Текст книги "Мститель. Обман. Цена молчания (СИ)"

Автор книги: Ирина Седова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Ирина Довасе

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ВСЕ МОГ

Книга VI

МСТИТЕЛЬ. ОБМАН. ЦЕНА МОЛЧАНИЯ

*

планета парадоксов

мятеж

лето жизни

контракт на три года

брак по-тьерански

мститель – обман – цена молчания

золото лакро

   Как быть, если девушек больше, чем парней?

   Что делать, если ты оскорблен теми, кто стоит у власти?

   Если существуют любовь, ревность и жажда свободы?

   И если каждому надо когда-то и как-то устраивать свою судьбу...

История I

МСТИТЕЛЬ

1

   – Девушка, можно с тобой познакомиться?

   Бинка повернула голову и остановилась. Парень, задавший ей этот необыкновенный вопрос, был невероятно, ослепительно красив: черные с каштановым отливом кудри, темно-карие блестящие глаза, классически правильные черты мужественного лица. И роста он был идеально среднего.

   Бинка окинула взглядом его фигуру – та же точеная правильность пропорций. «Ох!» – вымолвила она про себя. А вслух сказала:

   – Не поняла?

   – Как тебя зовут? – прозвучал вопрос. – Меня – Сол.

   – Я из Максимовых, – представилась Бинка. – А ты кто будешь?

   – Я просто Сол, рабочая сила. Но ведь у нас свободная планета, каждый имеет право знакомиться, с кем хочет?

   Бинка еще раз окинула парня взглядом. Субъект, который шагал рядом с ней, был потрясающе, просто вызывающе красив. Затем она мысленно посмотрела на себя: низенькая, коренастая, невзрачная простушка, коротко остриженная, плохо одетая и неухоженная. С парнем все было ясно: самолюбив, с высоким уровнем притязаний; хочет подбить клинья к девушке правителей.

   – По-моему, я старовата для тебя, – проговорила она с легкой дозой насмешки в голосе.

   – Меня это не пугает, – возразил парень.

   – Меня тоже. Но ты опоздал. Я уже замужем.

   – Жаль! – воскликнул парень тоном искреннего разочарования. – Ты мне понравилась.

   Бинка оторопела. Разговаривать так с одной из правительниц! Парень был нахал, каких мало.

   – А почему ты не поищешь себе девушку попроще? – поинтересовалась она по-прежнему насмешливо.

   – Я не собираюсь пока жениться. Я ищу себе подружку. На время.

   У Бинки аж отняло дыхание. Предложить такое! И не одинокой женщине средних лет, вдове или разведенной, а особе брачного возраста!

   – Неужели я так старо выгляжу? – поинтересовалась она.

   – Наоборот, я думал, что тебе нет еще и двадцати, – нахально стрельнул глазами парень. – Но ваши мальчики встречаются с нашими девочками, почему бы и мне не завести роман с одной из ваших? Разве закон это запрещает?

   Закон этого не запрещал, но ничего подобного Бинка еще не слыхивала.

   – А ты не боишься, что наши парни набьют тебе морду? – засмеялась она.

   – Не-а, не боюсь. Ведь это же было бы добровольно, по согласию, – тряхнул головой парень.

   – Ты, однако, смельчак! – снова засмеялась Бинка. – Ваши парни бьют нашим морды, не спрашивая, по согласию было дело, или нет.

   – Я не боюсь, – повторил парень. – А придется отвечать – я отвечу.

   Это было бесподобно! Бинка скосила глаза и вновь невольно залюбовалась парнем.

   – Послушай, – засмеялась она в третий раз, – ты так убедительно уламываешь, что не будь я уже занята, я бы тебе сдалась. Но у меня есть вариант. Хочешь, я познакомлю тебя с моей младшей сестрой?

   Парень испуганно замер. Испуг его передался Бинке, и она тоже остановилась.

   – Я сказала что-то странное? – спросила она, глянув на парня как можно строже.

   – Н... нет, – выдавил из себя парень. – А она очень уродлива?

   Это становилось еще забавнее, чем вначале. Красавец-парень был отнюдь не дурак!

   – Мне показалось, будто тебе все равно, – сказала Бинка язвительно.

   – Я не то, что ты подумала, – возразил парень запальчиво. – Я не собираюсь пролезать наверх. Мне нужна подружка, а не жена.

   – Мою сестру зовут Мира. Ей двадцать лет, она на пять сантиметров выше меня, на полтора размера тоньше и очень на меня похожа. Только красивее. Годится?

   – Нет, – мрачно сказал парень. – Потому что либо ты врешь, либо это вовсе ловушка.

   Бинка посерьезнела. Она сняла с шеи цепочку с медальоном, раскрыла его, достала оттуда диск и, положив диск на ладонь, показала парню. Диск засветился мягким зеленоватым светом.

   – Видишь? – сказала она сурово. – Запомни: обладатель такого украшения не способен заманить человека в ловушку, это исключено. Так как?

   – Она не согласится.

   – Мы ее убедим. Везти тебя к ней?

   – А зачем тебе это надо?

   – Моя сестра без пары. В нашем кругу нет парня подходящего для нее возраста. Ей все равно суждено остаться одной. Связавшись с тобой, она ничем не рискует.

   – Вы странные люди, – задумчиво проговорил парень, вновь вышагивая рядом с Бинкой вдоль по бульвару столицы Второй Полосы.

   – Мы справедливые люди, – возразила Бинка. – Только ты не боишься увлечься и начать за девушкой бегать, когда она пошлет тебя куда подальше? Бывает, в наших женщин влюбляются.

   – Мне это не угрожает, – молвил парень мрачно. – Полетели.

   Бинка усмехнулась. Парень был наивен и совсем не знал жизни!

2

   Сол смотрел на Миру и в душе ликовал. Он понравился одной из этих гордячек! Полдела сделано – осталось только провернуть все так, чтобы остаться чистым и невинным по их дурацким законам. Чтобы комар носа не подточил! Девочка, конечно, не блеск, до Марин ей далеко, но вполне ничего, с такой нестыдно пройтись по улице, особенно если приоденется...

   «А сестрица у нее – еще та штучка! Правильно отец говорил: они все бесстыжие, эти правители. Никакого понятия о чести. Уговаривает сестру согласиться на позор... ничего, вы еще узнаете меня!»

   – Мира! – шептала между тем сестре Бинка. – По-моему, он то, что тебе надо. Посмотри, какой красавец. По-моему, он умен. А как он смел! В общем, смотри сама, конечно, но я бы на твоем месте завела от него ребенка.

   – Хорошо, я посмотрю, – прошептала Мира, кося глазами на парня, смирнехонько сидевшего на краешке кресла в противоположном углу комнаты.

   Телевизор, включенный на достаточную звучность, давал гарантию, что шепот сестер парню не слышен.

   – В общем, я пошла, – произнесла Бинка громко, обращаясь сразу к обоим своим подопечным. – Решайте между собой без меня.

   – Тебе будет со мной хорошо, – сказал Сол, когда за старшей из сестер закрылась дверь.

   – Посмотрим, – сказала уклончиво Мира, давая этим понять, что первая часть дела действительно удалась – одна из дочерей правителей Безымянной согласилась упасть в объятия одного из своих наемных скотов – рабочей силе.

   – Есть маленькое затруднение, – сказал Сол поздно вечером, когда они вдвоем, веселые и возбужденные сумасшедшей беготней по окрестным парковым аллеям, вернулись в домик с изображением спящей кошки на фронтоне. В тот их первый вечер они успели обойти три кафе, несчетное количество раз поцеловаться и еще сходить в кино. Картина была про любовь, что, по мнению Сола, облегчало его задачу: сердца девушек склонны размягчаться под действием ахов и вздохов на экране.

   – Какое затруднение? – тревожно спросила Мира, только что радостно улыбавшаяся. – Ты женат?

   – Нет, – засмеялся Сол: девчонка крепко зацепилась, она уже надеется, что он сделает ей серьезное предложение.

   – Нет, – повторил он, наслаждаясь моментом. – Но я хотел бы взять с тебя расписку, что все, чему предстоит между нами произойти, случится по твоему согласию, и что на законный брак ты не претендуешь.

   – Глупости, – смущенно опустила взоры Мира. – В нашем кругу не принято врать. Пусть спросят у меня, и тебе никто претензий не предъявит.

   – Но ваши парни берут у наших девушек расписки, – сказал Сол.

   – С чего ты взял? – изумилась Мира.

   – Знаю. Видел.

   – Но это у ваших! Ваши девушки сами вешаются на наших парней!

   – С чего ты взяла? – передразнил ее Сол.

   – Это известно всем. Послушай, я не дура. Можно привести коня на водопой, но нельзя заставить его пить. Зачем и кто будет заставлять тебя на мне жениться, если в результате получится ненависть? Брак – дело между двумя. К тому же ты ведь не обманывал меня, мы с тобой обо всем сговорились прямо и честно – наш обычай будет за тебя без всяких расписок!

   «Прямо и честно,» – усмехнулся про себя Сол. А вслух произнес:

   – Может, да, а, может, и нет. Я вырос не в вашем кругу, откуда мне знать ваш обычай. Я не хочу рисковать своей головой, она у меня одна. Ну так как?

   – Пусть будет, как ты хочешь, – пожала плечами дочь правителей, доставая бумагу и ручку. – Диктуй, что писать.

3.

   – Я думал, ты гулящая, – сказал Сол наутро.

   – Совсем нет, – сказала Мира, покраснев. – У нас это не принято. У нас выходят замуж один раз и на всю жизнь.

   – О! – сказал Сол насмешливо.

   – Я не о нас с тобой. Я вообще. Ты будешь ко мне приезжать или устроишься на работу в нашем городе?

   – Я хочу жить в твоем доме. Берешь квартиранта?

   – Почему бы и нет? – опустила вниз глаза Мира, сразу застеснявшись.

   – Я пошутил, – быстро сказал Сол. – Я буду к тебе приходить. Иногда, пока не надоем.

   – Почему ты должен мне надоесть? – взмахнула ресницами дочь правителей.

   – Так говорят.

   – Ну и зря. Одна из моих сестер замужем за парнем из простых. Они живут уже два с лишним года и еще не разбежались.

   – Она тоже поступила как ты?

   В голосе Сола была насмешка. Он не мог скрыть радости, певшей у него внутри. Второй раз, нет, в третий ты, милашка, заговариваешь о свадьбе! То ли еще впереди будет!

   Мира сильно покраснела и испуганно на него воззрилась.

   – Я тебе не понравилась, – сказала она грустно. – Ты больше не придешь.

   – Приду, – сказал Сол, наслаждаясь собой. – Жди.

   – Чего ждать-то? – гордо вскинула голову дочь правителей. – Ты ведь не по любви решил со мной сойтись. Ты просто хотел... хотел...

   И она заплакала.

   «Этого еще не хватало, – подумал Сол озабоченно. – Сейчас, когда все так чудесно началось... Надо ее успокоить...»

   – Ты мне очень понравилась, – произнес он, целуя ее в лоб. Волна неожиданной нежности охватила его, и на мгновение ему подумалось, что девушка, сидевшая рядом с ним, заслуживает лучшей участи, чем пара месяцев кратких свиданий, а потом бесконечной вереницы мук напрасного ожидания, погибшей репутации и всего прочего, что Сол ей приготовил. Чего перенесла Марин.

   – Ты мне нравишься, – повторил он ласково. – Я собираюсь поискать здесь работу. Сегодня вечером я опять приду. Откроешь дверь?

   – Открою, – улыбнулась сквозь слезы дочь правителей. – Я не буду больше заговаривать с тобой на семейную тему.

   – Вот и славно.

4.

   Он устроился санитаром на скорой помощи, а потом еще поступил на вечернее отделение в местный медицинский институт. В домике с изображением спящей кошки на фронтоне он прожил 10 месяцев, пока не пришло время родиться ребенку, а затем исчез, оставив на столе записку с единственным словом: «Прощай». И появился вновь через год, все это время подыскивая и обустраивая место своей будущей постоянной резиденции.

   Он ожидал, что его встретят упреками или слезами, и хотел их, потому что это облегчило бы ему его задачу. Но Мира, увидев его, лишь счастливо ойкнула и молча впустила в дом. Весь вечер она не сводила с него восторженных глаз и ни о чем не спрашивала. И все рассказывала, какая у них чудесная дочурка.

   Девочка и впрямь была изумительна. Судя по мордашке, она должна была сформироваться в нечто неотразимое, и телосложением она тоже пошла в Марин. Только цветом глаз она напоминала мать.

   «Цвет – это ерунда,» – подумал Сол, беря первый раз дочурку на руки.

   Девочка доверчиво обхватила ручонками его шею и прижалась к щеке отца кудрявой головкой.

   – Сбегай в магазин, – сказал позже Сол матери ребенка. – Мне нужно...

   И он назвал нечто из того, чего на кухне в данный момент не было. А через пяток минут после того, как домик со спящей кошкой на фронтоне покинула женщина, его оставил и мужчина, и ушел он отнюдь не с пустыми руками. Впрочем, он не был столь бессердечен, чтобы исчезнуть без объяснений.

   «Я приходил за дочерью,» – гласил текст записки, начертанной им на листочке, вырванном из блокнота, подаренного Солу Мирой на день рождения.

5

   «Что же теперь будет? – размышляла Бинка по дороге к своим. – Что я скажу Мире? И без того она вся извелась от одной мысли, что о нас говорят Фоты, а теперь и вовсе я ее добью.»

   Действительно, сообщить родной сестре, что парень, с которым ее она сама же и свела, ловко провел их обоих, было куда как нелегко. А втолковать влюбленной женщине, что нежные слова, сказанные ей, были заранее состряпанной фальшивкой, и вовсе не представлялось возможным.

   – Я ему нравлюсь, – отметала Мира все намеки родных на то, что если бы парень любил ее, то ни за что бы не бросил.

   – Эти Фоты хотели над нами посмеяться, – сказала мать. – Они всегда считали, что мы задаемся из-за своих способностей да и на Новой Земле кое-что из себя представляем.

   – Чего возьмешь с полукровок, – зло буркнул отец. – У них очень слабое понятие о чести. – Помните этого парня, Лоса Палермо? Они сплавили его к нам, на нашу территорию. Прислали жука в муравейник, как будто у нас своих недоумков не хватает!

   – А, может, он больше не будет? – Перебесился и успокоился? – с сомнением проговорила мать.

   – Как же, не будет! Успокоился – жди! Такие как он не успокаиваются, поверь моему слову! Не удивительно, что у них там беспорядки на Третьей: если власти сами нарушают закон, чего ждать от подчиненных?

   Итак, отец как в воду глядел. Эти Фоты устроили им сюрприз – первый сорт. Как громко они теперь могут посмеяться над их семьей!

   «Конечно, если мы поимеем дурость высказать им претензии. Нет уж, дудки! Надо только своих предупредить. Папа-то претензий не предъявит, он гордый, а вот дядя Шура... Надо немедленно сообщить ему о расписке. Лишь бы Мирка выдержала, не натворила глупостей... Как хорошо, что она снова беременна!»

   «Биночка, – вспомнила она последний разговор с сестрой. – Ты знаешь, он, кажется, оставил мне замену... Ну, помнишь, когда он тогда приходил? Мы с ним... В общем, ты поняла, конечно...»

   Бинка вздохнула. Да, то, что Мира снова ждет ребенка, было для всех для них великим счастьем. Пока она его носит, пока кормит, тоска-то и пройдет, забудет она своего обожаемого, свыкнется с очевидностью. Забудет...

   «А вот твоя задача, голубушка, ничего не забыть. Где список? Спальные принадлежности, посуда... посадочный материал у нас свой, не требуется... Так, надо еще будет спросить, чего бы они за это хотели: кокосы или ананасы. Можно еще манго предложить и сойко... И всех по 200 штук...»

   Цифра 200 касалась количества приобретаемых комплектов. Комплекты предназначались для выживания в диких условиях, и это кое о чем говорило.

   «Интересно, что получится из этой дедушкиной затеи? Дядя Шура говорит, что один пшик.»

   И на память Бинке пришли последние слова главы клана:

   – Я понимаю старика, ему там скучно. Но ты-то, Биночка, зачем идешь на такой риск? Нарушители закона – это очень опасно, поверь!

   Тогда Бинка ничего не ответила, а сейчас могла бы сказать:

   «Опасно – зато интересно!»

   И она засмеялась, тряхнув головой.

Глава первая

   Коро, ежась от холода, сидел на своем вещмешке, прижимаясь спиной к Смоку. Рядом сидели 99 таких же как он «избранников судьбы» и, тщетно стремясь сохранить дистанцию между телами, жались друг к другу. Восходящее солнце грело плохо, а тяжесть, свинцом разливавшаяся по телу Коро, и вовсе не способствовала поднятию его настроения. Положив в рот очередную дозу чунга, Коро медленно двигал челюстями. Зелья оставался совсем мизер, всего на два месяца, если расходовать с умом. Без ума можно прикончить за пару недель. Или раньше, если здесь окажется совсем уж уныло.

   А что веселья особого не предвиделось, было ясно и так. Вокруг компании, жавшейся возле Коро, располагалась местность, знакомая ему по кадрам, обрисовывавшим места отчаяния: камни, песок и небо с солнцем. Где-то должна была, конечно, плескаться вода, но из сидячей позиции ее видно не было. Звездолет, высадивший их, благополучно улетел, предоставив публику самим себе. Что было делать – неясно; старик, привезший их сюда, никаких указаний не оставил.

   – В общем, так, – наконец произнес один из группы, высокий негр по имени Джон и встал, чтобы его видели все остальные. – Кто за то, чтобы позаботиться о самом себе?

   – В смысле? – подал голос Смок.

   – В смысле пойти и искупаться хотя бы. У нас в запасе примерно час.

   – В такой холод? – спросил кто-то.

   – Внизу море. Оно теплое.

   – А ты откуда знаешь?

   – Я здесь был.

   – А! – многозначительно проговорил Смок. – То-то ты мне не совсем нравился. Ты из хозяев, верно?

   – Тебе не в кайф, что я 9 дней сидел на одной с тобой цепочке и лопал одинаковую с тобой шамовку?

   – Мне не нравятся подсадные. И Коро тоже. И другим.

   Все со злобным вниманием уставились на негра.

   – Пусть даже так, – произнес тот, моментально принимая боксерскую стойку. – Что теперь? Развесите мои кишки в виде бахромы вдоль барьера?

   – Кишки – это неэстетично. Верно, Коро?

   – Верно, – согласился Коро. Чунг уже начал действовать: холода он больше не чувствовал. – Вот есть человек и нет человека – совсем другое дело. Море у вас большое? Рыбки в нем плавают?

   – Плавают, – оскалил зубы негр. – Только живьем они не едят.

   – Брезгуют, значит. Ничего, можно их и приучить, как ты думаешь?

   – Бросьте, ребята, – сказал негр, играя мускулатурой. – Должен же я был понять, с кем мне отныне предстоит водить компанию?

   – Теперь понял? – лениво спросил еще один из новоприбывших, совсем молодой восемнадцатилетний парень по имени Гор.

   – А ты что, такой ясный, что тебя можно зацепить с полоборота?

   – Мы все здесь ясные, как стеклышки на солнышке.

   – Угу. Жаль, что пылью припорошены.

   – Так отмой.

   – Что я и предлагаю сделать. В общем, мое право – пригласить, ваше – как хотите.

   И он развернулся, чтобы пойти в ту сторону, откуда протягивало к ним свои лучи местное светило.

   Коро встал и, подмигнув Смоку, лениво направился за ним. Смок тоже поднялся. Собственно, оба они ничего не имели против негра, но не только хозяевам бывает интересно, кто у них в рабах – то же самое можно сказать и о противоположной стороне. Негр был из хозяев – к нему присмотреться, конечно же стоило.

   Оказалось, негр был не из хозяев, негр был всего лишь управляющим. Мало того, по его собственным словам, он имел право на те же «удобства» при перевозке, что и они. Он тоже был каторжно-проданным, только малость пораньше сюда прибыл. Да и срок на нем висел не слишком тяжелый: оставалось всего два года.

   – Думаешь, если выслужишься, хозяин тебя отпустит? – спросил Смок с насмешливым любопытством: негр явно хотел убедить их, что бояться здесь нечего.

   – Не думаю, а знаю, – отвечал негр, проглотив насчет «выслужиться». Вы и сами скоро все поймете. Старик незлой, да и с остальными можно ладить.

   «Остальных» было всего двое: внучка старика мадам Бинка и ее муж по имени Уотер, рыжий как гриб соответствующего названия. Так сказал негр.

   – И все? – спросил Гор. Его сроком была пожизненная каторга.

   – Тебе мало? – усмехнулся негр.

   – А челяди у них сколько?

   – Моя жена.

   – А еще кто?

   – Больше никого.

   – Значит, можно нарезать, – сделал вывод Смок.

   – Нарезай, – согласился негр. – Можешь налево, можешь направо.

   – А ты?

   – А я подожду, пока ты вернешься.

   Коро мрачно усмехнулся. Он понял: бежать отсюда было невозможно. Камни и песок охраняли их покрепче решеток и цепей.

   – Здесь пустыня, – объяснил негр. – Дождь выпадает раз в 14 дней.

   – Значит, скоро станет тепло, – опять подал голос Гор.

   – Тепло станет завтра. А сегодня погреться можно только приняв вот эту ванну, – и негр указал на море.

   Море, действительно, оказалось теплым на манер домашнего бассейна. Вылезать из воды на холодный промозглый воздух не хотелось. То же самое ощущала и остальная публика, постепенно заполнявшая пляж. Один негр, казалось, получал удовольствие от подобного контраста. Он бодро вышагивал по прибрежной щебенке, вскидывая ноги и делая забавные движения руками.

   – Упражняется, – лениво проговорил кто-то. – Ишь ты, о своем здоровье заботится.

   Коро о своем здоровье заботиться было поздно.

   Появилось нечто вроде летающей тарелки. Это возвратился старик, и с ним прилетели те двое, о которых говорил Джон: рыжий парень по имени Уотер и его мадам, оба несколько моложе Коро, по крайней мере на внешность. Уотер выглядел ничего, в отличие от своей мадам. Та имела вид весьма потрепанный, если не сказать «занюханный»: на ней было нечто линялое и сплошь покрывающее тело. Незамотанными были лишь голова, кисти рук и ступни ног. Ноги мадам были босы, а волосы явно нуждались в услугах парикмахера; они были коротко подстрижены, причем довольно неровно и торчали отдельными прядями.

   Старик, стоявший рядом с молодой парой, тоже приобрел совершенно нецивилизованный вид. Мало того, что он был бос как и его внучка, так еще и одет соответствующе: в короткие кожаные штаны до лодыжек, кожаную же куртку нараспашку и пояс, на котором висело нечто вроде пары чего-то, способного выстрелить.

   Купающаяся публика, чьи одежные принадлежности в большинстве своем отдыхали на берегу, с интересом уставилась на явившуюся их взорам троицу.

   – Уот, раздай нашим работникам все, что мы им приготовили, – скомандовал старик рыжему парню. И он сказал что-то своей внучке на непонятном Коро языке. Та, усмехнувшись, скрылась в самолете, что с ее стороны было весьма предусмотрительно, поскольку процесс переодевания, а именно он предстоял сейчас вылезающей из воды публике, отнюдь не должен был предназначаться для ее нежных глаз.

   Несмотря на свежеприобретенный дикий вид, старик еще не успел окончательно забыть о цивилизации. Кроме одежды каждому принимавшему морскую ванну были выданы мочалка, мыло и полотенце. Каждому – это обозначало и Джона. Затем, когда все оделись, мадам снова вышла из летсредства. Хотя она встала совсем рядом с дверцей машины, но во взгляде ее, скользившем по фигурам, расположившимся напротив нее на берегу, не было страха или тревоги. Там было лишь любопытство, точно такое же, какое читалось на лицах новоприбывшей публики: хозяев было всего трое. Трое против сотни. И, если верить негру, некому было в случае чего явиться им на помощь.

   Но пока публика нападать не собиралась. Каждый молча жевал выданный ему паек и осмысливал маячившее перед ними видение: женщина в пустыне. Молодая. Достаточно приятная на мордочку. Упитанная, но не до безобразия.

   Внезапно объект обозрения, то есть мадам, насторожился, залез в машину и когда снова вышел, на руках у объекта пребывал младенец. Младенец был рыжеволос и загорел. Ему было месяца три, не больше.

   «Святое семейство,» – снова усмехнулся про себя Коро.

   – Боги, куда мы попали? – высказал общее мнение Смок. – И зачем мы им, хотел бы я понять?

   Оказалось – сажать леса.

   Это было столь неожиданно, что Коро не сразу вник в подробности. Одно ему тотчас стало ясно: надсмотрщиком над ними будет Джон. Уотер, старик и мадам появляться будут редко. И еще: хозяин обещал прислать им девочек. «Я предпочитаю иметь дело с женатыми людьми,» – важно сказал он.

   Девочки Коро давно не интересовали, а вот что такое по-здешнему «сажать леса» ему было любопытно. Он предвкушал массу удовольствия от предстоящей картины: Джон, один, заставляет их, сотню гавриков, прилежно вкалывать. Ух и придется попотеть черношкурому! Или старик намеревается одолжить ему пару бластеров?

   – Мир, куда вы попали, – говорил между тем старик, – очень суров. Тут, где вы сейчас находитесь, нет жизни. Эту жизнь вам предстоит создать. Зато какой вы ее сделаете, такой она и будет. Волшебной палочки у нас не имеется, панькаться с вами, уговаривая вас сделать за папу и за маму, никто не станет. Единственное наказание – отправка назад на Тьеру.

   Он опять начал что-то говорить о прекрасном будущем, которое их здесь ожидает через пару-тройку десятилетий, затем вдруг спросил:

   – Итак, с чего начнем, господа поселенцы?

   – Ишь ты, – ткнул Коро в бок Гор. – «Господа!»

   – Со жратвы, – громко произнес Смок.

   – Совершенно верно. Итак, вставайте и идите туда, где вы должны будете бросить в землю нечто такое, что через три – пять месяцев можно будет снять и запихнуть себе в рот. Джон, веди их на стопятидесятую.

   – Всех?

   – Сегодня всех. Покажи им то, что можно, пусть хоть трактор поучатся заводить и палатки ставить. В общем, пусть понюхают, чем она пахнет, здешняя жизнь и с чем ее едят.

   – А как я пойму, где привал?

   – Мы бросим вам знак на восьмидесятом и все приготовим. Ну, счастливо.

   Мадам, рыжий и старик скрылись в своей тарелке и улетели.

   – Пошли, – сказал Джон, поднимаясь.

   – А если я не пойду? – спросил Гор.

   – Оставайся. Только кормежку тебе сюда никто не принесет. Она нас будет ждать там.

   Негр показал рукой куда-то наверх и преспокойно направился в сторону пандуса, ведущего на соседний ярус.

   Коро еще разок усмехнулся: негр знал, что делал! И дураку было ясно: оставаться здесь в гордом одиночестве вряд ли кто-то захочет. Одного вида бесконечной водяной глади по левую руку и бесконечной массы голого камня по правую было достаточно, чтобы у самого бесстрашного из сотни отнять всякое желание искать потом дорогу самостоятельно.

   Ох и нанюхались они той самой местной жизни в тот их первый день! Они шли вверх и потом прямо, вверх и прямо, вверх и прямо – 150 подъемов и 30 километров по горизонтали! Так сказал негр, и до первого привала они плелись 5 часов. Какое там было на кого-то нападать! Ко второму привалу их каждого можно было по очереди брать и нанизывать на шампур на глазах у прочих – ни один не в состоянии был бы сделать даже слабую попытку защититься!

   – В общем, так, – сказал негр после получасового отлеживания впокатку. – Видите вот этот красный мешок наверху? Там нас ждет настоящий отдых и все прочее. Вперед!

   «Настоящий отдых» обозначал небольшое озеро, солнечные печки, сырое мясо, котелок на каждого и еще кучу всего, в том числе ложку, нож и набор разных круп в придачу к пайке картошки. Негр показал как устанавливать такую печь и готовить на ней нехитрый суп. Ни второго, ни третьего на этот раз не было. Удобство предложенного процесса приготовления пищи состояло в том, что пока варилось мясо, чистился картофель и разваривалась крупа, можно было преспокойно сидеть или лежать, вытянув ноги, и наслаждаться бездельем, зная, что протянется оно, вместе с поглощением варева, часа три.

   По истечении этих трех блаженных часов негр скомандовал взяться за палатки. Палаток была сотня, точнее, их была 101, по одному на каждого, но ставить их проще было вдвоем. Так сказал негр, и Коро со Смоком усмехнулись, услышав ценную рекомендацию: публика, составлявшая сотню, воспринять ее по достоинству явно была не способна. До тракторов они в тот их первый день уже не добрались. Ровно через 5 минут после установки последней из палаток негр сказал:

   – Складывайте печи – и отбой. Все. Спать.

   – А если я не... – начал было Гор.

   – Твои проблемы. Я ничье барахло караулить не буду.

   С этими словами негр взял подмышки свою печь вместе с концентратами и, отнесши все это в собственноручно поставленное мини-жилище, застегнул изнутри полотно дверного лаза.

   – Подъем через 8 часов, – сообщил он, высунув голову наружу.

   Смок с Коро переглянулись, ухмыльнулись и потащились делать то же самое. Негр свое дело знал – это надо было отметить!

   «Утром» следующего «дня» они разогрели остатки своих супов, сложили палатки и принялись за освоение стоявшей тут же техники. Этим руководил уже не Джон, а рыжий Уотер. Джон же, разбив их на группы по 10 человек (против обмена не возражал), начал каждую десятку отводить куда-то наверх. До Коро со Смоком и Гором очередь дошла лишь «поздно вечером», часов эдак через 12.

   – Ну что, братва, – спросил их негр, – останетесь здесь или пойдете на 160й ярус?

   Коро окинул взглядом останки жизнедеятельности 100 человеческих существ и тряхнул головой: он готов был подняться и на тысячушестидесятый, лишь бы не оставаться здесь.

   – Наверх, конечно, – сказал Смок.

   – Наверх так наверх, – садистски оскалился негр. – Забирай барахло.

   Как впоследствии оказалось, выбор они сделали правильный, 100 метров выше обозначало большую прохладу в полдень местных суток. Тем более, что вели их туда отнюдь не развлекаться. На 160ом их ждало 10 единиц заранее приготовленной техники: пять для пахоты и пять для сева. Бункер с зерном стоял там же.

   – Объединяйтесь парами, – сказал негр. – Один будет готовить землю, второй – бросать то, что должно расти.

   – И что у нас должно будет вырасти? – поинтересовался Гор.

   – Сегодня – пшеница. А завтра посмотрим.

   – Хорошо бы «сегодня», – проворчал кто-то из десятки, проявляя здоровый юмор кое-что смыслящего в сельском хозяйстве человека.

   – Кстати, сегодня уже и не получится, – снова оскалил зубы негр. – Через три часа отбой. Ставьте палатки, ужинайте и отдыхайте. Завтрашний денек будет горячим – не сомлейте с непривычки. Подъем – по сигналу.

   На следующий «день» с утра негр снова явился, отмерил каждому его норму и сказал:

   – Постарайтесь справиться. Хлеб – это ваша жизнь. Не сумеете сработаться – придется вас разделить, и будем общаться с каждым тет-а-тет.

   – А слова-то какие! – обернулся Смок к Коро. – Нет бы сказать: «Фас-то-фас»!

   Лицо негра еще раз озарилось улыбкой, и он направился к своей машине.

   На четвертый «день» полил дождь. Все 10 палаток к тому моменту, по совету многоопытного негра, уже стояли рядышком на самой высокой точке того сектора яруса, где шла работа, и были обнесены хоть и не слишком глубоким, но все-таки рвом для стока воды. Края палаток негр порекомендовал привалить камнями.

   – А если я не... – начал Гор.

   – Уплывешь, – пояснил негр. – Вниз и вверхтормашками.

   Плавать вверхтормашками Коро не очень захотелось, да и вниз сигать на 10 метров тоже. Очевидно, подобное настроение было и у остальных, потому что проверять, насколько рекомендация была верна, никто не решился.

   Затем были еще два дня, в течение которых местное светило все заметнее катилось к западу и наконец склонилось настолько, что на небесном циферблате обозначилось преддверие его заката. Тогда последовал приказ сворачиваться. Вся сотня хозяйской собственности снова была собрана вместе, на 150ом ярусе. Остатки жизнедеятельности там были уже кем-то уничтожены, и было натянуто нечто вроде огромного шатра, рядом с которым и было предложено возвести индивидуальные жилища.