Текст книги "Вычеркнутые из судьбы (Семь стихий мироздания - 2)"

Автор книги: Ирина Крупеникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

Они сели трапезничать. Девушка как-то незаметно преобразилась. В ее степенном спокойствии, овеянном торжественной аурой, в глубоком добром взгляде, ласковой тонкой улыбке угадывалось поистине княжеское величие. Оливул любовался ею и чувствовал, как безбрежные просторы ее существа проникают в душу, уводят в свои непознанные дали.

– Огонь, воздух, жизнь, – Юлька разглядывала пламя свечи, – земля и вода; космос, который всюду с нами. Я никак не могу привыкнуть к мысли, что среди Семи Стихий должна быть Смерть...

– Посмотри за окно. Видишь, вся природа уснула, чтобы набраться сил и возродиться по весне. Было бы так без Смерти?

– Наверное, нет. Но Смерть, она такая... холодная, пустая, – девушка поежилась. – Сколько же мужества потребуется тому, кого она изберет своим Витязем! Кто будет этот человек?

Оливул задумчиво вертел в руках пустой бокал.

– Я видел его во сне, – сказал он тихо. – Богатырь в синем. Он сказал: "Ты знаешь меня". А я продолжаю теряться в догадках.

– Давай доверимся судьбе, – Юлька встала и подошла к другу. – Сегодня наш день – Тверди и Воды. Я люблю тебя, Оливул, и хочу принадлежать тебе.

Ш 4 Ч

Солнце поднялось над Белым Миром и засияло в голубом куполе небес. С первыми его лучами раскрылись бутоны цветов, прятавшихся от ночной прохлады в глубине листвы, защебетали птицы, проснулся легкий ветерок в роще над прудом.

Данила лежал, закинув за голову руки, и любовался утренней идиллией за распахнутым окном. Ему давно не приходилось так вот отдыхать, и он с наслаждением ловил каждое мгновение безмятежного покоя.

Пэра в комнате не было, зато собаки, которых призрак впустил еще ночью Данила слышал его возню сквозь сон – растянулись на ковре и жмурясь подставляли морды солнечному свету. Обнаружив псов, занявших весь плацдарм возле кровати, Гаюнар слегка ткнул ногой в бок первого попавшегося.

– Эй, форма Жизни, не изволите ли подвинуться?

Животные встали. Один отошел к стенному шкафу и принялся начесывать задней лапой за ухом, другой грациозно потянулся и встряхнулся, распространив вокруг себя тучу мелких ворсинок и клочья вылинявшего подшерстка.

– Надеюсь, я не оживил вместе с вами блох, – проворчал Гаюнар.

Из-под портьеры зеленой стрелой вынырнул Пэр.

"Оливул и Юля пропали!" – обрушилось на сознание Данилы.

Ласковое голубое небо за окном, звонкие песни птиц, приветствующих новый день. Он никак не мог взять в толк, почему друг так напуган.

– Что? – переспросил он.

"Грег и Гор слышали их зов о помощи! Случилась беда!"

Идиллия и спокойствие рассыпались вмиг, как разбитый калейдоскоп. Одевшись в считанные секунды, Данила побежал за призраком в гостиный зал.

Серафима стояла возле окна. Ее фигура, оттененная светом восходящего солнца, показалась пилоту божественным изваянием, которое не смог бы повторить резец самого великого мастера. Холодный собачий нос уперся в бедро, и Данила опомнившись перешагнул через порог гостиной. Грег и Гор возбужденные и одинаково встрепанные сидели на диване.

– Рассмотрим ситуацию еще раз, – Каляда говорила размеренно, без тени напряжения, призывая тем самым юношей следовать своему примеру. – Доброе утро, Данила. Пэр сказал тебе о возникшей проблеме?

– Я пока не всё понял, – Гаюнар приблизился к друзьям.

Близнецы переглянулись. Гор заговорил первым.

– Мы слышим Игру Оливула, и главная тема ее – поиск выхода. Он и Юля блуждают по горным тропам, по лесному лабиринту – и всюду их подстерегает смертельная опасность! – он перевел дух; Грег подхватил: – Они зовут нас. Зовут на помощь! Нельзя медлить ни секунды!

Строгий взгляд Серафимы удержал юношей на месте, хотя оба готовы были вскочить и броситься в Структуру прямо из зала.

"Я не могу поверить, что Белый князь попал в западню! – воскликнул Пэр. Он не пошел бы в рискованное путешествие без должной подготовки и не предупредив нас. Может быть вы все-таки ошиблись?"

– Оливул – наш родной брат! Мы знаем все тона его экзорного потока, он сам учил нас строить Экзистедер и вести Игру. А теперь мы нужны ему!

– Да что вы переполошились? – Данила скроил недовольную гримасу. – Я своими ушами слышал вчера вечером, как Оливул и Юлька обсуждали под моими окнами какую-то прогулку. Не знаю точно, о чем шла речь, но, кажется, Бер-князь повел девчонку в Темные Миры. Подождем, скоро явятся.

Гай-Россы в отчаянии посмотрели друг на друга.

– Вы не понимаете! Он послал поток сюда, чтобы мы смогли найти Мир, где настиг их враг.

– Кто именно? – быстро спросила Каляда.

– Ну... – начал было Грег, но высказался Гор: – Хотя бы Донай! Он ушел битым, но непобежденным.

– То есть вы не можете точно определить ни характер нападения, ни непосредственного противника? – уточнила Серафима.

– Чтобы передать такой полный образ, нужен мост, – ответил Грег. – Но когда мы выйдем в Структуру и начнем свою Игру, станут видны все детали.

"Серафима, мне кажется, надо поискать Белого князя и Юлю, – вмешался Пэр. – Я сам с Экзистедером почти не работал, но ты-то сильный внемиренец, ты способна подчинить себе любую Игру".

Каляда обернулась к призраку. Даниле показалось, что она слегка вздрогнула.

– Увы, мне играть не приходилось. Грег, Гор, вы уверены, что совладаете с Игрой в условиях живого Мира?

– Конечно!

Юноши были настолько искренни в своей решимости, что ни у Пэра, ни у Данилы не возникло никаких сомнений. Серафима приняла ответ сдержанно и молча пошла к дверям.

– Взлет через четверть часа, – обронила она на ходу.

Грег, Гор и Пэр давно заняли свои рабочие места на Волке, а Гаюнар все стоял на смотровой площадке, с тоской глядя на собак, скулящих возле шасси. Два создания, волею судьбы и случая вобравшие в себя его Стихию, преданно следовали за ним до самого трапа, не желая верить, что их оставят в опустевшем Мире.

– Что ты ждешь? – мягко спросила Серафима.

– Жаль псов. Я не знаю, как у меня получилось оживить их, но теперь они никогда не станут статуями и, если мы не вернемся сюда, наверное, погибнут.

– А что тебя заставляет с ними расставаться?

– Но мы внемиренцы, разве можно... – пилот оторопело поднял взгляд на Каляду.

– Они – твои спутники, как меч, который принадлежит седьмому из нас, как воздух, как вода, как огонь. Веди их на борт, нам пора лететь.

– Я мигом, капитан! – воскликнул Данила и, перемахнув через перила, оказался на подъемнике.

Собаки неистово завиляли хвостами и бросились облизывать хозяина. Приласкав животных, он завел их на открытую площадку лифта и поднял на палубу. Псы были не в восторге от крутой лестницы, ведущей внутрь корабля, но безропотно преодолели спуск и потрусили за Гаюнаром в кают-компанию.

– Вот тут будет ваше место, – Данила показал на ковер около дивана. – А теперь – сидеть! Посмотрим, как вы перенесете взлет.

Ворота Белого Мира остались позади, и Крылатого Волка приняла тьма Структурного пространства.

– Грег-Гор, мы ждем тебя в кабине, – сказала Каляда в микрофон селектора. – Пэр, пока дистантера нет в башне, ты будешь контролировать внешние системы. Функции бортинженера я перевожу на себя.

Близнецы подошли к капитанскому мостику.

– Мы готовы дать направление, – сообщили они в один голос.

– Ребята, – Серафима еще раз внимательно оглядела обоих, – если у вас есть хоть капля сомнения...

– Никаких сомнений! Оливул зовет на помощь!

– Вводи координаты, Пэр, – распорядилась капитан.

Данила, сидевший к мостику в пол-оборота, видел краем глаза напряженное лицо женщины. Он подумал вдруг, что все они – и Каляда, и Пэр, и он сам оказались сейчас в роли слепцов, которых ведут по пересеченной местности. Отважившись идти, они стали полностью зависимы от остроты зрения своих проводников, то есть от умения Грег-Гора управлять Экзистедером.

Близнецы быстро рассчитали время Пути, воспользовавшись линией бортинженера, и сообщили, что до прибытия на место на борту пройдет около десяти минут.

– Установи автопилот, Данила, и отправляйся вместе с Пэром в арсенал. Нам понадобится портативное оружие.

– В Игре действует только то, что создано внутри нее экзистором, напомнил Грег.

– Надеюсь, эта Игра не настолько глобальна, чтобы захватить Мир целиком, ответила Серафима и, когда Данила и Пэр покинули кабину, встала и приблизилась к близнецам. – Грег-Гор, ты знаешь, что я Посредник. Посредник не обладает Силой Созидания. Гаюнар не играл никогда, Пэр тоже. Ты остаешься один. Я тебя прошу, будь предельно осмотрителен и осторожен. И помни: ты – Огонь. Найди контакт со своей Стихией, поверь, это надежнее, чем полагаться на экзорную энергию.

– Мы никогда не обращались к Огню, – юноши синхронно пожали плечами, – а с Экзистедером занимались успешно. Не сомневайся, капитан, мы сыграем так, что даже экзистор не заметит! Вытащим наших и дернем оттуда в Структуру. А потом вместе с Оливулом зададим автору западни хорошую взбучку!

Каляда покачала головой. Воинственность Грег-Гора ее явно не убедила.

Крылатый Волк пересек область Надмирья и сразу же угодил в плотные слои атмосферы. Благодаря искусству пилота корабль не пострадал в условиях жестокой турбулентности, но защитный экран довольно долго вынужден был работать в режиме перегрузки.

– Следующий раз внедряться в Мир будем в открытом космосе, – сказала Серафима, когда состояние систем стабилизировалось. – Грег-Гор, есть следы Игры?

Через динамик селектора, включенного на полную мощность, друзья услышали ответ:

– Экзистедер живет, но мы еще не определили место нахождения источника. Можно пролететь прямо над планетой?

– Пэр, проверь ландшафт и скорректируй курс. Идем на крыльях.

Штурман оперативно выполнил команду и появился над терминалом в виде зеленого тумана.

"Не нравится мне этот Мир, – сказал он. – Он не похож на все те, где мне приходилось бывать".

– Что именно тебя беспокоит? – заинтересовалась Каляда.

"Да так, ощущения, – смутился призрак. – Наверное, из-за Игры".

– Атмосфера дурацкая, – бросил Данила, обернувшись к капитанскому мостику. – Может быть это покажется странным, но все тут напоминает дырку от бублика: вроде есть, а по факту нет. И, кстати, слышите, как ворчат собаки?

– Да, пока мы двигались по Пути, они вели себя не столь воинственно, подтвердила Серафима. – Грег-Гор, есть новые данные?

Техотсек молчал.

– Грег-Гор! – Каляда привстала.

Близнецы один за другим зашли в кабину. Данила и Пэр переглянулись, старательно скрыв друг от друга облегченный вздох. Капитан вновь опустилась в кресло.

– Есть информация? – спросила она Гай-князя.

– Мы должны начать собственную Игру, тогда проявятся образы чужого экзистора.

– Вы хотите сломать направляющий поток энергии?

– Как такового потока нет, на Мир наложена плотная вуаль. Все, что мы видим, мнимое! Помнишь, когда мы выбирались из корабля-крепости Оливула? Нам казалось, будто вокруг темнота коридоров, а на самом деле мы двигались по обычному каньону. Здесь использован аналогичный прием. Мы видим лесной массив, но под ним могут скрываться города, дороги, заводы, машины – все, что угодно. Когда наша Сила Созидания пробьет существующий фон, мы станем участниками Игры, повернем ее в свое русло и найдем Оливула и Юлю. Мы начнем прямо сейчас!

Ш 5 Ч

Солнце заглянуло в окно. Лучик робко проскользил по столу, застеленному льняной скатертью, пробежал по лавке и запутался в белых искрящихся волосах Оливула. Бер-Росс приподнялся. Юлька зашевелилась, рефлекторно натянула на плечо край мехового одеяла, несколько минут полежала, в надежде поймать хвостик сна, и, наконец, открыла глаза.

– Рассвет?

Белый князь наклонился к подруге.

– Позднее утро, – ласково шепнул он. – Пора просыпаться.

Юлька потянулась.

– Пойдем домой? – спросила она.

– Да, а не то нас потеряют.

– Чур, дорогу буду искать я!

Бер-Росс был застигнут врасплох.

– В общем, это неплохая мысль, но...

Девушка возражений не допустила:

– Ты обещал меня тренировать! Не всегда же я буду ходить с тобой за ручку.

Они покинули гостеприимный дом и вместе открыли окно в Структуру. Обратная дорога среди Надмирий Темных Миров оказалась на удивление коротка, зато, встав на развилке Путей, Юлька слегка растерялась. Оливул в двух словах пояснил ей, как определять направления, и предложил принять решение самостоятельно. Поразмыслив она бойко объявила:

– Начнем отсюда!

После трех или четырех ответвлений и некстати подвернувшегося канала, девушка опять призадумалась. Белый князь молчал и подсказывать на сей раз не собирался.

– Ну-у... – протянула Юлька, – нам туда!

– Мне кажется, ты ошибаешься, – предупредил ее наставник.

– Сам учил: если сомневаешься, иди туда, где чувствуешь что-то родное. Вот я и иду. Не мешай.

Оливул неопределенно качнул головой. Он редко бывал ведомым в Пути и сейчас не мог с уверенностью сказать, одинаково ли видят дорогу ведущий и его спутник.

Юлька распахнула ворота в Мир.

– Прибыли! – подражая другу, воскликнула она. – Ой!.. Не то.

Вместо знакомого белого тумана внемиренцев принял тоскливый склон холма, поросший тщедушными деревцами и густым кустарником.

– Ничего. Попробуем еще раз, – успокоил девушку Бер-князь.

Они опять шагнули в Структуру. Цепочка, которой принадлежал этот Мир, держалась особняком, и пространство просматривалось на много Путей вокруг, что и позволило Оливулу заметить приближающийся энергетический смерч.

– Сейчас идти опасно, – сказал он. – Не пугайся, такое часто встречается, но лучше это переждать.

Путешественники вернулись на пыльный неприветливый холм.

– Не нравится мне здесь, – поежилась Юлька, оглядев гористую местность. Холодно и сухо. И земля какая-то жесткая.

– Ничего не поделаешь – климат предгорья. Прогуляемся?

Вдвоем они медленно пошли вниз по тропинке, петлявшей между молодых деревьев редкого лесочка.

– И все же я до сих пор чувствую здесь что-то родное, – с нотками оправдания в голосе сказала девушка.

Тропа потерялась в колючем кустарнике. Пробившись сквозь заросли, внемиренцы вышли на каменистую поляну, обрывающуюся неровной чертой откоса. Юлька, крепко держась за Оливула, заглянула вниз.

– Бр-р-р, как глубоко! Когда можно будет выйти на Пути?

– Через четверть часа проверим Надмирье.

Сверху по склону посыпались мелкие камешки. Оливул резко обернулся.

– Не может быть! – вырвалось у него. – Донай?!

Ви-Брук стоял, прислонясь к низкорослому дереву, его излюбленный красный цвет неизменно доминировал в одежде, а тяжелый меч с багровым эфесом приплясывал в ловких сильных руках.

– Какая теплая компания! Вот не ожидал увидеть вас так скоро! – воскликнул он.

– Так это ты заманил нас сюда?

– Заманил? – Донай сделал несколько шагов навстречу кузену. – Нет, братец, само проведение подготовило нашу встречу. Или ты полагал, что покончил со мной?

– Ты, наглый бездушный мальчишка! – выскочила вперед Юлька. – Неужели ты настолько глуп, что даже не понял: Оливул спас твою дрянную шкурку!

– Не надо, Юля, – шепнул Бер-Росс.

– Пусть поговорит, – великодушно разрешил Донай. – Приятно иногда послушать такой милый вразумительный писк.

Оливул стиснул зубы.

– Ты знаешь, кто перед тобой? – тихо спросил он.

– О, только не говори мне, что это наследная княжна Иолория Аз-Брук, хмыкнул Ви-князь. – Я и без тебя догадался. Хотя на мордашку она не очень уродилась в нашу породу.

– Отец изменил мою внешность, когда бросил в Структуру на произвол судьбы, – Юлька сжала кулачки, – зато тебе, я вижу, он сумел изменить душу!

– Да помолчи ты! Тоже мне, старшая сестрица объявилась. С тобой я меньше всего желаю общаться, – и в упор посмотрел на Оливула. – К оружию, братец!

Его клинок блеснул на солнце кроваво-красным заревом. Бер-Росс не двигался.

– У нас нет причин для дуэли, – произнес он.

– Струсил, Белый князь?

Тот не поддался на провокацию.

– У нас нет причин быть врагами, – внятно повторил он. – А если ты знаешь хоть одну – назови.

– Ты полагаешь, я забыл, как ты заставил медведя разорвать мне лицо?

Над левой щекой Ви-Брука заколыхалась тень экзорной маски, и проявились глубокие шрамы, оставленный когтями зверя. Юлька тихонько ахнула. Из памяти неожиданно ясно поднялось: пещеры, материализованный шип-дротик в груди Оливула, и проклятие, брошенное в сердцах. Она пожелала коварному экзистору пасть жертвой своего же образа, не ведая, что экзистором этим был ее родной брат.

– Ты хочешь свести со мной счеты? – спокойно спросил Бер-Росс. Прекрасно. Начинай.

– Создай меч!

– Нет, Донай. Я не направлял образ медведя, однако я нанес тебе рану в поединке. Если ты хочешь отвечать кровью на кровь, действуй.

– Как обычно благороден, спокоен и великодушен, – прокомментировал Красный князь. – С каким удовольствием я всадил бы тебе нож в сердце!

– И что тебе мешает? В твоих руках меч, – пожал плечом Оливул.

Донай побагровел от бессильной ярости.

– Негодяй! Ты знаешь, что я не ударю безоружного!

– Я знаю, что ты не убил бы меня даже вооруженного!

Юльке показалось в какой-то момент, что Ви-Брук все же бросится на кузена. Но он лишь выругался и что было сил отшвырнул клинок далеко в сторону. Меч ударился о камень, торчащий из земли. Звона не последовало, зато вся площадка дрогнула, будто ее встряхнула невидимая рука, и по ровной лужайке поползли трещины. Повинуясь инстинкту самосохранения, Донай во мгновение ока оказался на склоне холма, но грохот, вдруг поглотивший безмятежное спокойствие полусонной природы, пригвоздил его к месту. Эхо разбросало отголоски обвала по предгорью, и как ни в чем не бывало воцарилась тишина.

Красный князь медленно обернулся. Там, где только что стояли Оливул и Юлька, пыль вяло оседала на рассеченную посередине поляну.

– Эй! Куда вы провалились? – крикнул Донай и тут же осознал жестокую точность своего вопроса.

Ответа не последовало. Он собрался с духом и осторожно приблизился к краю.

Юлька, когда земля ушла из-под ног, на несколько мгновений потеряла способность к ощущениям. Очнулась она от того, что Оливул схватил ее за руку и сильно дернул вверх. Сама не понимая как, она очутилась на ступеньке, чудом уцелевшей на откосе.

– Аккуратно повернись и найди щель, за которую можно ухватиться! – Белый князь старался перекричать повисший над ними гул обвала. – Я подсажу тебя. И сохраняй спокойствие!

Юлька немедленно сделала все, как ей было сказано. Она не видела Бер-Росса из-за густых клубов пыли, поднятой камнепадом, но чувствовала руку, обхватившую ее за талию.

– Оливул!

– Все в порядке. Я держусь. Вставай сюда... Так, молодец, теперь рывком вверх! Молодчина!

Юлька поднялась выше на целый метр. Теперь она могла бы сама дотянуться до края пропасти, но рыхлая порода под ногами вдруг поползла вниз. Девушка визгнула, отчаянно уцепилась пальцами за предательские выступы. Мгновение она балансировала на сомнительной опоре, камень рассыпался пылью, но... Юлька осталась висеть в воздухе. Богатырская рука в красной перчатке держала ее за шиворот, как котенка. Раз! И она шлепнулась на жухлую траву.

Донай бросил на сестру короткий взгляд.

– Руки, ноги целы?

– Я не...

– Значит целы. Сиди тут.

Он лег на живот и опять подполз к обрыву.

– Руку давай! – крикнул он вниз, разглядев белый плащ кузена. – Что ты там возишься?!

Оливул более не медлил. Подтянувшись, он поймал запястье Красного князя. Борьба с притяжением продолжалась недолго, и Бер-Росс с помощью брата выбрался на поверхность. Юлька подскочила к нему и судорожно обняла – молча, ибо говорить не было сил. Он прижал ее головку к груди, и благодарно посмотрел на Доная, остановившегося в стороне.

– Ты нам жизнь спас, – произнес Белый князь.

– Только не воображай, что я сделал это из большой любви к тебе. Благодари лучше свою девчонку. Она все-таки моя сестра... Что ты тут смешного нашел?

Оливул спрятал улыбку.

– Так, ничего, – он встал и поднял дрожащую всем телом девушку. – Все в порядке, Юля.

– "Все в порядке" я слышала и там! – она указала на обрыв.

Донай расхохотался.

– Наслаждайтесь свежим воздухом, – бросил он. – Случай представится свидимся.

– В Структуре гуляет смерч, – предупредил Оливул, заметив, что Красный князь готовится открыть врата Надмирья.

– Знаю, прорвусь как-нибудь, – отозвался тот, не оборачиваясь.

– Знаешь? – Белый князь насторожился. – Постой, Донай. Уж не смерч ли заставил тебя завернуть в этот Мир?

Ви-Брук нехотя вернулся на шаг назад.

– Ну да, а что ты так перепугался? Забыл, как по Структуре пешком ходят?

Юлька испытующе смотрела на друга.

– Ты думаешь, нас троих заманили сюда? – шепотом спросила она.

Оливул взглядом дал понять, что думает именно так, и опять обратился к кузену.

– Как давно ты здесь?

– А какая разница! Я намереваюсь пробиться сквозь смерч, и если я не сделал это раньше, то только потому, что был не в форме. А сейчас – счастливо оставаться!

Белый князь отрицательно качнул головой, когда Юлька хотела было окликнуть брата еще раз, и направился к оборванному краю площадки.

Донай пошел вдоль кустарника, подыскивая место, где бы без помех открыть окно в Структуру, как вдруг его внимание привлек отблеск солнца, мелькнувший в листве. Он замедлил шаг, разглядывая предмет. Догадка переросла в уверенность: между ветвей прятался невидимый с поляны стрелок с арбалетом и со стрелой, готовой сорваться с тетивы. Красный князь обернулся. Оливул изучал камни возле края обрыва, Юлька стояла в метре от него также спиной к зарослям. Донай проследил за направлением прицела: мишенью был избран Бер-Росс. Еще не успев осознать, что делает, он в три прыжка оказался возле брата и сбил его с ног. Щелкнул затвор, тетива пропела короткую противную ноту. Что-то врезалось в грудь. Падая, он подумал, что всего-навсего споткнулся, но под правым плечом хрустнуло и по телу прокатилась боль.

Ш 6 Ч

Оливул вскочил, в одно мгновение материализовал образ меча и кинулся за арбалетчиком. Все произошло настолько стремительно, что Юлька, обернувшись, застала уже последствия случившегося: Белый князь осторожно осматривал заросли, держа оружие наготове, а Ви-Брук неуверенно поднимался с земли.

Изумленная и настороженная, девушка приблизилась к брату.

– Донай, что ты еще придумал?.. Донай!

Под его лопаткой показался наконечник толстой стрелы, с которого вяло капала на камни темная кровь.

– Я в седле, – пробормотал Красный князь и потянулся к древку, торчащему из груди.

Сестра схватила его за руку.

– Не смей! Ты истечешь кровью!

– Без тебя знаю, – он высвободил запястье, быстро обломил оперение и тяжело выпрямился. – Не надейся, убить меня не так просто.

Подбежал Оливул.

– Что с тобой, Донай?

– Не видишь? – усмехнулся тот. – Стрелу словил. А ты со снайпером познакомился?

– Поблизости никого нет. Донай, это серьезная рана, и...

Красный князь отпрянул, когда брат хотел взять его за плечо.

– Сам справлюсь, не впервой.

Вдруг земля под ногами внемиренцев дрогнула, угрожая новым обвалом.

– В Надмирье! – крикнул Бер-Росс.

Юлька не медля распахнула Структурный вход и окунулась в иное измерение, уверенная, что братья последуют за ней, но Донай спасаться бегством не собирался. Он демонстративно отступил от черного зигзага и был несказанно удивлен, когда Оливул, отложив всякую дипломатию, быстро сформировал рядом с ним новые ворота и бесцеремонно втолкнул его на Путь.

– Какого черта?.. – прохрипел Ви-Брук, уставившись на кузена.

– Молчи, – жестко велел тот, продолжая держать упрямца за руку, и громко позвал: – Юля!

Его зов пролетел по Структуре. Ответа не последовало, девушка была далеко.

– Отпусти, – Донай попытался вырваться. – Что ты от меня хочешь?

Белый князь наклонился к его лицу.

– Я хочу, чтобы ты остался в живых. Мне безразлично, кем ты меня считаешь – главным своим врагом, воплощением зла или самим дьяволом... Юля!

Он разглядел ее в трех Путях от себя.

– Я иду! – донеслось в ответ.

Оливул оглянулся. Тот самый вихрь, который вынудил их завернуть в пустынный Мир, неукротимо приближался. Ни ускользнуть от него, ни спрятаться теперь возможности не представлялось. Воспользовавшись последними мгновениями порядка, Белый князь вновь послал свой голос к подруге.

– Нет, Юля! Найди Волка, приведи помощь!

Услышала она или нет, Бер-Росс не узнал, поскольку бунтующий хаос обрушился на Путь. Структурные силы захватили внемиренцев и понесли по пространству. Каналы, Миры, дыры, воронки – все смешалось в неразделимый ком. Исчезли направления и опоры, целостность канула в рой мелочей, понятия тела и сознания – и без того весьма условные в Структуре – перепутались окончательно, и чтобы сохранить свое "я", требовалась сильная воля и упорное стремление к обозначенной цели. Оливул знал это теоретически, но ориентир в пространстве заранее определить не успел. Единственной его мыслью было: любой ценой удержать брата. Какое-то время Донай боролся с вихрями сам, но вдруг его тело обмякло, и Белый князь с ужасом понял, что теряет его.

– Нет! – крикнул он и, попавший в объятия страха, не услышал сам себя.

Голос, слух, зрение, чувства отказывались подчиняться, натянулась и готова была лопнуть тонкая нить, соединяющая рассудок и сущность.

Но накатившаяся паника неожиданно сменилась уверенностью, будто сошедшей свыше. Оливул сконцентрировал силы. Как ему удалось встать на Путь и втащить за собой раненого, он не помнил, но упругий поток подтолкнул обоих к границе Мира и бросил в тьму земной ночи. Промозглый ветер обволок пришельцев тучей мелких льдинок, беспощадно хлеставших по лицу. Структурный вихрь сделал последний виток, и внемиренцы очутились на мраморном полу холодного зала. Не медля ни секунды, Оливул вскочил и приказал высоким двустворчатым дверям затвориться. Заскрипели век не смазанные стальные петли, ворота качнулись раз, другой и, сражаясь с бураном, потянули навстречу друг другу массивные створы. Гулкий удар возвестил о выполнении приказа, и в зале стало тихо.

Бер-Росс некоторое время стоял не шевелясь. Силы Созидания дремали в глубинах сущности, и тем не менее между ним и гранитными стенами незнакомого замка каким-то образом установилась незыблемая связь, а кто-то или что-то упрямо искало его понимания. Не успев обдумать свои действия, Оливул устремился навстречу, и в ответ лавина ни с чем не сравнимой мощи ворвалась в тело. Сотни беззвучных голосов и тысячи новых образов предстали перед ним. Ему открылось то, что испытывает камень, вросший в землю; он услышал далекий гул скал и восторг закаленного металла, шепот вездесущего песка и плач разбитых плит.

Наваждение растворилось в густом сумраке.

– Твердь, – прошептал Белый князь и почувствовал, что Стихия готова выполнить любое его веление.

В его руках находились легионы войск Тверди, способные разрушать и созидать. Усилием воли Белый князь поднял в своем сознании прочный заслон, чтобы случайное желание в одночасье не превратилось в губительный приказ.

– Нет, не сейчас, – медленно проговорил он вслух, стараясь преобразовать слова в нечто, понятное Стихии.

Мощь медленно отступила, но рядом осталась невидимая, неосязаемая опора. Оливул стряхнул со лба холодные капли пота и обернулся в поисках Ви-Брука.

– Донай, – позвал он и, рассмотрев в темноте лежащего, присел возле. Донай, ответь!

Тот был без сознания. Проведя рукой по его груди, Бер-Росс не нашел древко стрелы, зато обнаружил, что одежда обильно пропитана кровью. При отсутствии освещения нечего было и думать об осмотре раны, и внемиренец приготовился призвать Силу Созидания, как вдруг сквозь полумрак пробился лунный свет. Мгла растеклась по углам, и в зале прозвучало:

– О, как давно сюда не заходили путники!

Оливул круто повернулся на голос.

– Кто здесь? – спросил он негромко, и пустота услужливо повторила его слова.

– Я Дымиус, смотритель замка, – на лестнице, ведущей на окутанный тенью этаж, просматривался серый силуэт, не то женский, не то юношеский. – Слава всевышнему! Ко мне заглянули гости!

Белый князь внимательно следил за приближающимся человеком. Чутье экзистора подсказывало, что на этом месте велась или до сих пор ведется Игра, но смотритель, без сомнения, не являлся представителем плеяды образов. Это был невысокий, удивительно хрупкий мужчина неопределенного возраста, и только его утомленные глаза выдавали груз прожитых годов. Одетый во все серое, он выглядел как посох, обвешанный пылью и паутиной.

Смотритель подошел к Бер-Россу, остановился на почтительном расстоянии и церемонно раскланялся.

– Добро пожаловать, господин.

– Мое имя Оливул Бер-Росс. Почему вы назвали меня господином?

В глубоких черных глазах под клочьями бровей вспыхнуло удивление.

– Как же иначе? Вы повелеваете камнем и металлом!.. Что это? Кровь? – в скрипучем голосе появилось плохо скрываемое возбуждение. – Вы ранены?

– Не я. Мой брат.

Оливул показал на Доная, лежащего на полу, и тихо ахнул: стрелы не было, а кровь беспрепятственно струилась из груди и расползалась по плитам.

– О, нет, – в отчаянии прошептал Белый князь.

Он опустился рядом с кузеном на колени в надежде как-то остановить кровотечение, но быстро понял, что без образа это не удастся. Однако, создать даже самую элементарную клеящую мазь оказалось нелегко. Раскрыв экзорный потенциал, Оливул наткнулся на сотни различных тонов, которыми кишело здешнее пространство. Забытые Игры, брошенные Игры, текущие Игры плавали вокруг, оставляя неизгладимые следы. Это было все равно что петь собственную песню в какофонии неуправляемых мелодий. Смотритель не мешал, но когда внемиренец закончил перевязку, приблизился к нему и, не сводя странно горящих глаз с Красного князя, сказал:

– Ему нужны тепло и покой. Слишком много крови потеряно. У меня есть удобные комнаты на втором этаже. Оставайтесь в замке, сколько посчитаете необходимым. Я буду рад быть полезным.

Оливул окинул смотрителя замка внимательным взглядом. Мог ли он доверять этому существу в полуэкзорном полуреальном Мире? Если бы не Донай, он не остался бы здесь ни на час. Но смертельная угроза нависла над жизнью брата, и Белый князь принял решение.

– От всей души благодарю вас... Если вас не затруднит, помогите мне уложить его.

Дымиус с готовностью наклонился к раненому и прежде, чем Бер-Росс успел продолжить, легко поднял богатырское тело на руки.

– Идите за мной... Пустяки, – он поймал на себе изумленный взгляд гостя, я легко донесу его один. Идите за мной, Оливул Бер-Росс.

В коридоре, уходившем вглубь второго этажа, было еще более мрачно, чем в холодном зале. Белый князь с радостью создал бы сейчас меч, но нельзя было обидеть хозяина недоверием, тем более – и Оливул это чувствовал – тот предложил помощь со всей искренностью, на которую только был способен.

Какое-то создание, вышедшее из темного угла, бесшумно открыло дверь в одну из комнат.

– Не волнуйтесь, – предупредил вопрос Дымиус, – это мои безмолвные слуги. Они преданы моим гостям так же, как мне. Вот здесь будет удобно.