Текст книги "Три комнаты под березой (СИ)"

Автор книги: Ирина Седова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

   Дверь в ее чулан скрипнула, и мужская фигура проскользнула в помещение – Кристина съежилась на постели. Закрыв глаза, она притворилась, что спит... кто-то сел рядом с ней, затем чьи-то руки протянулись к ее плечам, чьи-то губы уже готовы были коснуться ее губ... Она едва успела оттолкнуть наглеца, и вдруг...

   Вдруг что-то внутри нее словно перемкнуло, ее начала сотрясать крупная дрожь, руки заколотили по кровати, а тело выгнулось дугой и затем упало набок. Она попыталась сесть, но снова упала на подушку.

   – Успокойся, ты чего? – услышала она встревоженный голос Рафика. – Я ничего плохого тебе не хочу...

   Но едва его ладонь коснулась ее лба, как Кристинин кулак взметнулся и отшвырнул его к стене.

   – Вы обещали отправить меня домой! – выкрикнула она и затихла, сразу обессилев.

   – Хорошо, так бы давно и сказала, – проговорил мужчина. – Но ты так старалась, что я решил, будто нравлюсь тебе.

   – Да, – заплакала Кристина, – нравитесь (она лгала, но в этот момент ложь казалась ей почти правдой), но на мне лежит заклятье. Мой отец не хочет, чтобы я выходила замуж, и он отомстит, если я его ослушаюсь.

   – Твой отец могущественный шаман, наверное! – в голосе Рафика прозвучал такой страх, что Кристина едва на рассмеялась.

   Этот мужчина тоже верил в колдовство... Оставалось придать лицу печальное выражение и произнести поунылее:

   – Я от рождения была посвящена духам, но думала, что могу от них здесь укрыться...

   С чувством глубокого удовлетворения она поняла: подействовало!

   – Жаль, что ты не помнишь номера мобильника своего отца, мы бы с ним могли договориться хоть сегодня, – сказал Рафик. – И что в полицию обратиться нельзя.

   – Разве в вашем селе ни у кого нет беспроводного Интернета? Или хотя бы почты? Напишите ему письмо. Или Анчу позвоните, он наверняка имеет доступ в сеть...

   В общем, проводив Рафика и закрыв за ним дверь, Кристина почти ликовала. Она не сомневалась, что хозяин дома больше не станет тянуть со звонком ее родителям, и что ее освобождение близко-близко. Если бы она ведала, что у их разговора с Рафиком был свидетель, она бы радовалась намного меньше.

Глава VIII

Триумф Кристины

   Утром старуха вопреки обыкновению не разбудила свою жиличку на рассвете, но вместо этого дождалась, пока та проснется сама и выйдет во двор. Кристина было решила, что осталась без завтрака, но нет, та пригласила ее на кухню и поставила на стол миску с пловом. Мяса там, правда, почти не было, но хотя бы рис присутствовал. И чая дала напиться вволю. А потом старуха сказала:

   – Не знаю, что ты задумала, только уходи от нас побыстрее. Мы простые люди, мы твоему отцу ничего плохого не сделали. Прости, если я была к тебе сурова, но я думала, что ты станешь мне невесткой, уму-разуму учила, как меня когда-то моя покойная свекровь. С шайтаном нам не потягаться, и с полицией тоже. Вот тебе мешок – там твоя одежда и документы. Хлеба я еще положила целый каравай и бутылку айрана. И иди.

   Кристина подняла на нее глаза, ища на лице старухи хоть подобие улыбки, но та смотрела сурово и строго. И ничего другого, кроме скрытого страха там не было.

   – Куда же я пойду? – спросила Кристина дрогнувшим голосом.

   – А куда хочешь. Если ты невеста шайтана, то духи о тебе позаботятся, не дадут сгинуть. А если ты обычная беспутная девка или трясовицей больна, то тем более терять тебе нечего. Моему сыну ты не пара, чтобы всякую грязь домой тащить. Езжай на электричке в Актау, а еще лучше – на Бейнеу, а оттуда – до Атырау. А там спросишь как до Уральска добраться или до Астрахани. И не вздумай напрямки податься – пропадешь. Только по дорогам, где машины ездят.

   Кристина больше ни о чем не спрашивала. Умолять оставить ее до приезда родителей было бесполезно – перепуганная старуха вряд ли бы повелась на ее слезы и обещания. А то бы еще и убить могла каким-нибудь хитрым способом ради спасения своего сыночка. Оставалось надеть заплечный мешок и выйти за ворота – в очередной раз подчиниться.

   Поселок, где проживал Рафик с семейством, носил нехитрое название «Разъезд номер такой-то», то есть не просто примыкал к железной дороге, а принадлежал ей. Электрички там ходили не слишком часто, да и не знала Кристина, куда ей лучше податься – в Актау, который несмотря на пышное наименование областного центра, вряд ли содержал флотилию пассажирских судов международного назначения с направлением на Россию.

   Так по крайней мере говорила карта. К тому же между конечной станцией железной дороги и городом было расстояние в 20 км, которое также необходимо было преодолеть. Добираться до Уральска было несравнимо дольше – раз в двадцать, то есть около двух суток, если с перерывами, но зато это было точно в сторону родины, а не в неизвестность.

   При удачном раскладе можно было обойтись без полиции, про которую Кристина наслушалась достаточно, чтобы ей не доверять, и даже минуя таможню. Каравая хлеба, чтобы не помереть с голоду на такой срок вполне могло хватить, а воды, чтобы напиться, можно было просить у добрых людей – не может быть, чтобы их не встретилось на ее пути – они есть везде.

   «Хотя...»

   Так ни на что и не решившись, Кристина рискнула положиться на обстоятельства. То есть забраться в первую же попавшуюся электричку и поехать в ту сторону, куда она повезет: в Актау так в Актау, а в Бейнеу – значит, туда. И какая-то из электричек, судя по всему, должна была вот-вот показаться.

   «Значит, поспешим...»

   Тут Кристине повезло – она не только успела, но и без затруднений нырнула в последний вагон состава, и даже прошла в его середину. Но дальше удача ей изменила: на следующем полустанке в поезд вошли контролеры, и, быстренько выяснив, что у Кристины нет ни билета, ни денег, без всякой пощады выкинули ее на следующей же станции, предложив не дурить и возвратиться к мужу.

   – Выходи тут, – миролюбиво сказал на прощание один из контролеров. – Скажи спасибо, что это узел, и здесь хотя бы трасса проходит близко. А если ты чем-то недовольна – можем на следующей платформе высадить. Давай быстрее шевелись, пока поезд не тронулся...

   Проводив глазами состав, Кристина вновь задумалась. Ждать следующую электричку смысла не имело – никакой гарантии, что ее довезут хотя бы до следующей узловой станции не маячило даже в проекте. Так что лучше всего было идти голосовать на трассу. Правда, особый опыт в такого рода делах у нее отсутствовал – точнее, как раз уже был, не слишком удачный. Но проситься на автобус было вообще бесполезно – по крайней мере, ей так показалось, точно также как и голосовать внутри поселка.

   Кинув последний взгляд на вывеску над входом в станцию – «Шетпе», она вспомнила совет старухи идти там, где машины ездят, и направилась туда, где движение было наиболее интенсивным, то есть по асфальту. Если бы только Кристина ведала, что дорог, ведущих от Шетпе – целых четыре, то она поспрашивала бы у людей, в какой стороне Бейнеу, и ей бы показали нужное направление. Но она постеснялась, а вместо этого пошла от одного поворота до другого, ориентируясь по потоку машин, которые проехав мимо оврага, повернули на север.

   Выйдя за околицу, Кристина принялась голосовать, но очень долго никто не останавливался. Она даже не подозревала, что нашлепка на ее лице, сооруженная некогда Анчем, уже порядком поистаскалась и потеряла свежесть, а в старухиной одежде фасона прошлого века она вообще выглядит похожей на бомжиху. И что те, кто сидел в проезжавших по этому маршруту внедорожниках, были в основном туристами, которые меньше всего хотели бы соприкасаться в своих уютных чистеньких авто с непонятно куда бредущим существом потрепанного вида.

   Наконец, когда Кристина уже настолько устала, что ей было безразлично, с кем и как ехать, возле нее притормозило нечто вроде кабриолета с открытым кузовом, в котором сидело двое парней – третий был за рулем. Забравшись к ним, Кристина получила желанную передышку, но радости ее хватило ровно до того момента, пока машина не свернула с шоссе на грунтовую дорогу.

   – Куда мы едем? – спросила она встревожено.

   – К Шеркале, куда же еще? Вон видишь – это она.

   Действительно, впереди по курсу виднелась длинная гора, высокая с одной стороны, и низкая с другой.

   Решив, что шофер лучше знает, как именно перемещаться по здешней местности, Кристина почти успокоилась, но только почти. Неясное сомнение, зародившееся в ней, не хотело ее отпускать, И когда машина, не доехав до горы, вдруг свернула с дороги и остановилась на каком-то месте с кучками камней, явно напоминающего могилы, ее пробрало окончательно. Выпрыгнув из кузова, она решительно двинулась прочь, к горе, туда, где виднелись другие транспортные единицы.

   Идти было с полкилометра, по плотному песку, среди которого зеленели кочки каких-то трав довольно чахлого вида – скорости никакой, но парни ее не преследовали, и она быстренько от них оторвалась. Однако гора, к которой двигались машины, все не приближалась. Это было необычно, с таким иллюзиями Кристинин рассудок был незнаком.

   И вообще, это была очень странная гора. Чем больше Кристина на нее смотрела, чем ближе подходила, тем больше ей казалось, что она видит крепость... нет, пожалуй, даже город. Уж слишком большим был этот конгломерат различных вертикально и горизонтально расположенных слоев камня и грунта. Высоченные стены, опоясанные поверху широкой белой полосой, окружали его. Частично эти стены обрушились, образуя внизу пандусы, но подняться по этим стенам наверх было все равно невозможно – только до той их части, где виднелись темные черточки, красиво расположенные на одинаковой высоте, образуя своеобразный узор.

   Оказалось, что Кристина не обманулась – черточки представляли из себя углубления в горе, похожие на ниши – перед Кристиной действительно возвышался город, но только город пещерный. На Кристину пахнуло седой древностью. Совершенно неодолимое желание заглянуть хотя бы в одну из этих пещер охватило ее.

   «Если я вот так и уйду, упустив выпавший мне шанс познакомиться с самой потрясающей местной достопримечательностью, то всю жизнь буду в этом раскаиваться. Не случайно же судьба привела меня к этому месту. Ведь я уже никогда здесь потом не побываю. В конце-концов, от Шетпе я отъехала не так уж и далеко – успею вернуться туда за ночь по асфальту, по холодку. А оттуда лучше будет никуда не рыпаться, ни в какой Бейнеу, а найти почту. Или прямо на станции можно будет попросить Интернет... по Интернету найду дедушкину базу отдыха с номерами телефонов и свяжусь со своими. Так и надо было сделать с самого начала...»

   Под такие расчудесные мысли Кристина приблизилась к подножию необычной горы и вновь поразилась: гора находилась словно в ложбине. Было полное ощущение, что вокруг нее, как вокруг каждой приличной крепости некогда располагался ров, ныне значительно искаженный многосотлетними наносами от весенних водных потоков – то ли дождевых, то ли снежных.

   Это наводило на странные размышления о частичной рукотворности горы. Ну, либо о том, что некогда та действительно была окружена стенами. Это была захватывающая загадка, которую хотелось немедленно разгадать.

   Между тем настало обеденное время, но есть Кристине отчего-то почти не хотелось. Она отломила немножко хлеба от каравая, данного старухой, выпила половину остававшегося в бутылке айрана, встала, и пошла вокруг горы, в поисках пещеры, через которую можно было бы проникнуть внутрь. Углублений на стенах Шеркалы была уйма, и некоторые из них располагались прямо над насыпями либо вообще у самой земли.

   Увы, все они были либо глухими нишами, либо оказались полузасыпаны, и лезть туда не стоило.

   Завернув за очередную скалу, Кристина снова наткнулась на компанию парней, в машине которых сюда приехала. Вполне естественным желанием было нырнуть в расщелину, чтобы половчее спрятаться. Увы, такое решение было запоздалым – парни ее заметили и стали подзывать к себе. Помотав головой для убедительности, Кристина устремилась вверх по насыпи, пока не очутилась в том месте, где сохранились остатки кладки из достаточно крупных блоков, щели между которыми были плотно промазаны глиной, поэтому снизу не просматривались.

   Часть этих блоков представляла собой продолжение наружной «стены» горы, но другие были похожи на лестницу, вырубленную в скале. Ступени этой импровизированной лестницы были высокие и неудобные, но зато вели к очередной нише, и уже одно это вдохновляло на подвиги.

   – Назад! Вернись! – услышала она за спиной.

   Обернувшись, Кристина увидела одного из парней, который лез за ней по насыпи. Кристина нагнулась, зачерпнула ладонью горсть песка и бросила им в нахала. Реакция последовала практически немедленно, но вовсе не такая, на которую можно было расчитывать. Откуда ни возьмись, возник ветер, взметнувший тучу пыли вокруг парней, бывших внизу.

   Перегнувшись через стену, служившую ей перилами, Кристина поимела удовольствие наблюдать, как те взволнованно суетятся, указывая руками на восточную часть неба, где среди облаков что-то темнело, похожее на крошечную воронку. Кристина засмеялась – и через секунду грянул гром, приведший ее преследователей буквально в панический ужас. По крайней мере они бегом бросились к своей машине.

   Бросив им вдогонку пару камешков, она вскарабкалась по каменным «ступенькам» до поворота к интересовавшей ее нише и, преодолев очередную насыпь, очутилась у самого устья данного объекта. Пара камней, упавших откуда-то сверху, и ветер, сделавшийся вдруг колючим, заставили ее поторопиться с продвижением внутрь – начиналась местная непогода, и подвергаться всем ее «прелестям» желание пропало бы хоть у кого – поведение парней с машиной служило тому блестящим подтверждением.

   Итак, Кристина юркнула внутрь ниши – и о радость! Это действительно была пещера, продолжавшаяся куда-то далеко-далеко, так что конец тоннеля терялся где-то в глубине горы. Пройдя несколько шагов по ровному утоптанному полу, Кристина просто возликовала, однако веселье ее длилось ровно до того момента, пока количество камней, падавших снаружи, не превратилось в настоящий камнепад. А когда камнепад прекратился, то вход в пещеры оказался заваленным почти полностью.

   Впрочем, узенькая щель еще оставалась, намекая на возможность выбраться. Если очень постараться, конечно.

   «Надо попытаться просунуть голову. Говорят, если голова пролезет, то и все остальное протиснется. Тем более, что это насыпь, а не сплошная скала...»

   Сказано – сделано. Кристина ловко пробралась наверх насыпи, а там легла на живот и уткнувшись лбом в щебенку, принялась вертеть головой, стараясь ее просунуть. В общем и целом ей это удалось, но результат был снова не тот, которого она добивалась. Во-первых, в процессе протискивания у нее отлипла накладка на физиономии, что было, конечно же, лучше чем если бы Кристина исцарапала свое настоящее лицо, но ощущалось не очень.

   А во-вторых, она обнаружила, что ветер снаружи по-прежнему дул с повышенной скоростью, пронося мимо пещеры, куда она залезла, пыль и песок. Попасть под такое в двадцати километрах от ближайшего жилья было отнюдь не самым лучшим вариантом времяпровождения. Осознав это, Кристина втащила голову назад в пещеру, сползла с насыпи на твердый пол и принялась размышлять.

   Нашлепка на лице мешала ей, и она ее содрала. Было немножко больно, и лоб чесался немилосердно. Проведя по нему пальцами, Кристина вместо гладкой упругой кожи нащупала нечто неравномерно мелкочешуйчатое и сморщенное. Похоже было, что клей, использованный Анчем, был не из самых качественных, и по приезде домой Кристине предстояла серия походов по косметическим салонам. Впрочем, смыть остатки состава все равно было нечем, так что об этом было лучше пока не думать.

   Сейчас необходимо было решить: разгребать завал, чтобы расширить щель до необходимого размера, или отправиться на экскурсию вглубь пещеры. Ведь эта пещера могла соединяться с другими углублениями в горе, не засыпанными завалами, и через них выбраться наружу можно было быстрее и проще. А если туннель вел вглубь горы, то так было даже еще интереснее: помогало скоротать время.

   «Выбираться отсюда раньше завтрашнего утра все равно не резон,» – подумалось Кристине.

   Она совершенно забыла о первоначальном намерении преодолеть путь до станции в течение ночи, потому что в пещере было довольно прохладно, а ночью температура в пустынях, как она где-то читала, падает, и это теперь пугало. Да и ветер, сменивший полуденный зной, выходить наружу желания не вызывал. Так что выбор Кристины в пользу изучения недр пещеры был вполне закономерным. Даже то, что из-за осыпи количество света там приуменьшилось, ее не смутило: ее глаза постепенно привыкли к полумраку, и по контрасту с ослепительно палящим солнцем он был даже приятен.

   «Когда станет совсем ничего не видно – вернусь,» – такой была заключительная мысль Кристининой дискуссии с собственной персоной.

   Итак, она пошла, и шла, и шла, успев несколько раз повернуть, и пол тоннеля с каждым поворотом становился выше и выше, подавая надежду вывести путника к самой вершине. А полная темнота отчего-то не наступала, словно подсветка понизу шла. Несколько раз Кристина отдыхала – счет времени она давно потеряла.

   Самым разумным было бы вернуться, но сначала ее вел азарт, а затем, устраиваясь на очередной привал, она с некоторой тревогой вспомнила, что не запоминала маршрута, и теперь нет ни малейшей гарантии, что она сможет попасть к отправной точке своего движения наверх. Потому что стены тоннеля вовсе не были ровными и гладкими – они также имели кое-где ниши, объемы которых тонули во мраке, и была реальная опасность заблудиться окончательно.

   Вот поэтому Кристина возвращаться не решилась, а вместо этого продолжила движение. Вверх и только вверх, на развилках поворачивая направо в глупой надежде снова увидеть «вольный свет». Она и увидела его, всего-навсего спустя какие-то два часа – шагнув на изрезанную эрозией наклонную поверхность, обрамленную с ближайшей стороны каменным барьером, сходящим постепенно «на нет». Ниша, из которой Кристина вылезла, отнюдь не была ямкой на этой самой поверхности – нора располагалась вертикально, а не горизонтально,

   Вот только пространство, где Кристина стояла, было слишком обширным для карниза, и панорама, раскинувшаяся внизу, убегала во все стороны далеко-далеко, позволяя видеть и крошечный зеленый оазис километрах в двух с одной стороны, и полоску зелени с игрушечными юртами с другой. Кристина смогла разглядеть не только парочку кладбищ, но даже целое полураскопанное городище и табун лошадей почти у самого подножия горы. И все это находилось ужас-до-чего внизу.

   Да, она стояла именно в той части этой странной горы, куда так рвалась попасть – на ее вершине. Пусть и не на самой, но на самую попадать было и ни к чему: не вершина это была, а огромная полукруглая стена, то ли природная, то ли рукотворная – чудом сохранившаяся часть огромной постройки, ныне полуобвалившейся. Немое доказательство того, что эта гора не случайно носила гордое название «Шеркала», то есть «Львиная крепость», потому что крепость здесь, действительно, некогда стояла.

   Загадочно, непостижимо – как, спрашивается, она была здесь возведена? И зачем? Наверное, действительно, чтобы охранять эту местность от посягательств многочисленных врагов, как это Кристина успела краем уха уловить из одной местной передачи на русском языке. С горой было связано много преданий о битвах, которые здесь некогда происходили, о героях и их подвигах. О торговых путях, ведших к Каспийскому морю до залива Кочак. Прежние торговые площадки уже не функционируют, да и бои давно прекратились, но свидетельство былого величия этих мест – вот оно, там, где она сейчас стоит.

   Гора пропустила Кристину сюда, и все остальное в этот миг триумфа казалось ей неважным. О том, что она сменила одно место заключения на другое, ей даже не думалось. Слишком красиво было вокруг, чтобы печалиться о разных мелочах: дневной зной спал, ветер утих, и закатное солнце освещало точку, где Кристина сейчас стояла, целым спектром ярких красно-пурпурных тонов, подслащивая очередную горькую пилюлю судьбы.

   Потому как добраться-то до вершины Кристина добралась, а вот как отсюда выбраться – это была проблема куда шедевральнее всех остальных предыдущих Кристининых проблем. Ведь раньше она находилась среди людей – плохих ли, хороших ли, но живых и способных чем-то помочь. Здесь же было пусто – пусто от слова совсем. Никого не было не только вверху, но и внизу. Не перед кем было плакаться, некого бояться, и не за чем торопиться спускаться. Мало того, сама мысль о спуске отсекалась сейчас Кристиной, ведь завтра она намеревалась здесь с толком полазить и подробно все осмотреть.

   «Завтра...»

   Вспомнив это слово, Кристина вдруг почувствовала невероятную усталость – ноги у нее дрожали и гудели, голова больше всего хотела спать, а в животе бурчало от голода. Как все это сочеталось друг с другом – было необъяснимо, но хотя бы с голодом разобраться было реально. Достав бутылку с остатками айрана, Кристина слопала половину хлебного каравая и, едва найдя в себе силы спрятать вторую половину в мешок, запихнула туда же пустую бутылку и прилегла отдохнуть.

   «Бутылка мне еще не раз понадобится,» – такой была ее последняя четкая мысль перед тем, как веки ей сморил благодатный милосердный сон, заставивший ее позабыть на целых 12 часов и о недосягаемом отсюда родном доме, и о Рафике с его старухой-матерью, и о всяких там духах и шайтанах.

Часть III

Каждый выбирает по себе

Глава I

Фатьянов в затруднении

   Старший следователь капитан Фатьянов был сильно озадачен. Впервые в его практике было столько трупов молодых женщин, но всего три заявления о пропаже девушек, включая Кристину Бойкову, причем ни с одним из найденных тел сопоставить фотографии из заявлений было невозможно. Никита Маркович еще бы понял, если бы эти тела принадлежали каким-нибудь бомжихам или бедствующим гастербайтершам из «понаехавших», но судя по данным из миграционной службы, ни одной из приехавших на заработки из ближнего зарубежья девушек студенческого возраста за последний год не пропадало бесследно. Все они трудились либо в сфере торговли, либо общепита. Ну, или «ночными бабочками» – то есть о каждой было известно все.

   Это значило, что трупы принадлежали молодым женщинам из местных. Второй вывод, сделанный следствием, был также незамысловат: если даже их семьи и не были супербогаты, то и не бедствовали. Об этом говорила ухоженность фрагментов останков, та холеность, которая достигается не вдруг, а тщательным планомерным уходом. И пусть даже лица несчастных были значительно повреждены, что затрудняло опознание, а остальные мягкие ткани подверглись разложению, но состояние костей повествовало о сбалансированном питании и заботе о красоте фигуры.

   Реставрация с помощью патологоанатома вообще обрисовывала элитный экстерьер у каждой, что намекало на использование их в качестве фотомоделей или в эскорте.

   «Неужели у нас здесь действует подпольный дом свиданий высокого класса, а мы, полиция, о том ни сном, ни духом?»

   Если, конечно, не делать маловероятного допущения, будто их городок кто-то намеренно выбрал местом захоронения следов своих преступлений.

   В общем, как ни крути, но начинать необходимо было с установления личностей жертв. Причем, используя наиболее примитивный метод: оповестить местное население о найденных трупах и предложить родителям девушек возраста от 18 до 22 лет проверить точное местонахождение их дочерей. Результаты были ошеломляющие по своей предсказуемости: девушки действительно оказались местными. Тонкость была в том, что их родители были уверены, будто их дочери в данный момент находятся в областном городе, где обучаются в каких-то учебных учреждениях. И пока не наступило время каникул, причин для волнения у родителей, как те считали, не было.

   Мало того, родители уверяли, что вплоть до недавнего времени они регулярно созванивались со своими детьми, и ни малейшего сомнения в том, что им отвечают именно они, у отцов и матерей не возникало. А между тем одно из тел пролежало во рву, начиная с апреля месяца. Тщательное исследование статистики все же показало, что была пара заявлений от родителей девушек, не вернувшихся домой после зимней сессии. Однако никто тех «потеряшек» толком не искал – полиция посчитала, будто девицы сбежали из дома в поисках приключений.

   Подумав, Никита Маркович решил поиски трупов расширить дальше по трассе, уже в ту сторону от поворота на Отрадное, которая вело дальше, к железнодорожной станции. И, к сожалению, оказался прав: останки обоих пропавших лежали там, скинутые еще зимой. Это было ЧП – это была серия. И обрисовывалась ситуация нехорошим словом «маньяк».

   И если преступник не будет найден в ближайшее время, то перспектива прорисовывалась еще более худшая: девушки будут продолжать исчезать, а затем их трупы будут находить возле дорог.

   «Или в другом мете. Или вообще не будут находить.»

   Подумав так, капитан Фатьянов тяжело вздохнул. Летняя сессия уже закончилась, и все студенты вернулись домой на каникулы. То есть почти все – было принесено два свежих заявления об исчезновении девушек: обе блондинки, и обе модельной внешности.

   Этот дополнительный нюанс новостью не был: об особой любви данного маньяка к блондинкам их отдел уже догадался. Больше в девушках общего не было ничего: они не являлись подругами, посещали разные учебные заведения, окончили разные школы и классы. Район проживания их также не совпадал – маньяку было все равно, из какой части городка была жертва. Получалось, что значение имел лишь красивый экстерьер: блондинки любого типа.

   Здесь Никита Маркович снова притормозил полет своих поисковых фантазий. Мелькнула мысль, нельзя ли обезопасить девушек, предложив родителям белокурых красавиц изменить их волосы на другой цвет. Прикинув такой вариант в действии, он вздохнул: вряд ли это остановит преступника. Тот запросто мог применить контрмеры: то есть начать перекрашивать волосы девушек обратно в блонд.

   Со всеми этими соображениями старший следователь Фатьянов и направился в детективное агентство «Под березой».

   – Давайте проанализируем внешность девушек еще разок, – сказала Сильвия после того, как все изображения погибших были разложены на стенде. – Лица совершенно разные: и овал, и форма носа, и цвет глаз – не совпадает ничего. Рост?

   – Также различный. От метра шестидесяти до семидесяти пяти.

   – Ага, ну это уже кое-что дает. Мы можем предположить, что рост преступника не ниже 175 см.

   – И что он не блондин.

   – Потому что иначе блондинки был его не «заводили».

   – Угу.

   – И что он достаточно уродлив? – предположил Руслан, который тоже присутствовал на этом импровизированном горниле сумасшедших идей, в просторечии именуемым «мозговым штурмом».

   – Ну, это не обязательно, – возразил Никита Маркович. – Красивых девушек любят все.

   – А телосложение?

   – Никакой закономерности. Общие параметры: выраженная талия, грудь 2-3 размер, плоский живот и прямая спина. Ах да! – еще стройные ноги.

   – Манера поведения?

   – Резко бросающихся в глаза особенностей нет.

   – Уровень образования? ... Ах да! Они же все студентки вузов!

   – М-да... не густо... – сделала вывод Олеся.

   – Вот и я о том же, – вздохнул Никита Маркович. – Нет закономерности! Впечатление такое, что выбор наобум. Увидел – подошел – украл.

   – То есть позвал, и она с ним пошла. Добровольно пошла, заметьте. Никто в нашем городке ни разу за целый год не заметил, чтобы какую-нибудь девушку куда-то тащили насильно.

   – Вот именно! Никакого шума и резких движений.

   – Угу. Надюша, дочка моей клиентки, в машину села сама, – задумчиво произнесла Олеся.

   – Как и Кристинка. Она голосовала, чтобы ее подкинули до города, – вспомнил Руслан.

   Компания переглянулись.

   – Ну, это мы и раньше знали! – фыркнула Сильвия. – Что они все сами просили, чтобы их подвезли.

   – Но мы не делали из этого факта выводов, – сказала Олеся укоризненно.

   – Выводы? – пожал плечами Руслан. – Разве к этому можно что-нибудь добавить?

   – Ну, например, что все эти девушки куда-то торопились в те дни, когда пропали, – сказал Никита Маркович.

   – Угу, – согласилась Сильвия. – Давайте посмотрим даты, когда их видели в нашем городке в последний раз.

   – С датами все просто, – сказал Никита Маркович. – 31 августа, 6 ноября, 9 января, 25 февраля, 2 мая, 9 мая.

   – То есть дни после праздников или каникул, когда студентам надо вернуться, чтобы попасть утром на занятия – завершила Олеся.

   – И что нам это дает? – снова фыркнула Сильвия. – Если бы у нас были съемки со всех видеокамер города на эти дни, чтобы мы могли засечь, как пропавшая девушка садится в какую-то машину, тогда бы...

   – Нет у нас таких записей, – хмуро сказал Никита Маркович. – А что у вас?

   – У нас тоже практически ничего. Вы же проверяли все белые «ауди» в городе – ни один из владельцев не соответствует имеющимся в памяти дочки моей клиентки лицам.

   – Одной машины в городе нет.

   – Но хозяин-то ее известен.

   – Известен. Но на машине-то в тот момент могли находится другие персонажи. У нас запросто может орудовать группа.

   – Остается одно: дождаться конца августа и проверять все записи с видеокамер за четыре дня до и три дня после начала занятий в вузах, – сказала Сильвия.

   – Угу. А потом усадить все ГИБДД в полном составе на проверку авто, которые возили пассажиров, – усмехнулся Руслан. – То-то они обрадуются!

   – Не юродствуй. Быстрая перемотка на что? Достаточно отметить кадры, где сядут молодые девушки в количестве по одной и проверять только их, – сказала Олеся.

   – У нас все равно не хватит на такую операцию личного состава. Нужно бы еще больше сузить круг поисков.

   Компания помолчала.

   – А их не могли похищать там, куда они направлялись, сразу по приезде?

   – Маловероятно. Ни одну из них после этой даты никто не видел – в своих вузах или в общежитии они не появлялись, это точно.

   Снова все замолкли, и Никита Маркович ушел, пообещав снова заехать, если поступят свежие сведения. Пока же ему предстояло заняться рутинным делом: опросом всех родственников и знакомых у последних пропавших девушек, а также их товарищей по факультетам на предмет сомнительных моментов в поведении или вообще хоть чего-нибудь необычного.