольцо. Но оно никак не хотело покидать ее пальчик.

   – Да оставь ты его себе, – вдруг услышала она и, открыв глаза, уставилась в стеклянный шар на столе. Там была старуха! Та, из зеркала.

   «Это, что? Это она сказала? Это мне?» – ужаснулась про себя Кира. – «Ну да, губы, вроде, шевелятся».

   – Наконец-то ты явилась, – опять сказала бабка. – Я целую неделю тебя жду. Еще пара дней и я предстану перед Всевышним. А из своего котла я уже не смогу с тобой поговорить. Ну, что онемела? Кивни хотя бы. Слышишь меня? Или сделать погромче?

   Кира сначала активно закивала, а потом замотала головой:

   – Да. То есть, не надо. В смысле – громче не надо. Слышно отлично. И видно тоже. А вы уверены, что именно я вам нужна? Что именно меня, вы уже целую неделю ждете? Вдруг вы ошиблись, и я займу чужое место? Я ведь не колдунья.

   – Тебя как зовут? – перебила свою говорливую гостью старуха.

   – Кира. Колесникова. Витальевна, – запинаясь, ответила та.

   – Кира? – старуха опять продемонстрировала в улыбке свои черные зубы. – Ну, конечно! Как же еще? Кольцо Силуяна не зря выбрало тебя. Никто другой не смог бы его надеть. Да не пытайся ты его снять. Оно само тебя покинет. Когда выполнишь свою миссию. Ведь, как банально это не звучит, ты избранная, – колдунья противно захихикала. – Знаешь, что означает твое имя?

   Гостья, молча, пожала плечами.

   – Госпожа. Повелительница, – продолжала старуха. – Ты своенравна, упряма и обычно напролом идешь к цели. Тебя привели сюда жажда новых знаний, власти и дух авантюризма. Не возражай. Я следила за тобой. Ты вошла, нарушая закон, пусть и незначительно. Не испугалась призрака. С восхищением рассматривала мои магические инструменты. Ты мне подходишь. Была тут одна до тебя. Зашла случайно. Мощный проводник. Но слаба. Спокойствием и нерешительностью слаба. Отказалась от силы. Ты – другое дело. Ты бесстрашная. Я знаю, ты дойдешь до конца. Теперь все это твое. Ты хочешь стать колдуньей. Заметь, я не спрашиваю. Я утверждаю. Я помогу тебе. Ты спросишь, почему?

   Кира закивала.

   – Все просто. Когда я вернусь, стану твоей наследницей.

   – Вернетесь? Скоро? А вдруг я к тому времени... уже... ну-у-у...

   – Умрешь?

   Кира кивнула.

   – Не переживай, Я успею. И сохраню наше «богатство» до твоего возвращения. Как Путин с Медведевым. Хорошая шутка? – колдунья опять показала черные зубы в ухмылке. – Ты, конечно, спросишь, что за богатство. Сейчас сама увидишь. Двигай стол. Под ним люк в подпол.

   Кира послушалась.

   «Надо же, а ведь полиция не нашла этот подвал. Решили, что эта смерть не достойна такого серьезного расследования?»

   – Свет включи, – прозвучал властный голос старухи, когда «избранная» сошла с последней ступеньки.

   Удивительно, но воздух здесь совсем не был затхлым, как обычно бывает в подземельях. Наоборот, приятно пахло травами и пряностями.

   В свете единственной лампочки, на шнурке спускающейся с потолка, перед Кирой предстала колдунья в полный рост. Только прозрачная и... «летучая», что ли. Как голограмма.

   – Ну вот! Гляди. Это мое святилище. Тысячу лет я здесь проводила эксперименты. Да не бойся. Ничего незаконного или запрещенного. Просто, я хотела вернуться домой, но не успела. Его сила иссякла. И оставалось-то совсем чуть-чуть.

   – Его? – переспросила будущая колдунья.

   – Магического камня. Амулета. Он из моего мира. Что рот открыла? Да, я из параллельной вселенной. Согласишься на мое предложение, все расскажу. И даже провожу! Так вот! Этот камень обладал огромной силой и продлил мою жизнь. Но ее все равно не хватило. Cамую малость. Ты закончишь мое дело. Найдешь портал. Вернешь силу амулету. А он вернет меня. У меня есть еще немного времени на мастер-класс. Видишь череп на полочке? Возьми его.

   – У него всего один глаз! – ахнула Кира.

   – Да. При жизни он был циклопом. Бывает и такое. Вынимай ему глаз. Да не бойся. Это камень. Тот самый амулет.

   Вот кто мешал ей в этот момент просто повернуться и уйти? Страх? Нет. Она не боялась. Что мог сделать ей призрак старухи? Приходить в кошмарах во сне? Подумаешь! Хотя, хороший сон, конечно, очень важен для здоровья.

   Может быть любопытство? Ведь именно оно часто заставляет людей совершать безрассудные поступки. Хорошо, если потом о них не приходится пожалеть.

   Так или иначе, Кира сделала, как велела старуха. Достала амулет из единственной глазницы козлиного черепа. Зеленый камень оказался холодным, как лед.

   – Видишь, он совсем разряжен, – сказала колдунья. – Ты должна наполнить его жизнью.

   – Но, как? – голос Киры дрожал. – Разве я смогу?

   – А как же? Пара дней у нас есть. Педагог я отличный. Бери тетрадь и ручку. Материал большой.

   – Заклинания учить будем? – обрадовалась ученица.

   – Какие такие заклинания? Может, тебе еще и волшебную палочку? Ты, что? Гарри Поттера начиталась? Метлы, кстати, тоже нет.

***

   «Вологда. Сон Михаила»

   Колесников похрапывал в своей холостяцкой постели. Веки и губы его подрагивали, как будто ему снился, по меньшей мере, ковбойский вестерн. Но, нет, в этот раз показывали исторический «фильм»:

   В печи потрескивал огонь. Сквозь маленькое окно пробивался луч низкого зимнего солнца. Мамка на улицу не пускала, поэтому братья погодки Никитка с Мишкой играли на теплой лежанке, вырезанными из дерева, лодочками.

   Вдруг, дверь открылась, впустив в избу из сеней, холодный воздух и деда Ваню.

   – Ну-ка, соколики, слазьте с печи. Хватит играться. Пришло время арифметики. Я вам задачку приготовил, – сказал он и хитро прищурился.

   Мальчишки без особого удовольствия слезли с печи, переглянулись и подмигнули друг другу. Это был их тайный знак. Они рассчитывали переключить внимание старика с арифметики на, что-то более безопасное.

   Больше, чем обучать внуков грамоте, да и больше всего на свете, дед любил рассказывать о своем героическом прошлом. О тех временах, когда он был опричником и стоял на страже закона.

   Нехотя усевшись за стол и взяв по перу, «соколики» начали воплощать в жизнь свой маленький план.

   – Деда, а правда, что ты, рискуя животом, мальчишку вытащил из горящего амбара, который сам же и поджег вместе с остальными опричниками? – спросил Никитка.

   – Да нет! – притворно возмутился Мишка. – То Пахом был. Хромой одноглазый сотник. Помнишь, дед рассказывал.

   Мальчишки начали громко спорить, пока дед не ударил кулаком по столу.

   – А ну, цыц!

   – Деда, а расскажи, ты царя видел? – сказал Никитка. Еще одна попытка избежать задачек по арифметике.

   – Вы, соколики, должны уметь считать, хотя-бы деньги, – улыбнулся в бороду дед, как будто не услышал вопроса. Нацепил на нос очки, самую большую свою драгоценность, добытую, кстати, в те времена, когда был опричником. Эти очки принадлежали иеромонаху одного из разоренных опричным войском монастырей. Ничего из монастырской казны ему, конечно, не досталось, но эту «драгоценность» он не отдал бы и за сундук золота.

   – Ну есть у меня одна деньга. Чего ее считать? – сказал Мишка.

   – Откель взял? – прищурился дед.

   Мишка лихорадочно пытался придумать безобидный ответ, ну не рассказывать же, в самом деле, правду. Так можно и розгами получить. Еще с прошлого раза не зажило. Мишка мычал, оттягивая ответ, надеясь, что Никитка отвлечет на себя внимание деда, но, вдруг... дед начал говорить:

   – Знайте, соколики, метла, волчья голова – пустое. В те смутные времена бояре и все приказные люди государства казну тощили, а прибытков казне никакой не прибавляли. Также бояре и воеводы, собрав себе великие богатства и земли государевы, не хотели радеть и оборонять государя и земли русские от недругов.

   Мальчишки слушали, открыв рот, а дед Иван и рад стараться. Нравился ему огонек в глазах внучков.

   – И я с опричниками государевыми чинил розыск и изничтожал царских изменников и их семей. Измену и крамолу на корню! Оттого и сила государева. А ну, Мишка, давай деньгу, – сказал он и протянул к внуку руку.

   Колесников проснулся. Ему не хотелось отдавать деньги. Сел в кровати, уставившись в светящийся экран телевизора. Заснул, так и не выключив?

   «Какой яркий, интересный и познавательный сон!» – подумал Михаил. – «Как сказка. Дед опричник. Интересно. А одного из соколиков Мишкой звали. Надо же, как меня».

***

   «Параллельный мир. Наследники короны»

   Принц Максимилиан смотрел вниз на, падающее в пропасть, тело брата. Его слух ласкал предсмертный крик, многократно отраженный, от каменных стен ущелья.

   «Минус один соперник», – мысленно улыбнулся принц. – «До короны осталось немного».

   А вслух сказал:

   – Мне всегда нравился твой голос, Антуан. Но эта песня самая прекрасная из всех. Знаешь, еще пару братьев и я буду петь соло. Скоро корона будет моей. Она будет прекрасно смотреться на моей голове. И я уже примерял ее, мой дорогой брат. Его Величество, король Эскот, близок к могиле. Поэтому ты мне мешаешь. Прощай, Антуан.

   Опустив голову, Максимилиан, театрально, приложил правую руку к груди, и некоторое время постоял так, закрыв глаза.

   – Какой замечательный день для того, чтобы красиво уйти из жизни. Не правда ли, братец? Прощай! Я буду по тебе скучать. – Принц посмотрел вниз. – Забавно, я забрал твою жизнь там, где из могучих струй водопада, падающих с огромной высоты и разбивающихся о скальные уступы, рождается другая жизнь. Бурная, быстрая, сильная река. Как поэтично сказано! Не находишь? Новая жизнь рождается там, внизу, где солнечные лучи, преломляясь в ледяных брызгах, превращаются в огромное радужное коромысло и, где тебя уже ждут голодные грифы. Там закончится твоя жизнь. Слышишь хлопанье крыльев? Это аплодисменты в твою честь. Хотя почему же в твою? Это ведь я молодец. Как хорошо я все придумал! Ты стал обедом, а я стану королем.

   Максимилиан заметил у своих ног, берет Антуана, оброненный им, видимо, в пылу борьбы.

   – Ой! Братишка, ты забыл свой любимый головной убор.

   Пнув, берет вниз, он, почти демонически, захохотал, а скалы, подхватив этот страшный смех, разнесли его по ущелью.

   Когда эхо смерти смолкло, будущий король, довольный собой, вспомнил, что во дворце его ждет, сочный поросенок, нашпигованный трюфелями и розмарином. В животе, как раз заурчал, проснувшийся, аппетит и принц, решив, что похоронный ритуал завершен, повернулся спиной к обрыву.

   В его грудь тотчас же вонзилась стрела. Максимилиан покачнулся и, сделав шаг назад, к краю пропасти, растерянно посмотрел на, торчащее из груди древко.

   «Как же так?» – подумал он. – «Ведь это же я должен стать королем! Это же я – самый умный и самый сильный!»

   Но его убийца, похоже, думал иначе, поэтому Максимилиан, не произнеся ни звука, раскинув руки, полетел в пропасть, вслед за братом.

***

   «Вологда. Еще один сон Михаила»

   Все видят сны. Даже те, кто думает, что не видит. Исключение составляют люди с серьезными расстройствами психики. Ученые, проводящие исследования снов, пришли к очень интересному выводу. Они обнаружили, что сны запоминают лишь умные люди. И чем умнее спящий, тем ярче его сон. Михаил был очень умным, поэтому этот его сон был цветным и интересным.

   Яков, с подносом в руках, поднимался по винтовой лестнице на самый верх башни. Туда, где находилась лаборатория его хозяина. Остановившись перед массивной, но низкой дубовой дверью, Яков думал, чем бы ему постучать. Руки, ведь были заняты подносом. Он постучал ногой, обутой в лапоть. В ответ – тишина. Он громко покашлял. Опять тихо. Тогда он повернулся спиной к двери и толкнул ее задом. Дверь распахнулась, и Яков почти ввалился в лабораторию. Он повернулся и от страха чуть не выронил поднос, оказавшись нос к носу со скелетом, как раз в тот момент, когда скелет покачнулся и клацнул челюстью. Переведя дух, Яков поставил на краешек стола поднос с ужином, состоящим из куска вареной говядины, печеных овощей и большой кружки пива, и отправился исследовать лабораторию. Он был внутри первый раз.

   Помимо шкафов и полок с разными баночками, там стоял длинный стол, уставленный приборами, инструментами, коробочками, книгами, а еще склянками, такими же, как на полках. В этой комнате не было печи. На иноземный манер там был камин, в котором горел огонь.

   Яков открыл одну книгу. Она была на латыни. Мальчик знал несколько слов на этом языке. Дьяк Фома, который похаживал к его матери, обучал его этой науке. Яков открыл следующую книгу. Греческий. Этого языка мальчик не знал, только отдельные буквы, поэтому открыл следующий фолиант. Язык этой книги был ему совсем незнаком, но знаки, изображенные в ней, заинтересовали его. Звезда, вписанная в круг, на, перевернутом вниз вершиной, треугольнике. В каждом ее луче – странные знаки, между лучами – печати с изображением животных. А еще, в этой книге было много страшных картинок с козлами, змеями и палачами. Рассматривая их, Яков понял, что это книга об оккультных науках. Как-то дьяк, после пары кружек медовухи, говорил, что подобные книги от сатаны, и несут в себе крамолу и запретные знания. А всем известно, что запретный плод сладок, поэтому мальчишка продолжил свое занятие.

   – Чтобы такое еще посмотреть, пока граф не вернулся, – сказал Яков вслух и огляделся.

   На столе стоял медный цилиндр на ножках, заканчивающийся трубкой. Его дно подогревалось горелкой. В его блестящем боку отражался огонь камина, а из носика валил оранжевый пар. А еще, внимание Якова привлекла конструкция из стеклянных колб, соединенных трубками. В каждой из колб шла разная реакция. Где-то – кипение, где-то наоборот – содержимое замерзло и кристаллизовалось, а где-то – меняло цвет.

   Трогать приборы мальчишке было боязно. Вдруг сломаются? А вот примерить блестящую маску в виде клюва очень хотелось, хоть она и пугала его. Мальчик провел пальцами по металлическим заклепкам и кожаным ремешкам, но примерять ее передумал и взял в руки старинный пергамент, перевязанный пестрой тесемкой. Он аккуратно развернул свиток. Внутри – какие-то закорючки. Ровными рядами. Похоже на буквы. Древнеславянские руны. Вот этот знак немного похож на «веди», а этот на букву «нашъ». Но слова из них не складываются. Яков повернул свиток вверх ногами. Понятнее не стало. Даже расстояний между «словами» нет. Как это вообще можно прочесть?

   Вдруг огонь в камине вспыхнул зелеными искрами. Это вошел граф и кинул щепотку соли в камин. Он молча уставился на мальчишку.

   – Я принес ужин, – виновато прошептал Яков, опустив глаза и, убрав руки за спину.

   Граф, молча, сделал шаг, еще один. Взял со стола маску. Так же молча надел ее. Затем – кожаные рукавицы. Взял в камине раскаленную кочергу и угрожающе шагнул к Якову.

   Тот не стал ждать продолжения и вылетел из лаборатории, уронив при этом поднос с едой для своего господина.

   Граф с сожалением посмотрел на испорченный ужин и захохотал, почти демонически, чем придал ускорения Якову, уже «летящему» вниз по лестнице.

   Даже Михаил проснулся от этого хохота и сразу понял, что страшно голоден. В холодильнике были только помидоры, поэтому ему пришлось обойтись чашкой кофе. Правда, за чашкой крепкого, ароматного колумбийского кофе прекрасно думается.

***

   «Параллельный мир. Король Эскот»

   Король взял флакон с прозрачной жидкостью, потряс, посмотрел сквозь пузырёк на свет, открыл его и осторожно принюхался.

   – Этот образец получен сегодня утром, – сказал Химик.

   Именно так он представился Его Величеству, когда полгода назад появился во дворце, в странной одежде, имея при себе небольшой запас жидкости со свойствами, очень похожими на свойства «живой» воды, правда нестойкими. Король был стар и болен, а Химик обещал ему исцеление и даже бессмертие.

   Его Величеству терять было нечего. Многочисленные наследники с нетерпением ждали его смерти, а ему очень хотелось оставить их всех в дураках.

   Поэтому в дворцовом флигеле, специально для исследований заморского лекаря, он организовал лабораторию и терпеливо ждал результатов. Правда, терпение его таяло с каждым, выбывшим из наследной гонки, претендентом на престол.

   Ученый проводил эксперименты, а эликсир бессмертия все не получался. Заморскому лекарю нужен был катализатор. Амулет, давно исчезнувший из этого мира. Камень, некогда принадлежавший великому волшебнику, пропавшему тысячу лет назад.

   Амулет искали все. Люди, знающие о его магической ценности, просто скучающие бездельники, охотники за наживой и, конечно, наследники престола. Но активнее всех, камень искал Химик.

   Прислуга считала его шпионом и была не далека от истины. В облике заморского лекаря, во дворец заявился инопланетянин. Иномирец. Пришелец. Не за тем, конечно, чтобы продлить высочайшую жизнь. Он преследовал свою цель.

   Путешествуя по разным мирам, Химик искал источник безграничной энергии и способ аккумулирования ее в маленьком пространстве. Для удобства использования.

   Дело в том, что он планировал стать богом. Со всеми вытекающими из этого возможностями. Очень ему хотелось могущества и поклонения.

   Химик узнал о существовании древнего мощного артефакта, который последний раз видели именно в этом мире. Это был амулет, в виде зеленого кристалла, некогда принадлежавший местному волшебнику. Он обладал огромной силой (артефакт, конечно), да и размерчик имел подходящий. Можно было бы вправить в перстень. Вполне по-мужски получится.

   Чтобы заполучить этот бесценный магический камень, ученый был готов на все. Он притащился в этот мир за несколько световых лет. Заручился поддержкой местной власти, войдя в доверие к королю Эскоту, пообещав ему бессмертие. Терпел унижения от старого самодура и даже пытался продлить его жалкую жизнь. Правда без амулета не очень успешно.

   Сейчас, Его Величество с сомнением рассматривал образец эликсира.

   – Пожалуй, я не буду это пить, – сказал король, выливая содержимое флакона в цветочный горшок.

   Кактус, сидящий в этом горшке, «поперхнулся» и «чихнул» малиновым цветком.

   – А, может быть, и стоило, – нахмурился Его Величество, глядя на кактус и вспоминая свою, некогда пышную, но давно утерянную шевелюру.

***

   «Вологда. Очередной сон Михаила»

   Есть мнение, что в то время, когда тело спит, душа выходит из него и путешествует по миру. А может и мирам. Однако, никто не знает по какому именно. То, что душа, видит на своем пути, когда путешествует, называют сновидением. Этой ночью кошмарный сон заставил Михаила ворочаться в кровати.

   Огонь, крики, плач, лошадиное ржание. Где это? Что это за место? Горящие деревянные постройки. Сначала, ничего не понятно. Только огненный хаос. Потом, среди языков пламени появляется старик с жидкой бороденкой и в лохмотьях. Мальчонка у его ног плачет и тянет деда прочь от огня. Но тот, как будто ничего не замечая, отчаянно молится. Двое мужчин тащат упирающуюся женщину. Она плачет и брыкается, но ее силы уже на исходе. Всадники в черных одеждах с метлами и собачьими головами, привязанными к седлу, бьют кнутами людей, мечущихся среди горящих построек. На площади – виселица. На ней повешенный боярин.

   Михаилу очень не нравится этот сон, но его душа, видимо, никак не хочет возвращаться. Экшена по жизни не хватает?

   Все-таки на секунду Колесников открыл глаза, повернулся на другой бок, после чего пошла вторая серия. Пепелище. Серое от дыма небо. Над телом матери воет чумазая, растрепанная девчонка, размазывая слезы и сопли по личику. Седые хлопья пепла, как снежинки кружатся над черным, дымящимся боярским подворьем. Тошнотворный запах горелой плоти... Хотя... запах вряд ли может присниться... Ну, в общем, обстановка во сне была понятна. Михаилу очень хотелось проснуться. Он, конечно, не неженка, даже наоборот, но вся эта средневековая жестокость ему претила.

   Удар, вскользь, саблей, слава богу, по руке, ибо успел увернуться. Обжигающая боль и хлынувшая из раны кровь выкинули его из сна.

   Колесников сел на кровати и уставился в темноту.

   «Рука!» – вдруг вспомнил он сон и схватился за то место, куда пришелся удар сабли. Раны там, конечно, не было, зато рука совсем затекла. Он поднял ее вверх, как в детстве учила мама, и в пальцы сразу вонзились тысячи иголок.

   «Что-то надоели мне эти средневековые кошмары», – подумал Михаил. – «Интересно, а смешные мультики на ночь помогут?»

***

   «Вологда. Кира»

   Черные, обгоревшие стены объекта культурного наследия федерального значения, как гласила табличка на, пока еще, вертикальных стенах, прятались в листве деревьев. Обвалившиеся бревна дома и, кусты, уже выросшие в том месте, где когда-то были комнаты, смотрели в черное ночное небо.

   – Это тот дом, о котором ты говорила? – спросила ученицу призрачная старуха. – Понятно. Отличное место для урока. Вот, что ты видишь?

   – Пожарище, – ответила Кира.

   – Обгорелые развалины? Не больше?

   – Пожалуй, ещё табличку, – пожала плечами ученица. – Темно ведь.

   – Ну, тогда урок номер пять. Освещение совсем не важно. Ты должна видеть даже с закрытыми глазами.

   – Третьим глазом, что ли?

   – М-м-м... Им тоже можно. Иногда случается так, что два мира, реальный и тонкий, на столько близко подходят друг к другу, что, либо открывается портал межу ними, либо граница становиться настолько тонкой, почти прозрачной, что легко можно разглядеть, что твориться с той стороны. Частенько сущности, духи или призраки переходят эту грань. Некоторые люди тоже так могут, правда, не часто. Таких еще называют попаданцами. Через подобную дверь и я попала в этот мир. Когда духи поселяются в доме, людям там становится некомфортно на столько, что они (хозяева) покидают это место или пытаются очистить его от призраков любыми способами. Глупцы. Ни охотники за приведениями, ни экстрасенсы, ни даже святая вода от этого не помогают. Разного рода, астральные, ментальные или эфирные сущности весьма стойки к такого рода воздействиям и, если не пожелают добровольно покинуть дом, вариантов два. Вернее три. Первое – убраться восвояси, отдав дом на растерзание сущностям. Второе – самому стать призраком. Здесь, кстати, вариантов много. В основном – смертельные. И, наконец, третье – попытаться с ними подружиться. Когда-то на этом месте стоял дом. Большой, крепкий и красивый. В нем неплохо жили несколько семей, до тех пор, пока он не приглянулся некоторым эфирным сущностям. Это они выжили людей из дома. Изобретательно и виртуозно.

   – После этого, он несколько лет стоял пустым, пока не сгорел, – закивала Кира. – Никто так и не смог зайти в дом. Смельчаков не нашлось прибрать его к рукам.