Текст книги "Мифы и легенды народов мира. Том 6. Северная и Западная Европа"

Автор книги: Ирина Токмакова

Соавторы: Ольга Петерсон,Е. Балабанова,Петр Полевой
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

– Как? Премудрый Мерлин при дворе! Ну, в таком случае мы, разумеется, можем быть совершенно спокойны: заговор будет раскрыт еще до нашего возвращения.

Успокоенные, они опять заснули и проспали до утра. В тот же день явились они к вечеру во дворец, где начинали уже тревожиться долгим отсутствием короля Пелинора. Поклявшись говорить только правду, король Пелинор рассказал все свои приключения и обо всем, что видел и слышал он на пути.

Когда все успокоились и все пришло в обычный порядок, молодая девушка–охотница, поблагодарив короля за хлопоты и возвращенных ей собак и за голову оленя, стала прощаться с Артуром, торопясь к себе домой. Но королю не хотелось отпускать так скоро свою гостью, и стал он уговаривать ее погостить еще при дворе.

– Королеве и ее дамам будет скучно без вас! – говорил он ей.

Стала просить ее о том же и королева, и дело кончилось тем, что молодая девушка сдалась наконец на их просьбы.

Спросила тогда королева, какое имя дали девушке при крещении. Молодая девушка отвечала, что зовут ее Ниневой, но не сказала она, что она одна из приближенных Владычицы Озера. Была она та самая Нинева, что воспитала потом знаменитого своею доблестью рыцаря Ланселота.

Мерлин очень охотно проводил время с молодою девушкою, и кончилось тем, что полюбил ее. Нинева была еще очень молода – было ей тогда не более пятнадцати лет, но при этом она была не по летам умна и рассудительна. Заметя любовь Мерлина, она очень испугалась, как бы не опутал он ее своими чарами. Но страх ее был напрасен: Мерлин любил ее так безгранично, что ни за что не решился бы сделать ничего такого, что могло бы вызвать ее неудовольствие.

Месяца четыре гостила она при дворе короля Артура, и Мерлин каждый день приходил беседовать с нею и не раз высказывал ей свою любовь.

– Я ни за что не полюблю вас, пока вы не откроете мне все тайны чародейства и колдовства, – отвечала она ему. Она все еще боялась его и надеялась защититься от него заговорами и заклинаниями. И он охотно обещал передать ей все свое искусство. Так начала она учиться у него чародейству и чернокнижию.

Однажды объявил Мерлин королю Артуру, что недолго ему, Мерлину, осталось жить и что ничего он поделать с тем не может, а еще открыл он Артуру будущее и наказал беречь Экскалибур с ножнами, ибо будут у него они похищены женщиной, которой он очень доверяет.

Вскоре расстался Мерлин с Артуром и вместе с Ниневой отправился в путь.

По дороге замышлял Мерлин овладеть ее девственностью, и так докучал ей, что не чаяла она от него избавиться, потому что никого в мире не ненавидела она так, как его, но скрывала свои чувства к нему, опасаясь колдовских чар.

После долгого и утомительного пути выехали они на берег моря. Тут был приготовлен для них корабль. Они сели на него и благополучно переправились в Малую Бретань. Но тут путь стал гораздо затруднительнее и опаснее. Они попали в эту землю как раз в разгар ожесточенной войны, и жутко было бы им очутиться среди враждующих, если бы не Мерлин. Миновав эту землю, вошли они в прекрасный лес, прозванный Логом, потому что большая часть его находилась в лощине. Лес этот был невелик, но во всей Малой Бретани не было другого такого прекрасного и живописного.

Придя в этот лес, сказал Мерлин Ниневе:

– Не хотите ли вы взглянуть на озеро Дианы, о котором, вероятно, не раз слыхали?

– Право, я с удовольствием посмотрела бы на него: все, что касается Дианы, непременно должно нравиться мне, потому что и она не меньше моего всю жизнь любила лесную забаву.

– Так я покажу вам его.

Мерлин повел ее лощиной и привел к большому и очень глубокому озеру.

– Вот озеро Дианы! – сказал он.

Тут же неподалеку была мраморная гробница.

– Видите ли вы эту яму? – спросил Мерлин. – В ней погиб молодой Фавн, которого коварная Диана за любовь его и преданность к ней живого заключила в эту могилу.

И потом по просьбе Ниневы Мерлин подробно рассказал ей, как некогда, еще во времена царствования Вергилия, жила прекрасная Диана, любившая охоту больше всего на свете. Охотясь, исходила она все леса Франции и Бретани и нигде не нашла места лучше этого лога. Тогда построила она себе на берегу озера роскошный дворец и поселилась здесь навсегда, проводя все свое время на охоте в лесу и возвращаясь в свой дворец лишь ненадолго, чтобы отдохнуть. Так долго жила она в этом лесу, пока наконец не увидал ее молодой Фавн, сын короля. Он пленился как ее красотою, так и ее легкостью и отвагой на охоте, в чем не мог бы поспорить с нею ни один мужчина. И Диане тоже сначала полюбился Фавн, но не хотела она расставаться со своим лесом и лесными забавами, и потому Фавн, покинув своего отца, короля, и свое царство, сам поселился вместе с нею в этом лесу. Но недолгим было его счастье. Встретила Диана на охоте рыцаря по имени Феликс и разлюбила Фавна, по–прежнему неотступно преследовавшего ее своею преданностью и любовью, и стала раздумывать, как бы ей погубить его. Недалеко от ее дворца была яма, наполненная чудодейственною водой, залечивавшею всякие раны, и накрытая тяжелою каменною плитой. Раз Фавн возвратился домой с охоты опасно раненный. Узнав об этом, Диана приказала выпустить поскорее всю воду из ямы, и, когда Фавн, не найдя воды, в отчаянии стал жаловаться ей, что теперь ему негде искать исцеления, она уговорила его спуститься в яму, обещая доставить ему туда целебных трав, которые действенны лишь в темноте. Поверил ей Фавн, и Диана, как только спустился он в ту яму, приказала закрыть ее тяжелою каменною плитою, а в щели налила расплавленного свинца. Радостно побежала она рассказать о своем поступке Феликсу, но тот, с ужасом выслушав ее рассказ, взял меч, отсек ей голову и бросил ее в озеро. С тех пор озеро стало называться «озеро Дианы».

– Но что же стало с тем роскошным дворцом, что она себе здесь построила? – спросила Нинева.

– Отец Фавна, узнав о гибели своего сына, разрушил все.

– Напрасно, – заметила Нинева, – никогда еще ни одна местность не нравилась мне так, как эта, и я непременно хочу построить себе такой же прекрасный дворец и остаться здесь навсегда, чтобы охотиться в этих лесах, и прошу вас, Мерлин, помочь мне в этом деле.

Обратившись затем к сопровождавшим ее рыцарям – ближайшим ее родичам, она сообщила им о своем намерении навсегда поселиться на озере Дианы и просила их, если можно, не покидать ее здесь одну, и все они охотно обещали ей это.

Мерлин же собрал со всей страны каменщиков и плотников, и под его руководством они построили такой богатый и великолепный дворец, какого не бывало еще до той поры во всей Малой Бретани. Когда все было готово, Мерлин в присутствии самой Ниневы при помощи чар и заклинаний сделал дворец невидимым для всякого постороннего глаза, так что приближавшиеся к нему ничего не видели, кроме озера, пока не попадали во внутренние покои.

Любовь Мерлина к Ниневе все возрастала, и он старался исполнить все ее малейшие желания, надеясь тем заслужить ее взаимность. К этому времени он успел уже настолько обучить ее всякому колдовству и чародейству, что она знала в этом деле почти не менее его самого. Никого на свете не ненавидела она так, как Мерлина, и охотно погубила бы его, пустив в ход предательство или яд, если бы не боялась его сверхъестественного знания. Однако и сама она была уже настолько искусна, что начала пользоваться полученным от него знанием против него же самого и могла многое говорить и делать так, что Мерлин и не подозревал об этом.

Раз как–то Мерлин пожаловался, что его знание будущего как будто притупилось: он все еще мог предсказать многое, что касалось его жизни, но дальше все терялось в тумане. Он знал, что смерть его близка, но не мог сказать, отчего, как и где он умрет.

Обрадовалась этому Нинева и еще более укрепилась в намерении погубить его.

Раз Мерлин, сидя за столом с Ниневой, сказал ей:

– Ах, Дева Озера, если вы искренне любите короля Артура, вы будете огорчены кознями, которые строит против него злая сестра его, волшебница Моргана! Желая погубить короля, она задумала похитить у него чудесный меч с волшебными ножнами и передать их рыцарю, чтобы тот бился с королем и убил Артура его же собственным мечом.

– Да, поистине беда немалая, – отвечала Нинева и стала упрашивать Мерлина ехать на помощь королю Артуру.

Но Мерлин отказался как из любви к Ниневе и из нежелания покинуть ее, так и потому, что предвидел, что на пути этом он умрет, хотя и не знал хорошенько, как и где. Тем не менее Нинева уговорила его не покидать в опасности короля Артура и предложила сама сопровождать Мерлина в этом путешествии, чтобы охранять от грозящих ему чар какого–то неизвестного и коварного волшебника, заклинаниями своими ослабляющего теперь силу Мерлина.

Согласился Мерлин и на другой же день в сопровождении одного рыцаря, доверенного родственника Ниневы, и четырех пажей пустился в путь.

Всю дорогу Мерлин был невесел и говорил о близкой своей смерти, а Нинева не переставала опутывать его своими чарами и заклинаниями. Они были уже недалеко от царства Артура. Путь их лежал через лес, прозванный Опасным. На ночлег остановились они в одной очень глубокой и скалистой лощине, дно которой было усеяно крупными и мелкими камнями. Поблизости не было ни замка, ни другого какого селения. Ночь была темная, и путники, набрав валежника, развели костер и поужинали бывшими у них припасами.

После ужина, когда они сидели еще у костра и разговаривали, Мерлин сказал Ниневе:

– Знаете ли вы, что неподалеку отсюда, среди этих диких камней я могу показать вам самую роскошную комнату, высеченную прямо в скале и так тщательно укрытую, что никто ее не смог бы найти?

– Неужели в этом месте, которое, казалось бы, может служить убежищем лишь чертям или диким зверям, действительно существует такая комната? Кто же построил ее? – спросила Нинева.

– Не прошло еще и сотни лет с тех пор, как страною этою правил король Ассен, – заговорил Мерлин. – У короля Ассена был сын, доблестный и отважный рыцарь Анастей. Он полюбил дочь одного очень бедного рыцаря и непременно хотел жениться на ней, но король Ассен ни за что на это не соглашался. Анастей стоял на своем, и король стал наконец грозить сыну, что если тот не откажется от своего намерения, то будет казнен, так же как и невеста его. Огорчился Анастей и испугался за свою невесту и, чтобы спастись от гнева отца своего, выбрал самое потаенное и недоступное место в лесу, приказал высечь в скале две комнаты и убрал их как можно роскошнее и, избегая людей, навсегда поселился здесь со своею невестою. Тут провели они всю свою жизнь и умерли в один и тот же день. Их положили в один гроб и похоронили в одной из комнат, высеченных в скале. Тела их до сих пор еще не истлели, так как они были набальзамированы.

Услыхав это, обрадовалась Нинева, решив, что навсегда оставит Мерлина в этом потайном доме, если только удастся ей заманить его туда.

И сказала она Мерлину:

– Не трогательно ли, что люди эти отказались от всего на свете, чтобы не расставаться друг с другом?

– Не так ли поступил и я, покинув ради вас короля Артура и всех его рыцарей? – заметил Мерлин.

– Исполните мою просьбу, Мерлин, – продолжала Нинева, – проведем ночь в этих комнатах в память Анастея и его невесты.

Мерлин охотно согласился на это и повел всех к потайному убежищу, до которого было совсем недалеко. Подведя их к большой скале, Мерлин показал им маленькую железную дверь, отпер ее, и при свете факелов они увидали небольшую комнату, расписанную золотом и серебром и обставленную драгоценною мебелью. В одной из стен была вторая железная дверь, которая вела во вторую комнату, поменьше первой, но отделанную, если возможно, еще того роскошнее. В комнате этой находилась гробница, облицованная оксамитом, скрывавшим тяжелую надгробную плиту из красного мрамора.

– Может ли человеческая рука поднять эту плиту? – спросила Нинева.

– Нет, но я, если вам угодно, подниму ее, – отвечал ей Мерлин, – хотя никому не может быть приятно видеть тела, так долго лежавшие в могиле.

– Тем не менее мне хочется, чтобы вы подняли этот камень, – настаивала Нинева.

Послушался Мерлин и поднял тяжелую плиту. Под нею оказался открытый гроб, но тела покойников все–таки нельзя было видеть, потому что они были тщательно закутаны в белый саван.

Нинева не позволила положить плиту на место, и могила осталась открытой.

Расположились они на ночлег, и скоро все заснули. Не спала одна только Нинева: своими чарами и заклинаниями лишила силы она бедного Мерлина и, позвав рыцаря, давно уже бывшего с нею в заговоре, и пажей, приказала опустить Мерлина в могилу и накрыть мраморной плитой, и затем с помощью тайного знания, полученного ею от самого же Мерлина, она навсегда приковала плиту к могиле.

Наутро, крепко заперев железные двери, пустилась Нинева в путь: не хотела она покинуть в беде короля Артура, которого искренне любила, и направилась прямо на место битвы, чтобы спасти короля от грозившей ему опасности. Когда явилась она на поле битвы, рыцарь, которому волшебница Моргана передала чудесный меч, уже занес было его над Артуром, но Нинева чарами остановила руку злодея и заставила выпустить меч.

Так в последний раз, никем не узнанная, явилась она ко двору Артура, и с тех пор никто ничего не слыхал ни о ней самой, ни о Мерлине.

Бретонская легенда о сэре Персивале, или Поиски чудодейственного Сосуда Грааля
Пересказ Е. Балабановой и О. Петерсон в редакции Н. Будур

После того как отошла обедня, во время которой Артур был помазан на царство, он отправился в свою страну, и вместе с ним Кэй, его сенешаль, и все другие бароны. Вскоре после того явился ко двору Мерлин, и бароны, служившие когда–то Утеру Пендрагону, очень обрадовались и устроили в честь Мерлина большой пир. Видя их всех в сборе, Мерлин открыл им, что король Артур был сын самого короля Утера Пендрагона, тайно переданный Мерлином на воспитание одному почтенному человеку, Эктору, отцу нового сенешаля Кэя.

При этих словах поднялся большой шум: все бароны возликовали, узнав, что избранный ими король был законный наследник престола.

После этого король приказал поставить столы, и все, усевшись в разных концах залы, принялись есть, и каждый получал в изобилии все, чего ни требовал.

После пира Артур подошел к Мерлину и стал упрашивать его навсегда остаться при его дворе и помогать ему своими советами.

– Не могу я навсегда остаться с тобою, – отвечал Мерлин, – но обещаю часто показываться при твоем дворе и помогать тебе во всяком деле.

Так расстались они, и Мерлин отправился в Нортумберленд к своему учителю Блезу и рассказал ему все, как было, а Блез все это записал, и из его–то записи знаем об этом и мы.

Между тем не было на свете короля, которого окружал бы такой блестящий двор, и не было короля, которого бы так любили его бароны, как Артур. И сам он был самым доблестным мужем и самым лучшим рыцарем изо всех окружавших его воинов, и заслужил он такую славу, что ни о ком столько не говорили, как о нем, и все рыцарство стекалось к его двору, чтобы посмотреть на него.

В это время в земле Артура жил человек по имени Ален Толстый, сын Брона, хранителя чудодейственного сосуда Грааля. Долго жил Ален, ничего не зная ни об отце своем, ни о сосуде Грааля, и, наконец, смертельно заболел. Перед смертью услыхал он таинственный голос, сообщивший ему, что отец его Брон, прозванный щедрым королем Рыболовом, находится в этой же стране и по–прежнему владеет Граалем. Он очень уже стар и болен, но не может перейти от жизни к смерти, пока не найдет его сын Алена Персиваль и не проникнет в тайну чудодейственного сосуда. Тогда только выздоровеет Брон от своих болезней…

– Ия приказываю сыну твоему отправиться ко двору короля Артура, – продолжал голос, – и там узнает он то, что побудит его разыскать своего деда, щедрого короля Рыболова!

Выслушал эти слова Ален, протянул руки к небу, закинул голову и умер.

После смерти отца Персиваль сел на коня и целый день, не отдыхая, ехал лесами и приехал наконец ко двору короля Артура, явился к нему и попросил дать ему оружие, и король Артур очень охотно оставил его при себе, и скоро при дворе все полюбили его.

Между тем Артур, придя к рыцарям, сказал им:

– Господа, не найдете ли вы удобным собраться сюда в день Пятидесятницы? Я задам в этот день великий пир, какого не бывало еще на земле, и хотел бы, чтобы рыцари мои, желающие навсегда оставаться при мне, заняли все свободные места за Круглым Столом, учрежденным Мерлином во времена Утера Пендрагона, и назывались бы с тех пор рыцарями Круглого Стола.

Когда наступил день Пятидесятницы, король Артур приехал в Карлион, где был Круглый Стол, и, видя множество съехавшегося народу, приказал отслужить обедню. После обедни король взял своего племянника Гавейна и других лучших людей, каких только нашел при своем дворе, и посадил их вокруг Круглого Стола. Осталось одно только свободное место, то самое, что по воле Божией оставалось незанятым еще со времен Утера Пендрагона; так сказал ему Мерлин, и Артур не решился отдать это место никому из рыцарей.

Никогда еще не было такого пира! Артур приказал всем бывшим на пиру одеться в одинаковое платье, и в день этот раздал он шесть тысяч четыреста одинаковых нарядов, отличавших рыцарей Круглого Стола.

Сам же Артур был в короне и в золотом платье, и обращение его всем очень понравилось.

Когда все насытились, король пригласил рыцарей в поле для военных игр, а все дамы вышли на стены и подошли к окнам, чтобы смотреть на военные забавы, и рыцари изо всех сил старались отличиться, потому что между ними не было ни одного, который не имел бы тут своей сестры, жены, подруги. В этот день победу одерживали все рыцари Круглого Стола.

Жила в это время при дворе молодая девушка по имени Елена. Она была племянница короля Артура, дочь его сестры, и была она самая красивая девушка, какую только знали в ее времена. Увидала она Персиваля, полюбила его, и неудивительно, потому что он был самый красивый рыцарь на свете. А после турнира рыцари занялись беседой с дамами, и все очень веселились. Елена же только и думала, что о Персивале. С наступлением ночи все рыцари разошлись по своим комнатам и палаткам. Елена же не находила себе покоя: она послала одного из своих служителей к Персивалю и приказала сказать ему, что она, племянница короля Артура, очень желала бы, чтобы он принял участие в военных забавах с рыцарями Круглого Стола, и просит его надеть красное вооружение, которое она ему посылает. Персиваль очень удивился и обрадовался, что такая прекрасная молодая девушка приказала ему вооружиться против рыцарей Круглого Стола, и отвечал посланному, что готов исполнить все, что бы ни приказала ему его госпожа.

На другой день после пира опять все рыцари вышли в поле для состязания, и все дамы и девушки собрались смотреть на них.

Выехал и Персиваль в великолепном красном вооружении, присланном Еленой. В этот день Персиваль бился так много и так удачно, что победил всех рыцарей Круглого Стола, так что видевшие это говорили, что он был лучший рыцарь на свете и должен занять последнее свободное место за Круглым Столом. Король, отличавшийся не только военными доблестями, но и мудростью, подошел к Персивалю и сказал:

– Благородный рыцарь! С этого времени я желаю, чтобы ты принадлежал к моей дружине, и знай, что я хотел бы оказать тебе большую честь.

Персиваль отвечал:

– Благодарю вас, государь.

И тут снял он свой шлем, и король, узнав его, очень удивился и спросил, каким образом случилось, что, вчера еще безоружный, он явился в полном вооружении и почему скрыл свое имя. И Персиваль отвечал ему:

– Одно только могу сказать вам – все это сделал я из любви к одной прекрасной даме, и, если бы предстояло мне начать все сначала, я не задумался бы ни на минуту.

Услыхав его ответ, король засмеялся и от души простил его, сказав, что то, что совершает рыцарь из любви, должно быть прощаемо без затруднения. И так же простили ему и остальные рыцари Круглого Стола.

Видя потом, что все стали усаживаться за Круглый Стол, Персиваль сказал, что и он желал бы занять тут свободное место. Но Артур отвечал ему:

– Персиваль, прекрасный друг, не садись тут, если ты веришь мне, потому что раньше уже пробовал сесть на это место один человек и погиб.

Персиваль отвечал, что, если не позволят ему сесть на этом месте, он вернется назад в свою землю, откуда он пришел, и никогда больше не появится при дворе короля Артура. Услышав это, сильно рассердился Артур, потому что крепко помнил он то, что сказал ему Мерлин. Но все другие доблестные рыцари стали так упрашивать короля, что он наконец согласился. Собрались все рыцари к Круглому Столу, сели по своим местам, и осталось одно только свободное место. Персиваль прошел прямо к этому месту и сел, но, как только сел он, камень провалился с треском, и земля сотряслась так ужасно, что всем, бывшим тут, показалось, что они проваливаются в бездну. Из трещины же, которую дала земля, поднялся дым, и наступила такая тьма, что никто из них не мог видеть друг друга. Вслед за тем послышался голос:

– Король Артур, ты нарушил приказание, данное тебе Мерлином: Персиваль, садясь на это место, совершил величайшую дерзость, какой никогда еще не позволял себе доблестный рыцарь, и много еще бед причинит это как ему самому, так и всем рыцарям Круглого Стола. Если бы не великие заслуги отца его, он погиб бы ужасною смертью. Итак, знай, король Артур, что чудодейственный сосуд Грааль находится теперь в твоей земле, в доме одного богатого человека, которого зовут щедрым королем Рыболовом. Он болен великой болезнью и постигнут великою немощью и не может умереть, пока один из сидящих здесь рыцарей не прославится своими военными и рыцарскими подвигами как самый лучший рыцарь в мире. Когда он достигнет этого, Господь направит его в дом щедрого короля Рыболова, и король Рыболов велит пронести сосуд мимо всех, находящихся в его доме, и, если рыцарь спросит, для чего служит этот сосуд, король Рыболов выздоровеет. По выздоровлении он передаст рыцарю сосуд и откроет сокровенную тайну, известную теперь ему одному, и страна освободится от тяготеющих над нею чар.

Голос смолк, и Персиваль поклялся душою своего отца, что не проведет и двух ночей в одном месте, пока не найдет жилище богатого короля Рыболова. То же сказали и многие другие рыцари. Узнав об этом, очень обрадовался король Артур и, проводив рыцарей в путь, распустил свой двор: многие рыцари вернулись в свои земли, другие же остались при короле.

Между тем Персиваль и другие рыцари, простившись с королем, целый день ехали все вместе, и не встретилось им на пути никакого приключения. На другой день в третьем часу оказались они на распутье четырех дорог: тут возвышалась часовня, росло одно дерево и стоял крест. И сказал тогда Гавейн:

– Господа, мало будет проку, если все мы поедем вместе, и я посоветовал бы каждому из нас отправиться своим путем–дорогою, потому что иначе предприятие наше кончится неудачею.

И все отвечали ему:

– Очень хорошо сказано.

На том они расстались: каждый выбрал себе путь по вкусу, и все порознь отправились они на поиски сосуда Грааля. Но о приключениях, бывших с ними в пути, ничего не говорится в книге.

Рассказ ничего не говорит ни о Гавейне, ни о его товарищах. Рассказывается только, что Персиваль, расставшись с ними, целый день ехал, никого не встретя на своем пути и не найдя ни одного постоялого двора, где бы мог он пристать на ночлег, так что пришлось ему остановиться на ночь в лесу. Он разнуздал свою лошадь и пустил ее пастись на траву, а сам ни на минуту не сомкнул глаз и всю ночь стерег свою лошадь, опершись на щит и держа наготове меч.

На заре он взнуздал коня и, немедля пустившись в путь, не отдыхая, ехал до полудня. Ехал он так, глядя перед собою, и увидал на дороге рыцаря, лежавшего на траве и пронзенного насквозь пикой. Как раз около него к дереву привязаны были мул и лошадь, и тут же сидела прекраснейшая в мире дама и так горестно оплакивала рыцаря, лежавшего на траве, что каждый, видя это, поневоле пожалел бы ее.

И Персиваль поскакал к ней, пришпорив коня.

– Спаси вас Господь, – сказал он ей, – и да пошлет Он вам в будущем побольше радости!

– Прекрасный рыцарь, – отвечала ему дама, – никогда уж не видать мне радости после того, как погиб тот, кого я так любила и который сам так же сильно любил меня.

– Как звали его, сударыня? – спросил Персиваль.

– Имя ему было Гюргане, он принадлежал к рыцарям Круглого Стола и вместе с другими рыцарями отправился на поиски сосуда Грааля.

Услыхав это, Персиваль почувствовал сильнейший гнев и чуть не свалился с лошади; сердце его до того сжалось, что он не в силах был произнести ни слова. И когда он наконец в состоянии был говорить, он сказал:

– Давно ли странствуете вы с ним?

И она отвечала:

– Я скажу вам это. Случилось так, что один великан, живший на расстоянии половины дневного пути от нашего замка, просил моей руки у моего отца, и родители мои отказали ему. И когда великан этот узнал, что родители мои должны были отправиться ко двору короля Артура на его празднество, он очень этому обрадовался, явился в наш замок, где я осталась совершенно одна, разбил двери, проник в залу, никого не встретив на своем пути, нашел меня в комнате моей матери, подхватил меня на руки, вынес из дому, посадил на мула, которого вы тут видите, и привез сюда. В то время проезжал лесом этот рыцарь. Услыхав мои крики, он поскакал к нам. Завязалась битва, и рыцарь, отличавшийся необыкновенной отвагой и военным искусством, отсек великану голову и повесил ее в ветвях дерева. Потом он велел мне следовать за собою и посадил меня на мула. Я очень обрадовалась и обещала во всем повиноваться ему и всюду следовать за ним в благодарность за то, что он освободил меня. Так ехали мы весь день до утра и все утро, пока не доехали до шатра, из которого доносился шум и веселый говор. Мы въехали в шатер прямо на лошадях, так как полы его были высоко подняты для пропуска слуг, носивших кушанья. Там нашли мы нескольких молодых девушек. Они то выражали безмерную радость, то вдруг погружались в столь же глубокую печаль. Рыцарь очень удивился этому и спросил их о причине такого странного поведения. Одна из них вместо ответа посоветовала ему поскорее удалиться, если не хочет он быть убитым. Но он отвечал им, что ни за что не уйдет. В то время как мы стояли как раз посреди палатки, явился карла на лошади с хлыстом в руке и вместо приветствия стегнул меня по руке, потом, подъехав к бревну, на котором держался шатер, повалил его на нас, а за ним и весь шатер. Все это очень раздосадовало моего спутника, но он счел недостойным сражаться с карлой. Карла же повернул свою лошаденку, стегнул ее хлыстом и уехал. Мы тоже повернули назад и поехали своей дорогой, потому что тут нам делать было нечего. Так продолжали мы ехать лесом, и вскоре послышалось нам, что лес зашумел, словно надвигалась буря, и я сильно испугалась. Оглянувшись, мы увидали рыцаря в красных доспехах, скакавшего во весь опор, так что лес трещал и шумел.

– Клянусь Богом, рыцарь! – крикнул он, приблизясь к нам. – Это ты опрокинул мой шатер!

Услыхал это сопровождавший меня рыцарь и, с досадою повернув коня, поскакал ему навстречу. Но в стычке копье моего спутника переломилось, и враг ранил его смертельно и, повернув коня, ускакал.

Кончив рассказ, дама опять зарыдала.

– Ничего, – сказал ей Персиваль, тронутый ее горем, – вы не вернете его и не поможете себе слезами. Сядьте лучше на своего мула и проводите меня к шатру этого рыцаря.

– Прекрасный рыцарь, – отвечала ему дама, – не ездите туда: рыцарь так силен, что, если нападет на вас, убьет без пощады.

Но Персиваль поклялся душою отца своего, что не остановится ни на минуту, пока не найдет рыцаря и не убедится, действительно ли он так силен, как уверяла его дама.

Он помог ей сесть на мула, и они поехали к шатру. Уже издали услыхали они, как веселились и радовались там молодые девушки. Но как только увидали они Персиваля, шумная радость их сменилась столь же громкими стенаниями, и они стали упрашивать его уехать поскорее, потому что господин их убьет его, если увидит здесь. Но Персиваль не обращал внимания на их слова.

Но вот явился карла верхом на старой кляче и с хлыстом в руке. Стегнув Персиваля по шлему, он сказал:

– Убирайся вон из шатра моего господина!

Потом, стегнув и даму по спине и по рукам, он повернул свою клячу и выехал из шатра. Рассердился Персиваль и, ударив карлу копьем в спину между лопаток, сбросил наземь, но не убил. Карла же, поспешно вскочив на ноги, побежал к своей лошади, восклицая: «Дорого же заплатишь ты мне за это!» – и скрылся из виду. Но не прошло и минуты, как он уже вернулся в сопровождении прекрасно вооруженного рыцаря.

– Сэр Персиваль, вот тот, кто убил моего господина! – в ужасе воскликнула приехавшая с Персивалем дама.

Увидев рыцаря, Персиваль выехал к нему навстречу.

– Клянусь Богом, рыцарь, ты изуродовал моего карлу, силой ворвавшись в мою палатку, и, если я не заставлю тебя раскаяться в этом, карла мой вправе будет сказать, что он служил плохому господину.

Но Персиваль, не отвечая ни слова, поскакал ему навстречу. Произошла отчаянная стычка. Оба воина были прекрасно вооружены, и оба отлично владели оружием. Бились они сначала на конях, потом пешие, и с таким упорством, что оба удивлялись силе друг друга. Однако в конце концов Персиваль победил, сорвал с рыцаря шлем и уже готов был отсечь ему голову, когда рыцарь запросил пощады. Услыхав это, отпустил его Персиваль, но под условием, что тот проводит спутницу Персиваля ко двору короля Артура, передаст ее королю с рук на руки и заявит, что побежден Персивалем и является пленником короля.

Расставшись с рыцарем и с дамою, Персиваль отправился один своею дорогою, моля Бога вразумить его и указать ему путь и послать более покойный ночлег, чем в прошлую ночь.

Рыцарь же верой и правдой исполнил возложенное на него поручение, и Артур, вместо того чтобы посадить его в темницу, с честью принял его к своему столу.

Между тем Персиваль, погруженный в глубокую думу, ехал по дороге, пока не увидал башню, показавшуюся ему большой и красивой. Обрадовавшись надежде на хороший ночлег, поспешил он повернуть в ту сторону коня. Подъехав ближе, увидел он прекраснейший в мире замок. При его приближении подъемный мост опустился сам собою и двери замка отворились. Сильно удивленный, въехал он во двор замка и, сойдя с коня, привязал его к кольцу при входе в залу. Но никого не встретил он в зале – ни мужчин, ни женщин. Он вошел в соседнюю комнату, но и там никого не было.