Текст книги "Ведьма Чёрного озера."

Автор книги: Ирина (Никтовенко).

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

И, что, ей в той реальности делать – помирать, как ведьмой злобной назначено? Помирать, страсть, как не хотелось, хотелось жить, всем бедам на зло, особенно, ведьме наперекор. Ишь, сколько народу извела, карга старая, бабушка называется! Жила Альбинка, как-то, без бабушки раньше и дальше проживёт! И, без наследства её, проклятого!

Кипела кровь в девушке, из всех жертв ведьминских, известна была ей Настя одна, но, перед глазами, как живые, вереницей пролетали грустные девичьи лица – молодые, печальные, с глазами, точно пеплом присыпанными..

И, такая обречённость жила в этих глазах, что Альбинке становилось страшно до жути. Хотелось выть от безнадежной тоски и бороться за свою жизнь до последней капли крови.

Желательно, чтобы капля эта, принадлежала дорогой бабулечке!

– Делать-то? – домовой почесался растопыренной лапой, почти, как кот – до вечера позднего терпеть надобно, силы копить. А, там, далее, разбудят тебя на закате, ироды и поведут к развалинам усадьбы графской. Круг там ведьминский, поганый, место силы её. Место, где она впервые, кровь пролила, безвинную. Там-то, всё и случится. – домовой посуровел, даже конфетку в рот засовывать не торопился – сама увидишь, что, да, как. Предупреждать тебя раньше времени ни к чему – девка ты молодая, не сдержанная, а, ведьма хитра, долгий век живёт, вмиг догадается.

– Пугать станет? – обиженная недоверием, икнула Альбина, представив себе страшную картину – ночь, чёрное небо, белая луна в облаках, похожая на оскаленный череп, развалины, тут же, зловещие, нечисть всяческая по кустам шастает, ведьма с ножом острым, русалка бледная, хвостом бьёт по воде от бессилия, злорадствующая Лика, сестричка сводная и зомбированный люд, местный, подневольный.

Нож в руках ведьмы, почему-то, представлялся перепуганной Альбине огромным мясницким тесаком, весь в пятнах крови невинных жертв.

– Она, что, всех с Черно-Озеро пригонит? – ужаснулась Альбина – Из тёплых постелей поднимет и смотреть заставит, как я умираю?

– Угу – домовой подозрительно шмыгнул носом – всех сгонит, кто есть! И, мужиков, и баб, и ребятишек, даже, самых малых не пощадит. Виновен люд местный в бедах её, да в несчастьях, вот и платит по счетам уж который век!

– Так, ведьма спалила всех – поразилась Альбина и принялась бегать по крошечной комнатке –Сожгла несколько деревень и тех, кто был виновен в гибели её семьи. Отомстила жестоко, никого не пощадила… Этих-то, за что? Они, наверное и знать о той беде стародавней, не знают ничего..

– Земля знает – домовой вздохнул, сунув мордочку в чашку – а, люди те, на земле живут. Чёрные ведьмы лишь от дел чёрных родятся, а, дело, чёрным было – убийства, насилие… Крестьяне те, не от хорошей жизни бунтовали, а, как в раж вошли, так и не щадили никого.. Они не токмо графскую семью изничтожили, но и домочадцев всех, слуг да холопов, девок молодых ссильничав, рубили тут же, стариков на кол сажали, забавлялись, детишек и тех.. Эх..

– Зачем же так? – побелевшими губами прошептала Альбина – Как фашисты… Они же тоже подневольными были, холопами господскими.

Про крепостное право Альбина читала и о чем речь идет представляла хорошо, но у домового иное мнение было.

– Такими – да, не такими – сурово ответил Кузька – при доме они жили, одевались чище, ели больше… На полях, да рудниках – не надрывались, корой древесной, молотой, да желудями, детишек в голодную пору не кормили… Вот и озверел народишко, до крови дорвавшись… Лютовали жутко – блестящие глазки домового померкли – Избушку мою спалили тогда… Я в сторожке жил, с семьей привратника барского.. с детками ихними нянчился, кошку дразнил.. Хорошая кошка была, сильная, крысоловка и люди добрые… были.. – последние слова домовой почти прошептал, еле слышно.

Потрясённая Альбина застыла, точно морозом схваченная, а домовой, помолчав, продолжил:

– Вот и выросло зло, разжирело, сил набралось немалых, Моране-смерти древней, на радость. В месте этом, тёмном, теперича, лишь тёмные дела творятся, Хозяйка. И, будет так до тех пор, пока ведьма жива.. Погубишь ведьму, люд местный спасёшь, вздохнет он свободно, заживёт ладно. Нет – сама помрёшь смертью лютой и остальных за собой потянешь. Местные-то, не живут долго, короток век их, рано помирают, семьи свои, к тому ж, беречь не приучены. Мира нет на земле этой многогрешной. Дураки, что с дальних краёв приезжают, исследовать тут всё, говорят, мол, аномалия виновата. Только, Хозяюшка молодая, одна аномалия здесь и есть – ведьма тёмная, из-за козней её люди мрут, да, несчастья всяческие случаются. Не природа, ни погода не виноваты в бедах людских. Лишь сами люди, зло утворившие и в ведьме его воплотившие.

– Умный ты какой! – подивилась Альбинка нечисти, похвалив его речи – и, говоришь правильно, словно много лет в школе учился.

– А – махнул лапкой когтистой, смущенный похвалой, домовой, потирая выдающийся нос – Бывал я в школе, бывал.. Не понравилось мне там – шум, гам, суета! Книжки таскал из библиотики, тем и жил. А, так.. скучно мне и не сбежишь никуда, пока ведьма жива злокозненная. Вот и маемся все, особенно Настя-русалка. Перечливая она, ведьма таких не любит.

– Да, уж – передернула плечами Альбина – Я бы тоже перечила, ещё как!

Домовой хмыкнул нечто невразумительное, забился под кровать и подозрительно затих, а Альбину невыносимо в сон потянуло.

Девушка удобно уложила голову на подушку и закрыла глаза – бессонная ночь давала о себе знать. Следовало набраться сил перед страшным ритуалом.

Одно лишь могла пообещать Альбина сама себе – без боя она не сдастся!

**

На озеро наползал густой туман, накрывая водную гладь, точно теплое шерстяное одеяло.

Русалка, покинув уютное местечко на глубине, медленно всплыла к поверхности, вынырнула, тряхнув мокрыми волосами, слегка поёжилась, нет, не от холода – вечерний воздух оказался тёплым и приятным, а, от того, что ей предстояло пережить нынешней ночью.

Никогда ещё Насте не было так страшно и так одиноко. Долгие годы заточения в Чёрном озере, которое она ненавидела иной раз не меньше, чем ведьму, хозяйку окрестных земель, приучили её к терпению. Русалка терпела и ждала, ждала возможности вырваться на волю и стать свободной.

Из-за зарослей ракиты выглянула любопытная мавка – бледная, полупрозрачная девушка, с ногами и руками, обряженная в тоненькую рубашечку, заляпанную алым. Ещё одна жертва ведьмы, еще одна сестра, даже после смерти не дождавшаяся покоя.

Мавка затравленно оглянулась и скользнула прочь белёсой, неприметной тенью, теряясь в кустарнике.

Настя знала, что нынешней ночью этой мавке, так же, как и ей самой, придется присутствовать на ритуале. Ведьма желала в полной мере ощутить свой триумф и лишний раз продемонстрировать своим рабам могущество и силу.

Только у Насти еще была надежда, а, мавка отчаявшись, уже и не мечтала о свободе, тупо исполняя приказы мучительницы.

Конечно, хвостатая девушка понимала, что, даже, обрети она свободу, её жизнь уже никогда не будет прежней – изменился мир, изменилась и она сама. Не стало прежней провинциальной мечтательной девочки с роскошной косой, крепостной бастрючки, мягкой, отзывчивой и, где-то, даже плаксивой. Плакать Настя разучилась давно.

Вначале, она ещё оплакивала тех, кому не повезло, несчастных, ничего не понимающих жертв ведьминского колдовства, оплакивала, раз за разом теряя эту способность.

Угасала надежда и конца-края не предвиделось в череде несчастных жертв.

Ведьма, обычно, была очень осторожна и не позволяла своим избранницам гулять без надзора. Они приезжали сами, по доброй воле, входили в дом, понимали, что попали в ловушку и всё – умирали. Смерть была неизбежна.

Повезло одной Альбине – её встретил Женька, белым днём, в то самое время, когда сама ведьма очутилась в лечебнице, в самой обычной, людской лечебнице. Как выяснилось, даже ведьмы подвержены хворям, которые нельзя излечить травами и заклятьями. Оказалось, что, кое-какие болезни, требуют хирургического вмешательства.

Настя догадывалась о том, как могло случится подобное – впервые у ведьмы родился мальчик, много лет тому назад, нежданно-негаданно, мальчик, оттянувший часть немалой ведьминской силы, сделавший её уязвимой.

Ведьмак.

Мальчик оказался замечательным – Настя помнила его совсем младенцем, пухленьким, щекастым, ясноглазым.

Ведьма ненавидела ребёнка, но, убить не рискнула – мало ли, как дальше случится? Закон суров – одно поколение, один ребёнок. Жизнь, за жизнь! А, тут, мальчик!

Затем родилась Лика, и потрясённый Игорь узнал страшную тайну матери, Настя сама рассказала ему об этом.

Быть может, холодная русалка, нежить, симпатизировала красивому юноше? Быть может, она даже была..

Игорь проследил за матерью, желая проверить слова русалки, которую знал всю жизнь, и которая всегда была добра к нему, лишённому материнской любви ребёнку.

Он проник в тайну перерождения.

В графских развалинах ведьма бывала часто – там хранились уцелевшие драгоценности старинного аристократического рода, портрет-миниатюра милой девушки, жестоко замученной и убитой, опьяневшей от безнаказанности, чернью и дневник.. Дневник самой ведьмы, вступившей на путь мести всему миру. Миру, отобравшему у неё самое дорогое – единственное дитя.

Ведьмы, избравшей своей покровительницей саму Смерть.

Игорь сбежал, Настя помогла ему в том, отвлекая его мать, сбежал так далеко, что ведьма не смогла взять его след и разыскать отпрыска.

Зато, она нашла внучку.

Молодая и глупая мать Альбины, тайком подглядев в документах мужа адрес, сама написала свекрухе, желая восстановить семью и сделать мужу сюрприз.

Сюрприз удался – узнав о поступке Маргариты, Игорь скрылся вновь, оставив жену и ребёнка.

Ребёнка, обречённого на смерть.

Настя слегка осуждала молодого ведьмака – у него имелась сила, пусть и небольшая и он мог попытаться уничтожить зло, спасти тех, кого ещё можно было спасти. Может быть, даже ей, Насте..

Русалка не думала об Анжелике – Лика, явно удалась не в отца и творила зло с особым удовольствием.

В этом она походила на бабку.

Может быть, подобное произошло от того, что Игорь никогда не любил ту девушку, которая родила ему дочь? Парень был молод, гормоны играли и ему стало просто интересно узнать – как оно там, у девочек устроено?

Догадавшись о том, что у неё есть сила, отличающая её от прочих людей, Лика не колебалось, буквально набившись в ученицы к ведьме. Честолюбивой девушке не хотелось жить, как все, она грезила о могуществе, власти и богатстве.

Молодая ведьмочка видела, как легко и просто управляется милейшая Марь Ивановна с жителями Черно-Озеро и желала себе такого же. О, она бы развернулась, всем бы показала, чего она, Лика – безотцовщина, стоит!

Для исполнения желания требовалось только одно – смерть старой ведьмы.

Русалка была уверена в том, что, устав ждать, Анжелика предпримет какие-то шаги, возможно даже нынешней ночью совершит глупость и попытается прикончить надоевшую родственницу.

**

Старенький автобус возмущенно скрипел и охал на извилистых поворотах разбитой дороги.

Мужчина, сидевший в самом конце салона, на последних, как говорилось «казачьих» местах, морщился, точно от зубной боли каждый раз, как, заслуженное транспортное средство резко подбрасывало на ухабах.

До Филлиповки, крупного населённого пункта, оставалось ещё почти сорок минут езды, но, пассажир, которому, по всей видимости, до чёртиков успело надоесть тряское средство передвижения, попросил об остановке и сошёл.

Шофёр, молодой парень лет тридцати, сплюнул из окна, включил музыку громче и закрыл двери. Оставшиеся пассажиры проводили мужчину любопытными взглядами, да и только – каждый оказался занят своим собственным делом: кто читал журнальчик в яркой обложке, кто – упорно смотрел в экран телефона. проглядывая странички на любимом сайте, кто, как бабулька на переднем сиденье, сладко дремал, собираясь посвятить этому увлекательному занятию остаток пути.

Сошедший с автобуса пассажир, высокий, худощавый мужчина, с легкими залысинами на голове, облачённый в популярный среди туристов, слегка потёртый костюм «горка», легко закинул за спину объемный походный рюкзак и уверенно зашагал по дороге, вслед за уехавшим автобусом.

Его, широко посаженные, карие глаза, внимательным взглядом обшаривали придорожные пыльные кусты и редкие проплешины полян между ними. Каждое дерево, казалось, слегка кивало ему кроной, как старому, хорошему знакомому, но, мужчина не останавливался, а, уверенно переставляя длинные ноги, шагал вперёд.

Наконец-то, дойдя до поворота, человек, опасливо оглянувшись по сторонам, сошёл с асфальта, ступив на, еле приметную в густой траве, тропинку.

Шаг его стал короче и осторожней – мужчина передвигался теперь значительно медленнее, точно шёл на ощупь, то и дело поднимая вверх, широко разведённые в стороны, руки, словно ощупывая воздух перед собой.

Внезапно он остановился, дойдя до какой-то определённой черты, сбросил с плеч тяжёлый рюкзак, достал из кармана куртки измятую пачку сигарет, вытащил одну, слегка покатал в пальцах и, щёлкнув щегольской зажигалкой золотистого цвета, прикурил.

– Выходи, Лёхва – негромко проговорил мужчина, затягиваясь глубоко и со вкусом – я знаю, что ты уже здесь, приятель. Выходи.

И, хотя, мужчина, явно ожидал скорого появления неведомого Лёхвы и даже сам звал его, желая повидаться, появление данного персонажа, оказалось для него неожиданным.

Лиственный покров на тропинке, прямо перед ним, зашевелился, зашебуршился, приподнялся, отряхнулся и выпрямился..

Мужчина резво отпрыгнул в сторону и замер, отбросив сигарету подальше – создание, знакомое ему по прежним временам, терпеть не могло сигаретного дыма, и он не думал, что с тех пор что-то изменилось.

Перед ним, прямо на тропинке, возникло невообразимое существо, да такое, что ни в одном атласе по биологии не отыщется его описания.

Высокое, даже, выше мужчины, лохматое, всё покрытое листочками, веточками и травинками, с любопытными глазками на явно нечеловеческой морде, с ушами, на кончиках которых наблюдались кокетливые кисточки, мохнатыми, как и всё тело и широко распахнутым ртом, зубастым и клыкастым..

Красавец, в общем, мечта любого режиссёра фильма ужасов, да и только!

– Лёхва! – растроганно воскликнул мужчина, раскидывая руки на ширину плеч шерстистого существа – Друг! – и, бросился обнимать это, неведомое науке, чудо-юдо, от которого нормальный, среднестатистический человек, должен был бы убегать со всех ног, оглашая окрестности воплями, подобными пожарной сирене.

Мохнатое создание пасть свою распахнуло ещё шире, зубы и клыки забелели ещё агрессивней, оно заурчало, замахало лапами и обхватило мужчину так крепко, как только смогло.

Кости у того затрещали.

– Лёхва! – восхищённо воскликнул мужчина, не без труда, освобождаясь от дружеских объятий неизвестного прогрессивному человечеству, создания – Раздавишь! Ещё здоровее стал, чертяка! Настоящий медведь!

Мохнатый Лёхва удовлетворённо заурчал, горделиво задирая морду вверх и радостно агукая рычащим басом – мол, приятель, о чём речь – медведь рядом со мной, так, мелочь желтопузая!

С него летели листья, хвоинки и прочая лесная труха, а, мужчина, все никак не мог выпустить из рук мохнатую лапу старинного приятеля, своего дядьку-пестуна, если только так можно было бы охарактеризовать разумную нечисть.

– Ну и как ты тут? –спросил мужик, закончив обнимашки с неведомым разумным существом, обладающим повышенной лохматостью – Не обижают тебя?

Лехва неопределённо пожал плечами, слегка потоптался по тропинке ногами, пятидесятого размера, не иначе! и потупился, отведя взгляд в сторону.

– Значит, всё, как всегда – посуровел взгляд долговязого мужика в «горке» – лютует? – и, почему-то посмотрел на небо.

Небо безмятежно синело над головой, гоняло по ветру белые барашки облаков и, вообще, выглядело невинно и безобидно.

– Эх, ты, Лёхва-Лёхва, чудо, ты, мохнатое! Говорил же, тебе – бежим вместе.. как-нибудь, прожили бы, йети, ты, мой, мохнорылый! Не послушал совета доброго!

Мохнатик Лёхва, которого мужик, невзначай, обозвал «Йети», возмущённо засопел, отводя глаза в сторону и изображая лапами нечто воздушное и волнистое.

– Аааа – взгляд мужика померк окончательно – Настя? – неожиданно охрипшим голосом поинтересовался он – Как.. она?

Лёхва окончательно загрустил, перестал пыхтеть и ссутулился. Его небольшие, выпуклые глазки смотрели на собеседника с укоризной.

– Не мог я – словно оправдываясь, проговорил мужик – С Настей – не мог. Тебя, ещё бы, вытащил, её – никак не получалось!

Лёхва понимающе и печально угукнул.

– Сколько? – слегка осипшим голосом спросил мужчина – Сколько, за всё это время?

Мохнатик поник ещё больше, ещё сильнее опустил плечи, едва лишь не сложившись пополам и растопырил когтистые пальцы на лапах.. раз.. второй…и ещё два пальца.

– Двадцать два человека – громко выругался мужик – двадцать два! За всё это время! Бедная Настя!

Лёхва виновато топтался рядом, затем решительно повёл носом по сторонам и хлопнул мужика по спине.

– Горьььяя – прорычал он и в его голосе послышались почти человеческие фразы – Пррришёлл, Горьь..

Игорь Михайлович Каломейцев едва сдерживал злость – на Лёхву, на Настю, на себя, на весь этот грёбаный мир, что был так несправедлив к некоторым, очень даже хорошим, людям и нелюдям.

Игорь Михайлович, которого йети Лёхва величал Горькой был ведьмаком .. просто, ведьмаком– слабым, трусоватым, нерешительным сыном могущественной ведьмы, давно и прочно обосновавшейся в этих краях и двадцать две жизни невинных людей – это, всего лишь, капля в море из того числа беспомощных жертв, загубленных служительницей Мораны за долгие-долгие годы её существования.

Горька сбежал из Чёрно-Озеро, едва лишь ему исполнилось семнадцать лет, бежал, без оглядки, наплевав на нужду и нищету, на полную свою неприспособленность к существованию в большом мире, бежал, бросив на произвол судьбы девушку, которая ему очень нравилась и, которая, была беременна от него.

Он боялся. Боялся собственной матери – ведьмы, боялся за свою жизнь, за свою бессмертную душу. Его мать, без колебаний и сомнений, при нужде, принесла бы его в жертву своей тёмной покровительнице, богине Смерти.

С самого сопливого детства, Игорёк знал о том, что, рано или поздно, но ему придётся бежать из родного дома – у него не было отца и, можно так сказать, никогда не было матери. Он посещал школу, как это было принято в человеческом обществе, но, друзьями его были те самые представители нечисти, которые в большом мире людей считались сказочными персонажами. Домовой и банник отвечали за его содержание – кормили, поили, стирали одежду, леший Лёхва играл с ним в прятки в ближайшем лесу, а, русалка Настя, такая добрая и красивая, учила плавать и быть смелым.

Но, Горька никогда не отличался смелостью – он знал, как хрупка жизнь человека, как легко и просто можно сломать чью-то судьбу.

Его мать убивала с лёгкостью, без сомнений и колебаний, красивых, молодых и сильных людей, у которых впереди могла быть целая жизнь, интересная и прекрасная, убивала, во славу своей богини, творила различные мерзости и испытывала от этого удовольствие, как от хорошо проделанной работы.

Сына своего ведьма, едва лишь терпела, наблюдая за ним, точно большая кошка за беспомощной мышкой.

Игорь и чувствовал себя этакой мышкой, обречённой на смерть от острых когтей.

Бежать ему помогли, сам бы он не осмелился бы, ждал собственного конца с бараньей покорностью.

Его спасла Настя. Именно она внушила ему мысль о побеге, а, Лёхва, рискуя собственным существованием, помог выбраться из ведьминого круга в большой мир.

Ведьмин круг – огромное кольцо, подверженное её тёмному колдовству, охватывало Чёрно-Озеро и ближайшие к нему, леса. Никто не мог незаметно проникнуть на охраняемую территорию, никто не мог её и покинуть.

Лёхва сполна заплатил за помощь своему другу – теперь Игорь отлично разглядел страшные шрамы на его широкой спине. Они, разумеется, покрылись шерстью за столько-то лет, но, сведущему человеку всё было ясно без объяснений.

Русалку же, ведьма заставляла убивать.

Леший, всё крутился и крутился вокруг Игоря, своего старого друга, словно хотел сказать ему что-то важное. Объяснить, но, его запас человеческих слов, был весьма ограничен. Леший, ведь не домовой, который, проживая с людьми на одной территории, пообтесался и научился относительно правильной речи.

Впрочем, Игорь Михайлович догадывался о чём ему хотело поведать лесное существо, которое, как ни странно, не питало вражды к представителям рода человеческого.

– Моя дочь? – вопросительно изогнул брови Игорь Михайлович.

Конечно, он знал о том, что, Верка, его юная подружка, должна была родить ребёнка. Девочку, знал и мечтал о том, как вернётся в Чёрно-Озеро и вытащит из цепких лап мамаши подругу и дочку.

Не сбылось..

Он так и не смог пересилить собственный страх перед возвращением в родные края, опасаясь, что, второй раз ему может так и не повезти, и сбежать не удастся.

Затем, он встретил другую женщину, влюбился и оставался с ней и дочерью до того времени, пока его молодая жена не совершила ошибку и не связалась с его матерью.

Ведьма стала на след – она всегда мечтала вернуть блудного сына назад, под своё крыло, целиком и полностью распоряжаться его жизнью и смертью, а, тут, такая удача!

Игорь бросил всё – прежний страх вернулся и ни жена, ни дочь не смогли его остановить.

Годы шли и его сила, как ведьмака, росла, мать, старела. Игорь знал, что это значит, время, отпущенное его детям, утекало, точно песок сквозь пальцы.

Горька любил свою дочь, ту, вторую, которую нянчил на собственных коленях, кормил кашкой и которой менял подгузники. Он издали наблюдал за тем, как она растёт, взрослеет и превращается в хорошенькую девушку, умную и рассудительную.

Он не ощущал в ней той силы, что стала проклятием всей их семьи, той, тёмной силы, что иногда захлёстывала даже его, в общем-то, обычного и не злого человека.

Затем, Альбинка уехала и он, сразу, как-то догадался, куда..

Силы почти оставили его, а, ведь, по людским меркам, он был ещё молодым человеком, всего-то тридцать семь лет!

И, он решился – была-не была! Дочь нужно было спасать.

Суть мрачного ритуала Игорю была известна, как было известно и место его проведения.

Почему-то, он не сомневался в том, что, погибнуть должна будет Альбина, а не та, другая девочка, что родилась и воспитывалась в тени силы чёрной ведьмы.

Возможно, тот ребёнок навсегда потерян для него – Игорь реально оценивал могущество собственной матери и знал, что девочка могла стать ведьмой и, что, при рождении ей, как старшей, могла достаться крупинка той силы, которой Морана так щедро одарила свою верную служительницу, силой, которую питали боль и страдания людей.

И, их смерти.

Решившись на Поступок, Игорь не медлил, собрался, покинул своё надёжное логово, сел на поезд и вернулся в родные места. Теперь вот, он стоит и обнимается с местной нечистью, с лешим Лёхвой, о существовании которого черноозёрный люд не имеет никакого понятия.

Проникнуть за ведьмин круг, не потревожив охранные чары, задачка не из простых, но, Горька не сомневался в том, что Лёхва что-нибудь придумает.

И, Лёхва придумал – сам леший мог свободно шастать по лесу, туда-сюда за заповедную черту, на него, мохнатого, охранка не реагировала.

Этим и воспользовались – леший схватил Игоря в охапку, перебросил через плечо, точно мешок с картошкой и перешагнул через черту.

Тишину нарушало лишь птичье пение, да трель трудолюбивого дятла, что упорно долбил ствол сухой берёзы в поисках пропитания.

И, Игорь, и Лёхва вздохнули с облегчением – дело осталось за малым – укрыться от посторонних, любопытных глаз и попытаться выручить девчонок.

С ними подобный фокус, вряд ли прошёл бы – они, обе, выросли совсем в ином мире и поверить в домовых, леших и прочих сказочных чуд, им, детям своего века, было бы, трудно.

К тому же, ведьма глаз не сводила с будущей жертвы.

К вечеру просыпались болтливые мавки, которые могли с лёгкостью выдать Игоря его мамаше из желания выслужиться или, просто, напакостить кому-нибудь.

Лёхва отвёл Игоря в пустую медвежью берлогу, где тому предстояло таиться до определённого времени.

А, ещё, Игорь намеревался встретиться с Настей – именно русалка, как самая старшая и решительная из всей местной нечисти, могла посоветовать ему что-то путнее. Без неё всё дело было обречено на провал.

….. В норе, которую избрал для него в качестве убежища, Лёхва, Игорь не усидел – трусоватая жажда жизни отступила на второй план, а, самым главным, теперь, было спасти Альбину.

Перед глазами беглого папаши, то и дело, возникало хмурое детское личико, в обрамлении светлых кудряшек, упрямый лоб, точеный носик, губки-бантики.. Альбинка уже тогда обещалась вырасти настоящей красавицей и Игорь Михайлович обожал, когда жена наряжала девочку в красивые платьица и вплетала ей в волосы пышный бант.

Он отправился к Насте перед закатом, в то самое время, когда можно незаметно проскользнуть между обитателями двух миров – обычного, заурядного человеческого и другого, тайного, наполненного разными чудо-юдами.

Мавки ещё спали – они прятались в дуплах деревьев, с головой зарывшись в сухую листву и мох, верные приспешницы его матери и Игорь, примерно помнивший места их обычной лёжки, старательно обошёл эти деревья стороной.

Над озером снова клубился туман, обычный для этих мест и любой звук, пусть даже самый тихий, далеко разносился над тёмной водой.

Настя, несомненно предупреждённая лешим о его неожиданном появлении, поджидала ведьмака в укромном местечке, хорошо памятном ему с самого детства.

Ее белое тело, частично покрытое водой, белело в белёсом тумане, точно облачко, ненадолго покинувшее небо и спустившееся на землю.

На лице русалки не обнаружилось ни капли радости от встречи со старым другом.

– Ты, здесь? – обвиняющим тоном, спросила она, раздражённо шлёпая по воде серебристым хвостом – Зачем пришёл? Знаешь же – я не рада ..

Игорь спокойно взглянул на необычную девушку, повёл широкими плечами и бросил свой рюкзак на прибрежную траву.

Настя поморщилась – ведьмак проявил упрямство.

– Привет, Анастасия – просто произнёс он ровным голосом, старательно не замечая злости в светлых девичьих глазах – Ты ничуть не изменилась, всё такая же красивая, холодная и.. жестокая..

Русалка раздраженно щелкнула языком, передернув белыми плечами. Она не собиралась предаваться воспоминаниям и не страдала забывчивостью.

Ведьмак однажды уже предал её – вначале, предпочёл другую, молоденькую, глупую и доступную, а, затем, и вовсе, сбежал. Как забыть такое? Как простить?

– А, ты, Горька, изменился – русалка криво усмехнулась, даже не пытаясь казаться любезной – Постарел, поседел.. Все такой же трус, как и раньше?

Игорь поморщился – на что он надеялся? На дружеские посиделки и вечер воспоминаний?

Ведьмак взглянул на русалку, та, вопреки его ожиданиям, глаза отводить не спешила.

– Я хочу всё исправить. – медленно произнёс он – Прости, Анастасия, в тот раз я не мог поступить иначе.

– Ты сбежал! – громким, визгливым голосом закричала русалка – Сбежал! Спасал свою шкуру. Хотя отлично знал, что твоя мать может сделать с нами! Со всеми нами!

– Я струсил – признался Игорь и спазм перехватил его горло – Струсил.. Мне нет оправдания.

Настя успокоилась как-то внезапно и тут же отвела глаза в сторону, резко оправляя кружевной бюстик на своей бледной груди.

– Ты носишь бельё? – Игорь не скрывал своего удивления. Он помнил, каких усилий стоило ему смотреть на красивую русалку и не пускать слюни при виде её прелестей.

А, ведь он был молодым, здоровым парнем и гормоны в нём играли ого-го, какие!

– Подарок – сухо обронила Настя – не всем нравится любоваться обнажёнными хвостатыми женщинами.

– Альбинка? – голос Игоря дрогнул – Вы, что, встречались с ней?

– Ну, не Анжела же! – нервно повела хвостом Настя, и холодные брызги озерной воды полетели в лицо ведьмаку – Твоя старшая дочь уже почти готова ступить на тёмную тропу. Она станет сильной служительницей Мораны, быть может, даже более могущественной, чем твоя мать. Твоя мать думает лишь о себе и собственных удовольствиях, Анжела же, грезит о власти.

– Она, что? – голос Игоря дрожал – Она уже прошла посвящение? Убила кого-нибудь, жертвуя Моране?

– Пока ещё нет – голос русалки звучал сухо и безжалостно – Но, не из недостатка желания. Твоя старшая дочь корыстна, властолюбива и спесива. Она не станет колебаться и думать о ком-то, кроме себя. Едва лишь ведьма скажет «Фас», Анжела начнёт действовать, и рука её не дрогнет. Но – русалка задумчиво накрутила на бледный палец тонкую прядь своих волос – Мне кажется, что ведьма не сделает этого. Она так и не признала Анжелу своей внучкой и не допускает ее к тайным знаниям. Поэтому, мне кажется, что первой жертвой алчной ведьмочки, станет твоя мать..

– Ты преувеличиваешь – неуверенно произнёс Игорь Михайлович, не в силах смириться с тем, что одна из его дочерей, вот-вот превратится в чудовище – Возможно, ещё не поздно вмешаться. Можно..

– Нельзя – резко произнесла русалка – Это дитя потеряно для добра и света. Она уже тёмная, даже без обряда. Теперь Анжела больше похожа на свою бабку и ничем не походит на тебя. Возможно, уже сегодняшней ночью она решится на убийство. Пусть они сцепятся – это единственный шанс для всех нас вырваться из вечного рабства.

– Альбина? – Игорь Михайлович чувствовал, как начинаю мелко подрагивать руки и ноги – это накатывало мерзкое ощущение собственной беспомощности и бесполезности – Как же она?

– Мы с ней всё решили – русалка бросила полный подозрения взгляд на ведьмака. Она больше не доверяла ему. – если ты боишься, то так и скажи, и не путайся под ногами. Обойдёмся и без твоей помощи. Я хочу быть свободной и в этот раз меня никто не остановит!

– Альбинка, всего лишь молоденькая девочка, городская, неопытная – потерянно проговорил удручённый отец, справившись с приступом паники, внезапно накатившей на него – Она понятия не имеет с чем ей придётся столкнуться.

Русалка презрительно фыркнула, шлёпнула по воде хвостом и слегка отодвинулась от ведьмака, уходя глубже, словно опасаясь чего-то.

– У неё есть яйца – сказала она, усмехнувшись в лицо Игорю – В отличие от некоторых, девочка не трус. И, ещё – глаза Насти яростно сверкнули – у неё есть я!

Ведьмаку ничего не оставалось, кроме как признать главенство Анастасии.

– Когда? – только и спросил он у нее.

– Завтра ночью – ответила Настя – нам уже пора выдвигаться. Бери свои шмотки и постарайся сделать так, чтобы я снова не пожалела о том, что доверилась тебе.